сообщить о нарушении
Текущая страница: 72 (всего у книги 76 страниц)
Тому, Кто смог развеять страх.
Кто сердце собственное вынул
И на алтарь его принес,
Кто мир погрязший не покинул
И сжалился сиротских слез.
О да, теперь я угасаю,
Такой был яркою свечей
И в миг последний умоляю:
Храни восточной их звездой.
Я за людей отдал все силы,
Отдал их тем, кого люблю.
Объятьем рук Иеремила
Тебя молю, Тебя прошу:
Прости меня, не прав я коли.
Один Безгрешен, Совершен,
Не угасишь моей Ты боли:
Я выбрал своей последний день.
Ты умер и воскрес,
Как Солнце.
А я умру – настанет ночь.
Струится кровь из ребер молча,
Не в силах Рафаил помочь.
Я жертву приношу для мира,
Как сделал это Ты тогда.
Одной любовью Уриила
Спасаю смертные тела.
Они ведь Тела Твоего частицы,
Они есть Ты, и Ты – они.
Как больно и тоскливо мне…
От жизни вечной отказаться,
Предав себя кромешной тьме.
Не видеть света и печали,
Не зреть ни лета, ни зимы,
Не слышать Гавриила песни,
Не знать, что без меня они.
Мне тяжело, хотя архангел,
Верней, теперь уже им был.
Твоею силой напоен,
Сраженный в бое павший ангел,
Ее слезами умилен.
Как не хотел я быть когда ли
Причиной слез ее. Сейчас
Она рыдает безутешно:
Разбилось сердце, как алмаз.
Я счастлив видеть братьев рядом,
Молитвы, подвиги их рук,
Иегудиила, Салфиила,
Варахиила сердца стук.
И счастлив я познать до смерти:
Открыла в жизни у себя
Свою потаенную дверцу,
Она впустила внутрь меня.
О, как хочу я быть спокоен,
Надеясь, что ее судьбой
Благословенье станет Духа,
Чтоб Землю защищать собой.
Я верю, что теперь по силе
Ей сатану сдержать в аду:
Атаку страшную отбила,
Восторжествует битву не одну.
Как буду я скучать, родная,
Твоей улыбки, нежных рук.
Я не смогу с тобой обняться,
Мой самый сокровенный друг.
Не плачь, тебя я умоляю,
И, братья верные, прошу:
Улыбки ваши осветите,
Когда от вас я ухожу.
Ее рука глаза закроет
Мои, и станет мир печаль.
В бою за жизнь убитый воин,
Как, Боже, дара жизни жаль.
Казался так недосягаем
Я для тебя. Теперь тону
В своей я крови, задыхаюсь.
Тебя, Агнесс, всех вас люблю.
И сном протяжным бездну тени
Вкушу, не чувствуя себя.
Не вечно быть душе в забвенье,
Прейдет и небо и земля.
Настанет воскресенье мертвых,
Средь рая искр и новых волн
Восстану я тогда со всеми,
Вдохну я царства мир и звон.
Средь новых лиц, героев новых,
Я обрету тогда покой
Средь вас,
Тот самый павший воин,
У ваших ног воссядет он.
Не буду ангел я,
Адама не назовусь тогда сыном.
Лишь только, души, без обмана
Примите брата снова в дом.
Дождитесь, сердцем не сгорая,
Любите, помните: любил
Ваш брат. Сейчас от вас уходит,
Вам предан духом Михаил.
Я знаю, что она дождется.
Я знаю, братья будут ждать,
Улыбка девичья вернется
Ко мне в тот день.
Тогда опять блаженством будет
Больше боли
Всех вас средь праздника обнять.
Но в нависшей тишине, в кажущемся безмолвии, уже нарастало бурление, излияниями Михаила созревал и лопался семенами бунт. И было слышно, как в душах присутствующих, в их сердцах шумит молитва, шуршат слова. Михаил чувствовал, что мысли обращены к нему, а сердца неотступно ходатайствуют перед Богом.
