Текст книги "По зову полной Луны (СИ)"

Автор книги: Максим Ковалёв

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 29 страниц)

Пол, выложенный гладко обтёсанными плитами, шёл с уклоном. Они продолжали спускаться всё глубже под землю. Пыли здесь лежало не в пример меньше, чем в зале наверху. И, похоже, ничто живое не захаживало сюда уже целую вечность. Вплоть до этого дня.

Скоро их коридор влился в другой, более широкий. Дабы не заплутать, командующий достал свой топор и сужающимся концом лезвия как долотом прочертили в камне стены две вертикальные линии. Дальше они никуда не сворачивали. Того не требовалось. Похоже, они оказались в одном из главных, если не в центральном проходе всех катакомб. Тут уж им нашлось, на что полюбоваться.

Коридор целиком выложили мрамором и украсили рисунками: стены, пол, даже потолок. Сохранились они в первозданном виде. Бесконечные ровные цепочки из символов полумесяцев и луны, солнца и звёзд, животных и растений, каких-то иных знаков. А ещё множество человеческих фигурок в разных, словно бы танцующих позах. Если так выглядела здешняя письменность, то этот язык был мёртв неисчислимые столетия, как и говоривший на нём народ. Записи всё же следовало попытаться расшифровать. Но позже.

Коридор зелёного мрамора уводил изыскателей за собой.

Через равные промежутки их встречали стоящие в стенных альковах скульптуры. Некоторые поваленные и разбитые, но часть уцелела. Невыразительные черты, слишком большие глаза, а носы напротив крошечные и рты-чёрточки, как если бы на лица надели одинаковые сглаживающие маски, телосложение у всех высокое и худое, густые вьющиеся волосы до плеч, и точно их продолжение спадающие до пола свободные одеяния. В прижатых к груди ладонях изваяния держали чаши.

– Не поймёшь, то ли бабы, то ли мужики? – прошептал, будто опасаясь быть кем-то услышанным, командующий отрядом. Свой топор, как достав, он уже не убирал обратно в заплечный чехол. Идущие с ним солдаты обнажили мечи, хотя им пока не встретилось даже намёка на какую-либо опасность.

– Да, я тоже об этом подумал, – кивнул старик.

Этот смотрел на всякую встречную вещь с восхищением. А уж росписи на стенах его просто заворожили. Поднося факел, старик вглядывался в слепые глаза скульптур, словно хотел увидеть в них отражение жизни их прообразов. Бубня себе под нос, пытался применять некие чары – давало это результат или нет, оставалось без объяснений. Потом срывался и бежал скорее вперёд. Его спутники едва поспевали следом. Говорил старик на ходу.

– Одно радует – они хотя бы на нас похожи, а не монстрилы какие. Надеюсь, вскоре мы сможем узнать их получше. Например, каким божествам они поклонялись. Сооружение с колоннами наверху и связанные с ним подземелья – всё это устроено в честь каких-то архаичных богов. Я в этом практически уверен. Их возвели ещё до времён Древней Шестёрки. Просто невероятно!

Попадались боковые ответвления, вроде того, что привёл сюда их самих, теряющиеся в непроглядном настоявшемся веками мраке. О пространствах, на которые катакомбы раскинулись под улицами и площадями исчезнувшего города, можно было только гадать. Старик, сразу принявший на себя роль главного первопроходца, решил нигде не задерживаться и сперва изучить центральный ход. Раз центральный, рассудил он, значит, должен вести к центру!

Сколько времени потребовало сооружение всех этих проходов? Даже сегодня такое строительство заняло бы не один год кропотливого труда сотен работников.

Чем дальше они заходили, тем явственнее становились следы встречающихся разрушений. Теперь большинство скульптур у стен лежали разбитыми. По арочному потолку зазмеились трещины, плиты под ногами испятнали выбоины, наличие которых отнюдь не объяснялось лишь изживающим влиянием времени. Время не образует на камнях потёки оплавления с тёмным налётом сажи. Когда-то в этих коридорах происходил бой. Бой с применением магии. Пусть ни одного окаменевшего костяка или брошенного оружия им на глаза не попалось, сомнений в том не оставалось.

