сообщить о нарушении
Текущая страница: 42 (всего у книги 76 страниц)
- Это уже случалось с кем-то? – поинтересовался Стас, вытирая пальцем слезу. Михаил кивнул с лаской на губах. – С кем?..
- Тебе список имен написать, с родом занятий и местом пребывания? – улыбнулся начальник легиона.
- Нет… Я просто не то спросил… - порозовел Стас.
- Все нормально, - молвил Михаил. – Кстати, Агнесс скоро вернется в рай. Хочешь ее увидеть?
- Нет… По правде говоря, мне сейчас это тяжело… Я не смогу…
- Я понимаю. Тебе лучше побыть наедине с собой.
- Я думал… Я хотел помолиться… где-нибудь, где никого нет…
- Ты хочешь к Иегудиилу? Насовсем или?.. – все понял Михаил.
- Я еще не знаю… Но сейчас я очень хочу туда. Правда мой подопечный…
- Не волнуйся, я решу этот вопрос. Ты можешь идти прямо сейчас. Только учти: у Иегудиила очень тяжелое служение. И сам он сейчас тоже в нелегком положении. Ты сможешь найти его или у себя, или у Ральфа, он еще ходит туда подлечиваться… - Михаил увидел вопросительный взгляд Стаса. – Да, ты же, скорее всего, не знаешь, что у нас сейчас состояние мобилизации, - Стас только сейчас обратил внимание, что архангел в боевой форме. – Дьявол бросил нам вызов и готов напасть на планету в любую минуту. Это он сумел довести Гуда до срыва, к сожалению…
- Михаил, - ресницы Стаса внезапно дрогнули. – Я должен сказать тебе прямо сейчас… В действительности, я не знаю, правда ли это, но… Ко мне приходил демон, - Стас отбросил все условности и предрассудки. – Он искушал меня и сказал, что они хотят забрать Агнесс. Он говорил, что Князь хочет видеть ее своей. Я не знал, верить ли ему или… Я умоляю тебя, Михаил, как бы это ни было, защити ее. Не отдавай ее дьяволу.
- Каждый ангел под моей защитой, Стас. Каждый ангел под защитой Бога. Но я уже говорил, что любой волен выбирать свою судьбу, - ответил первый архангел. – Я сделаю для нее все что в моих силах, обещаю.
- Спасибо тебе, Михаил, - поблагодарил Стас. Он увидел, как глаза архангела наполняются глубокой чернотой. Михаил легко встал, разгибая колени, и помог подняться ангелу.
- Иегудиил ждет тебя в своем уголке, - проговорил Михаил. – Я только что обменялся с ним мыслями. Иди, Стасик. Благослови тебя Бог.
- До встречи. Спасибо за все…
Глаза Стаса коснулись глаз Михаила. Архангел кивнул, едва улыбаясь на прощание. Ангел заспешил через поляну небесных легионеров.
- По-моему, мир перекувыркнулся!.. – Владимир бодрым шагом влетел в комнату, появившись сквозь дверь. – Представляешь, Стаса заменили!.. Сначала Андрей… Все вверх торма…
Белокурый ангел замолчал. Он увидел, что Анжелина сидит на столе, сгибая колени, и упорно закрывает глаза ладонью. Длинные каштановые волосы струились через плечо, полностью скрывая одну сторону лица.
- Не в ад, я надеюсь?.. – проговорила она чуть различимо.
- Нет… - Владимир смутился ее вида. – Он к Иегудиилу перешел… По собственному желанию, - ответил он негромко. – Все куда-то бегут…
- Наверное, следующая в этом списке я, - услышал Владимир. – Вот только куда… Наверное, туда, где ангелы никому уже не вредят…
- Анжи, о чем ты говоришь? – ошеломленный Владимир приблизился к напарнице, ища ее взгляда. – Что случилось?..
- А знаешь, ведь ты был прав, - она подняла на него глаза. – И только сегодня я поняла, что в пику тебе все эти годы я толкла воду в ступе. А ты… все правильно говорил. Как и Михаил сделал правильные выводы…
- Какие выводы?.. О чем ты с ним говорила? – недоумевал Владимир.
- Выводы о моей пригодности для службы в легионе. И о том, что следует делать, а что – никогда.
Анжелина горько покачала головой. Кончики пальцев коснулись скулы. Нет, эта твердая как камень женщина не плакала и теперь.
- Откуда такие познания?.. Я что-то упустил в рассказах о твоем общении с архангелом? – проговорил Владимир одними губами. Его лицо застыло, не двигаясь в напряженном ожидании.