И слова Агнесс прозвучали в нем, отзываясь на его прощальную песню:
- Нет, ты постой! Не надо боле,
Я так тебя не отпущу,
Я знаю, что все в Божьей воле,
Тебя я у Него прошу!
Но ей оставался только усталый ответ Михаила:
- Агнесс, не надо, будь ты стойкой…
Уж закрываются глаза.
Твоей молитве благодарен,
Но эта боль – моя стезя…
Но архангел испытывал теперь всем своим телом, что просьбы братьев все крепче и горячее. И среди шепота мыслей прорвалась в голове пламенная речь Гавриила:
- Постой!
И я теперь вмешаюсь.
Я за тебя сейчас молюсь.
Прости, но мне удержаться,
И мне спокойно не вздохнуть.
Я муза, я не стойкий воин,
Мой плач, как море, напоил
Моих стихов безбрежно волны,
Позволь тебе читать их вечно, Михаил!..
Михаил слышал, что, убедительно слезный, ему вторит голос Иеремиила:
- Ты обожди!
Мой брат любимый!
Ты помнишь, как ты утешал
Меня. Молитвой страстно нежной
Молюсь, чтоб снова к жизни встал!
Чтобы обнял собой планету,
Чтобы вдохнул всем ветрам мощь
Тот, ближе кого в мире нету!
Чтоб Бог расторг бы эту ночь!
И как сходятся с ним слова Уриила:
- О брат, прошу:
Ты подожди минуту!
И ты прости, что я не смог понять.
Да, я, огня у Господа архангел,
Ничто не в силах поменять.
Но я молюсь, как Агни,
Братья, вдруг сможем мы спасти тебя?
Но снова Михаил не оставлял им надежды:
- Быть может, Ур,
Но я не в силах
Терпеть сейчас,
Прости меня…
Молчание Рафаила было струей воды:
- Я ангел исцеленья душ и тела,
Но свет бесплотных не могу вернуть.
Лишь Господа могу просить я неотступно,
Чтоб воскресил архангельскую суть.
Глаза Салафиила были обращены вверх, но сердце его было на Земле:
- Всю жизнь молился и молюсь я,
Но что сказать Ему сейчас?
Когда слова на четках тают,
Верни нам диких гор алмаз.
Михаил:
- Помилуй, Боже…
Боже правый…
И не бросай меня теперь…
Когда унынием задавлен…
Прошенья застучались в дверь…
Варахиил:
- Мой брат родной
И самый лучший,
Ты погоди,
Постой, ты жди!
Я знаю: хватит устремленья,
Мы вымолим тебя в тиши!
Иегудиил:
- Твой подвиг, Михаил,
Что больше,
Всех подвигов всех ангелов моих!
Прошу тебя постой; я крепче,
Не знаю, что у Господа просил.
Агнесс:
- Послушай, Миша,
Просто болью со мной своею поделись,
Отдай себя, всё в Божью волю,
Проси, чтоб светом исцелил. -
Михаил:
- Да, я прошу,
Ты слышишь, Агни?
Я так прошу,
Я жить молил.
Ты ангел мой, пречистый ангел,
Спасибо, я тебя любил…
Агнесс:
Любил ли? –
Михаил:
Нет, не меньше люблю тебя, малыш,
сейчас…
Прости, но путаются мысли…
Последний чувствую я час…
Агнесс:
Нет, нет, прошу не извиняйся,
Я знаю тяжело тебе… -
Михаил:
О да, не думал я,
Так тяжко
Лежать в предсмертном полусне
И чувствовать, что тленный ныне,
Не ангел и не человек…
Но это не мешает больше
Родных любить
Своих
Вовек…
Агнесс:
Как мне не плакать?
Мне так больно…
Я будто остаюсь одна…
Я знаю, Боже,
Все ведь в воле
Твоей,
И было, будет так всегда.
И я молюсь и уповаю,
Я так люблю Тебя, его.
Я снова слезно умоляю:
Верни блеск сердца моего!
Я женщина,
Ты знаешь, болью
Что значит изболеть моей,
С креста ты видел свою матерь,
Невесту Божью, мать людей.
Прошу Тебя,
Я умоляю!
Я плачу,
Не могу дышать!
Прошу,
Ты сделай Своей силой,
Чтоб я смогла его обнять!
Прошу!
Тебя я умоляю!
И если жертву нужно, забери
Меня,
И, людям отдавая,
Верни его,
Как возвратил
Ты Лазаря Марии
В день четвертый,
Который был, как он, любим…
Михаил:
Я жертва, Агни,
Доброволец,
Я ангел, павший за людей,
Прошу, прими это спокойно,
Возьми моих ты бремя дел…
Уриил:
Стой! Если жертва будет нужной,
Я отдаю себя теперь!
Варахиил:
Вернись ты, Михаил,
Ведь можно меня отдать за всех людей!
Иеремиил:
Нет, я не вижу слёзы больше!
Я, ангел милости,
Хочу,
Себя предать я Слову, Воле,
И тем его я возвращу!
Гавриил:
С ума сошли?
Без вас мы проживем ли?!
Нет уж,
Такого не просил!
Пусть заберут меня и точка,
Ведь я вернусь,
Каким и был!
Рафаил:
Все хватит, слушать
Дольше
Я всех уже вас не могу,
Я отдаю себя, и слова
Не говорите мне, молю…
Салафиил:
О Боже, нет же, не внимай им,
Возьми меня и жизнь мою…
Иегудиил:
Закрой, мой Бог, Ты Свои уши,
Хочу я умереть, так как его люблю…
Михаил:
Оставьте это, я прошу вас….
Агнесс:
Мой Боже!
Не медли боле!
Ведь сколько боль терпеть ему?
Я вижу кашляет он кровью,
Глазам моим невмоготу!
Возьми меня!
Имею право
Отдать я все, его храня!
Прошу!
Тебя я умоляю!
И если нужен агнец человечеству еще
Бери одну меня в расчет.
Бери
И, искупленье им давая,
Верни его,
Как возвратил
Ты Лазаря Марии
В день четвертый,
Который был, как он, любим…
По щеке Агнесс покатилась слезинка. Ее пальцы коснулись кожи, вытирая кристальную влагу. Его сердце билось и стремясь, и смирившись. Они же молились, кроткие, но готовые все изменить.
Верни его,
Как возвратил
Ты Лазаря Марии
В день четвертый,
Который был, как он, любим…
Небо над скалой стало растворяться белесой полосой, словно открываясь воротами в рай, высокими, досягаемыми лишь святым Божьим. И с самого Престола в сиянии лучей к архангелам спустились люди. И посреди этих людей к ним шел Он в сопровождении женщины в темно-синей накидке.
Сердце Агнесс вырвалось широким вздохом, грудь поднялась, защемившись радостью и всеотдающей надеждой. Архангелы стали на ноги и тут же опустились на колени, благоговейно склоняя голову. Лишь Агнесс, как была, осталась сидеть рядом с Михаилом. Он почувствовал, как ее губы что-то жарко шепчут ему на ухо, а руки обнимают, и горячий влажный поцелуй мимолетно касается его щеки. Она была с ним, и она была одновременно вся там.
Люди снизошли на скалу и остановились перед ангелами. Двенадцать мужчин и Один посреди учеников, Учитель в простом плаще, с длинными мягкими волосами и взглядом таким, каких не бывало ни у людей, ни у ангелов. И Дева по правую руку, что называлась Матерью всех живущих на Земле и на небе. Сам Иисус явился бесплотным силам в окружении апостолов и Пресвятой Девы Марии.
