Текст книги "Тайна архангела 2 (СИ)"

Автор книги: Лиля Ветрова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 76 страниц)

- Знаешь, - заговорила Агнесс, не поворачивая головы. – Я не могу знать, что происходит у тебя внутри. Но я могу просто быть рядом. Ее глаза направились в глаза архангела, пальцы нежно перебирали его волосы. Зрачки Михаила, казалось, постучались в самые ее глубины. Агнесс стушевалась, опуская ресницы. - Ты не знаешь? – переспросил архангел. - Нет, - негромко вздохнула Агнесс. – Я хочу сказать, что знаю, когда тебе больно и могу почувствовать, что ты за что-то переживаешь или чему-то рад. Могу угадать, что ты мне хочешь что-то сказать или попросить о чем-то. Но я не знаю, что происходит в твоей душе, для меня загадка, что твориться в глубине твоего взгляда… Что за необъятный мир скрыт внутри тебя… И что значит это – быть архангелом. Так страшно и так непостижимо для меня… Агнесс замолчала. Ее глаза поцеловали любимое ею лицо, каждый изгиб и каждая морщинка которого были такими родными ее сердцу. Михаил замолчал в раздумьях. - Я… Что-то неправильное сказала?.. – оробела Агнесс. - Нет, что ты… Что здесь может быть неправильного?.. – произнес Михаил. – Но ты вдруг меня заставила задуматься. И… я сам не знаю, почему для меня это прозвучало как открытие. Агни, ты хочешь узнать, что это за мир, который внутри меня?.. - Миша… Я не понимаю, - во взоре Агнесс обозначился вопрос. – Ты хочешь мне рассказать?.. - Я хочу тебе это открыть. - Ты… хочешь открыть мне… тайну архангела?.. - Да. Если этого хочешь ты, - Михаил кивнул головой. – Что, ты не согласна?.. – спросил он, видя, что Агнесс вдыхает глубже и отводит глаза. - Я не знаю… Ты меня шокировал, признаться. Я… Ты уверен, что это можно? – она посмотрела на него, наморщив лоб. - Почему нельзя? Если ты согласна, и если я этого хочу, то я не вижу преград. Глаза Агнесс замерцали кристалликами. Ее рука соскользнула с волос Михаила, останавливаясь на его плече. Он взял другую ее ладонь. Взгляд Агнесс уходил сквозь окружающий мир. Она думала. Михаил молча ждал ответа. Когда она снова посмотрела в его глаза, на лице уже не было замешательства или неуверенности. - Ты решила? – молвил архангел. - Я приняла решение, - кивнула Агнесс. – Но сначала ты должен меня выслушать. - Я слушаю. - Знаешь, наверное, нельзя открыть для себя кого-то другого, если ты не раскроешься сам, - проговорила она. – Я очень хочу узнать твою тайну, Миша… Но я хочу раскрыть свой мир в обмен на твой. Ты что?.. Агнесс увидела незнакомую для нее, тянущуюся, как вьюнок, распускающий свой венчик, улыбку. - Нет, ничего, - прошептали его губы в ответ. – То есть я хочу сказать тебе да. Я согласен. Агнесс потупила голову. Михаил понял, что внутри нее все затрепетало. - Садись поближе ко мне, - скорее позвал он. Агнесс придвинулась к архангелу, открываясь в объятиях. Его руки обняли ее талию и плечи, крепко прижимая к груди. - Только не бойся ничего, иначе я тоже испугаюсь, - произнес он над ее ухом. Уголки ее губ улыбнулись. Агнесс не смотрела на него. Ее ладони коснулись его спины. Она закрыла глаза, прижимаясь щекой к плечу архангела. Невидимо, будто потянуло за руку, что-то поманило ее за собой. Еще один вдох ее груди, и Агнесс окончательным «да» передала себя ему. Она ощутила, как он, словно притрагиваясь к ее плечам, ведет ее через порог. Всецело доверяя, Агнесс шагнула в просторные чертоги, окунаясь в неизведанный мир. Как в потоки атмосферы опустилась она в него, оказываясь окутанной со всех сторон архангельским естеством. Направляемая им, она сделала шаг, будто плывя в огромном океане. Она двигалась вперед, всецело открытая тому, что ее окружало, обнаженная сердечным стуком, одновременно даря все, что было внутри нее, ловя непередаваемую дрожь по всему своему телу, понимая, что тот, кто оберегает ее, внимает всему, что она дарит, принимая в свои руки бережно, как новорожденные лепестки розы, чтобы не повредить и не нарушить ни одну росинку, блестящую среди пушистых крупинок цветочной пыльцы. Каждый новый шаг заставлял вздрагивать ее колени. Она не знала, отчего более пылали ее щеки: от того ли что чувствовала она или оттого, что