Текст книги "Ключ (СИ)"

Автор книги: Марина Безымянная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 27 страниц)

   Глядя как довольная капитанша спускается к себе, вампир нахмурился и покачал головой:

   – Ох, и не нравится мне все это, – вздохнул он.

   – Да ладно тебе! – воскликнул эльф. – Подумаешь, маленькое морское путешествие! Будет о чем в старости вспомнить!

   – И вздрогнуть! – мрачно поддакнул Грай, глядя на закрывшуюся за женщиной дверь.

   – Не волнуйся, – поддержала их Мила, – мы Маришке ничего не скажем!

   – Эй, а с чего это вы взяли, что я ей понравился! – всполошился Лесс.

   – Хм, ну как "почему", – кокетливо-томно ответила Мила, – ты у нас парень видный. Высокий вон какой, статный. Немытый, с щетиною. Волосы, опять же красиво так патлами нечесаными по плечам лежат, – и ехидно улыбнулась.

   – А что без руки, – ухмыляясь, добавил Грай, – так меньше будешь отбиваться.

   Все дружно захихикали, представив сцену боя Лессандра за "не поругание" собственной чести. И кажется, по мнению большинства, перевес должен быть на стороне бравой капитанши.

   – А может ей больше по душе смазливые эльфячьи хари! – прищурившись, парировал Лесс.

   – Ну что ты, – похохатывая, ответил Эрионель, – для нее и вампирская рожа вполне сойдет!

   – Не волнуйся, у нее еще первый помощник есть, – напомнил Лесс. – Вдруг, помощницей окажется?

   Действительно, глядя на первого помощника капитана трудно было сказать, кто перед тобой: мужеподобная женщина или все-таки женоподобный мужчина.

   – Или вон Грай, – не унимаясь, предположил вампир.

   – Да ко мне в принципе женщины не липнут, – опрометчиво заявил парень и, поправившись, добавил: – Теперь.

   – Что ж ты тогда на Веселой улице забыл? – припомнила Мила. – Я видела, как ты из какого-то домика выходил, это была явно не харчевня.

   – Я... навещал старого друга, – отнекивался Грай.

   – С которым организмами "дружил"? – ехидно предположил Лесс.

   – Ну почему сразу с "которым", – поправил его Эрион, – может все-таки с "которой"?

   – Идите вы к алгору в ...– окрысился на них Грай и те тут же ответили ему взаимностью, но Мила встряла между ними:

   – Эй, парни, легче! Шутки шутками, но могут быть и дети! – все присутствующие странно покосились на нее. – Это образное выражение. Не придирайтесь к словам!

   Но, судя по их взглядам, у стаи голодных шакалом появилось свежее мясо.

   – Да ну вас! – отмахнулась от них Мила и решила вернуться к Дымке, пока эта троица ее окончательно не засмеяла.

   Всех лошадей, везших подводы поместили на одну из нижних палуб, вместе со скотом на продажу. Заботливые купцы, как правило, оставляли там хотя бы пару работников, которые присматривали б за живым товаром, поэтому Мила нисколько не удивилась, обнаружив невдалеке от своих лошадей мальчишку лет четырнадцати-пятнадцати, с любопытством поглядывающего на Дымку.

   – Что, малец, лошадка понравилась? – трубным голосом бородача спросила Мила.

   Добродушный тон и простоватая внешность сделали свое дело: парнишка, прежде испуганно подпрыгнувший на месте и затравленно оглянувшийся, недоверчиво глянул на нее, но все же остался там, где был.

   Громко шмыгнув конопатым носом, паренек щербато улыбнулся:

   – Ага. Уж больно она у вас необычная. Сколько лошадей возили, а такую впервой вижу. Шерстка-то какая!! Лоснится, серебром так и отливает.

   Подросток хотел, было, протянуть к Дымке чумазую ручонку, но вредная скотинка предостерегающе цопнула зубами. Паренек испуганно ойкнул и, отдернув руку, попятился, да маленько не рассчитал, запнулся о тюк с соломой и свалился на него.

   – Ты осторожней, – беззлобно рассмеялся "бородач", помогая парнишке подняться. – Эта кобылка с характером, в руки не каждому дается, так что пока обожди. Вот обвыкнется, тогда и приходи, да вкусненького не забудь. Она сладкоежка страшная!

