Текст книги "ВС-4 "Ничего общего" (СИ)"
Автор книги: Марина Миролюбова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 35 (всего у книги 36 страниц)
Никита с прогулки вернулся довольный не только из-за поездки верхом, но и потому что позвонил Илья, извинился за выходные и предложил забрать его с утра на каникулы к себе. Рита улыбнулась радости сына и поинтересовалась, во сколько именно приедет отец. Но оказалось, что мужчины не условились о точном времени.
– Ладно, я ему позвоню попозже – узнаю, – кивнула Власова и, обернувшись, заметила хмурый взгляд Павла. – Что-то не так? – удивилась она.
– Мне не нравится, что ты общаешься с Ильей, – заявил он, когда Никита вновь ускакал с дедой Толей в комнату.
– Мне тоже, но что делать – он отец Никиты, – она пожала плечами, а потом вдруг вгляделась в его глаза. – Гранин, ты вот сейчас в миллиметре от того, что я подумаю, что ты ревнуешь.
– А если так, то что? – с вызовом бросил он, брови Риты удивленно поползли вверх.
– Как у тебя все быстро, Паша.
– Быстро? Я неделю присматривался к тебе издалека…
– Доспехи покрепче выбирал, – грозно бросила Власова, – чтобы не убило?
– Хотел понять, что ты за человек, – не смутился Гранин.
– И как успехи? – не сменила тон Рита.
– Отличные успехи, – самодовольно ответил он.
– Надо же! Просветишь?
– Всему свое время, – повторил Павел уже сказанную ранее фразу.
Власова не прореагировала, лишь заявила, что пора ехать домой, потому что ей еще сына надо собрать на неделю к отцу.
Послевкусие от разговора осталось горькое, но у самой двери, когда Никита первым юркнул в квартиру, Гранин задержал Риту.
– Да, я ревную, – глядя ей в глаза, сказал он. – И ты прекрасно знаешь почему, – он наклонился и быстро поцеловал ее. – И не надо мне говорить, что права у меня на это нет.
– Не, ну дело-то хозяйское, – усмехнулась Власова. – Если тебе так хочется ревновать – ревнуй. Ты же должен понимать, что я не брошу общение с Ильей только потому, что ты появился в моей жизни. Он всегда будет отцом Никиты, а мой сын имеет полное право общаться с папой, и я эти встречи координирую.
– А вот это хорошо, – неожиданно для нее улыбнулся Павел, и Рита опешила:
– Что хорошо?
– Фраза «ты появился в моей жизни». Мне нравится, – одобрил он и, прежде чем она успела что-либо ответить, снова притянул к себе и поцеловал.
И на этот раз не отпускал долго, словно стремясь доказать, что он определенно лучше любого Ильи.
========== Часть 51 ==========
После обеда у Софьи Михайловны с неожиданно удачным исходом Котов и Скворцова заехали к Рогозину за вещами Ольги, и вечером уже в квартире все было так, словно ничего страшного не случалось, никаких страстей и интриг, подозрений и преступлений. Скворцова что-то весело напевала себе под нос, колдуя на кухне. Костя помогал невесте, периодически бросая в ее сторону довольные взгляды. Вот такая она ему нравилась больше всего – беспечная, радостная, позитивная.
– Я тут подумала, – вдруг сказала Ольга, помешивая содержимое сковороды, пока Котов догрызал хвостик морковки. – Если Рогозина – моя тетя, то ты вроде как тоже становишься ее племянником. Ну, не кровным, но…
– Нет уж, спасибо, – чуть не подавился он. – Я думаю, нам хватит того, что ты племянница полковника.
– Я еще и дочь полковника, – как бы невзначай бросила она, и он замер. – Не знал, да? – улыбнулась Скворцова. – Я не люблю об этом говорить.
– Почему?
– Потому что звание дали посмертно, а я бы предпочла живого папу, но… это считается не патриотичным и все такое. Я вообще не люблю говорить о папе, потому что все считают, что я должна им гордиться, ведь он такой отважный солдат… – Ольга убавила огонь и накрыла сковороду крышкой.
– А ты разве не гордишься? – недоверчиво посмотрел Котов.
