Текст книги "Живой Лес (СИ)"
Автор книги: Лана Лэй
сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 41 страниц)
Глава 20. Необходимость решительных действий
Уважаемые читатели, я сама премного страдаю от ситуации, когда не могу быстро составить текст и опубликовать его. Дело в том, что эта книга писалась мною впервые и теперь (набрав некоторый опыт) я часто нахожу недостатки и мне приходится переписывать и состыковывать большие куски.
Кроме того, я не позиционировала книги как развлекательные и прибыльные, мне бы хотелось соответствовать вашим ожиданиям и выкладывать тексты чаще, но иногда творческий поиск (как и личные обстоятельства) не позволяют это делать с регулярностью по дням и часам (изначально я полагала, что гораздо быстрее справлюсь с редактированием готовой книги). Написание требует включения в жизнь героев, ровно как и ментальные изыскания по поиску наиболее точных фраз, отражающих их мысли и состояния. Это довольно трудоемкая работа, которую нельзя свести к линейным отношениям обладания или влюбленности. Мир многогранен и отражение этой многогранности требует соответствующей настройки.
Между тем, ваши отклики и комментарии всегда поддерживают меня и я рада разделить с вами приключения героев в любой форме – в процессе или по завершению написания книги. Благодарю самых стойких читателей, которые остаются со мной:)
Неделя, лучшая из всего моего заточения, пролетела незаметно. Разговоры с Гаудией и Кловесом начинались с раннего утра и заканчивались глубокой ночью, моему воодушевлению от рассказов про город и особенности жизни в Академии не было пределов. С удивлением я подмечала, что как две заправские подруги, мы с Гаудией не можем насытиться этими немногочисленными днями, оставшимися до отъезда, словно и не было между нами язвительных замечаний. Напряжение смыло невидимой волной. Мы хохотали без ложной скромности, веселясь над курьезами, которыми полна жизнь молодых студентов и заставляя Клозель недовольно поджимать губы, а мистера Стена нервно вздыхать (а также втайне перетирали кости нелюдимому жениху и я надеялась, что его не раз пробрала икота).
С Кловесом мы раз за разом перебирали собранные материалы, подмечая все новые волнующие истинно научный разум (по общему согласию имевшийся у меня) детали, я подготовила очередную записку для моего профессора. Предельно вежливый мистер Смит, излучающая строгость Клозель, которую я с радушием готова была отпустить в новую жизнь, и воодушевленные близнецы планировали покинуть поместье одним кортежем.
Я без зазрения совести посещала Лабораторию, которая теперь всегда была открыта – подозреваю, после моего ночного вторжения со взломом замка, хозяин дома предусмотрительно решил не подвергать дверь лишнему риску. С осторожностью и трепетом я перебирала минералы, охая и удивляясь, стоило обнаружить весьма редкие и малодоступные вещества. С упоением смешивала в колбах знакомые растворы, которые в нашей лаборатории Изыскария были в дефиците. Оседавшие хлопья, меняющие цвета и пенящиеся жидкости странным образом успокаивали меня, словно возвращая в прошлую жизнь.
К концу недели я так разошлась, что в попытке обрадовать Гаудию сверхстойким кислотно-розовым покрытием для ногтей, совершенно незначительно перепутала дозировку закрепителя, в результате чего замес полыхнул синим пламенем, неприлично быстро вспенился и, оттеснив тяжелую крышку, прорвался на стол, источая резковатый запах.
По обыкновению, непременно приключавшемуся в стенах лесного поместья, (а также благодаря вырвавшемуся в общий зал «благоуханию») в момент моего конфуза в лабораторию ворвался перепуганный хозяин дома. Бегло осмотрев меня и, очевидно, нашептывая не предназначенные для ушей дам ругательства, он все-таки бросился спасать установки, норовящие вот-вот быть испоганенными ярко-розовым потоком.
– Что здесь происходит? – завопил Ратмир, с некоторой долей брезгливости взирающий на модный по уверениям Джит оттенок, окрасивший добрую половину опытного стола.
– Простите! – испуганно подпрыгнула я. – Мой дед Гарольд без сомнения компенсирует порчу мебели, если Вы разрешите навестить его визитом, я уговорю его оборудовать лабораторию дополнительными гарнитурами… все ради обучения! – с затаенной надеждой я посмотрела на мужчину.
