Текст книги "Чемодан из Гонконга (Межавт. сборник)"

Автор книги: Марк Арно

Соавторы: Томас Бланчард Дьюи,Деннис Линдс
сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 31 страниц)

– Лео вообще здесь не было. Я поймал такси около дома. Стоянка такси как раз рядом с клубом.

– Ты ехал в такси всю дорогу до Ямайка-бей?

– Ну и что? У меня же были деньжата.

Я вздохнул.

– Кто-нибудь еще видел тебя приходящим или уходящим?

– Когда я уходил, в коридоре какой-то пьяный скандалил с управляющим домом.

Я только посмотрел на него. Он опять попался, о чем я по-своему пожалел. Иначе это причинило бы меньшую боль.

– Барон, очевидно, мертв уже не меньше двадцати четырех часов, Сэмми. С того самого времени, когда ты вчера вечером был здесь. Не ты ли его убил, Сэмми? Ты припомнил ему, что он тебя хотел подставить? Он пытался удержать тебя здесь, чтобы выдать? Ты узнал, что он убил Редфорда? Он пытался тебя убить? Чтобы заткнуть тебе рот, чтобы можно было подсунуть полиции мертвого беглеца?

Он вскочил.

– Я никого не убивал! За всю свою жизнь и никогда не держал в руках оружия. Я даже не знаю, как с ним обращаться.

Невозможно было понять, лжет он или нет. Страх засел глубоко, но и хитрость тоже. Если бы он действительно убил обоих, Редфорда и Барона, говорил бы он точно так же и точно так же вел бы себя.

– Ни один человек не поверит в ставку на бегах, Сэмми, – продолжал я. – Ни один разумный человек, Сэмми, да и не было никакой ставки. Они будут считать, что у тебя деньги либо Редфорда, либо Барона, и им будет безразлично, чьи именно. Ты убил Рэдфорда из-за денег, или Барон убил его из-за денег – никого не будет интересовать. Исходить будут из того, что Редфорда убил один из вас двоих, и дело сочтут законченным, так как Барон теперь тоже мертв и его убийство можно свалить на тебя.

Он съежился.

– Нет, я клянусь!

– Тебя видели уходящим примерно в то время, когда Барон был убит. Шоферу такси доводится ездить в Ямайка-бей, может быть, раз в год, он сразу тебя вспомнит. Каждый знает, что Барон тебя разыскивал. Ты завладел деньгами. Держу пари, что никто не видел Барона живым после твоего визита, если он вообще еще был жив.

Сэмми пристально смотрел на меня, и вдруг у него на глазах появились слезы. Крупные, безнадежные слезы, от которых он походил на плачущего бегемота, только это было совсем не смешно. Я задумался, что можно сделать, чтобы помочь ему, когда широкая сияющая улыбка озарила его лицо, орошенное слезами, так же внезапно, как до этого хлынули слезы.

– Девушка, Дэнни, Карла! Она оставалась здесь, когда я ушел. Все о’кей, Дэнни. Ищи Карлу. Она все знает.

Я наблюдал за ним. Он уже упоминал о девушке, значит, то, что он сказал, могло соответствовать истине. Может быть, для Сэмми наконец засияло солнце.

– Ну, прекрасно. Мы ищем девушку. Полагаю, что знаю, где ее найти. Ты сможешь описать ее внешность Гаццо, чтобы доказать, что ты действительно ее видел?

– Гаццо? – Его улыбка погасла. – Ты должен меня спрятать!

– Нет, Сэмми. – Я сунул ему под нос револьвер. – Не нужно больше убегать. Если ты не наврал с три короба, где-то есть убийца, который постарается избавиться от тебя навечно. Барон мог быть убийцей Редфорда, но кто-то прикончил и Барона. Если тебя найдут мертвым – скажем, как самоубийцу, – все нити прекрасно сойдутся вместе и длякопов дело будет закрыто. Или ты хочешь, чтобы тебя превратили в козла отпущения?

– Мне безразлично! Я не буду…

– Нет, ты будешь! И не только ради себя. Уже хотя бы только потому, что я здесь, с тобой, я даю убежище беглецу, скрываю преступление и иду против закона. Если ты виновен, можешь пропадать без меня.

– Еще друг называется! Ты мне не веришь? Я ухожу!

Он шагнул. Я прицелился. Он остановился.

