Текст книги "Чемодан из Гонконга (Межавт. сборник)"

Автор книги: Марк Арно

Соавторы: Томас Бланчард Дьюи,Деннис Линдс
сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 31 страниц)

Это было серьезно. Профессиональный боксер вынужден ограничивать свидания перед боем. Баки был сильно расстроен.

Я улыбнулся Линде.

– Спасибо еще раз. Я буду осторожен. Ответь мне на один вопрос.

Она уходила, но задержалась, повернув ко мне широкое скуластое лицо.

– Да?

– Та девушка, – сказал я, – Куколка. Она плохая?

Линда посмотрела на меня долгим взглядом. Потом опустила глаза и сжала губы.

– Она просто дрянь.

Я не знал определенно, что она имела в виду под словом дрянь, но произнесла она его уверенно.

Из-за двери комнаты по-прежнему доносились голоса. Линда вышла, неся пустую чашку. Я оглядел комнату. Не знаю, в каком состоянии находился мой нос, но он медленно сипел и унюхивал смесь человеческого пота, мази, старой и новой кожи и грязных носков. Это была раздевалка Баки. Сохранился также запах лошадей, потому что здесь однажды хранили их сбрую.

За дверью тон одного из голосов повысился. Это был голос Баки Фарелла.

– Ладно, – сказал он. – Ты заработаешь, заработаешь. Но не вмешивайся! Это мое личное дело.

Послышалось ворчание, дверь открылась, и они вошли все трое.

Баки – первый. За ним Денни Прадо, тренер, бывший тяжеловес. Его уши были словно покрыты скорлупой, а руки – такие гладкие и нежные, что даже не похожи на мужские. Он скользнул вдоль стены и прислонился к ней с опущенными глазами. Бронк, менеджер, большой и сильный молодой парень с совершенно лысой головой, шагнул следом за Баки кстолу, где я лежал, потом передумал и повернулся. Он наступил на правую ногу Денни и нервно огляделся. Денни указал ему на ногу, и Бронк сошел с нее. Баки наклонился над столом, посмотрел на меня. Он был большой, как паровоз. Но взгляд его был встревожен. Ирландская физиономия испещрена шрамами вокруг глаз и рта.

– Пит, малыш, как ты?

– Лучше. Как ты?

Я кивнул Бронку, который ответил нервным жестом и отвел взгляд. Я кивнул Денни, но он не заметил. Бронк хлопал по карманам, что-то ища.

– Ладно, – буркнул Баки, – если тебе лучше, давай рассказывай, что случилось. Где Куколка?

Я уставился на него.

– Она не была у тебя?

– Никого у меня не было. Не увиливай, Пит. Что случилось?

– Последний раз я ее видел, когда она промчалась на своей ракете по направлению к городу. Естественно, я решил, что она уже здесь или позвонила тебе.

– Она не звонила. Что случилось?

Бронк нашел, что искал. Сигарету. Он сунул ее в рот и стал искать в кармане спичку.

– Помоги мне встать, – сказал я Баки.

Он подал мне руку, в полтора раза крупнее нормальной, и я сел на край стола. Мой желудок перевернулся, но затем встал на место. Все кружилось вокруг меня с полминуты. Потом я облизал губы, пошевелил ими и начал рассказывать, что произошло. Только факты. Без красочных эпитетов. Рассказал за две минуты.

Когда я закончил, Баки стал расхаживать взад-вперед. На нем была шелковая спортивная рубашка, рукава обтягивали его могучие бицепсы. Он выглядел хорошо, только был невесел. Бронк наблюдал за ним, перекидывая сигару из одного угла рта в другой ритмично, как под музыку. Денни больше смотрел на пол.

– Ты говоришь, Куколка уехала, пока ты был занят с теми двумя гадами, так?

– Так мне запомнилось.

– Который был час?

– Не знаю… около семи.

Баки посмотрел на свои часы.

Он растерянно взглянул по сторонам, потом подошел к стене, где висел телефон, снял трубку и заговорил. Бронк сделал два шага к нему, передумал и ретировался. Он наступил на другую ногу Денни, и Денни обратил его внимание на это. Бронк сошел с нее. Большое лицо Баки сжималось и сжималось, пока он держал трубку около уха, слушая. Потом снова посмотрел на часы и повесил трубку.

– Она не отвечает.

– Который час? – спросил я.

– Четверть десятого.

Мне становилось лучше. Я встал на ноги и начал балансировать.

– Слушай, Баки… – начал Бронк.

