Текст книги "Безупречный элемент (СИ)"

Автор книги: Ирина Северная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 41 страниц)

– А вы… не собираетесь стирать мне память? – осторожно спросила она.

– Зачем? Кто вам поверит, даже если вы и захотите что-то рассказать? – Вампир небрежно шевельнул рукой.

Фреда недоверчиво смотрела на Регента какое-то время, потом встала с дивана и побрела к выходу из комнаты.

Она быстро нашла путь до холла с лестницей и без приключений добралась до своих комнат. Вошла внутрь, закрыла дверь и привалилась к ней спиной, переводя дыхание.

Потом она металась в поисках своих немногочисленных вещей, а в голове все кружились обрывочные мысли о ненормальности происходящего. И не только обо всех очень реальных галлюцинациях, но и о том, что уж очень как-то легко Регент отпустил ее.

Или не отпустил, а затеял очередную игру? Если так, она больше не станет паниковать и терять сознание. Если будет нужно, Фреда голыми руками процарапает себе выход из этого сумасшедшего дома, невзирая ни на что.

Она не нашла верхней одежды, поэтому торопливо подхватила свою сумку и решительно направилась к двери. В холле её ждал Регент, одетый в недлинный кожаный плащ, шею укутывал клетчатый шарф от Барбери, глаза скрывали неизменные темные очки. Фреда окинула его взглядом. Элегантный и пижонистый. Встреть она его где-то на улице в таком виде, он вполне мог показаться обычным человеком.

– Позвольте проводить вас до дому, – вежливо предложил Вагнер, – вы все-таки под моей опекой, а время уже позднее. Совсем небезопасно юной девушке бродить по ночным улицам в одиночестве, да еще и без верхней одежды. Кстати, прошу прощения, но вашу куртку пришлось выбросить, она была безвозвратно испорчена. Вот, накиньте это.

И вампир протянул девушке невесть откуда взявшийся кожаный плащ, очень похожий на его собственный. “Подумайте, какой заботливый…” – с легким раздражением подумала Фреда, но ломаться не стала, взяла плащ, надела (если на себя, то вроде бы одела) его и вопросительно взглянула на Регента.

– Ну что ж, пойдемте. – Вампир приблизился к пустой стене, и перед ним тотчас возникла дверь, которой еще миг назад здесь не было.

Фреда постаралась никак не реагировать на очередной “фокус”.

Дверь вела в небольшой, скупо освещенный лифтовой холл, откуда они спустились на какой-то уровень и оказались в подземном гараже.

И снова лимузин с затемненными стеклами вез их довольно долго. Пассажирский салон отделен от водителя непроницаемой перегородкой, и Фреда даже не представляла, кто был за рулем. Вагнер сидел рядом с ней, уставившись перед собой, и хранил молчание. Фреда тоже молчала всю дорогу. Её сомнения и страхи в этой тишине, нарушаемой лишь мерным шуршанием колес, стали потихоньку уходить, растворяться в уверенности, что все ее немыслимые приключения наконец-то закончились, а вампиры (или кто они там были на самом деле) либо наразвлекались всласть, либо просто признали, что ошиблись на ее счет.

Когда лимузин остановился, Регент первым вышел из машины, обошел ее и предупредительно открыл дверь со стороны пассажирки.

От холодного чистого воздуха слегка закружилась голова. Фреда вдохнула полной грудью, осматриваясь, и тотчас узнала улицу, на которой жила. Лимузин остановился в затемненном переулке, метрах в пятидесяти от ее дома.

– Спасибо, что подвезли. – Она принялась стягивать с плеч одолженный ей плащ.

– Оставьте, – сказал Регент, – это ничтожно малая компенсация за причиненные вам неудобства.

Фреда равнодушно пожала плечами, развернулась и пошла по направлению к дому.

Все. Наконец-то она вернулась в привычный мир.

Глава 6. Точка невозврата

Точка невозврата

“Если хочешь что-нибудь поймать, сначала отпусти”.

