Текст книги "Ключ (СИ)"

Автор книги: Марина Безымянная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 27 страниц)

   "Наверно, в город его увезли"– подумала я и решила отправиться в столицу. Пешком до нее дней пять пути, а на лодочке за сутки добралась, как раз на казнь успела. В городе по этому случаю большой праздник устроили: бабы в ярких юбках, мужики в белых рубахах, детишки бегают радостные, леденцы и пряники кушают.

   – Знаешь, – Ванда посмотрела Миле прямо в глаза, впервые вспомнив о ее присутствии, – я была рада, когда Жара казнили. Там, в застенках, над ним здорово потрудились, ни одной косточки живой не осталось, так что смерть для него избавлением стала.

   Тогда я поняла, что есть вещи пострашнее смерти, и не стоит ее бояться. Я еще долго стояла посреди площади, глядя на него, повешенного, пока одна добросердечная старушка не подобрала меня. Травницей оказалась.

   Мила улыбнулась – теперь понятно, откуда стол с травами.

   – Стала я у нее в подмастерьях ходить, Даром старалась не пользоваться, да разве шило в мешке утаишь? Когда она узнала, что я ведьма, то перепугалась, но прогонять не стала. Переехали мы с ней в одну глухую деревеньку, что на Валльском кряже стоит, на границе с Элирией. Там я жила до поры, до времени.

   Тут жрица грустно улыбнулась:

   – Мне тогда пятнадцать исполнилось, когда я влюбилась. Как же его звали?.. Хм. Не помню. Кажется, Данькой. Красивый парень был, полукровка – от отца, валлийца – каштановые волосы, а от матери, эллирийки – серо-голубые глаза и смуглая кожа. По нему все девчонки сохли, а он меня выбрал. Я тогда отчаянная была... Как заглянул он мне в глаза, и слова нежные сказал, так и растаяла я. Позволила ему меня за руку взять да в поле увести... А через неделю уже за другой бегал. Злые языки порой бывают острее самого острого клинка, и бьют в самое сердце, к несчастью у травницы сердце было послабей моего, вот оно и не выдержало. Тогда я поняла, что слова любви еще ничего не значат, а слова толпы могут бить больнее хлыста.

   В комнате вновь воцарилось молчание, было слышно, как затрещала свечка, стоявшая на столе. Женщина посмотрела на нее, и пламя тут же выровнялось и вновь засветило теплым, мягким желтым светом. Повернувшись к Миле, она продолжила:

   – После смерти старушки жить в деревне стало совсем невыносимо. Тогда я решила бежать в Элирию. В те года она была разделена на несколько маленьких княжеств, каждое размером с Орру. Там я познакомилась Рысем – плутом и искателем приключений. Я рассказала ему всю свою историю, и он пожалел меня – сам был сиротой без роду, без племени, сам с ворами и разбойниками рос. Так мы с ним и скитались по всему побережью, кого надуем, кого вокруг пальца обведем, где подработаем. Чаще, конечно, наемниками работали. Эллирийцы вообще спокойно относятся и к колдунам, и к женщинам с мужской работой. Им главное, чтобы работа была сделана хорошо, а остальное – не важно.

   И вот как-то раз нанял нас один человек, чтобы мы на Драконий остров сплавали – там еще тогда драконы водились – и шкуру этой ящерицы ему привезли. Денег давал – целое состояние! На те деньги можно было каменный дом в городе купить и еще лет пять жить, ни в чем не нуждаясь. В общем, поплыли мы на тот остров. Драконы встретили нас, как дорогих гостей: к ним не часто люди заглядывали, все больше боялись. Или засылали всяких наемников, чтобы те им ночью голову отрубили, а кровь и шкуру хозяину отвезли. Когда ночь пришла, Рысь решил дело свое исполнить, а я помешала ему, не захотела подлостью за добро и радушие платить. Тогда Рысь решил сначала от меня избавиться, а потом дракона забить. Тогда я поняла, что предать может даже тот, кого ты считаешь своим другом. Рысь тогда сильно ранил меня, но Драконы выходили меня, вылечили, и у себя оставили.

   – А Рысь? – не удержалась Мила.

