Текст книги "Ключ (СИ)"

Автор книги: Марина Безымянная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 27 страниц)

   ***

   Грай в сотый раз пожалел, что решил сегодня отправиться к Вилете. Вместо предвкушаемого отдыха его ждало очередное выяснение отношений.

   – Мой принц, я так долго ждала Вас! Вы пропали куда-то на целых полгода! Затем вновь появились, без объяснений...

   – Ты чем-то не довольна? – холодно поинтересовался Грай, прикрыв глаза рукой.

   Ему достаточно того, что эта нахалка, Эмилия вечно выводит его из себя. Не хватало еще, чтобы какая-то девица с Веселой Улицы ему читала нотации.

   – Ну что вы, мой принц. Все было великолепно! – торопливо ответила она. – Просто... Весь вечер вы были словно сам не свой и думали о чем-то своем, а после почти сразу ушли, ни слова не сказав. Я хотела вновь увидеть Вас и пришла в Вашу любимую таверну. Я думала, что раз вы в городе, то непременно должны быть там. И трактирщик сказал, что вы были там и даже сняли комнату.

   Неверталь почти не слушал ее, смотря в окно отсутствующим взглядом. Днем на Веселой улице народу мало, большая часть местных жителей, особенно жительниц, отсыпались перед тяжелой трудовой ночью. Но сейчас за окном появился крайне знакомый силуэт с копной волос, мягкими волнами ниспадавших почти до бедер. Вчера он успел лишь мельком коснуться этого золотого шелка, но даже от одного этого воспоминания по коже пробежали мурашки. Что она здесь забыла?

   – Мой принц, вы меня не слушаете! – обиженно надула губки Вилета. – Опять думаете о нем?!

   – О ком?? – переспросил Грай, изумленно глядя на нее. Кажется, он что-то пропустил.

   – О том мужчине из трактира, – с досадой проговорила девушка. – Я видела, как он спал в вашей постели!!

   Грай не сразу понял, о чем она говорит и лишь спустя несколько мгновений вспомнил про беглого мага. Да, он же разрешил занять его комнату!

   – Вилета, не говори глупости! – с легким раздражением ответил Грай, продолжая смотреть в окно. Какой-то парень остановил златокудрую девушку и сейчас что-то ей говорил, а сзади подкрадывался еще один.

   – Неужели я настолько плоха, что вы стали заглядываться на мужчин?! – всхлипнула Вилета. Но Грай уже сердито поднялся на ноги и выходя, бросил:

   – Вилета – ты просто дура, когда успокоишься и одумаешься, тогда и поговорим! – и хлопнул дверью.

   – Ну и что ты забыла на Веселой улице? – громко спросил он, подходя к всаднице и двум парнишкам. – Решила поделиться добром с убогими?

   Парень, говоривший с Эмилией недовольно загундел.

   – Нет, – хмыкнула Мила. – Поймала капру, ищу с кем бы поделиться. Видишь, в сумке болтается.

   Она оглянулась на болтавшуюся у седла сумку, возле которой крутился второй карманник. Услышав ее слова, парень ойкнул и тут же отпрянул от лошадиного бока. Его товарищ тоже начал пятиться, а затем, резко развернувшись, ребята брызнули врассыпную.

   – Ну и что он от тебя хотел? – поинтересовался Грай, глядя вслед карманникам.

   – Денег, – хмыкнула Мила. – От самого храма за мной тащился, "немощный".

   – Что ты в храме забыла?

   – Ну как же! Разве ты не слышал? – ехидно улыбнулась девушка. – Там же левый мизинец Максии! Или правый?.. – В животе у девушки недовольно забурчало. Эмилия смущенно ойкнула и прикрыла его рукой. – Слушай, ты не знаешь, где здесь можно вкусно перекусить?

   "Ну вот, – мысленно вздохнул Грай, – опять она это сделала". Вчера ему казалось, что он больше никогда не заговорит с ней, и даже не посмотрит в ее сторону, а теперь ведет ее в свою любимую таверну и чувствует себя при этом ... счастливым?? Похоже ее идиотизм – вещь заразительная.