- Нет, - ответила Анжелина. – После того раза, я больше с ним не говорила. Да и в тот раз больше говорила сама, чем его слушала. А он говорил мне… О том, как легко разрушить и как тяжело создать. Но я искала правды. Вернее, раскрытия фактов. И я нашла это. На развалинах той самой чести, которую так хотела построить…
- Анж, может, я совсем уже не ловлю смысл, но объясни все-таки попроще, - Владимир оперся двумя руками о стол и смотрел в далеко глядящие от тоски глаза. – Ты рассказывала, что Михаил был не в восторге от твоей идеи по раскрытию супружеской измены, но оставил тебе решать самой. Ты и решила. В чем же тогда дело?.. Да, такой результат ты получила, а какой ты еще надеялась увидеть? Зато теперь все честно; я не спорю, это важно…
- Что может быть важного, что? – воскликнула Анжелина. – Я натолкнула свою подопечную на самые плохие времена, я превратила ее жизнь в кошмар! И все ради чего? Ради правды?.. Зачем я хотела эту правду?.. Быть может, позже бы все образовалось, было бы не так… Дети бы выросли, в конце концов… Может, он и сам бы одумался. А я только спровоцировала лавину, в которой мы сейчас захлебываемся и которой нет конца и края!..
Ей не хватило дыхания. Кулак Анжелины медленно и твердо опустился на стол. Сжимая пальцы, она будто хотела перебороть бушующий внутри вихрь. Дальше она говорила уже спокойнее и тише.
- Я хотела правды. Хотела ангельской доблести и справедливости. Только Михаил сказал о том, что правду надо тщательно искать. И что Божья правда порой не похожа на нашу. Знаешь, ведь я только сегодня поняла, что она не в том, чтобы обличить и наказать виновных. И не в том, чтобы победить огнем и мечом. Ангельская правда и честь только в любви и милосердии, и у нас нет другой правды… Это я осознала до глубины души, когда сегодня опять пошла к архангелу. Ведь ты не верь мне: несмотря на всю мою уверенность, с тех пор как все открылось, я потеряла покой. Я хотела еще раз поговорить с Михаилом, потому что не знала, что мне дальше делать. Надеялась, что хоть раз за последний век наш разговор закончится взаимопониманием. Но, знаешь, когда я подошла к его уголку и заглянула внутрь… Я увидела, что он не один, а сидит на лавочке и утешает Иеремиила. А Мил… сидит рядом, и из глаз его льются слезы… Я первый раз в жизни видела, чтобы архангел плакал…
Анжелина закончила уходящим голосом. На ее щеках заблестели влажные дорожки. Ее руки метнулись к лицу, пытаясь сдержать внезапный и удивительный для нее порыв.
- А я первый раз вижу, как плачешь ты… - промолвил Владимир.
Анж почувствовала чужую руку на своем плече. Это была рука соратника. Более не пытаясь скрываться от самой себя, Анжелина заговорила дальше:
- Меня как будто током ударило… Он сидел такой покорный и стойкий ко всему… И в нем было столько печали, столько тоски… Что у меня сердце защемило и не смогло отпустить… Что нельзя ему было ничего сказать, ничем утешить, понимаешь, ничего, кроме «терпи»… И это было бы еще более жестоко, чем поступила я. А Михаил просто был рядом с ним, просто так, ничего не говоря, ничего не внушая, потому что не нужны были слова для того, кто столько терпел, сколько никто из нас не вытерпел бы… Потому что не могло быть по-другому для того, кто любит всей душой…
Слова Анж лились ручьем, передающим причудливые очертания одних лишь чувств. Владимир молча гладил ее по плечу.
С каждой паузой Анж удавалось брать себя в руки, она говорила логичнее и хладнокровнее.
- В один момент мне показалось таким глупым все, что я пыталась изобразить. Все, за что я боролась всю свою жизнь, разбилось в один момент. Я не смогла подойти к ним. Я не смогла даже дождаться Михаила. Я убежала и все, как девочка, пока они не успели меня заметить. Теперь я только поняла, что означал взгляд Михаила: то, что я ничего не понимаю, а объяснять мне все равно бесполезно… Таких не только в легионеры, но и в ангелы-хранители брать не стоит…
Первый в совместной жизни разговор по душам состоялся.
- Ну зачем сразу палить из всех пушек?.. Я знал, конечно, что ты решительная, но чтоб как пиратский капитан…
Глаза Владимира блеснули. Анжи подавила кривую улыбку.
- Я считаю, ты – замечательный ангел-хранитель, таких еще поискать надо. И ты боролась за то, что считала верным, и ты всю жизнь была верна небесному миру. Просто нельзя абсолютизировать ни проявления милости, ни проявления строгости. Вспомни, ведь и сам Михаил выступает в роли карающего…
- А ты не думал, почему рядом с рукой карающего всегда рука милующего? Как ни далеки они по рождению, они ближе всех других архангелов. И там, где милующий говорит свое слово, карающий молчит, потому что кара бессильна против милости.
