Текст книги "Живой Лес (СИ)"
Автор книги: Лана Лэй
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 41 страниц)
Выходило, что Илен стала жертвой ветхого ритуала, предназначенного для ведьм. Однако какое она имела к ним отношение? Я был уверен, что это чудовищная, безумная ошибка, промысел сумасшедших людей, избравших в качестве объекта поклонения безумную веру и выбравших путь давно устаревшего течения карателей. Моя любимая Илен никакого отношения к магии не имела. Мы приступали к исследованиям, приоткрывавшим завесу тайны над артефактами леса. Научные размышления, а не темная магия. Да и потом, вокруг полно женщин, действительно практикующих колдовство, не скрывающих это и, более того, выставляющих напоказ с торговой целью. Взять ту же старуху, которая направила Гарольда ко мне. Но ни одна ведьма больше не была найдена заживо сожжённой в предместьях Латеры. На тот момент.
Я обошел городские храмы в надежде найти хоть какие-то зацепки, проясняющие действия приверженцев тайного движения. Сунулся и в полулегальные сообщества язычников. Об инквизиции слыхали немногие, а уж о том, как она могла возродиться в нашем мире – и подавно. Лишь один пожилой священник поведал мне, что осталось одно движение проповедников, сохранивших знания после Катастрофы. По его словам, а слова эти передал ему отец, члены тайного общества живут среди нас, и цель их – не допустить повторения истории и новой Катастрофы. Их знания велики и они не рискуют выносить их в свет. Иначе случится беда. Что ж, хоть какая-то зацепка.
Отчасти слова священника подтвердил мой знакомый, близкий к императорскому двору. Тяжело вздохнув, грузный мужчина посоветовал не совать свой нос в дела, где мои силы явно не равны противнику. Однако я так и не понимал, что за логика была в поведении инквизиторов. Цена их преступления была слишком высока, чтобы я мог забыть. Глухая ненависть росла стеной к людям, целью которых, как выяснялось, было хранить мир на земле. Я жаждал разыскать их и разорвать голыми руками.
Я продолжил свои поиски, обойдя еще с десяток сумасшедших, провидцев и отрешенных, пока не нашел слепого посвященного, как он звал сам себя, в темной сырой лачуге на окраине Латеры. Он долго изучал меня невидящим взором и, наконец, осмелился прикоснуться к моему лицу трясущимися, обтянутыми морщинистой кожей руками. Я не очень доверяю провидцам, но здесь позволил себя изучить вдоволь. Что-то подсказывало – слепой погрузился в неведомое с единой целью – помочь.
– Ты найдешь её, – утвердительно изрек, наконец, провидец. – Там… – указал рукой в сторону моря.
– В Эллии? – уточнил я.
– Нет. – Сухие губы говорили чуть слышно, старик делал большие паузы между словами. – Две горы смыкаются, образуя седло для солнца. Стоит старый храм. Сотканный из дерева, которому не страшны дожди и холод. Там ты найдешь её. Запомни. Теперь мне надо отдохнуть…
Провидец затрясся мелкой дрожью, напевая тягучую тонкую мелодию, как будто уходя в другие миры. Он полностью отключился от меня и больше не обращал внимания на внешнее. Я так и не понял, о чем он говорил. Разберусь, решил я, приступая к исследованию прибрежных районов.
На нашей стороне возле моря гор не было и в помине. А вот если пересечь канал – начиналась Нельская горная гряда, ниспадающая вниз и омываемая прохладными водами Небесного Моря. Горы отгораживали приличную долину, усыпанную лесами и полянами, похожую чем-то на мой лес. Деревень здесь было мало, люди словно отказывались селиться в этом месте, хотя климат располагал к земледелию.
