Текст книги "Принц из ниоткуда. Книга 3"

Автор книги: Леонид Андронов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 40 (всего у книги 43 страниц)

Глава 31.

Лео исчез. В одну секунду его не стало. Где дверь? Куда идти? Я стою в светящемся облаке. Глаза режет так, что кажется, что с минуты на минуту я ослепну. Я начинаю вертеть головой, закрываю глаза, но никак не могу избавиться от этого всепроникающего сияния.

Я сам становлюсь прозрачным, невесомым. Свет обжигает, кожа грубеет и морщится от него, вместо воздуха я вдыхаю светящуюся субстанцию, которая как раскалённый свинец прожигает мне внутренности. Даже мозг начинает булькать от кипящего в нём света.

Но это не свет. Это нечто другое. Гораздо более пряная и тяжёлая смесь. Каждая клеточка моего организма пропиталась ей. Она начинает замещать меня, перерабатывая мою сущность, впитывая её в себя и постепенно переваривая. Кем в итоге я стану, в кого превращусь?

Остатки сознания вытолкнули из глубин наружу строчки последних стихов ритуала. Я с трудом пошевелил пальцами – руки ватные, не слушаются. Сделал над собой усилие и дотянулся до лежащего в выемке между ключицей алмаза.

Осторожно, очень осторожно взял его распухшими пальцами и засунул камень в рот. Зажал между зубов и с усилием надавил на него. В голове раздался треск. Из моего рта вырвался чёрный вихрь.

Мне стало легче дышать. Я ощутил прохладу. Моё невесомое тело приподнялось вверх, меня развернуло, и вдруг я увидел окутанный клубами чёрного дыма кристалл. Молочно белый исполин, верхушка которого, самый её кончик, была, как будто, спилена.

Было это видение или откровение, не знаю. Только благодаря вырвавшемуся из алмаза облаку я сумел разглядеть его. Внезапно кристалл озарился вспышкой, которая не оставила от чёрного облака и следа. Нужно было срочно что-то предпринимать.

У меня оставалось два камня. Сапфир и рубин. Ни секунды не раздумывая, я схватился за Слезу небес и вместе с ней стал подниматься вверх. В вышине я увидел дверь. Одна из створок была приоткрыта. Пьянящий ветер нёс меня к ней. Я засмеялся. Вот он конец моего пути! Вот он, конец страданиям!

Глава 32.

Я приблизился к двери и заглянул в проём. Что я увидел там, и что происходило после, я не помню. Видимо, я не должен был этого знать.

Глава 33.

Я очнулся в полумраке. Открываю глаза. Я лежу на чём-то твёрдом. Во всём теле ужасная слабость. Передо мной возвышается покатый бок чего-то искусственного. С трудом приподнимаюсь. Оглядываюсь. Наверное, это корабль. Я чувствую его вибрацию. Мелкую, противную дрожь. Что это значит? Он уже готов к взлёту?

Вспышка. Мощная вспышка белого света, того самого обжигающего и всепроникающего света, который чуть не убил меня, освещает всё вокруг. Внутри корабля раздаётся обречённый гул и скрежет металла. Уши давит, меня прижимает у полу. Я теряю последние силы. Падаю в обморок.

Через какое-то время вновь открываю глаза. Я должен идти, но не могу подняться. Вдруг передо мной появляется девочка-смерть.

– Привет, красавчик! – она пролетает надо мной, лицо обдаёт слабым ветерком. – Не ожидал? Я не могу выговорить ни слова.

– А ты оказался молодцом. Я молча смотрел на неё.

– Не пытайся говорить. Я знаю, что ты хочешь сказать. Что я делаю здесь, верно? – она беззубо улыбнулась. – Где ты, там и я. Понял? Не могу оставить тебя без внимания. Она склонила голову набок.

– Какой же ты стал страшный. Бу-у! Прямо смерть! – она закатилась от смеха. – Не боишься? Нет сил бояться. Вижу. Что? Почему я сопровождаю тебя? Ты думаешь, я смерть. Дурачина! Какая же я смерть? Ну, посмотри на меня, – она уставилась мне в глаза.