Уклон пола исчез незаметно. Они прошли ещё с сотню шагов. И встали. Дальнейший проход преграждали массивные, во всю высоту потолка, наглухо сомкнутые створки.

Материалом для них послужил всё тот же полупрозрачный мрамор с неизменным зеленоватым отливом, к которому местные зодчие питали особую слабость. Вместе с тем на створках не замечалось ни замка, ни скважины для ключа. Оставалось предполагать наличие скрытого рычага или же магического запора, что было бы немногим лучше.

На поверхности левой створки был вырезан полумесяц, на правой – изумительный по мастерству и тонкости абрис солнца, охваченный пламенной короной. Изображения покрывала цветная, нисколько не потускневшая, но местами отбитая глазурь. Между полумесяцем и солнцем помещались две части изображения человека, складывающиеся в целое, когда створки были сомкнуты и разделявшиеся на половинки, когда они раскрывались. И вновь не удалось бы сказать с уверенностью мужчина это или женщина. Плавные переходы, выверенные, без малейшего изъяна, что некогда не встречается в жизни, контуры лиц. Вроде бы и приятных на вид, но каких-то чуждых. На месте глаз – крупные сияющие изумруды, один из которых был выломан. Туника окутывала бесполое создание от горла до босых стоп, что только и выглядывали из-под неё. Роскошные локоны на лбу стягивала тонкая пластина обруча. Он или она улыбалась, протягивая всем подходящим ладони с длинными зелёными ногтями. На ладонях лежала ветвь серебристо цветущей вербы.

Стены и пол коридора у створок, как и сами изображения, исчерчивали следы нанесённых по ним ударов. Виднелись разводы копоти. Створки пытались выломать, но те стойко выдержали все нападки.

– Вот и пришли, – нарушил невольно повисшее молчание командующий. Уткнув рукоять топора в пол, он вместе со всеми рассматривал вставшую перед ними преграду. – Что, постучимся?

– Можно и постучаться, но вряд ли поможет, – не разделил сарказма седовласый. – Вон, кто-то уже пытался.

Сопровождающие их солдаты предпочли встать позади и слишком не приближаться к створкам. Единственный уцелевший глаз изображения на них, лучащийся в свете факелов болезненной зеленью, вместе с тонкогубой улыбкой (за которой вполне могли таиться волчьи клыки) пугали, хотя никто не признался бы в том. Да ещё эти когти, то есть, ногти. А вот старик не предавал значения предрассудкам. Подсвечивая себе огнём, он уткнулся горбатым носом в подпалины на мраморной поверхности.

– Любопытно, любопытно. Здесь определённо поработала магия. Боевая магия. Очень-очень давно… Но должны же вы как-то открываться? Иначе, для чего вас здесь поставили?

– Дай-ка я всё-таки попробую.

Здоровяк подошёл, отодвинул старика в сторону и дважды от души шандарахнул по преграде железной пяткой топора. Створки не то что не открылись – не шелохнулись. С тем же результатом он мог бы стучать по цельной гранитной скале.

– Уйдите, – оттеснил его старик. – Здесь надо по-другому.

Приставив посох к стене и отдав факел, он на миг задумался. Затем одёрнул рукава балахона и коснулся ладонями ветви вербы. Смежив веки, старик затянул одну из своих чародейских бубнилок, что солдаты уже слышали от него в походе. Закашлялся. Прочистил горло. Захрипел фразу с начала, на этот раз озвучив её полностью.

И тогда его ладони окутало лёгкое свечение. Оно затеплилось под ними как маленький родник и растеклось поверх.

Дальше одновременно произошло сразу несколько событий.

Раздался мелодичный перезвон, словно где-то рядом потрясли невидимым колокольчиком. А у двух уцелевших скульптур вдоль коридора за их спинами в сжимаемых ими чашах вспыхнуло пламя. Магическое, не живое, как почувствовал мэтр, хотя такое же рыжее и жаркое. Они обернулись общим резким движением. Но не успели обменяться и парой слов, как пришлось вертеться уже в обратную сторону. Перекрывшие коридор створки дрогнули и заскользили, сами собой распахиваясь вовнутрь. На стоящих перед ними людей дохнуло свежим как после дождя током воздуха, несущим запахи луговых трав, мокрой сосновой хвои и растопленной на солнце смолы. Ставшие ненужными факелы в их руках, будто сговорившись, все разом погасли.