– Горжусь, – кивнула она. – Но горжусь, как человеком, а не как солдатом. Он был очень хорошим, добрым, честным. И все время жалел, что у него только я. Говорил, что мне было бы веселее с братиком или сестренкой, но… – Скворцова подошла к жениху и положила ему руки на плечи. – Костя… я могу тебя кое о чем спросить?
– Конечно, – улыбнулся он, чмокнув ее в нос.
– Твоя мама сказала, что ты собирался жениться на одной девушке, но она оказалась преступницей, – Ольга осеклась, заметив, как он изменился в лице.
– Что ты хочешь знать? – прозвучало довольно грубо. – Да, была такая, звали Аленой, но… – он выдохнул. – Оль, она в прошлом, глубоко в прошлом, и я не хочу ее оттуда доставать.
– Я понимаю, – кивнула Скворцова, успокаивающе проводя ладонью по его щеке. – Скажи мне только одну вещь. Тогда, когда я только вернулась из Испании и узнала про Аню, я сказала, что меня не подозревают, потому что я племянница полковника, а ты ответил «да хоть дочь генерала»… – она не договорила, и Котов снова вздохнул.
– Да, это она. Она была дочерью генерала Колосова. Он ее разрабатывал раньше нас. И застрелился, когда вскрылось, что именно она глава банды. – Ольга встала на цыпочки и потянулась за поцелуем, словно извиняясь, что вытащила такую страшную тему.
– Все, я больше не спрашиваю, – мягко улыбнулась она. – Мне именно та фраза покоя не давала. Въелась в мозг и все. Не могла ее оттуда выудить, все вертелась и вертелась там. Как заноза.
– Ты у меня супермозг, – оттаивал Костя.
– О, нет! – воскликнула она. – Я тот еще фрукт… Я сенсорик – у меня слишком много чувств и эмоций. Именно поэтому мне нужны очень сильные мозги, чтобы все это добро контролировать. Иначе караул.
– Какой такой караул? – хитро обнял ее за талию Котов.
– А такой, – неопределенно махнула рукой Ольга. – Если пойти на поводу у эмоций, можно столько наворотить…
– Но если эмоции хорошие, почему бы не наворотить? – явно провоцировал Костя.
– Ах ты подстрекатель! – шутливо шлепнула его ладонью по плечу Скворцова.
– Да, я такой, – довольно отозвался тот и честно признался: – Очень хочется на тебя посмотреть в безудержной власти эмоций и чувств.
– Так ты уже видел, – улыбнулась она. – Помнишь свадьбу Юли и Кости?
– Ну.
– А что было потом – помнишь? – хитро заглянула она в глаза, и Котов расцвел.
– Ой, как я хочу продолжения банкета-а…
Скворцова расхохоталась, отошла от жениха к плите и заглянула под крышку. Ужин потихонечку журчал в сковородке.
– О-оль, – Костя подошел сзади и обнял ее.
– М-м?
– Я правда хочу…
– Да поняла я, – весело отозвалась она. – Погоди, сейчас тут все выключу, а то ведь сгорит!
Крутанув рукоятки газовой плиты, Скворцова повернулась к нему лицом и легонько пихнула на выход. Котов послушно попятился в комнату, не разжимая объятий. Лишь когда она стала сдергивать с него футболку, расцепил руки. Ольга жеманно провела ладошками по обнаженному торсу, заставив Костю вздрогнуть от настойчивости прикосновений.
– Все мое, – довольно мурлыкнула она, целуя его в плечо, после чего толкнула спиной на кровать.
И он упал, как в омут с головой, тоже отключая мозги, чтобы насладиться ею, не думая больше ни о чем, просто зная, что они наконец-то вместе и это наконец-то навсегда. Котов был настолько уверен в этом, что потом, когда она сладко потягивалась на соседней подушке, он вдруг спросил:
– Оль… а ты когда хотела свадьбу?
Она приподнялась, чтобы прочитать по лицу, к чему он клонит.
– Я как-то не думала, – честно ответила Скворцова. – Но твоя мама что-то говорила о Красной горке.
– А ты хочешь белое платье, праздник, много гостей, да? – продолжал спрашивать Костя, и она нахмурилась.
– Ты это все к чему?
Он резко сел на кровати, увлекая ее за собой.
– Давай поженимся завтра? – предложил Котов, и Ольга вытаращила глаза от изумления.
– Завтра?