– Не похоже, чтобы учение пошло тебе впрок… – проворчал недовольный жених, с завидным проворством сдвигая колбы.
– Согласна, – радостно закивала я. – Мне еще нужно доучиться. Год. А лучше пять. Впрочем, опыт и практика тоже не помешают. А это еще семь.
– Практика бы тебе действительно не помешала… – согласился жених, глядя на меня внезапно странным и тяжелым взглядом, отчего мои щеки вспыхнули. Однако момент спасения аппаратуры был упущен и в следующую секунду розовая булькающая пена вероломно настигла длинные пальцы жениха, бережно сжимающие установку.
– Что за… – зашипел тиран, вмиг подпрыгнув и едва не перевернув набор колб.
– Несчастье какое!.. – закивала я, наблюдая, как жених судорожно пытается оттереть горячую жидкую краску лабораторной тряпкой, забыв про спасение имущества. С горем пополам у него это вышло, однако отвороты рубашки и кожа на руках оказались окончательно загажены модным оттенком.
– Можно кислотой снять… – предложила я.
– Не надо! – снова взвился Ратмир, показывая излишнюю нервозность.
К нашей радости, поток перестал извергаться из колбы и завершился небольшой лужицей на полу. Я с сожалением посмотрела на результаты своих стараний. Впрочем, судя по тому, как быстро розовый цвет закрепился на женихе, раствор в итоге получился неплохим. Полулитровой бутыли Гаудии надолго хватит.
– На конюшне имеется прекрасный очищающий порошок, – я с сомнением поглядела на изящные пальцы жениха и добавила: – Абразивный.
– Идем, – сдержанно кивнул он и спрятал перепачканные руки под полы сюртука.
При выходе из лаборатории я бросила беглый взгляд на шкафчик с заветным лекарством, Ратмир перехватил его и криво улыбнулся. Я смущенно потупила глаза, ведь я так и не призналась, что втайне отливала волшебное зелье.
Голубь, искусанный Ку-ку и сдобренный чудо-лекарством, на удивление не спешил отправляться на тот свет и быстро пошел на поправку. Это восхищало и волновало меня, подсказывая, что я стою на пороге величайшей тайны. Каждый раз я подходила к клетке с трепетом и волнением в сердце.
Уже на следующий день одуревший от несправедливых событий голубь начал активно клевать корм. К третьему дню стянулось и хищно заострилось крыло. А к концу недели птица укрупнилась в размерах и начала видоизменяться, приобретая облик тех пернатых, что высоко парят над полями, высматривая добычу зорким глазом. Я настороженно поглядывала на заострившиеся когти, крупные лапы, мощный клюв и потяжелевшую голову, а также слишком острый для бывшего тщедушного пернатого взгляд. От его глубины становилось не по себе. Впрочем, от хозяина дома ощущения были не лучше и свои наблюдения я умалчивала.
Мы зашли внутрь конюшни и протиснулись к хозяйственному уголку.
– Вот оно! – радостно воскликнула я, доставая чистящий порошок. – Конечно, придется потерпеть, устойчивые покрытия мне всегда удавались.
– С чем ты еще готова переборщить, Алёна? – Ратмир присел на ящик и вскинул одну бровь.
– Вы на что намекаете? – ушла от ответа я, достала щетку и, сдобрив ее жесткой субстанцией, принялась натирать конечность жениха.
– Алёна! – дернулся он и сцепил зубы. Впрочем, все было тщетно, Ратмир страдал зазря, модный цвет показывал поразительную устойчивость.
Внезапно сзади раздался пронзительный нечеловеческий крик и от неожиданности я подпрыгнула и шатнулась, приземлившись на колени жениха и стиснув его ладони. Абразив кольнул кожу.
Резко обернувшись я увидела странное существо, важно восседающее сверху клетки. Дверца оказалась открытой. Нечто среднее между голубем и ястребом открыло хищный клюв и снова истошно заорало.
– Как он выбрался? – невольно задалась вопросом я вместо того, чтобы спросить, почему украденное мною лекарство возымело такой эффект.
