Текст книги "Вестник Порока (СИ)"

Автор книги: Константин Дадов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 36 (всего у книги 44 страниц)

Каденс владела боевой магией, умела драться… но Принцесса любви не была воином. Обладая подавляющей магической мощью, все, на что ее хватало – это удерживать равновесие, выжидая, пока противник истощит свои резервы.

Внезапно потолок тронного зала взорвался осколками, шрапнелью разлетевшейся во все стороны и увязшей в магических барьерах. На пол, в ореоле из языков белого пламени, шумно дыша и широко расправив белоснежные крылья, волной собственной силы разгоняя туман, созданный магией названной племянницы, приземлилась крайне злая принцесса дня.

– Ни на кого нельзя положиться. – прозвучал разочарованный шепот из-под капюшона. – Разве я многого просила? Всего-лишь перекрыть канал связи с армией вторжения…

– Кризалис. – процедила сквозь зубы белая аликорн.

Одежды из черного бархата полетели на пол, открывая взглядам двух принцесс высокую стройную кобылу с кривым рогом, крыльями стрекозы, матово-черным мягким хитином и ядовито-зеленой гривой. Она была облачена в гибкую броню из мелких чешуек, плотно облегающих все тело, а на поясе у нее висела пара коротких кривых мечей, более похожих на серпы.

– Поиграем? – насмешливо сверкнув глазами, оскалила острые зубы королева перевертышей.

========== КОНЕЦ НАЧАЛА ИЛИ НАЧАЛО КОНЦА? ==========

КОНЕЦ НАЧАЛА ИЛИ НАЧАЛО КОНЦА?

Вход в тронный зал Кризалис охраняли шестеро чейнджлингов в громоздкой, неуклюжей броне, защищающей все тело, кроме морд. Этим недостатком и воспользовались диверсанты, с двух рук стреляя из револьверов по головам противников пулями с алхимическими составами.

Вспыхнула магическая пленка, принявшая на себя все попадания мелкокалиберных снарядов, однако же временным промедлением перевертышей воспользовались Биг Макинтош и Севира: первый ворвался в строй врагов, отбрасывая разряженное оружие и призывая из «инвентаря» пару кинжалов, вторая же, пользуясь прикрытием темно-красного аликорна, незаметно проскользнула за спины стражникам и вонзила тонкие стилеты под затылочные пластины шлемов. На ближней дистанции против яростного напора крылато-рогатого пони, работающего короткими клинками с пугающей скоростью и не забывающего про удары ногами, коленями, а так же локтями, у оставшихся четверых жертв не было ни шанса.

– Последний рывок? – хищно прищурившись, перепончатокрылая летунья слизнула с лезвия стилета каплю крови чейнджлинга и неприязненно поморщилась.

– Не сглазь. – отозвался вестник Бога Пороков, затем подхватил одно из тел перевертышей и швырнул его в символическую перегородку из резных деревянных планок, раздвигающихся в стороны. – Темпест!

– Знаю-знаю… – раздраженно отозвалась единорожка, тут же начиная бросать в пролом стеклянные флаконы. В тронном зале зазвучали взрывы, из-за уцелевших планок вырвались языки зеленого огня и ударная волна выбила из пазов оставшиеся деревяшки.

Дав знак следовать за собой, «рыцарь порока» метнулся в проход и тут же был вынужден падать на пол, пропуская над собой арбалетные болты. Позади раздался вскрик, за которым послышалось разъяренное шипение, но оглядываться времени не было.

Перед темно-красным аликорном, по кошачьи припавшим на все четыре конечности, предстала безрадостная картина: в середине круглого зала, освещенного вставленными в стены крупными зелеными кристаллами, на троне из сплавленных между собой в форму раскрывающегося бутона неведомого цветка черных камня и металла, облаченная в доспехи из мелких прилегающих друг к другу чешуек, вольготно сидела молодая коричневая единорожка, на губах у которой застыла мягкая и чуть смущенная улыбка. Справа и слева от правительницы улья, вскинув двухзарядные арбалеты, застыли двенадцать перевертышей в антрацитовой броне, с рукоятями парных мечей, торчащими за широкими плечами.