– Я буду стрелять, Сэмми. Ты в бегах, ты всю свою жизнь был в бегах. И я выстрелю без колебаний, если понадобится.

Он уставился на «пушку», и лицо его стало похожим на мягкий воск. Я положил револьвер так, чтобы был под рукой, и позвонил Гаццо.

Вайс одиноко дрожал посреди комнаты.

Глава 14

Шел уже четвертый час утра, когда я прошел следом за Гаццо в его кабинет. Говорил он со мной только по необходимости. Ему не понравилось, что я занялся поисками Барона, и уж совсем ему не понравилось, что я на свой страх и риск сначала отыскал Вайса.

– Вы накрыли малину? – спросил я.

– Боишься за свою шею?

– На что будем держать пари?

– Пока будем только держать их под наблюдением.

Он уселся за свой письменный стол и пристально уставился на меня. Вайс на первых двух допросах оставался верен своей версии событий. Я не знал, как долго он продержится, даже если не врет. Вайс настаивал, что он только подрался с Редфордом, даже после того, как ему показали снимок трупа. Он пытался отвернуться – смерть его ужасала. Но его заставили смотреть, и он посмотрел только раз и сразу сказал, что когда он убегал, человек был жив.

Я сказал Гаццо:

– Полагаю, после того как Сэмми сбежал оттуда, Барон воспользовался черным ходом. Или он слишком напирал, или Редфорд, но как бы там ни было, Редфорд был убит. Барон забрал деньги, но потом испугался того, что сделал. Сэмми был прекрасной кандидатурой для подставки. Барон его и использовал или, по меньшей мере, пытался это сделать. Так вполне логично можно объяснить его поведение.

– Возможно, – кивнул Гаццо, – если верить Вайсу. Если верить Барону, все выглядит иначе. Вайс убил Редфорда, взял деньги и улизнул. Барон его искал. И нашел. Но перегнул папку, слишком нажал, и Вайс его убил.

– Сэмми убил такого типа, как Барон? В присутствии Лео Цара?

– А почему нет? Загнанная в тупик крыса кусается, – бросил Гаццо. – Во всяком случае, деньги сейчас у Вайса. Не играет роли, были они с самого начала у него или у Барона. Барон ни в коем случае не отдал бы их Вайсу. Только не Пол Барон. А история со ставкой – действительно высший класс!

Так и только так: Вайс убил или обоих, или хотя бы Пола Барона. Ничего другого полиция знать не хотела. Они могли преспокойно ограничиться обвинением Вайса в убийстве Барона. И вполне могли быть правы. Вайс был прирожденным лгуном. Только вот история со ставкой была настолько нелепа, что я Вайсу поверил.

– Откуда вы знаете, что это были деньги Вайса?

– У него нашли бумажку с номерами банкнот.

– Значит, вот почему вы хотите знать, платил ли мне Вайс?

– Точно. – Гаццо изучал потолок. – Барона застрелили в упор из автоматического пистолета 45-го калибра. Первый выстрел свалил его на пол, второй настиг, когда он уже упал. Одна пуля застряла в костях. Врач сумел установить время лишь приблизительно, между одиннадцатью вечера и пятью утра в ночь на четверг. Но до часа Барон находился здесь, значит, это должно было случиться позднее.

– Он поведал вам свою историю поисков Вайса?

– Насколько я знаю, он тоже его искал, – осторожно заметил Гаццо. – Вайс утверждает, что прибыл к Барону около половины второго и уехал в половине третьего. Шофер такси помнит долгую поездку на Ямайка-бей, да и управляющий домом помнит Вайса, так как воевал с пьяным в коридоре, когда Вайс проходил мимо. Никто больше Барона живым не видел.

– Кроме, может быть, девушки – Карлы Девин.

– Она уже едет сюда. И, надеюсь, сможет снять вину с Вайса.

– Что с выстрелами? Их кто-нибудь слышал?

– Ты же знаешь Виллидж, Дэн. Десять человек слышали что-то, похожее на выстрелы, разброс времени – между девятью и четырьмя часами утра. Как можно верить таким показаниям?

– А что с ножом и пистолетом?

– Никаких следов, Дэн. Оружие или в реке, или в Ямайка-бей. Мы его никогда не найдем, если даже Вайс скажет, куда его выбросил.

– Что-то мне все это не нравится.