   Шершавая ручища любовно погладила серебристо-серую гриву, почесала между остренькими ушками. Кобылка довольно всхрапнула и ласково ткнулась в плечо бородача. Мила и сама не до конца понимала, как полукровка чувствует, что это она и не боится ее вида. Наверно, все дело в ее крови – у единорогов всегда сильно развито внутреннее чутье, а кьянни вообще своего хозяина могли отыскать хоть за сто верст от себя. Лесс говорит, что нет верней животного, чем кьянни: во время войны с людьми, после особенно кровопролитных битв, когда нельзя было понять, кто где лежит, выпускали кьянни, и те всегда находили тела хозяев. Если конечно, не гибли вместе с ними во время битвы.

   Паренек с широко распахнутыми удивленными глазами смотрел как "кусачая зверюга" ластится к бородачу и, обнюхивая ладонь, ищет подачку. Хитро усмехнувшись, Мила запустила руку в сумку, висевшую через плечо, и, порывшись, извлекла оттуда яблоко и перочинный ножичек. Немного повертев спелый плод в руках, Мила задумчиво улыбнулась и, вздохнув, разрезала его пополам. Одну половинку тут же предложила парнишке, а вторую стала аккуратно очищать от кожуры.

   – Неужто она так не съест? – удивился парнишка, хрупая свою половинку.

   – Ну почему же, – хмыкнул бородач, – съест. А кожуру потом в меня выплюнет.

   Парнишка весело загоготал, брызгая соком. Мила и сама рассмеялась – Дымка только раз такое устроила и то после того, как за ней погонялся конюх с вилами. Просто не станет же она объяснять, что хотела подольше насладиться сладким ароматом яблока.

   Послышался скрип деревянных ступенек – кто-то из команды спустился к ним и окликнул парнишку:

   – Эй, селедка, а ну живо наверх! Мать зовет!

   – Агась, – звонко откликнулся парень и застучал босыми пятками по деревянному настилу палубы. Мила повнимательней присмотрелась к убегающему подростку и чуть челюсть не потеряла. Сквозь угловатость подросткового тела и мешковатость поношенной одежонки с чужого плеча просматривались уже наметившиеся женственные изгибы. Да и всклокоченная шевелюра соломенного цвета, наспех перехваченная шнурком, только добавляла уверенности, что перед ней девчонка. Да еще и дочка капитанши.

   – Здесь вообще есть мужики, или у них вся команда – бабы переодетые? – пораженно спросила Мила, смотря на Дымку. Кобылка только сочувственно всхрапнула и закивала головой. Вдруг девушка почувствовала, как будто ее повело куда-то в сторону, весь корабль тихонько заскрипел и сильно качнулся, так что Миле пришлось ухватиться за Дымку. Сверху послышались невнятные вскрики – должно быть капитанша или ее помощник отдавали очередные команды. "Жемчужина Шартра" вальяжно покачиваясь на волнах отплыла из Марьца к берегам далекой Элирии.

   Милу охватило непонятное волнение – ведь еще целых две недели непрерывной качки, возможно, даже очень сильной. Они могут попасть в шторм или встретиться с пиратами. Но девушке все равно хотелось петь и смеяться, еще не до конца веря в происходящее. Источники и Поток!! Кто бы мог подумать, что ей, простому флористу из самого обычного города на другом конце Вселенной удастся осуществить все это!! Пускай она еще точно не знает, куда именно отправится, когда прибудет в Элирию, Макс с Бессом назвали несколько возможных, но главное – скоро она будет там. А значит еще один шаг на пути к Брайасу! Только бы это был не шаг в сторону!

   Девушка пыталась обуздать свои эмоции, но все равно, как только поднялась на верхнюю палубу и увидела бескрайнюю синюю гладь и приморский городок, тающий на глазах, не удержалась и улыбнулась. Однако радостная улыбка разом слетела, как только она заметила, как один из моряков громко отчитывает ее недавнюю знакомую, осыпая ее бранными словами и тыча в лицо какими-то огрызками веревки.