– Заткнись! – крикнул Баки. – Я сказал тебе, ты получишь свое, но не вмешивайся.

– Я твой Богом данный менеджер, – обиженно заметил Бронк.

– Отлично! – проревел Баки. – Ты мне как мать.

– Нет, конечно…

– Тогда заткнись.

Бронк заткнулся так резко, что перекусил сигарету. Зажженный конец упал на пол, и он наступил на него, глядя на Баки. Я никогда не слышал, чтобы тот так грубо разговаривал с Бронком, который так много для него сделал. Конечно, Баки тоже много сделал для Бронка.

– Слушай, Пит, – сказал Баки, – ты действительно чувствуешь себя в норме?

– Действительно. Я чувствую себя разбитым, но мне уже намного легче.

– Ты пойдешь со мной? Я заплачу.

– С тобой – да. Один – нет.

Бронк снова подошел. Он сплюнул остаток сигареты, схватил Баки за руку и дернул.

– Послушай! Ты сейчас сильно взволнован из-за этой… этой…

– Осторожнее! – взревел Баки.

Губы Бронка жевали воображаемую сигарету.

– Ты никуда не пойдешь, – сказал Бронк. – Ты останешься здесь и ляжешь спать. Черт, я пойду вместо тебя.

Я замер, ожидая, что Баки его ударит. Денни отошел от стены. Но Баки не ударил. Он опустил огромные ладони на руки Бронка и похлопал его, как собаку.

– Нет, Бронк, ты останешься. Не надо никуда идти. Я пойду с Питом. Я еще не знаю точно куда, но пойду. Я не могу так все это оставить. Пит мне поможет. Теперь оставь меня и отдохни. Тебе это надо.

Я догадался, что Баки впервые самостоятельно пошел на серьезное дело. Бронк не мог с этим согласиться. Он побледнел и нервно завертелся. Баки подал мне руку, я встална ноги, которые дрожали, как у Бронка, только по другой причине. Пальцы Бронка тоже дрожали, а рот шевелился, не произнося ни слова. Мы были уже у двери, когда он завопил:

– Ты сделаешь это ради меня, Баки Фарелл! Я буду ухаживать за тобой! Я разорву контракт! Я отменю бой!

Баки передернул своими массивными плечами и подтолкнул меня к узкой двери, в которую недавно вышла Линда.

– Ладно, Бронк, давай. Потом объяснишь комиссии.

Дверь хлопнула. Я снова оказался в пустынной ночи, но чувствовал себя на этот раз гораздо лучше, с супом в желудке и с Баки под боком. Мы шли по широкой тропе между конюшнями и многочисленными жилыми постройками ранчо. Среди них выделялся дом, в котором жили Вероника и Линда. Ниже, по правую сторону, стояло длинное здание, переделанное под жилье для Баки и его людей, а также для посетителей. Дальше располагались другие здания. Большинство из них не использовались, лишь напоминая о прошлых днях ранчо.

Баки повел меня к себе.

– Я надену пальто. Подожди меня. – Я сел в маленькой уютной прихожей. Там стояли кожаное кресло и столик с газетами и журналами, в большинстве своем спортивными. На стенах висели фотографии. Я узнал Джека Демпси, Джо Луиса, Джима Бреддока, Макса Байера, Шугара Рея и Флойда Паттерсона. В середине была Джейн Мэнсфилд. Она висела между Демпси и Бреддоком и очень украшала собой коллекцию. Я не нашел фотографию Куколки и решил, что он держит ее в спальне.

На журнальном столе стоял телефон, и я решил им воспользоваться.

– Баки, можно позвонить?

– Разумеется.

Я позвонил домой, но к телефону никто не подошел. Я подождал несколько секунд и положил трубку. Вошел Баки. На нем был шерстяной спортивный пиджак и черный шарф. Не приняв сторону Бронка, я, однако, сомневался в целесообразности такой экскурсии.

– Баки, ты уверен в том, что делаешь? – спросил я.

– Да, да, почему бы нет. Пойдем.

– Хорошо…

Лицо Баки сморщилось от нетерпения. Ему не нравился такой разговор.

– Сколько она тебе дала? – спросил он.

– Кто? Что?

– Куколка. Я сказал ей, чтобы она дала тебе пять сотен.

– За что?

– Ты же работаешь не ради забавы?

– A-а… Она была слишком расстроена.

Послышались шаги. У дверей кто-то остановился.

– Входи, – сказал Баки.

Он толкнул дверь. За дверью стоял Бронк с новой сигаретой в зубах. Денни стоял позади Бронка и глядел на свои ботинки.