   Вилета с досадой закусила губу, глядя, как Неверталь вместе с какой-то девушкой на лошади проехал мимо ее дома. Она столько времени потратила на этого засранца, а он мало того, что пропал надолго, так сейчас еще и с другой уехал. Девчонки ее застибут, когда узнают, какую рыбину упустила! И дернул же ее Бесс, вспомнить про того мужика! Мало ли какие причуды у этих наследников престолов? Ну и ладно, надо будет записочку во дворец написать, раз уж время освободилось. Вздохнув, Вилета зашторила окно и, достав надушенную розовую бумагу, стала строчить записку еще одному ухажеру.

   ***

   Неверталь сидел напротив Эмилии и не верил своим ушам. Нет, он, конечно, знал, что у нее не все в порядке с головой, но чтоб настолько?

   – Так ты хочешь стать мужчиной??

   Мила молча кивнула, уписывая капустный пирог и запивая его сладким чаем.

   – Ну не навсегда, конечно, – прожевав, поправила она. – Думаю, достаточно обычной иллюзии. Ты сотворишь ее на мне, а я уже буду ее поддерживать.

   – И зачем это тебе?

   – Чтобы сбежать, – само собой разумеющимся тоном сказала Мила. – Не хочу на твое место.

   Грай понимающе хмыкнул, но все же сказал:

   – Откуда ты знаешь, что они посадят тебя под замок?

   – А ты думаешь, они выведут меня в чистое поле и скажут "иди куда хочешь"?

   – Но тебя все равно будут искать, уже не только Темные, но и Ковен.

   – Вот поэтому ты и должен сделать из меня мужчину, – перегнувшись через стол, шепнула ему Мила. – Пока все будут искать девушку, какой-нибудь неприметный мужичок тихонько заберется подальше в глушь и тихонько отсидится.

   Неветраль призадумался, что ж не самый плохой и весьма оригинальный план. Кажется, она все продумала и просчитала, даже то, кого об этом попросить. Неужели все так предсказуемо?!

   – С какой стати ты решила, что я буду тебе помогать?! – взбеленился Грай.

   – Но ведь ты уже это делал, – вкрадчиво сказала Мила. – Что тебе стоит сделать это еще раз? Я никому не скажу, – кокетливо протянула она.

   – Какая же ты все-таки дрянь, – поморщился Грай.

   – Самой противно, – честно выдохнула Мила, отведя взгляд. Весь ее план – сплошная авантюра с множеством сомнительных ходов, от которых ей было не по себе. Но выбора у нее не было – ей просто необходимо попасть в Элирию.

   – Неужели это все ради него? – Грай оказался куда более проницательным, чем она думала. Эмилия ничего не ответила – не было ни сил, ни желания этого делать. Но Неверталь не отставал:

   – И он этого стоит? Думаешь, он бы стал так заморачиваться ради тебя? – Мила молча кивнула. – Тогда ты точно дура, из дур дура! А я еще больший дурак, если стану тебе помогать.

   Но Мила продолжала внимательно следить за сменой эмоций на его лице. Маг сосредоточенно изучал пустую тарелку, лежавшую перед ним. Помочь ей – значит навлечь на себя гнев Ковена. Ведь если все вскроется, Ключ лишь потреплют, а вот по нему пройдутся основательно. Припомнят все былые "заслуги", из Универа опять же выгонят...

   – Бесс с тобой, – сказал он, вставая, – я сделаю это, но завтра. Сегодня мне нужно подготовиться, утром я к тебе зайду, будь готова, – и небрежной походкой отправился по делам.

   Эмилия смотрела и не верила, что Неверталь согласился. Наверно, ей следовало бы радоваться, вот только на душе было тревожно. Впрочем, сейчас уже поздно впадать в истерику и маяться дурными предчувствиями, нужно идти до конца.

   ***

   Орнест уже несколько дней прибывал в необычном для себя расположении духа – он волновался. Близился срок, когда его архимаги должны доставить к нему Ключ, а вместе с ней и Печать к порталу на Драконий остров. Признаться, это щекотало ему нервы, будоражило его, даже больше, чем очередная перепалка с пленным магом.

   Улыбаясь своим мыслям, маг спустился в подвал. Кто бы мог подумать, что заброшенный винный погреб можно использовать в качестве темницы? Стража, стоявшая у дверей погреба, завидев на лице хозяина мрачную ухмылку, резко вытянулась и слегка побледнела. Если хозяин в хорошем настроении, значит, сегодня пленник будет кричать громко, а если в плохом – то еще и долго. Даже охране от этого было не по себе, те, кто не выдерживал, уже больше никогда не появлялись в замке.