– Ну да, двадцать четвертое марта – очень хорошая дата, – он уверенно кивнул. – Это наш день, наше событие. Не хочу никого. Хочу взять тебя за руку и отвести в ЗАГС. И выйти оттуда уже с женой, Котовой Ольгой Сергеевной… А дальше пускай за нас выпьют все, кто хочет… Что скажешь?
– Твоя мама нас убьет, – медленно произнесла Скворцова, но утаить улыбку не получилось.
– Не убьет, – он тоже улыбнулся. – Должна понять, если любит. Я не хочу этот день ни с кем делить, ни перед кем щеголять, ни показушно улыбаться всем вокруг. Хочу, чтобы только ты и я.
– Там же кольца нужны…
– Завтра утром и купим.
– А как же формальности? Там есть какая-то пошлина, запись заранее…
– Я все сделаю и обо всем договорюсь, – проникновенно пообещал Костя, заглядывая ей в глаза. – Выходи за меня замуж… завтра! – сказал и замер.
– Ну, завтра так завтра, – просто ответила Скворцова и осторожно поцеловала его. Потом отстранилась и серьезно произнесла: – Я тебя очень люблю, Костя. Правда. Я никогда раньше не думала, что окажусь способна бросить вот так все ради кого-то. Если подумать хорошенько, то это просто безумие. Но я не жалею и… пожалуйста, сделай так, чтобы я никогда об этом не пожалела.
– Именно этим я и буду заниматься всю оставшуюся жизнь, – клятвенно заверил Котов и вновь бережно уложил невесту на постель, нежно целуя в губы.
Утро понедельника для майора Майского началось с важного шага. Позвонив Рогозиной и отпросившись на целый день, Сергей направился в больницу. Перед дверью палаты он затормозил, собрался с духом и постучал.
– Открыто! – послышался бодрый голос.
– Привет, – просунул Сергей голову внутрь и увидел Мельникову, сидящую, свесив ноги, на кровати в пижаме.
– Привет, – настороженно отозвалась она.
Майский неловко вошел в палату, закрыл за собой дверь и, неуклюже перетаптываясь на одном месте по несколько раз, доковылял до Ани.
– Я поговорить пришел, – виновато сообщил он и достал из-за спины большой пушистый букет из разных ярких цветов.
– Спасибо, – медленно произнесла девушка, поднося букет к лицу, и застыла, увидев на большой ромашке связку ключей. – Что… что это? – слабая улыбка появилась на ее губах, как сигнал к действию для бравого в иных ситуациях майора.
– Я не умею говорить красиво, – запинался он, стоя перед ней такой большой, сильный и смущенный. – Но я не хочу, чтобы ты улетала… ну то есть, чтобы вот совсем и потом больше не прилетала. Я знаю, что я виноват, что я олух, кретин, обормот… кто там еще? – Сергей закатил глаза к потолку, словно вспоминая нелестные синонимы.
– Разгильдяй и лоботряс, – охотно подсказала Аня, пытаясь спрятать улыбку за цветами, видя, как этот гигант практически тычет пальчиком в ладошку, как пухлый Карлсон.
Заметив, что она не то чтобы очень сердится, Майский присел перед ней на корточки.
– Виноват, знаю, – умильно заглядывал он ей в глаза, как серый мышонок – коту Леопольду. – Прости, а? Я больше не буду, честно-честно, мамой клянусь.
– Чего ты больше не будешь, охламон? – усмехнулась Аня, откладывая в сторону букет с ключами.
– Подозревать не буду. Всегда буду тебе верить… Ну, как же я тут без тебя-то останусь, а?
– А как раньше оставался? – не торопилась прощать Сергея девушка. – Поди, я только за дверь, так ты уже других в койку тащишь.
– Да не было у меня никого, – неожиданно серьезно ответил он. – Да и когда? То я на работе, то с тобой в скайпе, а то ты сама прилетишь…
– Правда, что ли, не было? – недоверчиво посмотрела на него Мельникова.
– Ну, говорю же… – он замер, глядя, как ее рука, колеблясь, движется к его лицу. Через секунду Аня нежно провела пальцами по его щеке.
– Ох, Майский, – горестно вздохнула она и выплеснула все, что накопилось у нее в душе: – Ты хоть понимаешь, как я себя почувствовала, когда эти уроды пришли сказать, что это твой сюрприз? Ты хоть понимаешь, что я уже не чаяла живой оттуда выбраться? Что я ждала, что вы приедете в любой момент, а вас не было? А вы… – она всплеснула руками, и Сергей быстро сел с ней рядом и крепко обнял.
