Текст книги "Живой Лес (СИ)"
Автор книги: Лана Лэй
сообщить о нарушении
Текущая страница: 30 (всего у книги 41 страниц)
Когда я отдышалась, Ратмир, наконец, поднял голову, скользя губами до пупка. Уложил меня на кровать, поправил сорочку и набросил легкое одеяло.
– А как же… ты… – вертелся у меня на языке вопрос.
– Потом. Нельзя… – выдохнул он, зарываясь лицом в мои волосы. – Спи, Алёнушка, достаточно сказок на сегодня.
Я и уснула, свернувшись калачиком на его груди, покачиваясь во сне на волнах неизвестно откуда взявшегося спокойствия.
А с утра меня разбудил радостный возглас. Я сонно приоткрыла левый глаз, втягивая носом воздух с незнакомым легким ароматом.
– Ты только посмотри, Алёна! Зацвело! – Ратмир стоял около окна со счастливой улыбкой. – Зацвело!!! Наконец! Все меняется!
Я подскочила с кровати и бросилась к нему, робко выглядывая в окно. От неожиданности ахнула, так и оставшись стоять с разинутым, как у простушки, ртом. Все пространство вокруг дома было усыпано, увито, буквально захвачено теснившими друг друга бутонами и раскрывающимися цветами, крупными, чем-то напоминающими лилии, белых, нежно-желтых и розовых оттенков. Разбитый вокруг дома сад превратился в благоухающий цветочный ковер, словно и не было вчера аккуратно подстриженного низкого газона. И даже на деревьях откуда-то появились лианы с наливающимися бутонами.
– Что это? – не поняла я, вдыхая невероятный свежий запах. Пыльца незримо парила в воздухе. – Откуда все эти цветы?
– Это ты, Алёна! Это ты, девочка моя! – кажется, у муженька случился приступ утреннего помешательства.
– Что я? – снова не врубилась я.
– Это ты! Твое влияние! Лес проникнут тобой, оживлен! За все это время он ни разу так не цвел! – никак не скрывал радости Ратмир и даже поцеловал мою сонную физиономию. – Произошла перестройка тебя и леса, взаимное проникновение!
Хотела бы я сказать, с кем у нас на самом деле было взаимное проникновение. Но лишь косо глянула на мужа и промолчала. Еще раз перевела взор на прекрасные цветы, неведомым образом заполонившие все пространство, судорожно перебирая в памяти уроки ботаники и названия видов растений с ускоренным развитием. Невероятно! Все это просто не могло произойти за одну лишь ночь. Но еще удивительней было видеть Ратмира счастливым, таким безмерно воодушевленным и… лучезарным. Этим утром от него исходил свет, тщательно спрятанный внутри и теперь сумевший вырваться наружу. Я словно открывала мужа с новой стороны, всегда считая его замкнутым психопатом. А теперь… я смотрела вовсе не на цветы, а на его довольное лицо, губы, расплывающиеся в искренней улыбке, светящиеся глаза и была… неужели… счастлива?
Возвращение. Глава 11. Пробуждение
Каждый новый день я посвящала изучению изменений, происходящих в лесу. Следы недомогания исчезали на глазах, я легко двигалась и покидала дом. Опустошающая слабость и апатия растворились без следа, уступив место волне радостного оживления и эйфории от познания новых явлений жизни. Не поддавалось разумному объяснению, как за короткое время лес смог настолько преобразиться. Обогатился его видовой состав, а прежние растения стали проявлять нехарактерные для них свойства. Природа заиграла южными красками. Вокруг нордических правильных стволов завились пышным одеянием лианы. Повыскакивали раскидистые папоротники, местами образовал непроходимые островки бамбук. Повисли огромными листьями высокие тропические травы. Везде пестрили, светились, желтели, краснели и распускались ароматами цветы самых разнообразных форм и оттенков. Бутоны появлялись даже на деревьях, казавшихся раньше холодными изваяниями.