   – Здравствуй, Брайас! – с порога оскалился Орнест.

   – Что-то ты стал все чаще и чаще сюда бегать, – хмыкнул Брайас, – неужели заклятье плохо работает?

   Орнест довольно улыбнулся:

   – Чтобы ты сейчас не сказал, это не испортит моего настроения. Скоро твоя подружка окажется здесь, я даже придумал, как ее развлечь. – Послышался слабый шорох – Брайас попытался пошевелиться, но ничего не вышло. – Не волнуйся, мы и к тебе заглянем. Пусть твоя благоверная увидит, в какое ничтожество ты превратился. Признаться, мне с каждым разом все брезгливее и брезгливее принимать твой облик. Но ничего, ради Ключа и печати еще не на то пойдешь.

   Он, тяжело стуча железными набойками, спустился вниз, к пленнику. Взяв Брайаса за горло, он поднял его и прислонил к стене. Дерзость и непокорность в темно-синих глазах мага угасали вместе с жизнью, и все же он по-прежнему был непреклонен.

   – Будь я действительно ничтожен, – прохрипел он, – ты и твоя подстилка не бегали бы сюда, будто на дежурство.

   – Упрямец, – с восхищением прошептал Орнест. – Что ж, давай постараемся для твоей подружки, ей будет приятно вновь увидеть твое лицо. Впрочем, я уверен, что твой новый облик ей тоже понравится, – он самодовольно погладил свой подбородок. Лицо пленника тут же ожесточилось, Брайас испепелял Орнеста ненавидящим взглядом, но ничего поделать не мог.

   Стражи за дверью слышали негромкий разговор хозяина и пленника, а затем зычный голос мага произнес несколько фраз на каком-то наверняка древнем языке и стены погребка завибрировали. Затем все прекратилось, и каменные своды вздрогнули уже от нечеловеческого крика пленника, больше походившего на рык зверя. А через мгновение – еще более довольный хозяин вышел из темницы и, заперев дверь на ключ, стал подниматься по лестнице, посвистывая себе под нос какой-то дурацкий мотив.

   Замковая библиотека пришлась Орнесту по вкусу, с того момента, как они здесь поселились, он только тут и проводил свободное время. Вот и сейчас сидел за очередной книгой, когда в комнате появилась Таниэль. Гибкой кошачьей походкой она прошла по мягкому ковру и ловко примостилась на его столе. Тонкая рука эльфийки нежно коснулась его щеки, изящные пальчики щекотнули изгиб губ. Маг закрыл книгу и спокойно посмотрел на нее:

   – Прости, Таниэль, – проговорил он глубоким, низким голосом Брайаса, убирая ее руку, – ты же знаешь, я берегу себя для Ключа. – Вспыхнувшая гневом эльфийка не заметила довольной ехидной улыбки: – С другой стороны, должен же я потренироваться.

   Требовательный стук в дверь испортил все настроение.

   – Да?! – недовольно рявкнул Орнест, сгоняя Тан с коленей, и неприятно удивился, увидев Рамнона Скитского, одного из архимагов Ковена. – Что ты здесь делаешь?? С ума сошел??

   Бледный, трясущийся архимаг тут же упал на одно колено.

   – Хозяин, случилось нечто важное, я не мог послать это в сообщении.

   – Что с Ключом? – догадавшись, к чему тот клонит, спросил Орнест.

   – Она пропала, – еле слышно пролепетал Рамнон. – Сбежала куда-то, никто не знает. Совет уже ведет поиск.

   – Да ваш Совет – сборище идиотов!! – орал Орнест. – И ты главный из них!! Как вы могли ее упустить?!! Мерзавка! Дрянь! ...!! О-о-ох, даже не знаю, что с ней сделаю, когда найду! – и чуть поостыв, добавил: – Хотя нет, знаю – сначала все то, что задумано, а потом... Мучения ее дружка станут призрачной мечтой для нее, а смерть – несбыточной надеждой.

   – Хм, кстати, Брайас, – он оглядел присутствующих, неподвижными статуями застывших на своих местах и боявшихся не то, что пошевелиться, даже вздохнуть. – Как вы думаете, он сможет ее найти?