– Ну послушай, Баки… – начал Бронк.

Баки шагнул в его сторону. Бронк отступил назад, чтобы не упасть.

– Исчезни, – прорычал Баки, – и дай мне пять сотен.

– Пять сотен!..

– Давай, давай! – Баки замахал рукой.

Как во сне, Бронк отсчитал пять стодолларовых банкнот. Его сигарета двигалась вверх-вниз, как безумный семафор. Баки протянул деньги мне и заставил их взять.

– Пойдем, – бросил он и пошел.

Бронк встал передо мной и схватил меня за воротник. Он готов был заплакать.

– Послушай. Ты его приятель. Поговори с ним.

– Я сделаю все возможное, Бронк.

Ласково, но твердо я снял его руки. В горле у него клокотало. Глядя ему вслед, я перехватил взгляд Денни. Тренер посмотрел мне прямо в глаза и шепнул:

– Будь осторожен, Шофилд.

– Обещаю, Денни.

Я догнал Баки. Вдруг он остановился, и я наткнулся на него, как на дерево.

– Я забыл кое-что, – сказал он. – Надо вернуться. Ты иди в машину. В белую.

Он вернулся, а я направился к гаражу. Я увидел тень на углу главного дома. Это была Линда. Она стояла там, маленькая и продрогшая. Приблизившись, я увидел, что она плачет.

– Линда…

Она качала головой и смотрела мимо меня в сторону Баки.

– Она дрянь, – процедила Линда сквозь зубы. – Просто дрянь!

Я хотел успокоить ее, но она отскочила и побежала вдоль дома.

– Линда… – крикнул я.

Но она не остановилась и исчезла, а я пошел в гараж и забрался в белый «тандерберд» Баки.

Глава 6

Мы ехали в город. Я уже почти успел смириться с тем, что действовать предстоит Баки. И теперь молчал, потому что не мог придумать, с чего начать разговор, зато он непрерывно задавал вопросы.

– Что это были за бандиты?

Я сказал, что не знаю.

– Куколка тоже не знает?

– Она сказала, что не знает.

– А они ничего не сказали?

– Ничего. Они общались с нами только физически.

Баки поглядел на меня.

– Пит, малыш, выбирай слова.

– Ладно. Они ничего не сказали.

– Ну а Куколка что говорила?

– Она рассказала о часах и записке. Она сказала, что ты расстроился. Ей не хочется тебя беспокоить.

– Я не беспокоюсь. Мне нужна ясность.

– Можно задать тебе вопрос?

– Разумеется.

– Куда мы едем?

– Мы едем к Куколке. Узнаем, дома она или нет. Если нет, поедем в другое место.

– Понял. Можно еще спросить?

– Давай.

– Ты действительно думаешь, положа руку на сердце, что это лучший способ подготовки к матчу на первенство мира среди тяжеловесов?

– Первенству… чего? – загоготал он. Машина затряслась. – Пит, малыш, о чем ты говоришь? Любой американский боксер мечтает участвовать в мировом первенстве. Если нет – он не американец.

Лицо его стало серьезным.

– Что же я, по-твоему, не американец?

– Ну-ну. Я пошутил. Но поговорим лучше о тренировке. Это же ведь не игра, а бой. Через три дня…

– Я в форме. Чувствую себя здоровым. Уже сейчас готов к взвешиванию. Я силен и меня не волнует бой с этим канадцем, который, я не спорю, неплохой боец. Но я сильнее, так что не волнуйся.

– Я и не волнуюсь.

– И не надо спешить. Я буду силен до тридцати пяти лет. Все это говорят, видя, как я работаю. К тому же ты не хуже меня знаешь, что на вершине славы в тяжелом весе сейчас сложилась, так сказать, «пробка» из талантов.

– «Пробка»?

– Да, там есть связка «золотых» бойцов, которые еще долго будут непобедимы. Возьмем, к примеру, Джо Луиса…

– Продолжай, Баки.

– Конечно, те ребята проворнее, но я сильнее.

– Ты можешь стать проворнее.

– Как?

– Вернись домой, в постель.

– Ох, заткнись.

В его тоне не было грубости. Он просто устал думать об этом.

«Как бы повлиять на него? – думал я. – Бронк, я пытаюсь». *

Палм-Спрингс – это длинная главная улица с высокими жилыми домами, санаториями и гостиницами по обе стороны, чистая и разукрашенная. Много зелени и фонтанов. Баки подъехал к калитке в живой изгороди. Во дворе был виден небольшой дом. Шторы были опущены, но сквозь них пробивался свет. Я дрожал от какого-то предчувствия.