Я сбилась со счета после нескольких десятков новых образцов, которые украдкой собирала для научного отчета. Многообразию форм не было предела. Складывалось впечатление, что произошла резкая смена климата и грандиозная перестройка видового состава местной флоры. Однако, если и наступило потепление, то его сложно было считать единственной причиной… Ратмир продолжал настаивать, что это я так влияю на лес. Он смеялся, что я сама как дикий цветок, строптивый и безумно прекрасный. Хоть мне и лестно было такое сравнение, но прагматичный ум привык искать другие причины. Складывалось впечатление, что мой разум пытается раскусить твердый камень, ведь никакой логичной причины я найти не могла…
В один день, когда я сидела на пеньке среди новых зарослей и тщательно записывала свои наблюдения в блокнот, меня сзади окликнул Ратмир.
– Смотри, дикий цветок, кто к тебе пришел знакомиться! – услышала я насмешливый голос. Открыла рот, чтобы по обыкновению огрызнуться – кто-кто из нас дикий, так это точно не я! Но замерла… на полянку передо мной выскочил волт. Точнее… волтченок – с озорными бусинками-глазками, перемазанный глиной. Совсем по-волчьи, на карачках, он с любопытством и сопением принюхивался ко мне, смешно раздувая ноздри приплюснутого носа. Я тоже с интересом уставилась на диковинное создание. Потом не выдержала, протянула руку и потрепала ребенка за ухом, отчего тот взвился с радостным повизгиванием. И, не мешкая, приблизил ко мне свою мордашку и смачно лизнул меня языком вдоль всего лица.
– Ой, ой! – не успела я отпрянуть и теперь вытирала рукавом размазанные слюни. – Прости, дружок, я, пожалуй, не смогу сделать то же самое в ответ!
– Это Рэм! Похоже ты ему приглянулась! – засмеялся Ратмир. – Это младший сын Плата, уже не первый раз замечаю, что он подглядывает за тобой.
– Ах-х-х! – возмутилась я. – Тогда я тоже займусь наблюдением за таким очаровательным малышом!
– Уверен, вы подружитесь, – усмехнулся муж и пошел в сторону Файна, мельтешащего вдали за деревьями.
– Итак… – задумалась я. – Что же тебе предложить, Рэм?
Щенок сидел напротив, забавно подергивая небольшими, но все же по-волчьи острыми ушками. Я открыла свою сумку, в которую складировала находки и записи. На дне лежало два яблока, у меня так и не прошла привычка поглощать эти фрукты в немереных количествах. Одно яблоко было зеленым, а второе красным. Я протянула Рэму сладкое красное яблоко, а ребенок немедленно сориентировался, схватил яблоко руками и откусил. Пожевал несколько секунд недоуменно, распробовав, а затем весело тявкнул и откусил второй раз.
– Понравилось? – улыбнулась я. – Смотри! Это яблоко. Яб-ло-ко! Одно яблоко красное. А второе яблоко зеленое, – сказала я, указывая на фрукты. – Ты понимаешь? Красное и зеленое! Покажи мне, что еще красное? Ну! Вокруг! Красное!
Строго говоря, обычные псы видят только синие и желтые цвета. Однако из разговора с Ратмиром я поняла, что волты обладают таким же цветным зрением, как и люди, не зря они используют многообразие красок на масках. Эволюция, я буду настаивать на этом. Но, может, Ратмир ошибается… Малыш недоуменно уставился на меня, похоже, наш язык волты вообще не понимали. Я притянула ближайший алый цветок, похожий на гигантский колокольчик.
– Смотри! Это красное! Красный цветок. И красное яблоко! Красное, красное! – я улыбнулась, показывая пальцами на объекты. Потом не выдержала, достала чистый лист и цветной грифель. Нарисовала быстро пятно и раскрасила штрихами. Тыкнула пальцем. – Красный! А это – зеленый! Что у нас еще зеленое?
Сорвала несколько листов и травинок, протянула.