– Ты нарушаешь все границы!.. – зашипел жених, а я обиделась и подскочила. Безусловно, я сама не была рада оказаться у него на коленях! – Так ты вскоре получишь грифона! – пояснил Ратмир. Но голос внезапно заледенел. – Впредь советуйся, прежде чем брать то, в чем мало смыслишь…
– А Вы будете советоваться прежде чем брать то, что Вам не принадлежит? – вспыхнула я от отхватившего меня возмущения и двусмысленности вопроса. К несчастью жених это тоже заметил. Усмехнувшись, он моментально схватил меня за талию и притянул на расстояние полусогнутой руки.
– Разве мне нужны советы? – совсем тихо спросил он, но от этой тишины пространство вокруг заледенело. Скрытая угроза в словах заставила мои колени подогнуться, Ратмир воспользовался моим оцепенением и потянул, в результате я вновь плюхнулась на жениха. – Твоя роль в лесу определена, – с каждым словом губы приближались к моему виску, словно желая вложить прямо в голову нужное внушение. – Шаг влево… шаг вправо, путы лишь натягиваются сильней вокруг маленькой птички, возвращая ее на место… – я оказалась в кольце захвата, плотно прижатой спиной к Ратмиру. Жар его тела смешался с моим, острое чувство повторения происходящего накрыло с головой. Показалось, что это когда-то уже было со мной. С нами. Я словно падала в темную глубину, на мгновение я растерялась, но потом беспокойные мысли снова наводнили голову.
– С каких это пор кто-то определяет мою роль? – резко спросила я, пытаясь вывернуться из крепкого захвата. Пространство вокруг стало вязким и тягучим, томление неясного содержания закрутилось внутри живота. Это пугало меня, словно нецелованную девицу перед первой брачной ночью, что, впрочем, было недалеко от истины. Правда, нецелованной меня можно назвать лишь с очень большой натяжкой, закрыв глаза на недоразумение, случившееся в комнате тирана. – Мы даже свадьбу еще не сыграли! – апеллировала я к последнему аргументу, глупо цепляясь за соломинку в то время, как давно падала тяжелым камнем вниз прямо на дно темного омута.
– Это весьма поправимо, – самодовольно хмыкнул тип. – Мы можем изучить друг друга глубже… прямо сейчас. Ты же любишь все исследовать, Алёна? Так почему бы не… поиграть в брак? Думаю, это сблизит нас… Проверим?
Я в ошеломлении застыла от недвусмысленного намека. Мне, во всех смыслах благородной девице, были предложены непотребности до проставления злополучной брачной печати! И все же внутри что-то сладко встрепенулось от мерзких слов. Я подавила предательские чувства и в доказательство невинности своих помыслов что есть мочи огрела макушку жениха лопаткой для корма. Лопатка, к сожалению, была слишком миниатюрной и вряд ли могла тягаться с тяжелой садовой лопатой. Инструмент глухо тюкнул туда, где, как полагают, скрывается орган мышления – мозг. Я в который раз убедилась, что у хозяина дома есть затруднения с этим важным элементом человеческого организма, раз лопатка ударилась так подозрительно глухо.
Ратмир вмиг стал серьезным, глаза потемнели, гипнотически затягивая на глубину. Он неотрывно глядел на меня, и не думая отпускать. Показалось, что хозяин дома вот-вот обратится страшилищем из сказок, откроет огромный, полный зубов рот, и сожрет меня целиком. Чудовище уверенным движением перехватило мою руку с лопаткой так, что мои пальцы невольно разжались, и орудие возмездия полетело вниз. Резко дернул к себе, замедлился на секунду, словно примеряясь, и пристально всматриваясь мне в глаза. Без сомнения, кроме глупого ошеломления и праведного негодования, в них не было ничего. Секундой позже мужчина впился мне в губы не хуже голодного вампира.
Я впала в ступор от неожиданного напора, и стала пассивно ждать, когда же запал жениха закончится. В пособии о душевных болезнях было указано, что в моменты острого приступа психам лучше не оказывать сопротивления. Я бы, возможно, не стала отказывать Ратмиру в качествах интеллекта, но каждый раз была разочарована, поскольку прислушаться к невесте хоть на малую толику не входило в правила жениха. Однако подлая мысль внутри нашептывала, что неплохо бы дождаться продолжения. Но, слава небесам, Ратмир так же внезапно отстранился, бросив быстрый оценивающий взгляд на меня, резко поднялся, поставил меня на пол, и ушел. Я пошатнулась и едва позорно не упала, так как ноги стали ватными, а голова подозрительно пустой. С сожалением вздохнула. Загаженные едким розовым красителем руки мы так и не оттерли.
