сообщить о нарушении
Текущая страница: 49 (всего у книги 76 страниц)
- А вы с Агнесс в игры играете!.. – вступился Уриил. – Габри прав: надо немедленно вернуть ее сюда. Где она?
- Мы ее теперь не найдем, - сказал Иегудиил. По его глазам было ясно, что он смотрит во Вселенскую базу информации. – Ее нигде не видно, она выпала из нашего поля зрения. Видимо, ее скрыли падшие.
- Ничего себе новость! – вскрикнул Габри. – Надо быстро разделиться и искать ее!
- Правильно, - согласился Салафиил. – Ребята, сейчас мы…
- Вы меня не слышали? – голос Михаила снова накрыл оживленные голоса. – Я сказал, что никто из вас никуда не пойдет. Оставьте Агнесс в покое.
- Михаил, я не знаю, что тобой сейчас движет, - Уриил сделал шаг к старшему брату и, пылая огнем, остановился визави. – Но ты совершаешь огромную ошибку. Это каса…
- Братья! – прервал его возглас Иегудиила. – Чрезвычайная ситуация! У нас утечка архангельской информации!.. Кто-то вскрыл данные Михаила!
- Как?! – почти хором воскликнули архангелы.
- Это невозможно: тот, кто откроет информацию архангела, сгорит на месте!.. – выложил всем известный факт Габри.
- Значит, возможно! – ответил Иегудиил. – Значит, Самуил нашел способ!..
- Но как?! Как он смог?!.. – Рафаил быстро потер бровь.
- Не знаю, это бред какой-то! – с досадой выкрикнул Габри. Его лицо исказила гримаса недоумения.
- Сумасшествие, - скривился Уриил.
- Все, если уже так, бороться дальше не имеет смысла, – Иегудиил опустил голову.
- Прекратите горячку. Никто не вскрывал мои данные, - произнес Михаил. – Я сам их открыл и только одному ангелу.
Как в центр мишени, все взгляды вонзились в старшего брата.
- Как открыл?.. Кому? – проговорил Салафиил негромко.
- Я открыл их Агнесс, - не стал скрывать Михаил.
- Ты открыл ей тайну архангела?! – вытаращил глаза Габри. – Вот это новость!..
- Срочно за ней! Нельзя терять ни минуты, если Самуил узнает… - начал Иегудиил.
- Я повторяю в третий и последний раз, - Михаил отрезал как по живому, – под страхом свержения в ад я запрещаю всем и каждому применять какое-либо насилие над волей Агнесс. Она – свободный ангел и будет поступать по своему разумению, так, как решит сама. Никто не посмеет нарушить ее право, иначе я не посмотрю ни на лица, ни на родство, - глаза Михаила подчеркнули присутствие всех. Он не перешел на крик, но его голос звучал твердо и выражено, формулируя один из самых больных приказов современности.
Неожиданно его взор встретился со взглядом стоящего рядом Уриила.
Михаил узрел, как брат проникает в самую глубину его зрачков и в этот момент видит то, что творится у него внутри и с чем Михаил так непримиримо боролся в эти тяжелые дни. Но Ур не знал об этой битве.
- Михаил, - вымолвил в тишине огненный архангел, – ты не ведаешь, что делаешь. Женщина рядом с тобой затмила твои глаза, и ради нее ты предаешь небесный мир?.. Я не думал, что ты сможешь променять Землю на соблазн поддаться ее капризу.
Михаил не отвел глаз, продолжая прямо смотреть на Уриила.
- И это говоришь мне ты, Ур? – прозвучал его голос тихо. – Я думал, что ты, архангел любви, поймешь меня. Но ты не понял. Что говорит за тебя? – Михаил спросил у золотисто-карих глаз. – Любовь ли может сказать такое о женщине, чистой и прекрасной, стремления которой ты сейчас обозначаешь капризом, или ты считаешь, что можно грубо ворваться в ее волю, отбросить от себя, отнестись к чудеснейшему творению Бога, как относится к нему дьявол в аду?.. Это ли ты сумеешь сказать в лицо Зарине или любой другой из твоих спутниц, которые сопровождают тебя веками от сотворения Вселенной?.. – Михаил увидел, каким пронзительным сделался взгляд Уриила. Он лишь покачал головой. – Тогда нам действительно нет смысла бороться, - выдержанной походкой Михаил подошел к Варахиилу и выдернул из почвы свой меч. В последний раз его глаза оглядели всех братьев. – Что мы хотим от людей, если небесные архангелы не могут справиться с метанием собственных сердец?..
Михаил убрал оружие в ножны и быстрыми шагами пошел прочь из уголка, на ходу растворяясь в воздухе.