– Ладно, Дэн, – сказал Гаццо, – предположим, что с убийством Редфорда Вайса подставили. Все было проделано просто мастерски. И при этом у Вайса появляется двойноймотив для убийства Барона. – Он перегнулся через стол. – Послушай, Дэн. Если Вайс Барона не убивал, объясни мне два других обстоятельства, на которые нельзя не обратить внимание. Одно – то, что два разных человека, независимо друг от друга, хотели подставить одного и того же Сэмми. Странное совпадение. И попробуй объяснить его прокурору! И второе: Барон дважды пытается пришить Вайсу убийство, даже ценой своей собственной смерти. Это что-то новенькое!

Я ничего не ответил. И что я мог сказать? Я был твердо убежден, что Барон пытался повесить на Вайса убийство Редфорда. А теперь Вайс оказался в петле из-за убийства Барона, как бы ни казалось странным, что человек хочет пришить кому-то убийство самого себя. Прокурор, взявшись за такое дело, имел бы шанс прославиться. При сложившихся обстоятельствах каждым новым доказательством вины Барона в смерти Редфорда я ухудшал положение Вайса как вероятного убийцы Барона.

Гаццо с удовольствием наблюдал за моим безмолвным смущением, когда вошла красавица дежурная, чтобы сообщить о прибытии Карлы Девин.

– Пригласите ее сюда, – велел Гаццо.

Карла вошла медленно, на пороге едва не запнулась. Она оказалась изящной куколкой: крошечного роста, темноволосой, с кожей цвета слоновой кости, лицом мадонны и глазами величиной с два грецких ореха. Глаза смотрели испуганно. Обеими руками она стискивала сумку, как маленькая девочка – школьный портфель.

– Садитесь, пожалуйста, мисс Девин, – пригласил ее Гаццо.

Она присела на край стула, при этом миниюбка обнажила до весьма опасного уровня ее крепкие молодые бедра. Я смотрел на них, как зачарованный. Гаццо – нет. И последнее смутило юную красотку гораздо больше, так как обычно все мужчины реагировали, как я.

– Будьте добры сказать, где вы были в среду вечером?

– В среду вечером? – Она смотрела Гаццо в лицо. – Минутку. Помню, я была с Полом.

– Полом Бароном?

Под глазами Гаццо пролегли темные круги. Он был удивлен. Я тоже. Кроме того, я был полон надежды.

– Мы ходили поужинать. Конечно, это была среда.

– А потом? – спросил Гаццо.

– Он проводил меня домой. Ему нужно было еще куда-то.

– Куда домой?

– Университет-плаза, 47, квартира 12-С.

– И когда это было?

– Ну, около половины одиннадцатого. В одиннадцать ему нужно было уйти.

– Ему нужно было ко мне, – пояснил Гаццо. – Отсюда он ушел около часа. Где вы встретились после этого?

Она захлопала ресницами.

– Вы имеете в виду – в среду? Вообще не встречались. Я его с тех пор совсем не видела. Но такой уж Пол, честно. Он приходит и уходит, когда хочет.

– Вы вообще не видели Барона после половины одиннадцатого вечером в среду? – спросил Гаццо. – Вы уверены? Мы проверим, мисс Девин.

– Нет, честно. У Пола… У него неприятности?

Я склонился к ней.

– В среду ночью, в половине второго, вы были в его квартире на Пятой улице. Вы присутствовали, когда Барон передавал мужчине по фамилии Вайс выигрыш на скачках.

Она одарила меня глубоким взглядом своих больших карих глаз.

– Вы имеете в виду Сэмми Вайса? Так это было не в среду. Может быть, неделю назад, честно. Я не часто бываю в квартире Пола. Там живет Мисти. Сэмми Вайса я там видела, но давно, с неделю назад. Только речи о скачках не было.

Трудно было заподозрить, что она лгала. Гаццо бы так не подумал. Он подумал бы, что лжет Вайс.

Карла Девин еще раз спросила:

– У Пола неприятности?

Я не отставал:

– Барон говорил, что он в понедельник был с вами вместе. Это верно?

– Верно, он пришел…

– Барон мертв, – перебил я ее, – алиби ему больше ни к чему.

– Мертв?

Гаццо прошипел:

– Он был с вами в понедельник?

Она кивнула.

– Да, только… Только в другое время. Он пришел ко мне в половине третьего, а не в половине второго. Но сказал, что я должна называть час тридцать. А он умер? Умер?