– Вот тебе раз, – протянул шрамник, опуская изготовленный к бою топор. Солдаты со вскинутыми мечами задышали чуть ровнее. Явной опасности для них вроде бы не имелось, но всё же. – Гений, ты что такое наколдовал?

– Да… собственно, ничего. – Старик казался поражённым случившимся сильнее их всех. – Просто попросил впустить нас. Правда, на древнеимперском и ещё добавил одно заклятьице. Даже не думал, что подействует… Неужели этот язык был им известен? Или, может, и произошёл от них… Невероятно!

За последний день «невероятно» сделалось его излюбленным восклицанием.

– Ну, пусть так, – прищурился командующий. – Теперь что? Так и будем стоять или войдём? А то вдруг нас передумают впускать и снова дверку прикроют. Но, если подумать, войти-то мы войдём, а вот назад выбраться может статься уже не так просто.

– Кто не боится – следуй за мной! – Маг не обременял себя подобными вопросами. Его они не интересовали. Чего нельзя было сказать о сюрпризах, что, наверняка, ожидали их впереди. Вернув посох в ладонь, он уверенно двинулся через распахнутый проход.

Здоровяк встал в раздумье, посрябывая шрам на щеке.

– Хью, возвратишься наверх, расскажешь, что мы тут нашли, – наконец велел он одному из солдат, уже немолодому мужчине с впалыми щеками и сединой на висках. – Если к утру не объявимся, спускайтесь за нами. Если створки будут заперты – ломайте к чёртовой матери! Только с оглядкой. Ну, ты меня понял.

Названный Хью кивнул. За свою тридцатилетнюю службу он привык исполнять приказы без лишних слов.

Перехватив поудобнее топор, здоровяк нарочито весело бросил остальным:

– Пошли парни! Мы ведь не собираемся жить вечно.

Трое солдат с уже отошедшим от них Хью, держащим в одной руке факел, а в другой меч, в сомнении переглянулись. Продолжать рысканье по ветхим катакомбам, где в добавлении к прочим странностям оказалось полно древней волшбы, их совсем не тянуло. Но не спорить же с командующим? Тогда сжать покрепче рукоять клинка и вперёд! А там, будь что будет.

5

К мэтру Кроули они отправились на следующий после схватки с великанами вечер. В избу к глухой старухе, где разместилась половина их десятка (вторая половина тоже поселилась в деревне, а не в палатках, как другие, – Шрам тем особо отметил Догвиля и его подчинённых), сунулся посыльный и сообщил, что мэтр-маг ждёт в гости своего спасителя и его друга. Благо, привести себя и свою одежду в порядок они озаботились ещё днём под надзором сотника, то есть, десятника. Хоть за то ему спасибо.

Приятели немного помялись у названного дома, вызывая подозрительные взгляды у дежурившего тут рыцаря, потом вошли.

Командование их отряда в лице милорда Штрауба и господина Аргуста остановилось в доме деревенского старосты. Сам хозяин, узнав, какие гости идут к нему на постой, предпочёл на несколько деньков перебраться со всей семьёй к родне, живущей на другом конце деревни. Жест пусть не очень гостеприимный, зато удобный для всех. Мэтр Кроули с учениками заселился в избу по соседству, к братцу старосты, также спешно съехавшему к знакомым.

Стражники миновали тёмные сени и вновь встали, теперь у двери в сам дом. Юлиан постучал. Дождавшись разрешения, они друг за другом переступили порог.

– Наконец-то! – Мэтр Кроули отложил книгу, что читал при свечах, и принялся встречать гостей. – Проходите, не стесняйтесь. Присаживайтесь вот сюда к столу. Сейчас мы чайку согреем.