(трактат “36 стратагем”)*

Убедившись в том, что никто ее не преследует, Фреда открыла тяжелую дверь подъезда. Знакомые запахи и уютная тишина успокоили окончательно. Она заглянула в почтовый ящик, достала пачку корреспонденции и, перебирая ее на ходу, вызвала лифт.

Поднявшись на свой этаж, все также не переставая просматривать конверты, счета и рекламные буклеты, вышла из лифта, нащупала ключ в кармашке сумки и подошла к двери своей квартиры.

– Что за чертовщина! – воскликнула она, увидев, что дверь опечатана.

На прикрепленной бумажке с печатью значилось: “Опечатано департаментом Пражской полиции” и что-то там еще о недопустимости срывания печати без представителя этого самого департамента.

Возмущенная Фреда решительно вставила ключи в замочную скважину, и дверь послушно открылась, срывая полицейскую пломбу. Фреда шагнула в темный коридорчик своей квартиры, нащупала на стене выключатель, и, когда свет залил помещение, так и осталась стоять с расширенными глазами и приоткрытым от изумления ртом.

В ее маленькой квартирке царил разгром. Шкафчики открыты, ящики выдвинуты, выброшенные из них вещи в хаотичном беспорядке валялись где попало.

Первым порывом было броситься звонить в полицию, потому что самой очевидной в тот момент явилась мысль о том, что квартиру ограбили. Но брать у нее нечего, жила Фреда скромно, довольствуясь нужными и практичными, но отнюдь не дорогими вещами.

Стряхнув оцепенение, она пошла в комнату, осторожно ступая по заваленному вещами полу. Телевизор, ноутбук, музыкальный центр, украшения – ничего не пропало, хоть и не все лежало и стояло на привычных местах.

Фреда растерянно потопталась посреди хаоса и без сил опустилась на диванчик. Голова шла кругом. Не зная, за что хвататься, что делать и куда бежать за ответами на крутящиеся в голове вопросы, девушка разглядывала весь этот погром, пока ее не отвлек настойчивый звонок в дверь. Кто-то жал на кнопку с таким усердием, что трель, оглушительно звучавшая в тишине квартиры, в столь поздний час наверняка разносилась по всему дому.

– Пани Андерсон, это полиция! Немедленно откройте! – раздался громкий и требовательный голос, сопровождаемый стуком в дверь.

И снова длинный звонок, а потом стук и требование открыть дверь.

Фреда вскочила на ноги и бросилась в коридор.

Отворив дверь, словно в бреду наблюдала, как в квартиру ввалились какие-то люди, мгновенно окружившие ее и заполнившие всю маленькую прихожую. Ей что-то говорили о том, что она должна немедленно проследовать с ними, напоминали о правах, хватали под локоть и довольно грубо тащили прочь из квартиры.

Уверенность в том, что все немыслимые и абсурдные приключения закончились, рухнула, как только она услышала, что ей предъявляют обвинения. И на розыгрыш или иллюзию все это уже не походило.

Четверть часа, проведенные Фредой в “привычном мире”, оказались не меньшим абсурдом, чем всё, что она пережила до сих пор. На какую же это “дорогу из желтого кирпича” несколько дней назад занесли её ноги, обутые в новые сапожки? И, похоже, щелчка каблуками будет совсем недостаточно, чтобы по-настоящему вернуться в свой привычный мир.

Мысли, мысли, много мыслей, но среди этого множества – ни одной более или менее разумной, способной растолковать нелепую череду событий и представить хоть какие-то убедительные объяснение.

Фреду довольно грубо завели в лифт, затем почти вытолкали из подъезда и потянули к ждавшей у подъезда машине с вращавшейся на капоте “мигалкой”. Хорошо хоть сирена не завывала, оповещая всю округу о том, что арестована опаснейшая преступница. Один из полицейских открыл дверцу и ждал, пока Фреду подведут и усадят на заднее сиденье. Девушка обратила внимание, что в руке он держал ее сумочку. И когда только успел ее прихватить?

Зияющее через открытую дверцу нутро машины все ближе, и все омерзительней ощущение, что она снова по чьей-то злой воле ныряет “из огня да в полымя”.

