Текст книги "Вестник Порока (СИ)"

Автор книги: Константин Дадов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 44 страниц)

«Иногда бабушка меня пугает».

Промелькнула мысль в голове вестника Бога Пороков, краем уха слушающего разговор между родственницами. Остановившись перед дверью, ведущей в лифтовую шахту, он высвободил левую руку из захвата старшей из младших сестер и нажал на желтую кнопку, тут же сменившую свой цвет на красный.

Эпплджек, одетая в белую облегающую блузку с широкими рукавами и черные брюки, тут же снова уцепилась за локоть брата, всем своим видом излучая уверенность в том, что так и должно быть. Сноу Лайт, на фоне своего жениха кажущаяся особенно маленькой и хрупкой, на подобное поведение подруги только весело сверкала глазами.

Белая пегаска была одета в легкое темно-синее платье с короткими рукавами, достающими до локтей, и длинным подолом, опускающимся до середины голеней, с вырезами для крыльев и разрезом на левом бедре. На запястьях у летуньи красовались браслеты, сплетенные из тонких серебряных цепочек, а шею украшало жемчужное ожерелье с маленьким декоративным замочком, словно бы снятым с собачьего ошейника.

Сам «рыцарь порока» был одет в белую рубашку с серебристой вышивкой и брюки серебряного цвета. На правом запястье у него ярко выделялся толстый ремешок золотых наручных часов, сделанных на заказ в мастерской Мэйнхэттена.

Кабинка лифта подъехала и остановилась, красная кнопка сменила свой цвет на зеленый и Эпплджек (не желая снова отцепляться от руки брата) распахнула сперва первую, а затем и вторую дверь. Лифтер встретил недавних посетителей меланхоличным взглядом и дежурной улыбкой, подав голос только тогда когда красный земной пони, все же высвободившийся из хватки кобыл, закрыл обе складывающиеся створки:

– Куда прикажете вас доставить?

– На крышу. – Отозвался Макинтош.

Работник гостиницы молча кивнул, отодвинул рычаг и начал крутить педали. Лифт неспешно пополз вверх, сопровождая свое движение шумом вращения шестеренок. Когда он остановился, лифтер объявил:

– Конечная. Желаю приятного отдыха.

– Благодарю. – Отозвался вестник Бога Пороков.

– Спасибо большое. – Широко улыбнувшись произнесла Эпплблум, рефлекторно левой рукой разглаживая несуществующую складку на подоле сарафана.

Остальные кобылы тоже поблагодарили жеребца, в ответ получив лишь фразу: «Не стоит, это моя работа».

Когда четверо земных пони и пегаска вышли на верхнюю площадку «Белой башни», их взглядам предстала завораживающая картина: уже поднявшееся из-за горизонта солнце освещало своими лучами нежно-голубые мраморные плиты, на которых тут и там, в виде спирали были установлены круглые столики, окруженные шестью стульями с высокими спинками. В середине находилось свободное пространство, где спина к спине стояли музыканты в строгих черных фраках и платьях, со струнными и духовыми инструментами в руках.

Рядом с коробкой лифтовой шахты и входом на лестничную клетку разместилась небольшая кухонька, к окошку которой то и дело подходили официантки, одетые в разноцветные платья горничных.

– Здравствуйте, меня зовут Рубин. – К вновь прибывшим подошла красная земная пони в красно-белой униформе, с открытой улыбкой на губах и лучистыми глазами. – Могу я проводить вас к свободному столику?

– Мы были бы признательны. – Отозвался Макинтош, локти которого снова оказались в захвате Сноу Лайт и Эпплджек.

«Интересно, как мы выглядим со стороны?».

***

Вид, открывающийся с края площадки, огороженной невысоким широким парапетом, вызывал восхищение даже у вестника Бога Пороков, за свои жизни успевшего повидать самые разные чудеса родного мира. Служанка усадила четверых земных пони и пегаску как раз с той стороны, откуда было удобнее всего смотреть на бело-золотой дворец, красующийся четырьмя угловыми башнями с круговыми балконами и золотыми куполами, а также одной центральной (самой высокой), вершину которой занимала наблюдательная площадка. Под стенами резиденции принцесс, которую можно было сравнить с пышным тортом, раскинулся обширный парк с множеством дорожек, уединенных полянок, фонтанов и статуй.