   – Селедка, так тебя раз так!! Где тебя мракобесы таскают, колотить тебя, горбатить! Тебе ж сказано было в трюм за веревкой слазить, а ты? Жбых тебе в глотку! Да из-за тебя Матаня чуть не навернулся! Стерлядь!! – моряк смачно харкнул ей под ноги, и еще раз ткнув веревкой ей в лицо, швырнул огрызки на палубу. К ним тут же ленивой походкой подошел помощник капитана:

   – Еще один промах, соплячка! Скоро ты добьешься! Иссякнет мамочкино терпение, и отправят тебя к тетке рыбой на базаре торговать.

   – Ну, чего расшумелись на девчонку! – нахмурившись, пробасила Мила, приблизившись к ним. – Что опоздала с веревкой, так то моя вина. Там одна лошадь взбесилась, так она помогала мне ее изловить да успокоить. Или вы хотели, чтобы перепуганное животное вам все товары перепортило?

   Первый помощник недовольно поморщился – лезут тут всякие, крысы сухопутные, а ты им слова не скажи. Капитан строго-настрого запретила отношения с клиентами портить, а не то кишки на киль намотает.

   – Это так, селедка? – помощник презрительно вскинул брови. Девчонка только носом шмыгнула. – Не слышу?! Это так?!!

   – Да так это, так! – не выдержала Мила. – Тугой на ухо что ли??

   Первый помощник окатил "бородача" неприязненным взглядом, передернул плечом и бросил девчонке:

   – На этот раз тебе повезло, но в следующий раз – точно достанется! А сейчас будешь драить палубу, пока не заблестит! Можешь благодарить своего заступничка!

   Девчонка, все также повесив голову, нерешительно обернулась к бородатому и что-то пробурчала себе под нос. Первый помощник удовлетворенно кивнул и гаркнул:

   – А теперь брысь отсюда! – и от девчонки тут же след простыл. – А ты, – обратился он уже к Миле, – если еще раз встрянешь...

   – То что? – детина спокойно скрестил руки на груди, показав здоровенный кулак. Женоподобный помощник слегка покосился на него, но все же продолжил:

   – Не лезь, короче, когда девку воспитывают. Не твое дело!

   Бородач ничего не ответил, лишь проводил помощника тяжелым взглядом.

   – Умеешь же ты находить себе неприятности, – негромко заметил Лесс, подойдя сзади. – Он теперь за тобой точно будет приглядывать.

   Мила нахмурилась и, подойдя к одному из бортов корабля, облокотилась на него. Насквозь пропахший рыбой Марец теперь казался далекой маленькой точкой на горизонте, подернувшейся легкой дымкой романтики. Или тот сарай с прошлогодним сеном, возле которого дети с кремнем и огнивом играли, все-таки загорелся?

   – Ты это знаешь или тебе просто "кажется"?

   Мила помнила, что при желании, вампир мог попытаться считать мысли с человека, потому и спросила. Лесс так же оперся о борт и стал разглядывать поблескивающие на солнце гребешки волн.

   – Это предчувствие, – осторожно сказал вампир. – И было бы глупо его игнорировать.

   – С каких пор ты стал доверять предчувствиям? – Мила удивленно посмотрела на него.

   – С тех пор, как связался с тобой, – хмыкнул вампир и повернулся к ней. Мила криво усмехнулась и вздохнула. – Какого ляда ты вообще сюда полезла? Ну, отругал он девчонку и что? За дело ведь – им нужно было один из парусов закрепить, стали подтягивать, а она взяла и лопнула – одни огрызки на палубе. Пришлось парню какому-то лезть, вручную все крепить, чуть не свалился.

   – Просто не люблю хамства, – буркнула Мила. Она и сама понимала, что девчонка проштрафилась, и если бы помощник не вмешался, может, она бы тоже не полезла. Просто то, как он говорил с девочкой... Эмилию не покидало чувство, что за этим что-то стоит. Почему не мать ее отчитывала? Почему она вообще позволила помощнику так по-хамски обращаться с ее дочерью, да еще перед всей командой?

   Лесс заметил, как лицо Милы приобрело задумчиво-вопрошающий вид, словно она опять что-то задумала.

   – Я тебя умоляю, давай спокойно доплывем до Элирии, и все, – вкрадчиво произнес он. – Не лезь ты в здешние дела!