   – Испугался Драконов, бросился в море без лодки, и там утонул, – в голосе Ванды мелькнуло легкое сожаление и тут же пропало. Жрица сидела молча, невидящим взором уставившись в шкуру на стене. Тогда Мила решила ей напомнить:

   – И ты стала жить у Драконов?

   – Да, именно они научили меня всей той магии, что я сейчас владею. С возрастом я просто ее совершенствовала, оттачивала мастерство, как Дара, так и оружия. Но люди не знают меры, и в своей алчности способны зайти далеко. Однажды на горизонте показались корабли, много кораблей, на которых были орды людей, жаждавших сказочных богатств, хранившихся в сокровищницах Драконов. Им, алчным, было не дано понять, что для Перворожденных – а именно они первыми появились в этом мире – главное богатство – это знание, – Ванда легким жестом показала на книжные полки.

   – И это был еще один урок? – спросила Мила. – Что все богатство в книгах, а жадность не доводит до добра? Ведь те люди, на кораблях, погибли?

   – Да. И кажется, тебе их совсем не жаль, – с усмешкой заметила Ванда.

   – Не особенно, – уклончиво ответила девушка. – Всегда не любила жадность и алчность.

   – Но все же предпочитаешь торговаться, не так ли? – Ванда слегка прищурила глаза.

   – Не стоит путать глупость и расточительность с щедростью, а жадность с экономностью и практическим подходом к жизни.

   – И это был еще один урок, – подытожила Ванда, улыбнувшись.

   – Так что же было дальше? Ты по-прежнему жила на острове? Но тогда как ты оказалась в Долине?

   – Всему свое время, Мила, всему свое время...

   Мила как-то недоверчиво на нее покосилась, припоминая недавние события. А не было ли среди Драконов ее знакомого, Хаккена? Хм, вряд ли, к тому времени уже Бесс стал такой же легендой как Максия, а Хаккен, если и был, то гораздо раньше. Кто-то же должен был открыть первые Источники, когда этот мир был еще молодым? Значит, он был первым, а не Максия!

   – Я вижу, ты над чем-то серьезно задумалась? – Ванда заметила, как девушка сосредоточенно буравит драконью шкуру глазами.

   – Да так, просто вспомнила знакомого Дракона, – отмахнулась Мила.

   – Вот как? – жрица удивленно приподняла брови. – Но они уже несколько сотен лет не живут в Семи королевствах.

   Девушка улыбнулась:

   – Ну что ж, на это у меня будет своя история. А откуда у тебя взялась эта шкура?

   – Эта? – Ванда широко улыбнулась. – Друг на память оставил после очередной линьки. Итак, на чем я остановилась? Люди подплывали к острову. И тогда Драконы решили навсегда закрыться от этого мира. Сделать так, чтобы ни один смертный не смог его найти. Я хотела остаться с ними, но Старейшина сказал, что у меня своя судьба, не связанная с этим островом. И если я все-таки решусь здесь остаться, то больше никогда не смогу увидеть ни одного смертного. Я заявила, что с радостью соглашусь на это, поскольку прежде люди приносили мне только боль и страдание. Тогда старый Дракон рассмеялся и подарил мне Клинок Судьбы и научил им пользоваться, так я узнала, что ждет меня впереди.

   – И ты не пожалела об этом? Далеко не каждый согласиться узнать свое будущее, – заметила Мила.

   – Во-первых, заглянула я не так уж далеко, а во-вторых, будущее имеет свойство меняться. И так я решилась покинуть остров. На прощанье друзья подарили мне книгу, меч, плащ и Клинок Судьбы.

   Мила непроизвольно пробежала глазами по комнате: меч наверняка на стене, книга – на одной из полок, плащ – пожалуй, эта шкура, а Клинок...

   – Ищешь Клинок? – Ванда угадала ее мысли. – Хочешь узнать свою судьбу?

   – Нет, – Мила отрицательно покачала головой.

   – Даже какой-нибудь пустячок? – лукаво предложила жрица, но девушка упрямо покачала головой.

   – Нет. А по пустячкам не стоит беспокоить Поток, да и не стоят они того.

   – И даже, сколько тебе осталось?