Суставы ее пальцев, судорожно стиснувших сумочку, побелели, и она в картинном обмороке рухнула со стула. Гаццо вскочил, как ужаленный. Если она играла, то играла хорошо. Гаццо вызвал свою красавицу сотрудницу.

– Позаботьтесь о ней! Когда придет в себя, получите письменные показания.

Кто-то еще пришел на помощь очаровательной дежурной, и они вынесли Карлу Девин из кабинета. Я наблюдал за этой возней, понимая, что они унесли с собой последний шансВайса.

– Он врет, Дэн. Он все время врал, – наконец сказал Гаццо.

– Девушка тоже уже раз соврала.

– Ради Барона. Может быть, Барон действительно убил Редфорда, но теперь он мертв. Зачем ей врать дальше?

Гаццо сказал это почти с горечью. Хороший детектив, такой, как Гаццо, всегда живет на краю опасности. Но еще ближе он живет к краю безумия, которое, словно пропасть, угрожает людям, за которыми решение: кому жить, а кому умирать. Гаццо не жестокий человек, и потому ему тяжело взваливать на себя судьбу жалкого ничтожества, вроде Вайса. Это бередит такому человеку, как он, невидимые раны, огорчает его.

Мы сидели некоторое время молча. Потом я спросил:

– Каким, собственно, образом у Редфорда оказались записаны номера банкнот?

– Откуда я знаю! Может, такова была его привычка, когда дома собиралось много наличных, может быть, он готовил ловушку Барону. Ты же говорил мне, что тот приходил с целью шантажа, а не за карточным долгом. Возможно, Редфорд просто был умудрен опытом?

Мы опять сидели молча. Мне больше ничего не приходило в голову, не о чем спросить, не о чем заговорить… Немного погодя я встал и натянул пальто. Гаццо провожал меня взглядом.

– Вайс виновен, Дэн. Не впутывайся в это дело.

– Возможно, – сказал я. – Знаешь, я бы хотел найти оружие. Покопаться в дерьме, так сказать. На это я как детектив еще имею право, не так ли?

– Иди к черту.

Гаццо стал бы копать дальше, как и я, но, возможно, ему недоставало уверенности. Только прокурор всегда уверен в своем деле. Он должен уметь сделать выбор и внушить себе абсолютную уверенность.

Я вышел на улицу и сел в машину. Было ужасно холодно. Я сидел за рулем, следил за выходом из здания и курил сигарету за сигаретой.

Уже рассветало, когда вышла Карла Девин. Гаццо был добросовестным копом, он основательно зажал ее в клещи. Но она осталась при своих показаниях, иначе бы сейчас не вышла.

Карла заспешила вниз по замерзшей улице в другую сторону. Я вышел из машины и последовал за ней. Она зябко куталась в меха до самых глаз. И тут перед ней распахнулась дверца обтекаемого спортивного автомобиля. Я побежал. Она увидела меня и бросилась в машину. Я успел схватиться за ручку. Спортивный автомобиль взревел, рванулся с места и потащил меня за собой. Ее большие карие глаза смотрели из машины мне в лицо. За рулем, скаля зубы, сидел хрупкий бледный кудрявый юноша.

Однорукому не открыть дверцу автомобиля на ходу и не провисеть на нем, если автомобиль с места разгоняется под сотню. Я сполз спиной вниз и вынужден был отцепиться,изрядно приложившись о мостовую. Так изрядно, что даже не потрудился взглянуть, куда уехала машина. И не попытался рассмотреть в темноте номер.

Через некоторое время я поднялся, поехал домой и лег в постель. Что я вообще мог бы узнать от Карлы Девин?

Глава 15

Кто-то плакал. Я голый тащился по снегу и заметил, что это была моя рука, которая лежала за мусорным баком. Однако потом оказалось, что плакала не моя рука, а Сэмми Вайс. Трое громадных мужиков лупили Сэмми по лицу крышкой мусорного бака. Я застонал. Затем отец схватил меня за пустой рукав, и я зарычал на него – он должен исчезнуть, исчезнуть, исчезнуть…

Я проснулся от солнечного зайчика на лице и мгновенно сообразил, что именно Вайс должен исчезнуть, убраться, испариться.

