Текст книги "Тайна архангела 2 (СИ)"

Автор книги: Лиля Ветрова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 33 (всего у книги 76 страниц)

- Да, все хорошо, - уверил он. – Просто… бывает… Мы говорили с тобой только что… - его ответ прозвучал намеком. Но очень прозрачным намеком на то, что ей было недоступно узнать тогда, как и сегодня. – Знаешь, мне нужно слетать на Землю… - Я думала: ты останешься со мной на этот вечер, - молвила она. Зрачки Михаила пристально взглянули в ее лицо. Она просила. Она желала, чтобы он был рядом. - Если ты хочешь, я останусь, - ответил он после паузы. Благодарная улыбка расцвела на ее губах. Михаил взял ее руку и поцеловал. Его сердце сжалось в тиски. Вот и к нему, говорившему о готовности, пожаловал старый знакомый… С древними желаниями… Что же, придется быть твердым. Придется преодолеть. Час истины уже близок, при дверях… - Бездна! – воскликнул Самуил. Он махнул рукой так, что расплескал из бокала коньяк. Зеркало, в котором он читал, вдруг пошло полосами, с него исчезли тексты и картинки. – На самом интересном месте!.. Спохватился, видать! Так обычно и бывает: только вошел во вкус, и тут возвращается муж! - Он ей не муж, - послышалось железо тембра. - Тем хуже для него, - ответил Князь. Губы Варфоломея едва тронул оскал. Первый генерал адской армии стоял около кресла начальника, выпрямив спину и исподлобья глядя на зеркало. - Хотя я до сих пор не могу понять, что же заставляет мужчину жениться, - пожал плечами Денница. – Женщины, они порой сводят нас с ума, - он сделал глоток. Ледяной взгляд генерала первой адской армии проследил за ним, не выражая никаких эмоций. – Ладно, я думаю без последних пятидесяти лет биографии я вполне обойдусь, - Князь повернул голову и посмотрел в непроницаемые косящие глаза. – Ты свободен, Варф. Больше поручений на сегодня нет. Развлекайся. - Мое главное развлечение сейчас – это работа для будущей битвы, Князь, - сказал Варфоломей. - Не сомневаюсь, - промолвил Самуил. – Иди, служи дальше на благо отечества. Впрочем, всем и без того понятно, кто в аду служит лучше всех. - Моему Владыке виднее, - отозвался Варфоломей. – Позволь откланяться на сегодня. - Спокойной ночи, Варф. Хотя это, наверное, для тебя невозможно, - рот Князя исказился усмешкой. - Удачного вечера, Князь. Варфоломей наклонил голову. Развернувшись, он жесткой походкой направился к выходу из конференц-зала. Глава 55 Андрей вернулся в мир реальности утром, лишь в одиннадцать часов. Пошевелил бровями. Открыл глаза. Из груди тонкой струйкой вырвался вздох. Что это было?.. Он чувствовал мир плывущим под пиратским парусом. Словно не он вчера шел домой, шатаясь и едва не обнимаясь со столбами, как будто не у него в глазах двоилось и троилось, якобы и не Андрей, а кто-то другой не мог попасть ключом в замочную скважину… Ой… Ну и сволочь какая-то тут в воздухе витала, не давая даже чихнуть, чтоб от нее избавиться… Андрей мотнул головой, изумляясь собственному мозговому бреду. И первое чувство в этом дне, но не впервые в этой недолгой ангельской жизни на Земле, было испытанным стыдом. Маленькая полная колбочка внутри под названием совесть была на месте. И нутро полное воды, несущейся в покрасневшие глаза, оно же солнечное сплетение, интуиция, ангел-хранитель. Начистоту, Андрей забыл вчера и об ангеле и о его связи с предчувствием и всем остальным, что направляет в этой жизни человека. Он встал, и ему было стыдно. Жутко стыдно. Он чувствовал, словно вечером проваландался в свинарнике, выставив на посмешище себя и свой человеческий образ. Интересно, был ли ангел, хоть и во плоти, образом и подобием Бога?.. Андрей не смог ответить на этот вопрос. Он подумал, какой козьей мордой вместо лица стал для небесного мира. Он, знающий свое предназначение и свое происхождение!.. Какой позор… Какой… ужас!.. Лицо Михаила, всплывшее в разуме видением, стало не для Андрея первого очным судом самого себя. Он не находил слов, как извиняться, как просить прощения. Андрей пошел в ванную. А что он наговорил вчера Мише?.. Это же был кошмар какой-то… Еще один. Хоть и правда, хоть и… Нет, нет, надо все обдумать. Голодный как зверь, ощущая пустой аж с обеда перепившийся