- Боже, - сдавленный откровенными словами, Уриил опустил веки. Его кожа полыхнула огненным вихрем.
Габри потупил голову, вглядываясь в траву.
- Что вы сделали?! – вдруг послышался нарушающий оцепенение возглас. Архангелы встрепенулись. Из их среды вырвался дотоле не проронивший слова Иеремиил. – Вы хоть понимаете, что сделали?!..
Младшего стало бить как в припадке.
- Мил, - Иегудиил сделал шаг к нему.
- Вы не понимаете! Вы ничего не можете понимать!.. – закричал Иеремиил. Он оступился назад, все его тело закрутило нервической судорогой, он не мог успокоиться. – Пустите меня! – Иеремиил вырвался от попытавшегося его задержать Салфа и бросился бегом из уголка.
- Мил, стой! – вслед за ним побежал очнувшийся Варахиил.
- Господи, что же я наделал, - Уриил закрыл глаза ладонью и опустился на пустующую скамейку.
- Что мы все наделали… – промолвил Габри.
- Он исчез, - к родным вернулся Варх. – Я не смог его догнать.
Он подошел к Рафаилу и беспомощно остановился у его плеча.
- Михаил, прости… Я не видел в себе того, что пытался приписать тебе, - проговорил Уриил, обращаясь к тому, кто был теперь не с ними.
Иегудиил хотел приблизиться к брату и ободрить его, но вдруг его взгляд упал в траву.
- Ур! – закричал он. – Под ногами!..
Уриил вскочил как по приказу.
- Парни! – закричал он. – Дави их!..
Архангелы заметались, топча внезапно материализовавшиеся у них под сапогами чешуйчатые хвосты.
- Исчезни, мерзость! – Ральф откинул змею ногой и припечатал ее подошвой к бортику фонтана. На землю полились и испарились серые внутренности.
Уриил запустил из рук два огненных шара, поджигая последних пытающихся смыться гадюк.
- О, куда пролезли, гадины! – фыркнул запыхавшийся Габри. Ему удалось передавить двух змей, и он видел, что это не предел.
- Если они уже в раю… - произнес Варахиил.
- То плохо наше дело, - сквозь налет собственных переживаний заключил Уриил. – Нам лучше держаться вместе, пока мы не потеряли друг друга из виду.
- Сядем в круг и помолимся, - предложил Салафиил, архангел молитвы. – Чтобы Михаил почувствовал нашу поддержку и смог нас простить.
- Он сможет… - Габри подошел к Уриилу, наморщив плавную кожу лба. – Я его знаю: он всегда всех прощает, потому что он лучше всех…
Ур увидел протянутую к нему ладонь Ральфа. Шестеро архангелов взялись за руки и сели вкруг на траву.
Михаил шел по небесному своду, удаляясь от райского сада. Его скулы резко выделялись на лице, зрачки смотрели прямо перед собой. Рука механически была прижата к поясу, рядом с рукоятью меча.
Искушение… Будто сегодняшний бой от самых близких был страшнее предстоящей ставки с дьяволом. Но Михаил знал, что так только казалось. И когда он выйдет против Самуила, он будет держать меч на еще одного из самых родных.
«Среди блаженства бунт, восстанье.
Преодолеют ли теперь?..» -
Эти строки. Как воздушно сочинил их Габри, и сам же не сумел увидеть того, что запутался в сетях.
Сердце стучало, каждым ударом отгоняя приступившую к дверям рая невзгоду. Обвинения, брошенные в него как горячие головешки, таяли на груди: Михаил знал, что братья должны справиться с испытанием, что Агнесс предстоит бороться. Знал он и то, что сам должен пережить это в одиночестве.
Но кто, кроме Бога, ведал, какова сила этого и что еще ждет сердце, бьющееся под кольчугой, удерживая в себе палящий дым, доколе он не раствориться и не пропадет?.. Как гаснет огонь без воздуха в закрытой звездой груди.
- Михаил, - вдруг услышал он свое имя.
Сколько стоило не вздрогнуть, ощутив тающий у плеча голос, который звучал в его голове, шепча на ухо певучие слова. Как шелковый был он, этот нежный и мягкий тембр, родной и любимый им. Старший архистратиг повернул голову и узрел свою первую помощницу. Первую, данную ему от создания невидимого неба. Диану.
Княгиня тьмы непривычно стояла среди неба, возвышенная из падения уверенностью каблуков. Струясь, легкое оранжевое платье ветром облегало ее тело, оставляя нетронутым глубокое декольте и немногим не доходя до колен. Голые плечи едва скрывала дымчатая накидка, волнуясь, на нее спускались длинные золотые волосы, украшая лучше драгоценностей чистоту матово-белого лица.