Щелк, щелк-щелк-щелк…

Рефлексы сработали быстрее разума и руки с ногами сильно оттолкнулись от пола, отправляя тело неуклюжим прыжком влево. Стальные наконечники тут же застучали по камню, выбивая из него мелкие осколки. Из-за края стены послышались глухие хлопки пневматических револьверов, но пули безвредно разбились об полупрозрачную зеленоватую пленку.

– Как грубо. – обиженно насупилась единорожка, жестом приказывая своей охране остановиться. – А ведь узнав, кто именно проник в мой дом, я даже утрудила себя чтобы принять более эстетично привычный тебе вид… Маки.

– Кто ты вообще такая? – опираясь на пол одной рукой, крылато-рогатый пони замер в позиции готовности к прыжку, широко раскрыв крылья и удерживая в руке за кольца на рукоятях сразу два кинжала.

– То-есть как «кто»? – коричневая пони удивленно и возмущенно вскинула брови, а затем нахмурилась, заставив морщинку появиться на переносице. – ТЫ МЕНЯ НЕ ПОМНИШЬ?

– А должен? – невинно уточнил Макинтош.

Вскинутые арбалеты нацелились на темно-красного аликорна, магические импульсы собрались на рогах стражников.

– Стоп! – с выражением озарения на морде, Макинтош поднял от пола руку, на которую опирался и, балансируя только на согнутых в коленях ногах, выставил перед собой раскрытую ладонь.

– Что еще? – хозяйка улья придержала своих защитников, одарив вторженца вопросительным взглядом.

– Рейс Кантерлот-Понивиль, ты была с жеребцом… Винтер Старом? – недоуменно нахмурившись, вестник Бога Пороков пробормотал. – Не сходится: голода, характерного для чейнджлингов, я от нее не ощущал.

– Просто я была сытой.

– Босс, я, конечно, многое о тебе слышала… но никак не думала, что твои похождения затронули даже королеву чейнджлингов. – прозвучал голос Темпест из коридора. – Твой учитель удавится от зависти.

– И ведь еще про крылатых говорят: «Попегасил и бросил». – болезненно прошипела Севира. – Земные пони, как видно, в этом смысле ничуть не лучше. Или тогда ты уже был аликорном? Эй, королева! Как он на твой вкус?

– Она не королева. – зло рыкнул «рыцарь порока».

– А вот это было обидно. – проворчала коричневая единорожка. – Любая кобылка хочет, чтобы жеребец называл ее королевой, даже если на самом деле это и не правда.

Скромно улыбнувшись, единорожка дала приказ стрелять.

В следующую секунду смешались несколько событий: телохранители принцессы (скорее всего, такой титул носила хозяйка улья) спустили курки арбалетов, «рыцарь порока» метнул оба ножа и, наконец-то продавив неожиданно устойчивую реальность, шагнул на изнанку мира, а в тронный зал из коридора полетели последние флаконы с алхимическим составом.

Перед глазами мелькнуло оповещение о том, что умение «шаг на изнанку» увеличило уровень, но крылато-рогатый пони его проигнорировал. После ощущения, будто бы его протянули через игольное ушко, он обнаружил себя стоящим по колено в отвратительной мутной слизи, в которой копошилось множество червей длинной от указательного пальца до руки взрослого пони. Хуже же всего было то, что все обитатели кривого отражения тронного зала в едином порыве решили поприветствовать гостя.

– Дискордова задница! – выплескивая примерно половину всей своей магии, Макинтош усилием воли придал ей форму пламенного кокона, тут же призвал из «инвентаря» секиру и, преодолевая сопротивление слизи, на всей доступной скорости побежал к тому месту, где в реальном мире находился «Трон Серых Земель» (благо, хорошая память и глазомер позволяли рассчитать расстояние).

«Хорошо, что здесь хотя бы крупных тварей нет. Видимо, здесь нечто вроде яслей».