знала, что узнает сейчас он. Но она шла легко и незаметно для самой себя через прозрачный воздух ласкового ветерка. Он касался ее щек нежным-нежным, едва уловимым ароматом лесных цветов, а затем внезапно, но также органично перерастал в порыв и наконец в настоящий шквал. Но, проносясь ураганом, обдувал ее тело, скользя стороной и не причиняя ни малейшей боли или страха, но витая у ее висков небывалой, потрясающей мощью. Она видела ослепительно сияющее солнце, которое проникало сквозь веки, озаряя кожу, пенящийся водопад, с силой стремящийся с крутых гор. Она слышала, как шумит под ногами вода, разбиваясь о неприступные камни, и чувствовала, что это был он. Полноводная река, дотоле непостижимом глубиной лилась далеко, перекатывая возгласы ангельского пения, и Агнесс узнавала сокровищницы его взгляда и откликающуюся радость в бое близкого сердца. Вброд она переходила эти воды, не боясь замочить ног, осознавая, что он чувствует каждое ее чувство и каждое ее желание, не утаивая, что желание ее сердца – это он сам. Каждый взмах ресниц среди всего, что было кругом, был наполнен до краев… Но она понимала, что еще столького не коснулась. Насыщенность красок вдыхалась в груди. Все они вдруг стали сгущаться, сливаясь в одно движение волны. Шторм ощутила Агнесс. Раскаты мощи взлетающих соленых брызг, и она, оказавшаяся в этом крошечной капелькой, маленьким листиком, драгоценным и хранимым посреди вздымающейся стихии. Он окутывал ее собой так надежно и крепко, что она не могла страшиться, чувствуя, что погрузилась в океан. Не в силах узреть всего, через прикосновение сгустка познавала она теперь каждую не увиденную еще крупицу, смыкая в единый образ понимания в своей душе. Нежданно ворвавшееся со стороны, Агнесс ослепило неземное сияние. С губ ее сорвался крик. И лишь руки ведущего смогли удержать ее на месте, окруженную зажегшейся вспышкой невещественного света. Архангельская искра, в тысячу крат острее, чем повергала ее в ужас прежде, огромным шаром вспыхнула, заполняя собой все, занимая всю душу и весь мир, в котором она была. Агнесс забылась, отрываясь от опоры и уносясь в нескончаемую даль света. И то, что она испытала, вдруг заставило остановиться время и передать то, что она узрела, одним словом. Любовь. И эта любовь обволакивала ее неоткрытые теперь глаза, была вокруг нее, была в ней, была ей, была им. Понимая, что она совсем крошечная и хрупкая лилия, Агнесс растворилась в этом чувстве, вознаграждая собой, своей красотой, своей загадкой того, который был рядом… Плавно и постепенно ушло все, что было скрыто от глаз. Агнесс почувствовала, как тело наливается осязанием, возвращаясь в ангельское бытие. Ее лицо явственно ощутило прикосновение плеча. Михаил поймал ее движение в своих объятиях. Веки Агнесс приоткрылись, воспринимая сошедшие на сад сумерки. Она не подняла головы, более не шевелясь, незаметно вдыхая райский воздух. Ее руки сдвинулись, крепче обхватывая его плечи. Архангел молчал, ожидая, когда она сама сможет обратиться к нему, опасаясь потревожить замершую тишину и лишь вдыхая запах ее волос. Она освободила ладони скоро. Проведя пальцами с плеч на грудь, пытаясь приласкать сквозь одежду сердце. Агнесс сдвинулась назад, более не прячась, но все еще не глядя в глаза, касаясь сомкнутого воротника его боевой формы. - Ну что?.. – наконец произнес Михаил. - Все это… В тебе, - ответила Агнесс. – Я и не могла представить… Вернее, я пыталась… Но так и не смогла… И ты несешь все это в себе?.. - Я с этим родился. Это мой дар, мое служение, - проговорил он. – И я счастлив и благодарен за это. - Это было так удивительно… И так страшно… И я… Увидеть это… такой подарок… Благодарю тебя за это… - молвила она. – Благодарю… Это потрясающе… Это целая жизнь… Другая жизнь, которая открылась мне… Господи, я не знаю, что говорить… Не знаю, как теперь смотреть в твои глаза… - Надеюсь, что это не помешает нам остаться близкими друзьями, - проронил Михаил. Агнесс улыбнулась, обымая его пальцы, длинные и ровные в кости красивого запястья. Ее лицо впервые осмелилось подняться вверх. – Ты не жалеешь о том, что согласилась? - Как я могу… - зрачки Михаила отразили верность родного