   Тан и Рамнон дружно закивали:

   – Ну конечно, хозяин. Ведь он как никто ближе к ней. Наверняка у него найдется несколько способов, отыскать ее хоть на краю света. Вот только как заставить его это сделать?

   На лице Орнеста вновь появилась торжествующая улыбка:

   – Я берег этот повод на крайний случай, но... Хм, у него не будет выбора.

   Через пару минут железные набойки мага гремели уже в погребе. Миновав удивленную стражу, Орнест вновь шагнул в темную вонючую нору, в которую превратился склад коллекционных вин. Пленник все еще был без сознания, так что Орнесту пришлось его пнуть, чтобы привести в чувство.

   – Эй, маг, вставай! У меня есть для тебя работка.

   Послышалось несколько сдавленных хрипов, тело пленника несколько раз вздрогнуло и затихло.

   – Нет, только не сейчас, – досадливо протянул Орнест, хватая мага за горло и вновь прислоняя к стене. – Не вздумай окочуриться раньше времени!

   Отыскав глазами место посуше и почище, маг уложил туда умирающего Брайаса и, размяв руки начал работу. Воскрешать умерших и умирающих – дело достаточно накладное, особенно если ваш клиент – живой фарш на косточке. Но Орнест был действительно силен и талантлив и спустя примерно час, или чуть больше, немного уставший, выбрался из темницы и тяжело дыша, приказал страже прибрать все там, а пленника привести в порядок.

   – Как только очнется – сразу ко мне. Головой отвечаете за него!

   ***

   Груженая церковным добром подвода ехала почти без тряски, но со скрипом. Впрочем, Мила к этому уже начинала привыкать. Зато Дымка все никак не могла свыкнуться с ролью тягловой лошади, то и дело обиженно оглядываясь на девушку. Еще повезло, что везут лишь раку с мощами и одежды и ткани, а не столовую утварь, которая сплошь из серебра и золота.

   Обоз двигался довольно быстро и уже завтра они должны были увидеть море. С одной стороны это хорошая новость, значит, скоро будет и корабль, отплывающий в Элирию. С другой – а сможет ли она попасть на этот корабль?

   Отец Ассикакий, правая рука настоятеля монастыря Схождения Светлой Максии, тот самый толстячок, которого Мила встретила на улице, вроде как проникся душещипательной историей нескладного детины, потерявшего и родителей, и жинку, и с этого горя решившего податься в послушники. И даже методично, всю дорогу рассказывает рябому мужичку о деяниях Светлой Максии, тот конечно слушает его с раскрытым ртом. Так удобно – даже если зевнешь, не шибко заметно, да еще и усы с бородой прикрывают. И все же всякое могло случиться, Мила на всякий случай на груди у нее была спрятана маленькая скляночка с оборотным зельем.

   В Стограде ее уже наверняка ищут, все-таки третий день пошел, как они оттуда выехали. Остается надеяться, что на Грая подумают хотя бы не сразу. Лучше бы вообще не подумали, ведь они так старались, но нужно быть реалисткой. Хоть бы он что-нибудь соврал, когда его будут допрашивать...

   Мила сердито тряхнула головой, отгоняя дурные мысли. Вдруг впереди послышались какие-то крики и подводы стали останавливаться одна за другой. Мила тоже натянула вожжи и привстала, чтобы лучше было видно. Неужели разбойники?

   Церковный обоз был небольшим – всего четыре груженных подводы со всевозможной утварью, тканями, одеждой и прочей ерундой, одна – с едой и двенадцать человек охраны, из них четверо – стоградская стража, приставленная королем. Не так уж и много для таких богатств. Одна валльская банда тоже так в свое время подумала, обоз тогда удалось отбить, но до Стограда добралось только восемь из пятнадцати служителей.

   Мила осторожно нащупала Шеду, припрятанного тут же с краю.

   – Брат Натасий, что там? – окликнул своего помощника отец Ассикакий, как обычно сидевший рядом с девушкой.

   – Странники! – крикнул в ответ брат Натасий, спеша к своему патрону. – К нам просятся.

   – Да что им тут у нас медом намазано, что ли? – ворчливо бормотал отец Ассикакий, сползая с телеги.