Примерно через месяц бесплодных попыток найти указанный храм, мне, наконец, удалось с определенной точки зрения обнаружить место смыкания двух гор, похожее на седло. К моей радости, как только солнце начало клониться к закату, оно вошло ровно в это углубление и двигалось в нем, пока красный луч окончательно не истончился, превращаясь в указку, направленную в сторону леса. Я досадовал, что раньше не догадался подняться на горные пики, ведь сверху картина стала бы очевидной. Длинный луч указывал на небольшое, еле заметное среди тучных деревьев строение, как будто вплетенное в лес и неразрывно с ним связанное. При более точном рассмотрении это оказалась удивительной красоты церковь, собранная исключительно из деревянных элементов, с ниспадающими многоярусными крышами, покрытыми древесными черепицами, увенчанная образами невиданных зверей, как будто выпрыгивающих из здания с заострений фасадов.
ПРОДОЛЖЕНИЕ
Я был предельно осторожен в своем желании исследовать постройку и все, что с ней связано. Долго и беззвучно приближался к ней, внимательно прислушиваясь и всматриваясь в происходящее вокруг, однако признаков пребывания поблизости человека не узрел. Дабы не ошибиться в своих догадках, я провел около церкви пару часов, но место так и осталось абсолютно глухим. Принимая меры предосторожности, я решился приблизиться к деревянной громадине и увидел низкий, чуть врытый в землю вход под нависающей крышей нижнего яруса. Вход был увенчан уже знакомым мне символом – клеймом Илен. Направление выбрано правильное, понял я. Я осторожно толкнул скрипучую дверь, и она нехотя поддалась.
Внутри обнаружилось не очень большое и довольно темное пространство: свет проникал сквозь маленькие окна желтым потоком, создавая паутину лучей внутри полумрака. Небольшие деревянные скамьи усеяли пол. Спереди располагалось подобие алтаря, на котором был изображен воин, яростно пронзающий жабу. В центре жабы длинным витком заплелась спираль. Подобную религиозную символику я еще не встречал. Она не походила на современные Имперские представления о вере в виде содружества Святых, но также и на сохранившиеся упоминания о религии Докатастрофного времени. Себя я считал человеком нерелигиозным. Как по мне, так главное знание приобретается в процессе исследований окружающего мира. Время, конечно, заставило меня покачнуться в своих убеждениях, но об этом позже.
Осторожно ступая и прикасаясь к окружающим предметам, я принялся исследовать Храм. Долго искать не пришлось. Книга стояла никем и ничем не скрытая прямо в конце центральной дорожки, немного не доходя до алтаря. Она словно смотрела на меня своим спиралеобразным глазом. Вся обстановка производила немного устрашающее впечатление. Впрочем, это действительно было совсем немного, в остальном церковь была довольно уютной. Я приблизился к тяжелой книге и медленно прикоснулся к кожаной обложке. Осторожно перевернул страницы. Старинный фолиант покорно открыл моему взору перечень сводов, правил и иллюстраций. У меня не было возможности углубляться в витиеватые фразы дословно, но я надеюсь, что правильно понял общий смысл послания. В книге говорилось о том, что все, созданное творцом – непоколебимо, и никто не имеет права вмешиваться в его замысел. Вмешательства со стороны науки (Алхимии) и магии (Чернокнижия) в равной степени признавались незаконными, но особую тяжесть представлял их некий гибрид, а именно попытка научными способами воздействовать на душу, или, как упоминалось в книге, Алхимией взращивать Дух.
О чем именно была речь, понять было сложно. Только время впоследствии расставило все на свои места, и я смог по-иному осмыслить увиденные наставления. Книга также содержала подробные ужасающие иллюстрации демонов и ведьм, а также их признаки и методы дознания и наказания нечисти. Одним из самых действенных методов воздействия был очищающий огонь, вместе с телом пожирающий вредоносный разум. Далее в философию религиозных фанатиков я углубляться не стал, сочтя их воззрения несуразными и негуманными.