Дни этой недели были чрезвычайно насыщены и интересны из-за внезапно свалившегося доступа в Лабораторию и безостановочного общения с близнецами, однако ночи терзали меня въедливыми размышлениями о судьбе и предстоящей свадьбе. Днем я могла отвлечься от сложных и неприятных мыслей, но как только оставалась в своей кровати в тишине и темноте, словно спрятанные в шкафу монстры, они набрасывались на меня и ненасытно пожирали, заставляя сомневаться во всем подряд. Пришлось признать, что время, проведенное в лесу, оставило неизгладимый след в моей душе. Оно погрузило меня в иной мир, сложный, загадочный, ставящий множество вопросов, выворачивающий душу наизнанку в попытке понять, проникнуть в его тайны… И это было… не менее интересно, а положа руку на сердце, даже куда более частенько нудного обучения в Изыскарии.
Ратмир… Я ничего не могла с собой поделать, но каждый раз при воспоминании о мрачном лесном хозяине мое сердце начинало биться беспокойно. Я оказалась загнанной в ловушку собственных чувств. Тягучие приторные эмоции, накатывающие каждый раз при приближении непроницаемого тирана, делали меня похожей на муху, застрявшую в клубничном желе. Вроде и свобода близко, но стоит оторвать от липкого содержимого одну лапку, как прилипает другая.
Я запуталась. Кроме того, во мне навязчиво засели слова жениха о необходимости проверки чувств.
Исходя из опыта прочитанных мной любовных романов, сердцебиение всегда было достоверным признаком небезразличия. К концу недели я так измучила себя, что решила провести полевой эксперимент. И пока хозяин дома беспечно высиживал с ценным старинным фолиантом посредине общего зала, я на цыпочках стала подкрадываться к нему со спины, прижимая ладонь к груди.
Тук – сказало сердце, тук – повторило через секунду.
Я сделала два шага, старательно прислушиваясь к себе. Тук-тук-тук – ответило в груди.
– Алёна? – Ратмир услышал меня и повернулся. Я моментально вытянулась по струнке, скосив глаза в сторону книжных полок.
– Читайте-читайте, – посоветовала я. – Я… обдумываю, куда передвинуть шкаф. Мне кажется, он слишком долго стоит на одном месте.
– Сотню лет уж точно… – усмехнулся хозяин. – Тебя правда это беспокоит?
– Конечно! – быстро закивала я. – Вопрос интерьеров моего будущего дома волнует меня не меньше самой свадьбы! Надеюсь Вы дождетесь возможности попробовать тетушкины закрутки… и закажете подобающие залу гарнитуры в Латере. Впрочем, не отвлекайтесь.
Мотивировать свое нежелание прикасаться к закруткам и менять гарнитуры жених и правда не спешил, поэтому, воспользовавшись предложением, вновь перевел глаза на книгу.
Мои три шага отозвались ускоренными ударами в груди, но тут Ратмир повернулся настолько внезапно, что я подпрыгнула на месте, а сердце забилось так, словно норовило выскочить прочь.
– Тебе плохо? – жених подскочил, с испугом глядя на мою руку, все еще прижатую к груди. Наши глаза встретились и я увидела его неподдельное волнение. Волнение, безусловно, не о моем состоянии, а о безвременном крушении его личных планов.
– Да. То есть нет, – быстро пробормотала я, отведя взгляд в сторону. Быстрые удары сердца свидетельствовали о том, что во мне нарастало неравнодушие по отношению к занудному типу. Эту новость нельзя было назвать приятной. Скорее, неумолимо отвратительной. Я сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться. – Если мне от чего-то и плохо, то лишь от Вашей черствости.
– Считаешь, я к тебе не слишком добр? – жених сузил глаза.
– Да в Вас ни капельки доброты не уродилось! – кивнула я. – Сидя здесь, я поменяла свои скромные взгляды. Пока не порадуете меня пышной свадебной церемонией, мое согласие Вам придется выбивать потом и кровью!
Я гордо развернулась и, не забыв грациозно откинуть волосы (почему-то вспомнился этот совет Джит), вознамерилась покинуть помещение, но жених, как всегда, окончательно испортил настроение последними словами.
– Придется, так придется, Алёна, – глухо раздалось со спины. – Этого и так не избежать.
