Текст книги "Вселенная шай-ти (СИ)"
Автор книги: Мария Котикова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 24 (всего у книги 26 страниц)
– Вы знали бабушку Ашая?
– Да, давно.
– Сиэл-ри когда-то настояла, чтобы Сой бросил военное дело и встал на путь Кисти-и-ткани, – пояснил Рейш. – Эта история давно случилась. Еще до рождения твоей тьмы.
Соня нахмурилась, пытаясь прикинуть возраст сидящих перед ней шай-ти. По всему выходило, что им было лет по четыреста, может даже больше. А она считала их ровесниками Ашая – плюс-минус двадцать лет. А оказалось, что прибавлять надо было больше сотни!
– Эм…
– Не думай. После трехсот разница в сто лет почти ничего не значит.
– Аха. Хорошо. Не важно. Я запомню.
– Ну вот и молодец, – похвалил Рейш. – Кстати, спасибо за помощь.
– В чем? – не поняла Соня, мысленно прикидывая, где и что она могла успеть сделать, если учесть, что последний месяц ни с Рейшем, ни с Сойрашем она даже мельком не пересекалась.
– В выбивании выставочного зала, – ответил шай-ти. – Или думаешь, я не в курсе, чья это работа?
– Ничего не знаю, – мгновенно открестилась Соня. – Не участвовала, не привлекалась, вообще рядом не стояла.
– И не твои крылья там торчали, да?
– Так точно! У меня же нет крыльев.
А история оказалась на самом деле до банальности простой и сложной одновременно: директор Главной галереи столицы уже много лет отказывался выставлять картины Сойраша, мотивируя свой отказ тем, что выбравший тьму никогда не создаст что-нибудь по-настоящему прекрасное. И вообще – давить таких еще при рождении надо. А Соня очень не любила, когда обижали или оскорбляли ее друзей. В такие моменты она зверела и действовала прежде, чем успевала задуматься о последствиях.
Так что она пошла и попросила Марсааша решить сложившуюся ситуацию. К Ашаю Соня обратиться не могла, тот курировал военное дело и частично образование, но столица уже много десятилетий находилась под опекой Тай-до-но.
Надо ли говорить, что должность директора галереи теперь занимал совершенно другой шай-ти? И что под летнюю выставку Сойраша было выделено три зала?
– Не тому я тебя научил… – заключил Рейш. – И ведь даже не могу вспомнить, когда…
– Когда я тебе Мадлен принесла.
– И ты запомнила?
– Плохому вообще легко учатся, – улыбнулась Соня. – Спроси Ашая, он подтвердит.
– Совсем не тому…
– Мы приехали, – возвестил Сойраш, и Соня удивленно выглянула в окно: действительно, они стояли у главного входа в дом, где жили Фенх с Машехрой.
– Как быстро…
– Почти двадцать минут! – возразил Рейш, указывая на часы. – И зонт не забудь. Тут, конечно, всего пятьдесят метров до подъезда, но ты и так мокрая.
– Но…
– Взяла зонт и побежала. Ну!
Соня быстро заморгала, пытаясь прогнать внезапно подкатившие к глазам слезы, и тихо произнесла:
– С…спасибо вам. Правда. Я… не знаю, как вас отблагодарить.
– Мы ждем вас с Ашаем в конце следующей недели в кафе. К трем часам. Не опаздывать и принести с собой хорошее настроение. Можешь прихватить и это рыжее существо, что прокатилось с нами без спросу и билета.
Соня открыла рот, закрыла, оглянулась и, наткнувшись взглядом на устроившегося в кресле за водительским сидением Графа, кивнула. Слов у нее не нашлось.
– Обязательно. Спасибо.
Обещанные пятьдесят метров и еще пятнадцать ступенек до двери Соня преодолела в компании зонтика и Графа. И двух взглядов в спину. Она остановилась на пороге и, обернувшись, помахала рукой сидящим в ти-ди шай-ти. После чего скрылась в здании и направилась через длинный холл прямо к лифтам. На табло с нумерацией этажей постоянно зажигались и гасли огоньки, и Соня нетерпеливо гипнотизировала их взглядом: ну почему, когда лифт так нужен, он всегда настолько медленно едет?
– Быстрее, пожалуйста, быстрее… – прошептала себе под нос Соня, постукивая по полу носком туфельки.