Имеющиеся сведения я немедленно, как только покинул лес и примчался в город, сообщил детективу, занимающемуся делом гибели Илен. Детектив воспрял духом, обнадежившись новыми подробностями загадочных обстоятельств. Но… видимо, я недооценил влиятельность своего противника. Очень быстро дело было закрыто. Когда же я в ярости ворвался в кабинет следователя, тот потупил глаза и с самым серьезным видом предложил мне крепкий напиток. Из его запинающейся речи я понял, что единственно верное решение – забыть. Делу ход не дадут, а если я продолжу настаивать, то под суд попадут пара хулиганов, которые неожиданно сознаются в совершенном преступлении. Потому что никаких тайных организаций нет – уверяя меня, детектив так демонстративно выпучил глаза, что, видимо, я должен был догадаться о загадочном смысле, скрывающемся за этим взглядом.
Я оказался, в который раз за последнее время, в надрывной ситуации бессилия. Рвешься в бой, но наталкиваешься на непреодолимую стену. На тот момент у меня не было ничего, что можно было противопоставить глобальной, как выяснялось, организации. К тому же, захворало Светлое Дерево, как мы прозвали его с Илен, – центр притяжения наших исследований. Мне пришлось срочно вернуться к жизни в лесу и заняться восстановлением местного природного баланса. Чтобы продолжать расследование мне не хватало помощников и… силы. Необходимо было взрастить армию подопечных, но я не мог этого сделать, ведь мы с Илен так и не довели дело до конца. Не случился кровный обмен, а значит Лес не мог набрать необходимую мощь. Пришлось затаиться и вести исследования, пытаясь собрать силы в одиночку. Дело шло очень медленно, и в какой-то момент я как будто заснул и перестал считать время.
Я снова вернулся к обстановке комнаты. Наступали сумерки, и пространство погружалось в манящий полумрак. Я провел рукой по гладкой прохладной поверхности будуарного столика. Наткнулся на духи и поднес их к лицу, ощущая едва уловимый аромат, на удивление не истлевший со временем. Внезапно накатившее наваждение заставило меня закрыть глаза, и я почти ощутил, как зарываюсь рукой в мягкие волосы, приближаюсь к коже, от которой исходит пленяющий запах. Видение растворилось резко, вернув меня в темную пустую комнату и оставив горечь в глазах. Сможет ли новая девушка хоть в чем-то походить на Илен? Хоть в капле заменить её? Сомневаюсь… Никто не сможет. Мне самому придется принять сложившиеся правила игры. Это единственно возможный путь. И именно он, вероятно, предаст мне сил вновь заняться расследованием гибели любимой. Я должен осмыслить предстоящее знакомство.
К встрече готовиться не пришлось. Я выбрал только лошадь, которая как нельзя больше подходила невесте – белую стройную Ариадну, чертовски умную и способную присматривать за девчонкой. В назначенный день я позвал своих соратников и отправился на встречу экипажа с невестой. Мне хотелось застать их в начале своих земель. Во-первых, это гарантировало экипажу комфортную дорогу до дома, потому что только мы могли провести их верным путем, не заставляя лишний раз плутать. Во-вторых, мне хотелось сразу расставить все приоритеты и показать девчонке, что возможности уйти отсюда никогда не будет. Эта неприятная часть общения, которая никому не придется по душе. Мне хотелось завершить эту формальность сразу, не оставляя долгих и, наверняка, плаксивых и крикливых стенаний на потом. Ни к чему споры и разбирательства. Сделать это лучше всего было на границе двух наших миров. Там, где мы расстались с Илен… Там, где я резким рывком прижал её к себе, коснулся сухими губами, шепча слова так и не сбывшейся надежды. Там, где я наблюдал её фигуру на пегой лошади, постепенно удаляющуюся в сторону столицы. Там, где я навсегда потерял себя.