   – Так ведь у нас все равно людей не хватает, а эти вроде как ребята крепкие, только больно потрепанные.

   – Разбойники, что ли? – нахмурился Ассикакий.

   – Ветераны, – уважительно протянул помощник. – Один седой совсем, у другого глаза нет, а третий с одной рукой остался.

   – Зови сюда, – властно бросил правая рука настоятеля. – Да стражу прихвати, пусть оружие наготове держат.

   Когда странников привели к отцу Ассикакию, Мила едва с телеги не упала. Пред светлы очи святого отца предстали первый советник Орры, Главный придворный маг и советник Высокого Леса и наследный принц Невера. Грязные, изможденные, в старой, потертой одежде. Эрионель – с широкой повязкой через все лицо, Лессандр – с одним болтающимся рукавом, вторую руку видимо подвязали, Грай вообще сдыхоть. Мила даже губу прикусила, чтоб не засмеяться.

   – Святой отец, – начал Лесс, пряча клыки в пышной накладной бороде с усами. – Мы просим принять нас в лоно церкви, ибо уверовали в силу Светлой Максии.

   Ассикакий с сомнением хмыкнул. Тогда запричитал одноглазый:

   – Святой отец, мы чудом спаслись после страшной бойни у Каменного пояса. Полчище нежити напало на наш отряд, патрулировавший границы, только мы сумели выжить. Тогда-то и поверили мы в безграничную силу Максии. Ибо она накануне явилась одному из нас и сказала, чтобы мы ни в коем случае не шли через ту пустошь.

   – Я рассказал об этом видении командиру, – вновь подхватил однорукий, – но он не послушал и все-таки повел нас вперед. В жизни не видел ничего страшнее, они вылезали отовсюду, и казалось, не будет им конца. Тогда мы взмолились Максии, и она ниспослала на них град и молнии.

   Третий "ветеран" упорно продолжал молчать, по-видимому, изображая еще и немого.

   Королевская стража с сомнением переглянулась, кто-то даже покрутил у виска. Но помощник настоятеля, не меньше них сомневавшийся в нормальности этой троицы, неожиданно воскликнул:

   – Это чудо, братья!! Светлая Максия явила нам знак! Послала нам своих воинов, когда мы в них так нуждаемся!! Так воздадим же ей благодарность!

   Все молитвенно сложили руки, Лесс, за не имением видимой пары, изобразил самое благостное выражение лица. Еще чуть-чуть и у самого нимб засветится. Затем Ассикакий усадил всех троих на Милину телегу, а сам вместе с помощником удалился, однако оставив стражей.

   Обоз вновь тронулся, колеса натужно заскрипели, Дымка недовольно всхрапнула.

   – Ну и какого хрена деревенского вы здесь делаете? – тихо спросила Мила у эльфа, сидящего рядом.

   – За тобой пришли, – чуть слышно прошелестел Эрион в ответ. В это время Лессандр травил байки со стражей, а Грай время от времени ему поддакивал для достоверности.

   – Ты же знаешь, что я не отступлю.

   – Мы сами его найдем.

   – Дело не только в нем. Я по работе.

   Эрионель удивленно хмыкнул.

   – Потом объясню. Что будете делать со святым отцом?

   – Тоже что и ты, – спокойно ответил Эрион, – пудрить мозги.

   Мила презрительно фыркнула. "Мозги пудрить"! Да она уже который день этого монаха окучивает, внушения делает. Твердолобый попался! Вот и сейчас еле убедила оставить этих клоунов в обозе. Черт его знает, почему, но влиять на помощника настоятеля было трудней, чем в свое время на Заренталя. Наверно оттого, что редко в глаза смотрит.

   – Судя по тому, как вы появились, Совет не в курсе нашего маленького путешествия. А Казимир?

   – Учитель обещал прикрыть, но если не успеем до следующего заседания – спустит всех собак.

   – Значит, у нас все те же две недели, – вздохнула Мила. – Он злится?

   – На тебя? Нет, конечно, нет, – подозрительно ласково ответил эльф и тут же добавил: – Он в ярости, как и весь Совет.

   – Значит, чтобы с нами не случилось, через две недели он нас даже с того света достанет, – невесело хмыкнула Мила.