Пришедшей капсуле лифта девочка обрадовалась, как родной, бросилась в сторону открывшихся дверей, попутно пробежавшись по хвосту пояса какой-то шей-ти. Недовольного взгляда Соня попросту не заметила, как и пренебрежительного фырканья. Граф лишь дернул ухом на чужое недовольство: там просто гулять шли, а у них было важное дело!
Попав из тепла в холод, а потом снова в тепло, Соня мгновенно почувствовала, насколько сильно она замерзла. Зубы принялись отбивать чечетку, а на плечи словно каменная плита навалилась от усталости.
Раздался тихий звон, возвестивший, что они прибыли на сорок пятый этаж. Соня сделала тяжелый шаг на лестничную площадку и замерла: две двери, парочка цветов в кадках, стеклянная стена напротив лифтов. Куда идти теперь, Соня не помнила. Она закусила губу, коря себя за невнимательность: надо было больше внимания обращать в прошлые разы на такую важную вещь, как внешний вид двери друзей!
Хлынувший из правой квартиры свет избавил от мучений: на пороге стоял Ашай, тревожно хмурясь, а за его спиной маячили Фенх с Машехрой, что-то вещающие про паранойю и необходимость больше спать. Соня облегченно выдохнула – нашла.
Тай-до-рю осторожно вышел в коридор и остановился в паре метров от Сони, вглядываясь ей в глаза.
– Соня? – пораженно выдохнул он, все еще не веря своим глазам. – Ты же должна быть у Мастера Тивэша!
– Ну так, я и от него, – ответила Соня, криво улыбаясь. – Он и Имьи тебе привет передают. А еще Рейш с Сойрашем.
Соня подошла к Ашаю, вцепилась в его жилетку так, что ткань затрещала, и уткнулась лбом ему в живот: она сейчас так минуточку постоит и начнет говорить все, что накипело, наболело, надумалось. И плевать, что тут и Фенх, и Машехра, и Граф, и еще и соседи. Пусть слушают, что ей до них? Она долго терпела, когда проснулась одна – терпела, а потом еще все то время, пока бродила из комнаты в комнату в доме Мастера Тивэша, а затем ехала в ти-ди Рейша и Сойраша.
– Он не мог тебя отпустить, я же просил… – произнес Ашая, отступая на шаг и зажмуриваясь. Соня подумала, что если он сейчас еще и головой замотает, то она его ударит. Куда дотянется.
– А он свое слово и не нарушил. Только вот кроме твоего Мастера там живет еще и его свет, Имьи, – вскинулась Соня. – Не все продумал, да?
Обида на Ашая обручем сковала горло, грозила выплеснуться через край слезами.
– Глупый, ты такой глупый! Вроде бы взрослый, умный, Тай-до-рю вон, а иногда такое думаешь и делаешь, что пятиклассник рядом с тобой гением покажется! Ну как, скажи на милость, как ты до подобного додумался?!
Соня говорила и заикалась, давя в себе слезы и все пытаясь пробить эту чертову стенку, которую выстроил ее Ашай – лучше бы он возмущался, злился, негодовал! Что угодно было лучше его молчания! Она совсем не знала, что в этом случае надо было делать.
Ей было больно, и Соня понимала, что ему – тоже. И что он смотрел и пытался убедить себя в том, что ее появление на пороге квартиры Фенха – просто кошмарный сон, а она на самом деле так и сидела за стенами дома Мастера Тивэша. Но руки у Сони были холодны как лед, одежда потяжелела от воды, а сердце билось быстро-быстро и никак не хотело успокаиваться. Она – не сон и не иллюзия, и она не даст ему усомниться в этом. Соня схватила его за ладони, заглянула в лицо, не прекращая говорить о том, как ей было плохо, и страшно, как он мог оставить ее позади, когда для нее жизнь возможна только с ним или невозможна вообще. Ее несло, но остановиться она уже не могла.
– Прости… – тихо прошептал Ашай онемевшими губами, сжимая руки в кулаки, чтобы не позволить себе обнять и согреть Соню. Он не имел теперь на это права. – Но тебе и правда будет лучше без меня…
– Ты себя убедить пытаешься или меня?! Ты же сам не веришь в то, что говоришь, я же слышу! Я слышу! – закричала Соня, сглатывая растекшуюся по губам соленую горечь. – Не надо, не решай за меня… Ты не смеешь решать за меня!