желудок, Андрей вошел на кухню скорее ставить чайник. Руки его взялись за голову, и он уже собирался сесть и думать, как полководец, который что-то пытается осмыслить в самый разгар безумия битвы, но тут… Так вдруг явственно представилось, что образ Михаила внутри внезапно улыбается и лишь качает головой. Ребенок… Дети… Какие же вы еще маленькие и глупые… Возможно, лишь фантазия желающего романтики крыльев человека?.. Хорошо, что это была суббота. Первые шишки взрослой жизни мотылька-ангела в Андрее. Сидя в маршрутке, он трясся на великолепных российских дорогах, и смотрел в окно. В уши были воткнуты наушники. Они играли любимый громкий рок. Русский рок. Лицо Андрея было серьезным и задумчивым. Он все-таки успел осмыслить то, что произошло в глубине и отложить это линиями своего устремления, своими выводами. Пусть это останется его личным. Да, он взрослел. И он собирал себя сегодня первым штрихом, не подразумевая еще, что должен будет написать шедевр портретного искусства… Жизни, мастерства, где сложнее всего понять и найти свою личность. Он где-то даже удивился, как машинально всунул в уши плеер, а до этого догадался зарядить батарейки. И как поставил с утра чай. И как передал денежку платой водителю маршрутного микроавтобуса. Рефлексы возвращались к Андрею, и старая жизнь приходила из прошлых дней вдобавок к новой. Это было очень интересное ощущение, надо сказать. Лишь навык бриться безопасной бритвой к Андрюхе возвращаться просто упорно не желал. И он ехал с новым порезом на шее, заботливо заклеенным пластырем. Криво. Андрей спешил к родителям. Как он ждал этой субботы, этого момента… Как сжималось его сердце уже при телефонном разговоре. Волнение, вот что было внутри того, кто увидит впервые в своем настоящем я тех, кто подарил ему эту жизнь. Эту Землю. - А я думал, что ты нас совсем забросил!.. Это были первые слова и первое крепкое прикосновение пожимающей руку мужской ладони. - Папа!.. Ты так думал?! – все чувства Андрея были так ошеломлены, что он сам будто наблюдал со стороны за своими фразами. - Конечно!.. Полгода носа не показывал! Дом родной забыл?! Ладно, здорово, что приехал!.. Они обнялись, стоя в прихожей. С бьющимся сердцем Андрей вдруг ясно понял, что второе есть родительская ласка, и что первое было обычным мужским приветствием здесь, на Земле. Обычным!.. О, как же он опрофанился!.. Опять!.. Фоном на проходящие главные события легло то, что Андрей все эти дни совершенно не здоровался с коллегами за руку. Вот что еще вызвало на их лицах столько недоумения и, вероятно, охлаждения… Надо же было догадаться, что если они протягивают руку первыми, то и он когда-то должен был это сделать!.. Ладно, спасибо и на том, что не прощался как-то типа: помилуй тебя Бог, или: о, небеса! да будет ветер тебе попутным в крылья!.. Тогда его бы уж точно тут не… - Андрюша!.. В это мгновение из кухни появилась маленькая женщина. - Что же ты молчишь, что он уже тут?!.. Она замешкалась с шумевшим миксером и не услышала приход сына после звука домофона… - Мама!.. – Андрей произнес это на придыхании. Склонившись, он обнял пожилую женщину. Да-да, такую пожилую для его мамы, худощавую телосложением. Глаза встретились сиянием с ее лицом. Что происходит в эти моменты?.. Как для нее, когда она увидела его, впервые появившегося на свет, и для него, который тогда еще ничего не понимал, но уже чувствовал руки рядом, ее молоко, которое кормило в самые первые минуты его жизни. Казалось, ее даже смутил этот взгляд. Этот свет в зрачках. Она не видела его таким с тех далеких пор детства… Или же не видела никогда?.. - Ты чего молчишь?.. – произнесла она под пристальным взором тишины. - Твои глаза… Мама, - Андрей не мог привыкнуть к звучанию этого слова. - Да, глаза у тебя мамины, это точно! – подал голос отец. – Я помню: это первое, на что я обратил внимание, когда ее встретил. Это ты не в меня пошел. Все думали, что ты у нас кареглазым родишься: по моей линии все такие, бабушки, дедушки… Но не тут-то было!.. Потом стали копать: прадед был у тебя тоже с голубыми глазами… Вот как встретились гены… Азы генетики для Андрея. А в его голове с молниеносной быстротой крутилась его ангельская