   – Можешь не сомневаться, – "подбодрил" её Эрионель. Девушка и эльф продолжили ехать в молчании, каждый думал о чем-то своем. Эмилия, например, еще раз вспомнила их сегодняшнее появление, покусывая губы и беззвучно хихикая временами.

   – Придурки! – наконец беззлобно бросила Мила и покачала головой. – Это ж надо до такого додуматься! Если вас все-таки выгонят из советников, идите в балаган! Без работы точно не останетесь!

   Эльф тоже слегка усмехнулся и откинулся на спину. "Все-таки хорошо, что они здесь, – подумала Мила. – С ними как-то спокойней".

   Тем временем во главе обоза также негромко беседовали брат Натасий и отец Ассикакий. Служители Светлой Максии обсуждали недавно присоединившихся странников. Точнее Натасий засыпал святого отца вопросами, а Ассикакий отбрыкивался от него как мог.

   – Святой отец, не правда ли, как хорошо, что наша покровительница послала нам помощников?

   – Да, брат Натасий, – вымученно согласился Ассикакий.

   – И это просто замечательно, что вы разрешили им остаться. – Ассикакий кивнул. – Настоятель будет доволен, что мы привели новых людей в братство. – Снова кивок. – В начале мне казалось, что вы не хотели их брать, – заметил Натасий.

   Ассикакий слегка нахмурился. А ведь он и в самом деле не хотел их брать... хм. А потом вдруг откуда-то появилась уверенность, что они не причинят им вреда и вообще будут полезны.

   – Не говори глупостей, Натасий, – с легким раздражением поморщился помощник настоятеля, – едва увидев их, я сразу понял, что они отличные ребята, а не какие-то проходимцы!

   – Вот-вот, и у меня то же. А вот наш новый послушник, ну тот детина с такой красивой лошадкой... Может, не стоило его к мощам подпускать?

   – А ты хотел, чтобы он посуду вез? Из серебра и золота?– сварливо спросил Ассикакий.

   – Нет, что вы! – Натасий тут же сотворил в воздухе защитную руну. – Просто подозрительный он какой-то.

   Помощник настоятеля вновь сердито свел брови:

   – Что-то тебе все стало мерещиться, Натасий! Парень как парень, ты слыхал, какое горе перенес?

   – Так-то оно так, – согласился монах, – но откуда ж у такого рябого бездомного бродяги такая лошадь? Я за ним, конечно, пока что ничего такого не заметил, но вдруг что? Всякое может случиться!

   – Ну, хорошо! – позабыв про монашеское смирение, вскипел Ассикакий. – В порту мы с ним и распрощаемся, чтоб тебе ничего не мерещилось! А пока пускай везет, что велено!

   Обоз остановился, как только начало вечереть, груженые телеги поставили полукругом в тени деревьев чуть в стороне дороги. Отец Ассикакий сразу же принялся командовать в первую очередь "вновь прибывшими": седого и одноглазого тут же отправили за хворостом, а однорукий был приставлен к другим возницам для обтирки лошадей. Остальные же должны были поесть приготовить и веток на лежаки принести.

   Мила наконец-то выпрягла Дымку из телеги и стала протирать ее, чистить копыта и расчесывать спутавшуюся за день гриву. Лесс усердно делал вид, что очень хочет помочь какому-нибудь вознице, вот только с одной рукой (и второй подвязанной) выходило не шибко. То хомут на ногу вознице уронит, то гриву исподтишка дернет или по крупу "случайно" заедет, так что лошадь взбрыкивает и лягаться начинает. И не наорать на него, ни к шихше послать – все-таки ветеран, да еще и "просветленный" на всю голову. А вот посоветовать "помочь" соседу, дескать, ему нужнее – всегда пожалуйста. Так ненавязчиво вампир добрался до конечной цели – Милы и Дымки – и сразу напустился на нее:

   – Я, конечно, ждал, что ты опять что-нибудь выкинешь, но чтоб такое!! – сердито зашипел он через круп лошади. Вид у него был очень недовольный, однако это нисколько не испугало девушку. Вместо того, чтобы пасть на землю и дурным голосом причитать и убиваться, кляня бабскую долю и дурную голову, Мила криво усмехнулась:

   – И это говорит фальшивый инвалид? – и тут же с ехидством добавила: – У тебя ручка не затекла, лапушка? Может, локоток чешется?