Ашай вздрогнул от последних слов и упал на колени, утягивая за собой Соню, вцепляясь ей в плечи и склоняя голову. Она обняла его и, то и дело срываясь в рыдания, зашептала – какой же дурак, ей без него не надо ничего, лучше смерть, чем жизнь порознь… – а он слушал, впитывал, не слова, эмоции и пытался смириться с тем, что им идти к Тай-до-ко вдвоем. И он совсем не знал, не мог предсказать, выберутся ли они – а если и да, какая после у них будет жизнь?
– Мы справимся, слышишь? – пообещала ему Соня, сияя сверхновой звездой верой в него. – Обязательно справимся, без убийств и крови, поверь, допусти в себя эту мысль. И тогда получится все, ты же умный и сильный, пусть иногда и очень дурной…
Ашай выдохнул и спрятал лицо у Сони на плече: он не мог спорить с ней – не когда своей веры уже не оставалось, и вокруг смыкалась темнота. Соня прогоняла мрак, щедро делилась собственным светом, не измеряя отданное и не давая усомниться ни в себе самом, ни в ней.
За спиной зазвучали взволнованные голоса Фенха, Машехры и Графа, уговаривающие их выяснять свои отношения в доме, а не на лестничной площадке на всех двенадцати ветрах.
Ашай кивнул еле заметно, соглашаясь: да, не дело, когда все слышат. Они уйдут в дом, под защиту дружеских стен.
Только встанут.
*
– Так что, план действий у нас теперь меняется?
Машехра смотрела на Соню не отрываясь и почти не моргая, на дне глаз у нее застыло требовательное ожидание.
– Судя по всему, – вздохнул Ашай.
– Абсолютно точно меняется, – подтвердила Соня.
Она сидела на диване, зажав в ладонях чашку с чаем и укутавшись в плед, и постоянно прикасалась к Ашаю, словно боялась, что он сейчас исчезнет. Сам Тай-до-рю устроился на полу, закрыв глаза и прижавшись спиной к ногам своего света. Машехре в какой-то момент даже показалось, что он задремал – до этого двое суток места себе найти не мог, все ходил из угла в угол, словно в клетке.
– Самое мудрое решение за последнее время, – вставил свои пять копеек Граф, облюбовавший верхнюю полку книжного шкафа.
– Готовить нам двое похорон вместо одних при таком раскладе, вот что я вам скажу, – угрюмо произнес Фенх, подпирая плечом стенку у окна. – Завещание все составить успели?
– За что я всегда любил тебя, мой друг, так это за твой неунывающий оптимизм! – отозвался Ашай. – Но, сдается мне, мы обойдемся без крайних мер.
– Почему? Ты идешь… эм… разбираться с той, которую приличным шай-ти к ночи поминать не стоит, тащишь за собой Соню, нас оставляешь позади! Тебя, если что, даже откачать будет некому!
– Вот еще, вас впутывать! Итак по шею в моих проблемах, хватит уже! – сказал Ашай в ответ на тираду Фенха. – Тем более, что вам о другом думать надо!
– Слушай, мое положение… – начала было Машехра, но Ашай остановил ее взмахом руки.
– Чудо, о котором не стоит никому знать. Чем дольше, тем лучше. И ввязываться в наши с Тай-до-ко разборки тебе сейчас точно не стоит. Будь я в курсе, что у Фенха все получилось, до поездки в Академию, вы бы вообще в сегодняшнем действии не участвовали даже намеком.
– Спасибо за доверие, дорогой друг! – насмешливо поклонился Фенх. – Вот уж не ожидал от тебя…
– Но ведь он прав, – поддержала Ашая Соня. – Если твое лекарство сработало на Машехре – я же правильно поняла? – значит вам надо быть крайне осторожными и не ввязываться в сомнительные мероприятия. Вы же так долго мечтали…
– Но вы наши друзья! – переглянулась с Фенхом Машехра. – Мы не можем оставаться в стороне!
– Вы и не останетесь, – улыбнулась Соня. – Более того, вы поможете. А мы обойдемся без убийств. Слышишь, Ашай? Мы не будем никого убивать. Как говорят на Земле, это не наш метод.
– О, как приятно видеть, что хоть у кого-то включились мозги! – довольно заурчал Граф.
– У тебя есть какая-то идея?
– Да. Меня на нее навели разговоры со всеми вами, наложившись на один из рассказов Ашая. Да еще Аль руку приложила, если честно, – ответила Соня, отставляя в сторону чашку. – Чего шей-ти боятся больше всего? Если брать выборку за последние лет двести-триста? С шай-ти все понятно – потери своего света. А шей-ти? И еще – по какому критерию отбирается Тай-до-ко?