– Зеленое! Также, как и этот зеленый карандаш!
Волтченок смотрел с любопытством, склонив голову, и даже протянул лапку ко мне. Я воспользовалась его интересом и тут же перехватила забавную когтистую ручонку, стиснула маленькими неразработанными пальчиками грифель. Благо он толстый и рисовал очень легко.
– Давай вместе! – я начертила с помощью Рэма контур фрукта. – Это яблоко! – затем раскрасила его изнутри.
Рэм пыхтел, но руку не убирал, с усердием пытаясь повторить мои действия. Мы сидели уже не меньше часа, когда у него, наконец, худо-бедно получилось задержать карандаш в пальцах и провести сносную линию. Красный-зеленый и даже желтый к этому времени он различал без труда и с удовольствием таскал мне цветы и травы нужных оттенков.
– Процесс обучения пошел… – тихо фиксировала я, удивляясь настойчивости маленького существа. – Еще бы понять, сколько тебе лет по человеческим меркам…
По размерам малыш выглядел не больше, чем ребенок лет четырех-пяти, но я могла ошибаться, ведь волты, возможно, взрослеют совсем не так, как люди.
Появление в моей жизни Рэма внесло коррективы в привычный распорядок дня. Теперь неизменно после полудня нас навещал маленький волтченок, пару раз даже неожиданно пролез в спальню через дверь, чем до ужаса напугал проходящую мимо Мэри. Я всегда была рада его появлению, и наше общение само собой превратилось в настоящие уроки, где я пыталась научить ребенка человеческому языку, логике и даже основам математики. Мы занимались всего неделю, но я уже замечала неплохие результаты и попутно записывала в блокнот свои наблюдения за развитием маленького представителя волтов. К слову, Ку-ку и так давно поселившийся в комнате Ратмира, хоть и отнесся в первый раз к Рэму настороженно (и даже попытался вытеснить его с мягкой кровати), впоследствии с любопытством наблюдал за нашими занятиями.
Я достаточно окрепла и каждый раз с заметным недоумением приглядывалась к зеркалу, из которого на меня смотрели ярко-зеленые глаза и начинающие рыжеть волосы. Невероятно! Словно в меня тоже кто-то подлил ярких красок. Никогда бы не подумала, что люди так могут менять свои внешние данные. Сложила в пакетик несколько волос разного цвета для анализа.
Признаться, последние дни размеренной жизни совместно с Ратмиром меня саму превратили в другого человека. Это было удивительно, но… неожиданно приятно. Мне нравилось просыпаться, ощущая под руками (и всеми остальными частями тела) мужское тепло, ловить его первую утреннюю улыбку… Видеть насмешливый, но при этом невероятно теплый взгляд. Возиться с растениями, обучать Рэма. Как ни странно, но эта тихая уединенная жизнь, полная своих маленьких и невероятных загадок, пришлась мне по вкусу. В какой-то момент я осознала, что не хочу ничего менять. Каждый новый день готова провести как вчерашний, не нарушая сложившегося хрупкого равновесия…
– Мечтаю увидеть сов! Ты просто не можешь меня и дальше оставлять в неведении! – сказала я как-то утром и резво задрыгала ногами, когда широкая ладонь привычно заскользила по моему бедру. Ратмир до сих пор не нарушил границу моей неприкосновенности, вероятно, перепугавшись, что первая близость таки стала причиной моей болезни. Но я не торопила, мне было достаточно тех бесконечных игр, которые затевали его ладони и другие части, как только я им попадалась. Сам хозяин активных конечностей и всего остального пояснил, что ждет моего полного выздоровления.
– Я знал, что ты это скажешь, – мягко произнес он, притягивая меня ближе и собирая мне волосы. От удовольствия я прикрыла глаза. – Будь готова к вечеру. У клохх основная активность по ночам.
