сообщить о нарушении
Текущая страница: 25 (всего у книги 76 страниц)
Андрей вспомнил Мишу, вспомнил, как плохо сегодня пообедал и вдруг осознал, что кушать придется теперь три раза в день. Боже мой, а что еще?..
Пришел на кухню, уже не интересуясь обстановкой, но только ужином. Гора посуды в раковине. Лада не мыла: берегла маникюр. Ну и он тоже не мыл. Просто не мыл.
Если бы Андрей взялся описывать словесно, что он делал сегодня, он устал бы. Все в новинку, как младенец, неуклюжий, как медведь, заливший кухню из-под крана и раскокавший тарелку, чудом не спаливший себя на плите и не утонувший, когда мылся… Хорошо, что полотенцем еще не задушился.
Когда вышел на улицу был счастлив, что все это закончилось. Довольная, в желудке плавала яичница. Ой, когда же у них остается время для чего-то другого?.. Андрей почти бежал по тротуару, памятуя, что ангелом он все время тратил не на быт, мыло и ужин, а на то, что было вечным… Как теперь?..
Одно другому не мешает, что ли? Пока что ему мешало все… Но ничего. Он знал, что все будет. Оптимист!.. И в уме уже шла молитва, движения на воздухе. Полет к метро, навстречу будущему!.. Прерванный у турникета, когда он понял, что забыл кошелек. И еще раз обухом у двери, когда увидел, что забыл ее запереть. В квартире странно пахло. Что это? Что, опять дал маху? Да уж… Мусор. Выкидывать иногда надо.
На такие подвиги не идут герои романа. Андрей вышел из метро, думая о том, что раньше ему надо было только прилететь, если хотел кого-то видеть. А теперь, это же жуть: пока оденешься, закроешь дверь, доедешь… Да им надо жизнь делать на три миллиона лет длиннее…
Знакомые места вошли в сердце, как лучи звезды. Он был тут… Чувствуя, как реагирует душа, Андрей ускорил шаги, минуя палатки с едой, подступы ко дворцу молодежи, гуляющие компании. Он шмыгнул в торец, проходя в калитку. Он прекрасно знал, как идти дворами.
Кровь прибоем захлестывала голову. Это и есть волнение. Помнит ли она его?.. Ждет ли? Удивится?..
Он вспомнил, как спрашивал об этом у Сергея. Ну, у него же с Викой получилось, значит, и у Андрея все получится. Наверное… Точно! Он был убежден в этом.
Волнение и съело половину пути. Взлетевший по лестнице (отчего-то не на лифте), лучше чем летал сюда на крыльях, Андрей был уже перед желанной квартирой. Бедный, как ослепленный счастьем человек, которому хочется выпрыгнуть из-за угла, с криком: вот он я!.. Непутевый ангел не нашел ничего лучше, как нажать на кнопку дверного звонка.
В тесной комнате царило гнетущее молчание. Мама Наташи Алиса сидела на кровати, вывязывая крючком и пересчитывая петельки. Ее муж развалился в кресле и, не обращая внимания на громко работающий телевизор, читал автомобильный журнал. Друг на друга они не обращали никакого внимания, за вечер не обмолвившись и словом.
Когда раздался звонок в дверь, женщина подняла голову, глядя на часы. Наташа сегодня явно припозднилась… Она кинула короткий взгляд на мужа, который поднялся и, произнеся что-то одними губами, пошел открывать дочери.
Три минуты. Алиса повернула лицо, прислушиваясь к голосам из коридора. Перекрыв вопли телевизора, из-под двери доносился гул и ругань мужа. Не понимая, что случилось, она тем не менее осталась на месте, продолжая набирать петли бесчувственно профессиональной рукой. И в самых смелых придумках она не могла вообразить, что сейчас на пороге ее собственного дома стоят два мужчины, между которыми происходит диалог такого ненормального типа:
- Здравствуйте!
- Здравствуйте. А Вам кого?..
- А мне… Наташу. Вы ее отец?
- Сегодня с утра было так. А Вы кто?
- Я? Меня Андрей зовут. Я очень рад познакомиться.
Виктор отдернул руку, как от прокаженного, и с истинным изумлением посмотрел в глаза молодого человека.
Через несколько минут Алису заставил вздрогнуть хлопок двери. В комнату вломился взведенный муж.
- Что?.. – это было первое слово, которое она адресовала ему в этот день.
- Ничего!.. – он раздраженно плюхнулся в кресло и взял журнал, комкая страницы в пальцах. – Мало того, что твоя дочь шляется неизвестно где и с кем в такое время, так еще и к нам домой теперь будут ходить какие-то поганцы вдвое старше нее!..