– Понимаю, Аннет, все понимаю, – серьезно ответил он. – Говорю же: осознал, что кретин. Готов исправить свое недостойное поведение. Вот, ключи тебе принес от квартиры, где деньги лежат, – попытался пошутить Майский.
– Лежали, – хмыкнула она и подняла на него голову. – Я тебе верну эти деньги, ты не думай. Как только меня отсюда выпустят и карточку мне новую сделают, я все тебе верну.
– Деньги я еще заработаю, – улыбнулся майор, – это тебе за моральный ущерб.
– Ой, господи, вот свяжешься с этими оперативниками, а они только своими юридическими категориями и думают! – возмутилась Мельникова, освобождаясь от его объятий, и Сергей вновь посерьезнел.
– Так что? Свяжешься? – замер он в ожидании, и Аня притворно задумалась.
– По идее послать тебя надо – лесом и далеко… для профилактики! Или хотя бы наказать по всей строгости…
– Вот лучше наказать, да… посылать не надо, – выбрал из двух зол меньшее Майский.
– Какой же ты…
– Какой?
– Шут гороховый! – обиженно отозвалась Мельникова. – Ну нельзя так обращаться с девушками. С бабами, которых меняешь, как перчатки, – да, а если уж решился на отношения… – она осеклась, но потом продолжила: – Майский, я знаю, что ты бабник, что ты одной мной не удовлетворишься. И если раньше легкость наших отношений меня устраивала, то теперь… теперь я так больше не хочу.
– У нас будут очень тяжелые отношения, – с придыханием заверил Сергей, и она прыснула.
– Балбес!
Он шутливо потерся головой о ее плечо, как кот, клянчивший что-нибудь вкусненькое у хозяйки. Анна также в шутку почесала ему шею, и он мяукнул. Услышав, как она смеется, Майский подхватил ее и усадил к себе на колени.
– Доктор сказал, что тебя можно выписывать, так что я тебя забираю. Дубликат ключей у тебя уже есть. Только, пожалуйста, не открывай больше никому дверь. Кто бы ни звонил. У меня есть свои ключи, остальные идут к черту лысому, хорошо? Пусть письма пишут. А если вдруг я что-то захочу сделать, я сам тебя предупрежу.
Мельникова неуверенно кивнула, и Сергей наконец-то позволил себе поцеловать ее.
– Я тебе не верю, – прошептала она, вдруг всхлипнув. – Не верю, что ты можешь измениться и жить только с одной.
– Ну, до этого у меня почти полгода как-то это получалось, – напомнил ей Майский.
– И в это тоже слабо верится, – призналась Аня, положив голову ему на плечо.
– Ну что ж, – рассудил Сергей, – значит, впереди у нас долгая и кропотливая работа по восстановлению доверия Анны Мельниковой майору Майскому, да.
– Опять ты кривляешься, – шлепнула его рукой по плечу девушка.
– Ничуть, – бодро заявил он. – Нам с тобой будет, чем заняться, – пообещал он, и Мельникова подняла голову.
– Надеюсь, не только восстановлением доверия?
– Не только, – глаза его сверкнули, и он впился в ее губы коротким жадным поцелуем. – Но здесь нельзя – может кто-то войти, – просигналил он бровями.
– Вообще-то я имела в виду, что ты будешь меня поить, кормить, холить, лелеять и всячески развлекать, – ехидно отозвалась Аня.
– Ну, это само собой, – улыбнулся он. – Все сделаю. Что ни попросишь – все сделаю, – пообещал Сергей и вновь потянулся к ее губам, но на этот раз поцелуй был нежным и трогательным, что Аня не смогла не ответить на него.
– Сереж, – тихо протянула она. – Мне нужно, чтобы как за каменной стеной…
– А чем я не каменная стена? – тут же встрепенулся он и развел руки в стороны. – Вон, смотри, целая крепость! Этот, как там его, Форт Боярд! – Мельникова рассмеялась и упала ему на грудь. – Маленькая моя… – довольно сжал ее в своих медвежьих объятиях Майский.