«Летом вид отсюда должен быть по-настоящему потрясающий».

Промелькнула мимолетная мысль в голове «рыцаря порока». Переведя внимание на своих спутниц, он едва удержался от улыбки, увидев, насколько сосредоточенно Эпплблум старается держать спину ровно…

Вскоре Рубин принесла поднос с глубокими тарелками, в которых находилась овсяная каша, сваренная на молоке и приправленная медом. К чаю постояльцам гостиницы предлагались сдобные булочки с малиновым, клубничным и яблочным джемом.

– Оно того явно не стоит. – В конце трапезы, отодвигая от себя пустую тарелку, констатировала младшая из сестер Эппл.

– Ты о чем? – Эпплджек удивленно вскинула брови, вопросительно глядя на младшую сестру.

– Все эти манеры, этикет… – Маленькая кобылка сморщила носик. – Жизнь в Кантерлоте явно не стоит таких издевательств над собой.

– Поверь, далеко не все и не всегда этим себя утруждают. – Весело хмыкнула Сноу Лайт.

– Но носить драные джинсы и ветровку в приличном месте все равно не стоит. – Усмехнувшись, поспешил добавить Биг Макинтош.

– Если все поели, то давайте вернемся в номер. – Вмешалась в разговор Гренни Смит. – Мы все же не на прогулку и экскурсию приехали.

– Пойдемте. – Согласился красный жеребец, первым поднимаясь со стула и подавая руку невесте. – Блум, тебе чаще стоит носить платья: ты в них очень миленькая.

Младшая из сестер деланно раздраженно фыркнула и, дернув ушами, отвернулась, скрывая смущенно потемневшую мордочку.

А музыканты тем временем завели новую мелодию, струящуюся над крышей «Белой башни» словно легкий ветерок и призрачный туман, навивающий на слушателей иллюзорные образы, готовые развеяться от каждого неловкого движения. Прочие посетители ресторана под открытым небом вели негромкие разговоры, наслаждались отдыхом или смаковали угощения, которые можно было дополнительно заказать к завтраку.

***

Примерно через двадцать минут после возвращения в номер, пришли работники свадебного ателье: две единорожки лет двадцати-двадцати пяти и пожилой салатового цвета жеребец с седой гривой. Кобылки были одеты в легкие блузки, синие пиджаки и юбки до колен, а их спутник (по совместительству еще и начальник) носил строгий серый фрак, из-под которого выглядывали воротник и манжеты накрахмаленной белой рубашки.

С собой волшебники принесли готовые платья для невесты и других кобыл, а также строгий черный костюм для жениха, которые при помощи магии и швейных принадлежностей прямо на месте подгонялись под клиентов. Гренни Смит, Эпплблум и Эпплджек усилиями единорожек были облачены в синие платья с узкими рукавами и длинными подолами, одновременно и строгие, и подчеркивающие достоинства своих новых владелиц, при этом скрывая недостатки. В последнюю очередь они взялись за Сноу Лайт…

– Потрясающе выглядишь. – Искренне произнес вестник Бога Пороков, встретив пегаску на выходе из спальни, превращенной в гардеробную, уже будучи одетым в свой наряд.

– Значит раньше я выглядела плохо? – Подозрительно прищурившись, сдерживая рвущийся из горла смех, спросила летунья, внимательно следя за выражением морды своего жеребца.

– Ты всегда выглядишь красиво, но сегодня выше всяких похвал. – Ничуть не смутившись, легко выкрутился из словесной ловушки «рыцарь порока».

– Поверю на слово. – Крылатая кобыла все же улыбнулась и взяла жениха за протянутую руку, после чего негромко призналась. – Я немного боюсь…

– Все будет хорошо. – Биг Макинтош пальцами свободной руки поправил прядь гривы, выбившуюся из сложной прически, а затем дернул невесту за кончик левого уха. – Веришь?

– Тебе? – Сноу Лайт сделала паузу, своими рубиновыми глазами всматриваясь в спокойные и уверенные изумрудные глаза земного пони, в их выражении пытаясь найти для себя нечто, чего и сама не знала. – Верю.