- Что?.. – только повторила Алиса. Такие новости заставили ее забыть обо всем и отложить вязание. – Какие еще поганцы?..
- Сейчас приходил один. Хотел, видите ли, говорить с ней. Ну, я ему и объяснил, что я знаю все эти разговоры и чтобы он не смел больше тут появляться, - с негодованием в голосе стал рассказывать Виктор. – Он меня не понял. Тогда я ему уже жестче… объяснил.
Алиса молчала, потемнев лицом.
- Надо Наталье сказать серьезно, - проговорил Виктор, – чтобы быстро прекращала эту практику. А то: то один ей позвонит, то второй… Не понимаю, что она из себя решила сделать.
- Почему же?.. А я очень понимаю, - молвила Алиса тихо. – Тем более что есть в кого.
Виктор не взглянул на нее. Алиса взяла в руки крючок. Его ладонь выпрямила замятый лист.
- Пойду покурю, - бросил он, вставая с места.
Ангел-хранитель главы семейства Владимир впрыгнул в комнату просто вихрем и тут же направился к гладильной доске, на которой, балансируя, тосковала о чем-то его коллега Анжи.
- Чего опять?.. – спросила она, поворачивая к нему лицо.
За последнюю неделю ангелы семейной пары, равно как и их подопечные, почти не разговаривали друг с другом. После омовения рук в исполнении Михаила Анжелина все же решилась сделать то, что считала нужным. Дотоле лишь казавшуюся благополучной семью потряс страшный удар.
Случайно брошенный в коридоре сотовый. Случайное сообщение. Неслучайной женщины.
Алиса не могла простить измену мужа. Не могла она и пережить эту ужасную боль. Трещину в отношениях. Трещину в сердце. Превратившуюся в пытку совместную жизнь, державшуюся теперь только на детях. Слабой, забытой ниточкой. Стараниями Анж.
- Я видел Андрея. Только что, - качнув головой, ответил Владимир.
- Он приходил? Вернулся наконец?.. – выпрямилась Анжелина.
- Вернулся!.. В человеческом теле и за Наташей!..
- Что?! – Анжи привстала, переключившись от всех своих мрачных размышлений. – Он позвонил в дверь в физическом теле?! – Владимир кивнул. – Временное уплотнение материи?!.. Воплощение?!!!
- Скорее второе, - пожал плечами Владимир. – На временный его вид уж никак не смахивал.
- Архангельский мир! Да что они там удумали себе такое?! – не смогла сдержаться Анжи.
- Кто уж знает?! Ладно, пойду догоню его, пока он не совсем смылся!.. Может, хоть ангел его расскажет в чем дело. Следи за нашими, чтобы друг друга не переубивали…
С этими словами Владимир покинул комнату. Анжи прикусила нижнюю губу.
Андрей спускался по ступенькам, надувшись, как обиженный ребенок. Его глаза, не понимая несправедливость жизни, смотрели под ноги, пытаясь хотя бы там прочитать, за что его так грубо выгнали с порога квартиры, которую он считал почти что вторым домом. Он же кучу лет знает Наташиного отца и всегда так хорошо к нему относился!.. Так поступить с ангелом собственной дочери!.. Впрочем, он, конечно, не знает про ангела.
Возможно, у него просто было плохое настроение. Да, Андрей знал, такое у него часто бывает, и не нужно обижаться… Лишь бы без сломанных ребер, раз теперь это так актуально.
Андрей не заметил, как ступил на первый этаж. Под писк домофона с улицы шарахнулась железная дверь.
В подъезд вошла Марина, мрачная и суровая. На плече ее висела большая сумка, ровный мраморный взгляд задумчиво блуждал по стенам, погруженный во что-то далекое потустороннее. В развалку она понесла себя к лифту, на ходу расстегивая сумку и что-то пытаясь там разыскать.
- Привет, - произнес Андрей.
- При… - Марина подняла лицо. Ее глаза просканировали лицо стоящего рядом парня, пытаясь вникнуть в ситуацию. – Э-э… А я Вас знаю?..
Андрей взглянул в горячие холодным пламенем человеческие зрачки и понял, что допустил оплошность. Знал он только ее ангела. И ему очень хотелось узнать, здесь ли сейчас был Сергей.
- Ну… не совсем, - уклончиво отозвался Андрей. – Я знакомый Вашего друга.
- У меня нет друга. Какого?.. – блеснув чисто женской логикой, заинтересовалась Марина.
«Неужто Дениса?..» - кольнуло внутри.