У меня было достаточно времени, чтобы подготовить материалы для исследований. Признаться, когда мы двинулись в путь на закате, в моем наплечном мешочке болталось с десяток страниц популярного теста на зрительный интеллект, вычитанного мною в одной из книг, украдкой захваченных из дома. Пока я не понимала, как я смогу применить его на практике, но энтузиазм исследователя не давал расслабиться.
– Клоххи – довольно необычные существа, – заявил муж, а я не удержалась от смешка.
– Шутишь? – хмыкнула я. – А я-то думала, что в твоем лесу все обычно. Всего лишь очеловеченные волки да разумные растения – сущая ерунда!
– В нашем лесу, Алёна, в нашем, – поправил он и как ни в чем не бывало, продолжил. – Ты, конечно, знаешь, что эволюция птиц и зверей шла разными путями, у них есть общий предок…
– Земноводные!
– Верно, скорее, пресмыкающиеся. А дальше две цепочки развивались независимо. И на вершине их эволюции возникли хищники, пусть будут волки с одной стороны…
– И совы с другой! – снова перебила я, но мне не терпелось подтвердить свои догадки.
– Да. Однако совы так и остались далеки от нас по строению тела. Они другие, словно из иного измерения. Таково положение вещей. И язык клоххов мы не можем воспроизводить, только понимать.
– Как же вы общаетесь? – воскликнула я.
– Клоххи прекрасно понимают символьные тексты. Так что бумага, или что ты там так прячешь в своем мешке, нам пригодится!
– И ничего я не прячу! – обиделась я на то, что меня раскусили. – Я просто записываю наблюдения…
Подбросив Рэма, который снова провел день, крутясь возле нас, в деревню волтов, мы взяли левее и потратили не более получаса, чтобы добраться до поселения сов. По мере приближения рельеф местности снова изменился: все чаще стали встречаться скалы, торчащие из земли отдельным холодными островками. Серые частоколы, словно безмолвные воины, охраняли эти земли. Сама деревня раскинулась ковром вдоль поверхности огромной скальной гряды, окруженной исполинами-деревьями.
Признаться, я ожидала увидеть сов в виде небольших симпатичных пернатых созданий, но реальность, как всегда, превзошла ожидания. Я рвано вздохнула, увидев выступившие из-за высокой травы фигуры. Первое, что бросалось в глаза – это длинные ноги, похожие на страусиные, отчего клоххи довольно быстро перемещались пешком и были выше половины человеческого роста. В остальном они, и правда, напоминали сов – большая голова с огромными неподвижными глазищами, словно открывавшими ворота в иной живой мир. Загнутый хищный клюв, отдающий в желтизну и немного выступающий над поверхностью совиного лица. Кричаще-пестрое защитное оперение, которое, пожалуй, делало их еще заметней и привлекательней из-за разнообразных буро-белых узоров…
Мы спешились в начале деревни, увенчанной двумя огромными камнями-выступами. Птицы обступали нас, настороженно вытягивая шеи, если они у них вообще были, шевелили головами с застывшими глазами-блюдцами, словно просвечивали нас насквозь. Завораживающее и одновременно пугающее зрелище…
Я постаралась сохранить спокойствие и улыбнулась как можно приветливей, хотя сердце взорвалось ударами от волнения и ощущения причастности к величественному и таинственному явлению природы.
– Какие милашки, – просюсюкала я, даже когда одна из «милашек» сделала выпад в нашу сторону, хищно приоткрыв острый клюв. Я постаралась не обращать на это внимания, помня, что и волты делали нечто подобное. – Я – Алёна. Рада познакомиться!
– Крр, кхххрр, кх кха кху! – торжественно просипел мигом подскочивший Борода. Ратмир пояснил:
– Файн умеет имитировать некоторые звуки клохх, а они даже научились понимать эту имитацию. Конечно, их звуковой репертуар гораздо богаче… Он сказал, что ты отныне моя спутница, и они должны воспринимать нас как единое целое.
– У сов такие сложные представления о жизни? – я посмотрела с недоверием.