Власова поднялась на нужный этаж и, оглядев больничный коридор, увидела сидящую на стуле Скворцову.
– Привет, – Рита села рядом. – А что это ты тут? Спит, что ли, еще? – кивнула она на дверь палаты Мельниковой.
– Привет, – ответила Ольга. – Нет, просто там Майский, – она улыбнулась. – Жду, когда выйдет. А ты сама что тут делаешь? Вроде опасности уже нет, всю охрану сняли…
– Да Лисицын сегодня жену свою домой забирает. Рогозина сказала, что попросил подменить его утром, чтобы он квартиру в порядок привел, еды там закупил, еще чего-то. Вот меня и отправили… пока я еще у вас вроде числюсь, – усмехнулась Власова.
– Перестраховывается, – кивнула Скворцова. – Очень долго он ее завоевывал, теперь боится потерять, – она пожала плечами. – Логично.
– Наверное… – задумчиво откликнулась Рита. – Здорово, наверное, когда кто-то боится тебя потерять, – и добавила, заметив внимательный взгляд Ольги: – Нет?
– Здорово, когда можно просто быть вместе и ничего не бояться, – ответила та.
– А так бывает? – усмехнулась Власова. – Ну, чтобы прям совсем ничего не бояться?
– Бывает, – кивнула Скворцова, продолжая разглядывать собеседницу, – правда, обычно недолго – потом обязательно что-нибудь случается, – она улыбнулась.
– Мда, – вздохнула Рита. – Не успеешь начать не бояться, как оно случается…
– Богатый жизненный опыт? – рискнула Ольга, Власова метнула в нее быстрый взгляд.
– По этой части – роскошный! – фыркнула она, отворачиваясь, но Скворцова молчала, и Рита, сама не зная зачем, продолжила: – Иногда вот так живешь с человеком, вроде все хорошо и можно не бояться, а потом бац – подстава, откуда не ждали. Смотришь и думаешь, и откуда что взялось? И самое главное – почему раньше всего этого не было видно? И лихорадочно соображаешь, что теперь со всем этим делать. Где-то на этом моменте страх и заканчивается. Некогда как-то бояться становится… особенно с ребенком на руках… – она вдруг повернулась к Ольге: – И почему я тебе все это рассказываю?
– Наверное, потому что я слушаю, – просто пожала плечами та.
– Мда-а, – вновь протянула Рита. – А повезло Мельниковой-то с подругой, – как бы между прочим бросила она. – Если бы не ты – не спасли бы… А Котову – с невестой…
Скворцова улыбнулась, но ответить не успела – ее телефон зазвонил. Пообщавшись пару минут с абонентом и согласившись с ним, она посмотрела на Власову.
– Мне пора. Передай, пожалуйста, Ане, что я не смогла дождаться – я ей позже позвоню, – попросила она, Рита кивнула. – А что касается везения… – Ольга встала. – Подруги – дело наживное, – она прямо посмотрела в глаза Власовой, – хотя Аню, конечно, я знаю очень давно, со школьной скамьи. Она мне как сестра. Я одна в семье, она тоже единственный ребенок… – Скворцова сделала паузу. – А в ее спасении не только моя заслуга – кто-то отважно ринулся в лес, позаботившись о бронежилете и для своенравной племянницы полковника, прикрывая собой… первую леди ФЭС, – она улыбнулась, увидев удивление, а затем легкое смущение в глазах Риты. – Да, мне рассказали. Многое. Многие… Никите повезло с матерью. И думаю, где-то ходит тот самый человек, которому очень нужна именно ты. Осталось только, чтобы ваши пути пересеклись, – Ольга махнула рукой на прощанье и ушла.
Власова усмехнулась ей вслед. Уже пересеклись. По крайней мере, Гранин вел себя так, словно действительно искал ее всю жизнь и сейчас был твердо уверен в том, что нашел именно ту, что ему нужна.
Рита невольно вспомнила воскресную прогулку по истринскому парку, где Павел «водил ее за ручку», рассказывая всякие забавные случаи из своего детства: тут они играли в войнушку, тут лазали по деревьям, изображая Тарзана и обезьян… И было что-то настолько важное, личное в его откровениях, что она не заметила, как сама стала делиться с ним детскими воспоминаниями – как гоняла с мальчишками в казаки-разбойники, соревновалась, кто дальше прыгнет, и… Гранин слушал внимательно, не перебивая, и Власова могла бы поклясться, что в уме он считает, сколько еще колючек ему удалось выщипать, но своими успехами в этом деле и не думает хвастаться.
