Текст книги "Безупречный элемент (СИ)"

Автор книги: Ирина Северная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 36 (всего у книги 41 страниц)

Фреда рассмеялась, почувствовав, как ее снова чуть отпустило напряжение. Эйвин ответил сестре теплой улыбкой, радуясь ее смеху. Кажется, даже Лео ничего не имел против глупой человеческой шутки. Девушка услышала, как он тихо фыркнул за ее спиной.

Но через минуту Фреде уже казалось, что маленькая история, рассказанная Метте, являлась не чем иным, как небольшой передышкой перед самой напряженной частью неизвестного действа.

Теперь, когда все незнакомцы представились, Фреда обратила внимание, что в углу комнаты стоит довольно большой предмет, замотанный пластиком, а все странные бутылки выстроены в центре стола попарно в каком-то очевидном порядке. Там же стояла круглая керамическая плошка, накрытая крышкой с отверстиями и из этих отверстий тонкими, едва заметными струйками просачивался дымок. Теперь стал понятен источник странного запаха в помещении.

Айна, все еще крепко державшая Фреду за руку, проследила за ее взглядом.

– Итак, маленькая, нам уже рассказали о твоих… эм, проблемах, – сказала женщина, потянув девушку за руку и разворачивая ее к себе лицом. – Мы постараемся помочь и сделаем все, что в наших силах.

Фреда не успела ни рта раскрыть, ни кивнуть, как Айна усадила ее за стол, сама села рядом и сказала, обращаясь к Эйвину:

– Принеси-ка нам всем кофе, мальчик. Да наливай щедро, вон в те большие бумажные стаканы, как в Старбаксе, – она указала на упаковку со стаканами, стоящими на этажерке рядом с большой бутылью чистой воды. – Мне без сахара, а этим двум, – она указала на Матиаса и Гарда, – сыпь пакетиков по пять. Метте, помоги юноше.

Она перевела строгий взгляд на Леонара.

– А вы садитесь к нам поближе, – обратилась она к вампиру. – Вас эта часть разговора касается в особой степени.

Лео выгнул бровь и, сохраняя на лице любимое надменное выражение, медленно приблизился и сел на свободный стул за столом. Гард и Матиас, остались стоять за спинами Айны и Фреды.

– Ты не удивляйся такому моему напору, – обратилась Айна к девушке. – Судя по тому, что мы узнали, сделать все необходимо как можно быстрее.

– А можно я вас кое о чем спрошу? – не выдержала Фреда, которой стало казаться, что последние четверть часа ее то и дело дергают за руки, поворачивают, разворачивают и куда-то тащат, как марионетку. А марионеткой она быть совсем не собиралась. Хватит уже, накушалась.

Эти трое ей понравились, но она не знала их, а они не знали ее. Довериться сейчас для нее означало безоговорочное вступление на территорию, где иного выхода уже не было, кроме как вручить свою (и не только свою) жизнь и судьбу в чьи-то руки. Она ведь и Метте толком не знала, хотя и питала к рыжей искреннюю симпатию. И в данных обстоятельствах даже тот факт, что Вагнер доверял норвежке, не играл для Фреды особой роли.

Сегодня и сейчас она не полагалась ни на кого, кроме себя. Даже Лео и Эйвину не могла ввериться полностью, зная, что они далеко не в восторге от ее намерений.

А намерения свои она уже четко определила и отступать не собиралась ни за что.

– Спрашивай, конечно, маленькая, – серьезно отозвалась Айна.

– Что вам рассказали о моих… проблемах? – спросила Фреда, намеренно подчеркивая слово «моих».

Айна точно, но кратко передала суть про планы Смотрящих, желающих ее заполучить.

– Благодаря крови того вампира-мага они обязательно найдут тебя, – сказала женщина. – Не знаю, в курсе ли ты, но не просто так они зовутся Смотрящими. Они действительно умеют смотреть и видеть. Они замечают и находят всё, что в этой реальности хоть как-то связано с паранормальной энергетикой, магией, но особенно с тем, что имеет связь с ними самими и их кровью. Весь Орден – это один большой круг посвященных, объединенных чем-то вроде единой биологической нейронной сети. У кого-то из них синапсы слабее, у кого-то сильнее. Смотрящие способны при желании чувствовать и контролировать каждого собрата Ордена. Такие, как вампир-регент, опоивший тебя кровью, тоже очень сильны.

Слова «опоивший тебя вампир» резанули слух и заставили внутренне вздрогнуть от болезненного чувства несправедливости по отношению к ней самой и Вагнеру. Захотелось совсем по-девчоночьи крикнуть, брызгая злыми слезами: «Неправда! Он не опоил меня! Я люблю его!» Конечно, она промолчала, но сдержаться стоило ей усилий.

В комнату вернулись Метте и Эйвин, держа в каждой руке по дымящемуся стакану с ароматным кофе, и раздали напиток гостям и Фреде. Эйвин посмотрел на сестру, и в глазах его полыхнуло понимание ее состояния. Он чувствовал эмоции Фреды, почти как свои собственные, и сестра в ответном взгляде дала ему понять, что от нее не укрылась их такого рода связь.