Белая пегаска была одета в снежно-белое платье с пышной юбкой, опускающейся до нижней трети голеней, пышными «фонарями» на рукавах, высоким воротником и закрытой грудью (что скрывало накладку, зрительно увеличивающую объем бюста). В синей гриве ярко выделялись заколки в виде бутонов розовых цветов, на копытцах красовались изящные тонкие туфли светло-синего цвета.

– Молодые пони, я все понимаю, любовь-морковь и пусть весь мир подождет, но нам нужно через сорок минут быть в храме. – Откашлявшись, привлек к себе внимание пожилой единорог.

– Мы готовы. – Повернув головы к салатовому жеребцу, хором произнесли красный земной пони и белая летунья.

Отправив своих помощниц обратно в ателье, пожилой единорог повел процессию из четверых земных пони и пегаски к лифту, а когда они спустились на первый этаж и вышли в холл засветил рогом, создавая магический купол, защищающий от ветра и низких температур. Таким образом, на улицу процессия выдвинулась, не опасаясь непогоды…

«Как же мне порой не хватает рога и обычной магии».

Путь от гостиницы до ворот, ведущих на территорию дворцового парка, не занял и пяти минут. Стражники, стоявшие у входа (единорог и земной пони, облаченные в позолоченные доспехи), после того, как проверили наличие посетителей в списке гостей, молча распахнули широкие створки, позволяя пройти на тщательно выметенную от снега дорожку, напрямую ведущую к ступенькам широкой лестницы дворца.

Первым на мраморные плиты ступил салатовый единорог, выступающий в роли проводника и ходячего генератора магического щита. Сразу за ним двигались Макинтош и Лайт, держащиеся за руки и сохраняющие молчание, а замыкали шествие Гренни Смит и ее внучки, тихо перешептывающиеся и делящиеся своими впечатлениями.

Дворцовый парк, припорошенный снегом и с деревьями, лишившимися листвы, производил намного менее сильное впечатление, нежели летом, когда воздух полнился ароматами зелени и цветов, а птицы и звери радовали гостей своей повседневной суетой. Горожане, ни разу в жизни не бывавшие в настоящем лесу, могли здесь познакомиться с почти ручными животными, нередко прибегающими выпрашивать лакомства у отдыхающих пони.

Когда до дворца оставалось пройти метров сто, проводник свернул с главной дороги на малозаметную боковую тропинку, которая, петляя между деревьями и кустами, шла к небольшому круглому одноэтажному зданию, стены которого были выложены из красного кирпича, а вместо потолка был прозрачный хрустальный купол. У двухстворчатых дверей, на которых были изображены луна и солнце, дежурили белый единорог с желтой гривой, закованный в позолоченную броню солнечной гвардии, а также серый фестрал с черной гривой, доспехи которого отливали серебром. Узнав имена прибывших, стражи отворили двери и попросили немного подождать внутри, так как принцесса еще не освободилась…

– Принцесса? – Оказавшись в круглом зале, стены которого были украшены гобеленами с изображениями золотого солнца и серебряной луны, Сноу Лайт «отбуксировала» жениха в сторону от остальных Эпплов и потребовала объяснений.

– Ну… – Вестник Бога Пороков обвел глазами почти пустое пространство, затем неуверенно улыбнулся и произнес. – Сюрприз?

Белая пегаска раскрыла рот, глубоко вдохнула и, щелкнув зубами, шумно выдохнула через нос. Справившись с первыми эмоциями, она смогла произнести только одно слово:

– Как?

– Секрет. – Улыбка «рыцаря порока» стала ехидной. – Могла бы уже привыкнуть к тому, что для меня нет ничего невозможного.

– Хвастун. – Прикрыв глаза, летунья схватилась за отвороты пиджака жеребца и потянула его на себя, заставляя наклониться, чтобы мимолетно коснуться губами его губ. – Я тебя люблю.

«Вот и связи в КЭБ пригодились. Но за грубую вербовку я им еще отплачу».