«В какой дыре ты была, Куколка, пока меня молотили о гравий на Винди пойнт?»

Когда мы вышли из машины, мне стало холодно. Баки вынул из кармана связку ключей и один из них вставил в замок.

«Гм…» – подумал я.

Мне ничего не было видно за спиной Баки, потому я ждал, пока в кухне зажегся свет и мы вошли. Голос Баки прогромыхал:

– Куколка?.. Патриция?..

Зов звучал виновато. Я взглянул на него. Баки застенчиво пояснил:

– Жалко будить, если она спит.

Я понял, в каком незавидном положении он оказался. Эта Куколка заставила его заняться ее спасением от загадочной угрозы. Договорилась с сыщиком и исчезла, не заботясь о том, чтобы сообщить Баки, где она есть. А он боится ее разбудить!

Может быть, с ней что-нибудь случилось и она не могла позвонить?

Но что еще могло случиться за такое короткое время?

Беспорядок в кухне указывал, что она была неважной хозяйкой. Всюду толстым слоем лежала пыль, на столах – грязные тарелки. На полке стояла кофемолка и рядом старинный будильник, который громко тикал. Я взял его и осмотрел: обыкновенный будильник. Время на нем и на моих часах было одинаковое. Записки нигде не было. Баки ходил по комнатам, и я встретился с ним в гостиной, куда он вышел из спальни. Он был похож на растерянного мальчика, который забыл дорогу домой.

– Нет? – спросил я.

– Нет. Нигде.

Я посмотрел на лампу возле штор, закрывающих окно.

– Должно быть, она была здесь, – сказал я. – Кто-то ведь зажег свет.

– Она всегда оставляет лампу включенной.

– На весь день?

– Если уходит. Она не любит возвращаться в темный дом.

Это было вполне нормально.

– Скажи, Баки, ты видел здесь записку…

– Какую записку? A-а, которая была вместе с будильником? Да.

– Как это было?

– Я случайно увидел ее и принес вот сюда. А Куколка взяла и прочитала. Она пыталась улыбаться, но я заметил ее испуг. Больше я не видел записки. Она, видно, куда-то ее убрала.

– Куда?

Он развел руками.

– Не знаю…

– Ладно. Что, если я поищу?

– Конечно, Пит.

Мебели в доме было мало. И никаких женских побрякушек.

Корзина для белья была пуста.

Баки, затаив дыхание, ходил за мной по пятам.

– Как в нежилом доме, – пробормотал я.

– Что?

– Ничего, Баки.

– Может быть, записку она положила в кошелек.

– Не думаю.

Спальня выглядела более обитаемой. Кровать прибрана. Рядом тумбочка. В гардеробе два платья и темно-коричневый костюм. Внизу лежали комнатные тапочки. Вот и все.

«Надо уходить, – подумал я. – Такие, как Куколка, не могут жить в такой бедности. Она просто не могла бы здесь спать. Если только она не на содержании у Баки».

Я толкнул дверь и медленно закрыл ее.

– Баки, ты содержишь Куколку?

Лицо его исказилось.

– Нет, черт возьми, Пит. Она девушка не того сорта, – он подошел вплотную ко мне и посмотрел по сторонам, как будто хотел убедиться, что мы одни. – Скажу тебе правду.Я никогда даже не был в этой комнате. Ни разу.

В его словах звучала юношеская страсть и гордость. Я отвернулся.

– Вы встречались?

– Да, за ланчем или обедом.

– Она никогда не просила денег?

– Нет. Почему она должна просить?

– Не знаю… На что она живет?

Ему явно не понравился мой вопрос. Он почесал нос, сжал кулаки и зашевелил губами.

– Алименты.

– Ох…

– Что «ох»?

– Ничего. Не обращай внимания.

Я встал на колени и стал рыться в мусорной корзине.

– Какого черта ты здесь роешься? – сказал Баки нетерпеливо.

– Ищу. А что?

– Смешно.

– И мне тоже. Но надо же что-то делать.

Там были две бумажные салфетки с пятнами губной помады, точилка, несколько прядей осветленных волос, рекламная открытка «Компании Пустынных Хозяйств» с прекрасными фото стеклянного пустынного дома, в котором сгоришь днем и заледенеешь ночью, и две спичечные коробки. Одна – фабрики «Эль Мирадор» в Палм-Спрингсе; другая рекламировала место, которое называлось «Блюбелл Таверн» в городе Хиббард. Я положил их в карман.