Я пробкой выскочила из зала, стараясь не искать смысл в бредовых рассуждениях тирана.
Хоть я и признала, что жених до некоторой степени мне стал небезразличен, я все же искала корыстные мотивы в его поступках. Ночи заставали меня врасплох и в тишине я часами терзала себя сомнениями. Торговые договоренности между моим дедом и женихом никак не хотели идти из головы. Поспешность и сокрытие свадьбы пугали еще больше. Я не могла не признать свою полную неопытность в сердечных вопросах и хотя орган по перекачке крови каждый раз начинал усиленно работать при приближении Ратмира, я объясняла это лишь физической реакцией мозга и кровеносных сосудов на раздражитель противоположного пола, поскольку в глуши раздражаться помимо жениха было нечем.
Но самое главное – моя свобода, которую я намеревалась выгрызать зубами до последнего вздоха (а если понадобится – то и до оного у жениха). Даже если возможно было предположить неравнодушие тирана ко мне (в чем я сомневалась, не прекращая вспоминать напутствие Джит, что влюбленность мужчины рождается отнюдь не в голове и даже не в сердце – после этого подруга таинственно замолкала), то любые мои трепетные чувства неминуемо будут разрушены от притеснения коварным типом.
С утра я обнаруживала в зеркале осунувшееся лицо с запавшими глазами и измученным, загнанным взглядом. Быть может, веди себя Ратмир более уступчиво, все могло бы сложиться иначе. Но коварный жених в очередной раз показал свои рабовладельческие замашки.
Близился конец недели, а значит и приезд документалиста, защелкивающего ошейник… фиксирующего браки. Каждое воспоминание об этом рождало волну паники внутри. Я боялась потерять не только девичью честь (с этим я почти готова была смириться исключительно из чувства познания неизведанного), но и саму себя… Раствориться окончательно в безумии окружающего пространства, странного леса и его мрачного хозяина. Останется ли Алёна, та любознательная и беззаботная девчонка? Или будет только тень… пленница леса?
Ратмир поселился в моей душе как червяк в спелом яблоке, рождая густую поросль сомнений. Я пришла к мысли, что, возможно, была бы не прочь пожить в таинственном лесу, осваивая просторы безупречной лаборатории. Пойди жених навстречу и отпусти повидаться с родными, по которым я весьма соскучилась за месяц вдали от дома, я даже готова была бы вернуться с целью изучить лес повнимательней.
Именно поэтому я робко озвучила просьбу поехать с Гаудией и Кловесом, чтобы помочь им устроиться на месте, показать город и Академию. Мне было необходимо прийти в себя и отдышаться от внезапно нахлынувших эмоций.
– Ратмир, пожалуйста, отпусти Алёну с нами! – Гаудия умоляюще сложила руки и наивно хлопнула ресницами так, что любой нормальный человек бы тут же растаял. К сожалению, хозяина поместья нельзя было считать холь на толику нормальным. – Обещаем, мы её не съедим, а отправим обратно в целостности и сохранности!
Его ответ украсили сведенные хмурые брови и давящий тисками взгляд:
– Нет, – качнул Ратмир головой и помедлил, словно взвешивая слова. – Это исключено. У нас много… неотложных дел, – взгляд исподлобья забрался мне под кожу и заставил лицо смущенно вспыхнуть. – Алёна останется здесь. И не покинет пределы моих владений.
– Алёна познакомит меня со своим ученым руководителем, так мне будет проще освоиться в Изыскариуме. Ты знаешь, дядя, сколь это важно мне. Отпусти ее с нами. Хотя бы на неделю, – попросил Кловес, ударяя весомым аргументом. Будь я на месте жениха, давно бы обрадовалась возможности на недельку сплавить надоедливую девицу.
– Руководителем? – криво усмехнулся мой жених. Приблизился, несмотря на то, что я была занята поглощением аппетитных вареников, и при всех бесцеремонно схватил меня за подбородок, глядя испытующе (словно уже нашел на моем лице следы явного и весьма скверного порока). – Кто может теперь быть твоим руководителем, кроме меня? Советую забыть про эту часть твоей жизни, невеста. – Кривая улыбка исказила его лицо, а мои кулаки невольно сжались и я сдержалась, чтобы не совершить немедленное членовредительство жениха столовыми приборами. – Решение не обсуждается. Не тревожьте меня с этим вопросом.