   – Да, – твердо ответила девушка. – Один мой знакомый говорит, что каждому отмерян свой срок: ты можешь прожить один день или тысячу лет – на то не наша воля.

   Ванда удивленно посмотрела на девушку, а затем улыбнулась, как старой доброй знакомой. Похоже, у всех Драконов один и тот же набор фраз, или они просто одни фолианты читают.

   – Что ж, мне уже не терпится услышать твою историю, но, пожалуй, следует закончить с моей. Драконы с помощью магии вызвали сильный ураган, который перебросил меня в Долину, прямиком к вампирам. К тому времени люди прекратили войну против магов и начали борьбу с нелюдями. Поднять руку на эльфов или дриад они не посмели: тех и много, и они древней и сильнее, а вот остальные, в первую очередь вампиры, занимавшие довольно хорошие территории, встали у них как кость в горле. Война между ними уже разгорелась и потому появление в самом сердце их земель человечки, пусть и ведьмы, было равносильно публичному оскорблению. Вампиры хотели тут же казнить меня, даже не дав все объяснить, но тут вмешался Лесс.

   Заметив округлившиеся глаза девушки, жрица со смехом добавила:

   – Нет, не этот Лесс, другой. Он был Правителем тогдашних земель, и, как все Правители обладал телепатическим даром. Он прочел мои мысли и велел отпустить, но я не ушла. Он не просил, я сама предложила свою помощь. Вместе мы отстояли эту Долину и основали здесь новое государство вампиров. Есть и другие земли: и горы, и речные долины, и даже пещеры, в которых и по сей день живут наши собратья.

   – Лесс, это ведь он обратил тебя? – догадалась Мила. – Но зачем?

   – Как ты помнишь, то были тяжелые времена, и вампиры и люди враждовали, даже после подписания мирного договора. По этому, женитьба на человеческой ведьме была бы равносильна государственной измене. Я знала это и не могла требовать от Лессандра такой жертвы, поэтому мы просто стали жить вместе. Мне не важно было, что о нас судачат, главное, что мы были вместе, ты понимаешь, о чем я?

   Мила молча кивнула. Девушке тоже доводилось слышать, как Вееркины кумушки перемывали им с Брайасом косточки, но ее это мало заботило.

   – Но к несчастью не только у людей бывают злые языки и злые мысли. Лессу нужен был наследник, новый Правитель. Чтобы стать им, не достаточно быть сыном или дочерью Правителя, ты должен обладать способностями, присущими только им: телепатия, необыкновенная сила и ловкость, и многое другое. Так что новые Правители появляются крайне редко, и возможность появления такового, когда оба родителя являются Правителями, немного выше. Ради появления наследника, Лесс должен был жениться на одной из Правительниц, или хотя бы зачать с ней ребенка, но он отказался. Тогда кто-то из его свиты решил, что нужно убить меня и тогда все само собой разрешиться.

   – Но как же Лессандр не догадался о их планах? Он же телепат?

   Ванда горько улыбнулась:

   – Даже Дар Правителя не безграничен, и несколько блокирующих заклинаний способны скрыть любые мысли, даже самые мерзкие и грязные. Они устроили мне засаду, когда я возвращалась в Долину из соседних гномьих селений в Каменном поясе. У меня тоже был сигнальный амулет – маленькая подвесочка – но он все равно опоздал. Я уже билась в предсмертной агонии, когда рядом появился он. Вот тогда он и обратил меня, сделав вампиром.

   – Но как? Укусил? – рассказ настолько захватил Милу, что девушка сидела на лежанке, прижав колени к подбородку и обхватив их руками, безотрывно глядя на вампиршу.

   Ванда рассмеялась:

   – Укусил? Откуда ты взяла такую глупость? Вампиры, конечно, пьют кровь, но в крайних случаях, и, как правило, у животных. И пока, что ни один укушенный кабан или медведь, не превратился в вампира. И люди тоже. А обратить в вампира может только Правитель, да и то, поделившись частью своей крови, но и это не всегда может сработать. Но мне тогда повезло, я выжила и стала вампиром. Тогда и родилась на свет Ванда Оррская, вечная Великая жрица Долины Орра. Мы с Лессом после этого поженились, у нас родились дети, но, к сожалению, а может, к счастью, ни один из них не был Правителем.