Внутри дом состоял из двух комнат и светлицы, немалую часть которой занимала добротно сложенная печь. У приютившей стражников старухи был лишь обложенным камнями очаг с дырой дымоотвода в потолке. В топке потрескивают поленья, что в сочетание с домоткаными паласами на полу, бревенчатыми стенами и тёплым светом свечей, разгоняющих вечерний сумрак, создавали особое, ничем лучше не передаваемое ощущение тихого домашнего уюта. По крайней мере, для Лопуха. Юлиан, впрочем, полностью с ним соглашался. Возле окна стоял широкий дубовый стол, при нём лавки, застланные половичками. В углу икона в резной оправе с лампадкой. Сундуки с добром вдоль стен. Прялка жены, массивный шкаф, кухонный закуток у печи, где хранились чугунки с чашками, деревянная лошадка-качалка для детишек. Словом, не бедствовал глава Чистых Вод, то есть, даже не он сам, а его братец, учитывая ещё дворовые постройки, колодец с длинным «журавлём» и живность в хлеву, хотя сама деревенька отнюдь не производила зажиточного впечатления. Но, это к слову.

Между тем старик, сменивший привычный походный балахон на льняную рубаху, извлёк откуда-то пузатый медный чайник, старательно начищенный, но всё равно закопчённый от долгого использования. Налил черпаком воды, бросил щепотку сухой смеси из мешочка, что достал из лежащей на одном из сундуков походной сумки, и водрузил чайник на раскалённую плиту.

– Ну вот, немного подождём и готово. Что ж вы всё у порога-то мнётесь!

Юлиан с Лопух продолжали стоять на месте и лишь косо поглядывали на дверной проём, ведущий в соседнюю комнату.

Мэтр с усмешкой покачал головой:

– Да. В армейской дисциплине без сомнения есть множество плюсов, но и минусов точно не меньше. Хватит тянуться! Не Швабрю своему честь отдаёте, хе-хе. Нет здесь никого, кроме нас с вами. Командор заходил и ушёл по своим делам. Учеников я в лагерь отправил, приобщаться к военной жизни. Может, подлечить кого понадобится – им полезно будет. Они у меня умелые не по годам. Моя гордость! Так что, никто нам не помешает поболтать по-дружески, чайком побаловаться. А ко мне относитесь, как к доброму, немного чудаковатому старику. И никак иначе!

Мэтр Кроули замер посреди светлицы, провёл ладонью по бородке, на мгновение о чём-то задумавшись.

– Давайте, давайте! – встрепенулся он. – Я уже устал вас уговаривать. Словно девки какие, а не мужики при мечах. Железки свои, кстати, можете снять, тут они вам не понадобятся. Надеюсь, вы ещё не ели?

Стражники стянули шлемы и отстегнули ножны с мечами. Прошли и с робостью уселись на лавку, пристроив свою амуницию рядом. На столе перед ними уже было накрыто к ужину: нарезанное копчёное мясо, свежий хлеб, козий сыр, луковицы, квашеная капуста с отварной картошечкой, крынка молока, глиняные кружки и деревянные ложки, варенье в плошке, а также стеклянная вазочка со сладкими сухариками. Радушный хозяин дома постарался, чтобы его гости ни в чём не нуждались.

Имелся тут и тройной подсвечник, а не коптящая лучина, как у их старухи, возле которого лежала увесистая книга в потёртом переплёте с множеством торчащих из неё ленточек-закладок. На обложке была вытеснена раскинувшая крылья чудо-птица с длинным хвостом и глазками-каменьями, заключённая в кольцо из непонятных символов. Огненный феникс – узнал изображение Юлиан. Магическая книга. Лопух же не обратил на талмуд никакого внимания. Его взгляд (и нюх) привлекло совсем иное.

– Устроились? Вот и славно. – Старик не скоро прекратил мельтешить по комнате, вроде как что-то ища и не находя. Книгу он аккуратно убрал в свою сумку, пояснив между делом: – Люблю почитать на досуге о древней истории. Предки наши были мудры, и нам многому следовало бы у них поучиться.

Наконец он присоединился к ним по другую сторону стола. Мэтр впрямь был чудаковатым. Но занятным. Хотя ни первое, ни второе никак не вязалось с тем, что он являлся сведущим чародеем, представителем могущественного, а в чём-то и пугающего Ордена.