Сам факт того, что церемония бракосочетания проходит не в городской ратуше, а в храме двух сестер, находящемся на территории дворцового парка, уже был поводом для слухов и зависти многих кобыл (подобное могли позволить себе только известные деятели науки и культуры, богатые пони и аристократы). Известие о том, что церемонию должна проводить принцесса, переводило мероприятие на совершенно иной уровень, из-за чего о нем могли бы даже в газете написать…

Макинтошу, конечно же, пришлось потрудиться для того, чтобы подобное стало возможным, где-то давая взятки и влезая в долги, которые деньгами не отдать, но для репутации в высшем обществе это было оправдано.

Известие подействовало и на остальных кобыл: Эпплджек смотрела на брата с неверием, Эпплблум с восхищением, а во взгляде Гренни Смит, кроме заслуженной гордости, читалось еще и беспокойство. Впрочем, с вопросами никто лезть не стал, но младшая из сестер с решительностью вцепилась в корпус фотоаппарата, который извлекла из сумочки, перекинутой через левое плечо.

Храм двух сестер не представлял из себя ничего сверхординарного: круглый зал с белой тумбой у дальней от входа стены, розовым мраморным полом, прозрачным куполом потолка и гобеленами на стенах (за которыми можно было спрятать как сейфы, так и ниши с охранниками).

– Мистер Макинтош. – Пользуясь задержкой, пожилой салатовый единорог подошел к жениху с невестой. – Карета до Понивиля уже должна ожидать вас на площади перед воротами, ведущими в дворцовый парк. Ваши вещи, оставленные в номере, мы отправим по почте уже этим вечером.

– Благодарю, Гарсон. – Отозвался вестник Бога Пороков. – Не сомневайтесь: я обязательно буду рекомендовать вас своим знакомым.

– Рад, что вы остались довольны нашей работой. – Единорог улыбнулся.

В этот самый момент, створки входной двери распахнулись и в зал вошли двое крупных единорогов, Макинтошу ростом уступающих не более чем пол головы. Они окинули помещение быстрыми взглядами, задержавшись только на находящихся там пони, а затем синхронно расступились в стороны. Бело-золотые мундиры, белые перчатки и высокие накопытники показывали статус жеребцов, являющихся кем-то вроде телохранителей принцессы.

Следом за охранниками, в храм плавно вошла кобыла, которую «рыцарь порока» мог бы описать словом «сочная». Нежно-розовая шерстка гармонично контрастировала с светло-голубым платьем, серебряным обручем, украшенным рубинами, обхватывающим голову, и туфлями, выточенными, словно бы, из синего хрусталя. В руках она держала регистрационную книгу, представляющую из себя толстый талмуд с переплетом, покрытым позолотой.

Грива цвета северного сияния колыхалась на неощутимом ветру, губы, слегка подкрашенные фиолетовой помадой, чуть изгибались в легкой улыбке, большие яркие глаза, подведенные тушью, лучились любопытством и радостью.

– Ваше высочество. – Биг Макинтош и Гарсон изобразили поклоны, в то время как кобылы присели в реверансе.

– Не стоит. – Принцесса Каденс замахала руками, изобразив на мордочке забавное то ли испуганное, то ли возмущенное выражение (книгу, выпущенную из пальцев, она при помощи телекинеза отнесла на тумбу, безошибочно открыв на чистой странице). – Прошу прощения за задержку, я слегка не рассчитала время своего урока. И если вас не затруднит, обращайтесь ко мне по имени: просто «Каденс» или «Принцесса Каденс».

– Как будет угодно, ваше величество принцесса Каденс. – С совершенно серьезными голосом и выражением морды, первым отозвался вестник Бога Пороков, за что удостоился почти обиженного взгляда от нежно-розовой аликорна.

– Что же, давайте приступим к тому, ради чего сегодня собрались. – Улыбка вернулась на губы принцессы любви и она плавным шагом направилась к тумбе, одновременно с этим создав заклинание, благодаря которому в зале начала звучать тихая ненавязчивая музыка. – Биг Макинтош и Сноу Лайт, правильно? Подойдите поближе…

С некоторым трудом оторвав взгляд от плавно покачивающегося крупа принцессы, выше которого была узкая талия, обхваченная серебряным поясом, выше которой находилась высокая даже на вид упругая грудь, скрытая лишь под тканью платья с неглубоким вырезом, «рыцарь порока» посмотрел в глаза крылато-рогатой кобылки, ехидно подмигнувшей жеребцу, тем самым говоря, что его внимание не осталось незамеченным. В ответ Макинтош постарался передать одними глазами фразу: «Ничего не могу поделать, это выше меня».