Комментарий к
Дорогие читатели, а есть ли среди вас те, кто рисует и кому будет не влом нарисовать для меня пару иллюстраций по спецам? Любую сцену/ситуацию на ваш выбор. Выкладывать можно в сеть и присылать мне ссылки (я ради этого личку открыла) или оставлять их (ссылки) тут в отзывах. У меня есть одна картинка от Ксении, хочется еще парочку для разнообразия (чтобы выкладывать в сети к тематическим постам). Заранее спасибо!
Ваш автор :)
========== Часть 52 ==========
В понедельник днем Рогозина собрала в переговорной коллектив, чтобы осчастливить хорошими новостями. Не хватало лишь Майского и Котова – оба синхронно отпросились у нее на целый день.
– Вчера приезжал Султанов, – с улыбкой начала Галина Николаевна.
– Воскресенье же, – удивилась Амелина и тут же извинилась, что перебила.
– Он специально приезжал, чтобы поговорить без свидетелей и предупредить, что сегодня заберет наших фигурантов. Ну и обсудить детали дела. Преступники прокололись, когда решили отомстить Майскому и Лисицыным – отошли от плана. А Семенов был давно уже в разработке у МВД, подозревали его в разных махинациях, и это дело лишь помогло все вскрыть. Также выяснилось, что именно Семенов убил жену риэлтора, войдя к ней как представитель власти, потому она ему и открыла. Вершков хотел шантажировать Семенова, потому что когда-то подделал для него результаты анализов, но Семенов неожиданно сказал, что желает быть в доле – тогда все сделает охотно и без проблем. Ему пообещали деньги от одной из проданных квартир. Более того, он хотел и дальше проворачивать эту схему с квартирами сирот, присваивая жилье себе и записывая его на подставные лица… За ним много разных преступлений. Теперь ему светит приличный срок. Но это еще не все, – она обвела экспертов довольным взглядом. – Руслан Султанович велел выразить благодарность всем тем, кто принимал участие в расследовании…
– Нам бы лучше деньгами, – подал голос Тихонов, – чем словами.
– И деньгами тоже, – радостно заключила полковник. – С удовольствием выпишу каждому премию, а также подпишу дополнительную неделю отпуска. Молодцы! Настоящая команда! – расчувствовалась Галина Николаевна.
Эксперты встрепенулись, возликовали и стали горячо обсуждать, кто первым пойдет отдыхать. Рогозина в кои-то веки не призвала их к порядку, а оставила радоваться.
– Рита, Павел, зайдите ко мне, – обронила она, проходя мимо заезжих экспертов, и они послушно проследовали в кабинет полковника.
– Что-то случилось? – поинтересовался Гранин, отодвигая стул для Власовой и устраиваясь рядом.
– У тебя теперь будет другое начальство. Пока неизвестно, кого утвердят, но это будет кто-то из тех, с кем ты работаешь. Между нами, самая вероятная кандидатура – подполковник Горев, он был заместителем Семенова.
– Это было бы здорово, – кивнул Павел. – Горев – хороший мужик, правильный.
– Что касается тебя, Рита, – перевела свой взгляд Рогозина.
– Да я уже поняла, Галина Николаевна, – вздохнула та. – Мое место в рядах Калинина. Дело раскрыто – пора возвращаться.
– Я хочу предложить тебе место в наших рядах, – без обиняков заявила полковник, и Власова от удивления чуть не раскрыла рот. – У меня Юля без пяти минут в декрете, а в тебе чувствуется и стержень, и профессионализм. Работа у нас сложная, иногда ненормированная, но и оклад выше, чем в обычном РУВД. Я знаю, что у тебя ребенок, поэтому даю время подумать.
– Да что тут думать, Галина Николаевна, согласна я! – пришла в себя Рита. – У вас тут именно что работа, а не просто протирание штанов.
– Что ж, я очень рада, что ты так видишь нашу деятельность, – улыбнулась Рогозина. – С Калининым я сама поговорю и все документы о твоем переводе подготовлю.
– Спасибо большое. Нет, серьезно, отличная новость! – все еще с трудом верила Власова.