Экипаж невесты неторопливо и опасливо передвигался по лесу. Пара слов стражникам – и они покорно расступились. Я намеренно решил без предупреждения открыть дверь кареты, где находилась моя невеста, чтобы увидеть её глаза, незамутненные искусственным выражением, подготовленным ко встрече. Но меня ждал сюрприз – откуда-то из глубины кареты на меня выпрыгнул весьма странный кот с синим хвостом, порядком сбив меня с толку. Не дав мне опомниться, следом выскочила девчонка и с воплями стала искать кота. Честно говоря, делать этого не стоило, в моем лесу никакое домашнее животное потеряться не могло. Но девица этого не знала, а я воспользовался возможностью немного понаблюдать за ней.
Тонкая фигурка в панике металась между нами до тех пор, пока я не извлек из-за кареты с таким же интересом, как и мы все, наблюдающего за ней кота. Я сразу почувствовал, что кот не так прост, как хотел казаться, и даже засомневался – неужели где-то, кроме моего леса происходят процессы ускоренной эволюции. Будет весьма любопытно понаблюдать, что произойдет дальше с косоглазым хвостатым. Я, наконец, взглянул в робкие глаза девчонки. Смотрела она с вызовом, хотя я сразу ощутил сковавший её тело страх. Похожа, или нет?.. – бился в голове вопрос.
Я невольно сжал хрупкие пальцы, пытаясь ответить хотя бы себе. Что-то неуловимое скользило от Илен, или, быть может, мне показалось. Юная девушка безуспешно пыталась выдернуть руку, еще не понимая, что в заточение попала вся её жизнь. Я вглядывался в черты лица невесты. Милые. Большие испуганные глаза, сжатый в недоумении рот, простые, слегка растрепанные волосы. Обычная девчонка. Что ж, пусть привыкает. Жизнь в лесу уж точно лучше, чем смерть на костре, почему-то подумалось мне.
Кажется, она осталась довольна подарком в виде Ариадны. Я решил не медлить и сразу провести границу между прошлой жизнью и новой. Не объясняя и не советуясь, я направил лошадей к горному плато, где когда-то оборвались наши жизни. Девчонка не поспевала и даже стала требовать объяснений, но я не был настроен на уговоры, поэтому только отмахнулся. Сама увидит. Ни к чему пространные рассуждения.
Когда мы поднялись наверх и перед нами, как на ладони, раскинулись окрестности, окружающие горы с двух сторон, Алёна – так мне следовало называть невесту – ахнула от изумления. Я дал ей немного времени насладиться видами. Сам же пристально вглядывался в черты её профиля. В какой-то момент, мне показалось, что передо мной стоит копия Гарольда. Я уловил выражение лица, которое когда-то давно наблюдал у старика. Выражение власти, подчинения, гордости собой. Я видел, как девчонка смотрела в сторону своего дома с какой-то тупой уверенностью, что вот-вот с гордым видом вернется туда, одолев ненавистные лесные обстоятельства. Сам не знаю, как волна ярости вновь всколыхнулась во мне, захотелось рвать, метать и топтать… Да что она себе думает… Все мы по молодости мним о себе слишком много. Но жизнь все расставляет на свои места. И, почти не чувствуя эмоций, отстраненно понимая, что ощущаю какое-то изощренное удовольствие, я сказал то, что и должен был. Я поставил её перед фактом, что она не вернется домой.
Алёна не сразу поняла смысл, который я хотел донести. Пришлось раз за разом повторять, внутренне ощущая, как я словно втаптываю в грязь самого Гарольда. Я твердил девчонке непреложную истину её теперешней жизни, наблюдая с наслаждением, как она мечется, словно загнанная лань. Я понял, что Алёна вовсе не похожа на мою Илен, спокойную, собранную и такую нежную. Внучка была… противоположностью. Вздорная, крикливая и самонадеянная. Точно Гарольд. А к Гарольду у меня давно были счеты. И почти невидящая злоба на мгновение накрыла мой разум. Я опомнился лишь в тот момент, когда девчонка застыла на краю обрыва в пугающем размышлении, и подхватил её за руку, не давая даже намекнуть на глупый поступок. Похоже, мне стоит лучше разобраться в собственных чувствах и научиться сохранять самообладание.