Насыщенные и сокровенные, смотрели на Михаила синие глаза, поблескивая на солнце. Уходящим за горизонт, как ее могущество. И Диана на этом закате была во всеоружии, снова неотразимая и насыщенная погасшими и густыми красками преисподней.
- Здравствуй, Михаил, - проговорила она.
- Здравствуй, Диана, - тихо ответил архангел. Он развернулся к ней и стоял прямо. Ни адской роскоши нарядов, ни мерцания золотых мужских украшений, но только осанка и подчеркнутая формой фигура оставалась ему.
- Ты доволен меня увидеть? – спросила Диана, как ни в чем не бывало приближаясь. – Судя по выражению твоего лица, не очень.
Она держалась просто и развязно, как с давним хорошим знакомым. Но что-то в ее появлении обручем жало сердце. И Михаил чувствовал, как это проступает на его лице.
Диана, не отрываясь, смотрела в его глаза, словно затаилась, выжидая. Они не видели друг друга уже многие сотни лет.
Княгиня откинула назад волосы.
- У тебя проблемы, я права? – поинтересовалась она.
- Но ведь у тебя тоже. Иначе бы мы не встретились, я думаю, - отозвался Михаил.
- От первого архистратига, великого среди созданных, ничего нельзя скрыть, - Диана отвела глаза в сторону. На ее губах осталась незаконченная полуухмылка.
- Ты… как ты узнала, где я?.. – спросил Михаил.
- Сэм оставил перед уходом открытый доступ во Вселенскую базу для своих генералов, - сказала Княгиня. – Разумеется, эти растяпы все бросили без присмотра, чтобы каждая девка преисподней могла смотреть из любопытства на все, что они творят под небом…
Диана искоса поглядела на Михаила. На ее лицо ложились тени. В своем обнажающем платье она казалось картиной, написанной рукой мастера эпохи Возрождения. Как волны океана расходятся в штормовом ветре и бьются о прибрежные скалы, ее писаное великолепие вздымалось, пытаясь окатить архангела с головой. Но Михаил лишь видел оседавшую у своих ног пену. И в ее словах он услышал то, что она не хотела говорить.
- Диана, у тебя беда?.. – произнес он с ухнувшей в глубины души чужой болью. - Если тебе нужна защита, я всегда…
Он пытался упредить ее слова. Он знал, что она никогда не попросит сама. Он чувствовал ее трагедию, ему и не нужны были просьбы.
- Довольно сказал!.. – в голосе Дианы прозвучала злая резкость. – Я не нуждаюсь в ничьей защите! Я пришла к тебе по делу, так что будь добр выслушай сначала, а потом открывай рот, - ее тон сменился с заискивающего на быстрый и твердый. – Тебе, верно, любопытно, куда пошел сегодня мой муж?..
- Я стараюсь не следить за другими, - молвил Михаил.
- Как замечательно!.. – воскликнула Диана. – Только не ваяй из себя самого умного: мы же оба знаем, что тебя очень интересует судьба твоей божественной Агнесс.
- Интересует. Как не безразлична мне и твоя судьба, Ди.
- К черту разговоры! – живо отмахнулась Диана. – Я пришла предложить тебе выход из сложившейся ситуации. Он должен понравиться и тебе, и мне. В итоге мы оба разойдемся довольными жизнью и собой…
- Подожди, я не понимаю, - остановил ее Михаил.
- Что тут понимать?! – поторопилась Диана. – Тебе нужна Агнесс, мне – Самуил, это же просто, как камень!.. Я знаю, как расстроить его планы. Пока я буду подрывать его обман, ты придешь и заберешь свою пассию, а я – мужа. Каждый останется при своем. Ну что, идет тебе такая мысль?..
- Нет, не идет. Извини, Диана, я в такие игры не играю. Если тебе нужна помощь, я готов ее оказать, но…
- Так значит, ты позволишь ей уйти просто так? Отпустишь ту, которую обожаешь? Или она тебе уже разонравилась, а? – подняла брови Княгиня.
- Диана, не надо. Это жизнь Агнесс, и ей самой решать, чего она в ней хочет. Так же как и мне, и тебе.
- Значит, ты так говоришь?! – вспылила Диана. – Что, даже ради любви не можешь отступиться от своих паршивых принципов?! А вы еще называете любовь высшей ценностью!..
- Это так. И любовь дает свободу, Ди, - молвил в ответ Михаил.
- Здорова свобода! – Диана ощетинилась, как кошка. – Знаешь, что я тебе скажу: ты поступаешь как последний трус, если готов принести в жертву самую дорогую по бессмысленной просьбе твоего Бога!..