– “Послушно иду в капкан”, – с горечью подумала Фреда. Подходящей иллюстрацией ко всему был бы взрыв истерического хохота, но смеяться совсем не хотелось, её вообще охватило какое-то смиренное бессилие.

Девушку подвели к машине, жестко и требовательно пригнули ей голову, и в этот самый миг что-то хлопнуло за спиной, после чего Фреда вдруг перестала ощущать грубые прикосновения полицейского, собиравшегося усадить ее в машину.

Чьи-то стальные пальцы резко, до боли, зажали Фреде рот, едва не свернув челюсть. Оцепеневшее тело рванули, развернули на сто восемьдесят градусов, лицо притиснули к чему-то странно, но приятно пахнущему, и она оказалась в мгновенно сковавших “медвежьих объятиях”, не позволявших даже шевельнуться. Ошеломленную Фреду подхватили, отрывая ноги от земли, и дальше она лишь чувствовала, что перемещается в пространстве – холодный ночной ветер развевал волосы, обдувая шею, и то ли холод этот, то ли страх накрыли с макушки до кончиков пальцев, заставив оцепенеть, окончательно лишая воли.

Она точно не теряла сознание, но что-то на время выпало из ее восприятия, что-то отключилось, потому что саму себя осознать Фреда смогла только в… лимузине Регента.

Вагнер сидел рядом, повернув к ней голову.

– Простите, что так грубо прервал ваше общение с представителями закона, – услышала она его голос.

– Кажется, я не против, что м-мое с ними общение было п-прервано, – запинаясь, прохрипела девушка. Фреду сотрясала дрожь, все сильнее и сильнее, и в тишине салона отчетливо слышался стук ее зубов. Челюсть ломило, в ушах звенело, перед глазами мелькали светящиеся точки. Рука, которой она опиралась на кожаное сиденье, подогнулась, скользнула и наткнулась на сумочку.

– Вы понимаете, что с вами произошло? – поинтересовался Вагнер.

Фреда посмотрела на вампира и попыталась изобразить улыбку, но лишь болезненно скривилась.

– Опять этот вопрос, – произнесла она устало, – вроде бы меня пытались арестовать. Снова. И от этого чувствую, что начинаю сходить с ума. Или уже сошла. А вы, Вагнер, как скоро перестанете возникать на моем пути, как стихийное бедствие? Вы когда-нибудь оставите меня в покое? Ведь я уже мысленно распрощалась с вами, как с самым дурным сном в моей жизни!

– Некоторым, чтобы во что-то поверить, недостаточно увидеть, – проговорил вампир. – Это точно про вас, Фреда.

Тут он впервые за все время их “знакомства” снял свои темные очки и посмотрел на девушку. Их взгляды встретились, и Фреда потрясенно замерла. На вид Вагнеру было лет тридцать – тридцать пять. Его можно назвать красивым, хотя, на ее вкус, черты были резковаты: прямой, чуть заостренный нос, четко очерченные скулы, широкая челюсть, твердая линия рта и гладкая, равномерно бледная кожа. Но все это Фреда лишь мимолетно отметила, а теперь не могла отвести взгляда от его глаз. Под темными прямыми бровями глаза вампира, лишенные зрачков, сияли, как искаженные отсветы далеких огней на мокром стекле. Эти “танцующие” блики завораживающе мерцали, заключенные в радужку цвета индиго.

– Мои глаза кажутся вам странными? – спросил Вагнер девушку.

– Ну, видимо, не одной мне они кажутся странными, раз вы сами постоянно скрываете их за темными очками, – проговорила Фреда, не в силах отвести от вампира взгляда.

– То есть вы верите тому, что видите сейчас?

– К чему это вы? Снова хотите сказать, чтобы я заглянула за привычные рамки и все такое?

Вагнер неспешно надел очки.

– Что-то вроде того, но “привычные рамки” – лишь удобная отговорка, которая не приносит пользы, а лишь затуманивает восприятие. И не стоит забывать, что вся эта “абсурдность”, как вы выразились, происходит не по вашей вине и не по вашему желанию. Не случись всего этого сейчас, что-то необычное и непривычное в вашем понимании все равно произошло бы с вами когда-нибудь.