Вернулись домой уже затемно. Невеста уснула в дороге. Но приключения сегодняшнего дня, как оказалось, не закончились. Как только мы спокойно уселись за трапезой, и даже кот присоединился к нам (а он сразу правильно расставил приоритеты, примостившись рядом со мной), как Алёна вновь с дикими криками ворвалась в гостиную и стала ловить своего питомца. Поначалу все опешили, и даже я не сразу сообразил, чему это в современности учат девиц во всяких там институтах. Поведение невесты вызывало вопросы. Но вскоре выяснилось, что речь шла о болезни кота и его невосприимчивости к мясу перепелки, которую он в первую минуту стянул со стола. Я не противился повадкам нового жителя нашего дома.
Теперь же с удивлением наблюдал, как покалеченный кот вновь водит за нос свою хозяйку, проворно отбегая от нее ровно на то расстояние, чтобы его нельзя было схватить. Алёна так серьезно охотилась за своим питомцем, что, казалось, ей было невдомек, что тот просто играл с ней. Я пришел на помощь, но котяра всех перехитрил. Оказалось, что опасность, о которой твердила Алёна – реальная. Как только питомец попробовал свою добычу, его перекосило так, словно он собрался немедленно отправиться на тот свет. Пришлось принимать экстренные меры и доставать бесценный экземпляр смолы Светлого Дерева. Конечно, мне бы не хотелось демонстрировать возможности среди такого числа неподготовленных людей, но делать было нечего, ситуация переросла в экстраординарную. Краем глаза я видел, что Долман, счетовод и законник из Латеры, наблюдает за всеми с превышенным интересом. Последнее, на что я обратил внимание – Долман с явной симпатией глядит на Алёну. Этот взгляд мне не понравился.
Глава 7. Неудобная невеста
Проснулась я ни свет ни заря, в прямом смысле слова. Заря начинала заниматься. Я лежала в новом месте в совершенно непотребном виде, распластавшись на кровати в верхнем платье, со спутанными волосами и взмокшим лицом. Ку-ку по-хозяйски приткнулся в ногах и мирно спал, не ведя и ухом. Память моментально вернулась ко мне, и события вчерашнего дня пронеслись калейдоскопом в голове. Я подскочила, сдувая с лица прядь волос и поправляя юбку, испугавшись на миг, как бы тиран не проделал глазок в стене для тайного присмотра за невестой. Следовало бы нарушить покой древних стен раскатистым храпом, для создания весомо отвратительного имиджа перед женихом. Решив заняться этим безобразным действием следующей ночью, я стиснула зубы от злости на свое вынужденное заточение и накрывшую внезапно паранойю.
– Спокойно, – твердила я сама себе, подпрыгивая и лихорадочно приводя в порядок внешний вид девицы, не иначе как заночевавшей на сеновале. Не мешало бы помыться, ведь с дороги я так и не приняла ванну, более того, совершенно растеряв приличия, завалилась спать в чем была. Так жених сам сбежит от невесты, источающей подозрительные, совсем не пригожие для юной барышни ароматы. Кстати, весьма неплохая идея, если не попадаться в поле обоняния Клозели.
Печально вздохнув, я все-таки встала и протопала в ванную, в самом центре которой расположилась приличная по размерам купальня с краном. Интересно, греют ли здесь воду по ночам, или мне придется нырять в холодную жидкость? Я открыла кран и обнаружила там пусть и не сильно, но все же теплую струю, стянула платье и с наслаждением забралась в воду, словно та могла волшебным образом смыть часть проблем. Вытянулась, барахтаясь ногами в водной невесомости и прикрыла глаза, старательно представляя себя в цивилизованной, обставленной благовонными пузырями и увешанной ворсистыми полотенцами мраморной купальне Латеры, а не в заповедной глуши. На секунду мне удалось поверить в фантазию, но стоило открыть глаза, как реальность вылила на меня ушат не слишком теплой воды. Предстояло основательно обдумать, что делать дальше.