– Послушай, Пит… – торопил Баки.

– Ладно. Я готов.

Но я не мог подняться с колен. Суп Линды перестал оказывать живительное действие. Ноги как будто на ржавых петлях. Они скрипели. Одновременно круговая острая боль скрутила мои внутренности. Я уткнулся лицом в мусорную корзину.

Как сквозь вату, я услышал голос Баки:

– Эй, что случилось?

Я начал бороться с корзиной. Казалось, она протянула тысячу рук и ног, как спрут. Вряд ли я бы справился с ней, будь я один. Она убила бы меня. К счастью, я был не один. Баки спас меня от корзины. Он поднял меня и положил на кровать. Тут и началось. Я был, как потерявший управление вертолет, заправленный на 90 процентов, как воздушный змей на короткой веревке. Потом я замер, как деталь в тисках. Потом прошло и то, и другое, и я стал матрацем – скатанным, развернутым и брошенным на кровать. Кровать несколько раз меня подбросила, и я перевел дух. Комната стала вертеться все тише и, наконец, остановилась. Я перевел взгляд с дивана Куколки на Баки, который обеспокоенносмотрел на меня.

– Что с тобой случилось, Пит, малыш?

Я передернулся, потом повернулся в одну сторону, затем – в другую и сел.

– Не знаю.

– Теперь тебе лучше?

– Да. Теперь мне лучше, спасибо.

Но я не особенно его тревожил. Его беспокоило другое.

– Что ты об этом думаешь, Пит?

– О чем?

– Что случилось с ней? Что случилось с Куколкой?

– Ничего особенного. Будем искать.

– Тогда пошли.

Его осенило. Он обернулся и стал смотреть, как я встаю.

– Если ты нормально себя чувствуешь…

– Нормально, Баки.

Глава 7

Баки вел машину на максимальной скорости. По лицу и рукам чувствовалось его напряжение.

– Где у Куколки любимые злачные места?

– Что?

– Куда она любит ходить больше всего?

– Не знаю… Обедать мы ходим в «Эль Мирадор».

– Как вы познакомились?

– Однажды она приехала со своим другом на ранчо.

– С ее другом или с вашим?

– И так, и эдак. Это Винс-репортер.

– Винс Болл?

– Да. Он часто навещал меня, как и другие писаки. Однажды он приехал с Куколкой, и мы познакомились.

Я читал статьи Винса о спорте, но никогда его не видел. Он был неплохой журналист, многословный, но в общем, хороший.

– Потом ты позвонил ей и вы стали встречаться?

– Да. Но сначала позвонил мне Винс.

– Винс!

– Да. Он позвонил и сказал, что Куколка хочет со мной встречаться. Мы встретились…

– Что думает об этом Бронк?

– Он любит поддерживать хорошие отношения с газетчиками и особенно не волновался… сначала.

– А потом?

– Когда я начал встречаться с Куколкой без Винса – стал нервничать.

– Ух! Он стал возражать оттого, что ты стал больше есть, или против самой девушки?

– Не знаю. Бронк ничего не говорил насчет нее.

У меня вертелся в голове вопрос, только я не знал, как его задать. Потому задал другой.

– Куда мы едем?

– Тут недалеко, всего несколько кварталов.

Я забеспокоился. Его напряжение передалось мне.

– К кому?

– К бывшему мужу Куколки… Джасперу Ко.

– Слушай, Баки, малышка сказала, что ее бывший муж не имеет к этому никакого отношения.

Он промолчал. По упрямым глазам было видно, что в его мозгу засела одна мысль, от которой он не мог освободиться. Я решил задать ему тот вопрос.

– Баки, ты говорил с Линдой о Куколке?

– С Линдой? Почему я должен с ней говорить? Она еще ребенок!

– Она ее когда-нибудь видела?

– Не знаю. Может быть, видела на ранчо. Она же там живет. При чем тут Линда?

– Не при чем. Забудь.

Внезапно Баки затормозил и свернул в боковую улицу старой части города, где большинство домов окружены забором разной величины и формы, в стиле «Ранней Калифорнийской Смеси». Двигался Баки теперь медленно, глядя по сторонам. Он остановился возле высокого забора, через который свисали ветви тамариска. За глухой стеной невозможно было разглядеть дом.