   Кажется, "локоток" как раз таки чесался и очень сильно, потому что сверкнув глазами, вампир процедил сквозь зубы:

   – Удушу заразу!

   Девушка язвительно улыбнулась, чтобы еще сильней позлить его, но вампир неожиданно скривился:

   – До чего же мерзкую рожу он тебе приделал!

   Улыбка тут же пропала. Ну да, не красавец из нее получился, да это и к лучшему – меньше внимания, больше понимания! И все же ей и самой хотелось бы чего-нибудь посимпатичней: подбородок поуже, уши поменьше, скулы повыше, нос потоньше... Может, побриться или стрижку сменить?

   Заметив ехидную ухмылку вампира, наблюдавшего, как она искоса разглядывает свое отражение в луже, передернула плечиком и, расхорохорившись, заявила:

   – С лица воды не пить! И вообще, красота для мужчины – не главное!

   – Для мужчины? – Лесс иронично приподнял бровь.

   – Ну, на девушку я сейчас меньше всего похожа, – насмешливо заметила Мила.

   Внезапно Лессандр насторожился и стал ожесточенно натирать Дымкину спину, так что лошадка недовольно фыркнула и попыталась увернуться от его рук.

   – По-моему, он за тобой наблюдает, – вполголоса проговорил вампир.

   – Кто? – удивилась Мила. За все время, что она путешествовала с обозом, почти все к ней были равнодушны. Пожалуй, только отец Ассикакий... и брат Натасий.

   – Помощник святого отца, – негромко ответил Лесс, подтвердив ее опасения. Девушка молча чертыхнулась: ее внимания хватало только на отца Ассикакия, а вот про Натасия она как-то подзабыла. Что ж, придется и им заняться. Мила резко развернулась и уже хотела прямиком пойти к притаившемуся монаху, но Лесс ее перехватил:

   – Стой! Куда?! Совсем крыша съехала от избытка Силы? Или думаешь, что можешь вот так запросто людям мозги промывать?

   Мила недовольно нахмурилась. Хм, еще один человек, точнее нелюдь, говорит о "промывке мозгов", да еще так сердито, даже зло, а в глазах настороженность. Будто не друг она им вовсе. Можно подумать, что они опасаются ее. Или боятся??

   Брат Натасий из своего укрытия видел, как однорукий и бородатый детина схватились у лошади. Точнее ветеран вцепился в бородача и что-то ему говорит с очень грозным видом, а бородач угрюмо молчит. Несколько минут они стояли, молча уставившись друг на друга и буравя взглядом. Затем бородач перехватил единственную руку инвалида и сдернул со своего предплечья.

   – Иди ты на х...хутор! – донеслось до монаха. Сердитый детина повел лошадь к остальным, а однорукий так и остался стоять на месте, неодобрительно глядя ему вслед.

   Чуток подождав, Натасий серой мышью шмыгнул к инвалиду и вкрадчивым голосом тихонько заметил:

   – Я вижу, что кое-кто Вам не очень-то нравится, – вид у него был при этом самый, что ни на есть, змейский: блестящие глазки, гаденькая улыбка. Лесс даже не удержался и сплюнул, благо брат отнес это насчет бородача.

   – Да что он, девка красная, чтобы мне нравиться? – сердито буркнул однорукий, все еще не отойдя от ссоры. Видя такое дело, монах решил зайти с другой стороны:

   – Нет, – торопливо сказал он, – я имею в виду, не кажется ли он Вам подозрительным, склонным к каким-то нехорошим вещам?

   Лесс изучающе посмотрел на него и, чуть прищурив глаза, доверительно произнес:

   – Нда... Что-то такое в нем есть. Мутный он какой-то.

   – Вот и я о том же, – вдохновлено выпалил Натасий. Наконец-то хоть кто-то думает так же. – Мне он с самого начала показался странным. Пришел к нам, весь из себя такой несчастный, лошадь свою привел. "Хотите, – говорит, – до Марьца подвезу?" Отец Ассикакий естественно обрадовался. Еще бы! Лошадь нам тогда до зарезу нужна была. "Что, – спрашивает он, – за это хочешь?" А тот возьми да ляпни: "Хочу в трудники или послушники к вам в монастырь напроситься". Мол, в миру жизнь не мила стала. А нам еще и люди нужны были, вот святой отец и подобрал его. Но ничего, – радостно "дал петуха" Натасий, – скоро Марец, а там мы с ним распрощаемся. Так сам отец Ассикакий сказал!