Он выступил вперед, казалось, не касаясь сандалиями камней: столь лучезарна была Его походка, что не смешивалась с окружающим миром. И никто не смел поднять на Него взор.
- Встаньте с колен, дети. Ибо вы сыновья, а не рабы. И Я пришел лицезреть вашу радость, а не скорбь.
Архангелы молча повставали, и на Господа устремились прямые, без обиняков взгляды таких разноголосых глаз.
- Итак, вы одержали сегодня величайшую победу, - промолвил Иисус. – Но ваши лица печальны, и стоны раскалывают самое небо. Где же тот, кто изваял сегодняшнее веселье собственной кровью?
- Он с нами, Господи, - произнес Варахиил, отступая в сторону и обнажая взгляду Михаила и коленопреклоненную Агнесс. Архангел тяжело дышал, прикрыв глаза, и ее руки держали его голову, а губы были сжаты, скованные печатью разделенной тяжести.
- Что ты совершил, Михаил? – Иисус приблизился к первому архангелу. – Я слышал вопли Земли и трубы ада, возвещающие ей поражение, когда вдруг кометой вспыхнула вера. Но вот эта комета, падая, угасает. Как мог ты, хранитель планеты, отдать свой дар, что был дан тебе для служения и бросить его в бой? Объясни мне это.
Агнесс слышала вопрос, заданный Им. Но силы Михаила изменили ему. Она ощутила, что архангел не может говорить. И посему она взяла слово за него.
- Господи, позволь мне ответить, - она подняла подбородок. – Потому что я знаю, что хочет сказать Тебе Михаил. Мы отдали победу, еще когда шли на этот бой. Но Михаил хотел дать людям еще один шанс. Не дожидаясь сокрушительного проигрыша, который бы увлек за собой тысячи душ, не откладывая на возможный реванш в будущем. И он отдал за них все, что у него было. Он положил в жертву себя самого, потому что так сделал и Ты, Господи. И он знал и знает, какой это был риск, что все могло обернуться провалом и напрасной смертью для ангела-хранителя Земли. Но он решил пойти на этот риск. Потому что он самый близкий ходатай за Землю, он ее ангел. Как и я. И он действовал по Твоему примеру, как Ты учил нас.
Взгляд Иисуса был в лицо ангельской женщины. Он обратился к Михаилу через нее.
- Твоя жертва стала спасением людей. Спасением сейчас. Но думал ли ты о том, что за них уже и так пролита кровь, Моя и кровь сотен тысяч мучеников. Мученичество – это удел человека, а не ангела. Ты понимаешь это?
- Так, Господи, - Агнесс наклонила голову. – Но Ты дал и нам свободу выбирать. «Милости хочу, а не жертвы». Разве его кровь неважна для того, чтобы подкрепить выбор верных? Или она не нужна тем, кто просил его помощи помимо сделанных дел?..
Последней фразой Агнесс будто открылись глаза. Она прозрела, что Михаил говорит о Той, которая встречалась с ним до боя и заступилась за людей.
Иисус взглянул на свою Мать.
- Я просила об этом, - молвила Мария. – Но его крови я не могла просить. Я лишь сказала ему: «Сделай все». И он сделал, как подсказало ему сердце. Разве он не имел на это права?.. Хотя и мое сердце болит за него, обливаясь кровью.
- Но ты представь, как завтра люди придут в храмы и обратят молитвы к Михаилу, - проговорил Иисус. - И что они услышат? Пустоту? Для людей отвоеван шанс на покаяние, для Михаила – смерть и забвение. Разве Бог творил тебя ради этого, а не ради жизни? И кто сумеет заменить тебя, чьи крылья укроют Землю, кто выйдет в войнах с сатаной, десятках таких же, возможно, как сегодня?..