Дальше была речь Каденс о связи двух сердец, семейном счастье и любви, за которой последовал обмен клятвами и надевание одинаковых браслетов на правую руку невесты и левую руку жениха. Поцелуй на фоне тумбы с книгой регистрации Эпплблум запечатлела при помощи фотоаппарата, так же как и танец под музыку, наколдованную принцессой.

– Не жалеешь? – Кружась в объятьях теперь уже официального мужа, негромко спросила Сноу Лайт.

– С чего бы? – Удивился вестник Бога Пороков.

– Я не слишком завидная невеста, да и фигура у меня менее впечатляющая, чем… – Взгляд пегаски скользнул в сторону принцессы любви, которая как раз что-то дописывала на страницу регистрационной книги, при этом мило прикусив кончик высунутого языка (по всей видимости даже не замечая этого своего конфуза).

– Нет, не жалею. – Ответил «рыцарь порока». – И, надеюсь, у меня никогда не будет поводов жалеть.

– Ты в этом сомневаешься? – Возмутилась белая пегаска, но, наткнувшись на насмешливое выражение морды своего жеребца, только обиженно надулась, после чего хихикнула и предложила. – Не хочешь потанцевать с принцессой?

– Хм? – Макинтош вопросительно-удивленно изогнул брови.

– Ну… – Летунья прищурилась и перешла на заговорщический шепот. – Она ведь тебе понравилась? В честь нашей свадьбы, вряд ли откажет просьбе невесты…

Когда музыка прервалась, красный земной пони и белая летунья подошли к принцессе с просьбой оказать честь и Каденс, как говорила Сноу Лайт, не смогла сказать «нет». В результате, спустя еще минуту, вестник Бога Пороков под неспешную музыку вальса кружился по залу храма двух сестер вместе с принцессой, уверенно, но не грубо прижимая ее к себе правой рукой.

– Ты неплохо двигаешься, занимался танцами? – Задала вопрос нежно-розовая аликорн, легко подстраиваясь под темп партнера.

– С двенадцати лет время от времени посещаю занятия у репетитора. – Расплывчато отозвался «рыцарь порока». – В порядке хобби.

– А мне пришлось учиться этому профессионально. – Пожаловалась принцесса любви, никак не реагируя на ладонь партнера, сдвинувшуюся с поясницы к хвосту. – Как вы познакомились с Сноу Лайт… если это не секрет?

– Она была моим тренером по легкой атлетике. – Без тени сомнений произнес Макинтош. – Потом она оказала мне одну очень важную услугу, затем я помог по мелочи… Так и пошло.

– Удивительно. – Каденс покачала головой.

«Не говорить же, что я целенаправленно к этому вел?».

– Каденс… – Вестник Бога Пороков изобразил на морде колебания.

– Да? – Улыбнувшись уголками губ, подбодрила партнера принцесса.

– Как ты смотришь на то, чтобы выйти замуж… где-нибудь через год? – Поймав взгляд удивленно распахнувшихся глаз крылато-рогатой кобылки, красный жеребец внутренне усмехнулся.

– За тебя? – Быстро взяв эмоции под контроль (даже крыльям распахнуться не позволила), Каденс прищурилась и добавила в голос требовательные нотки.

– Именно. – Улыбка растянула губы Макинтоша.

– Не боишься предлагать такое принцессе, которая только что регистрировала твой брак с другой кобылой? – В словах нежно-розовой аликорна не было угрозы или неприязни, только искренний интерес, смешанный с недоумением.

– Она не против. – Пожал плечами вестник Бога Пороков. – Скажу даже больше: отчасти, это ее идея.

– То есть, если бы не жена, ты бы мне этого не предложил? – На этот раз в словах Каденс звучал неприкрытый скепсис.