   Устраивая себе лежанку из срубленных другими веток, Мила заметила, как довольный брат Натасий заспешил куда-то по своим делам, а хмурый Лесс стал искать кого-то глазами. Заметив ее, вампир стал еще мрачнее. Подойдя к ней, он достаточно громко и отчетливо, явно не боясь быть услышанным, произнес:

   – Собирайся. К нам переезжаешь.

   – Но я уже все приготовила, – растерянно пролепетала девушка. Не проходящая суровость вампира начинала ее напрягать.

   – Собирайся, – еще раз повторил вампир и зашагал к остальным "инвалидам".

   Мила озадаченно смотрела ему в спину. Да какая муха его укусила? Может, у вампиров тоже бывают "критические дни" или магнитные бури? "Ага, – язвительно буркнул внутренний голос, чем-то похожий на Бесса, – ты еще скажи "гормоны шалят во время беременности"! Да дурак он и все тут!" "Попсихует и успокоится, тогда и спрошу, в чем дело!" – решила Эмилия, разбирая свое спальное место и собирая его уже на новом месте.

   Дружно отужинав из общего котла, все люди и нелюди разбрелись к своим костеркам, гревшим лежанки: стражники отдельно, монахи с возницами отдельно. Группа подозрительных вновь прибывших тоже держалась особняком. Кто-то сразу лег спать, кто-то продолжал травить байки, а вот за костерком "новичков" шел серьезный и не очень приятный разговор.

   – Ну и какого лешего? – сердито спросила Мила, глядя на сидящих рядом мужчин.

   – Ты уже задавала этот вопрос, – чуть отстраненно напомнил Эрионель. Мила покачала головой:

   – Вы меня не поняли, я хочу узнать, что с вами происходит? С какой стати вы на меня как на лютого врага смотрите?

   – Ну что ты, – иронично фыркнул Грай, – Даже твой враг рад тебя видеть невредимой. Иначе эти двое меня тут же и прикопали бы.

   Мила чуть заметно улыбнулась, посмотрев на парня:

   – А с тобой у нас вообще отдельный разговор. Мы же договорились, что ты хотя бы неделю продержишься. А ты сдал меня при первой же возможности!

   – Ну, во-первых, поэтому я и твой враг. А во-вторых... Ты их видела?! – он покосился на вампира и архимага.

   – Грай, – Мила слегка прищурила глаза и насмешливо улыбнулась, – ты – и испугался?! Не поверю.

   Неверталь довольно улыбнулся ей в ответ, а Лесс и Эрион тревожно переглянулись. Нет, они, конечно, плохо знали парня, может он в обычной жизни и улыбается. Но вот чтобы Миле?? Да полгода назад, он бы сам ей глотку перерезал, а теперь...

   Эмилия по-прежнему пыталась узнать, за что же они на нее зуб точат. Вздохнув, Эрионель задумчиво посмотрел на нее и проникновенно произнес своим музыкальным голосом:

   – Все дело в чувствах. – Мила удивленно приподняла бровь. – Видишь ли, Лесс давно неравнодушен к тебе, – выдал эльф. К одной приподнятой брови добавляется другая. Девушка бросила на вампира растерянный взгляд, но лицо его словно окаменело, перестав проявлять хоть какие-то эмоции, и понять, шутят они или нет, было не возможно.

   – Помимо обычной заботы о дорогом ему человеке, добавляется еще груз ответственности перед другом и чувство вины, – все также непринужденно, будто сказочку, продолжил эльф. – Отсюда и столь агрессивное поведение по отношению к тебе. То же самое и с Неверталем.

   – Что, тоже страдает за чувство вины перед другом? – одна бровь девушки опустилась, а лицо перестало вытягиваться. Ощущение, что ее попросту дурят только усилилось.

   – Нет, – спокойно ответил эльф, не обращая внимания на ее сарказм. – Он тоже неравнодушен к тебе и страдает из-за этого. Наверно, все дело в том, что к тебе нельзя оставаться равнодушным.