   – А где же теперь Лесс? – удивилась Мила.

   Жрица горько улыбнулась:

   – Ты сама сказала, что каждому из нас отмерян свой срок. И даже жизнь вампира оказалась намного меньше, чем жизнь того, чем я стала.

   – Так сколько же тебе лет?? – пораженно прошептала девушка, и только потом спохватилась, что неприлично задавать такие вопросы, тем более даме. Но Ванда в очередной раз улыбнулась:

   – Чуть больше тысячи, – спокойно ответила она, – тысяча сто сорок семь лет, если быть точной.

   Мила не могла найти никаких слов. Самой долгоживущей расой считались эльфы – главный их долгожитель умер в семьсот пятьдесят три года, но даже он был на фоне Ванды просто подростком!

   – Тебе не одиноко? – немного погодя, тихо спросила она, глядя на жрицу.

   – Нет, – попыталась улыбнуться та, – Долина – это моя семья. Каждый десятый житель здесь – плоть от плоти моей, кровь от крови моей. Я словно бабушка среди внучат, забочусь о них и оберегаю, как могу. Некоторые уже и забыли о своем родстве.

   – Как, например, Маришка и Лесс?

   – Нет, – усмехнулась Ванда, – Лесс как раз совсем из другого рода. Как-то я навещала земли других кланов вампиров и увидела брошенного малыша. Меня это удивило, поскольку мы даже полукровок не бросаем, не говоря уже о чистокровных, тем более находившихся в близком родстве с Правителем. Я взяла его к себе на воспитание, и вот через сто двенадцать лет из него вырос Первый Советник Орры.

   – Но, знаешь, – после долгой паузы, словно собравшись с силами, шепотом ответила она, – иногда я скучаю по Лессу, по своему Лессу.

   В ее глазах блеснули слезы. Мила подошла и обняла ее, как могла бы обнять подруга или сестра. Они так и просидели в тишине, пока солнечные лучи не заглянули в окно. Тогда Мила поднялась и предложила рассказать ей о себе позже, следующим вечером, а сейчас она хотела бы проведать Брайаса. Ванда молча кивнула. Уже на пороге, словно припомнив что-то, девушка оглянулась.

   – Ты сказала, что стала Вандой после обращения, а как же тогда тебя звали до этого?

   Жрица серьезно посмотрела на нее и ответила:

   – Радомилой, но все меня звали...– тут она просто молча улыбнулась. Милой. Ее тоже звали Милой. Девушка улыбнулась и кивнула ей:

   – Приятно познакомиться, тезка.

   ***

   Столица Орры была на редкость приятным городком: опрятные двухэтажные каменные домики с небольшими палисадниками, просторные мощеные улочки, соседи, улыбающиеся и негромко переговаривающиеся через забор. Правда, при виде незнакомой человечки, разговор их стал еще тише, а затем прекратился вовсе.

   – Здравствуйте, – девушка кивнула им, приветливо улыбнувшись.

   Два вампира как по команде молча кивнули ей в ответ. Они еще вчера услышали о странной девушке, которую привезли откуда-то Правительница и советник, а Ванда взяла к себе. Ходили слухи, что появилась она из заброшенного озера, и будто вызвал ее приезжий маг, а жрица даже допустила ее свою обитель!

   Милу немного удивила молчаливая настороженность вампиров, но она решила не обращать на это внимание.

   – Простите, вы не подскажете, где можно найти Лесса, – спросила она и, заметив, как вампиры напряглись, ехидно усмехнулась: – если конечно это не государственная тайна.

   Один из вампиров усмехнулся в ответ:

   – Да уж какая тайна! Идите вверх по улице, и как выйдите на площадь, смело ступайте в особняк с широким мраморным крыльцом.

   – Это и будет его дом?

   – Нет. Это дом Правительницы, в это время советник бывает там. А зачем он Вам?

   – Мне вообще-то нужен не сам Лесс, – призналась девушка, – а его друг, Брайас.

   Вампиры переглянулись: неужели слухи, бродящие по городу – правда? Заметив их подозрительный взгляд, Мила решила немного пояснить:

   – Просто мы с ним вместе из Стограда приехали, а потом разминулись... Вот я и ищу его.