Фреда внимательно посмотрела на вампира и тяжело вздохнула. Вздох получился судорожный, и вдруг мучительно захотелось сжаться в крохотный, незаметный комочек и забиться в какой-нибудь уголок.

– Снова поиграем в “вопросы-ответы”? – проговорила упавшим голосом.

Регент отрицательно покачал головой, сопроводив красноречивое покачивание отрывистой фразой:

– Верьте себе, Фреда.

Лимузин привез их туда, откуда она ушла некоторое время назад. Вместе с Регентом они без лишних путаных блужданий прошли по коридорам и оказались в уже знакомой библиотеке с камином. Дрова успели прогореть, а сама комната после очередного приключения показалась Фреде безопасным убежищем.

Вагнер дал ей планшет, и в звенящей тишине библиотеки Фреда читала материалы полиции, собранные по “её делу”. Не хотела верить в то, что видела, но поверила и в очередной раз почувствовала, что попала в какую-то донельзя искаженную версию ее собственной жизни.

Её разыскивали как свидетеля, а, может быть, и как подозреваемую, в деле убийства Детмара Брожа. А еще она подозревалась в подделке бумаг, дающих разрешение на вывоз культурных ценностей из страны.

– Это настоящие документы? – обратилась Фреда к Вагнеру бесцветным голосом.

– Это не фикция, – твердо и серьезно ответил он, – это подлинные материалы полицейского досье на вас, Фреда.

– Верю. Но откуда они у вас?

– Достать их несложно. Все, что занесено в компьютерную базу департамента полиции, пусть и отлично защищенную, можно извлечь оттуда при должном умении. У нас имеются для этого все возможности и весьма талантливые головы.

– Не сомневаюсь, – вздохнула Фреда. – Но как же так получилось? Это же все неправда. Я же ни в чем таком не замешана на самом деле, – проговорила, не отрывая взгляда от экрана.

– Я знаю, что не замешаны, – отозвался Регент. – В ночь происшествия в музее были уничтожены все следы, способные навести людей на нас. Я лично присутствовал и принимал в этом непосредственное участие. Мы провели чистку, уничтожив следы пребывания вампира, придали телу убитого человека благопристойный вид и подобрали оброненный вами телефон. Мы также подчистили память охранникам, дежурившим в ту ночь в музее. Но не все было сделано с должным тщанием.

– Что значит “придали телу благопристойный вид”? – выдавила из себя девушка и вздрогнула, представив красавца Детмара в виде растерзанного “тела”.

– Его убил вампир, но мы представили все в виде того… – неохотно начал Вагнер, и тут же решительно добавил: – вам не нужно знать подробностей. Это обычная процедура, как бы дико для вас это ни звучало. Поймите, мы не можем позволить таким случаям привлекать к нам внимание. Приходится прибегать к особым мерам предосторожности.

– Да уж, не нужно мне ваших подробностей, – огрызнулась Фреда.

Она вскочила на ноги, едва не уронив планшет на пол, и быстро прошлась по комнате. Остановившись у одного из огромных книжных шкафов, долго разглядывала корешки фолиантов на полках.

Одна книга ее заинтересовала. Взявшись за зеленый кожаный переплет, Фреда осторожно вытянула увесистый том.

– Это “Тридцать шесть стратагем”? – спросила, разглядывая китайские иероглифы на обложке.

– Совершенно верно, очень ценное издание, с комментариями, – ответил Вагнер. – Знаете этот древний трактат?

– Я читала его, но, конечно, упрощенное осовремененное издание.

– Что ж, похвально.

Обратив внимание на перемену в голосе вампира, Фредерика покосилась на него, словно хотела убедиться, что не ошибается, слыша в постоянно невозмутимом тоне нотку одобрения.

Она быстро поставила книгу на место.

– Ладно, а теперь скажите мне, о, Всеведущий Регент, как получилось, что я по уши вляпалась во все это.

