Текст книги "Лес шуметь не перестал..."
Автор книги: Кузьма Абрамов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 25 (всего у книги 25 страниц)
– Не ты вспахал, а наш Захар!
– Так ведь лошадь-то моя была. Не на себе же пахал?
– Это неважно. Верни деньги!
– Какие деньги? – опешил Кондратий.
– Такие, которые выцыганил у Марьи.
– А ты ей кто, что так заступаешься за нее: брат или муж? – вдруг ощетинился Кондратий, когда дело дошло до денег.
Пахом чувствовал, что если он еще будет разговаривать с Салдиным, то обязательно побьет его. Побьет тут же, на улице. Он даже руки отвел назад и сцепил за спиной пальцы, чтобы сдержать себя. Он преградил ему дорогу и, вперяя в него взгляд, сказал негромко, но так, что Кондратий шарахнулся от него и поспешно полез в карман:
– Отдай сейчас же деньги!
– Грабишь, грабишь! Среди улицы в ясный день грабишь! – вскричал Кондратий, кидая ему в руки помятую трешницу.
– Только вздумай еще раз пойти к ней! – пригрозил Пахом более спокойно.
С деньгами он вернулся к Канаевым и, возвращая Марье отнятую трешницу, сказал, улыбаясь:
– А я к тебе, Марья, шел радость сообщить: вышивку твою в губернию увезли. Как только увидел ее Дубков, ухватился и больше из рук не выпускал.
– А зачем же в губернию-то? – спросила Марья смущенно.
– Там такая выставка организуется, куда со всей нашей губернии собирают самые что ни на есть лучшие вещи, сделанные руками простых людей. А затем некоторые из них повезут в Москву. Быть, Марья, твоей вышивке в Москве. Может статься, сам всесоюзный староста Михаил Иваныч полюбуется, как ты вышила портрет Ленина.
– Ой, ты уж и скажешь: прямо в Москву, – засмеялась Марья, комкая в ладони деньги, о которых она уже забыла.
– А от волости тебе грамота, что твоя работа признана лучшей, – говорил Пахом, роясь в карманах. – Куда же ее сунул-то?
Вместе с толстой бумагой, согнутой вчетверо, Пахом из кармана вытащил помятый конверт.
– На-ка, Лиза, отдай-ка эту штуку нашему Захару. Может, увидишь его вечером, а то я все равно забуду. Дня четыре таскаю в кармане, – сказал он после того, как торжественно вручил Марье грамоту.
– Вот уж никогда не думала, что моя работа так далеко пойдет, – говорила взволнованная Марья.
А Лиза грустно сидела у стола, вертя в руках конверт со знакомым почерком Тани.
Вечером Лиза встретилась с Захаром. После отъезда Тани они часто бывали вместе. Она сознавала безнадежность своей любви, но ничего не могла сделать с собой. Началось это давно, когда Лиза немного успокоилась после своей семейной драмы, а Захар помогал ей учиться.
Письмо Тани обрадовало Захара. Он некоторое время разглядывал конверт, точно боясь открыть его. Наконец оторвал уголок, пальцем прорвал край конверта и вытащил небольшой листок, сложенный вдвое.
Лиза, глядя на просветлевшее лицо Захара, догадалась о содержании письма, но не почувствовала ненависти к девушке, давно уже овладевшей сердцем этого дорогого ей человека.
Словно угадывая ее мысли, Захар тихо заговорил:
– Знаешь, Лиза, что за человек Таня! Не будь ее, я, может быть, так и остался бы полуграмотным увальнем. Нам еще многому надо учиться, и Таня всегда для нас будет направляющей рукой. Ее к нам прислал большой и умный русский народ, и она всегда будет с нами. Моя Таня, любимая… Захар вдруг умолк и немного погодя сказал нарочито громко: – Пойдем в клуб, там, кажется, Надежкин сегодня репетицию собирает.
– Ты же всегда отказывался играть, говорил, не можешь, – недоуменно ответила Лиза.
– Никогда не играл, а теперь буду. И постараюсь сыграть хорошо, даже если это будет и трудная роль.