   – Хм... Ну что ж... – протянул один вампир. – Прежде они с Лессом завсегда вместе ходили, может и сейчас...

   – Тем более, когда такие дела у нас творятся,– добавил второй, облокотившись на забор.

   Тут Мила вспомнила, что Брайас говорил про какие-то возможные проблемы в Долине. А потом этот оживший Источник, который она вчера закрыла...

   – Что же тут у вас случилось? Чудовища какие-нибудь появились или нежить разгулялась? – предположила девушка, поскольку это были два верных признака открывшегося Источника, не считая высокого уровня магической энергии.

   Первый вампир упрямо сжал губы, явно не желая говорить об этом, но второй оказался более словоохотливым:

   – Чудища, конечно же! Твари странные, никогда прежде таких не видал! А нежити у нас отродясь не водилось – Ванда постаралась.

   Девушка невольно улыбнулась, вспомнив, как жрица говорила о жителях Долины. Словно бабушка среди внучат...Как бы странно это не показалось, но Мила почувствовала в ней что-то близкое, родное, и невероятная судьба жрицы казалась ей чем-то схожей с ее собственной. Девушка усмехнулась и кивнула на прощанье вампирам:

   – Что ж, пойду, посмотрю. Может, и я чем пригожусь.

   ***

   Кажется, площадь в Орре находилась на небольшом понижении, потому как улица, ведущая к ней, шла под уклон. В центре небольшой площади был фонтан, окруженный клумбой, в которой копалась какая-то вампирша. Не отрываясь от работы, она подняла на нее глаза и кивнула в ответ на такое же молчаливое приветствие Милы.

   Двери особняка Правительницы были еще закрыты, а стучаться было как-то неловко – все-таки раннее утро. Хозяйки только-только выводили своих буренок из хлева, чтобы отправить пастись на дальний луг с мягкой и сочной травой. Мила слышала, как в конце одной из улиц, сбегавшихся к площади, в очередной раз запел пастуший рожок, а вслед за ним послышалось нестройное мычание. Кажется, не всем коровкам нравилось вставать в такую рань. Когда звук стал совсем близко, а само пестро-рыжее стадо показалось на площади, садовница, что-то проворчав под нос, с недовольством оторвалась от работы, и, уперев руки в боки, встала перед пастухом.

   – Кеська! – гневно возопила она. – Опять со своим стадом на площадь приперся!

   – Шерра! – возмутился пастух. – Ну я ж тебе сто раз объяснял – так гораздо короче – дорога прямиком на пастбище идет. А в обход я целый час потеряю! А ведь коровы, Шерра, ждать не будут! Они есть хотят спозаранку!

   – Есть хотят! – всплеснула руками садовница. – Так и пусть жуют траву, а не мои... – женщина обернулась на клумбу и издала вопль ужаса, увидев, как одна из буренок жует анютины глазки, стоя посреди цветника. – А-а-а-а-а!!!!! Кеська!!! Немедля уводи свою скотину отсюдова, пока я тебе не накостыляла!! И этим рогатым заодно!!

   Обидевшись на "скотину", буренка выплюнула недожеваный цветок и демонстративно прошествовала к фонтану по недавно взрыхленной земле. Остальные буренки и пеструшки тут же последовали ее примеру.

   Садовница и пастух бросились вдвоем отгонять коров от фонтана, но те оказались упрямей верблюда, пришедшего на водопой, и ни в какую не желали двигаться с места. Неожиданно Миле захотелось проверить одно свойство Ключа – общение с животными, вот только еще бы знать, как это делается. Наверное, надо для начала сконцентрироваться. Девушка пристально посмотрела на одну из коров и начала мысленно звать ее к себе.

   "Буренушка, милая, иди сюда", – начала она ласково, но никакого эффекта не было. "Ну же, красавица, хватит воду пить, пора на луг идти. Там травка такая сочная!" Внезапно Мила поняла, что коровам совсем не хочется туда идти – травы там почти не было, а в роднике живет водяной, который их пугает и пить не дает. Девушка мысленно пообещала разобраться с вредной нежитью, если коровы немедленно оставят клумбу и фонтан в покое.