Огненная аура сожгла несколько десятков ползунов, перед глазами мелькнули уже раздражающие оповещения о получении десятых долей эссенции развития, а когда пламя почти опало, вестник Бога Пороков вновь шагнул в реальный мир. На этот раз перемещение ощущалось как протаскивание сквозь замочную скважину…

– А? – удивленно распахнув глаза, коричневая единорожка испуганно посмотрела на темно-красного аликорна, появившегося за спинами у ее защитников с занесенной для удара монструозной секирой. – Аааа!

Воздух перед «рыцарем порока» словно бы сгустился, сердцебиение замедлилось, звуки затихли. Он отчетливо видел, как испуганно расширенные зрачки кобылы вытягиваются в вертикальные щелки, как, окутываясь изумрудной аурой, вспыхивает ее рог. Магия для прямого противостояния снова была недоступна, но у воплощения алчности был последний козырь: божественная энергия.

«Второго шанса не будет».

Мир окрасился в алое, тело окутала багровая дымка, оружие стало опускаться с удвоенной скоростью, разливая вокруг красное свечение. Принцесса перевертышей, демонстрируя поистине невообразимую скорость и ловкость, соскользнула с трона, ныряя под руку крылато-рогатому жеребцу, но предотвратить удар уже была не в силах.

С каким-то неестественным стеклянным звоном, секира врубилась в «Трон Серых Земель», а затем взорвалась, выпуская из себя всю вложенную в нее энергию. Биг Макинтоша подхватило волной силы, отбрасывая вперед спиной на только-только развернувшихся телохранителей принцессы, сбивая их с ног словно кегли. Разлетающиеся в стороны осколки камня и куски металла шрапнелью осыпали весь зал (несколько мелких кусочков досталось и вестнику Бога Пороков)…

«Что-то мне нехорошо».

Промелькнула вялая мысль в затуманенном сознании. Лежа распластавшись по полу, на смятых и, по всей видимости, сломанных крыльях, «рыцарь порока» меланхоличным взглядом наблюдал за кружащей в воздухе пылью. Шевелиться абсолютно не хотелось, боль еще не пришла, слабость от истощения сил и не думала отступать, хоть магия и ощущалась где-то на перефирии сознания. При всем этом он понимал, что рядом бушует сражение, в котором следовало бы помочь своим напарницам.

Темпест Шэдоу, сразу после взрыва ощутившая, как к ней вернулась способность использовать магию, поспешила ворваться в тронный зал под прикрытием магического барьера, чтобы помочь боссу. Севира последовала за напарницей, стремительной тенью скользя над самым полом, дабы не получить случайный болт от оклемавшегося телохранителя «не королевы». Впрочем, их предосторожности оказались излишними, так как разрушение «Трона Серых Земель» сопровождалось слишком сильными эффектами, будто бы вместо удара секирой, его взорвали ящиком алхимической взрывчатки.

…

– Ваше высочество: аномалия исчезла! – доложил принцессе Луне единорог средних лет, наблюдавший за показаниями артефактов.

– Начинайте наступление. – отдала приказ покровительница снов, обращаясь к командирам пегасов и единорогов. – Прикройте пехоту, очистите небо от туч…

…

В один момент, слаженная работа чейнджлингов дала осечку: бочки с камнями начали падать из облачной завесы без какой-либо системы, ранее действовавшие словно единый механизм воздушные войска и наземные силы превратились в сборище растерянных индивидуалистов. Минотавры и земные пони, ощутив слабину врага, поспешили воспользоваться полученным преимуществом, начав развивать наступление на всех направлениях…

…

– Вот и все. – удовлетворенно заметил единорог-мечник, телекинетическим импульсом разбрасывая перевертышей, защищавших очередной зал улья.

– Задница Дискорда: мы опоздали к самому веселью? – Капа, с ног до головы заляпанный грязью и кровью чейнджлингов, с искренним разочарованием посмотрел на туннель, ведущий к тронному залу королевы. – А ведь почти…

– Не переводи тему, старый развратник. – перехватив меч поудобнее, единорог сконцентрировал заряд магии на кончике рога. – Сейчас ты мне все подробно расскажешь о том, как так получилось, что моя правнучка – твоя дочь.