Веки тяжело навалились, я почувствовал уколы прорезающихся ресниц. Я не хотел смотреть на неё.

– Эй! Я открыл глаза. Она всё ещё нависала надо мной.

– Чего это ты? Я как-никак твой друг. «Друг», – подумал я с усмешкой.

– А ты приглядись ко мне. Только не закрывай глаза, – она приблизила лицо ко мне.

Я с опаской глянул в вишнёвую глубину её глаз – мало ли что я могу в них увидеть. Но, к моему удивлению, никаких видений не последовало. Её глаза стали преображаться, вишнёвые огоньки погасли. Откуда ни возьмись, появились густые, длинные ресницы. Я где-то уже видел такие глаза. Они мне определённо знакомы.

– Конечно, знакомы, – ухмыльнулась девочка. Глаза стали зеленеть.

Она отпрянула, встряхнув чёрными, как смоль, локонами, обрамляющими её смазливое личико.

– Карен? – выдохнул я.

Передо мной в розовом платьице предстала принцесса. Она улыбнулась и наклонилась ко мне, приблизив свои пухлые губы к моим. От них пахло мёдом. Она была так близко, стоило только… Девушка выпрямилась.

– Я её сестрица. Только почему-то такого внимания, какое ты уделяешь ей, от тебя не добиться. Я обомлел.

– Но ты же… – прохрипел я.

– Мертва, да не совсем, – она отвернулась, и я увидел, как она снова превращается в монстра. – Давай свой рубин. Когда-то это должно закончиться.

– Нет, – еле выдохнул я.

– Перестань, – отрезала она. – Мне нечего делать здесь. И тебя жалко. Не хочу, чтобы тебя приносили в жертву.

– Но, – я попробовал подняться.

– Лежи. Береги силы, – она толкнула меня назад. – Не будь наивным. Стоит тебе зайти туда, назад ты уже не выйдешь. А мне дальше так жить не зачем. Понял? Я опустил глаза. Она повернулась ко мне.

– Расслабься, – она подхватила меня сзади и подняла вверх.

Я посмотрел на гигантский корабль, упрятанный в расщелине между скалами. Оценить его размеры было невозможно. Над поверхностью выступала только малая часть. Чёрная обшивка зловеще поблёскивала в темноте. Вдруг всё вокруг снова вспыхнуло ужасным молочно-белым светом. Сознание отключилось.

Я очнулся от прикосновения. Глаза отказывались видеть – всё было в тумане. Даже силуэт был размыт. Уши пронзала тупая боль. Кровь пульсировала в висках. Я едва слышал, что говорила мне она.

– Ну вот, – она сняла с меня рубин. – Поспи. Всё будет хорошо. Я ощутил на щеке неприятную сырость. Она видимо плакала.

– Пока, – мягкие губы дотронулись до меня. Она исчезла.

Через некоторое время всё вокруг затряслось, как при землетрясении. Что-то гудело, скрипело, послышался грохот падающих валунов. Я лежал на боку и изредка моргал. Тело не хотело починяться приказам, да и воли уже не было никакой. Я совершенно обессилил.

Запахло пылью. Нос быстро забился ей, я стал чихать. Потом стало трудно дышать, а потом я снова отрубился.

Глава 34.

Не знаю, сколько прошло времени с моего прошлого пробуждения. Вокруг было темно и тихо. Совсем тихо. Ни звука вокруг. Даже шорохов не было слышно. Я подумал, что погребён заживо. Вытянул руку, крышки гроба надо мной не было. Я просто лежал на полу.

Проверил конечности. Руки двигались хорошо. Ноги едва шевелились, ходить на них вряд ли было возможно. Я перевалился на грудь и попытался ползти. С большим усилием сдвинул тело вперёд. Ничего не видно. Ползти, так ползти. Вот только не понятно, куда. Я решил не менять направление движения. На бессмысленные развороты сил не было.

Я не хотел есть. Не хотел пить. У меня не было мысли выжить, во что бы то ни стало. Я не думал ни о чём. Просто полз, потому что нужно было ползти. Выставлял вперёд грязные и сбитые руки и подтягивал к ним тело. Эти движения мне давались с большим трудом. Через каждые пять-шесть рывков я отдыхал – упирался в пол лбом и пытался отдышаться. Сколько я полз, не знаю.