   Пастух и садовница так и замерли на месте с открытыми ртами, глядя, как коровы дружно сошли с цветника, аккуратно ступая по дорожкам, и будто любопытные ребятишки полукругом столпились возле девушки. Ласково погладив одну из них по бархатной морде и почесав у другой между рогов, она подняла голову и звонко спросила у пастуха:

   – Здесь все? Больше никого забирать не надо? – Тот ошарашено покачал головой. – Ну, тогда идите на луг и никого не бойтесь, – тихонько шепнула она буренкам. – Я сегодня же к вам загляну.

   И коровы дружно пошли знакомой дорогой на старое пастбище, так что засмотревшемуся пастуху пришлось догонять их бегом. Полюбовавшись на это дело, садовница как-то неопределенно хмыкнула:

   – Может, и мне поможете, госпожа ведьма, а то после этих рогатых ни одного живого цветка не осталось!

   Цветник и в самом деле находился в очень плачевном состоянии: земля истоптана, цветы измяты, а от одной клумбы попахивало свежим навозом. Мила пожала плечами и сочувствующе предложила:

   – Можно конечно, попробовать, но, если честно, я никогда такого не делала.

   Она честно пыталась сосредоточиться, даже поводила руками над клумбой, но все напрасно – цветы по-прежнему лежали на земле. Чуть виновато улыбнувшись, девушка спросила:

   – Неужели у вас так каждое утро?

   – Ну почему же, не каждое, – вздохнув, женщина взялась за совок и принялась по новой копаться в цветнике, приподнимая еще живые растения, и выдирая безнадежно испорченные. – Раз на раз не приходится, когда пройдут, когда потопчутся.

   – Но неужели нельзя как-то это исправить? Ведь это же просто кошмар – через каждые день-два пересаживать весь цветник!

   – А что делать, – печально вздохнула женщина, – пока эти твари на новом лугу, приходится гонять коров на старое пастбище. А до него – только через площадь.

   – А как же параллельные улицы? Неужели по ним нельзя провести?

   – Параллельные? – удивилась садовница, и тут же усмехнулась: – В городе нет параллельных улиц, все они к площади сбегаются. Так что выходит, нельзя!

   Женщина еще раз вздохнула и обреченно уставилась на цветы:

   – В этот раз больше чем обычно.

   Миле стало жаль ее:

   – Может, мне еще попробовать? Вдруг получится?

   "Вообще-то это не входит в список Ключевых талантов" – напомнил внутренний голос, подозрительно похожий на голос старого дракона. Если магу это под силу, значит и Ключ сможет справиться, тем более что делает это она не для себя, а для других. Мила в очередной раз простерла руки над цветами, сосредоточенно глядя на них. "Ну же, мои родные, поднимайтесь! Вы же такие красивые, а лежите в грязи!" На взгляд садовницы, ничего не произошло, но девушка облегченно выдохнула и, улыбнувшись, сказала:

   – Ну вот, теперь их только полить осталось.

   Женщина не особо поверила ее словам, но все же решила послушаться, и принялась поливать цветы, а Мила ей помогала.

   – Вы, наверное, к Маришке пришли? – спросила садовница, когда с работой было покончено.

   – Нет, – ответила девушка и усмехнулась, – я искала Лесса, точнее его друга. Мне сказали, что Лесс в это время там бывает...

   – Бывает, – хмыкнула садовница, – когда с вечера там остается, а так двери только после завтрака открывают. – Заметив чуть удивленный взгляд Милы, она, чуть смутившись, добавила: – Нет, вы не подумайте плохого – они там за делами засиживаются. Порой до утра сидят! Я однажды им даже завтрак в кабинет принесла – а они там за столом сидят, глаза красные, лица заспанные... А если вам Лесс нужен, так вот его дом, как раз напротив Маришкиного. Вот и он, кажется, проснулся!

   В незанавешенных окнах первого этажа мелькнула белая тень и тут же пропала, а через несколько минут на крыльце показался вампир.

   – Доброе утро, Шерра! – поздоровался он и тут же удивился. – Мила? Это ты?