– Достаточно ничтожной капли крови вампира-мага высокого уровня, – продолжала тем временем Айна, – чтобы произошло «замыкание» на объекте, в который капля попала. Ты – такой объект, Фреда. Это как метка, и связь не исчезнет со временем. Ослабнет, да. Но не исчезнет совсем.

– Я все это уже знаю, – кивнула она. – И что же делать в этом случае?

– Мы можем очистить тебя от крови того вампира и нейтрализовать ее действие. Кровная связь прервется. И мы также можем попытаться ослабить твою энергетику, которая так привлекает Смотрящих, – раздался из-за спины голос Гарда.

Молодой человек выступил вперед, наклонился к Фреде, опершись руками о стол, и продолжил, указывая на возвышавшийся в углу комнаты предмет:

– Мы привезли установку, которая по своему действию очень близка к аппарату для плазмафереза – очищения крови. Метод разработан давно и успешно применяется для нейтрализации вампирского воздействия на живых. На сегодняшний день процедура настолько усовершенствована, что позволяет решать довольно сложные случаи зависимости и привязки. Например, когда связь скреплена не только кровью. Для каждого конкретного пострадавшего применяются определенные реактивы и еще кое-что. Наука и немного магии, а в результате Смотрящие утратят болезненный интерес к тебе, – Гард бодро улыбнулся ей.

– Наверняка? – Фреда посмотрела в его очень светлые глаза.

– Мы надеемся на это, – ответил Гард. И в его ответе не было стопроцентной уверенности, а лишь намерение сделать все возможное.

– А он? Тот… вампир? – спросила она. Задавая эти вопросы, она смотрела на Лео, который хранил молчание. Он только сидел и слушал, сцепив руки в замок и положив их перед собой на стол.

– Что «тот вампир»? – подала голос Айна. – Будет себе существовать дальше, как существовал, только утратит кровную и энергетическую связь с тобой.

– А я? После этого я смогу жить, как прежде?

– Мы увезем тебя, поможем скрыться и устроиться, – подал голос Матиас.

– Скрыться?! Мне снова нужно будет скрываться? – воскликнула Фреда, разворачиваясь к нему.

– Видишь ли, пока существуют Смотрящие… – отозвалась Айна. – Нет пределов разумной осторожности, маленькая.

– Прошу вас, не называйте меня так больше. Я не маленькая, – Фреда встала, отошла от стола, повернулась, чтобы видеть всех присутствующих.

– Как я поняла, вам не все рассказали о моих «проблемах», – тихо заключила она. – Я, в самом деле, вам всем бесконечно благодарна. Поверьте! Но я не понимаю, зачем же тогда мы и вы притащились сюда, в Чехию? Не проще было остаться в Норвегии, чтобы там вы мне и помогли?

– Не проще, – сказал Матиас. – В твоем случае, Фреда, надо находиться как можно ближе к тому месту, в котором возникла «привязка». Это случилось здесь, в Чехии? В Праге?

Фреда отстраненно кивнула.

– Это случилось здесь, – ответила она. – В буквальном смысле – в этом самом доме.

В комнате повисла гудящая тишина. Фреда посмотрела на брата – глаза Эйвина выражали так много всего, что она ощутила, как в желудке у нее словно шевельнулся мерзкий холодный камень. Не стоило втягивать всех этих людей в свои замыслы. Но одной ей не справиться.

– Я не хочу, чтобы меня очищали от крови Регента, прерывая кровную связь с ним. И не могу больше скрываться, – заявила Фреда.

– Бог мой, дитя! Чего же ты хочешь?! – вопрос Айны прозвучал почти грубо.

– Я хочу найти того вампира, – ровным голосом ответила она. – Именно за этим я сюда ехала, прежде всего.

________

*Всемогущий контроль – психический процесс, относимый к механизмам психологической защиты. Заключается в бессознательной убеждённости человека в том, что он способен всё контролировать. (Википедия)

Глава 19. Нить Ариадны

Нить Ариадны

«Не падай лишь к земле и к небу не взлетай.

Огонь небесный в вышине сожжет тебя,

Внизу же поглотит тебя земля.

Но лучше посреди ты пребывай,

И самый верный, самый гладкий путь узнай!»*

В повисшем молчании Метте, Гард и Матиас дружно посмотрели не на Фреду, а на Айну, словно им была особенна интересна именно ее реакция.

– Просто скажите, можно ли сделать что-то? – спросила девушка, обращаясь к Айне.

Женщина уперла во Фреду тяжелый взгляд, явно раздумывая, насколько серьезное помешательство с той приключилось.

– Да… Стало действительно очевидно, что мы знаем далеко не все, – пробормотала норвежка. При этом ноздри ее тонкого носа гневно раздувались.

– Теоретически это возможно, – наконец очень неохотно ответила Айна на вопрос Фреды. – Но если ты не медиум и не можешь заглядывать в хрустальный шар для поиска пропавших вампиров, то тогда придется каким-то образом усилить и перенаправить связь, установленную между вами после обмена кровью.