– Да чтоб тебя! – мастер рукопашного боя «сдулся» до своих нормальных размеров и совершенно серьезным взглядом посмотрел на старого друга. – Не я это был… Не я! Хоть и жаль: кобылка-то она…

– Ладно. – осмотревшись по сторонам и поняв, что вяло шевелящиеся тела не спешат нападать, второй старик недовольно проворчал. – Пока что сделаю вид, что поверил.

– Раз вы разобрались в своих семейных отношениях, то поспешим к тронному залу. – хмуро прервала перепалку жеребцов пегаска. – Нужно проверить, что там случилось, не нужна ли наша помощь и есть ли кто ценный из пленников. Шевелите копытами, мерины старые…

***

Поток раскаленной до бела плазмы ударил в сегментный барьер, похожий на стену из пчелиных сот, легко пробивая его словно игла старый пергамент. Однако же волна изумрудно-зеленого света сбила эту атаку, заставляя жар расплескаться на пол, стены и даже потолок, превращая камень в густую жижу, подобную расплавленному воску. Пользуясь вспышкой как прикрытием, Кризалис метнулась вперед, оскалив в усмешке клыки и срывая с креплений мечи-серпы.

Селестия погрузила руку в пошедшее волнами пространство и извлекла на свет сияющую золотом изящную алебарду, в следующую секунду блокируя ее лезвием страшнейший рубящий удар, нацеленный в шею. Второй клинок королевы перевертышей, нацеленный принцессе дня в живот, был остановлен раскрытой ладонью, на которой через небольшую царапину выступила капля алой крови.

– Счет открыт. – рыкнула обладательница стрекозиных крыльев, вспышкой магии ослепляя и отбрасывая противницу.

Каденс, сместившись влево, подгадав момент, когда названная тетушка окажется на некотором расстоянии от противницы, швырнула в худощавый силуэт перевертыша две ветвистые молнии. К сожалению для молодой аликорна, особого эффекта этот удар не принес, так как мечи-серпы, мелькнув в воздухе, поймали магические разряды на кончики клинков, отражая в правую стену и потолок. В ответ же с рога королевы сорвались несколько изумрудных лучей, которые принцессе любви пришлось принимать на магический барьер.

Не успела пыль от взрывов осесть, с некоторым трудом устоявшая на ногах белая аликорн, оставившая в камне пола две борозды от копыт, взмахнула алебардой справа налево параллельно полу, посылая в противницу серп белого огня и тут же кинулась в ближний бой. Кризалис предсказуемо решила перепрыгнуть атаку Селестии, совершив грациозный кувырок в воздухе и тут же попытавшись двумя ногами ударить в голову опасно приблизившейся принцессе дня, которая успешно выставила вперед древко своего оружия. Однако же, попытка оттолкнуться от алебарды, чтобы отпрыгнуть назад, провалилась, так как вместо твердой опоры перевертыш обнаружила под своими копытами воздух. Ехидно ухмыльнувшаяся белая крылато-рогатая пони растаяла в воздухе невесомым туманом…

«Иллюзия?».

Свист разрезаемого лезвием топорища воздуха заставил королеву использовать телекинез, чтобы придавить себя к полу, ускорив падение. От удара каменная плитка разбилась, но оружие старшей из аликорнов благополучно просвистело над зеленогривой головой.

Из положения «стоя на одном колене, пригнувшись к полу» Кризалис попыталась совершить подсечку второй ногой, одновременно с этим выпуская из копыта струю ядовито-зеленого пламени. Селестии, чтобы избежать повреждений, пришлось отпрыгнуть, усиливая движение взмахом широких крыльев, но прежде чем она снова приземлилась на твердую поверхность, чейнджлинга накрыла волна розовой энергии, словно ураганный ветер сметающей все на своем пути, мельчайшими жесткими искорками пытаясь содрать шкуру со своей жертвы.

Магический барьер королевы засиял ярким изумрудным светом, принимая на себя и отклоняя часть урона, но долго это продолжаться не могло. Обладательнице стрекозиных крыльев пришлось пойти на риск и метнуть один из своих мечей-серпов в направлении источника заклинания. Атака прекратилась, но металлический звон показал, что и бросок не достиг своей цели.