– Совы, также как и волты, образуют пары на всю жизнь, Алёна, – немного укоризненно произнес Ратмир. – Видимо это и есть высшая форма… ты скажешь, эволюции. К слову, от нас они ждут того же самого.
– Понятно, – буркнула я, с интересом наблюдая, как прибывают все новые представители стаи. – Ясно, что цивилизованных разводов в этом мире не существует.
– Не существует, – усмехнулся муженёк. – Смена пары возможна только в случае гибели одного из супругов… – вмиг стал серьезным.
– Ага. Ну тогда мне придётся тебя убить, если я вдруг влюблюсь в кого-нибудь ещё, – проворчала я и прикусила язык, понимая, что сболтнула лишнего. Все же я была не готова признаваться Ратмиру в своих чувствах, да и он очевидного признания не делал. Сейчас же просто хмыкнул.
Клоххи внезапно расступились, и перед нами выступила пара более крупных сов. По тому, как они уверенно держались, и затоптались на месте остальные, стало понятно, что перед нами главари.
– Царь и царица! – объявил Борода. – Они счастливы приветствовать пару новобрачных в своих владениях и сейчас назовут вам свои имена…
– Клохххахкхвмыкхавшрррхкцц, – примерно это процокали гостеприимные хозяева, помотали головами и расступились, пропуская нас вперёд.
– Мне настолько удивительно и приятно познакомиться с вами, что мое сердце, кажется сейчас выпрыгнет из груди от волнения! Вы покажете нам свои владения? – как можно приветливей произнесла я. Ратмир достал бумагу и грифель из моей сумки, вывел на бумаге несколько рисунков.
– Перевожу твое приветствие и пожелание, – пояснил он.
Клоххи самодовольно закудахтали и, дружно развернувшись, всем строем повели нас по едва выраженной тропинке. Мы прошли по каменистому плато и приблизились к самой большой скале, попутно я оглядывала достопримечательности вокруг. Гигантские стволы нависали своей тихой и спокойной монументальностью. Воздух казался свежим и одновременно неподвижным. Все вокруг было проникнуто природной основательностью. Лес словно дремал, незаметно подглядывая за нами. Я жадно втянула воздух, несущий ароматы травы и гор, огляделась. На скалах были видны многочисленные углубления, также огромные стволы разевали дупла, словно гигантские пасти. Гнезда, поняла я. В скалах и дуплах жилища клохх. Летали крупные птицы резво, также, как и бегали. Дерзкие хищники, осознала я. Ночью им точно не будет равных…
Мы подобрались к скале и на возвышении в два человеческих роста показался крупный вход, похожий на пещеру. Солнце как раз уходило за край горы, и было довольно светло, но Ратмир и Борода уже приготовили фонари.
– Надо подняться, – уточнил муж.
– В дыру? – выпучила я глаза, поскольку навыками скалолазания не обладала.
– Наверх… Они зовут нас в своё гнездо.
– Это, конечно, весьма любопытно, и я бы с радостью удовлетворила их желание, если бы здесь был предусмотрен удобный подъёмный механизм… Знаете, я видела такие подъемные кабинки в некоторых домах, – пролепетала я, задирая голову вверх. Что ж, не так высоко, но падать будет весьма болезненно. А в том, что с моей физической подготовкой я непременно упаду, сомневаться не приходилось. Пожалуй, я упаду сразу с небольшой высоты…
– Сначала ты, Алёна. Я буду тебя страховать ниже, а клоххи покажут, куда наступать.
– Нет! Я боюсь высоты! – попятилась я, но Ратмир перехватил меня мягким движением, прижал к себе настойчиво.
– Не бойся… – тихо сказал, глядя мне прямо в глаза. – Ничего не бойся со мной. Я хочу, чтобы ты не боялась… Верь, я рядом. Поняла?