   Мила кивнула на прощанье садовнице и пошла к дому Лесса.

   – Привет! – улыбнулась она, поднимаясь на крыльцо.

   – Привет, – отозвался вампир. – Признаться, я не поверил, когда увидел тебя в окно. Вот спустился, решил проверить. Как ты себя чувствуешь?

   – Хорошо. Как Брайас? Ванда сказала, что вчера он был очень плох.

   – Да что ему сделается, – хмыкнул вампир. – Лежит, дрыхнет наверху. Пробовал достучаться – ни в какую.

   – Может, ему плохо? – с тревогой спросила девушка, но вампир только фыркнул:

   – Тогда бы он не стал посылать меня к шихшевой бабушке.

   За спиной Милы послышались легкие шаги. Обернувшись, она увидел, что к ним приближается молодая девушка, с белокурыми кудряшками и большими карими глазами. Она показалась Миле смутно знакомой – кажется, она была вместе с Лессом у озера. Жаль, что они тогда не успели, как следует, познакомиться.

   – Всем доброе утро! – голос девушки был тонкий и звонкий.

   – Доброе утро, Мариш, – улыбнулся Лесс.

   – Доброе, – эхом отозвалась Мила.

   – Мариш, это Мила. Мила, это Маришка, – представил их Лесс и тут же, приобняв девушек за талии, спросил: – Ну что, девчонки, вы уже завтракали?

   Обе "девчонки" дружно ответили "нет", и тогда вампир, задом приоткрыв дверь, скомандовал:

   – Тогда все дружно на кухню, – и повел их в дом, но Мила решила подняться к магу, и ребята, проводив ее до лестницы, оставили одну, а сами, перешептываясь и воркуя, отправились на кухню. Чутье подсказывало Миле, что завтрака им сегодня не дождаться.

   Комнату, в которой спал маг, девушка нашла довольно быстро. Маг лежал на спине, наполовину укутавшись в одеяло, одна рука была вытянута вдоль тела, а другая лежала на маленькой подушке – думке. Мила присела на край постели и осторожно убрала подушечку из-под руки. Наклонившись вперед, девушка прислушалась к его дыханию – оно было ровным и спокойным. Она протянула руку, чтобы проверить его температуру, как вдруг маг резко открыл глаза и одновременно легонько тронул ее за плечи:

   – Бу!!!

   Подскочив от неожиданности, Мила тут же шлепнулась на пол, ощутимо ударившись копчиком. С кровати послышался довольный смех.

   – Зараза!! – в мага полетела думка, оставшаяся у Милы в руке, и в этот раз она не промахнулась. – Ты меня напугал! – возмущенная девушка поднялась с пола и вновь села на мягкую постель.

   – Ты вчера меня тоже напугала, – откинув думку в сторону, он придвинул Милу к себе и серьезно посмотрел ей в глаза. – Может, теперь объяснишь, что с тобой случилось?

   Мила тяжело вздохнула и, любовно убрав спутанные волосы с его лба, ответила:

   – Я окончательно и бесповоротно стала Ключом. Теперь у меня, как у породистой собаки, есть штамп и поводок, – криво усмехнувшись, девушка показала ему Печать и подвеску, которую обмотала вокруг запястья вместо браслета. – Куда потянет, туда и пойду.

   Она прижалась лбом к его лбу, прикрыв глаза:

   – Как ты думаешь, когда Ковен пришлет своих наушников?

   – Как только узнает, – тихо ответил он. Брайас был прекрасно знаком с тайной службой Ковена: те следили за ним, еще когда Тан якобы погибла, все не могли поверить, что Темные "просто так" оставили его в живых, отняв Дар.

   – И тогда они непременно захотят контролировать Силу Потока, – с обреченностью произнесла она.

   – Вопрос обязательно вынесут на голосование в Совете, – Брайас чуть отстранился и заглянул ей в глаза, – а там меня поддержат Казимир и Эрион.

   Трое против десяти... Шансов практически никаких – они оба это знали. Он нежно прижал ее к себе и одними губами прошептал:

   – Я тебя никому не отдам.