– Мне кажется, мы, как минимум, сравнялись. – насмешливо заметила Селестия, глаза которой источали золотое сияние, затопившее как белки, так и радужки с зрачками. – Смирись, нас обеих тебе точно не победить.

Выпрямившись в полный рост, перевертыш подозвала к себе отбитый меч-серп, охотно влетевший в ладонь хозяйки и, прищурив глаза, заявила:

– Если я не могу победить вас одна… значит, меня должно стать больше.

Последнее слово было произнесено хором из десяти голосов, девять из которых доносились от точных копий королевы чейнджлингов, шагнувших в стороны прямо из ее тела.

– Ненавижу… – как-то обиженно произнесла старшая аликорн.

– Тетя? – недоуменно спросила Каденс.

– Ненавижу, когда так случается. – теперь уже яростно рыкнула принцесса дня, создавая равное количество своих двойников, плотью для которых служил плотный свет, а кровью жидкое пламя. – Не зевай, племяшка…

Заклинания сыпались одно за другим, сотрясая стены тронного зала, заставляя их покрываться глубокими трещинами, несмотря на все зачарования и толщину укрепленного металлом камня. Потолок верхнего этажа обвалился, а затем и пол начал проваливаться, зияя множеством дыр, ведущих в подвальные помещения. Двойники королевы перевертышей и старшей принцессы пони развеивали друг друга, сталкивались в жестоких сшибках, подставлялись под атаку, чтобы другая копия имела шанс нанести смертельный удар. Принцесса любви, еще в первые минуты оказавшаяся оттесненной к дальней стене, время от времени вмешивалась в бой, используя атакующие заклинания, но в основном ей приходилось защищать себя и несущие стены от двух разбушевавшихся кобыл, тем самым предотвращая обрушение всего дворца.

Пони, тем временем, уже успели эвакуироваться с поля боя, забрав и раненого Шайнинга, в упрямстве своем собиравшегося вмешаться в противостояние явно не своего уровня (в этот момент Каденс испытала сильную гордость, смешанную с большой долей страха за любимого)…

Хлопнув перед собой крыльями, Селестия создала сильнейшую ударную волну, разом прекращая существование дюжины Кризалис. С остальными копиями тут же расправились ее двойники, на краткое время оставшиеся в подавляющем большинстве. Однако же сама правительница перевертышей успешно избежала атаки и, подпрыгнув вверх, застрекотала крыльями, уносясь к ночному небу через один из проломов в крыше.

Упускать столь опасного врага белая аликорн не собиралась, а потому, кинув взгляд на порядком измотанную племянницу, сама взмахнула крыльями, бросаясь в погоню. Догнать удирающую жертву удалось еще над территорией дворцового парка, так что схватка продолжилась уже в небе, под взглядами тысяч горожан и стражников.

«Что-то не так».

Пронеслась мысль в голове принцессы дня за мгновение до того, как в воздухе разлились звуки музыки и по Кантерлоту прокатился громоподобный раскатистый голос:

– Славно-славно. Лязг оружия, крики раненых, стоны умирающих… Это просто музыка для моих ушей. – громкий щелчок отозвался у белой аликорна мучительной зубной болью, чейнджлинг же стала растерянно озираться, так и не поняв, что произошло и чем им всем это грозит. – Но давайте сменим мотив.

Еще один громкий щелчок, заставивший все стекла в городе жалобно задрожать, превратил луну, висящую в небе, в подобие прожектора, лучь которого указывал точно на каменный постамент, где заложив руки за спину и выпятив грудь, широко ухмыляясь острыми зубами с одним сильно выступающим клыком, стояло существо, словно бы слепленное из кусков разных зверей (драконья голова с козлиным и оленьим рогами сидела на толстой шее, плавно перетекающей в длинное драконье тело, оканчивающееся гибким хвостом с пушистой львиной кисточкой, правая рука была похожа на орлиную лапу, левая на львиную, правая нога была козлиной, а левая принадлежала ящеру). Дискорд, во всей своей красе и могуществе, с чувством глубокого удовлетворения смотрел на разгромленный дворец Кантерлота, хищно прищурив алые глаза с змеиными вертикальными зрачками.