– Кто знает. – «Рыцарь порока» повел плечами в стороны, еще чуть ниже опустив ладонь. – Одно могу заявить с уверенностью: за такую пони, как ты, не грех и рискнуть.

– Риск нередко приводит к разочарованию. – Заметила крылато-рогатая кобылка, магическим импульсом продлевая мелодию, а движением хвоста показывая, что ниже спускаться нельзя (руку партнера она прикрыла крыльями, так что со стороны было не видно, что ладонь лежит не там, где ей положено быть). – У меня уже есть поньфренд.

– Я в этом и не сомневался. – Вестник Бога Пороков подмигнул собеседнице и твердо заявил. – Конкуренция меня никогда не пугала. Так что, ваше высочество, дадите мне шанс?

– Даже если я соглашусь, вряд ли мы сможем встретиться в ближайшее время. – Туманно отозвалась Каденс. – Как у принцессы, у меня много обязанностей… да и откуда мне знать, что это не простая попытка ушлого жеребца получить свое приглашение в «высшее общество»?

– А вот это было обидно. – Заметил «рыцарь порока», после чего слегка хлопнул ладонью по верху крупа партнерши, из-за чего она возмущенно вскинулась и чуть потемнела мордочкой. – Свой билет в «высшее общество» я получу сам и никак иначе. А чтобы доказать свои намерения, приглашаю вас, прекрасная мисс, на наречение моего жеребенка.

– Какая наглость! – Шепотом воскликнула принцесса любви, едва сдерживая улыбку. – Приглашать кобылку на свидание, на день получения имени своего жеребенка… Я заинтригована, Макинтош.

На этом разговор, как и танец, пришлось закончить. Следующей станцевать с женихом, изъявила желание Гренни Смит, на правах старшей родственницы.

– Не так я представляла себе твою свадьбу, внучек. – Призналась пожилая пони.

– Составь сценарий, используем в следующий раз. – Почти серьезно предложил красный земной пони.

– Балбес. – Буркнула немолодая кобыла, после чего весело хмыкнула. – А твоя жена времени зря не теряет.

– Хм? – Вестник Бога Пороков вопросительно изогнул брови, но бабушка, вместо ответа, просто развернула внука так, чтобы он мог посмотреть, что происходит у него за спиной.

«Дааа… Этого следовало ожидать».

В паре метров от Гренни Смит и Макинтоша, кружилась вторая пара, состоящая из Сноу Лайт и Каденс (принцессе приходилось исполнять роль ведущего, с чем она вполне неплохо справлялась.

После того, как закончился третий танец, начался четвертый: со старшим братом решила станцевать Эпплджек. Белая пегаска снова встала в пару с принцессой, а бабушку семейства Эппл неожиданно пригласил Гарсон.

Эпплблум с печальным выражением на мордочке и с обидой в глазах смотрела на фотоаппарат, в котором закончилась пленка…

========== ВЕСНА В МАЛЕНЬКОМ ГОРОДКЕ ==========

ВЕСНА В МАЛЕНЬКОМ ГОРОДКЕ.

– Ум… Ах! Да… Еще чуть-чуть… Оооааа. Ты просто волшебник. – Констатировала немолодая единорожка, отлипая грудью и мордочкой от письменного стола и накидывая на плечи белую блузку, висевшую на спинке стула.

– И мне это говорит обладательница рога? – Биг Макинтош отошел к окну кабинета мэра Понивиля и стал разминать уставшие кисти рук.

– Нет в тебе ни капли романтики. – Разочарованно вздохнула кобыла, застегивая пуговицы, тем самым скрывая от взгляда жеребца свой белый лиф и поддерживаемый им бюст. – Как только жена тебя выносит?

– Она меня терпит. – Земной пони усмехнулся. – Ношу же ее я.

– Везет же некоторым… – Руководительница провинциального городка привстала на полусогнутых ногах и развернула свой стул так, как ему и полагалось стоять (Спинкой к окну, сидением к столу, а не в пол оборота).

– Неужели так все плохо? – Вестник Бога Пороков повернулся к собеседнице и вопросительно изогнул брови.