С тяжким вздохом я призналась себе, что ситуация оказалась хуже, чем я рассчитывала. Стоило сделать неминуемую поправку – катастрофически хуже. Упертость жениха побила бы рекорд на общегородском соревновании по поеданию жгучих перцев. Уверена его победа сопровождалась бы столь же замороженным выражением лица, которое он демонстрировал на злополучной скале. Кроме того, жених мучился регулярными галлюцинациями на тему живых деревьев и был ярым поклонником идеи о лесном затворничестве.
Мелькнула ехидная мысль, не страдает ли он одной из столь тщательно скрываемых мужчинами проблем? Мой взгляд невольно скользнул вниз, словно в поиске того самого проблемного места, и я невольно покраснела. Сюда бы Джит, с единого взгляда она поставила бы диагноз.
– А что?.. Опасается, как бы невеста ничего не узнала и не сбежала, вот и торопится сковать узами брака… – бормотала я сама с собой, пытаясь взбить пену с помощью найденного кусочка мыла. – Комплексы те же… Растоптанные и отвергнутые в юности чувства объяснили бы явное расстройство характера. Еще и Гарольд контракт подкинул. Влипла, – резюмировала я.
Прискорбным фактом значилось явное. Договориться с Ратмиром о полюбовном завершении нашей, не успевшей начаться любовной истории, не выйдет. Другие же методы подразумевали необходимость вытерпеть раздавленное самомнение и изничтоженное достоинство…
– Сам напросился, – прищурившись буркнула я и закончила водные процедуры.
За окном, выходившим из ванной в лес, блуждали розоватые рассветные лучи, окутывая все вокруг обманчиво нежной паутиной. Заливались птицы, дополняя притворно сладкую атмосферу. В воздухе струился нежный аромат найденного мною мыла. Кто-то позаботился о том, чтобы невеста благоухала не хуже дикой розы, но в голову лез лишь образ скукоженного колокольчика, варварски срезанного и унесенного с родной земли.
– Зазеваешься и вмиг окажешься окольцованной да на брачном ложе, – здраво рассудила я. Необходимость в расследование назрела сама собой, остро встал вопрос, какие страхи и комплексы не дают покоя навязанному жениху. Вцепился в первую подвернувшуюся невесту, словно оголодавшая мышь в последний кусочек сыра, или Ку-ку – в перепела! – Ну ничего!.. Я не менее ядовита для суженого, чем злополучная перепелка для кота!
Воображение моментально подкинуло картинку, как жених в порыве страсти целует притаившуюся невесту и моментально покрывается синими пятнами, грохнувшись с кровати без чувств и успев издать крик недоверчивого отчаяния вкупе с нереализованной надеждой на утоление телесной тяги.
А, собственно, есть ли у него вообще эта тяга?.. Подленькая мыслишка сигнализировала – не плохо бы проверить, все ли в порядке с женихом. Я воровато выглянула в приоткрытое окно. Под ним располагался довольно широкий карниз с неуместными для старой каменной громадины цветочными завитками. Карниз выглядел как дополнительный проход между комнатами, удобный для незапланированного отступления гостей, которые по неким туманным причинам не могли войти в покои сквозь главную дверь.
– Ползти вдоль стены на втором этаже не так страшно, – решила я, вспоминая, что ровно через одно окно кабинета притаилось окно личных покоев жениха, готовое открыть хотя бы толику поднакопившихся тайн. Про неминуемый конфуз, который случится, если кто-то застанет меня за негодным занятием, я предпочла не думать.
Я оставила в покое авантюрные мысли и стала обдумывать план действий по злонамеренному отпугиванию жениха. Невероятным образом все складывалось само самой! Я все время выставляла себя в неприглядном свете, в неказистом виде и с совершенно неподобающим для знатных домов поведением. Жаль, что должного эффекта до сих пор это не возымело, жених не выставил меня за порог, вздохнув с облегчением, и даже не разрешил пожить в гостевом крыле. Надеялся, видать, на налаживание отношений и оживление подобающих манер у невесты, вдолбленных в глубины сознания гувернантами и благородными институтами. А зря!