- Я не хочу продолжать разговор в таком тоне. Если боишься расправы в аду, я сделаю все, чтобы этого не произошло, но идти у тебя на поводу я не собираюсь.
- Черта с два! Можешь убираться со своими предложениями!.. – вскинула голову Диана.
- Как хочешь. Тогда я ухожу, - Михаил собирался ее покинуть, когда его остановил пронзительный крик.
- Стой, архангел!..
В следующую секунду Диана кинулась к нему на шею и, вцепившись руками в его плечи, царапая кольца кольчуги, прильнула к нему пламенным телом.
- Стой, - проговорила она с жаром. – Не уходи и помоги мне, и я клянусь преисподней, что не останусь в долгу. Или ты забыл, как мы были вместе?.. Как говорил, что я прекрасна? Смотри же: теперь я стала прекраснее в тысячу раз, и все это может быть снова твоим…
Ее взор огнем объял Михаила, желая поглотить его в себя.
- Ты кощунствуешь над своей красотой, Диана, - услышала она. – Оставь меня, я должен идти.
Диана не успела возразить, как руки архангела с неколебимой верностью взяли ее за локти и отстранили от себя.
Михаил пошел прочь.
- Ой, какие мы хорошие! – отойдя от мимолетного шока, вскричала Диана. – Прямо небесный идеал! Да кому ты такой нужен?!.. Ты не нужен мне, слышишь?! И твое вонючее покровительство тоже!.. И твоя Агнесс тебя бросит, как бросила я!.. – Михаил растаял в воздухе, даже не обернувшись. – Кинет, как щенка!.. Будь уверен!.. – прокричала Диана ему вдогонку. – Черт бы вас всех побрал!..
Княгиня с досады махнула рукой и испарилась, оставив парить на ветру дымчатую накидку, благоухающую ароматами.
Агнесс сменила на посту вечного города генерала Владислава. Она даже не заметила никого в небе: похоже, они с ним разминулись, выполняя приказы начальствующего. Что ж, тем лучше… Она не хотела, чтобы сейчас ее кто-нибудь видел. И сама никого не могла видеть.
Она стояла на вечернем небе так, что ей открывалась живописная панорама всего города. Спокойного как, казалось, никогда. Ее осанка по-прежнему была безупречна, а во взгляде твердость, как и подобает воину небесного легиона. Однако теперь она держалась на одной силе воли.
Агнесс не предала свое небо, она так же верила в своего Бога. И все еще собиралась бороться до конца. Но она чувствовала, как сердце ее рассыпалось на мелкие осколки. Она не считала время. Для нее все перемешалось и остановилось. Не имели значения тикающие часы битвы, не принимались в расчет иссякающие ее силы. Из глаз медленно сочились слезы. Агнесс решила их не сдерживать. Так было легче онемевшей от страданий душе.
Она убежала из уголка первого архангела, не сказав ни слова на прощание, и это мучило ее еще больше. Но она и не могла иначе: она разрыдалась бы перед ним, оттолкнула бы и ушла, если бы он не отпустил ее сам. Понимал ли Михаил, что она переживает?.. Чувствовал ли, что она любит его, как и раньше, всем своим сердцем?.. Она терзалась, что не может сказать ему это сейчас. Но сейчас его лицо было для нее ударом.
Что происходило?.. До конца она не могла объяснить и сама… Что эти слезы?.. Но нет, она не могла смириться…
Почему он так поступил с ней, почему?.. Почему он даже не попытался помочь, когда она его умоляла? Куда испарилось понимание, где была нежность и сопереживание того, кто лучше всех чувствовал ее?..
Разум не винил его… Сердце перекладывало боль на его сердце… И ум утверждал чью-то неправоту…
Ужели это жжение, это мучение, что они несли вместе, заслонило все, так что не было видно уже ни чести, ни любви, но одно лишь окаменевшее желание выстоять?.. Но выстоять могли и бесчувственные статуи. Тогда пусть она будет такой статуей. Если эта статуя была нужна небу, она была готова…
Но живое сердце билось в груди. И образ умирающего ангела не отступал от нее. Чистые голубые глаза того, кого она учила ребенком, сегодня должны были закрыться навсегда. И тогда уже ничего нельзя будет исправить.
Задушенный бунт секундами был готов растерзать ее тело. И она не могла ничего сделать. Милосердствуй, Господи!.. Она отдала бы за Андрея всю себя. Свою жизнь, свой меч, свое призвание, но он запретил ей. И она была обязана повиноваться ему, как Богу.
Она дала клятву… И хотя Михаил не был Богом, он был ее архангелом: его приказы не могли обсуждаться, несмотря на то, что могли быть ошибочны.
Как мало раз ты ошибался, Миша, и сколько стоило это тебе каждую минуту твоей жизни?..