– Не то, чтобы очень… – Мэр слегка смутилась, но тут же продолжила говорить, левой рукой нашарив на краю стола оправу очков и водрузив их себе на переносицу. – Ты ведь и сам знаешь, какое в Эквестрии соотношение кобыл и жеребцов: три к одному, а в некоторых местах даже пять к одному.

– И…? – Поторопил собеседницу «рыцарь порока».

– А нечего больше говорить. – Вздохнула обладательница рога. – Если кобыла всерьез занимается своей карьерой, тратя молодость на учебу и работу, то после достижения каких-то по настоящему значимых успехов обычно выясняется, что строить семейное счастье уже поздно, да и не с кем.

– Не вешай нос: ты кобылка еще хоть куда. – Макинтош подмигнул мэру и, обойдя стол, встал напротив нее, руками уперевшись в край столешницы. – Так что с моими заявками?

– Хи-хи… Эх. – Немолодая пони приосанилась, как бы невзначай выпячивая бюст, и начала просматривать документы, извлеченные из выдвижного ящика стола. – Был бы ты постарше, или я помоложе… Вот: временное разрешение на работу бригады грифонов-охотников, сроком на два года с возможностью ежегодного продления в мэрии. По поводу вырубки части леса все еще идут согласования, так что приходи завтра-послезавтра.

– Неужели тебе так понравился мой массаж, что ты готова каждый день приглашать меня в ратушу? – Деланно изумился вестник Бога Пороков. – Что подумает секретарша, слушая твои стоны через дверь?

– Ты раскрыл мой коварный план. – Наигранно ужаснулась единорожка, прикрыв рот левой ладошкой, после чего усмехнулась и, метнув взгляд на входную дверь, заявила. – Пусть завидует. И вообще: не переводи тему. Распишись здесь и здесь… и еще здесь.

– Ох уж эта бюрократия. – Проворчал жеребец, взяв из подставки чернильную ручку, и парой размашистых движений оставил на бланках свой «автограф».

– А кому легко? – В голосе кобылы зазвучали покровительственные нотки. – Мне сегодня еще четыре вопроса решать, помимо согласования твоей просьбы с городским советом.

– Ты ведь знаешь, как я это ценю. – Изобразил смущение красный жеребец.

– Одним «спасибо» на этот раз не отделаешься. – Отрезала мэр.

– А «большим спасибо»? – «Рыцарь порока» вернул ручку в подставку и состроил просительное выражение морды.

– Иди уже, жеребенок. – Тяжело вздохнув, немолодая единорожка махнула рукой. – У меня обед уже почти закончился, а еще встреча с городским советом… Разрешение не забудь. И с тебя бочонок сидра.

– Договорились. – Сложив белый бланк с печатями Понивильской мэрии и королевской канцелярии пополам, Биг Макинтош сделал вид, что убрал его во внутренний карман бело-серебряного пиджака, на самом деле отправив в «инвентарь» и, на прощание махнув рукой, поспешил покинуть кабинет руководительницы города.

В приемной он на секунду задержался, чтобы подмигнуть светло-голубой единорожке с розовой гривой, тут же приложив указательный палец правой руки к губам. Кобылка, одетая в белую рубашку, черные пиджак и юбку, в ответ на это только фыркнула и дернула ухом, тут же возвращаясь к изучению какого-то журнала.

На улице вестника Бога Пороков встретили свежий ветер, теплое солнце, начавшее свой путь с вершины небосвода к горизонту, и обычный шум повседневной жизни провинциального городка.

***

Благодаря нескольким удачным сделкам и заключенным договорам, Биг Макинтош получил некоторую сумму свободных денежных средств, которые тут же пустил в дело: вошел в долю с мистером Кейком, решившимся расширить свою кондитерскую и сделать пристройку для посетителей, а также оставил небольшой фонд на непредвиденные ситуации.

В этом году ферма Эпплов наняла еще больше рабочих, доведя их число до двух с половиной десятков, но вестник Бога Пороков задумывался о большем количестве подчиненных. Кроме яблочного сада, пшеничных полей, многоярусного курятника и неспешно разрастающегося стада коров, планировалось распахать еще одну плантацию под капусту, морковь и прочие овощи, да и возведение теплиц для помидоров и огурцов шло полным ходом. Пивоварня, мельница с водным колесом (построенная ниже по течению реки), а также трактир «Дикое яблоко» приносили регулярную прибыль…

«А ведь не так уж и мало я успел сделать за время жизни в этом мире».

Конечно, во многом «рыцарю порока» помогал опыт прежних жизней, в чем-то везло, а где-то спасали помощь семьи и трудолюбие местных пони. Хорошие, можно даже сказать, что дружеские отношения с мэром Понивиля позволили без проволочек, свойственных бюрократическому аппарату любого государства, получать необходимые разрешения и справки.

«Впрочем, от нашего сотрудничества она получает не меньше, и «подарки» тут играют не первую роль».

Репутация нынешней руководительницы Понивиля у населяющих город пони на настоящий момент столь высока, что даже известие о регулярно получаемых взятках не заставило бы зашататься ее кресло. В конце-концов, жеребцы и кобылы видели, как за последние годы преобразился город: кроме разрастания фермы Эпплов, появились новые магазины, мастерские, развлекательные заведения. Молодежь перестала уезжать в поисках лучшей жизни где-то в другом месте…

«А всего-то нужно было лишь дать толчок и указать направление, в котором следует двигаться».

По пути к «Дикому яблоку» красный земной пони зашел в цветочную лавку на главной улице Понивиля, совсем недавно отремонтированную по новой моде. Хозяйкой и продавцом здесь была светло-красная единорожка с желтыми гривой и хвостом. Живет она на окраине городка в небольшом домике, окруженном теплицами, построенными на деньги, взятые в кредит у королевского банка, где теперь круглый год выращивается товар для магазина.

– Мне как обычно. – Растянув губы в самой широкой улыбке, Биг Макинтош осторожно прикрыл за собой стеклянную дверь.

– С тебя пять «лун». – Кобылка, одетая в белую футболку с изображением улыбающегося солнца на груди и серые широкие брюки, поднялась из-за стойки и уверенно вытащила из вазы пышный букет, в котором находились самые разные цветы.

– Было же семь? – Изобразил удивление Вестник Порока.

– Скидка как постоянному клиенту. – Подмигнув, Рэд Роуз передала букет жеребцу и забрала из его рук серебряные монетки. – Завтра тебя ждать?

– Куда я денусь? – Вопросом на вопрос ответил «рыцарь порока», делая вид, что прячет цветы в пиджак.

– Как ты это делаешь? – Искренне возмутилась единорожка, когда букет буквально исчез у нее на глазах.

– Ммм… – Макинтош недоуменно вскинул брови и осмотрелся по сторонам. – Делаю что?

– Да… А, ладно. – Кобылка вздохнула и прикрыла глаза. – Ничего. Не бери в голову.

– Тогда, до завтра. – Снова широко улыбнулся вестник Бога Пороков, тут же выскакивая из цветочной лавки на улицу.

– До встречи… – Донесся ответ Рэд Роуз ему в спину.

Уже некоторое время «рыцарь порока» демонстрировал некоторым пони свою способность убирать вещи в пространственный карман, «инвентарем» именуемый, маскируя это под безобидные фокусы. В конце-концов, если у кого-то возникнут серьезные вопросы, он мог списать свои навыки на дорогой, но крайне полезный артефакт, названный изобретателем «кобылья сумочка» (за то, что внутреннее пространство артефакта заметно больше, чем он кажется снаружи).

«Сперва пони удивляются, затем смотрят с подозрением и пытаются разгадать «фокус», а потом привыкают и уже не обращают внимания».

Дабы подкрепить легенду, Макинтош даже изучил несколько настоящих фокусов, для применения которых не нужны никакие магические способности (с его ловкостью, подобное не стало чем-то слишком сложным).

***

Войдя в общий зал трактира, Биг Макинтош тут же шагнул в сторону, чтобы не выделяться на фоне распахнутой двери. В принципе, в подобном не было особого смысла, но принесенные еще из прошлых жизней инстинкты упорно утверждали, что входя в темное помещение не следует задерживаться на пороге, становясь прекрасной мишенью для тех, кого даже увидеть не сможешь.