– Чего мы боимся…
Машехра начала задумчиво перебирать бусины в своем ожерелье, забавно морща нос и смотря на мир расфокусированным взглядом. Она поняла, что Соня задала вопрос с подвохом, и не ожидала, что ответ найдется быстро и будет правильным. Тем более девочка прекрасно знала, что для самой Машехры существовал только один ответ: потерять Фенха. Но ведь так было далеко не у всех.
– За себя не скажу, но большинство боятся не слышать, – наконец произнесла шей-ти вмиг пересохшим горлом, трескуче и тихо. – Хуже этого нет для поколения, выращенного под рукой нынешней Тай-до-ко.
– А Жрицу, как и Тай-до-рю и Тай-до-но, – продолжил Ашай, – выбирают по коэффициенту внутренней силы. Там много пунктов, я даже не все знаю. Тай-до-ко считается сильнейшей из шей-ти, светом всех и вся.
– Именно, – получила подтверждение своим мыслям Соня. – Для большинства потеря умения слышать – самый большой страх. Для Машехры и Аль, а кроме них еще и всех ровесников дедушки Ашая это потерять свою тьму или свет – но уже у следующего поколения дело обстоит иначе.
– Но зачем нам слышать мир, если в нем нет того, кто разделит его с тобой? – задала почти риторический вопрос Машехра. Фенх подошел у ней и молча опустил ладони на плечи.
– Вам и не нужно. Даже если вы оглохнете, но будете живы, то сумеете переступить через собственную эмпатию. Вдвоем.
– Правильно рассуждаешь, прравильно… – одобрительно проурчал с книжной полки Граф.
– А у вас… у людей?
– Да мы вообще боимся много и разного, Машехра. У каждого человека свой страх, – ответила Соня, зарываясь ладонью Ашаю в волосы. – Да и слышать для меня – не панацея. Просто своеобразный бонус к отношениям.
Машехра напротив нее резко выпрямилась, Фенх пораженно выдохнул, а Граф радостно захохотал, рассыпаясь солнечно-золотыми искрами.
– Да ты и сейчас… скорее отголоски чужие ловишь, нежели эмоции, – произнес Ашай, открывая глаза и рассматривая скульптуру под названием ‘Ввергнутые в шок лучшие друзья’. – И только мои.
– А как же… – Фнех замолк, не зная, как сформулировать вопрос. Редкое зрелище!
– Без Ашая я слышать не способна. То, что я слышу, скорее отражение от него, как эхо в лесу, – объяснила Соня. – Так вот… о чем я говорила? А! Люди. У людей совершенно иные страхи, нежели у вас. Тем более что мы все глухи. За исключением единиц, как я теперь понимаю. Мы живем без вашего седьмого органа чувства, и это накладывает свой отпечаток.
– Да, ты, кажется, рассказывала об этом когда-то… Не помню, правда, в какой ситуации… – Машехра нахмурилась, пытаясь вспомнить, когда же она уже слышала подобное.
– Мы тогда ехали в копи откапывать Ашая и Марсааша. Но не в этом суть. Я все еще надеюсь вернуть вас к обсуждению плана и вашей Тай-до-ко… Скажите-ка мне, многомудрые друзья мои, что будет, если Жрица лишится вашей способности слышать?
– Ей придется подать в отставку, – не задумываясь ответил Фенх и пораженно замолчал.
Соня улыбнулась и обняла Ашая – руками вокруг шеи, подбородком упираясь в черную макушку. Она с неподдельным интересом принялась следить за тем, как Фенх выдыхает и вдыхает, считая про себя. Или спрягая какую-нибудь таблицу химических элементов. Машехра, вскочившая с насиженного места, замерла напротив него, готовая, видимо, бежать за успокоительным. Через некоторое время Фенх замотал головой – словно говоря, что он в порядке – и разразился истерическим смехом.
– Боги, какие же мы дураки, все мы! И почему, почему нам нужна маленькая инопланетная девочка, чтобы указать на нашу слабость?
– Потому что у меня еще глаза не запылились, наверное, и все ваше внове.
– Фенх? – окликнула Машехра, осторожно убирая с лица своей тьмы лезущую ему в глаза прядь. – Все нормально?
– Все хорошо, о светоч моего сердца! Все просто замечательно! – Фенх попытался улыбнуться, но улыбка у него вышла какая-то кривая и очень жалкая. – Просто я дурак, раз сам не вспомнил о том проекте – хотя должен был бы! Но что есть, то есть, что уж плакать, если реактивы взорвались. Спасибо Соне, без нее ушла бы та колба в утилизатор и…
– Фенх, ты вообще о чем?
– О том, драгоценная, что у меня есть… ну, назовем это лекарством. Неудачным, как мне тогда показалось. У него совершенно не тот эффект, на который я рассчитывал: оно полностью глушит эмпатический дар.
– Лекарство, чтобы не слышать? – переспросил Ашай, решив, что ослышался. – Когда ты таким занимался?
– Старый проект. Помнишь, тот, на основе синего мха, почти десятилетней давности?
– Помню, конечно, – одновременно с Машехрой подтвердил Ашай. – Ты его еще забраковал, потому что там результат был какой-то страшный…
– Я все хотел изобрести лекарство для потерявших свою пару. Чтобы боль была хоть чуточку меньше. Только вместо лекарства я получил… да боги его знают, что я получил! – упал Фенх на диван, не в силах стоять. – Отраву, яд, нашу смерть… Какая разница, в общем-то? Суть в том, что оно делает нас глухими. Совсем. Не перекрывает каналы, а словно выжигает их.
– И у тебя оно есть?
– Есть, – подтвердил Фенх.
*
У поворота в рабочее крыло Тай-до-ко их встретила совершенно незнакомая Соне шей-ти в одеждах священнослужительницы: длинное бело-золотое платье, ниспадающее красивыми складками, и две накидки, одна словно пончо, а вторая – газовый шарф. Почти в таком же виде обычно ходила и Тай-до-ко, только украшений на ней было больше раза в три, а то и четыре. От неожиданности Соня чуть не вскрикнула, испугавшись, что весь их план разрушился, не успев начаться… Ашай успокаивающе положил руку ей на плечо и одновременно вежливо поздоровался с незнакомкой. Соня расслабилась. Слишком много тепла слышалось в голосе у ее тьмы, чтобы посчитать шей-ти чужой, а тем более врагом.
– Ильди, счастлив видеть тебя сегодняшним вечером.
– Тай-до-рю Ашай, – чуточку насмешливо, словно произнося старую и понятную только им двоим шутку, поприветствовала его Ильди, – это я счастлива, что ты не забываешь старых друзей в таком… деликатном деле.
Наверное, между Ашаем и Ильди когда-то случилась какая-то история. Не такая, как у Фенха или Машехры, но что-то очень близкое, перевернувшее мир и поставившее его на общий угол, который еще назывался дружбой. Девочка остро пожалела, что пока еще так мало знала о том, что было в жизни Ашая до нее.
– Я и моя тьма, – при этих словах Ильди из тени высокой колонны вышел шай-ти, молча кивнувший Тай-до-рю и его свету. Соня улыбнулась, узнавая знакомое лицо: они как-то пересеклись в мастерской Мастера Ромаша, когда этот шай-ти приходил забрать заказанную в подарок картину. Соня тогда изучала технику изготовления красок из цветов, но на неожиданного гостя обратила внимание – больно браслеты у него на запястьях были интересными: деревянными, тонкой, почти кружевной резьбы.
– …Присмотрим за тем, чтобы вас никто не побеспокоил, пока вы беседуете с Тай-до-ко. Будет очень неприятно, – поморщилась шей-ти, – если вашей встрече кто-то помешает.
Ашай хмыкнул и уточнил:
– Барьер или…
– Вот сразу видно военного! Проще, Ашай, намного проще. Не забывай кто я и где училась. Но здесь сложных техник и не требуется – хватит и первого рубежа. Идите спокойно, вас никто не побеспокоит, – уверила Ашая Ильди. – Кстати, Тай-до-но просил передать, что доклад о поездке в Академию он сможет прочитать и обсудить с тобой не раньше завтрашнего вечера. Сегодня, к сожалению, он вынужден задержаться на рабочем месте до утра, а может и больше. С внутренним генератором случились неполадки, и кто-то должен обеспечить проход в сердце ‘Цветка’ ремонтной бригаде.
– А я-то все удивлялся, почему работает только резервное освещение, – понятливо кивнул Ашай. – И насколько же серьезна поломка?
– Обесточен весь центр. Хорошо, что здесь мало жилых домов. А здание Советов вполне способно простоять пару часов без внешней защиты, – ответила Ильди, а потом добавила, – но ситуация неприятная. Впрочем, в грозу всякое бывает, тем более в шторм.
– Ты права, подобная погода любит подбрасывать сюрпризы.
Соня с трудом удержалась от фырканья: она догадывалась, как звали ту молнию, что оставила после себя одни жареные микросхемы и провода.
– Благодарю тебя за столь своевременные новости, – церемонно поклонился Ашай, а за ним и Соня. На всякий случай.
– Не за что, Ашай. Мы с Ышди, – легко улыбнулась шей-ти, подходя к своему шай-ти, – всего лишь посыльные, оказавшиеся в нужное время в нужном месте. А сейчас мы просто пережидаем шторм.
– Все равно.
Соня хмыкнула: этого ‘все равно’ Ашай у нее нахватался. Нет бы что-нибудь хорошее и полезное – а он перенял озвученное слово и упрямую интонацию ‘хрен сдвинешь’. Исподлобья, правда, пока не смотрел.
– Как скажешь, – не стала спорить шей-ти. – И, Ашай…
– Да?
– Я рада, что ты передумал, – произнесла Ильди, в первый раз в открытую посмотрев на Соню. – У тебя замечательный свет, но без тебя он бы угас.
– Осуждаешь? – криво усмехнулся Тай-до-рю, крепче сжимая плечо Сони.
– Радуюсь, что ты не совершил ошибку, – ровно ответила шей-ти. – А теперь поспешите. У вас не так много времени.
И Ашай с Соней вновь шагнули в хитросплетения коридоров здания Советов. Девочка никогда не была в этом крыле, больше похожим на лабиринт из галерей и маленьких залов-двориков. Но Ашай ступал уверенно, не сомневаясь на развилках и поворотах, и Соня запретила себе думать о том, что они могут здесь заблудиться. Мысли сделали круг и на манер привязчивой мелодии закрутились вокруг Тай-до-ко, постоянно спотыкаясь друг об друга. Когда они прошли мимо тихо журчащего фонтана, до нее дошло, что же столько времени не давало ей покоя и тревожным звоночком звенело на краю сознания:
– Ашай, – шепотом произнесла Соня, – а… она ведь всем расскажет, что мы… Ну, сегодня здесь…
– Нет, не расскажет.
– Но ведь…
Ашай остановился. Ночная темнота и свет резервных ламп раскрасили его лицо в белый и темно-синий, почти черный, цвета.
– Соня, я не самая слабая тьма, и у меня довольно специфическая подготовка. Поверь, связать нашей Тай-до-ко память я сумею не хуже некоторых Мастеров, посвятивших изучению этой науки большую часть жизни, – от его голоса у Сони по спине пробежали мурашки.
– Вы и это умеете? – задала вопрос девочка одними губами.
– Не все, – ответил Ашай. – Но меня научили.
– Но… ‘связать’ же ты сейчас произнес в значении ‘стереть’, да? – вцепилась ему в руку Соня, а сама подумала: наверняка он именно это собирался сделать, когда решил отправить ее на Землю без него. – И ты…
У нее не хватило сил, чтобы закончить вопрос. Но Ашай понял. И покаянно склонил голову.
– Почему?
– Я не хотел… чтобы тебе было больно. А так… у тебя оставался шанс, что ты сможешь прожить жизнь без памяти обо мне. Может быть, даже счастливую жизнь.
Ашай улыбнулся горькой и обреченной улыбкой. Соне сразу же захотелось ее стереть, но она только рвано вздохнула, чувствуя, как боль сдавила грудь.
– Ты с ума сошел, да? – чуть ли не плача произнесла она. – Совсем-совсем?
– Мне нет оправдания, мой свет, – Ашай отвел глаза. – И я не жду, что ты меня простишь.
– Дурак… – вынесла вердикт Соня. – Почему?!
– Я… слишком хорошо тебя знаю, мой свет. Если бы ты помнила… – Ашай замолк, но почти сразу же продолжил, – до Земли тебя не довез бы даже самый быстрый из наших кораблей. А если бы и довез, то до первого моста или крыши.
– И ты бы сам, да?
Ашай отрицательно качнул головой.
– Я бы не смог. Тебе, своей рукой… Я бы не смог.