Периодически я впадал в бессознательное состояние. Отключался на какое-то время, потом приходил в себя и снова полз. Ноги волочились за мной, создавая одни только неудобства. Если бы мог их отрезать, отрезал бы, не задумываясь.

Через некоторое время я упёрся в стену. Потом я помню, что полз вдоль неё какое-то время, пока не уткнулся в угол. Я даже не расстроился, просто повернул вправо и пополз дальше. Сколько это продолжалось, и что при этом происходило, сказать трудно.

В какой-то момент я пришёл в себя и долго вычислял, сколько обнаружил углов в этом помещении и где искать выход. Решение было найдено, это придало мне сил, и я с утроенной энергией снова куда-то пополз.

Потом я вернулся в реальность в тот момент, когда выл перед очередным углом. Я был в отчаянии. Мне казалось, что я попал в каменный мешок и уже никогда отсюда не выберусь.

Оставался один путь – наверх, я перекатился на спину и уставился в темноту. Потолка не было видно. Ничего вообще не было видно. Я вглядывался в темноту. Глаза отказывались различать что-либо в её глубинах. Потом я попробовал кричать. Смешно. Я как рыба раскрывал рот, издавая едва слышное сипение. Только измотал себя ещё больше и снова отключился.

С каждым разом приходить в себя становилось всё труднее. В голове был разлит густой молочный туман. Мне было тяжело – голову всё время тянуло вниз. Мозга как будто не было, туман заполнил собой всю черепную коробку и разъедал её стенки изнутри.

Через какое-то время он рассеялся, ко мне вернулись силы, и я попытался сообразить, где я, и что со мной происходит. Снова мучительные минуты пути. Маниакальное стремление двигало меня вперёд. Я полз. Полз исступлённо, так исступлённо, что, похоже, растратил все свои силы на это.

Упал. Закрыл глаза. И вдруг. Вдруг! Вдруг почувствовал, что левую щёку холодит едва колышущийся ветерок. Я приподнял голову и стал принюхиваться как собака. Действительно, откуда-то слева шёл свежий воздух. Я воспрянул, развернулся и пополз туда. О, какое счастье я испытывал в этот момент. Этот слабый ветерок придал мне столько сил!

Глава 35.

Это уже потом я понял, что если бы в самом начале я завалился на другой бок, я бы сразу обнаружил, что сидел рядом с выходом. Тогда бы мне не пришлось проделывать столь утомительное путешествие по всем четырём углам этой комнаты. Но в тот момент такие мощные движения мысли были мне не по силам.

Через какое-то время я стал различать в темноте свои руки. Ещё через некоторое время понял, что попал в гораздо большее помещение, чем то, из которого я выполз. Это был зал. Возможно один из тех залов, через которые я проходил по пути к кораблю. Но это, конечно же, была слишком оптимистичная идея, которую нельзя было рассматривать серьёзно.

Я полз до тех пор, пока не уткнулся в какое-то возвышение. Поднял голову и кое-как различил в темноте уходящий вверх прямоугольник. Я испугался – мне померещилось, что это плита могильного обелиска. Но, ощупав его, я обнаружил, что он плоский и ровный. Как обработанный металлический лист.

Предназначение этого объекта мне было не ведомо. А сил размышлять, что это такое, как было указано выше, тоже не имелось. Гораздо важнее было обползти препятствие и продолжить путь.

Я схватился за края плоскости и подтянул тело к ней. Мне показалось, что её поверхность блеснула. Я приблизил лицо вплотную к ней и вгляделся. На вид, как кусок зеркала, вставленный вертикально в пол. Тёмная поверхность ничего не отражала. Даже моего контура. Я поднёс к ней руку и почувствовал лёгкое притяжение.

Отпрянул. Меня не прельщала мысль быть затянутым неизвестно куда. Я предпочёл откинуться на спину и передохнуть.

Тогда я не вспомнил, что видел нечто подобное во время своих блужданий по Антимиру, поэтому эта находка не обрадовала меня. Я совершенно не представлял, что возвращаюсь назад, поэтому впал в уныние. Куда я ползу? Я осознавал, что мной движет сила наподобие звериного инстинкта. Она направляет меня, тащит через все преграды. Но куда? Куда?