Закурив, я остался лежать в постели и чувствовал себя внутренне опустошенным и перегоревшим. Я дошел до мертвой точки, в буквальном смысле слова. Я дошел до такого состояния из-за шаткого предположения, что Вайс не был убийцей Джонатана Редфорда. И как раз когда я почти уже был уверен в том, что Джонатана убил Пол Барон, убивают Барона, и Вайс оказывается в тисках улик плотнее, чем когда-либо.

Он лгал? Я этого не знал. Я знал только, что, убив двух человек, сам стал бы лгать.

Я встал и включил кофеварку. Потом включил обогреватель и сел за кухонный стол. Ладно, пусть я в тупике, пусть слишком много неизвестных и много вероятностей. В науке есть свои методы решения задач со многими неизвестными и недостающими данными. Там неизвестным придают заданные значения и строят гипотезы, которыми объясняют известные факты. Исходные условия могут оказаться неверными, но они дают возможность начать.

Я подождал, пока закипит кофе, и налил себе чашку. Мое допущение, мой отправной пункт заключался в том, что Вайс сказал правду. Моя гипотеза состояла в том, что Джонатана Редфорда убил Пол Барон. Это могло быть неверным, но зато вполне вписывалось в обстоятельства дела, им можно было оперировать и получить возможность выяснить, почему был убит Барон.

Редфорд мертв. Тогда что же? Жажда мести? Узнай семейство Редфордов, кто убийца, они прибегли бы к помощи закона. Моя клиентка Агнес Мур? У нее был мотив и, вероятно, хватило бы и ненависти, и мужества.

Ну что ж, вполне возможно. Этим стоило заняться.

Редфорд мертв. Барон принял меры, чтобы подставить Вайса. Казалось, все устроилось: копы пошли по следу Вайса, Барон все еще владел материалами, которыми мог шантажировать Уолтера Редфорда. Решился бы он снова их использовать, попробовал бы снова прижать Уолтера, который стал богат? Или кто-то, предположив, что Барон не угомонится, решил его остановить? Убрать раз и навсегда с пути угрозу?

Или существовал какой-то партнер Барона, сообщник, напуганный убийством Редфорда и посчитавший, что живой Барон ему опасен? Кто-то, имевший общие дела с Бароном и переставший доверять ему после убийства Редфорда?

Или, может быть, этот партнер Барона решил сам заняться шантажом Уолтера?

Партнер, оказавшийся слишком жадным…

Партнер?

Другое научное правило рекомендует изучать факты, какими бы нелепыми они ни казались. Ни один человек не додумался бы дать себя убить с целью кого-то подставить. Ноименно так сделал Барон. Два факта, оба не могли иметь места, и, однако, они были. Напрашивался ответ: Барон не предвидел последствий того, что совершил. Он стал жертвой крупной махинации.

Кто-то изменил план, позаботившись о том, чтобы Барон сам подготовил свое убийство, когда пытался подставить Вайса. Кто-то, кто был знаком с Бароном и со всем планом до такой степени, что был в курсе всех дел Барона, в том числе и прошлых, и контролировал его действия. Особа, которая все время работала вместе с Бароном. Неизвестныйпартнер.

Доказательство было буквально перед носом: приказ Барона Вайсу связаться со мной. У Вайса он не вызвал подозрений – Сэмми был уверен, что Барон знает, где он скрывается. Но ведь Барон уже был мертв, когда Вайс получил этот приказ…

Я начал одеваться. Приказ отдал человек, знавший, что Барон мертв. Чтобы выкурить Вайса из убежища, чтобы меня заманить к Вайсу и затем, по логике развития событий, кБарону. Ведь когда Вайс впервые изложил мне свою историю, я мог принять всего лишь два решения: или я отправляюсь на поиски Барона – что я и сделал, или передаю Вайса полиции. Тогда уже полиция начала бы искать Барона. Зато когда Барон был найден, никто уже не верил рассказу Вайса – ведь все указывало на него, как на убийцу. Цель была достигнута.

Я зашел в ближайшую закусочную, чтобы позавтракать. Гаццо сказал бы, что не было никакого приказа, что Вайс выдумал всю эту историю, чтобы убедить меня, что он ничего не знал о смерти Барона. Да, Гаццо мог быть прав, но я исходил из того, что Вайс не лгал. И, значит, партнер был. Лео Цар знал, где скрывается Вайс, но Лео не вписывался в общую картину. Понятно, он действовал бы иначе. Впрочем, на мой взгляд, он совсем не подходил на роль партнера Барона и интригана, ведущего двойную игру. Он был лишь подчиненным, верным спутником и ассистентом Барона. Конечно, я мог ошибаться.