- Сергея, - назвал Андрей.
- Вы ошиблись. У меня есть пара Сергеев в институте, но они мне не друзья, - сказала Марина. – Простите, - уже не удивляясь иногда возникавшей в своем обращении природной официальной вежливости, она посторонила Андрея, проходя к лифту и нажимая на кнопку.
- Извините, - попросил прощения он.
- Ничего, - кинула Марина, не глядя.
Слухом она проводила уходящие шаги смутившегося молодого человека. И какой, твою…, Сергей?.. Что, это новый метод знакомиться, что ли?..
«Ересь», - подумалось ей. Мара вошла в лифт и ткнула на свой этаж.
Идеи уложились в голове как продукты на полки холодильника. Андрей решился не идти домой сразу, а погулять по столь знакомому и родному району Москвы, дабы еще раз убедиться, что все, что с ним произошло, это реальность, а также чтобы вспомнить все детали своей настоящей и прошлой жизни. Хотя именно прошлую жизнь Андрей теперь безоговорочно принимал в качестве настоящей.
Небо потемнело, и жара немного спала, так что дышать было намного легче. Андрей прошел сквозь двор, сворачивая на одну из многочисленных узеньких улочек этого квартала… Быстрыми шагами он миновал элитный жилой комплекс и исполинский банк, облицованный зеркальными панелями. Пристроившись на маленьком пространстве тротуара, Андрей двинулся вперед, вдыхая свежий аромат, доносившийся из-за парковой ограды. Да, тут был чудесный детский парк. Там даже лебеди плавают и утки, вон они!.. Тут малыши в основном гуляют, Андрей вспомнил.
Ободренный, он шел по асфальту, стряхнув с себя все сомнения и неудачи. Чего ему бояться теперь, когда он постиг небо, принадлежащее ему?..
Впереди была стройка. Когда Андрей видел ее в последний раз?.. Кажется, здесь уже многое сделали без него. Хотя… Да, похоже, что он действительно пропустил не более нескольких дней своей жизни.
Андрей улыбнулся своим мыслям. Странно как получается: он смог одновременно прожить две жизни, не так ли? Помня себя ребенком и подростком, бегающим по московскому двору, он до последних секунд сознавал себя и ангелом, служащим человеку на этих улицах. Да… Силен Господь, нечего добавить…
Два поворота – очень быстро. Андрей стал улавливать, что и на Земле движение способно быть динамичным. А что?.. Ими быть прекрасно, ведь недаром они венец творения.
Навстречу стали попадаться частые парочки и компании молодежи, выгнанные на улицу чудесной весенней жарой. Нашелся морг. Его Андрей тоже помнил. Равно как и монументальный забор государственного учреждения через дорогу – там всегда дежурила охрана. Он знал тут каждый лепесточек и отколотый кирпич ограды. Сквозь распахнутые окна виднелся свет и слышалась музыка. Так не стеснялись люди своей жизни, как не стеснялись ее и бесплотные духи. В трепетании штор, у каждого своя, и каждая – для всех. Андрей ускорился, бегом перебегая проезжую часть.
Его силуэт пропал в объятьях парковой листвы. Вот еще один, который уже не закрывался на ночь на замок, подобно детскому парку, большой сквер, мимо которого ему доводилось не раз проходить и иногда даже прогуливаться в нем следом за Наташей. И вдруг внутри появилось жгучее желание пригласить ее сюда теперь, чтобы рассказать ей все, что он чувствует в эти минуты…
Дивясь таинственному вечеру и облачному небу, синеющему над головой невероятно, Андрей шел по главной аллее, не зная торопиться или замедлить ход, бежать или припасть к листикам кустов, целуя их в водопаде чувств. Ему так хотелось разделить свою радость со всеми близкими… Только их он еще узнать не успел.
Могла ли в таком состоянии отвлечь его компания пьяниц, собравшихся у круглосуточной палатки, более чем на пару мгновений? Андрей приблизился к светофору и остановился, глядя широкими чистыми глазами.
На фоне этой прекрасной ночи, созданной десницей разума и света, через дорогу от него возвышался заточенный в пропорциях белеющий храм, стремящийся в небо крестами удлиненных куполов.
Губы Андрея отпустили вздох восхищения. Он был уже рядом, дождавшись перейти пустынную улицу.
Железный забор пускал вверх острые наконечники. Андрею так захотелось подойти ближе, чтобы прижаться к этим стенам, стенам храма, посвященного небесным служителям. Но на калитке висел маленький замочек.