Отдохнув, я решил, что другого выхода всё равно нет, и, положившись на эту странную силу, продолжил путь. Как оказалось, таких зеркал в зале было довольно много, не меньше нескольких десятков. Они были установлены беспорядочно, я то и дело натыкался на них.

В одном из мест, где их плотность была особенно большой, я вообще чуть не заплутал. Потерять ориентир в таких условиях, было раз плюнуть. Но всё-таки выкарабкался.

Глава 36.

Зеркальный зал остался позади, и я бесконечно долго полз по ровной поверхности пола, в направлении, известном одному лишь богу. Иногда отдыхал. Перекатывался на спину и дремал. Временами внезапно отключался, после чего долго приходил в себя и снова продолжал ползти вперёд, хотя понимал, что сил становилось всё меньше и меньше.

Следующий зал был более светлым. Но я далеко не сразу обратил на это внимание. Только когда различил в темноте лес из струн с палец толщиной, которыми был утыкан пол.

Струны раскачивались как колосья и издавали какой-то безумный, насилующий слух, стон. Жуткое место. Сейчас бы я испугался. Но тогда было не до этого. У меня было стойкое ощущение, что я уже видел нечто подобное во время моих странствий в потустороннем мире, поэтому без раздумий полз дальше.

Расстояния между струнами были настолько маленькие, что мне приходилось проползать между ними на боку. Прикасаться к ним было невозможно. Струны жалили так, будто по ним шёл ток.

Здесь я задержался дольше всего. Ноги то и дело зацеплялись за них, меня дёргало током, я мычал, но лез дальше. Насколько я помню, здесь я терял сознание гораздо чаще. Туман, заполнявший мою голову после каждого такого отключения, почти перестал рассеиваться. Поэтому я в какой-то момент вообще перестал соображать. Полз на автомате вперёд и всё.

Вот и этот зал закончился. По ровному полу ползти было намного легче. Скорость увеличилась. Можно было расслабиться и сосредоточиться на одном движении. Внезапно я наткнулся на каменного истукана и чуть не закричал от радости. Не было никаких сомнений, что я на верном пути. Сонливость на время меня покинула, и я стал бойко ползти по новому залу, натыкаясь на каменные изваяния всё чаще и чаще.

И вдруг их стало так много, что мне пришлось прилагать гораздо больше усилий на передвижение по этому лабиринту. Приходилось извиваться как змее, чтобы протиснутся в узкие проходы между ними, перелазить через поваленные столбы, перетаскивая за собой непослушные и постоянно мешающие ноги.

Здесь я по-настоящему вымотался. Только-только вернувшаяся энергия, куда-то улетучились, и я почувствовал себя разбитым и измождённым.

Если бы я знал, что на этом препятствия не закончатся, я бы не выдержал и умер от безысходности прямо здесь. Но надежда на лучшее подхлёстывала меня и я, собрав в кулак последние силы, двигался вперёд.

Глава 37.

А впереди меня ждал подъём. Та самая небесная дорога, на которой я стёр свои колени до костей. Как я мог забыть о нём! Я с ненавистью посмотрел на уходящую вверх полосу, выложенную серыми камнями. На меня навалилось отчаянье.

Я стал тихонько скулить и всхлипывать. Потому что кричать не мог. В горле было сухо, язык прилип к гортани, и любое напряжение связок причиняло боль. Я оставил эти бессмысленные попытки и в бессилии опустил голову на руки. «Это невозможно! Я не выдержу!» – твердил я себе. А внутри меня всё та же неумолимая сила как бы отвечала: «А меня это не волнует! Ползи вперёд. Вперёд, я сказала!» «Я никуда больше не хочу идти! – отвечал я. – Я хочу остаться здесь». «Нет! Ты поползёшь вперёд! – кричала она. – Туда, куда нужно мне!» «Нет!» – упирался я. «Да!» – вопила она.

И я подчинился. Как бы тяжело это ни было, ползти пришлось. Наклон был небольшой. Идущему на ногах человеку не составило бы труда за минуту подняться по нему, а мне это стоило таких усилий, что не выдерживало сознание.