Подъехав к железным воротам, мы увидели в доме свет. Свет слабо пробивался сквозь плотные шторы. На воротах висел звонок, но Баки просунул руку сквозь решетку и спокойно снял запор. Мы прошли через двор к навесу над входом. Баки приложил палец к губам и бесшумно вошел. Мне не нравилось, что мы входим без стука, но Баки, по-видимому, считал себя здесь своим. Мы подошли к дверям. В комнате звучала музыка. Играла пластинка. Мы прислушались. Вдруг послышался другой звук: гортанный женский смех.

Мускулы на спине Баки напряглись. Я не мог знать, была ли это Куколка, потому что никогда не слышал ее смеха. Сомневаюсь, чтобы и Баки знал, как она смеется. Нужно было удержать его, но я не успел.

Удар! Я услышал свой пронзительный крик.

Но этот крик звучал только у меня в голове.

Баки вошел. Я не знал, была ли дверь закрыта на замок или нет. Но Баки это не беспокоило, даже когда он поворачивал ручку двери. Я услышал, как затрещало дерево. На моелицо упал свет из открывшейся двери. Я шагнул за ним, но он резко остановился, и я резко наткнулся носом на его правое плечо, как на каменную плиту. Из глаз моих посыпались искры.

Громко выругался мужчина, пронзительно закричала женщина. Она прыгала, как сумасшедшая, совсем голая, и вопила:

– Закройте дверь! Закройте дверь!

Было уже поздно. Я никогда не видел этой женщины, но точно знал, что это не Куколка. Эта была немного старше. Длинные черные волосы локонами рассыпались по плечам. Я не стал ее разглядывать, так как мое внимание привлек мужчина, который в противоположность ей был полностью одет от ботинок до пиджака, но, хоть был страшно возбужден, как и она, контролировал свои действия куда лучше.

– Какого черта вам здесь надо! – заревел он.

Резонный вопрос, между прочим.

– Надо поговорить с тобой, – спокойно сказал Баки. – Ты можешь на несколько минут оторваться от подружки?

– На несколько минут! – завизжала дама. – На несколько миллионов лет!

Она повернулась и выбежала, сверкая пятками. В это же время закончилась музыка и воцарилась мертвая тишина. Джасперу Ко было около тридцати пяти. Приятной наружности, хорошо сложенный, с преждевременной сединой в волосах. Голос у него был сильным, с прекрасной дикцией. Он стоял возле маленького стола и держал руку на трубке белого телефона.

– Сам уйдешь, Фарелл? Или вызвать шерифа?

– Посмотрим, – сказал Баки.

Ко взглянул через его плечо на дверь, куда выбежала девушка, и снял руку с телефона.

– Хорошо. Что тебе надо?

– Где Куколка?

Глаза Ко широко раскрылись.

– Кто?

– Патриция. Где она?

– Откуда я могу знать? Мы уже не женаты, вспомни.

– Ты вредишь ей, – проворчал Баки.

– Нелепость. Я только ежемесячно посылаю ей толстую пачку чеков. Больше я ничего ей не делаю.

– Может быть, еще часы? – взревел Баки.

– Что?

Я решил вступиться.

– Подожди, Баки. Я объясню.

Но тут вошел парень, одетый, но еще не совсем очнувшийся ото сна.

– Черт, что с ней случилось? – спросил он и увидел нас. – О, Баки!

– Привет, Винс.

Винс Болл, решил я. Может быть, что-нибудь прояснится. Если Винс – приятель Ко, возможно, он знает ее с давних пор.

– Что происходит? – спросил он, продирая глаза.

– Твой великий чемпион здесь, – бросил Ко. – Пришел разбираться.

Винс уставился на Баки.

– В чем дело, Баки? Что за проблема?

Он посмотрел на свои часы, потом на меня.

– Ты должен быть дома, в постели, – сказал он, зевнув.

– Я не тренируюсь, – ответил я.

– Я не вас имею в виду. Кто вы?

– Пит Шофилд. Друг Баки.

Винс снова зевнул.

– А-а.

– Слушай, – сказал Ко. – Я не хочу никакого шума, но во имя Иисуса, какого черта эти парни тут делают?

Я подумал, что лучше объяснить ему и уйти. В конце концов, это его дом.

– Извините, – сказал я, – но мы ужасно расстроены…

И как мог короче рассказал о Патриции.

Ко смотрел на свои руки. Винс Болл внимательно изучал ботинки.

– Вы думаете, – протянул он, – гангстеры преследовали Патрицию?

– Думаю, да – сказал я.

Винс и Ко смотрели друг на друга.

– Не знаю, что и думать, – сказал Ко. – Печальная история, и жаль, если Патриция в беде.