В ожидании заказа я позвонил Редфордам в Нортчестер. Батлер сообщил мне, что Уолтера нет, а миссис Редфорд дома. Я ждал и слушал шорох в трубке. Никто не подходил. Потом вдруг объявилась миссис Редфорд.

– Опять вы, мистер Форчун? – спросила она.

– К сожалению. Не могли бы вы мне сказать, все ли члены семьи были дома в среду ночью? Между полуночью и пятью часами утра? Начните с себя.

– Вы слишком прямолинейны, мистер Форчун. Полагаю, что я была в постели. Опять что-то случилось?

– Застрелили мужчину по фамилии Барон. Полиция еще не появлялась?

– А почему она должна появиться? Я ведь уже вам говорила, что не знаю никакого Пола Барона.

– Зато Уолтер знает.

– Тогда, наверное, полиция звонила Уолтеру…

– Он был дома в среду ночью?

– Нет. Они с Дидрой ездили в Нью-Йорк. Я думаю, они ночевали у Джорджа.

– А ваша дочь?

– Моргана? Полагаю, она была здесь. Да, я знаю это точно.

– Насколько точно?

– Но помилуйте, мистер Форчун! Вы же сами недавно с ней разговаривали. Конечно, у нее собственный дом, и я ее Не контролирую. Но в четверг хоронили беднягу Джонатана. Я уверена, что она была здесь.

Я поблагодарил и ждал, что она положит трубку. Но в трубке шум затих не сразу. Лишь после небольшой паузы раздался щелчок.

И я вернулся к яйцам. *

Уолтер Редфорд открыл мне дверь квартиры на Шестидесятой улице. Его лицо вытянулось, рот сжался, глаза-пуговицы стали еще меньше, чем обычно, а манеры – еще хуже.

– Что вам нужно?

– Задать еще несколько вопросов.

Улыбка, казалось, причиняла ему боль.

– Уходите.

Он попытался испепелить меня взглядом, но куда там! Вернув ему такой же взгляд, я протиснулся мимо него в квартиру. Сразу бросились в глаза изменения. В гостиной стояли две огромные медные лампы с безобразными абажурами, чудовищное кресло со скамеечкой для ног и резной курительный столик. Гармония была нарушена. Привлекательная викторианская деловитость исчезла. Все выглядело так, как будто холостяк Джордж Эймс сверг господство Джонатана.

Я повернулся к Уолтеру.

– Я знаю, в чем на самом деле заключается история с двадцатью пятью тысячами долларов. Полиция тоже знает, хотя я сомневаюсь, что они станут опровергать вашу ложь. Они понимают, с кем имеют дело, и постараются обойтись без этого.

– Не понимаю, о чем вы…

– Что именно было у Барона на руках против вас?

– У Барона на меня вообще ничего не было. И вы ничего не сможете доказать.

– Вы хотите сказать, что теперь, когда Барон мертв, уже невозможно ничего доказать? Какая удача!

Он сжал кулаки и шагнул ко мне. Я только ухмыльнулся.

У него были обе руки, но я помнил, как он замахнулся на Коста. Со мной не часто случалось, чтобы я физически чувствовал себя на высоте. И действительно, его руки бессильно упали.

– Уходите, Форчун. Пожалуйста.

Его голос звучал плаксиво, как у маленького мальчика, который просит отца оставить его в покое.

– Похоже, у вас был убедительнейший мотив для убийства Барона. Если он убил Джонатана, ему срочно нужны были деньги, чтобы скрыться. Он опять вас шантажировал? Он связался с вами?

– Конечно, нет. И я даже не знал, что он умер, пока сегодня утром не пришла полиция. Я сказал неправду об истории с шантажом. Прекрасно. Почему я должен был еще добавить, что участвовал в нелегальном бизнесе? Я понятия не имел, что Пол мог убить моего дядю. Я даже не знаю, он ли вообще это сделал. Полиция склонна считать, что обоих убил ваш Вайс.

– И это вас вполне устраивает, не так ли?

– Мне просто безразлично, и все.

– Теперь вы богаты, а Барон мертв. Дело сделано.

– Ну и что?