– Ну, тогда я вас больше не задерживаю, – отпустила оперативников Галина Николаевна; стоило им выйти, как в кабинет заглянул Круглов.
– Можно?
– Конечно, – кивнула Рогозина. – Что это ты такой довольный? – не укрылось от нее веселое настроение Николая Петровича.
– Потому что вот, – он вытащил из кармана и положил перед ней два билета в театр. – Сегодня в семь вечера мы с тобой идем на балет, – объявил он и тут же торопливо добавил: – И я не принимаю отказов – ты сама говорила, что остальные желания должны исполняться сами!
– А я и не собираюсь отказываться, – тепло улыбнулась Галина Николаевна. – Это будет прекрасный способ отметить удачное раскрытие дела.
– И не только, – заметил Круглов.
– А о «не только» я в стенах ФЭС не разговариваю, – мигом включила Рогозина версию Полковник 2.0, и майор рассмеялся.
– Ничего, я подожду до вечера.
Аттракцион неслыханной щедрости царил в этот день в Федеральной экспертной службе – Галина Николаевна не только позволила сотрудникам отметить славное завершение трудного расследования, но и отпустила экспертов на несколько часов раньше, сказав, что с вышестоящими органами короткий день согласован. Но не преминула добавить, что завтра всех ждет на своих рабочих местах вовремя и в полной боевой готовности. Эксперты возликовали в голос и тут же принялись составлять список продуктов, чтобы послать гонца в магазин. Коротким день обещал быть исключительно в деловом смысле.
На середине праздника Гранин заметил, что не может найти Власову, и быстро вышел из переговорной, набирая номер.
– А ты где? – нахмурился он, услышав явные звуки улицы.
– Рогозина отпустила, я и ушла, – бросила Рита. – Мне Никита звонил – просил забрать его из дома отца.
– Где ты? – резче повторил Павел.
– Да вот только вышла. И не надо так со мной разговаривать. Это мои…
– Стой там, никуда не уходи, – скомандовал Гранин, устремляясь на выход.
– Я хотела сказать, что это мои проблемы и нет причин срываться с корпоратива, – заявила ему в лицо Рита, когда он спустился, но Павел лишь подогнал машину и открыл дверцу.
– Садись.
Тяжело вздохнув, Власова опустилась на сидение. Спорить не хотелось. Гораздо больше ее волновало, почему Никита, так ждавший встречи с отцом, вдруг передумал проводить у него каникулы. И что теперь с ним делать.
– Я сама разберусь, – бросила Рита, когда они подъехали к подъезду и она увидела сына с рюкзаком и бывшего мужа с коляской.
Гранин промолчал, но из машины не вышел, внимательно наблюдая за происходящим через лобовое стекло.
– Привет, – поздоровалась Власова, подходя ближе. – А что стряслось-то?
– Понятия не имею, – пожал плечами Илья. – Сказал, что ему тут скучно и оставаться он не хочет. Я что могу поделать?
– Да действительно, – хмыкнула она. – Ладно, Ник, иди в машину. Там капитан Гранин тебе поможет пристегнуться.
– Хахаля себе завела, да? – ухмыльнулся Илья, когда сын ушел.
– Он не хахаль, и это не твое дело, – спокойно ответила Рита. – Лучше расскажи мне, что случилось, почему Никита не захотел оставаться с тобой? Что ты ему сделал?
– Я сделал? – возмутился бывший муж. – У тебя все время я виноват! Может, это он мне сделал!
– Ты соображаешь, что несешь? Ребенку десяти лет еще нет! Что он мог тебе сделать? – едва сохраняла остатки спокойствия Власова. – Ну хорошо, допустим, он тебе что-то сделал. Что?
– Он… он плохо обращался с Митенькой, я его отругал, он обиделся, сказал, что уедет. А я что? Я его не держу тут силком.
– Что значит «плохо обращался с Митенькой»? – отфильтровала самое важное Рита.
– Ну я его попросил укачать малыша на сон в кроватке, а потом поиграть с ним немножко, посидеть, пока я занят и…
– Погоди, я, кажется, начинаю понимать, – перебила она. – То есть ты позвал Никиту к себе на каникулы, чтобы сделать его нянькой? А он не захотел?
– Ну почему сразу нянькой? Что ты краски вечно сгущаешь! Митя – его брат, они должны находить общий язык.