Они постояли в тишине коридора чуточку дольше, чем им было дозволено. А потом Соня сделала шаг вперед и, обернувшись через плечо, сказала:
– Меня никогда бы не вернули на Землю. С памятью или без. Потому что есть то, что сильнее разума.
Он ничего не ответил.
Соня же для себя решила: раз не случилось, не стоило теперь гадать над ‘если бы’. Тем более что у них было одно незаконченное дело, ради которого они сюда и пришли.
Тай-до-ко совсем не удивилась своим ночным посетителям. Она перевела основной экран в ждущий режим, небрежным движением свернула дополнительные. Убрала несколько бумаг в лежавшую на рабочем столе папку. И только потом посмотрела на Соню с Ашаем.
– Надо же, какие гости ко мне пожаловали! – нараспев произнесла Жрица, вставая. – Чем обязана, уважаемый Тай-до-рю, Соня?
Тай-до-ко показалась Соне совершенно другой – не такой, какой она видела ее в прошлые встречи. Сегодня Жрица выглядела уставшей и расслабленной, спокойной не напоказ, а в действительности.
Внезапно Соне горло словно удавкой обхватило. Девочка закашлялась, силясь протолкнуть в легкие хоть немного воздуха. Ее почти сразу же обнял Ашай, вжимая в себя так, что Соня уткнулась носом ему куда-то в район жилетки. А через секунду все прошло, как не было.
– Не получилось, – Тай-до-ко досадливо цокнула языком. – Что ж, вполне ожидаемо…
– Зачем вы это сейчас сделали? – спросила Соня, отстраняясь от Ашая. – Словно петлю на шее затянули…
– Не догадываешься? Хотела убедиться в том, что ты не настолько глуха и слаба, как хочешь казаться, – наклонив к плечу голову, ответила Жрица. – Или тебя хотят представить.
Тай-до-ко глубоко вздохнула, оглядела Ашая и Соню с головы до ног, довольно хмыкнула и кивнула в сторону стоящих у окна кресел с диваном и чайным столиком:
– Ну так что, Тай-до-рю Ашай Ли, поговорим?
– Есть о чем? – выгнул бровь Тай-до-рю.
– Конечно. Вы – и не думайте отрицать – пришли сюда не устранять меня. Вы пришли с чем-то совершенно иным, не так ли? – Тай-до-ко, подавая пример, уселась в кресло, закинув ногу на ногу. Затем, еще раз оглядев Ашая с Соней, достала из ящика в столе коробку с благовониями. Вслед за ними появилась маленькая курильница. Ашай напрягся, и Жрица улыбнулась. – Не дергайтесь, Тай-до-рю, ничего я вам не сделаю. Ни вам, ни вашему свету.
– Почему я должен вам верить? Все ваши прошлые действия говорили об обратном, – отозвался Ашай, не спеша приближаться к креслам.
– Мы с вами не маленькие дети,Тай-до-рю, и оба прекрасно понимаем – захоти я причинить вам действительный вред, это давно бы случилось, – шей-ти выложила на дно курильницы несколько камушков, накрыла ее крышкой, над которой почти сразу поплыл легкий полупрозрачный дым. Соня почувствовала сладкий травяной аромат, нежный и успокаивающий.
– Соня, садитесь. В ногах правды нет, а разговор нам предстоит достаточно долгий.
Девочка бросила на Тай-до-ко недоверчивый взгляд, но присела на самый краешек резного дивана. Рядом устроился Ашай.
– Благодарю за оказанное доверие! – слова прозвучали насмешливо, но совсем не зло. Соня решительно отказывалась что-либо понимать.
– Вы странно себя ведете сегодня…
– Просто не ношу масок, дитя, – пожала плечами Жрица. – Чужих тут нет, а благодаря стараниям ваших друзей нас никто не подслушает и разговору не помешает. Или я в чем-то не права?
Ашай не ответил, и Тай-до-ко удовлетворенно кивнула, правильно расценив его молчание.
– Соня, как я понимаю, именно вы предложили Ашаю решить возникшие разногласия относительно мирным путем?
– Мой свет здесь не причем, – вскинулся было Тай-до-рю, но Жрица махнула рукой, отметая его слова.
– Не врите. Ваш изначальный план я знаю, в конце концов и у стен есть уши, – перебила его Тай-до-ко.– И последуй вы ему, до моего кабинета вы просто не дошли бы, пусть в этом случае и я сама не увидела бы рассвет.