   Она прикрыла глаза, чтобы он не увидел в них слезы, и поцеловала его. Больше всего Мила боялась, что Ковен начнет давить на Брайаса, Лею, Гера и всех остальных. Ванда права, тот, кто владеет Даром, должен уметь защищать его, и она должна научиться этому. И все же... Брайас почувствовал, как спина девушки стала неестественно прямой:

   – А если я сама захочу уйти? – Мила сосредоточенно смотрела ему в лицо, ловя любое изменение. Он также внимательно глядел на нее, пытаясь угадать, что же она задумала. Ответ был прост – нет, он не отпустит ее. Потому что обещал быть рядом всегда, чтобы оберегать ее, чтобы любить ее, чтобы просто быть с ней вместе. Но вот вопрос, сможет ли он действительно ее удержать, если она захочет уйти?

   Брайас молча покачал головой. Не отдаст и не отпустит. Ни за что и никогда. Неожиданно девушка счастливо улыбнулась, и, кинувшись с поцелуем ему на шею, повалила мага на постель.

   ***

   Подойдя к двери, Лесс услышал приглушенный смех и тихие торжествующие вскрики, и на всякий случай решил постучать. Ему тут же ответили сразу два голоса:

   – Да??

   Открыв дверь, вампир увидел следующую картину: в комнате был настоящий погром – на полу валялось смятое одеяло, покрывало с кровати висело на раме для балдахина, одна подушка лежала у стенки, а вторая была у Милы в руке. Девушка застыла, стоя на голой кровати с занесенной подушкой. На полу напротив нее, завернувшись в простыню, стоял Брайас с ответной думкой. А на все это медленно и плавно опускался белый пух из-под потолка от третьей подушки, повисшей на острие кроватного столбика. Маг и девушка стояли, замерев и, кажется, даже не дыша, как нашкодившие дети, когда тех застают врасплох взрослые.

   – Ммм... Вы завтракать идете? – только и спросил Лесс, изумленным взглядом окинув комнату. Брайас и Мила дружно кивнули.

   – Идем, – ответила девушка, – но сначала немного тут приберемся.

   И тут же швырнула подушку в мага, но тот успел ловко ее отбить и тут же запустил думку. Взвизгнув, девушка мигом скатилась с кровати и на четвереньках попыталась добраться до еще одной свободной подушки, но маг ее опередил.

   – Хм... Ну вы поторопитесь, – не особо надеясь быть услышанным, пробормотал вампир.

   – Ага, – пыхтя, откликнулись двое, продолжая возню с подушкой. Лесс только усмехнулся и покачал головой, прикрывая за собой дверь. Тем временем борьба за такой неожиданно ставший желанным предмет постельного белья, как пуховая подушка, закончилась беззаговорочной победой Милы. Чуть уставшая, но довольная девушка, вырвав столь долгожданный трофей из ослабевших рук Брайаса, треснула им мага по голове, от чего тот картинно повалился на ковер, широко раскинув руки. Чтобы окончательно закрепить успех, Мила положила ему на грудь сначала подушку, потом скрестила на ней руки, и уткнулась в них подбородком.

   – Ну что, маг, сдаешься?– тяжело дыша, спросила она. – Чувствуешь руку победителя?

   Брайас чуть приподнял голову, посмотрел на нее, и хитро улыбнувшись, вновь опустил.

   – Чувствую, – выдохнул он, обнимая девушку. – И руку, и ногу, и талию... И много чего еще, – ехидно добавил он, искоса глядя на нее. Мила, рассмеявшись, села и убрала с него подушку.

   – Тогда давай убираться, чувствительный ты наш, – усмехнулась она. – Пора завтракать.

   ***

   Маришка и Лесс неторопливо обсуждали предстоящий день, когда на лестнице послышался торопливый топот, словно кто-то наперегонки спускался с нее, затем все затихло, и вскоре в столовой показались Брайас и Мила. Оба вели себя чинно и опрятно: маг поздоровался с Маришкой, и, отодвинув стул, предложил Миле присесть. Девушка вежливо кивнула в ответ и грациозно опустилась на стул, который маг тут же слегка пододвинул. Прям, ни дать, ни взять – образцовые отношения в благообразной семье, если бы не ма-а-аленькое перышко, торчавшее у мага в волосах.