От возмущения я передернула плечами, жирный вареник соскочил с моей вилки и смачно плюхнулся в сметану, изгадив жирными брызгами рукав тирана. Аппетит моментально пропал и я отодвинула тарелку.
– Алёна, ешь, – мягко потребовал Ратмир, словно не замечая моего возмущения.
– Зачем это? – с подозрением хмуро поинтересовалась я.
– Тебе понадобится много сил, – огорошил меня жених, словно мы планировали поход в горы или перетаскивание мешков с зерном.
– Для чего?
Ратмир внезапно рассмеялся. Расхохотался в полный голос, не стесняясь моего замешательства, так, словно перед ним была забавная левретка из передвижного цирка.
– Для познания, Алёна, для познания неизведанного! Ты ведь этого хотела? – на фоне задорной улыбки глаза скользили по моему лицу необычайно внимательно. – Узнать лес и его тайны, понять себя, нас… Сближение требует сил, но рождает нечто новое…
Я досадливо клацнула зубами, и не смогла отвести взгляд от Ратмира, словно меня загипнотизировали. Несмотря на тусклый свет в обеденном зале, я ясно видела зрачки глаз напротив, на склонившейся в мою сторону голове, сжатые почти в точку. Вдруг они резко расширились на всю радужку, а мое сердце вновь забилось слишком сильно и я, не выдержав этого напора, глотнула воздух и шумно выдохнула, заерзав на стуле. Лицо Ратмира, казалось, осталось непроницаемым, и сейчас я ясно могла различить на нем новое для меня выражение. Оно пугало и вызывало желание убежать прочь скорей, быстрей и сноровистей. Потому что… он смотрел на меня со знакомым предвкушением, к которому добавилась усиленная многократно жесткость и решимость.
Близился день, когда мы останемся в лесу одни и жених, казалось, начал ослаблять свою сдержанность, выпуская наружу нечто настоящее, что пугало меня, как неминуемо надвигающийся пожар. На миг мне показалось, что сейчас мужчина схватит и выдернет меня из-за стола, несмотря на окружающих нас людей. «Придет серенький волчок и утащит за бочок…» – напевала нам в детстве мама старинную присказку. Отчего-то я была уверена, что жениха ничто не способно остановить и лишь последняя весьма хрупкая плотина готова прорваться перед незнакомым мне потоком. Настолько уверенным и непоколебимым был этот взгляд, рассекающий пространство замершего зала. Но Ратмир продолжал стоять неподвижно.
– И Вы не стесняйтесь! Взгляд у Вас больно голодный! Совсем-совсем… Проголодались поди? – наконец, ответила я, пока колени незаметно отбивали нервную дрожь.
– Проголодался? – спросил он с явной насмешкой, склонив голову вбок. – Не то слово! Алёна…
Я смутилась и не нашла, что ответить. Было очевидно, что тиран воодушевлен и не намерен отступать от своего плана. В следующее мгновение он резко развернулся и вышел из дома, хорошенько прихлопнув дверь, от чего мы все дружно подпрыгнули. Это было последней каплей, решительно ставя слабую и домашнюю девицу на тропу войны. Побег – единственное, что мне оставалось в этой незавидной ситуации.
Каждый день я тайно наблюдала за высокомерным тираном с целью составить график его отъездов из дома. Собственно, наблюдать было не за чем, режим дня был постоянен: Ратмир уезжал из дома после завтрака, а возвращался к обеду или вечером. На вопрос, где хозяин, Мэри настойчиво отводила глаза и стало ясно, что это еще одна загадка этого места. Я решила убежать сразу после утреннего отъезда жениха, тогда у меня было бы по крайней мере четыре часа времени, необходимые, чтобы добраться до прохода в скалах на волю. Потом меня хватятся. Но есть большая вероятность, что забеспокоятся только к ужину, поскольку я часто пропускала обед, задерживаясь в лесу. В любом случае, даже с разницей погони в несколько часов я бы успела добраться до промежуточного городка Локутена. Какое счастье, что в каждом городе по приказу Императора находится приют для затруднившихся дам, попавших в незавидное положение. И далеко не все дамы там имеют легкие моральные устои, есть и просто потерявшие кров или сбежавшие от мужей (либо от твердолобых женихов)…
Мешок для отъезда я готовила заранее, стараясь сделать его не слишком большим и приметным, поэтому когда он неприлично раздулся от нарядов, я со вздохом вышвырнула из мешка большую часть тряпок, косметику и банные принадлежности. Еще не хватало попасться на глаза кому-то с огромным путевым грузом! Оставила лишь самое ценное – образцы растений и другие артефакты из леса, мои записи и один сменный комплект одежды, а также сухари. Корзину Ку-ку я решила не брать, а засунуть кота в мешок по дороге. Был и еще один факт, признаться в котором мне было стыдно. В Лаборатории я отсыпала кристаллов Галлания, ценного синего минерала из северных гор. Подобные камни имеют ценность и их можно обменять у ювелиров на деньги. Впрочем, совесть грызла меня недолго и замолкала, как только я начинала размышлять о загубленной девичьей судьбе. Совесть вздыхала и соглашалась, что за потраченные нервы и время мне просто необходима компенсация.