- Господи… - шепнул Михаил. – Я знал, на что иду… И насколько я мог рассуждать здраво, я решил, что для Земли важнее сегодняшняя победа. Прости меня, если я нарушил свое предназначение. Искренне я не знал другой Твоей воли, кроме как следовать Твоему примеру во всем… Но разреши, у меня есть преемница. Благослови ее на мое место. Пусть молитвы, обращенные ко мне, будут обращены ей. Дай ей силы, и она выстоит против дьявола.
Иисус поглядел на Агнесс, но она молчала, затаив свой собственный ответ. На Господа были устремлены глаза семи архангелов.
- Но и она, и твои братья хотят другого, - сказал Он.
- Да будет воля Твоя, - ответил Михаил. Его губы сомкнулись.
Вперед вышел Иеремиил.
- Владыка, - вымолвил он. – Мы знаем, что сегодня дорогой ценой заплатили за собственные ошибки, за то, что не смогли укоренить людей на пути благочестия и позволили дьяволу реализовать свой план. Но если для спасения нужна жертва, каждый из нас готов заменить Михаила собой. Прими нас за него.
- Но примет ли это Михаил?.. – возразил Иисус.
- О Боже, его жертва не была вопросом. Да не потребует вопросов и моя жертва! – Агнесс приподнялась.
- Агнесс! – ее судорожно схватила ладонь Михаила.
- Молчи! Ты нужнее Земле в тысячу крат, чем я! – воскликнула она. Их обоих бросило в жар. Агнесс разрыдалась тому удару, что врезался в его грудь.
- Не плачь, - утешил Иисус. – Потому что кровь, пролитая Мной, не требует больше крови в жертву. Михаил будет исцелен без всякой цены.
- Господи, так сделай это, прошу! – вскрикнул Иегудиил. К Иисусу потекли безмолвные молитвы. И бесплотные силы, и молчащие апостолы, и Мария, трауром облаченная в черное и синее, - все просили у Него одного.
- Пусть Михаил скажет, хочет ли он этого, - ответил Иисус.
- Миша, - шепнула Агнесс с трепетом.
- Ты хочешь вернуть архангельство и возвратиться на небо? – вопросил Иисус.
- Хочу, - еле слышно молвил Михаил.
- Сила Бога способна сделать это беспрепятственно, - проговорил Иисус. – Но есть иное препятствие. Твое тело изранено и смертно. И невозможно описать словами ту боль и те страдания, которые ты ощутишь. Готов ли ты к этому?..
- Я готов, - тихо кивнул Михаил.
- Тогда да будет так, - заключил Иисус. – Отче… Да исцелится Твой ангел…
Он поднял глаза в небо. Оттуда заструился несильный ручеек света. Потом он многократно увеличился и забурлил как горный поток. Сильный, каковым и был архангельский потенциал. Лучи коснулись тела Михаила.
Воздух поразился крику архангела. Михаил отдернулся в сторону, сжимая руку Агнесс. Он стиснул зубы так, что не мог даже стонать. Накидка осталась пустовать на скале, свет пошел мимо, удаляясь в землю.
- Я не могу, нет, - услышали все рассыпавшиеся слова первого архангела.
- Миша… потерпи чуть-чуть… совсем немного… - проговорила Агнесс торопливо и ласково.
Она попыталась успокоить его своей нежностью, но он вдруг схватил ее одежду, как больной в бреду, прося ее защиты.
- Я не могу… Оставьте меня…
Он лежал обнаженный до пояса, в одной повязке, из-под которой засочилась кровь. Агнесс увидела, как исказилось знакомое ей лицо, а из глаз полились слезы. Первый раз в жизни она видела, что он плачет. Плачет у нее в руках.
- Немного, умоляю тебя… Ради жизни, ради любви, - Агнесс была шокирована. Ее ладони обняли его, но она не могла справиться с отчаянием и страданиями.
- Нет… Отпусти меня… Я тебя прошу… - молил он. – Я больше не могу терпеть… Я же… отпустил тебя…