Я перестал что-либо чувствовать. Я отупел. Бесконечное количество раз я отключался, приходил в себя, полз и снова отключался. И так продолжалось целую вечность.

Если бы мне в тот момент кто-то предложил яду, я бы, ни минуты не раздумывая, принял бы его. И ещё бы благодарил за это. Но никого рядом не было. Никто не мог протянуть мне руку помощи. Пусть даже и такой.

Глава 38.

Меня подхлёстывает и тянет вперёд сидящий во мне бес, я ползу несколько сантиметров, падаю, лежу, опять ползу и так снова и снова. Я не чувствую боли. Я к ней привык.

Боль – это часть меня. Я двигаюсь, она двигается вместе со мной, перекатывается, извивается по членам. Я просто её ощущаю. Я знаю, что она со мной. Она как домашнее животное. Родная. Своя.

Вот она у локтя. Сидит и как будто наблюдает за мной. Теперь устроилась в ногах. Но там ей не понравилось. Она пробежала по спине и обернулась вокруг головы. Мне тяжело. Я верчу головой, она перебирается на шею. Я роняю голову, лежу. Она забирается под живот и тихонечко там урчит.

Я очнусь, она вскочит тоже, заберётся на поясницу. И опять по новой – локти, ноги, голова, шея, спина, локти…

Энергия иссякла. Я теряю сознание. Потом снова поворачивается рубильник. Я чувствую гул в голове, ощущаю присутствие боли, которая тут же вынырнула из-под живота. Я приподнимаю голову, вижу перед собой чьи-то ноги. Задираю голову вверх. Лира? Она улыбается мне и начинает подниматься по дорожке.

Я карабкаюсь за ней. Выбрасываю руки перед собой, подтягиваюсь. Выгибаю спину как червяк и бухаюсь вперёд. Дыхание срывается, я тороплюсь. Смотрю вперёд на мягко ступающие по камню ступни. Не свожу с них взгляда. И всё равно отстаю от неё. Лира! Лира, подожди! Но она не слышит.

Я выдохся. Голова упала на кулаки. Она остановилась, обернулась. Нежно улыбнулась мне и ничего не сказала. Я вздохнул. «Не уходи, подожди! Мне нужно отдышаться». Молчит. Улыбается и молчит.

Сейчас. Мне нужно совсем чуть-чуть. Только минутку и всё. Я снова смогу идти за тобой. Как хорошо, что ты пришла. За тобой я готов хоть куда. Хоть в преисподнюю.

Её губы шевельнулись. Лёгкая улыбка, ресницы качнулись, и она пошла дальше. Я ринулся за ней. Не чувствовал подъёма, забыл про боль, забыл про всё на свете.

Расстояние между нами увеличивалось. Я не успевал. Она же больше не останавливалась и не ждала меня. Я боялся, что она исчезнет из вида, поэтому грёб изо всех сил. Расстояние стало настолько большим, что я с трудом мог различить движение впереди. Постой! Остановись! Подожди меня! Не оставляй! Снова щёлкнул рубильник.

Глава 39.

Открываю глаза. Гул в голове сильнее обычного. Губы смочены чем-то солёным. Лиры нет. Я с надеждой смотрю вперёд. Там никого. Пусто. Надо ползти. Надо.

Мрак постепенно расступается. Передо мной что-то снова вырастает, но я не имею никакого желания рассматривать это. Мне всё равно. Ползу дальше. До тех пор, пока… Стена? Выбрасываю руку вперёд и ощупываю её неровности. Стена. Закрываю глаза. Дышу долго и основательно. Открываю глаза. Стена на месте. Я перекатываюсь на бок. Ложусь на спину.

Как хорошо! Сейчас бы вытянуть ноги. Но ноги не слушаются. Я упираюсь руками в пол и вытягиваю спину. Какое блаженство иногда так остановиться, лечь и просто лежать. И не думать ни о чём. Забыть обо всём на свете. О делах, о том, что куда-то нужно бежать, идти, ползти. За что-то бороться…

Как хорошо просто полежать. На чём-то ровном, жёстком. И закрыть глаза, и почувствовать тепло век. И вдохнуть холодный, свежий воздух. Не имеющий аромата, но как изысканный деликатес, приятный на вкус. Вдох.

Воздух струйкой пробегает над нёбом, разливается по нутру и проникает во все, даже самые отдалённые закоулки тела. Он наполняет его. Пустота уходит. Оболочка наполняется им. Я начинаю ощущать свои пальцы. Я чувствую, как под подушечками пальцев катаются мелкие камешки. Как они зацепляются за узорчатые бороздки.

И вот пелена спадает с глаз. Сознание проясняется. Я переворачиваюсь на живот. Передо мной стена. Я помню, что она мне перекрыла путь назад. Сейчас я перед ней. Я вернулся. Я дотронулся до неё. Толкнул. Нет, такую махину мне не сдвинуть с места.

Я в ловушке? Столько ползти, чтобы оказаться в тупике? Нет, нет! Должен быть выход. Обязательно должен быть выход. Он есть всегда. Я должен выйти. Я отполз назад. Ни черта не видать! Подполз к ней снова. Ощупал. Мне показалось, что…

Я снова отполз назад, прищурился. Вернулся к ней и стал ощупывать поверхность над собой. Похоже, я не ошибся. Она действительно была наклонена. Наверное, сместилась, в тот момент, когда корабль, выворачивая внутренности горы, взмывал в небо.

Вдруг я испугался. А если она упадёт? Я посмотрел наверх. От меня и мокрого места не останется. Я пополз вправо. Если стена наклонена, где-то может образоваться проём. Если он образовался, конечно. Всё-таки наклон был не таким уж большим. Есть. Я увидел его. В полутьме обозначилась щель.

Глава 40.

Подполз, просунул руку. Нет, не пролезу. Я пододвинулся поближе. Может всё-таки попробовать? Я попытался протиснуть в него голову. Мне мешали плечи. Я немного развернулся и попробовал пролезть в щель. Ноги совсем не слушались меня, а я ведь только ими мог протолкнуть себя вперёд.

Прошло несколько минут бесплодных усилий. Я сумел протиснуть только голову и половину плеча. Тужился, тужился, но большего не добился. Только застрял.

Попытался вылезти обратно, не получилось. Я решил, что лучше всё-таки пытаться пробраться вперёд, чем возвращаться назад, и стал усиленно работать плечами. Безрезультатно. К тому же у меня совершенно затекла растянутая шея, из-за того, что я всё время прижимал голову к плечу.

Снова стало не хватать воздуха. Я заметил, что как минимум полчаса не падал в обморок, поэтому в любой момент это могло случиться. Эх, если бы ноги могли двигаться.

Я попытался ещё раз заставить их работать. Но те беспомощные подрыгивания, что изобразили мои нижние конечности, не могли принести какой-то ощутимой пользы. Я только зря потратил время и силы на них.

Вдруг я услышал, как где-то посыпался песок. Испарина мгновенно покрыла мой лоб. Ничего хорошего этот звук предвещать не мог. Я активно заёрзал. Ещё сильнее прижал голову к руке, чуть повернулся и к своему удивлению протиснулся на несколько сантиметров вперёд.

Это была неоспоримая победа. Правда, мне стало сильно сжимать плечи, и кровь стала приливать к лицу. Но я всё равно был рад хоть какому-то продвижению вперёд.

Снова шипящий звук падающего песка. Я задёргался. Но протиснуться ещё сколько-нибудь вперёд мне не удалось. В висках стучала кровь. Руки затекли. Над головой раздался протяжный гул. Я стал извиваться как червяк. Однако эти движения были импульсивными и бестолковыми. Через какое-то время я выдохся и замер.

Глянул вперёд и увидел слабый огонёк. Скорее даже точку. Сначала я подумал, что мне показалось. Он был едва виден.

Что это? Что это такое? Маячок? Кто мог мне оставить его? Я всматривался в темноту, но ничего толком различить не мог.

Я был так поглощён поиском ответа на этот вопрос, что совершенно не заметил, насколько продвинулся вперёд. А прогресс был. Одна рука, голова и туловище до середины груди уже были на свободе.