– Как я уже сказал, мы уничтожили все следы нашего и вашего пребывания в подвале музея, – начал он. – Память охранникам была подчищена, и они уверенно утверждали, что никого не видели. Но вас вспомнили работники музея, пришедшие на работу на следующий день. Они рассказали, что накануне приходила девушка из Магистрата и искала погибшего. Кто-то вспомнил, что направил вас в архив. Люди видели, как вы пришли, но не видели, как покидали музей. Конечно, покинувшие на тот момент музей никак не могли увидеть ваш уход, но не это главное. – Вагнер многозначительно замолчал.

– Уж не сомневаюсь… – мрачно прокомментировала Фреда сделанную вампиром паузу.

– Полиция нашла в подвале ваш телефон.

– Но вы же сказали, что сами обнаружили мой телефон и забрали его с собой! – воскликнула девушка.

– Именно так и было, – согласился Вагнер, – однако я не оставлял прибор лично себе, а отдал команде наших чистильщиков. Но ваш смартфон снова оказался в музее, а это значит, что кто-то умышленно его подбросил. Думаю, несложно сделать самый простой и популярный в такой печальной ситуации вывод: вас подставили. Прибавьте к этому то, что после вашего исчезновения вдруг вскрылось, что вы занимались подделкой документов на вывоз ценностей из страны. И теперь вас ищут не только как возможного свидетеля или участника убийства в музее, но еще и как матерую мошенницу.

Фреда молча выслушала Вагнера, потерла лоб, ощущая собственные ледяные, дрожащие пальцы как совершенно чужие.

– Веселенький расклад, ничего не скажешь, – проговорила она. – Вот только откуда мне знать, что все это правда? Вполне возможно, что вы просто морочите мне голову, хотя никак не пойму, с какой целью.

– Так идите туда, куда уже пытались уйти. Снова встретьтесь с полицией и убедитесь во всем сами, – немедленно ответствовал вампир и величаво качнул головой в сторону выхода из библиотеки.

– Почти убедили, – неохотно отозвалась Фреда, – получается, что ко всем “прелестям”, я теперь еще и преступница в розыске. Не знаю, как живут люди, приобретая такой завидный статус… Уезжают из страны по поддельным документам или пытаются доказать свою невиновность. Мне по вкусу второй вариант. Так что, Вагнер, если моя невиновность перед вашими собратьями доказана, как вы сами мне сказали, то я поспешу откланяться и отправлюсь приводить в порядок свою почти развалившуюся жизнь. Не вижу иного варианта.

И Фреда решительно зашагала к выходу из библиотеки.

– Не стану вас удерживать, Фреда, – донеслось вслед, – но вы должны знать, что, если даже у вас получится оправдаться перед законом людей, то останется тот, кто вас подставил. Ведь с какой-то целью это было сделано.

Фредерика остановилась.

– Какой-то нелепый детектив вырисовывается. И кто же мог меня подставить? – раздраженно бросила она через плечо.

– Пока не знаю точно, но предполагаю, что это вампир. Довольно могущественный, – ответил Вагнер.

– Но зачем, зачем какому-то вампиру меня подставлять?! – разъярилась Фреда. – Я же говорила вам, что никогда раньше не имела никаких дел с вампирами, не знакома ни с кем из вас и никак и нигде с вашей братией не пересекалась. Да я в вас до сих пор даже не верю! Я простая, обычная девушка и жила своей простой и обычной жизнью.

– А вот здесь позвольте усомниться, – уверенно заявил Вагнер. – Лишь одно не вызывает у меня сомнения: вы бесспорно девушка. Но отнюдь не обычная. И, судя по некоторым, хм… нюансам, вы уже имели в своей жизни дело с чем-то необычным и сверхъестественным. Хотя можете этого не помнить.

– Да с чего вы все это взяли? – воскликнула Фреда. – Вы же убедились, что нет у меня никаких особых способностей! Сами же сказали… – Она умолкла, не закончив фразы.

По ее лицу пробежала тень.

– Ладно, все ясно. Вы просто играете со мной. Я – мышка, вы – кошка… Вы до сих пор уверены, что я убила вашего сородича при помощи каких-то там способностей. Ведь так? – проговорила уныло.

– Так. Хотите выяснить и убедиться во всем сами – оставайтесь здесь. – Вампир медленно направился к стоящей у входа в комнату девушке. – Я предлагаю вам свое покровительство и защиту. И, возможно, высокооплачиваемую работу в придачу.

Фреда несколько раз открыла и закрыла рот, глядя на Вагнера широко раскрытыми глазами.

– У вас ненормальное чувство юмора.

– Я не шучу, – покачал головой Регент. Он подошел к девушке совсем близко, и сейчас Фреда снова видела слабое, едва заметное мерцание его поразительных глаз сквозь темные стекла очков.

– В круг моих обязанностей перед Сообществом вампиров и, в некотором роде, перед людьми, входит поиск и строжайший контроль тех, кто обладает уникальными способностями, – очень серьезно и неторопливо заговорил Вагнер. – Вы однозначно одарены чем-то подобным. Далеко не все мне в вас понятно, но одно очевидно: я не могу, просто не имею права вас отпустить. Прошу вас, Фреда, будьте благоразумны, оставайтесь добровольно, и мне не придется применять нежелательные меры.

– Это какие еще меры? – Звонкий голос Фреды едва заметно дрогнул. Она выпрямилась в струнку и вызывающе смотрела на вампира. – Запрете меня в каком-нибудь подвале и станете изучать как крысеныша?

– Почти угадали, – невозмутимо отозвался Регент. – Но пока я не теряю надежду на то, что вы все осознаете и прочувствуете свою сущность сами, без грубого вмешательства извне. И чтобы сдвинуться с мертвой точки, на которой вы зависли с вашим неверием, мы завтра же предпримем кое-что конкретное.

– Надеюсь, речь не идет о вскрытии моего мозга? – невесело поинтересовалась Фреда.

– Нет, это ни к чему. Мы с вами прогуляемся в одно место, где вы сможете самостоятельно убедиться в том, что обладаете талантами, несовместимыми с представлением об “обычной девушке”. Если вы, конечно, не возражаете вновь ввязаться в маленькое приключение.

– Так ведь выбор у меня не велик, – бросила Фреда, – Я так понимаю, либо это ваше приключение, либо подвал и статус лабораторной крысы. Если только я не сбегу из этого… этого…

Девушка обвела глазами помещение и так и не смогла подобрать подходящего эпитета месту, в котором сейчас находилась.

– Вы удивительно понятливая, – невозмутимый Вагнер вдруг позволил себе ироничный тон. – Что-то подсказывает мне, что вы не станете сбегать. Запомните, Фреда: если какой-то вампир всего один раз соприкоснулся с вашей кровью, смог ощутить ее аромат, то он запомнит вас навсегда. Эта особенность позволяет нам выживать веками, ориентироваться там, где мы вынуждены постоянно скрываться. В моем мире многое основывается на поразительных свойствах крови. Я, и не только я, чуял вашу кровь, когда вы были ранены. Теперь я смогу найти вас везде, где бы вы ни оказались. Я услышу и почувствую вас, как бы тщательно вы ни прятались. Ко всему прочему, я обладаю некоторыми способностями, которые значительно расширяют круг моих возможностей. Не поможет мое природное вампирское чутье – я прибегну к помощи магии и найду вас. Не нужно так упрямо и глупо стремиться стать вечной беглянкой. Отбросьте ненужные волнения, примите все как есть. Я уверен, вы быстро адаптируетесь ко всему новому. Пусть даже это новое радикально изменит и вашу жизнь, и вас саму.

Фреда упрямо покачала головой, словно заведомо безмолвно отрицала все, что говорил вампир, но Регент не обратил на это никакого внимания и заключил:

– А теперь идите отдыхать, вы заметно вымотаны. Позади у вас напряженный день, а точнее – дни. Сейчас уже утро, а вам обязательно нужно быть в хорошей форме к вечеру.

– Какая трогательная забота… – пробормотала Фреда, выходя из библиотеки.

_______

«36 стратагем» – древнекитайский военный трактат.

Глава 7. Чего не имел, того не потеряешь

Чего не имел, того не потеряешь

Действительности нет дела до человеческих надежд и желаний.