Я никогда не заботилась о правилах приличия так, как это делали мои подруги. Мой ум всегда был слишком поглощен исследованиями и задумками. Пожалуй, выражение «ботанка» меня описывало сполна. Однако реверанс Ратмиру я, безусловно, покажу, и не один, Клозель будет довольна.
Значит… Что же может заставить мужчину собственноручно отказаться от невесты? Что отпугнет такого деспота, как Ратмир? Спасительная мысль пронеслась в голове как ураган, сметая все на своем пути.
Что будет действовать наиболее раздражительно на жениха, как не девица, считающая этого самого жениха своей собственностью? Прилипчивая, преследующая, и в то же время глупая, алчная невеста – наилучший рецепт по отпугиванию мрачных типов. Признаться, я даже размечталась, что жених приплатит мне, чтобы я оставила его дом и душевное спокойствие в покое.
Я радостно потерла руки от собственной сообразительности и по-детски взвизгнула. Конечно! Решение было найдено, простое и очень изящное. Осталось уверить себя и окружающих в том, что я настолько жажду выйти замуж и стать собственницей поместья, что безумные желания застилают мне глаза и лишают чувства меры.
– Я буду заботиться о тебе, женишок, так, что ты первый сбежишь и начнешь прятаться от меня по углам своего громадного поместья! – злорадство волной наслаждения захлестнуло меня внутри и я мысленно провела черту под своим планом, искренне надеясь, что в скорости смогу без проблем догнать учебные дисциплины в Изыскарии.
К слову, ванная была оборудована весьма неплохо для глухомани. С удивлением я обнаружила сушильню и баночки со смесями для тепловых реакция. Все по последнему слову прогресса! Всыпала два нужных порошка в нагревательное отверстие, – уж в чем-чем, а в химии я разбиралась, – и волна горячего воздуха стала подниматься вверх. Подставив голову, я досушила влажные пряди.
Уже в комнате я порылась в шмотках, которые до сих пор лежали в сундуках. Проклятье! Мне явно не досталось нормальных платьев. Благодаря матушке и её тревожным мыслям относительно моего обустройства, её навязчивому желанию наладить притяжение ко мне будущего супруга, сундук пестрил яркими тряпками с рюшами, цветочками и, местами, воланами. Матушка, без сомнения, полагала, что любой нормальный жених находит особое удовольствие в поиске видимых участков телес невесты среди объемных тканевых складок и нелепых прорезей! Я выругалась, перебирая срамную одежду, и достала наиболее скромное из предложенного синее платье длиною до колен и открывающее участок спины. Сойдет, решила я, натянула странный наряд и на цыпочках покинула свою комнату.
Поместье спало. И хотя сквозь окна пробивался утренний розоватый свет, и вовсю напевали любовные трели птахи, в остальном не было слышно ни шороха. Я сделала осторожный шаг, едва слышно скрипнула паркетная доска. Не в состоянии унять любопытство, тихонечко подобралась к комнате Ратмира, замерла у массивной двери и прислушалась. Что уж я там хотела обнаружить – храп, свидетельствующий о заболевании носоглотки жениха, или потустороннее завывание – доказательство, что жених по ночам обращался никак не меньше, чем в кровожадного монстра, – не знаю. Но правда была в том, что я не услышала ровным счетом ничего, поэтому решила обследовать уже знакомые мне общественные помещения по центру поместья. Но и там никакого интересного предмета не обнаружилось. Содранная нещадно штора так и возлежала посередине гостиной, намекая на вчерашние непотребные действия, связанные с нашим приездом. Я покосилась на диван со скомканной обивкой, где накануне мы с Ратмиром были расположены весьма нелепо в попытках залить в несчастное животное капли подозрительно-живительной жидкости. Хозяин дома прилично тяжел, отчего-то вспомнилось мне…
Приходилось признать, что жених не был таким уж мерзким до глубины души, как хотелось о нем думать. Все-таки за кота он беспокоился и применил все посильные способы помощи. Перед отъездом домой (а я не имела права допустить в себе сомнение, что этот отъезд состоится) крайне необходимо собрать образцы имеющейся у Ратмира янтарной жидкости, оказавшейся таким эффективным лекарством. Жизненно важно (особенно для Ку-ку) узнать состав, который мог бы стать прорывом в лечении аллергии.