– Это плохо… – прошептала белая крылато-рогатая пони, ощущая, как холодный пот скатывается по лбу, а шерстка на спине встает дыбом.

Пользуясь тем, что все внимание переместилось на нового фигуранта, Кризалис попыталась сбежать, но не смогла телепортироваться, а при попытке улететь, врезалась в преграду, похожую на стеклянный купол, накрывший всю столицу.

– Куда же ты, детка, шоу только начинается. – радостно ухмыльнувшись, дух хаоса начал увеличиваться в размерах и вместе с тем звуки музыки стали звучать много громче, заставляя пони прижимать руки к ушам, чтобы не оглохнуть.

Я ем на обед, золотые слитки,

Брильянтовый десерт, нефтяные сливки.

Меня зовут Дискорд – хозяин Эквус сферы,

Я не реальный кул, мой респект без меры.

Подчиняясь воле создателя, разноцветные лучи луны-прожектора стали кружить по Кантерлоту, высвечивая пони и чейнджлингов, прекративших свое сражение и теперь недоуменно взирающих на разыгрывающееся представление.

В левой руке сидр, в правой руке квас,

Мой пиар менеджер – высший класс.

В левой руке сидр, в правой руке квас,

Мой пиар менеджер – высший класс.

Капитал!

С очередным щелчком пальцев, в руках у Дискорда появились две стеклянные пузатые кружки, которые начали увеличиваться вместе с хозяином, ростом уже достигшим вершины самой высокой башни дворца. Музыка так же становилась все громче и, подчиняясь силе магии песни, помноженной на щедро выплескиваемый в пространство хаос, здания в городе начали пока что слабо вздрагивать и наклоняться в разные стороны, словно бы пританцовывая, но не решаясь пуститься впляс.

Я ем города, морями запиваю,

Мои огромные рога, небо подпирают.

Гром и молнии, туманы и дожди,

Мое копыто лижут, великие вожди.

На последнем слове куплета Дискорд топнул козлиной ногой, из-за чего ближайшие здания подпрыгнули, а стекла вылетели из рам брызгами осколков.

В левой руке сидр, в правой руке квас,

Мой пиар менеджер – высший класс.

В левой руке сидр, в правой руке квас,

Мой пиар менеджер – высший класс.

Капитал!

Стукнув краями кружек, Дискорд заставил содержимое выплеснуться наружу и обрушиться вниз волной цунами. Квас и сидр, которых оказалось гораздо больше, чем могло бы уместиться даже в двух бочках, притворяющихся кружками духа хаоса, растеклись по улицам города, подхватывая мусор и тела раненых и убитых. Однако же из-за барьера жидкости некуда было уходить и постепенно уровень потопа стал повышаться.

В левой руке сидр, в правой руке квас,

Мой пиар менеджер – высший класс.

Моя морда дракона, внутри из тухлых груш,

Всем на колени! Оркестр туш.

Капитал!

(Трубецкой).

После очередного куплета город начал танцевать, прыжками и пируэтами сотрясая всю гору. Селестия, Каденс и все остальные маги изо-всех сил старались спасти пони, попавших в эпицентр буйства древнего монстра, по нелепой ошибке обретшего свободу…

К сожалению, их сил было явно недостаточно, а хранительницы «элементов гармонии», теоретически способные снова загнать в камень духа хаоса, находились слишком далеко от места событий и даже не подозревали о том, что проблемы только начинаются.

Комментарий к КОНЕЦ НАЧАЛА ИЛИ НАЧАЛО КОНЦА?

Моральные спонсоры главы: Рыцарь Белой Идеи (он же Николай Третий) и Ляпис Трубецкой.

Посвящается всем ждущим Нового Года;)

========== ДИСКОРД НАВСЕГДА ==========

ДИСКОРД НАВСЕГДА!

Выбросом магии отшвырнув белокаменный особняк какого-то аристократа, выглядящий как маленький замок с четырьмя башенками и собиравшийся прыгнуть на своего уже бывшего хозяина, Селестия широко расправила крылья и, оттолкнувшись от вздрагивающей под поступью зданий земли, устремилась вверх под самый купол запирающего барьера. Позади нее маги и спасенные из города пони, собравшись в плотную толпу вокруг принцессы любви, скрылись под защитным полем ярко-розового цвета.