Мягкий вкрадчивый голос по-особенному действовал на меня, темные глаза вновь гипнотизировали, больше в них не чувствовался холод. Наступали сумерки, и казалось, что это особенное время… внезапно внутри меня как будто окатило жаром, обожгло горячей лавой, и всколыхнулась волна решимости. Я перестала бояться. Согласно кивнула. Была не была! В конце концов, исследователь в полевых условиях должен быть готов на все.
Без колебаний запрятала край длинной юбки за пояс, обнажив рейтузы и наступила на первый уступ, что показывала подбежавшая к нам сова. На второй, третий… Выступающие камни, малозаметные снизу, казалось, возникали из ниоткуда. Пару раз я, охая и кряхтя, качалась на месте, едва не свалившись вниз прямо на голову Ратмира, заботливо готового поймать мой нешуточный вес (и быть придавленным им), но проворные клоххи резво подлетали и умудрялись подтолкнуть меня в нужном направлении. Оказывается, сил у них было немало! Так, уступ за уступом, с помощью прыгающих рядом сов и подсказок Ратмира, я добралась до нужного края, перекинула ногу и раскорякой забралась наверх. Впрочем, как я выглядела, мне уже было не важно – я была горда собой, что сумела преодолеть подъем.
Следом забрался Ратмир, казалось, для него подъем вовсе не представлял сложности. Мы аккуратно продвинулись вглубь небольшой затененной пещеры в свете зажженного фонаря. Пещера была завалена сухими ветками и листьями, образующими заметное возвышение в центре. Мы приблизились и стало ясно, что ветки лежат не хаотично, а в строгом переплетающемся порядке, образуя гнездо, внутри которого на крупных свежих листьях разместилось огромное…
– Яйцо! Яйцо! – радостно запрыгала я, словно увидела невероятную диковинку, начисто забыв про субординацию. Яйцо впечатляло своими размерами и больше подошло бы страусу. Его скорлупа рябила серыми и бурыми пятнами, что вполне подходило пестрой раскраске родителей. – И что же я должна сделать? – вопрос родился сам собой. Подумав, я нахмурилась. – Опять резать будете? Кровь нужна?
– Нет, – раздался мягкий голос Ратмира сзади. – Они просят, чтобы ты потрогала яйцо. Просто прикоснись к нему… Ладонями. Почувствуй его.
Решив вопросы задать потом, я медленно подошла, присела и обхватила скорлупу ладонями. Яйцо было… невероятно приятное на ощупь: мягко-бархатистое, теплое и, очевидно, живое. Да-да, я сразу почувствовала, как кто-то шевельнулся внутри. Это лёгкое касание всколыхнуло сильные эмоции. Дыхание перехватило, я восторженно погладила находку.
– Потрясающе!.. – выдохнула я.
– Клоххи перестали приносить потомство, – разрезал трогательную тишину, будто ножом, голос мужа. У меня пробежали мурашки по спине. – За последний год это всего лишь второе живое яйцо. Как ни печально, но они вырождаются. Если и дальше так пойдет, то клоххи покинут нас. А сейчас они просто верят, что твои прикосновения смогут что-то изменить…
Внутри меня что-то оборвалось.
– Но что я могу?! – с дрожью в голосе молвила я, пытаясь подавить подступившие к глазам слезы. – Я всего лишь человек… Я не знаю… – помотала головой. – Я не могу. И для меня это будет больно… не оправдать надежды. Ты же понимаешь!
– Я все понимаю, милая, все. И даже больше, – теплые ладони легли мне на плечи. – Мы справимся. Обязательно справимся, кому как не нам?..
Я промолчала и лишь прижалась к его ладони щекой. Некоторое время мы пребывали в робкой и по-особенному таинственной тишине. По бокам пещеры за нами беззвучно наблюдали клоххи царских кровей, словно в надежде склонив головы. Я же припала к яйцу с особым трепетом. Оно было дороже всех драгоценностей мира, эта хрупкая разумная жизнь, что могла так несправедливо исчезнуть.