В столовой оказалось все убрано, приготовления к завтраку еще не начались, но, судя по времени, управляющие скоро проснутся. Не хотелось неожиданно столкнуться нос к носу с кем-то из прислуги. Крадучись как мышь, я поспешила во второе, левое крыло, где расположились гости и жители поместья, знакомство с которыми мне только предстояло.
Левое крыло, также как и правое, было трехэтажным, с гостевыми комнатами, расположенными на втором и третьем этажах. Судя по дружному храпу, проникавшему в закоулки второго этажа, сон у постояльцев был сладкий и незабвенный, с которым явно никто не хотел расставаться в эту живописную рань. Я тихо двинулась вдоль прохода, даже не надеясь обнаружить что-либо примечательное, как вдруг неожиданно громко хлопнула дверь в конце коридора. Подскочив от неожиданности, я юркнула за ближайший выступ в стене, как будто находилась здесь совершенно нелегально. А ведь без пяти минут это и мое поместье тоже!
На этом приключения не закончились. Немедленно выяснилось, что за уступом кто-то стоял. Со всего размаха, на который была способна сиганувшая в испуге лань, я тюкнулась лбом в чей-то нос и чьи-то очки. Раздался хруст и спрятавшийся человек, явно не ожидая моего нападения, громко ойкнул, а мое сердце мигрировало в пятки, и я без раздумий открыла рот, чтобы заорать на всю катушку. Но вовремя остановилась, разглядев смутно знакомые очертания.
– Мать моя! – вскрикнули мы одновременно с Долманом, вмиг отпрянув друг от друга.
– Что Вы здесь делаете?! – первой в себя пришла я, потирая ушибленный лоб и наблюдая за тем, как Долман ошарашено снимает перекошенные очки.
– Да я… Да это… – замямлил наш правовой заступник. – Бессонница у меня сегодня приключилась! Я услышал шорох, поэтому и спрятался. А Вы тут какими судьбами?
И далее, не дав мне изречь такой же глубокомысленный ответ, вдруг неожиданно горячо схватил меня за руки и, преданно глядя в мои глаза одним своим глазом через сохранившуюся линзу в очках, а вторым просто так, ибо вторая часть очков болталась на тонкой перекладине, изрек:
– Алёна, как хорошо, что я Вас встретил! Вы даже не представляете, как я переживаю за Вас в этой порочной и неблагочестивой ситуации! Как можно принуждать такую прелестную и умную барышню к такой незавидной скучной жизни в глуши! Будь моя воля… – тут он почему-то сжал один кулак и потряс им перед моим носом, – да я бы ни за что!.. Я бы их!..
– Спасибо большое! – искренне обрадовалась я, прерывая пламенную речь. – Я Вам очень признательна! Только не могли бы Вы говорить потише? – шепотом добавила я, озираясь по сторонам. Долман тоже начал озираться, как будто в стене за его спиной кто-то мог прятаться, но вскоре стало ясно, что мирный храп в коридоре от наших криков не пострадал. Мы снова уставились друг на друга. Я была счастлива, что хоть один человек в этом доме так тонко чувствовал мои душевные страдания.
– Может, продолжим разговор в моей комнате? – воровато спросил Долман и скосил глаз в сторону приоткрытой в конце коридора двери.
Я кивнула, и мы тихонько, словно крысы, стащившие колбасу, гуськом посеменили в сторону комнаты правового заступника. Как только за нами захлопнулась дверь, я посетовала:
