Текст книги "Живой Лес (СИ)"

Автор книги: Лана Лэй

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 41 страниц)

Глава 14. Громкое дыхание

Стало очевидным, что я ошиблась в расчетах и комната оказалась не такой уж пустой! Впрочем, меня бы устроило, если бы жених по-быстрому освежился перед статным выходом в свет для поедания очередной порции колбасок, искушающий запах которых долетал даже до карниза второго этажа. Решив воспользоваться ситуацией и уточнить некоторые беспокоящие девичье воображение моменты, я очень медленно начала поднимать нос и раскрыла что есть мочи глаза. Вскоре передо мной предстала картинка ванной Ратмира вместе с хозяином, а сам он, по счастью, в сторону окна не глядел.

Что же касается меня, то я еле удержалась от крика, хотела бы прикрыть рот рукой, но мои верхние конечности были заняты тем, что отчаянно цеплялись за подоконник. Пришлось вдохнуть и захлопнуть рот недюженным усилием воли. И если ранее я задавалась вопросом, не страдает ли Ратмир каким-то особым дефектом, из-за которого от него могут отказаться девушки до свадьбы. Так вот теперь я могла точно сказать, что никаким видимым дефектом он не страдал. Наоборот, страдал от… невольно притягивающего взгляд и чересчур приметного «недефекта».

Я судорожно пыталась подобрать слова помягче, но на ум лезли сплошные неприличные эпитеты. Дело в том, что мой жених предстал передо мной благодаря моему смелому умыслу, во всей мужской, первозданной красе и со всеми своими ярко выраженными первичными и вторичными мужскими признаками. Признаки грозили поразить мое воображение (хорошо, что не сердце) наповал. Я поймала себя на том, что стою с открывшимся ртом и с интересом пялюсь туда, куда благочестивым непорочным девицам заглядывать совсем не следует.

Стало ясно, что все нужное для женитьбы у жениха моего присутствовало и исчезать не собиралось. Между тем, объект наблюдения мирно набирал ванную, намереваясь помыться. Раздался всплеск, и повернутый ко мне боком тиран замер, погрузившись в воду и непростые размышления. Наступила тишина, не доносилось ни единого звука, словно жених не считал зазорным хорошенько выспаться прямо в ванной. Вскоре я начала злиться и пригорюнилась, представляя, как долго мне придется продержаться в неудобной позе, ожидая, пока Ратмиру наскучит ублажать себя теплом и водной невесомостью. Чтобы пойти вдоль карниза обратно, мне необходимо было выпрямиться и размяться, а это влекло за собой риск быть разоблаченной. Прыгать в розовые кусты означало незамедлительно привлечь к себе внимание.

Пока я размышляла, ругая про себя тирана словами, подслушанными у придомовых работяг, мое внимание привлек шорох внутри комнаты. Я аккуратно выглянула из-за укрытия, чтобы увидеть, как дверь в ванную приоткрылась и в небольшую щель впорхнул, словно райская птица, распушив свой синющий хвост, мой приятель-предатель Ку-ку. Важно прошествовав к чаше ванной, он прыгнул на её краешек и, скосив голову, одним глазом уставился на стать и неоспоримые достоинства купающегося жениха. Похоже, что теперь наблюдать за этой немой, но отчего-то завораживающей сценой нам предстояло вдвоем.

– Ку-ку, – невольно сорвалось с моих губ. Чуть слышно, но… Вот леший дернул меня это сделать! Мысленно я молила кота не замечать меня и не привлекать внимание к окну. Но не тут-то было!

Ку-ку повел носом и в недоумении посмотрел в мою сторону. Я быстро спрятала голову, но вскоре не выдержала и тихонько приподнялась, чтобы проверить обстановку. Признаться, к этому моменту мои колени подрагивали из-за неудобного положения, а шея онемела, придерживая склоненную под подоконником голову на скрюченном теле. Когда моя голова, а именно правый глаз, который благодаря позе был выше левого, вдруг уперся прямо в пушистую усатую морду Ку-ку, бесшумно сидевшего на подоконнике, я вмиг осознала страшную правду – что-то пошло не так.

Нет, не так все пошло с самого начала. А вот когда я буквально впечаталась в морду Ку-ку, я невольно охнула, пытаясь сдержать крик, и отшатнулась от подоконника. Силу «отшатывания» я не рассчитала, поэтому, вмиг потеряв хрупкое равновесие, что есть мочи вцепилась пальцами в подоконник, в то время как моя левая нога нещадно соскочила с уступа и предательски отвисла вниз.

Балансируя на грани падения в колючие розовые кусты, я все еще сохраняла призрачную надежду быть замеченной исключительно Ку-ку. И когда я уже искренне помолилась об удачном падении, понимая, что содранные ногти уже не могут удерживать мой вес, а пальцы нещадно разжимаются под действием силы тяжести моего вообще-то хрупкого, как я полагала, тела, как случилось то, чего я больше всего боялась.

А именно, мою судорожно хватающуюся за старый камень руку в районе запястья внезапно перехватила сильная, но от этого не менее мокрая мужская рука. Схватив меня и за вторую руку, Ратмир высунулся из окна, обкапывая меня водой с мокрых волос.

– Окна моете? – с самым равнодушным выражением поинтересовался он, припоминая, видимо, случай с мистером Стеном, и делая вид, что схватив меня, висящую, за руки, больше ничего не нужно предпринимать. Наверное, размышлял, не отпустить ли навязчивую невесту в объятия розовых кустов.

– Н-нет! – как-то невзрачно проблеяла я, скребя голыми ногами по стене дома.

Тут что-то в Ратмире, видимо, перевесило, быть может, возымела действие беспомощность, с которой я сказала чистую правду. Резким рывком он поднял меня наверх и затащил в свою ванную. Я непроизвольно уставилась на все еще мокрое и частично мыльное после некстати прерванного купания тело жениха. Одна из его грудных мышц притягательно подрагивала, не иначе как от нервов. Мой взгляд невольно пополз вниз и я тут же отвела его, до боли скосив глаза в сторону полочек со стеклянными пузырьками и стараясь сделать вид, что они на порядок интереснее, чем особенности строения человека, за которого я вовсе не собиралась выходить замуж! Мысленно я даже обратилась к святым мученикам с просьбой не искушать неокрепшее девичье воображение лишними подробностями.

– Йогой занимались? – с самым невинным видом, даже не думая прикрыться, продолжал допрос жених. Честное слово, спрашивал он с такой интонацией, как будто сам не сомневался в правдивости вопроса.

– Н-нет… – заклинило меня. И я не нашла ничего лучше, чем пояснить: – Это все лунатизм. Я не виновата. У нас это наследственное! Я просто уснула и… вот. Простите, что стала свидетелем ваших личных занятий.

Неся абсолютную чушь, я пыталась унять некстати моргающий глаз. Ну не могла же я признаться, что пришла стащить ключ и между делом порыться в вещах?

– Что у вас еще наследственное? – последовал новый вопрос мучителя, от которого на полу уже натекла лужа воды. Я некстати думала, что эта лужа вот-вот дотечет до мои голых ног. Судорожно оправила перекосившиеся воланы штанишек.

– Это абсолютная правда! – нервно сказала я, краснея и всем своим видом показывая, что это абсолютная ложь.

– Угу… – насмешливо хмыкнул Ратмир и внезапно резко переместился за мою спину, а я замерла, приготовившись к самому худшему. К худшему, это значит – к порче невесты, о которой писали все любовные романы, когда в щекотливый момент самое интересное и случалось. Быть испорченной я не планировала, поэтому продумывала пути отступления. На глаза попался медный кувшин, достаточно тяжелый, чтобы отбить у жениха любые порочные мысли и сбежать из комнаты.

Между тем губы Ратмира оказались над моим правым ухом. Вопреки моим ожиданиям жених больше ко мне не прикасался, и лишь его горячее дыхание обдавало жаром мою шею, взмокшую от пережитых волнений. Я застыла в оцепенении, как застигнутая за воровством сыра мышь. Ратмир долго молчал, склонив голову, и его тяжелое дыхание я остро ощущала кожей. Захотелось почесаться, но рука словно прилипла к боку. Неловкая ситуация неожиданно вспыхнула во мне пламенем, которое опускалось вниз, растекаясь по всему телу, одновременно дразня, тревожа и согревая. Внутри меня спружинила невидимая спираль, готовая сорваться в бездну от этой близости обнаженного тела (приближаться к которому явно не пристало благовоспитанной девице). Я затаила дыхание, силясь понять, как все это могло мне… нравиться. Признаться, никто в жизни ещё так проникновенно не дышал мне в ухо. Быть может, я была неопытна и подыши кто ещё третий, я бы испытала те же ощущения.

Мы так и стояли молча, когда время замедлило свой бег и растеклось в тягучую тёплую паузу, ставшую плотной средой, в которой мы застыли как пчелы в смоле. Я ощущала дыхание жениха на своей шее и отчего-то успокаивалась с каждым мерным выдохом, словно в трансе погружаясь куда-то глубоко, все глубже и глубже, туда, где маячил мутный образ, неявные воспоминания и густая, манящая и такая приятная чернота. Я тряхнула головой и скинула с себя наваждение, затуманившее разум.

– Вы слишком громко дышите, – некстати заметила я, как будто это была самая большая проблема в возникшей ситуации.

– Алёна… – почти прорычал он, а мое сознание ухнуло еще глубже от бархатистого голоса, который, казалось, плёл вокруг меня паутину, похожую на дерево из пещеры, – эти духи…

Я дернулась, вспомнив, как маясь в своей комнате в тревоге перед предстоящей вылазкой, не удержалась и брызнула на себя из флакона с будуара. Большей глупости придумать было невозможно, когда собираешься к кому-то без спроса залезть в окно. Мне казалось, что цветочный аромат сразу выветрился, и ничто о нем больше не напоминало. Ратмир же невероятным способом его учуял и теперь, оказывается, не просто дышал мне в ухо, а обнюхивал меня на предмет разнообразных запахов. Тут же пришла мысль, что я не мылась после лесной прогулки, и кольнуло беспокойство, не пахнет ли от меня чем-то ещё. Хоть разницы не было никакой, но все-таки не хотелось чувствовать себя замарашкой рядом с благоухающим чистотой и обсыпанным водными капельками женихом.

– Вы слишком мокрый, – сразу же зачем-то озвучила свои мысли я.

– Слишком мокрый для чего? – провокационно изогнул бровь Ратмир.

Но я проигнорировала вызывающий вопрос, решив поставить точку во всей этой нелепой ситуации, окончившейся для меня крушением дерзкого плана:

– Я, пожалуй, пойду.

Однако, назойливая мыслишка внутри нашептывала, что просто так все не закончится. Я гнала ее прочь, как досадливую муху. Как только я сделала шаг в сторону выхода из ванной, цепкая мужская рука схватила меня за локоть и резко развернула к себе. Я уставилась в коричневые глаза, зрачок которых резко сузился. Жених смотрел на меня как удав на кролика, вызывая у меня учащенное сердцебиение. Кроликом мне быть не хотелось, поэтому я осторожно освободила руку, памятуя, что с психами не надо совершать резких движений.

– Не торопись, – отсек он, продолжая изучать меня. Я обернулась, словно за моей спиной можно было найти нечто, достойное столь пристального внимания. – Ты такая… живая. Изменчивая, как ветер… и нежная, как роса.

С этими словами он чуть коснулся тыльной стороной пальцев моей щеки. Я нервно отшатнулась, свободной рукой шаря позади в поисках предметов самообороны.

– Вы не совсем одеты, – попыталась я деликатно выразить свои мысли, чтобы не провоцировать ответную психическую реакцию, но получилось сказать лишь глупость. Я отчаянно старалась не косить глаза вниз и так напряглась, что глаз невольно задергался в тике.

– Ты вообще-то тоже, – заявил нахал, вовсе не стесняясь обозревать меня сверху до низу, задерживая взгляд на воланах с рюшами.

– Вот именно! – подняла я указательный палец вверх, цепляясь за внезапно возникшую соломинку. – Приличной девушке не подобает находиться в таком виде. Извините, что застали меня в этой неловкой ситуации.

– Ты хочешь извиниться за то, что подсматривала за моим купанием? – мягко усмехнулся провокатор.

– Что-о-о?! – у меня глаза полезли на лоб от такой наглости. – Да что вы себе напридумывали?!

– Разве нет? – лицо Ратмир стало скучающим. – А мне казалось, ты смотришь с интересом.

– Смотрю на что? – попыталась поставить в неловкое положение противника я и уперла руки в боки.

– На девочку.

– На какую еще девочку? – опешила я.

– На будущую! Ты же сама сегодня сказала, что хочешь ребенка, девочку! – выкрутился несносный жених, припомнив мои ляпы за ужином. – Так чего же ждать?

Задав вопрос, он кровожадно уставился на меня. В колком взгляде мелькнула смешинка, и тип самодовольно стал лыбиться во весь рот. Да уж, села в лужу! Я внезапно поняла, что от своих слов просто так не откажешься, не ударив лицом в грязь.

– Э-э-э… как чего? Свадьбы, конечно! – сказала я, пытаясь сохранить остатки достоинства и медленно отходя от источника несчастий вокруг купальни. Так мне было спокойнее, правда, и обзор всех частей тела Ратмира, выражающих мужскую стать – тоже лучше. Но я твердо смотрела ему в глаза, как дикий олень, ожидающий прыжка хищника в свою сторону. – Я до свадьбы не могу! Это наше семейное правило. Сначала женитесь и бумагу предоставьте! Об имуществе! Я экскурсии хочу устраивать! – сказала я, нервно приглаживая воланы и теребя рюши на плечах.

– Какие такие экскурсии? – на сей раз мне удалось привести в замешательство противника. Его брови залезли на середину лба, а рот почему-то закрылся не до конца.

– Такие вот! – не стала вдаваться в подробности я. – Как землю дадите, сразу все узнаете!

После этих слов я с гордым видом оправила панталоны (а противника оставила глубоко шокированным) и, чеканя шаг, дошла до двери ванной комнаты, распахнула её и вошла в просторное жилое помещение, ища глазами входную дверь. Конечно, в планы мои входило и мимолетно осмотреться, быть может, даже обнаружить что-то интересное. Это интересное было мною сразу присмотрено. А именно, два моих голодных глаза моментально уставились на приставной столик, забитый яствами с ужина, еще не успевшими окончательно остыть. Я застыла, наблюдая за аккуратно сложенными зажаренными колбасками и переливающимся в свете ламп овощным рагу с крупными кусочками. Живот моментально сдал меня с потрохами, призывно заурчав.

– Алёна, ты проголодалась? – казалось искренне удивился Ратмир, возникший сзади. – Садись и поешь!

– Н-нет… – несмело произнесла я, пытаясь подавить болезненный спазм в желудке и с усилием воли отворачиваясь от еды. – Я пойду.

– Поешь! – требовательно повторил жених, хватая меня за руку и останавливая. Ну что за манера все время впиваться в руку, он делает это даже будучи без штанов! Однако в этот момент во мне боролись две сущности: голодная и разумная, поэтому первая на какое-то время сумела нокаутировать вторую. Я вздохнула:

– Только, если Вы оденетесь.

– Конечно! – Ратмир отпустил меня и порывисто направился к шкафу, в котором, вероятно, скрывались его строгие наряды. Однако он выбрал простые штаны и неброскую рубашку, пока я настороженно смотрела на его зад. Видели бы меня матушки наставницы в этот момент – непременно упали бы в обморок!

Мы сели вокруг приставного столика, Ратмир поставил передо мной тарелку и приборы, сам же уставился на меня.

– Вы так и будете смотреть? – сказала я недовольно, потому что от пристального взгляда кусок в горло не лез.

– Мне нравится за тобой наблюдать, – чистосердечно признался деспот.

Я подавила желание возразить, что не отношусь к подопытным животным. Но портить удовольствие от колбасок очередным препирательством с женихом не хотелось, поэтому миролюбиво заметила:

– Меня это смущает.

– Хорошо, – беспечно ответил он и вышел из комнаты. Я расслабилась и позволила себе осмотреться вокруг. Комната производила приятное впечатление, впрочем, это однозначно была берлога холостяка. Никаких игривых занавесок, нежных узоров или лепнин, милых салфеток, ваз или других мелочей. Все строго, выдержано в темных тонах, просто и со вкусом. К моему огорчению, волчьих шкур или древесных артефактов в комнате не наблюдалось, впрочем, это не означало, что они не прятались внутри мебели.

Отложив пирожок, я судорожно бросилась к платяному шкафу и, затаив дыхание, немедленно распахнула дверцы, намереваясь найти за ними если не чудовище, то по крайней мере следы деяний, делающих нашу свадьбу невозможной. Однако ничего, кроме аккуратно сложенных стопочек одежды, да висящих жакетов в гардеробе не обнаружилось. Я было хотела разочарованно закрыть дверцы, но тут мое внимание привлекла обувь, ровно расставленная на дне. Аккуратное сложение сапог тем не менее не мешало им быть отвратительно грязными очевидно после продолжительного лесного гуляния. Не долго думая, я схватила сапог и, перевернув, пристально уставилась на подошву. Было бы счастьем суметь захватить этот предмет с собой и дотошно изучить под увеличительным прибором, но, к сожалению, сапог был слишком велик для того, чтобы спрятать его промеж воланов. Я разочарованно вздохнула, но тут же приободрилась, найдя присохший к грязи клочок шерсти. Серые шерстинки беспорядочно торчали в разные стороны и колыхались в воздухе и я, переступив через брезгливость, тщательно их оторвала и разместила в боковом кармашке. В остальном содержимое шкафа не привлекало внимания и я скосила глаза на грубо сколоченную прикроватную тумбочку. Мягкая пегая шерсть, похожая на принесенную нами из леса, хоть и навевала на мысли о диких животных, но никаких доказательств обращения жениха монстром я не нашла. Тумбочка же вновь не принесла новых открытий и казалась почти пустой, даже искомого ключа не было, словно у жениха не имелось подозрительных секретов вовсе. Я разочарованно юркнула обратно за стол.

Вернулся Ратмир, неся с собой еще одну тарелку с ужином и столовые приборы. Уселся напротив и стал аппетитно поглощать свою порцию. В какой-то момент я поймала себя, что с интересом наблюдаю за этим монстром, уплетающем свою добычу. Заметив мой взгляд, Ратмир поинтересовался:

– Хочешь покормить меня? – протянул вилку, а я покрылась испариной.

– Нет! – поспешила откреститься я. И перевела тему на вопрос, который меня волновал. – Скажите, почему нельзя ходить в лес ночью?

Жених напрягся, выражение мужественного лица приобрело чрезмерную сосредоточенность, дожевал свой кусочек, отложил вилку в сторону и стрельнул в меня испытующим взглядом.

– Почему тебя это тревожит, Алёна? – проникновенно спросил тиран. Вдруг его осенило. – Я понял! Тебя интересует все запретное! Как ребенка! Ты совсем еще ребенок, Алёна…

– И все же?.. – не унималась я. Должна же я была вынести из этого похода хоть что-то полезное за исключением вкуснейших колбасок.

– Алёна, – Ратмир тяжело вздохнул, будто силясь сформулировать мысль. – Ночью лес усиливает свое влияние. Мы связаны с ним тонкими энергетическими потоками. И я… я не всегда могу контролировать свои действия. Это бывает сильнее меня.

– Вы хотите сказать, что лес управляет Вами? Или что Вы просто не можете разумно себя вести? – решила уточнить я степень угрозы. – Э-э-э… да у вас тоже, похоже, лунатизм или что похуже, – сказала я уже тише, ведь мысль о неконтролируемом по ночам женихе пугала.

– Нет, дорогая Алёна, я не схожу с ума по ночам, если ты это имеешь в виду, – терпеливо пояснил он. – Просто… лес задает направление моему поведению. А сейчас он слишком долго ждал, ждал девушку в свое распоряжение, поэтому… поэтому я не смогу себя удерживать, окажись мы ночью в лесной чаще. Лесу нужна новая информация.

– Что значит лес ждал девушку? – выпучила глаза я. – Может, это лес захотел на мне жениться, а не вы? – бросила я безумную догадку, чтобы проверить адекватность своего жениха.

– В каком-то смысле ты права, можно и так сказать, – тут же подтвердил нарушение ума у себя Ратмир.

– То есть вы собрались на мне жениться вместе с лесом? А… боюсь спросить, как вы меня делить-то будете? – продолжила я свое исследование умственного помешательства.

– Дело в том, Алёна, что каждый живой организм имеет структуру и несет свое… сообщение. Лес давно живет как гигантский большой организм. И ему не хватает информации, которой обладаешь ты, Алёна. Лес ощутит её, если… мы будем вместе, близки, – жених явно силился подобрать слова, чтобы окончательно не напугать меня.

Я боялась уточнить, каким же образом лес собрался получать мой материал, но по загадочным ответам Ратмира поняла, что, очевидно, не совсем приличным. Иными словами, фантазии моего жениха простирались достаточно глубоко и приплетали лес к любовным играм. В общем-то, это многое объясняло, например то, почему никакая девушка до меня не согласилась на подобное безобразие.

– Ясно, – наконец, изрекла я. – Но все же не мешало бы проверить вашу гипотезу на практике, – заметила чуть слышно и промокнула рот салфеткой. Ратмир удивленно поднял брови, в очередной раз расслышав то, что для него не предназначалось. С ужином было покончено, и я моментально ощутила навалившуюся усталость и зевнула. – Спокойной ночи, Ратмир, – сказала я, поднимаясь из-за столика. Жених встал со мной и проводил меня странным взглядом, тайное значение которого я не смогла расшифровать.