Мне было тревожно за клохх, какая-то неутолимая тоска змеей стянула грудь, и я почувствовала, что готова разрыдаться от всего – трогательного момента и жалости к этим необычным созданиям, восторга от сов и той надежды, с которой на меня смотрели глаза-блюдца… Я все-таки не удержала слез, в горле защекотало, я шмыгнула носом. Решив, что надо успокоиться и вернуть трезвый взгляд на вещи, необходимый для исследователя, я перестала распускать сопли, выдохнула, лукаво улыбнулась и потянулась к своему наплечному мешку, который до пещеры донес Ратмир.
– Итак! Я выполнила ваше задание, уважаемые птицы! Я преодолела себя и забралась на скалу, несмотря на страх! А теперь извольте выполнить мою просьбу!
Ратмир бросил на меня беглый взгляд и, ничего не спрашивая, нарисовал символы на листе для клохх.
– Говори! Они готовы! – улыбнулся он. – Что ты хочешь, Алёна?
– А вот что! – мигом достала я бумаги для тестирования визуального интеллекта. – Не соизволят ли Царь с Царицей ответить мне на несколько вопросов! Не удивляйтесь, здесь могут быть неизвестные вам задачи, и даже довольно странные… Но мне бы хотелось узнать о вас гораздо больше! Я всего лишь хочу понять, как вы привыкли размышлять…
Ратмир усмехнулся и набросал еще несколько символов.
– Приступай! – скомандовал он мне и похлопал по листве рядом с собой. – Можешь присесть, только не двигайся далеко, здесь есть скальные пустоты.
Посветил фонариком, клоххи пристроились рядом. Я бросила любопытный взгляд на спокойные сосредоточенные лица… птиц. Кто бы мог подумать, что после свадьбы меня ждет столько приключений! Луч высветил тщательно срисованные из умной книги задания. На логику, сравнение, счет… Я выставила вперед вопрос на группировку чисел и клохх почти моментально клюнул один из вариантов. На удивление быстро особы царских кровей сориентировались и стали давать правильные ответы. Поражен был даже Ратмир. Я же изумленно записывала результаты – выходило, что милые создания с клацающими клювами не просто разумны, а весьма интеллектуально одарены. Так, что соображали куда быстрее меня, а по озадаченно-задумчивому лицу Ратмира стало понятно – что и его…
Что же это значит? Неужели у клохх интеллектуальное превосходство перед людьми? Подсчитав в очередной раз ошеломительный результат, я так воодушевилась открытием, что закричала:
– Ура! – и радостно совершила попытку подпрыгнуть на месте, заелозив и резко отодвинувшись назад, но неожиданно левая нога куда-то провалилась. Меня качнуло, я ощутила, что теряю равновесие и падаю. Попа легко съехала в скользкий лаз, утянув за собой все остальные части тела. Ухнув, я заскользила в небольшой грот, не замеченный ранее в свете фонаря. Тут же рядом проскользнуло тело Ратмира, бросившегося за мной, но успевшего схватить лишь мой ботинок.
– Тьфу ты! – сказала я, приглядевшись в свете фонаря к тому, на чем мы сидели. – Похоже на… Это что же мы, по помету прокатились?!
Сверху над спуском на нас недоуменно глазели глаза-блюдца, словно не понимая, как мы могли оказаться такими неловкими и тяжелыми, чтобы не распознать выгребную яму, или чем иным являлось это место… Ратмир поднял руку, показывая, что с нами все в порядке. Выгребная яма? Хотя… На первый взгляд казалось, что грот был небольшим, но приглядевшись, я поняла, что он внушительно расширяется прямо за нами, как тогда, у озера. Стоп, что было у озера? Я подняла глаза наверх.
Застыла. Словно как в прошлый раз, когда мы изучали природу с Кловесом, сверху, поддерживая почти правильный купол удивительно округлого пространства, огромной правильной сеткой раскинулась невиданная корневая система. Только на сей раз она была мертвая… Я поняла это сразу. Живые корни не могут быть такими черными, потрескавшимися, сухими и безжизненными. Здесь умер древесный гигант, оставив после себя наследие в виде паутины корней, поддерживающих свод горной пещеры. Но самое удивительное было не это.