– Прежде всего, позвольте ещё раз сердечно поблагодарить вас, молодой человек, за спасение моей бренной жизни, – кивок седой головы присмиревшему Лопуху.

Стражник утёр со лба пот, прохрипев в ответ нечто вроде: «Рад служить, ваше магичество».

– Нет, нет и ещё раз нет – никакой официальности, только не сегодня. Договорились? Это я рад, что спасся!.. Друзья мои, а ведь я до сих пор не знаю даже ваших имён!

Мэтр аж всплеснул руками от подобной досады. Приятели сидели очень прямо, глядя на него во все глаза.

– Я – Юлиан, ваша маги… кх… ваша милость, – спустя некоторую паузу представился Юлиан, а то молчание делалось неучтивым.

– А я – Лопух, – добавил Лопух. – То есть, я – Джо…

В горле пересохло, и он поперхнулся, отчего совсем смутился и замолк. Разговор не клеился. Мэтр Кроули разглядывал гостей с нескрываемой усмешкой в прищуренных голубоватых глазах под снежными бровями.

– Ладно, не будем состязаться в благодарственных речах. Нет в них никакого проку. Лучше я вам сейчас чайку налью.

Старик сходил за закипевшим чайником. Вернувшись, он ловко разлил в три кружки тёмно-красную дымящуюся жидкость.

– Замечательно! – провозгласил мэтр, усаживаясь на прежнее место. – Угощайтесь. Хозяин сего жилища – что-то я не запомнил, как его звать-величать, – на редкость чуткий человек, настоятельно просил не побрезговать. Говорил, что обязан нам жизнью, как и вся их деревня. Собственно, так оно и есть. Так что, друзья мои, чувствуйте себя как дома.

Приятели послушно придвинули к себе кружки и взяли по одному сухарику из вазочки.

– Кто желает, подливайте молока, попробуйте мясо – очень неплохое копчение, а то от ваших пайков, небось, живот крутит, словно камней наелся, хе-хе. – Старик отхлебнул чаю, зажмурился от удовольствия. Морщины сбежались на его лбу; спереди на груди пучок тонких как паутинка волос бородки, сзади волосы стянуты в хвост. – Иногда, знаете, хочется посидеть с кем-нибудь вот так, по-простому… Ну, и как вам весь этот каламбур?

Стражники сделали по глотку настоявшегося обжигающего и обалденно душистого напитка. Запах малины был как живой.

– Какой камбалур? Мы не знаем ни о каком камбалуре, – отозвался Лопух, понемногу осваиваясь в компанейской обстановке, столь искусно устроенной для них мэтром-магом.

– Я имею в виду нашу с вами погоню за древесными гомункулами или, как вы их зовёте – великанами. – Мягкая усмешка не сходила с лица старика.

– Ах, вы об этом. – Юлиан решил отбросить в сторону условности и взять разговор на себя. В конце концов, когда ещё представится такой шанс узнать хоть что-то определённое. – Странная получается прогулка, сеньор.

– Странная прогулка? – Мэтр прихлебнул из кружки. – Да уж, это самое меньшее. Ещё на Стене меня увлекли ваши, друг мной, проницательные рассуждения о возможной разумности древесных гомункулов, и той некой цели, к которой они стремятся. Недаром вы теперь с нами. Но с тех пор нам так и не довелось побеседовать. Не могли бы вы напомнить, что говорили на том собрании? Память с годами, к сожалению, не становится лучше ни у кого.

Старик потягивал чай. Ему, конечно, имелось, что рассказать и самому. Если задавать правильные вопросы.

Когда разлили по второй кружке, Юлиан с мэтром Кроули уже беседовали, точно завсегдатаи знакомые, заглянувшие в любимый кабачок. Лопух быстро потерял нить их рассуждений. Чтобы хоть как-то поддержать такое славное застолье, он взялся уделить всё внимание совсем позабытым за разговорами закускам.

Лишь после того, как немалый чайник был выпит до дна, приятели, сытые и довольные, покинули мэтра-мага, оказавшегося, несмотря на своё ремесло и высокий статус, очень добродушным дядькой. Его учеников, задержавшихся в лагере, они так и не застали.

– Теперь кое-что проясняется, – сказал Юлиан, шагая по погрузившейся в сумрак деревенской улочке.

– И что? – Лопух брёл, чуть поотстав, беспрестанно зевая.

– Ты же рядом сидел и всё слышал.

– Слышать-то слышал, только сбивчиво как-то.

– Я так и подумал. – Юлиан выдохнул облачко пара. Лёгкого, но тем не менее. – Смотри, как похолодало. А ведь уже осень. Э-э-э… Золотая красавица, плакальщица безутешная. Кто ж обидел её? Может, клин журавлей, вдаль улетевший? Кто ж утешит её? Может, костра огонь, в котором так жарко сгорают красные листья?… Не помню дальше. Занятная пьеска была когда-то.

– Что старик-то сказал? – Лопух гнул своё, и высокая поэзия не являлась ему помехой.

Юлиан сам не прочь был вернуться к состоявшемуся разговору.

– По словам мэтра, не только рядовые маги, но и кое-кто из верхушки Ордена давно уже интересовался нашими древнями. В частности, природой их происхождения. Но, как это часто бывает, дальше заумных пересудов дело не шло. Правда, когда-то вроде бы даже была организована хиленькая экспедиция, которая, впрочем, ничего не добилась. Вроде бродят где-то на севере древовидные великаны, никому не мешают, ну и пусть себе бродят дальше – других забот что ли нет? Так бы всё и тянулось, если бы не одно событие, вызвавшее в магических кругах большой переполох.

В начале прошлого лета чародеи Ордена, уж не знаю как, зафиксировали в Пустых Землях крупный выброс хаотической энергии. Дело это крайне серьёзное. Может, кто-то из колдунов обитающих там варварских племён пустил в ход чрезвычайно мощный артефакт. Или так проявило себя некое ранее неизвестное природное явление. Догадок высказывалось уйма, но что от них толку без всякого доказательства.

Соответственно, поднялась мышиная возня. Ещё бы! Вспышка чистого Хаоса в дикой дыре, где встретишь лишь грязного гоблина или подобную ему мерзость (ну и древесного великана тоже), и где ничего значимого для остального мира происходить не должно, вроде бы по определению. Мудрый Орден оказался в смятении. На север пошли многочисленные запросы. И в Медвежий Угол тоже. Сумеречные Совы устроили за Стену несколько дальних рейдов. В ответном донесении магам сообщили, что в последнее время древни проявляют необычную для них активность и собираются группами. А больше ничего примечательного не наблюдалось.

Тогда-то и появились первые предположения о возможной связи великанов с тем выплеском Хаоса. Или даже их повинности в нём. Чем чёрт не шутит? Постепенно, за неимением иных версий, данная стала преобладающей. Волнения нарастали. Кто знает, что на уме у подобных созданий? Эдакая махина способна натворить бед сама по себе, а, обладая силой Хаоса, и того подавно!

От большой паники спасало то, что великаны и прочие обитатели Пустоземелья находились за Великой Стеной. Недаром видно, предки положили столько сил на её устройство! И… Мы ведь сами гадали, отчего деревяшки шли именно к крепостям, словно того и хотели, чтобы их утыкали стрелами.

– Да кто ж их дуболобых знает? – пожал плечами Лопух.

Вечерний холод напоминал о себе. Юлиан, не сбавляя хода, поднял повыше ворот куртки.

– Это сейчас никто не знает, – возобновил он пересказ слов мага, дополняемых собственными рассуждениями, – а раньше, может и знали. Ещё вопрос: от кого Стену в своё время сооружали? Мэтр сказал, что ему попадались сведения, будто при её возведении в каждой из крепостей был установлен особый защитный артефакт. Он не ответил, что конкретно они из себя представляли, якобы теперь о том остаётся лишь гадать. Хотя, в университете нам рассказывали, что Стену строился при участии орденских магов.

– А-а-а, ты про девственниц, замурованных в фундаменте комендантской башни! Слыхали мы про такое.

Юлиан пихнул приятеля в бок.

– И накой же нужны эти твои девст… то есть, артефакты? – Лопух пытался сохранять серьёзный тон. – Что-то Швабрю и остальные про них, по-моему, ни слухом, ни духом.

– Швабрю о том, вероятно, представления не имеет, потому и помалкивает. Как думает мэтр Кроули, их назначение состояло в «притягивании» к себе всякой тупой нелюди, желающей преодолеть Стену. А уж сдержать нападающих – дело гарнизонов.

– Угу, только дикари с гоблинами в последнем Нашествии не шибко стремились к нашим крепостям приближаться.

– Потому что, они как раз не тупые! Да и, должно быть, свою силу те артефакты давно растеряли, а потом за ненадобностью про них вовсе забыли… Но древни вон пришли. Может, конечно, хотели просто поздороваться, но навряд ли, с такими-то дубинами.

Приятель утёр нос и промолчал.

– В общем, когда стало известно об опасениях насчёт древней, в Жести решили на всякий случай подтянуть на север кое-какие войска. Лучше, как говорится, перебдить, чем потом локти кусать от собственных просчётов. Да малость опоздали. Великаны двинулись на штурм Стены. Пока то да сё, а мы уже отбили их первый навал. Так вышло, что именно у Медвежьего Угла и ещё у Гнезда Сокола великаны устроили основной напор. Самое жаркое нам перепало. У других крепостей, вроде как, отбились легче. Великаны оказались на удивление агрессивными тварями. И магия у них была – магия Хаоса, как того все опасались! Стену они проломили и, очевидно, не в одном месте. А дальше… дальше мы сами сделались участниками этой истории. Словом, как-то так.

– Тебе это всё старик рассказал?

– Когда за обе щёки закладывал, что за ушами трещало, не до того было, а теперь любознательность проснулась? – Для Юлиана чаепитие с седобородым магом также оставило больше вопросов, чем ответов. Но об этом надо было ещё хорошенько подумать. – Не всему, о чём мэтр говорил, стоит безоговорочно верить. Глупо надеяться, что он столь бы разоткровенничался с едва ли ни первыми встречными. И то, что ты спас ему жизнь, ничего не меняет. Однако он всё же вздумал с нами… со мною поговорить, и это тоже выглядит странным. Зачем ему это? Не скуки же ради.

Стражник засунул руки в карманы и ещё прибавил шагу. Жаль, он забыл взять перчатки, когда они собирались по гостям.

– Опять за своё, – проворчал Лопух. – Ну, захотелось старикану с кем-то побалясать по душам. И с кем? С сопляками с этими, что только и знают ему в рот смотреть? Пф… Тем более, жизнь я ему всё-таки спас. Чего ещё он сказал?

– Сказал, после того, как я сам на него с расспросами насел. Они с командором Штраубом много лет служат вместе в Жести. А теперь судьба, вернее загадка древесных гомункулов, свела их и с третьим их давним приятелем – господином Аргустом. Он до того, оказывается, уже полгода как в гарнизоне Медвежьего Угла состоял. И их встреча у нас стала лишь «стечением обстоятельств».

– Не может быть! Почему мы его тогда раньше не видали? Такого туза я, будь уверен, запомнил бы.

– Я же говорил, что его лицо сразу показалось мне знакомым. Мэтр сказал, что эти полгода он едва ли ни всё время пропадал в Пустоземелье с Сумеречными Совами, а в крепости почти не показывался. Да и тогда жил, наверняка, в городе.

Чистые Воды уже спали. Ставни на окнах закрыты, и из-за них не пробивалось ни лучика света. Местные ещё не оправились от свалившихся на них потрясений; большинство так предпочло не казаться на улицу весь день. Едва стемнело, матери загнали под запор даже вездесущих мальчишек, любимым занятием которых становилось хождение за рыцарями, слоняющимися по делу и без по никогда не знавшей такого оживления деревенской улочке. К нагрянувшим к ним чужакам никто из взрослых тёплых чувств не выказывал. Древни ушли – уберегли Небеса благословенные! – и с ними ушёл страх, а заодно и почтение к спасителям, если последнее вовсе имелось. Лишние рты (и в таком количестве), когда зима не за горами, не были нужны никому. К тому же, командор велел пополнить от селян запасы фуража, сославшись, что Господь-Бог завещал нам делиться с нуждающимися, и Его милостью это лето выдалось в меру дождливым. Приказ был исполнен, совсем отбив у местных по отношению к солдатам какое-либо расположение.

На пустой улице приятелям повстречались лишь двое куда-то спешащих на ночь глядя вояк. Те, поначалу приняв их за кого-то из десятников, здорово струхнули, но, разглядев, кто перед ними, лишь кивнули в знак приветствия и побежали дальше.

– Так вот, – продолжил Юлиан, с усмешкой качая головой вослед гулякам, – командование Жестянки вняло тревоге орденских магов и отрядило солдат самим проверить, что делается на Стене. Милорд Штрауб, назначенный командиром отряда из двух сотен рыцарей, был направлен к Медвежьему Углу. Мэтр вызвался идти вместе с ним, надеясь ко всему прочему повидаться с их общим знакомым. То, что маэдо обосновался у нас, им было известно. Старик с собой ещё и учеников прихватил. Он у них там, похоже, на особом положении, раз имеет такие вольности. Я так думаю, зеленоглазый тоже из Жести будет. Мэтр предпочёл на его счёт особо не распространяться, а я, само собой, не настаивал.

Лопух понимающе угукнул. Идти им оставалось недалеко.

– В результате, подмога поспевает к нам аккурат в разгар второго штурма, когда один из древней уже перебрался через дыру в Стене. Быстро смекнув что к чему, маги пускают великана в расход и своим счастливым появлением спасают положение.

– Просто повезло нам, значит? – нахмурился Лопух.

– Просто повезло, – протянул Юлиан, думая уже о другом.

Некоторое время шли молча. Потом он договорил:

– Приступ совместными силами мы отбили. Но тот явно не стал последним. И задумали тогда наши набольшие выяснить, для чего это древни столь оголтело полезли за Стену. Наскоро состряпали план. Швабрю было заерепенился, но господа из Жести его живо уломали. К тому же мэтр заговорил ещё как представитель Ордена, сослался на обстоятельства особой важности. Хотели пропустить одного великана – вышло несколько иначе. Но мы всё равно отправились в этот поход. А теперь, как бы хреново всё у нас ни складывалось, возвращаться назад с пустыми руками никто не намерен. Дескать, сдержать громил при необходимости гарнизон и сир Родгер с рыцарями сумеют, а там и войска на подходе. У нас же своя задача – вопрос общегосударственного значения!

– Даже так… А Швабрю, значит, не хотел, чтобы мы за древнями бегали, когда в Стене дыры зияют. Но и на него нашлась управа. То-то Догвиль первые дни ходил злющий, да ни разу не рявкнул. Начальство сменилось, и волю себе уже не дашь!

– Не только потому. Этот ещё припомнит мне мою выходку на совете у коменданта, будь уверен.

– Да он уж забыл о том давно! – успокоил Лопух.

Они добрались до отведённой им избы. По небу между тем успели рассыпаться редкие звёзды, откуда-то выплыл обмылок полумесяца. Дул ветер с севера. Он нёс с собой первые заморозки. Во дворах брехали собаки, присутствие чужаков не нравилось и им.

– Вляпались мы, сами не знаем во что, – словно подвёл итог их вечерней прогулке по гостям, а то и всему их походу, Юлиан.

Приятели встали у избы, сделать по последнему глотку свежего воздуха. Перед сном оно, говорят, полезно.

– Ты, кстати, прав был – мэтр действительно до последнего не верил, что великаны вздумают напасть на деревню.

– От того и не спешил. Я так и говорил!

– Да-да. Хотя, что-то мне подсказывает, что он был бы совсем не против ещё раз увидеть, как они применят свой колдовской луч. Но не довелось.

Лопух был занят растягиванием рта в особо протяжном зевке. Вот и хорошо. Юлиан собирался сказать сейчас не об этом.

– Знаешь, – он повернулся к приятелю. Широкое лицо Лопуха уже едва различалось в темноте, – я хотел сказать: извини, что втянул тебя в это дело. Не думал, что так всё обернётся. Сначала Ворчун, теперь Морис и другие парни…