– Ну и куда ты собралась? – хриплым, двоящимся голосом спросила Кризалис, нагоняя свою недавнюю противницу и пристраиваясь у нее за правым плечом.

– Нужно остановить Дискорда, пока гора не пошла разломами и не рухнула. – отозвалась белая аликорн.

– Ты не справишься. – констатировала королева чейнджлингов.

– Пусть так. – согласилась старшая из правительниц пони. – Но я хотя бы отвлеку духа хаоса и Каденс сможет сбежать, забрав с собой подданных, а потом предупредит Луну и…

– Хранительниц элементов? – перевертыш фыркнула. – О них только глухой отшельник мог не слышать. Ну да ладно: у тебя есть план?

– Неужели ты решила помочь? – скепсиса в голосе Селестии было столько, что если бы он был водой, то Кризалис наверняка захлебнулась бы. – С чего вдруг? Извини, но во внезапно проснувшуюся совесть я не верю.

– По себе судишь? – королева чейнджлингов оскалилась в усмешке. – Не лицемерь: это перед своими пони ты можешь притворяться белой и пушистой… Впрочем, ты в чем-то права. Совесть у меня действительно не проснулась, а вот благоразумие – да. Дискорд – это угроза для всех нас, вне зависимости от расы и мировоззрения. Так что можешь на меня рассчитывать.

Тем временем музыка почти затихла, а гигант, словно бы собранный из разных частей тел животных, сфокусировал взгляд своих алых глаз на приближающихся кобылах, тут же расплывшись в радостной и умиленной улыбке.

– Какой у нас план? – потребовала инструкций правительница перевертышей.

Далеко на востоке горизонт осветила яркая золотая полоса восхода, разрезая тьму, грива принцессы дня начала метаться из стороны в сторону, разбиваясь на отдельные пряди, будто бы она находилась в центре бури. Разведя руки в стороны, она начала перебирать пальцами воздух, словно струны невидимого инструмента и в пространстве над Кантерлотом тут же заиграла мелодичная торжественная музыка.

– Дискорд использовал магию песен, чтобы усилить свое колдовство, ответим ему той же монетой. – заявила белая крылато-рогатая пони.

– Аха-ха! – кружки выпали из рук духа хаоса и с оглушительным звоном разбились на тысячи осколков, тут же превратившихся в стеклянных рыбок, начавших плавать в образовавшемся море из сидра и кваса. – Увы…

Резкий хлопок ладоней гиганта заставил воздух вздрогнуть, а Селестию подавиться первыми же звуками песни, разрушая сплетающуюся магию. Даже восходящее солнце на миг померкло, превратившись в маленькую звездочку на горизонте. Монстр же продолжил как ни в чем небывало:

– Сегодня я пою соло. – несколько даже виновато заявил Дискорд, щелчком пальцев материализуя на мордочке принцессы дня намордник с кодовым замком. – Компрендэ?

– Переходим к плану «Б»? – язвительно осведомилась Кризалис, пока ее временная напарница, яростно сверкая глазами, разрывала напополам нежелательное украшение.

Однако ответить солнечная аликорн не успела, так как над Кантерлотом снова заиграла оглушительно громкая музыка, а здания начали танцевать под намного более оживленный ритм. Из-за этого гора, на которой стояла столица Эквестрии, задрожала, но пока что все еще не собиралась рушиться.

– Бей чем-нибудь помощнее! – срываясь вперед и вверх, крикнула крылато-рогатая пони. – Любой ценой, не дай ему закончить!

– Плохая ночь. – жалобно проскулила королева чейнджлингов, взмахом серпов отправляя в гиганта две дуги изумрудного огня.

Выслушай мое желанье,

Я не прошу пониманья.

Сколько мы раз сражались?

Падали но поднимались!

Рукой отмахнувшись от пламени перевертыша, дух хаоса щелкнул пальцами и несколько десятков домов рассыпались каменной крошкой, чтобы в ту же секунду превратиться в более маленькие копии своего создателя, вооруженные теннисными ракетками.

Наша любовь невозможна,

Все до безумия сложно.

Годы и века сменялись,

Падали но поднимались…

Увернувшись от замаха ракеткой, которой один из каменных Дискордов пытался сбить ее в море из сидра и кваса, Селестия изловчилась и метнула копье из золотого света, вонзившееся прямо в грудь красноглазого великана. Дух хаоса пошатнулся, схватился руками за рану и показательно медленно завалился на спину, руша случайно подвернувшиеся дома, резко прекратившие танцевать (но музыка при этом не затихла, хоть и сменилась на более медленную, в которой не было ударных инструментов).

Каменные истуканы, взяв ракетки «на караул», приложили ладони свободных рук козырьком к лбам, отдавая честь павшему собрату, и хором запели:

За любовь без сомнения, бьются новые поколения.

Поднимись и пробьет твой час,

Ты же не один: ты – один из нас!

Падали но поднимались!

Словно салют, головы статуй духа хаоса взорвались яркими искрами и разлетающимися во все стороны осколками. Музыка затихла и в наступившей тишине особенно громко звучал плеск волн, поднимаемых медленно встающим на ноги красноглазым монстром.

– Селестия, ты поразила меня в самое сердце… – схватившись за грудь, Дискорд открыл ее будто дверцу шкафа, за которой обнаружились две белые подушки с вышитыми на них надписями «правое легкое» и «левое тяжелое», а между ними лежало большое, бархатное, плюшевое сердце с нарисованными глазами и улыбкой. – Ошибочка вышла, ты слегка не попала. Но это было близко!

С громким хлопком грудная клетка Дискорда закрылась и, прищурив глаза, он посмотрел на своих противниц, как бы спрашивая: «И что дальше?».

– Чего ты хочешь? – лихорадочно пытаясь найти план, который помог бы победить духа хаоса, при этом не разрушая половину страны, принцесса дня решила потянуть время.

– Я хочу нести счастье и радость хаоса в мир, угнетенный цепями порядка. – патетично заявил гигант. – Слишком долго прихвостни упорядоченного загоняли жителей Эквуса в строгие рамки, лишая их свободы воли и стремления к самопознанию. Пришло время принести этому конец! Тем более, мой отпуск закончился и начальство будет недовольно моим бездействием…

Последние слова были произнесены громким бормотанием, так что разобрать их не получилось бы при всем желании.

– И для этого ты решил разрушить устоявшееся общество? – попыталась подыграть временной союзнице королева чейнджлингов.

– Детка, да простят меня все жеребцы, но нельзя приготовить омлет, не разбив пару яиц. – указательный палец правой руки Дискорда поучительно уперся в свод тюремного магического купола, едва не пробив его насквозь. – И вообще, мелкая: не лезь, когда взрослые разговаривают.

Щелчок пальцев – и правительница перевертышей, неожиданно оказавшаяся связанной белыми пеленками, с ртом, заткнутым соской, с прижатыми к телу крыльями полетела вниз, навстречу к бурлящим волнам сидра и кваса. Ее рог, выплюнув пару магических искр, погас окончательно, а вертикальные зрачки расширились от ужаса…

Селестия кинулась было подхватить напарницу, но стремительно мелькнувшая левая ладонь схватила белую аликорна, крепко сжав пальцы в кулак, заставляя хрустеть кости и ломаться хрящи крыльев.

– Как невежливо, Селя. – поднеся пленницу к своему правому глазу, великан изобразил на морде оскорбленное негодование. – Неужели за сотни лет моего отсутствия твои манеры настолько испортились, что ты теперь прерываешь беседу на полуслове, уходя не прощаясь? Похоже, придется мне взяться за твое воспитание… Аргх!

Золотая вспышка взорвала руку духа хаоса, а солнечное копье пробило голову, вонзившись прямо в глаз. Метнувшаяся молнией к поверхности искусственного моря принцесса дня, не снижая скорость, нырнула, настигая тонущую Кризалис только у самого дна и, подхватив связанное тело на руки, поспешила вынырнуть на поверхность.