- Это так, - согласился Владимир Слезы Анжелины высохли. Она снова стояла на своем. Владимир удержал усмешку. – Но любовь наказывает из любви, милуя тоже из любви. И все это – стороны одного явления. И вообще, как говорил царь Соломон: нельзя оставлять юношу «без наказания розгою»…
- В моей жизни было слишком много этой розги, - проговорила Анжелина со вздохом.
- А в моей, видимо, слишком мало. Наверное, поэтому мы и встретились тут, на Земле, - губы Владимира все же дрогнули огоньком.
Анжелина тоже не смогла сдержать движения лица. Первый раз в жизни они понимали друг друга.
- Ты же не хочешь нас сравнить с архангелами? – спросила Анж.
- Нет, что ты, - покачал головой Владимир. – Архангелам намного легче друг друга понять. На то они и братья.
- Это точно, - с грустинкой в голосе согласилась Анжелина. – И что нам теперь делать с нашими?..
- Не знаю… Рано или поздно это все равно открылось бы. И решать, как жить дальше, только им. Мы здесь бессильны, просто немного ускорили этот момент.
- Наверное, ты прав…
Темные глаза Анжелины просветлели. Владимир уловил их чистый и спокойный ангельский блеск. Какой же она была красивой. Казалось, лицо точилось под характер. И он знал ее только такой. Хотя теперь чувствовалось… ненадолго.
В уголок первого архангела вернулась Агнесс.
- Привет, как твои дела? – спросил Михаил, улыбаясь помощнице обычно нежной улыбкой. Он вдруг узрел, что Агнесс еле держится на ногах, но вид у нее обыкновенно стойкий. Михаил подошел к ней и отвел ее к скамейке, усаживая рядом с собой.
- Бывало лучше, - честно ответила Агнесс. – Сейчас на Земле как на качелях: не знаешь, что будет в следующую минуту. Мы балансируем на грани, - она знала, что говорила то, что было у всех легионеров на устах. Агнесс облокотилась о руки архангела, пытаясь расслабиться и чувствуя, как сердце тревожно и с усталым надрывом трепещет внутри. Она ощущала усталость Михаила и понимала, что как бы он ни был рад дать ей немного своих сил, давать было уже нечего. Но одного его присутствие ободряло, как и прежде.
- Приходил Стас, - промолвил Михаил. – Мы говорили. У него все хорошо.
- Слава Богу. Я волновалась, - вдохнула Агнесс. – Уже почти начала считать себя виноватой…
- Не в чем. Но я рад, что все обошлось.
Они поняли друг друга по нескольким коротким фразам. Не хотелось будоражить чужие чувства.
Архангел молчал, мерно перебирая волосы помощницы. Он уже успел сегодня поведать Агнесс, что его зашифрованный от Дианы визит на Землю принес скрытый, но все же более чем весомый успех небесному легиону. В течение многих часов общавшийся с ангелами тех людей, которые попали под план дьявола, архангел сумел наконец установить, каким образом Самуилу удалось совершить свой прорыв в сфере последнего шанса. Но самое главное, Михаил понял, что все это обратимо и, более того, рассыплется при грамотной работе ангелов за какие-нибудь лет пятнадцать. Теперь оставалось только выиграть битву и получить в запас эти самые пятнадцать… Иначе, все усилия будут напрасны.
Агнесс слышала, как спокойно бьется сильное сердце Михаила. Так привычно с тех пор, как они стали взрослыми. Однако теперь она осознавала, что плеск переполнявших его чувств изменился. Также явственно, как волнение в ее собственной душе: внутри была неровность, полет в бесконечности словно сменился протяжным перекатыванием тяжелой воды.
- Он будто пустил камушек в мою душу, и по ней пошли круги, - произнесла Агнесс. Михаил кивнул. Речь шла уже не о Стасе. Агнесс увидела, что архангел задумчиво кусает нижнюю губу. – Ты не должен волноваться за меня.
- Почему ты это сказала? – спросил у нее Михаил.
- В моей душе волнующаяся гавань. А ты – стена этого мира. Тебя не должно смыть моими волнами… Ты же чувствуешь это, я знаю…
- Я чувствую это в тебе, Агни. И мое волнение… Твои чувства тут ни при чем. Раз это переживаешь ты, отныне буду переживать и я. Все равно, ты же знаешь, что в наших душах остается нечто сокровенное, куда никто не может проникнуть. Если уж так, не закрывай от меня остального, прошу тебя.