блеска глаз, без которого он уже не мог представить свою жизнь. – Я счастлива, что ты сделал меня ближе. И я хочу остаться рядом, пусть даже я никогда не смогу подступить к твоей тайне. - Как знать. Бог всемогущ, - промолвил Михаил. - Теперь ты знаешь обо мне все, - губы Агнесс трогательно улыбнулись. – Видишь: я такова, каковой предстала тебе. Закончилась моя загадка. - Разве это может быть так? – покачал головой Михаил. – Ты только что говорила, что не знаешь, как смотреть мне в глаза. А я не знаю, как не смотреть в твои. Я обескуражен, как никогда не был. Я не знаю, что мне теперь делать. - Почему? - Потому что я даже предположить не мог, что это. Как это все происходит внутри тебя, как ты чувствуешь, чем ты живешь. Почему твои прикосновения заставляют сердце распускаться как цветок и биться чаще и сильнее… И говорить тебе, что ты красива, даже не видя твоего лица. - Но теперь ты все знаешь… - Теперь я видел. Вернее, я чувствовал. Но чем дольше я чувствовал это, тем больше понимал, что я не знаю ничего, что ты поразительна и необъяснима, и что мне хочется дорожить тобой еще сильнее… И твоя загадка никогда не перестанет быть загадкой. Маленьким драгоценным камушком, лежащим на моей руке. - Лежащим на твоей ладони, как моя рука, - произнесла Агнесс, касаясь его подушечками пальцев, - …с которым ты был так деликатен, как я не ведала, что можно быть. - Ты же мой лепесточек, нежный и мягкий, - вымолвил Михаил. – С тобой надо так аккуратно, чтобы, не дай Бог, не поломать, не навредить, не обидеть… Не испугать… - он обнял помощницу целуя ее локоны у своей груди. – Я, признаться, как и ты, в шоке. Как будто даже и не жил до этого. - Ну, это уж слишком: не жил, - улыбнулась Агнесс. - Чувствовал жизнь совсем по-другому… - поправил себя он. – Что ты?.. – забеспокоился архангел. - Нет, ничего… Это бывает… Ты сам теперь знаешь, - Агнесс смахнула выступившую слезинку. - Знаю… - ответил Михаил с нежностью. - Я рада отдать тебе, что имею, - сказала Агнесс. – Знаешь, я давно искала то, что можно подарить… - А я бы не решился попросить сам, - сознался Михаил. - Мне только жаль, - Агнесс отклонилась, оставляя в его руках свои руки, - что я не принесла тогда цветочек и тебе тоже. Ведь ты мой самый близкий друг. - Ты мой цветочек. И ты чудеснее всех цветов на свете. - Спасибо тебе… - И тебе, мой ангел. Я люблю тебя, моя драгоценность. - И я люблю тебя, родной, - ответили ее губы. Собирался ли Михаил чего-то еще сказать или слова уже не произносились от избытка сердца, но взгляд его на Агнесс вдруг прервался, устремляясь к фонтану. Оттуда со звоном колокольчиков вылетела целая вереница мыльных пузырей и, собираясь в сердечко, замерла в воздухе. С шумом и веселым гамом на них взгромоздился рой дрессированных мух, которые начали танцевать и петь, делая сальто и обнимаясь по трое на каждом из пузырьков. В середине сердечка неоновой надписью зажглось: «Михаил плюс Агнесс». Глаза Михаила застыли в неподвижном потрясении. Агнесс от души рассмеялась, разбивая все переживания и напряжение. - Габри везде, - проговорил Михаил. - Вот что за сюрприз он готовил! – воскликнула Агнесс. – Говорил же: появится на признание в любви. А я и забыла. - Знаешь, мне кажется, что у меня начинается мания преследования. - Гавриилом?.. – усмехнулась Агнесс. – Он так тебя любит, что просто жить без тебя не может. - Да, я знаю. Я его тоже люблю. Но иногда от его сюрпризов я начинаю подпрыгивать… - Так он выражает свои чувства. Это же наш Габри. Кстати, ты еще не слышал? Он сочинил новый хит про тебя, - спросила Агнесс, приглаживая волосы Михаила. - Нет. А что, все еще хуже, чем я могу подумать? – он поглядел на выражение лица помощницы. - Ну, не то чтобы… - уклончиво начала Агнесс. - Напой. - Может, лучше потом он сам… - Нет, я должен быть вооружен. Напой, раз уж сказала. - Хорошо, - сдалась Агнесс.