– Вы сообщили в полицию? – спросил Винс.

– Нет, – сказал Баки. – Что она сделает?

– Резонный вопрос, – сказал Винс.

– Ну, – буркнул Баки, – мы пойдем.

Баки был сконфужен. Ничего не прояснилось.

– Подожди-ка, Пит. Смотри, мистер Ко, если ты ничего не знаешь…

Простучали высокие каблучки. Девушка с длинными черными волосами вошла в комнату, полностью одетая, с норкой на плечах. В руке у нее была маленькая сумочка. Взгляд ее все еще оставался безумным. Она встала между нами.

– Подожди-ка, – сказал Джаспер Ко, – как ты доберешься домой?

– На такси.

– Всю дорогу до Риверсайда?

– Я отвезу ее, – сказал Винс. – Мне надо прогуляться.

Она остановилась у двери. Винс, проходя мимо нас, потрепал Баки по руке.

– Я подумаю, что можно сделать, – сказал он. – А тебе лучше ехать домой.

Он шагнул к дверям.

– Пойдем, милая.

Девушка глупо уставилась на Баки.

– Эй, – сказала она звонко. – Это не Баки Фарелл-чемпион?

Винс обнял ее и взял сумочку.

– Да, дорогая. Я когда-нибудь вас познакомлю. Пойдем.

– Нет, – сказала она. – Подожди минутку. Ты – Баки Фарелл?

Она вырвалась, но Винс сграбастал ее снова.

– Пойдем. Бедный парень и так уже достаточно расстроен. Оставь его в покое.

Мы слышали из-за двери ее протесты:

– Но я только хочу… только хочу… Проклятье. Пусти!

Затем хлопнула дверца машины и взревел мотор. Я толкнул Баки к двери. Но он вернулся к Джасперу.

– Слушай, Ко, мне кажется, ты что-то скрываешь…

Ко схватил трубку телефона.

– Уходи! Иначе вызову копов.

Мы вышли и двинулись к машине.

– Он что-то знает, – ворчал Баки. – Он знает, где Куколка, и молчит.

– Если он знает, ты силой не заставишь его говорить.

Мы сели в машину.

– Слушай, Баки, – сказал я. – Я хочу тебе кое-что сказать. Если тебе не понравится, не обижайся. Мы ведь старые друзья. Ты – известная фигура. Куда бы мы ни пошли, тебя кто-нибудь обязательно узнает. И если ты будешь носиться по Палм-Спрингсу в поисках девушки, это будет глупо.

– Но, Пит, малыш…

– Не называй меня малышом. Ты знаешь, что подумают о тебе люди? Они будут говорить: «Баки Фарелл потерял свою девушку и не может найти ее, потому что она не хочет к нему возвращаться».

Он уставился на меня. Ногти его побелели, так сильно он сжал кулаки.

– Это ты так думаешь?

– Нет, – солгал я. – Вот сейчас ты дал повод Винсу насмехаться над тобой. Может быть, и нет. Он, кажется, на твоей стороне. А если – да? Баки, тебе через три дня предстоит бой, и все болеют за тебя. Так держись.

– А как же Куколка?

– Я буду ее искать. Ты возвращайся на ранчо и отдыхай. Я буду искать ее. Я позвоню тебе, если что-нибудь узнаю. Это – моя работа.

Он подумал несколько минут, потом вздохнул.

– Ладно, Пит. Но ты дай мне знать, хоть ночью.

– Ты же меня знаешь.

На ранчо мы возвращались молча. Была половина одиннадцатого, когда мы приехали. В главном доме было темно. У Бронка горел свет. Баки сразу прошел к себе.

– Возьми машину. Она мне не нужна.

– Не переживай. Я буду сообщать тебе обо всем.

– Ладно, Пит, малыш. Счастливого пути.

Когда Баки пересекал веранду, дверь Бронка приоткрылась. Бронк ничего не сказал, Баки – тоже. Бронк подождал, пока Баки скроется, затем скрылся сам. Я вернулся к машине и завел ее. Тоскливо посмотрел на главный дом, проезжая мимо. Спросить бы Линду – почему она говорит, что Куколка – дрянь?

По дороге я размышлял. Если мое подозрение о том, что Патриция избегает Баки, верно, то шанс найти ее в публичных местах города слишком мал. У меня возникло другое подозрение, и я повернул машину в противоположную сторону.

В трех милях отсюда, недалеко от Винди пойнт, находилась придорожная таверна. Я вошел в нее и попытался дозвониться домой: возможно, Дженни меня ждет. Но напрасно, трубку никто не брал. Я направил машину в Риверсайд.