– Кто бы ни убил Барона, он завладел тем, что тот имел против вас.

Его рот снова сжался, но он промолчал.

– Карла Девин была соучастницей Барона?

– Да. Маленькая стерва была влюблена в Пола.

– Кто еще? Мисти Даун?

– Больше никто… Никто, если вы имеете в виду партнеров… или соучастников. У него были имена, адреса, чеки, фотографии.

– Расскажите мне, как было дело.

– Мы играли в покер, и я проиграл. Не двадцать пять тысяч, а пять, но проиграл. Он остался очень мил, но сказал, что ему срочно нужны деньги. Я ответил, что от Джонатана больше ничего не смогу получить. Он сказал, что все понимает, но у него затруднения и больше он ждать не может. И еще он сказал, что у него есть идея, как мне быстро рассчитаться со своими долгами. У него есть несколько девушек, с которыми он работает, они заплатили бы мне за нужные контакты. У меня ведь масса богатых приятелей, и если я организую им встречи, девушки будут платить, и мужчины тоже, если я за это правильно возьмусь.

Мне предложение понравилось. Ведь я смог бы использовать свои священные семейные связи, чтобы делать деньги. Итак, я связался со всеми приятелями и знакомыми, предложив им приглашать и других клиентов. Все были довольны, мне тоже перепадало. Вот тогда Пол начал на меня давить.

– Когда это произошло? По порядку, пожалуйста.

– Я познакомился с Полом… пожалуй, скоро будет с полгода. Месяца три назад начался бизнес с девушками. А в прошлое воскресенье Пол предъявил мне свой ультиматум.

– И в понедельник послал Вайса получить деньги. Но ведь он должен был до этого позвонить Джонатану и выложить карты на стол, чтобы нажать на него. Вайсу же он, напротив, сказал, что речь идет о карточном долге.

– Я не знаю, что он сделал. Думаю, он просто не вытерпел.

– Тогда шантаж был направлен против Джонатана или против всей семьи. Барон должен был действовать, пока его козыри оставались в силе.

– Я ему говорил, что Джонатан не станет платить.

– Ему следовало вас послушать, – сухо заметил я. – А теперь скажите мне, где вы были в среду ночью. Всю ночь.

Он сверкнул глазами, ощетинился, но все равно казался мне бьющейся в сетях рыбой. Не дрожащим от страха, но отчаявшимся и несчастным.

– Почему я должен это делать?

– Потому что я от вас не отстану, пока не узнаю.

– Ну ладно. У меня были билеты в театр, уже с неделю. Хотя я считал это неприличным в вечер накануне похорон, но мать сказала – почему, собственно, нет? Дидра присоединилась к ней. Ну вот… У меня еще сохранились билеты, и я могу рассказать о спектакле. Потом мы зашли выпить к Дауни. Помню официанта. Перекусив, поехали сюда. Джордж уже был дома. Мы вместе ездили на похороны в Нортчестер.

– Когда вы вернулись сюда?

– Около двух.

Джордж Эймс выбрал для своего выхода именно этот момент. Он, должно быть, ожидал за кулисами. В гостиную он вошел в безупречном сером твидовом костюме с широкой черной повязкой на рукаве. Твидовое пальто небрежно накинуто на плечи, рукава свободно болтались.

– Вы все время на ногах, мистер Форчун? Мне однажды пришлось играть Шерлока Холмса, так мой герой практически не покидал кресла.

– Другие времена, другие методы, – буркнул я. – Когда вы пришли в среду вечером домой, мистер Эймс?

– В среду? Минутку, это вечер после нашего разговора в Нортчестере, не правда ли?

– Верно.

– Да, тогда я вернулся в Нью-Йорк поздно вечером. Дорога оказалась довольно утомительной. Я бы сказал, что домой добрался около полуночи. И нуждался в ночном отдыхеперед похоронами.

– Таким образом, к двум часам ночи здесь были только вы вдвоем и Дидра Фаллон, чтобы подтвердить ваше присутствие?

– Предполагаете семейный заговор? – фыркнул Эймс.

– Барон был мошенником, который шантажировал всю семью, – продолжал я невозмутимо. – Вы все должны были видеть в нем паразита, которого следовало уничтожить.

– Тогда я предлагаю вам доказать, что одного из нас здесь не было.

– Есть и другие члены семьи. К тому же вы могли нанять убийцу Барона.