   – И не собиралась, – фыркнула Мила. – Но ты слышал, с какой неприязнью, даже ненавистью он с ней говорил?

   – Мила-а-а!! – измученно простонал Лесс. – Ну, мы же договорились! Хватит подбирать всех сирых и убогих! Тем более что им твоя помощь не нужна! Это их жизнь, они так живут, и всегда так жили, и будут жить!

   – То есть, по-твоему, бесполезно что-либо менять??

   Вампир тяжело вздохнул. Все-таки для него Мила была еще девчонкой и мыслила как наивный подросток.

   – Нет, но прежде нужно учесть все последствия будущих изменений. Помнишь, что говорила Ванда? Ты не должна...

   – ...вмешиваться в дела других, – повторила Мила уже заученную фразу.

   – И учитывать последствия, – нравоучительно добавил вампир. – Все же ты чуть больше, чем обычный человек.

   Мила прикрыла рукой глаза и устало потерла переносицу.

   – Как же мне все это надоело, – помолчав, тихо прошептала она.

   – Маришка говорит тоже самое, когда видит письменный стол, заваленный бумагами, – усмехнулся Лессандр.

   – И что тогда говоришь ты? – Мила вновь повернула к нему голову.

   – Напоминаю, как сильно она любит Орру и как она нужна всем нам.

   Мила только грустно улыбнулась – ей не нужно было напоминать, как сильно она любит Брайаса и как он нужен ей. Просто... просто бывают такие моменты, как в самую глухую полярную ночь, когда начинает казаться, что солнце больше никогда не взойдет. Что эти зима и сумрак вечны, и нет, и не будет рассвета. Но ведь на самом деле он есть, просто надо переждать, просто нужно дождаться. Я вернусь... Очень скоро.

   – Я буду ждать, - одними губами повторила Мила, как тогда, отпуская его всего на пару дней, а оказалось... Горизонт почему-то стал расплываться, а в море, и без того соленом, стало на две капельки больше. Девушка сморгнула набежавшую слезу и, улыбнувшись, спросила у вампира:

   – А где Эрион и Грай?

   Вампир злорадно улыбнулся:

   – Ворчат, что путешествовать телепортами гораздо удобней.

   – Бедные! – участливо вздохнула Мила. – Ну что ж, веди, может, чем помогу. Заодно и нашу каюту посмотрю.

   Стенания больных морской болезнью разносились по всей жилой палубе. Причем болели не только эльф и маг, но и некоторые служители Максии, становясь при каждом покачивании нежно-оливкового цвета. Грай и Эрион – оба лежали на нижних койках и тихонько постанывали, но стоило Миле зайти, тут же замолчали и отвернулись к стенке. Правда не надолго – очередная набежавшая волна немилостиво толкнула судно в бок, от чего ребята наперегонки побежали к ведру, забыв про стеснение.

   – А почему ты себя хорошо чувствуешь? – спросила Мила, присаживаясь на одну из нижних коек и открывая сумку.

   – Потому что не ел перед отплытием, – довольно заметил вампир, садясь напротив. При упоминании еды, больные, только отошедшие от ведра, чуть поколебавшись, вернулись к нему.

   – Но ведь дело не в еде, а в чувстве равновесия, – удивилась Мила. Сама она прекрасно позавтракала и теперь тьфу-тьфу чувствовала себя хорошо.

   – Значит мое равновесие оказалось куда лучше хваленого эльфийского, – хмыкнул Лесс, игнорируя невнятное бурчание Эриона, видимо, пытавшегося доказать обратное, но проклятая тошнота мешала. Порывшись в сумке, девушка вынула несколько нужных склянок и, смешав их содержимое, вылила в одну из фляжек с водой и взболтала. Открыла и принюхалась – все как надо.

   – Держите!

   Она протянула эльфу и магу фляжку, и те, не глядя, тут же опрокинули ее и передернулись. Жидкость внутри хоть и была довольно мерзкого вкуса, но все же сделала свое дело – через пару минут они были уже на ногах. Мила вновь намешала этой странной смеси и отправилась отпаивать остальных страдальцев.

   – Я же немного больше, чем обычный человек, значит должна заботиться о тех, кто слабее, – усмехнулась она на вопрошающий взгляд вампира.