– Господи… – пробормотала Власова, прикладывая руку ко лбу и пытаясь не сорваться. – А Полина твоя где?
– Уехала к родителям. Ей же тоже нужно отдохнуть, – невозмутимо отозвался Илья.
– То есть она уехала и оставила ребенка тебе? – уточнила Рита.
– А что такого? Я, между прочим, отец! – гордо ответил бывший муж.
– Баран ты, а не отец, – не сдержалась Власова и тяжело вздохнула: – Ладно, это уже не мое дело. Счастливо оставаться, – она махнула рукой и вернулась в машину.
Никита сидел в кресле, насупившись и явно не желая общаться. Рита повернулась к нему с улыбкой, но сын демонстративно отвернулся к окну.
– Отвези нас домой, пожалуйста, – вздохнув, попросила Власова Павла. – Хорошо еще, что Рогозина сегодня отпустила раньше. Но что делать дальше – ума не приложу. Мои родители его не смогут взять – папа болеет, ему показан полный покой. Хоть сразу премиальный отпуск проси…
– Есть идея получше, – Гранин завел машину.
– Какая? – посмотрела на него Рита.
– Отвезти Никиту к моим, – просто пожал плечами он.
– Ты с ума сошел? – возмутилась Власова. – Как я могу повесить ребенка на чужих людей?
– Ну, во-первых, не повесить – они будут очень рады.
– Ты-то откуда знаешь? – и Рита замерла, поняв, что догадывается, каким будет ответ.
– Я им уже позвонил и обрисовал ситуацию. Они будут только счастливы, – улыбнулся Павел. – Никита, между прочим, тоже. Пока ты разговаривала с его отцом, мы все обсудили. Твой сын очень понравился моим родителям. И ты тоже.
Власова могла только молча развести руками, потому что обсуждать ситуацию при ребенке ей не хотелось.
– Ты сказал «во-первых», – вдруг вспомнила она. – Есть «во-вторых»?
– Есть, – кивнул Гранин. – Но об этом мы поговорим дома. У меня дома, – уточнил он.
Анатолий Павлович встретил Никиту с распростертыми объятиями, заявив, что уже накидал примерный план, чем они могут заняться эту неделю. Но Елена Андреевна велела отложить все мероприятия до завтрашнего дня, потому что было уже поздно и пора было ужинать и ложиться спать.
– Спасибо вам большое, – начала было Власова, но Гранин-старший быстро перебил ее.
– Что ты! Это тебе спасибо! Я уже и соскучиться успел! – он с улыбкой обнял Никиту за плечи, и Рита готова была молиться на этого старика, глядя, как сын веселеет и тоже начинает улыбаться. Она поговорит с ним завтра, объяснит, что он ни в чем не виноват и что он не обязан был нянчиться с младшим братом.
После ужина Павел увел Риту в свою квартиру.
– Касательно «во-вторых», – напомнил он, приглашая ее на кухню. – Кстати, предлагаю выпить – снять напряжение нервного вечера. Что ты будешь?
– А что у тебя есть? – вздернула бровь Власова.
– Много чего. Друзья дарят из поездок разные виды алкоголя.
– А сам не ездишь?
– Ипотеку выплачивал, – коротко ответил Гранин, и Рита решила не углубляться в тему.
– Налей тогда что-нибудь на твой вкус.
Павел достал какую-то темную бутылку, бокалы и разлил по ним алкоголь.
– За успешное раскрытие дела, твой перевод в ФЭС и… за то, что ты здесь, – провозгласил он, и Власова криво усмехнулась:
– Как-то все за меня да за меня… – она отпила.
– И это правильно.
– Так что там было «во-вторых»? – быстро сменила тему Рита.
– Ты не вешаешь своего ребенка на чужих людей, потому что у нас не бывает чужих детей. Если тебя в семью приняли, значит, ты своя. А вас с Никитой приняли, если ты не заметила.
– Заметила, – вынуждена была сознаться Рита и опустошила свой бокал.
– Напомню тебе, что мой отец женился на моей матери, когда у нее уже был сын. То есть дети Руслана ему такие же чужие, как и Никита. Разница лишь в том, что он их всех считает своими.
– Они хорошо поладили, – дипломатично согласилась Власова и вдруг нахмурилась. – А что мы пьем?