– Спрячь фонарь! – скомандовала я. Ратмир послушно прикрыл его полами одежды. И тут я увидела его… светящий камень. Ведь он действительно излучал свет! В глубине грота во все стороны разбегались прожилки, словно тончайшая сеть сосудов, пронизывающих холодные скалы. Свечение было слабым, но почему-то я была уверена, что это только вершина того, что творилось внутри, в недрах скалы. Тончайшие жилки опутывали, мерцали голубым светом и манили… как завороженная, я пересекла пространство и дотронулась до светящейся линии.
– Светящий камень… – выдохнула я. Мерцание скал смотрелось в самом деле изумительно, я поняла тех ювелиров, которые готовы были выложить богатства за крупицу этой красоты. Развернулась.
– Красиво, правда? Если будешь хорошо себя вести, так и быть, раздобуду тебе экземпляр! Подойдет для твоей коллекции? – лениво поинтересовался Ратмир. Я взяла себя в руки, подавив желание огреть мужа тяжелым предметом за насмешку, и потребовала.
– А теперь посвети, на потолок! Вот так! Что это такое? – ткнула пальцем в сторону темной сети корней.
– Корни… – мрачно подтвердил мой спутник. – Черное дерево. Оно умерло… к сожалению. Много веков назад. Дед говорил не трогать его без особой необходимости.
– Что за необходимость?
– Не знаю, – нахмурился Ратмир. – Быть может, он имел в виду, что дерево даже после смерти поддерживает скальные гроты. Остаток дерева до сих пор можно увидеть на верхней площадке Совиной Скалы.
– Ого, прочное! – воскликнула я.
– Да, удивительно, но, похоже, что в прошлом дерево оплетало корнями скалу, проникая прямо сквозь камень… Впрочем, даже самый твердый камень можно сточить, Алёна.
Я не удержалась и погладила рукой сухой черный корень, такой… безжизненный даже на ощупь. Было немного жаль, что не удастся воочию увидеть гиганта, которому подвластны скалы. Надеюсь, он успел дать семена, и когда-нибудь мы сможем наблюдать еще одно подобное дерево.
– Пошли, Алёнушка, нам пора, – мягко позвал Ратмир, притягивая меня к себе и зарываясь носом в мои волосы. – Уже поздно, на сегодня достаточно знакомства. Признаться, уже мечтаю оказаться с тобой среди подушек и одеял…
Я тоже порядочно устала и решила на сей раз не спорить. Горка, по которой мы съехали в грот, оказалась невысокой, и все же мне было сложно догадаться, как залезть обратно. Ратмир указал на пару уступов, подтолкнув меня вперед, и мы снова очутились в гнезде.
– Что ж… Спасибо за все! Было очень приятно познакомиться. Признаться, я восхищена вашими талантами… От всей души желаю вам процветания! – пролепетала я банальности, а Ратмир тут же черканул пару рисунков – похожих на поднятую вверх лапу и луну. Мне предстоит записать значение каждого символа. – Нам надо идти, но я не прощаюсь. Пока, яичко! – я легко погладила бархатную скорлупу.
Спускаться вниз по скале оказалось труднее, чем подниматься. Первый полез Ратмир и, задержавшись в нижней половине спуска, страховал мои нелепые движения. Если бы мне довелось упасть, я бы непременно сорвала бы и его. Сомневаюсь, что ему понравилось бы оказаться подо мной в этой ситуации. Но вездесущие клоххи, по счастью, были рядом и, видя мой страх, вполне осознанно порхали в непосредственной близости, цепляясь когтями за мою одежду и подталкивая меня. Впрочем, как я говорила, высота была небольшая, просто я всегда слыла трусихой. Домой мы вернулись уставшие и полные энтузиазма.