   Отец Ассикакий не ожидал отыскать талант врачевателя в одном из своих возничих и сперва даже растерялся, увидев всю компанию в добром здравии.

   – Что ж, – торжественно сказал он, – раз все живы и здоровы, спешу сообщить вам приятную новость: капитан пригласила нас всех к ней на ужин! Я сначала отказался, ведь половина из вас слегла от морской болезни, но теперь, думаю, капитан будет рада...

   – Ой! – неправдоподобно ойкнул Лесс. – Кажется, меня мутит.

   – И меня! И меня! – послышались фальшивые стоны со всех сторон. Святой отец перевел взгляд на "врачевателя".

   – Видимо, зелье не удалось, – развела Мила руками, – думаю все дело в дозе. В следующий раз сделаю покрепче.

   – Не стоит, – хмуро ответил Ассикакий. – А то всех трудников и монахов перетравишь!

   Преподобный еще раз недоверчиво оглядел постанывающую группу – чего-то им явно не хватало для правдоподобности. А вот Мила уже догадалась чего, и даже решила им в этом помочь.

   – Да-да, – сочувственно вздохнула она, – наверно крысиных хвостов надо было побольше положить.

   Вот тут все больные, мнимые и излечившиеся, рванули к ведрам, послышался нестройный хор тошнотворных звуков. Святой отец поморщился, но все-таки поверил и, посмотрев на оставшихся бородача, одноглазого и брата Натасия, вздохнул:

   – Что ж, передам капитану, что ужин будет скромным – на пять персон.

   – На четыре, – поправила его Мила, – кто-то из здоровых должен присмотреть за лошадьми и товаром.

   – Я так не думаю, – возразил Ассикакий. – Мы можем полностью доверять капитану и его команде.

   "И даже если тем вздумается нас обокрасть, вряд ли мы сможем оказать достойное сопротивление" – подумал он, памятуя о пиратском прошлом капитана Вирты. В единственном открытом глазе эльфа мелькнуло злорадство.

   – А почему ты не сбежал? – спросила у него Мила, когда святой отец отпустил их приводить себя в порядок перед ужином.

   – Эльфы – отважные и храбрые воины и никогда не бегут от опасностей, – с достоинством ответил Эрион, причесывая свои чудесные серебристые пряди. – Тем более от человеческих женщин.

   – Особенно если перед этим зачаровать доски у вас под ногами, – съехидничал Грай и коварно усмехнулся.

   – Взял бы и расколдовал, – удивилась Мила. – Ты же архимаг.

   Эльф оскорблено посмотрел на нее, будто она все это затеяла, но промолчал.

   – Он просто растерялся, – ответил за него Лесс и язвительно оскалил клыки. – Бравый эльфийский воин.

   – Ах ты, мерзкая вампирская рожа! – не выдержал Эрионель. Сейчас он меньше всего походил на Первого советника Высокого Леса, скорее на обычного смертного, желающего нарваться на приключения в ближайшей таверне. – Тоже мне, друг называется! Ты вообще, на какой стороне, упырюга!

   – Первый раз вижу эльфа, зарубающегося за дружбу, – удивленно хмыкнул Грай.

   – Не твое дело!! – хором ответили Лессандр и Эрионель.

   – Ладно-ладно, не буду лезть в ваши семейные сцены, – Грай примирительно вскинул руки. И сразу же был схвачен вампиром за грудки и приперт к стенке.

   – А давай мы его утопим, а? – с воодушевлением предложил он. Морское путешествие явно не шло ему на пользу – уж слишком нервным становится. Эрионель устало вздохнул и обернулся к Миле:

   – Он действительно нам так нужен или можно все-таки от него избавиться?

   – Хм, – хмыкнула девушка. Несмотря на всю грозность вида, Мила почему-то не боялась за Неверталя, верила, что парень сможет выкрутиться. – Ну, во-первых, это вы его с собой притащили...

   – Значит можно... – с мрачной радостью оскалился вампир.

   – А во-вторых, – поспешно добавила Мила, – напоминаю, что это он сотворил этот облик и, возможно только он сумеет его снять.

   – Ерунда, – фыркнул эльф, – ты сама заметила, что я архимаг, и уж как-нибудь справлюсь с иллюзией мага-недоучки.