(Г. Уэлс, “Когда спящий проснется”)

…Пражский наместник эрцгерцог Краус оказался не таким уж и предсказуемым.

Формальная аудиенция у напыщенного вампирского “королька” превратилась в довольно интересную и непринужденно протекающую беседу на самые разные темы, а закончилась тем, что Лео почти согласился оказать Краусу “небольшую услугу”. Эрцгерцог попросил о содействии в деле покупки двух заброшенных участков земли в пригороде Праги. На одном наличествовало строение, якобы имевшее охранный статус “памятника архитектуры”, но статус этот не был внятно подтвержден никакими официальными документами, а владельца участка и здания на нем не могли отыскать уже много лет.

Поначалу Лео вежливо, но вполне категорично отказался, сославшись на то, что не берется за частные заказы, а работает только как уполномоченный представитель Корпорации. При этом Леонар почувствовал себя уязвленным, предположив, что именующийся Эрцгерцогом двухсотлетний “юнец” счел его всего лишь каким-то заурядным риэлтором.

Однако наместник не сдавался, и, поразмыслив, Лео решил не спешить с отказом.

Неужели, чтобы выкупить без проблем замшелые клочки земли, пусть даже и обремененные проблемами, нужно было отлавливать заезжего бизнесмена-вампира? Разве здешний эрцгерцог не знает, на какие кнопки нужно нажать, чтобы осуществить желаемое? Или знает, но не хочет этого делать намеренно?

Лео напрямую спросил об этом Крауса и получил такой же прямолинейный ответ. Да, Его Светлость не хотел бы огласки в местном Сообществе, и одним из условий их сделки будет неразглашение информации о заказчике.

Вернувшись в отель Убежища, Лео первым делом ознакомился с сообщениями, поступившими в его отсутствие. Очередное послание от Тайлера Вуда прочитал последним, злясь, что вынужден это делать. Тайлер извещал, что местонахождение “Мирного правителя” по-прежнему неизвестно, но имеются другие сведения, которые он может сообщить дополнительно.

Крылья носа Лео раздраженно дрогнули: он не хотел ничего знать. Когда-то распорядился, чтобы его извещали об этом только в самом крайнем случае. Решительно заявил, что не желает никаких подробностей, только то, что “фигуранты” еще существуют и находятся в поле зрения тех, кто за ними присматривает. Он не хотел знать, как и кто все это будет осуществлять, лишь щедро финансировал сам процесс, а все остальное спихнул на Тайлера Вуда. Тот всегда исправно выполнял функции ищейки и сторожевого пса, так что эта задачка как раз по нему.

А Лео просто двигался дальше. Он прекрасно помнил истину: что ушло, то ушло.

Но что-то изменилось впервые за много лет, и Лео не хотел, чтобы эти перемены как-то повлияли на его стабильное существование. Всячески противясь этому, вампир отписал Вуду, чтобы тот связался с ним только тогда, “когда появится что-то конкретное и окончательное”.

Лео сбросил ботинки, тут же скинул и оставил лежать на полу костюм, и неторопливо направился в ванную. Пока горячие струи воды омывали его длинное, стройное тело, вампир постарался стереть из памяти сообщение Тайлера Вуда и сейчас “прокручивал” в голове беседу с Краусом и его деловое предложение.

Прежде, чем дать наместнику окончательный ответ, Лео решил взглянуть на участки, которые так хотел заполучить Краус, благо его Светлость не счел необходимым скрывать их месторасположение.

Перед самым рассветом, лежа на роскошной кровати в отеле пражского Убежища и чувствуя, как его тело наливается привычной тяжестью состояния дневного покоя, Лео вдруг вспомнил роман Стокера. Дракула тоже увлеченно скупал землю вокруг Лондона.

Местному правителю не дает покоя слава литературного “сородича”? Или он вынашивает столь же коварные замыслы?

Вообще-то Лео не было никакого дела до планов местного князька, но не хотелось вдруг оказаться замешанным в какой-нибудь неприятной истории. Надо постараться сделать так, чтобы его участие в чужих планах ограничивалось лишь получением солидной прибыли и отсутствием проблем.