внешность и что она осталась тут такой же, как была там. И похожей на родителей. Как же все было продумано, до самых мелочей… И именно не подобрано, а продумано… - …но в остальном ты явно мой ребенок, - улыбнулся отец. - Ладно тебе забалтывать сына, - повернулась к нему мать. И Андрей увидел на мужском лице, тронутом уже глубокими морщинами, ямочку на щеке, и выраженное сходство в скулах и строении лица. Обалдеть… - Давай кушать!.. – позвала (поманила!) мать. – Небось, проголодался, пока доехал в такую даль?.. - Уж раз в полгода можно и приехать, ничего, - послышался комментарий отца. Андрей зашел в ванную и включил воду. Его ресницы взметнулись вверх, давая обзор отражавшемуся в зеркале лицу. Все б ничего, да зачем столько зеркал в этих квартирах?.. И ванн, туалетов… Андрей встряхнулся, возвращаясь из ангельских мечтаний о мире, где на свое отражение смотрели редко, в мир обеда и колбасы. Вкусный запах стал свидетельством того, что не все так плохо на этой планете. - Ммм… Мясо по-французски?.. – угадал он. - Твое любимое!.. – мама уже доставала из духовки дымящийся противень. - Наверно, сам обычно всякую ерунду из фастфуда ешь?.. – спросил отец, когда сели за стол. - Да не… - Андрей изошел слюнями. Не заметил, как следит только за накладывающей женской рукой, на безымянном пальце которой тускло светилось обручальное кольцо. – Я дома… часто. Врать было нехорошо. - Не ахти, если яичницу одну готовишь, - заметил отец. - Есть еще замороженные пельмени, ты что, забыл?.. – посмотрела на мужа мать. - Пельмени – это святое!.. – отмахнулся он, хмуря брови. И чего в них святого?.. - Да я вообще… - Андрей справился с ножом и вилкой и положил в рот горячий тающий кусочек. Сильно обжегся. - Осторожно! Горячее!.. – воскликнула мама. - Да, я понял… - Андрей пережил очередную травму. Больно, однако начало входить в привычку. – Я говорю, что мне девушка иногда готовила… Иногда вместе… - Какая девушка?.. – взгляд отца поднялся на его лицо. Андрей осознал, что болтнул что-то такое, что понял, только когда уже произнес. И часто такое бывало с людьми?.. Про Ладу он родителям ничего не говорил. - Ты с девушкой живешь? – посмотрела на него мама. Она села по правую от сына руку и была сыта, потому что могла говорить с тем, кого любила больше всех. - Я?.. – голубые глаза Андрея перекрестились с ее глазами, на минуту позабыв про обед. – По правде… - Сейчас, по-моему, все живут друг с другом лет с четырнадцати!.. – высказался отец. - Но когда мы говорили по телефону, Андрей не упоминал про девушку, - молвила мама. – Ты давно живешь не один?.. - По правде говоря, - продолжил Андрей начатую мысль, - я с ней уже не живу. То есть я с ней и не жил… Так, на пару дней иногда вместе оставались у меня… - Что-то не получилось?.. – расстроилась мама. - Ну… - Что ты мучаешь парня? – сморщился отец. – Не видишь: он не хочет это обсуждать… - Но я же могу знать, я же мать… - Все нормально, - заверил Андрей. – Просто не срослось, как люди говорят… Он чуть не прикусил язык. А он кем сам был, Колобком из сказки, что ли?.. В рот лег кусочек мяса побольше. Это было вкуснее и полезнее его ответов. - Жаль… Тебе уже пора бы серьезные отношения иметь, - поджала губы мама. - Да подожди ты… Ему двадцать три года всего!.. – вступился отец. - И что с того?.. Лучше уж сразу нормальную жизнь строить, чем гулять неизвестно где… Кажется, мама не заботилась о том, что Андрей и вправду мог гулять неизвестно где все это время и что она могла бы поставить его таким замечанием в неловкое положение. Но он-то был не таким!.. Последние полнедели… - У меня теперь другая девушка. И мы друг друга любим, - произнес он. - Правда?.. – обрадовалась мама. А как был этому рад сам Андрей. …Как ты?.. Взгляд Андрея в глаза продолжился такой же светлый и глубинный, прозрачной до дна рекой. Наташа ощутила, что ее обнимает за талию та самая рука, такая особенная, просто обнимает… Были сердца, которым хотелось начать встречу другими словами. Но легче им было выразить безмолвно чувства, ведь одно и то же слово могло значить все или ничего и даже диаметрально противоположное. Поэтому Наташа на его «привет» просто улыбнулась. - Как ты себя