   – Однако... свои сапоги... ты так и не смог... расколдовать, – сдавленно проговорил Грай.

   Эльф снова фыркнул и, не предупредив никого, сделал несколько быстрых пасов рукой, и с Милы точно пыль, осыпалась вся иллюзия. Девушка с изумлением обнаружила, что штаны, прежде крепко сидевшие на пивном пузике бородача, теперь валялись на полу. Там же лежала и наскоро схваченная грубыми нитками курточка, легко соскользнувшая со ставших узкими плеч. Мила осталась стоять в одной серой, сермяжной рубахе до середины бедра.

   – Ух ты! Баба!! – удивленно протянул один из морячков, заглянувших в каюту.

   – Сам ты баба! – шикнул на него второй. – А это девушка-а!!

   – А ну пошли вон отсюда!! – Лесс и Грай, не сговариваясь, живо стали выталкивать непрошенных гостей из комнатки, всячески стараясь закрыть обзор спиной. Сзади послышался звонкий шлепок и злобное шипение:

   – Придурок!! Нашел время, когда силой хвастаться! – Мила изо всех сил пыталась изловчиться, одной рукой натягивать и держать штаны, а другой откупоривать бутылёк с оборотным зельем.

   Тем временем новость о том, что в одной из кают полуголая девица, быстро облетела всю жилую палубу и в желанную дверь ломанулись с утроенной силой. Но та, как оказалось, совсем и не думала сопротивляться – наоборот, с легкостью распахнувшись, дала возможность всем желающим обозреть убогий быт суровых мужчин.

   – Вам чего, мужики? – грубоватым баском спросил их бородатый мужик, о чем-то споривший с одноглазым. Теперь уже житель каюты с интересом уставились на ввалившихся.

   – Да говорят, у вас тут бабу видели, – неуверенно проговорил один из них, внимательно оглядывая комнатку.

   – Бабу??! – хором удивились жильцы каюты. – Хм, да этого у нас не бывало, – бородач задумчиво почесал свою шевелюру на подбородке. – Разве что они одноглазого приняли за бабу – больно тощий.

   – Да вряд ли, – сверля Милу сердитым взглядом, ответил "одноглазый". – Может они видели, как однорукий переодевался?

   Взгляды присутствующий обратились к Лессу, притихшему на верхней койке.

   – А че я? – возмутился вампир. – На бабу что ли похож?

   – Не похож, – дружно подтвердили пришедшие. Размах плеч и буйная растительность на лице не давали никаких шансов надеждам одиноких моряков и послушников.

   – А может четвертый? – робко спросил кто-то из задних рядов.

   – Чего-о-о??!!! – взвился Грай, вскакивая с постели. Вид у парня был такой грозный, ну хоть тельняшку на груди рви. – Это кто там, что сейчас вякнул??!

   Худощавый, немного болезненного вида парень с самым свирепым видом двинулся на толпу матерых моряков и нехрупких монахов, так что те дружно сделали два шага назад, пытаясь разом протиснуться в узкую дверь. Естественно, началась давка. Мила в этот момент испугалась за несчастных посетителей. А вдруг и правда порвет? Как Тузик грелку?

   – Что здесь случилось, дети мои? – вразумляющий глас святого отца возвысился над толпой, призывая их успокоиться. "Значит, кто-то все-таки успел нажаловаться, – огорченно подумала Мила, – либо нам просто не повезло, и он не вовремя вернулся от капитанши".

   – Вот тут, отец Ассикакий! – пробормотал один из моряков, по-видимому, очевидец. – Совершенно голая! Нагая! В чем мать родила!..

   – Я понял, – прервал его Ассикакий, дожидаясь пока толпа расступится и позволит ему пройти.

   – Мы с Хромко зашли, чтобы кликнуть этих на ужин, – очевидец семенил за ним следом, – а тут...

   – Достаточно, – вновь обрубил его святой отец. – Так кого ты там видел помимо девушки.

   Слово "помимо" Ассикакий проговорил с нажимом, всячески намекая, что про девицу он уже наслышан, но вот моряк его недопонял, либо не запомнил ничего кроме девушки.

   – Так это... я ж говорил, девица там была такая... фигуристая, – моряк живо обрисовал в воздухе женский силуэт.

   Мила не сдержалась и фыркнула. И совсем не так, она, между прочим, за последние месяцы здорово похудела! Особенно внизу. На ней даже ее прежняя одежда теперь обвисала, не говоря про эту.

   – Тебя что-то возмущает, сын мой? – обратился к ней Ассикакий, услышав ее реакцию.

   – Скорее удивляет, святой отец. Вроде бы мы недавно из порта вышли, а морякам уже везде голые бабы мерещатся. Может вы на берегу плохо отдохнули, ребята? Или в Веселом доме был санитарный день?

   Некоторые моряки недовольно заворчали, удивляясь собственной глупости, кто-то хохотнул над своей доверчивостью, а кто-то уже потащил в сторону одного из очевидцев.

   – Стойте, стойте!! – завопил он. – Да проверьте вы их! Вдруг они где-то ее спрятали? Или может колдовство какое напустили?? Вдруг кто-то из них колдун?!

   Последняя реплика не осталась незамеченной – толпа вновь воззрилась на четверку жильцов странной каюты.

   – Ну, проверяйте, – пожав плечами, хмыкнул бородач и спокойно вышел из комнаты. За ним последовали и остальные, предоставив святому отцу и его помощникам возможность тщательно осмотреть все. В конце концов, единственная улика – ярко-красный отпечаток женской руки – теперь надежно прикрывала повязка, плавно перетекшая с одного эльфийского глаза на другой. За сумку Мила не боялась – рубашка и штаны были надежно спрятаны на самом дне. А сверху их прикрывали всевозможные баночки и скляночки с порошками и мазями, обернутые в полотенце.

   – Ага, я же говорил, что среди них есть колдун! – азартно воскликнул первый очевидец, оказавшийся более бойким. Второй, когда только-только началась разборка, медленно-медленно оттерся к стеночке и уже по ней скрылся куда-то подальше.

   – Это всего лишь склянки с тертыми травами, – спокойно заявил бородач, а вот сердце девушки сжалось в груди от плохого предчувствия.

   – Откуда простой возничий в травах разбирается? – с хитрецой спросил очевидец, надеясь хоть тут-то не оплошать.

   – Да ниоткуда! – огрызнулся бородач. – У травницы нашей деревенской выпросил, когда в дорогу собирался. На себя наплевать, а вот лошадь жалко. Она у меня в ту пору еще хворая была, вот и пришлось ее всякими травами, что она дала, потчевать.

   Настырный мужик хотел, было, еще несколько вопросом задать, но порядком проголодавшийся святой отец нетерпеливо его обрубил:

   – Довольно, сын мой. Хулить доброго человека – себе вредить. Светлая Максия не любит этого. – Брат Натасий стоявший неподалеку, благоговейно закивал головой. – Ты же, сын мой, – Ассикакий обернулся к Миле, – поклянись, что в этой комнате не было никаких девиц.

   – Здесь только мы, святой отец, – кротко ответил бородач, склонив голову.

   – Что ж, – просиял Ассикакий, – в таком случае, идемте ужинать. Не хорошо заставлять капитана нас ждать.

   Капитан Вирта встретила их при полном параде: атласном корсетном платье малинового цвета с нежными белыми кружевами вдоль линии декольте и накрученными буклями пепельно-серых волос.

   – Добро пожаловать, – широко улыбнулась она нерешительно столпившимся в дверях мужчинам, – рада, что вы все-таки смогли исцелиться.

   Кстати, когда она не орет и не матюгается, голос у нее довольно приятный, низкий, чуть с хрипотцой.

   – Благодарим Вас, госпожа Вирта! – святой отец выступил вперед, поближе к столу. – Вы ведь позволите называть вас госпожой, капитан?

   Женщина гортанно рассмеялась со всем имеющимся у нее кокетством и предложила "дорогим гостям" присесть. Святой отец сразу же занял почетное место по правую руку от хозяйки, рядом с ним примостился верный помощник – Натасий. Эрионель с видом мученика уж было двинулся к месту слева от госпожи Вирты, но Мила, которой было ужасно стыдно за недавнюю пощечину, решила его выручить и первая взялась за спинку стула. Они так и столкнулись: Мила – с извиняющимся видом и Эрион – еще не веря своему счастью.