Вампир лениво хмыкнул, удобней устраиваясь на огромной кровати и, вполне удовлетворенный принятым решением, стал погружаться в состояние “мертвого сна”.

И тут что-то резко и грубо вытянуло его обратно из блаженной расслабленности.

В голове, как выхваченный светом фар указатель на скоростном шоссе, вдруг зажглась фраза из последнего сообщения Тайлера Вуда:

“Сегодня ровно двадцать лет”.

И все, сна как не бывало. А в голову толпой ломанулись картинки из прошлого…

1989–1994 годы

…Древний закон сверхъестественного мира гласит: на островах не действуют общепринятые правила. Даже магия работает там иначе, чем на большой земле.

Лео увез Мэдисон на Север Европы и поселил в доме, расположенном на склоне горы, на небольшом скалистом острове в Норвежском море.

Он создал для своей строптивой подопечной все условия, чтобы ее состояние никоим образом не смогло отразиться на его существовании. Лео больше не желал, чтобы происходящее в непутевой жизни Мэдисон постоянно возвращалось к нему в виде огромного бумеранга с надписью “чужие проблемы”.

Он отписал дом ей в собственность. Теперь никто из вампиров не мог войти в него, не получив приглашения хозяйки. Никто, кроме самого Лео и Тайлера, которого Мэдисон, наконец, простила. Он ведь не был виноват в том, что Джейк погиб…

Мэдисон жила в доме одна, что было для нее вполне привычно. Расположенный у подножия горы небольшой рыбацкий поселок девушка посещала редко, и ни с кем из местных жителей не вступала в тесные отношения. Вместе с Лео они придумали вполне правдоподобную легенду о молодой беременной вдове, тяжело переживавшей безвременную кончину любимого мужа и пожелавшей уединения.

Надо сказать, что местные жители и не проявляли к девушке особого интереса, они были заняты исключительно своими нуждами в их привычном маленьком мирке. Здесь жили так веками, и менять ничего не собирались даже с появлением новой жительницы.

Беременность Мэдисон протекала нормально и, не считая огромного живота и некоторых трудностей в ведении хозяйства особенно на последних месяцах, других проблем молодая женщина не испытывала, и ни в чем не нуждалась.

Тайлер присматривал за Мэдди, помогая во всем, в чем только возможно. Лео произвел в доме некоторые переустройства, чтобы им с Вудом было комфортно находиться в нем даже днем, прежде всего заменив все обычные окна на не пропускающие ультрафиолет.

Он также купил на континенте и переправил на остров машину, на которой Мэдди могла сама ездить в поселок по своим нуждам. Но поездки эти были редкими, и по большей части девушка оставалась затворницей в большом и удобном, полностью автономном бревенчатом доме. Строение, окруженное скальными выступами, искривленными низкорослыми елями и кустарником, располагалось на небольшой площадке на склоне над поселком, примыкая к горе одной стеной.

Визиты Лео были редкими, но, когда он наведывался к ней, оба стали замечать, что их отношения разительно изменились. Теперь они испытывали странную неловкость в обществе друг друга. Мэдди становилась тихой и замкнутой, а Лео хмурым и отстраненным.

– Спасибо тебе, – сказала однажды Мэдди.

– За что? – насторожился Лео. Вот уж чего ему не надо, так это подобного разговора.

– За то, что делаешь это для меня и моих детей. Я ведь понимаю, ты совсем не обязан.

– Не обольщайся, благотворительность не в моих правилах. Я это делаю для себя, потому что хочу избавиться от возможных проблем, связанных с тобой.

– Я знаю, что это не благотворительность, – Мэдисон подошла к Лео так близко, что он заглянул прямо в ее синие глаза и увидел все, что накопилось в них за последние месяцы.

Вампир перевел взгляд ниже, и невольно уставился на ее большой живот. С позиции нависающего над миниатюрной девушкой двухметрового гиганта живот выглядел, как большой надувной мяч под просторной футболкой. Из-под выпирающей округлости трогательно выглядывали босые ступни с аккуратными маленькими пальцами, и в этом было что-то беззащитно комичное.