чувствуешь?.. В этом вопросе она осязала Андрея. Осязала невидимо, в такие моменты, когда мы не зрим, но чувствуем телом лицо, что рядом. - По правде говоря, неважно. А что, видно? – взглянул Андрей. - Есть немного, - проговорилась Наташа. – Замотался?.. Андрей тронул пальцами лоб. - Не… ну… я не знаю… Они шли по Старому Арбату, обнявшись. Наташа не ощущала себя частью красивой пары… Она была тихо рада. Странно, напрочь отрубило старинные чувства от того, что рядом кто-то… твой парень. Антиквариат, а не эмоции… Только умиротворение… и счастливые глаза. - Я бассейн забила сегодня, - призналась она. - Почему?.. – изумился Андрей. – То есть… ты ж его любишь… - он увидел, как Наташа смеется. - Я так думаю… - Люблю… «Любовью привязанной». Не знаю, захотелось поваляться на диване… Поваляться и помечтать. Это плохо?.. - Нет… не знаю… - Андрей пожал плечами. И снова незаметно друг для друга они рассмеялись. – Видишь, опять ничего не знаю!.. Она видела… его. - Как твой визит прошел?.. – спросила Наташа. Она знала, что для него это очень важно. Знала по тону, которым он ей рассказывал о том, что собирается к родителям. - Хорошо… - отозвался Андрей. Но в голосе будто колебался. – Хорошо поговорили… - Ты был с ними в ссоре?.. - Почему ты так решила? – удивился он. - Не знаю… Ты так переживал. - Нет, я… я не переживал… Но… давно, что ли, не был там… Он остановился неожиданно для нее. И она остановилась вместе с ним. Андрей смотрел на толпы людей, гуляющих по уходящей домами и камнями улице. - И зачем мы сюда пришли?.. – изрек он. - Не знаю, - хмыкнула Наташа. – Я думала, тут нам обоим ближе будет встретиться… А сейчас… - Ты что-то хочешь?.. - Я думаю, лучше было пойти в какой-нибудь красивый парк… С водоемами. - Ты читаешь мои мысли. В какой?.. - Есть один рядом с моим домом… Вру, не один. Но один как раз для нас. - Поехали. - Ты знаешь, о чем я?.. «Революция заканчивается тем, с чего она начиналась», - сказал умный человек. И возвращается сердце к себе домой, но и сердце уже другое в утихшей революции. Буря невечна, мир и справедливость отчетливы на душе. Андрей дышал воздухом Новодевичьего, ловя глазами неуловимое его движение. Его чувства передались Наташе. И часа два они могли провести, сидя на спинке лавочки – на спинке, потому что так хотелось – сцепив руки и созерцая. Что-то не открывалось. Андрей знал о ней больше, чем она о нем… Но и она чувствовала, что знает более чем думает он. Он провожал ее до дома около десяти вечера. До встречи… В ее словах он прочитал то, что в вечности эта встреча уже совершается. Он попрощался с ней и пошел к метро. …В работе, стремлении жизненной Земли, дневной суете… наступает момент, когда хочется сказать: хочу простоты. Стоя вдыхать, а не бежать. Но Андрей еще не успел познать это. Он вышел из другой природы, и двум природам долго оставалось познавать друг друга. - Я люблю тебя, мама. И тебя тоже… - на прощание Андрей обнял и мать, и отца. - Спасибо, что приехал… Береги себя… - До встречи, приезжай еще… - отец проговорил эти слова, глядя в глаза исподлобья. Что-то Андрей еще не мог истолковать в выражении человеческого лица. Что-то, что не могут объяснить сами люди, но что безусловно имеет смысл. Тонкий и привычный, чтобы в нем просто жили, не понимая его до конца. - Я приеду. Спасибо вам… …Он вошел в квартиру с чувством успокоения в душе, в сумерках на улице. Сегодня была суббота. И святой день, потому что это был драгоценный день его жизни, который Андрей почтил минутами смысла и радости. Дети… если не станете как дети… Каждый из нас способен бежать под дождем, наступая в лужи и брызгая смехом, как росой. В ночи – любовь к Свету, создавшему эти сумерки. Эту таинственную полутемноту синего неба и множество звезд, из которых взгляд порой привлекает только одна… Дорогая, как дикое первозданностью сияние алмаза на фоне глаз. Воскресенье наступило ярко; столь же красивым, как ночь, был день и был другим, но в нем так же хотелось жить. И счастьем он был от самого своего наличия, даже для тех, кто еще не успел выйти сегодня на улицу, растворяясь в теплоте воздуха. Любовь к природе и городу растворяла в своих днях на протяжении всей человеческой жизни.