   – Ох, – капитанша опять хохотнула, – как мило, что сразу двое мужчин хотят занять место рядом со мной! Но хочу вас огорчить – это место моего Первого помощника. Он присоединится к нам с минуты на минуту.

   Эрионель и Мила с радостью расхватали оставшиеся места. Точнее эльф с облегчением плюхнулся на соседний стул, а девушка, пожав плечами, заняла место на другом конце небольшого обеденного стола – как раз напротив Вирты.

   Как и обещала хозяйка, не успели гости рассесться по местам, как появился Первый помощник. Коротко поприветствовав святого отца и брата Натасия, он занял свое место, удостоив соседа коротким кивком. Миле же не досталось ничего, впрочем, ей на это было абсолютно наплевать. Чего нельзя было сказать об Эрионе – он явно был оскорблен таким неуважением. Высокородный эльф, не побрезговавший переодеться в тряпье, чтобы добраться до нее, а затем вместе с ней плыть черт знает, куда и не понятно, зачем в тесной каюте среди матросни, теперь воротил нос из-за небольшого неуважения хамоватого помощника. Девушка видела, с каким трудом ему дается столь неприятное соседство – презрительная гримаса нет-нет, да появлялась на его лице. Правда тут же исчезала под маской холодного равнодушия, оставаясь незамеченной для других людей. Теперь понятно, у кого Брайас научился той презрительно-равнодушной мине, с которой она встретила его тогда на аллее.

   Чтобы хоть как-то облегчить ситуацию, Мила попыталась разговорить эльфа, но то ли эта маска распространялась на всех, то ли он все еще сердился на нее из-за пощечины, но ответы его были сухими и короткими. Наконец, хозяйка решила подавать горячее и по привычке гаркнула, так что служители Максии подпрыгнули на стульях:

   – Марыска! А ну тащи сюда еду!

   Худенькая девочка в бледно-желтом платье, похожая на тростиночку, вынырнула из соседней комнатки и опрометью бросилась в двери. Пока гости откупоривали бутыли с вином и разливали его по бокалам, она притащила огромную печеную рыбину на серебряном подносе. Гости, всю дорогу питавшиеся подвяленным мясом с сухарями да похлебкой, сваренной на костре, благосклонно восприняли это блюдо. А вот капитану и ее помощнику подобная кухня порядком поднадоела, у них даже лица стали кислыми от ее вида. Девочка поставила поднос в центре стола и отошла, но первый помощник тут же поманил ее к себе и, пока госпожа Вирта раскладывала куски рыбы по тарелкам, он что-то гневно шептал ей на ушко.

   – ...авка! ...де телят...? ...ять спалил...? ...бой ...усь!

   Мила недовольно переступила ногами под столом и стала тихонько покачивать носком сапога, мечтая засадить его прямо в ... Вдруг сапог Эриона надежно пригвоздил к полу негодующую обувь. Девушка удивленно и несколько возмущенно посмотрела на него.

   "Но ты ведь это тоже слышал! Все слышали! Он позволяет себе при всех обзывать ее, не стесняясь ни нас, ни ее матери!"

   Взгляд эльфа был спокоен и даже безмятежен, насколько это возможно, сохраняя равнодушно-холодную мину. "Слышал. Но это их дело, не вмешивайся. Ты обещала, помнишь?"

   Мила шумно выдохнула и с раздражением уставилась в свою тарелку. Мда, кажется, и она становится чересчур нервной, раз не может владеть собой как все остальные: весело болтать, как Ассикакий и Вирта, или вот так бездумно поддакивать, как сытый Натасий, или хотя бы сохранять холодно-презрительное выражение лица, как у эльфа, пока этот хам и мерзавец продолжает говорить девчонке гадости. А может быть им просто все равно? Наконец, не выдержав, Мила подняла глаза и елейным голосом произнесла:

   – Дитя, ты не передашь мне хлеба?

   За столом сразу все притихли, даже Натасий проснулся, Эрионель не сводил с "бородача" настороженных глаз. Эмилия смотрела прямо на то бледневшую, то красневшую девчонку, в нерешительности застывшей у корзиночки с хлебом. Первый помощник, не глядя, взял с белоснежной салфетки хрустящую булку и протянул ее бородатому детине, не отпуская своей жертвы.