– Что изменилось теперь?
– Ответ зависит от того, что вы планировали со мной сделать. Возможно, по итогам нашего разговора я сама соглашусь с вашим предложением.
– Я… не желаю вам смерти. И я не хочу, чтобы Ашай становился убийцей, – неожиданно для себя произнесла Соня, сжав в кулаках собственную юбку. – Так поступать… неправильно.
– Но ведь он уже убивал, – вкрадчиво произнесла Тай-до-ко, – на войне и Арене…
– Это другое, – покачала головой девочка. – Там… выбора нет. А здесь он есть. Должен быть.
– Вот как… Странно. Неужели не нашлось у тебя доброжелателей, рассказавших, какая я плохая, как много зла причинила своей расе, как я хотела и хочу присвоить твою тьму себе? – И после паузы Жрица добавила, – и что это я убила Ашека, свою пару?
– Я не знаю уже, чему и во что верить, – призналась Соня, отводя глаза. – Одни ругают вас, называя пустой лампой, другие говорят, что только благодаря вам раса шай-ти и шей-ти еще жива, третьи, что вы просто делаете свою работу и делаете ее хорошо, а личное отношение тут роли играть не должно, но где здесь правда… Может быть – все, может быть – ничего. Но никто не скажет точно.
– Понятно, – медленно кивнула Тай-до-ко. – Ашай, вам очень повезло со светом.
– Я знаю. Спасибо.
Соня закусила губу: Жрица уже не выглядела для нее как черное мазутное пятно. Теперь она казалась девочке густыми чернилами, разбавленными местами водой. И в этих местах Тай-до-ко была и лимонно-желтой, и глубоко-изумрудной, и светло-голубой. Соня осознавала, что сидящая перед ней шей-ти не изменилась за один вечер, и вся ее любезность, вежливость и желание вести диалог были лишь от одного – выхода иного не нашлось. Но…
– И все-таки какую участь ты мне уготовила, дитя? Ну?
– Стать глухой… – тихо, почти шепотом ответила Соня. Ашай нашел ее ладонь и сжал в своей. – Есть… нам дали лекарство, и оно…
– Да-да, я слышала о чем-то таком, – перебила девочку Жрица, складывая руки на груди и переводя взгляд на Ашая. – Работа вашего лекаря, если не ошибаюсь? Как там его зовут, Фенх? Шумный и требовательный, вечно норовит уложить вас на лекарскую койку?
– Вы же знаете, я не могу ни подтвердить, ни опровергнуть ваши слова…
– Конечно, как же иначе. Одно дело подставлять себя, другое – друзей. Хорошо, когда есть такие друзья, которые готове за вас пойти и в воду, и в пропасть, и в огонь.
– Не смею спорить.
– Значит, лекарство, – вернулась к прежней теме Тай-до-ко. – Да, это будет неплохое завершение… Перенапрягшаяся Жрица, отдавшая всю себя народу, выгоревшая и перегоревшая. Хорошая основа для легенды.
Шей-ти замолчала, постучала пальцами по подлокотнику, обдумывая какую-то мысль и смотря невидящим взглядом в стену.
Соня не решалась перебить размышления сидящей напротив нее Жрицы. Девочка покосилась на Ашая, поймала его ответный взгляд и постаралась ободряюще улыбнуться. Не получилось, но Соню это не удивило: слишком она запуталась. Соня привыкла считать Тай-до-ко если не злой, то как минимум крайне неприятной шей-ти, не пожелавшей связать свою судьбу с чудаком и мечтателем Ашеком, отказавшейся от жизни на двоих в пользу власти. Но сейчас, сидя в кабинете Тай-до-ко, Соня начала сомневаться, что Жрица мечтала о преданном звере, добровольно надевшим на себя ошейник, воине с единственным желанием – подчиняться ей. Не складывалась картинка, слишком много вырисовывалось противоречий. И вместе с тем, столько лет – больше века! – удерживать власть в собственных руках не многие были способны.
– Но совсем без травм вы от меня уйти не можете, – произнесла наконец Тай-до-ко. – Во-первых, я не могу сдастся просто так, не в моем характере. Во-вторых, без этого никто в Совете вам не поверит, и тогда разговор пойдет не только о моем устранении, но и о вашем. Ну и в-третьих, хотя бы напоследок мне хотелось бы узнать, кто из нас в действительности сильнее, Тай-до-рю, вы со своей парой или же я.