- Я не закрываю. Я уже ответила тебе да, и я не могу и не хочу брать свои слова назад, - молвила Агнесс. – Только и глубинное в тебе я ощущаю закрытым тобой от меня…
- Я что-то делаю не так?.. – взглянул на нее Михаил.
- Нет, - глядя в его глаза, Агнесс отрицательно покачала головой. – Я просто знаю, что и для тебя это время не проходит бесследно. Но это не имеет значения. Ведь я люблю тебя.
- И я надеюсь, что никогда ничто не повлияет на мою любовь к тебе, - ладонь Михаила прижалась к ладони Агнесс, они молча сплели пальцы.
Агнесс заглядывала в его зрачки и видела, как где-то в глубине его темных глаз прыгает что-то ей незнакомое, не принадлежащее ему. Михаил смотрел на нее, не отрываясь, и в ее груди вздымалось его дыхание. Оно было неспокойно. И один из вдохов вдруг объял ее ребра тягой мышц. Агнесс на мгновение прервала дыхание и прикрыла веки от боли.
Михаил опустил глаза и покачал головой.
- Не расскажешь? – рука Агнесс легла на левую сторону его груди.
- Прости, - ответил он.
- Не извиняйся.
Агнесс порывисто обняла его, прижимаясь к груди архистратига. Михаил заключил ее в объятия. Как крепостные стены, сжимался этот круг, все уже и уже делался он. И стонала планета, когда на стены форта поднималось пламя и вокруг пенилась вода. Они должны были выстоять этот бой одним сердцем с теми, кого защищали.
Прошел час. В раю стало вечереть. Агнесс сидела за столом, подобрав волосы в заколку на затылке, Михаил взад-вперед ходил по уголку.
- Он нас дурачит. Он просто издевается, - сказала помощница, просматривая генеральские отчеты за прошедший день.
- Я тоже так думаю, - сдвинул брови Михаил. – Такое впечатление, что он на все сто уверен в себе и совершенно не беспокоится о наших усилиях.
- Ральфу удалось выправить положение, но только сначала, - Агнесс подперла пальцами виски. – Теперь же все снова в жалком состоянии. Мы на самом дне.
- Пока еще нет, - отозвался архангел. – Дела наши усугубляются тем, что мы не знаем, какой силой обладает Самуил. Если энергия добродетели спустится ниже одной третьей от общей энергии Земли, нам конец. Придется уходить с планеты насовсем.
В заключительной фразе была последняя из угроз. И реальная.
- Не говори этого, ты меня пугаешь. Мы и так делаем все что возможно.
- А что нам еще остается?..
Внезапно лицо Михаила исказила судорога, рука рывком схватилась за эмблему на груди. Агнесс вскрикнула от острой рези, зажимая ладонью левое подреберье.
- Что это?! – воскликнула она.
- Прости, я не хотел, - Михаил направленно подошел к ней и мучительно взглянул в ее глаза. – Давай прекратим это, я не могу тебя терзать. Пусть моя боль остается только моей.
- Нет, ты слышишь?.. – Агнесс медленно поднялась со стула. Ее зрачки, остановившись, смотрели на его лицо. – Не делай этого, прошу. Мне будет еще больнее от того, что ты оборвешь то, к чему мы так стремились. Нынешняя боль покажется мне ничем… Ведь я знаю, что в тебе она в десятки раз сильнее, чем во мне. И ты ее терпишь.
- Я – архангел, Агни.
- А я та, кто хотя бы отчасти знает, что такое им быть.
Они стояли, глядя друг на друга. Рука Агнесс обняла руку Михаила, и он ощутил, как пульсирует ее ладонь. Крепче сжав ее запястье, он не знал, что отвечать. Они оба молчали.
Больной и острый пик архангельской болезни настиг их двоих. И Агнесс не отпускала любимого. Чувствуя это, Михаил не мог оттолкнуть ее от себя.
В эти долгие мгновения в уголке повеяло сквозняком. Маршем ворвался архангел Гавриил.
- Я пришел, я сделал, я ухожу, у меня дела, я все понял! – скороговоркой произнес он.
- Габри, привет! Что случилось? – взглянул Михаил.
- Тебя как будто молнией ударило! – всплеснула руками Агнесс.
Ее пальцы мгновенно расстались с пальцами архистратига, и она будто уже забыла обо всем, что происходило только что.
- Все хорошо, - Габри остановился и оглядел их обоих. – Я все сочинил.
В его руках возникла свернутая бумага, перевязанная подарочной ленточкой.
- Может быть, сам прочитаешь? – предложила Агнесс.
- Не надо, - возразил Михаил. – Это затруднит засекречивание. Пусть лучше каждый прочтет про себя.
Габри передал свиток брату.