Глава 8

Я долго гнал «тандерберд», наслаждаясь покоем и комфортом. Машину я оставил на темной улице, не доезжая полтора квартала до гостиницы «Мансанита».

Старинный холл гостиницы был широк и пустынен. Только двое сидели за столом, да в углу женщина в больших темных очках читала газету. Широкополая шляпа скрывала ее голову и половину очков. Я не мог разглядеть ее из-за шляпы и газеты, но коленки были видны хорошо. Это не Куколка – у этой были прекрасные коленки, но совсем не то, что у Патриции.

Миновав несколько торговых ларьков, я вошел в коктейль-бар. Там было так же пустынно, как и в холле. Фактически там находился всего один посетитель. Это был Винс Болл. Он дремал над бокалом с давно растаявшими льдинками.

Я присел рядом с ним и заказал виски. Очень скоро он меня заметил.

– Ха, – сказал он, – Вы… как вас?

– Шофилд.

– О да. Друг Баки Фарелла.

– Угу. Нормально довезли даму?

– Да. Она живет здесь, в гостинице. Вы с Баки испортили им вечер.

– Жаль. Баки был не в себе.

– Я догадался.

Мы помолчали, затем я осторожно начал.

– Патриции не видно?

– Нет. Черт, я даже не представляю, где ее искать. Я болею за Баки. Эй, он действительно в нее втюрился?

– Кажется.

Винс печально покачал головой.

– Это я виноват. Я их познакомил.

– Как все это началось?

– Это была ее идея. Я знал ее с тех пор, как она вышла замуж за Ко. Мы иногда встречались… так просто, как старые приятели. Она занималась гимнастикой и интересовалась спортом вообще. Однажды попросила меня познакомить ее с Баки. Что я и сделал.

– Хорошо сработано.

– Жаль. Он может это пережить?

– Уверен, но не знаю, успеет ли за три дня.

– Все так серьезно?

– Даже очень. Что могло случиться? Она от него сбежала?

– Кто может понять женщин? Что с ней за беда?

– Не знаю. Кроме того, что уже рассказал. Загадка.

Он выпил немного.

– Между нами говоря, как мужчина с мужчиной, я думаю – она сама это организовала.

– Как?

– Ну… она большая шутница. Может быть, таким образом она решила подстегнуть интерес Баки. Он ведь не из влюбчивых.

Винс угрюмо приложился к стакану.

– Я тоже буду ее искать.

– Что ты думаешь о предстоящем бое?

Он сразу изменился. Это была его любимая тема. Глаза его заблестели, плечи поднялись, щеки зарумянились.

– Может получиться хороший бой. Баки сильнее парня из Монреаля. Но есть две непростые вещи, которые могут принести победу канадцу. Во-первых, он творит чудеса своей правой. Во-вторых, он не так силен, как Баки, но проворнее. Так что, если Баки нервничает, это плохо. Я люблю его и желаю ему победы.

Я допил виски и встал.

– Надо искать. Если я не найду Куколку до обеда, у нас на руках окажется куча нервов.

– Удачи. Приятно было поговорить.

– Пока… – Я пошел, потом вернулся. – Между прочим, кем была Патриция Ко до замужества?

Он косо посмотрел на меня. Это была уже другая тема.

– Я не знал ее, – сказал он осторожно.

– Хорошо. Но чем она занималась? Работала, училась?

Казалось, он размышлял. Взял стакан, поставил обратно.

– Она работала в коктейль-баре официанткой. Там ее и встретил Ко.

– Где находится этот бар?

– Но… видишь ли, Шофилд…

– О вас никакого разговора не будет. Ни о тебе, ни о Ко. Я интересуюсь только Куколкой.

– В Хиббарде. Ты знаешь – вверх по дороге к Онтарио.

– Название помнишь?

Он покачал головой.

– Ко называл. Но я забыл. Правда, в Хиббарде не так много баров.

– Ладно, благодарю.

Я вернулся в холл гостиницы. Сел напротив девушки в шляпе и стал думать. Вскоре я заметил, что больше смотрю на ее коленки, чем думаю. Это были прехорошенькие коленки. Я ждал, когда она опустит газету, чтобы посмотреть на ее лицо. Может, даже снимет очки. Но она продолжала смотреть в газету. Не переворачивая страницы и не снимая очков. Я потерял всякую надежду и поднялся наверх, в туалет. А когда вернулся, ее уже не было.