– Ваша фантазия кажется безграничной.

– Вы познакомили Джонатана с Агнес Мур?

– Черт возьми, примите мои комплименты. Видимо, ваша внешность заставляет вас недооценивать. Верно? – Эймс нахально осмотрел меня. – Да, я пользовался вниманием Агнес, но Джонатан ей понравился сразу. Она как раз готовила со мной телепрограмму о добром старом варьете. Это, в сущности, не мое амплуа, но меня это забавляло…

Я понял, что опять пошли воспоминания…

– Вы знали, что он с ней часто встречался?

– Да, я догадывался об этом.

– А кто еще знал или догадывался?

– Полагаю, никто. Он предпочитал свои личные дела держать в тени, как и мы все.

Эймс поглаживал свои серые перчатки.

– Я с удовольствием побеседовал с вами, мистер Форчун, но мне нужно в клуб, я уже опаздываю. Привычки – опиум для пожилых мужчин. Уолтер?

Уолтер стоял у окна и смотрел вдаль. Казалось, он рассматривал город, лежащий у его ног, но я думаю, что он видел только ту картину, что развертывалась в его голове. Его руки были снова сжаты в кулаки.

– Уолтер! – повторил Эймс. – Я увижу тебя за ужином?

– Что, простите? – Уолтер обернулся. – Ах да, я не знаю. Я… Все зависит от намерений Дидры.

– Ты мне сообщишь? – бросил Эймс, поклонился в мою сторону и вышел из комнаты.

Эффектный уход. Эймс всегда чувствовал себя на сцене. Я стал думать о нем. Возможно, он срочно нуждался в деньгах и знал о побочном занятии племянника?

Я спросил Уолтера:

– Могу я поговорить с мисс Фаллон?

– Ее здесь нет. – Он снова отвернулся к окну. – Уходите, Форчун.

– Сейчас. У меня как раз появилась интересная идея. А что, если шантаж был лишь маскировкой? Вы вместе с Бароном задумали убить вашего дядю. А затем избавились от Барона. Как, хитро? Я никак не могу отделаться от мысли, что вы больше всех выгадываете от обоих убийств.

Он обернулся.

– Но я и без того через год получу свои деньги!

– Это, в самом деле, весомый довод. К нему я еще вернусь. Но, может быть, вы сделали это, чтобы унаследовать руководство концерном? Ведь нормальным образом вы бы его не добились до смерти Джонатана.

– Семейный концерн? Я никогда не хотел им руководить. Я и теперь этого не хочу.

– Кто-то мог захотеть за вас. И вас подтолкнули.

– Вы безумец! Сумасшедший!

Я продолжал:

– Или возможен вариант с шантажом. Как шутка. Вы подыграли Барону, чтобы привести дядюшку в ярость, вызвать взрыв и быстро добраться до денег. Ведь считали вы лишь милой шуткой аферу с девушками. Но затем дело выскользнуло из ваших рук, дядюшка был убит, и вы могли спастись, лишь убив Барона. Тоже неплохо, если разобраться. Мне это понравилось.

Он уставился на меня, покусывая нижнюю губу. Я одарил его довольной ухмылкой и вышел. Все, что я наговорил, было чистой фантазией. Но подобное вполне можно было представить, и если тут были хоть какие-то проблески истины, я, пожалуй, мог толкнуть его на какой-нибудь необдуманный шаг.

Так, во всяком случае, хотелось думать.

Когда я уходил, он выглядел очень озабоченным.

Глава 16

В доме номер 47 по Университет-плаза я уже был во вторник, когда искал Пола Барона и Дидра Фаллон дала мне этот адрес. При дневном свете дом выглядел серым ящиком без всякого стиля, типичным нью-йоркским многоквартирным домом со множеством коридоров. Я позвонил в квартиру 12-С, и на этот раз успешно. Пожилая женщина, которая выглядела, как уборщица, и держала в руках метелку, чтобы в этом не возникло никакого сомнения, открыла дверь.

Я спросил Карлу Девин. Она попросила подождать. Я стал ждать.

Большая гостиная была обставлена дорого и уютно. Все, вплоть до толстого мохнатого желтого ковра, было дорогим, мягким и выдержанным в пастельных тонах. И нигде ни следа пепла. Мебель была расставлена несколькими группами, словно выделяя ряд отдельных пространств. Даже журналы лежали на разных столиках.