– Песенка Габри. В стиле рэп, - она положила руки на колени и сделала вдох, а затем на одном дыхании прочитала: - Кто полезет в Царство Божье Без спросу, Тому совсем не хило Влетит от Михаила! Она запальчиво щелкнула пальцами и увидела, как зашелся смехом архангел. - Я всегда знал, что он гений, но чтоб до такой степени!.. И это хит, говоришь?.. - Его полрая уже поет. Но это только начало, - подтвердила Агнесс. - Нам надо срочно ехать на Евровидение. В этом году первое место точно будет нашим. - Нет, ты что!.. Это конкурс начинающих исполнителей, а Габри – муза со стажем!.. Нельзя лишать хлеба молодежь, - засмеялась Агнесс. - Да, ты права, - всецело согласился архангел. Его ресницы зазолотились, наполняя глаза светлыми отблесками. Над раем появились первые лучи восходящего солнца. – Ладно, если Габри считает меня таким неутомимым стражем рая, то нельзя его разочаровывать. Пора мне возвращаться к работе, тем более что я ощущаю близкое возникновение свежих мыслей. - Правда?.. У меня тоже вдруг появилось подобное ощущение. Надо быстрее превратить его в реальность… - Это замечательно, но, может, ты все же отдохнешь?.. Я тебя и так загонял вчера. - Нет, я уже вполне отдохнула. И потом я хочу поработать вместе с тобой. - Ну, раз так, тогда не будем терять времени. Михаил поднялся со скамейки и протянул руку помощнице. Вместе они поспешили к письменному столу, где их ждала привычная груда документов. II. Одна любовь на всех …Прости, Я знала много больше, Решалась делать чем, Поверь. Пилюля день из дня все горче, Понять не думай ты людей. Мне плохо, Грязь была на вечер, На завтрак выпал жизни кайф. Прости Меня, намного чаще Чем я прощала, ты прощай… Глава 44 Марина вдохнула сквозь нижние пороги сердца и, не останавливаясь у лифта, побежала вниз по лестнице. Она смотрела под ноги, потому что никогда не отличалась особенной ловкостью и боялась споткнуться и пересчитать все ступеньки, как уже бывало. Она вообще не любила бегать по лестницам. Но что ж поделаешь, если лифт едет полминуты, а душа горит движением вперед. Весна вернулась в предваряющий лето разгар, и на девушке болталась легкая блузка, светлые джинсы и прошлогодние босоножки на каблуках. Изменившие своей привычке волосы были небрежно забраны в резинку вдвое, в ушах – маленькие сережки. Руки Марины обнимали стопку исписанных тетрадок с вываливающимися оттуда бумагами и отпечатанных листов А4. Преодолев пролет, Мара краем глаза увидела, что не одна в подъезде. На лестничной клетке курила соседка. Размышляя где-то под ребрами, стоит ли кивнуть «привет» или просто пройти мимо той, с которой обычно не общалась, Марина не заметила, как все-таки поехал каблук. Девушка попыталась удержаться за перила. Но что-то помешало ее координации, и она полетела вниз, наворачиваясь на ступеньке за ступенькой прямо на несчастную соседку. Подъезд оживило трехэтажным матом. Марина в последний момент схватилась-таки за прутья перил, ударяясь рукой о противоположную стену и подворачивая ногу. - Ты жива?! – поспешила придержать ее ошарашенная соседка. - Вроде как… - простонала в ответ Марина. – Я нормально, - отозвалась она, отстраняя руку помощи. – Блин… Ее глаза окинули дождем рассыпавшиеся бумаги. - Я помогу!.. – соседская девчонка кинулась собирать черновики. - Спасибо, Наташ… - поблагодарила Марина. Мара поморгала глазами, прогоняя испуг, и стала вместе с Натой подбирать свою «макулатуру». - Там еще листик! – указала Наташа на нижнюю лестницу. – Блин! Ты поаккуратнее, так и шею сломать можно!.. - Она у меня беспозвоночная, как у ланцетника, - Марина покрутила головой в разные стороны. – Как Евгения Борисовна на биологии рассказывала в каком-то там классе. - Да, я помню! – обрадовалась Ната. – Она нам тоже про это говорила!.. Ты что, у нее училась?.. - Все у нее учились, - покривила губы Мара. – Классная женщина. - Да уж… - Наташа остановилась, ровняя в руках стопку бумаг. Марина с видимым отвращением распрямляла потоптанные ей же листы. - Спасибо, - она приняла от Натальи свои изыскания. – Забей, я подниму сама!.. Но Наташа уже бежала вниз, нацеливаясь на то, что отлетело туда. - Я сейчас соберу! – крикнула она. Марина покорно остановилась, подпирая бедро покалеченной рукой. – Здорово!.. Мы у одних и тех же учителей учились!.. А ты в каком году закончила?.. - А я помню?.. Надо посчитать, у меня с годами плохо. Я сейчас на втором курсе института, - отозвалась Марина. – А ты в одиннадцатом?.. - Я в десятом. Заканчиваю, - послышался ответ.