Его пальцы легли на прутья, Андрей буквально лег на ограду, внимая цветущим растениям ровного газона, бликам искусственной подсветки, ложащимся на стены, манящему крыльцу с затухшей у входа лампадой.
Там праздновали праздник ангелов. Нет, не только в день Собора бесплотных сил. Но каждый день, под сводами стен, вокруг них, летящим воздухом мимо, воспевали ангельское торжество… Праздновали Михаила.
Андрей затаил дыхание, вслушиваясь своим человеческим сердцем в эту тишину, и всей своей верой доверяя тому, что мог услышать в ней. В темноте и безлюдье пустынных лавочек храм являл излучение силы и целомудрия. Будто осанка Михаила стояла за этими белыми камнями, за синими, одетыми в форму легиона небесными сферами. Шепот переговаривающихся голосов и архангельских крыльев, казалось, вложенный между кирпичиками храма присутствием каждого из восьми архистратигов… Где старшие и младшие стоят, не зная чина, все вместе, друг рядом с другом, брат под крылом брата.
Андрей вздохнул в трепете душевного переизбытка. Мимо шли люди, но он не стыдился своего порыва. Ему еще сильнее захотелось пройти вовнутрь. Андрей обошел ограду, силясь найти хоть один открытый уголок, но, увы, все было заперто плотно. Придется любоваться отсюда. Он остановился, разглядывая дальнейшие детали в утишившемся волнении. Его зрачки устремились на выложенную мозаику, блестящую камушками в лучах прожектора. Михаил стоял, сам охраняя главный алтарь храма.
- Ну вот так я… - молвил Андрей, вглядываясь в каждую линию. Похож или нет?.. Верно, похож. Чем-то таким, что и не скажешь сразу.
«Я пришел, - произнес Андрей внутри себя. – Я приду к тебе сюда. Обязательно».
В его сердце уже сложился план, как он пойдет в церковь уже по-настоящему, как полагается христианину. Ведь он теперь человек, и другого пути ему не виделось. Слава Богу, он был крещеным. Запястье легло на воротник футболки. На шее у него висел крестик. Всегда, с самого детства. А теперь он столько сделал всего, что давно пора раскаяться. Исповедь? Это таинство ведь было здесь высшей точкой покаяния. Теперь и для него.
Взгляд Андрея застелился по серому асфальту. Сколько глупостей, какие… грехи. Он должен был переосмыслить все. Под огнем той искры, которая озарила его в этот день. Андрей подался обратно к входу и наклонился, вглядываясь в расписание богослужений…
Какое сегодня число, еще раз?.. Надо бы это записать… Но куда? В мобильник можно, он у него в кармане, не забыл. Хотя можно и так запомнить. Ангелы запоминали на память. Андрей смотрел на цифры внимательно, отображая их в своем уме.
Комнату ошарашил звон будильника.
Андрей вскочил, путаясь в одеяле и бешено пытаясь понять, что случилось. В полуобморочном состоянии он смог добраться до сотового и выключить его. Чувствуя в голове звездопад, он прилег на подушку. Что, где, утро… на работу…
Андрей сполз с дивана, подняв себя на ноги, интуитивно понимая, что иначе он попросту проспит и опоздает. Каким-то непонятным усилием заставил себя пойти в ванную. А ледяная вода помогала не только от жары…
Правильно, если всю ночь смотреть на звезды и размышлять о высоком… Андрей всем телом ощущал свою ошибку, раскаиваясь в том, что смог уснуть совсем недавно.
Выдавливая на зубную щетку пасту, он все еще старался открыть ноющие пылью глаза и с трудом соображал, что же было вчера и что сегодня.
Так много передумал за всю эту ночь. Все вспоминал свою жизнь за последние двадцать лет, оценивал, анализировал. Много припомнил, много изъянов нашел, многого ужаснулся… Вспомнил, что лет с тринадцати в церкви не был, на исповедь не ходил, забыл как священник-то выглядит. И только крест на шее остался висеть с тех пор, как его покрестила бабушка.
Любимый внук… и единственный. Он хорошо ее помнил. Помнил, как проводил здесь свое детство, как носился на даче маленькой колбаской… Какое это было время…
Жизнь крутил он перед глазами, как следователь фонограмму чьих-то телефонных переговоров. Какой же человеческой она оказалась. И сколько всего было сделано Андреем, что всегда делали люди… И юность, и молодость. Что дальше?..
Он вспомнил своих подруг, которые у него были за всю жизнь, до Лады. Каких разных он выбирал или же выбирали его?.. Странное дело – память, либо сердце молчало, не желая отзываться: ни один огонек не взвился в нем, когда он думал о них.