Но если с совестью договориться было легко, то ученый внутри меня вопил от негодования. Решаясь на побег, я могла никогда не узнать, что же за деревня живет в этом странном лесу, каких животных я еще не видела и что за опыты охраняют от моего внимания Ратмир с Эстом. Разум навязчиво уверял, что настоящий исследователь обязан жертвовать личным счастьем ради науки, а если уж на то пошло, то не мешало бы познакомиться с хозяином земель поближе, чтобы побыстрее узнать все секреты. С такой постановкой вопроса было согласно еще нечто внутри меня, о чем думать было страшно и стыдно. Навязчивый голосок нашептывал, что я не узнала Ратмира достаточно хорошо, чтобы принимать скоропалительные решения. С ученым мне удалось договориться, пообещав вернуться в лес с группой исследователей и уж точно рассекретить все потаенные места. А вот пищащий на манер комара голосок я предпочла просто не замечать…
Настал день отъезда близнецов и наставников. Мы тепло попрощались, я в очередной раз напомнила Гаудии о необходимости связаться с Джит и сестрами, а Кловесу передала письмо для профессора с интересными образцами и просьбой устроить парня. Кортеж тронулся, а я с замиранием сердца смотрела ему вслед, понимая, что снова теряю то, что незримо поддерживало меня весь месяц жизни в поместье. Словно угадав мое настроение, стали набегать тучи, поднялся прохладный порывистый ветер, трепавший подол моего платья и волосы, пока я со сосредоточенным лицом смотрела туда, где уже давно исчезли из вида повозки. Уходить не хотелось, по моему лицу потекли слезы. Возможно, это были вовсе не они, а капли дождя, который стал незаметно накрапывать.
Я все стояла, когда дождь усилился и стал нещадно колотить холодными каплями, моментально намочив платье, приминая волосы, ударяя по рукам и плечам… Я даже не подозревала, что так привязалась к чужим для меня людям, к нашим совместным завтракам и ужинам, глупым спорам и заразительному смеху. Но… этого больше не будет никогда. Я осталась одна с тираном в нависающем арками доме, как маленькая куропатка, поданная на огромном блюде. И он, не задумываясь, меня съест, – в этом я была уверена.
Намокнув окончательно, я бросилась в свою комнату и зарылась в одеяла. Ночью я еще долго вздрагивала от каждого шороха, ожидая, что ко мне кто-то подкрадывается. И в конце уснула беспокойным сном, в котором вокруг меня мельтешили волки, собирались кругами, рычали, подвывали, подбирались все ближе и ближе, кружа и образуя плотное кольцо… Они меня не трогали, но их близость пугала меня, парализуя и заставляя стоять на месте. Мне хотелось бежать, но волку окружали меня слишком плотно и пути не было. Я растерянно смотрела на них, за их играми, за их звериным оскалом, за их хищными глазами и за выражением близкого, очень близкого предвкушения…
КОНЕЦ ПЕРВОЙ ЧАСТИ
Уважаемые читатели! Половина книги подошла к концу. И если первая часть была легкой и игривой, то вторая будет более драмматической и полной событий. В ней вы узнаете, что за явления происходят в лесу, какие «животные» в нем обитают и какие тайны скрывает прошлое Ратмира и его погибшей невесты. Алёна узнает свою роль во всей этой истории и вспомнит нечто такое, что полностью перевернет ее мир…