– Перенаправить?

– Вампир чувствует свою кровь в ком-то, как частицу самого себя. Прочим существам этого не дано, – хмурясь все больше, проговорила Айна. – Хочешь подробностей, спроси вот у него.

Она ткнула пальцев в Лео. Тот остался абсолютно невозмутим.

Айна уставилась на Фреду черными недобрыми глазами.

– Вы можете что-то сделать? – ее ничуть не смущала бездонная тьма взгляда норвежки.

– Никогда ничего подобного не творила, – последнее слово прозвучало как презрительный тычок, – но теоретически это возможно. Но разве ты не понимаешь, что в твоем случае это прямая дорога к тому, чтобы быть замеченной Смотрящими и достаться им со всем твоим лакомым потенциалом? – она говорила так, будто вывод о рассудке юной родственницы уже сделала, и вывод этот был отнюдь не в пользу умственных способностей Фреды. – В этом случае мы тебя защитить не сможем. И никто не сможет.

– Я не прошу защиты. Я прошу посильной помощи.

– Я нахожу твое пожелание довольно странным. И это еще мягко сказано, – раздраженно отозвалась женщина.

– Я хочу найти того, кто мне дорог, – ответила Фреда. – Я люблю того вампира. Его зовут Рейнхард. И как бы странно это для вас не звучало, я ничего изменить не могу. И так, к сведению, на меня не наложили чары, и я не пила никакого приворотного зелья.

– Его кровь и есть приворотное зелье, в чистом виде! – сорвалась Айна. – Хочешь ты этого или нет, но такова природа обмена кровью с любым вампиром! Мистер Борегар, вы разве не объясняли этого Фреде? – воззрилась женщина на Лео.

До этого момента вампир, казалось, скучал, наблюдая за присутствующими. Но Фреда точно знала, что его безучастность была наносной – пронзительный взгляд, который он бросал из-под полузакрытых глаз, выдавал Лео.

– Я объяснял, и она в курсе, – спокойно ответил он. – Но здесь, я думаю, всё совсем не так однозначно, и дело не только в кровной связи, – вампир смотрел на Фреду, но сейчас видел в ней ту, другую. Ту, которая сама когда-то привязала его к себе. И пришло время, когда он пожалел, что не сделал их связь прочнее.

– Сам Вагнер все прекрасно понимал и пытался предпринять активные действия, чтобы ослабить связь и отправить девчонку подальше от всего. Такова уж природа вампиров – сначала инстинкты, потом все прочее, – Лео шевельнул мощным плечом. – Или вовсе ничего

– Метте нам уже говорила о Фреде, и мы были готовы помочь еще тогда, – подтвердил Матиас. – Но девушка отказалась. Теперь все же что-то изменилось?

– Изменилось, да, – подтвердил Лео. – Вампир пропал, и Фреда думает, что с ним что-то случилось.

– Окончательная смерть? В этом случае ничего уже делать и не нужно, все разрешается само собой, – цинично заявила Айна.

– Мы не знаем ничего и сколько не пытались, узнать, так и не смогли, – сквозь зубы процедил Лео, недобро глянув на женщину. Эта тетка, похоже, специально нервирует девчонку, на которой уже и так лица нет.

– Вместе с Вагнером мы подготовили план для переправки девушки в безопасное место. В случае если от него в течение определенного времени не поступит никаких известий, должны были вывести Фреду из Норвегии.

Фреда бледная, как бумага напряженно смотрела на Лео. Зеленые глаза широко распахнуты и потемнели, словно озера под грозовым небом.

– Я не знала, – голос ее немного дрожал, но она старательно скрывала дрожь. – Вы ничего мне не сказали. А «какое-то время» это сколько? Когда вы должны были вывести меня?

– Уже нисколько, все сроки прошли, – ответил Лео, встречая ее взгляд. – Мы никуда тебя не повезем.

Борегар откинулся на спинку хлипкого стула, заскрипевшего под тяжестью мощного тела.

– Мать Эйвина и Фреды доверилась мне, и я дал обещание оберегать ее и детей, – сказал вампир. – Обещание я не сдержал, хотя очень долго думал как раз обратное. Я поддержу девчонку во всех ее бредовых замыслах. Ну, до определенного предела, конечно, – добавил он.

– Я в этом участвовать не буду, – заявила Айна, с нескрываемым презрением глядя на Лео. – Не имею ни малейшего желания до конца дней своих мучиться совестью от того, что благодаря моим действиям дочка Джейка была скормлена вампирам.

– А она и без нашей помощи справится с этим, – отозвался Лео. – Насколько я успел узнать её, она не станет сидеть, сложа руки. Откажетесь вы, откажемся мы – она рванет сама на его поиски и не задержится. И не станет особо задумываться ни о том, что ищет не просто парня, а вампира, ни о своей собственной безопасности. Предпочитаю в этом случае поддержать ее.

Фреда увидела, что теперь Гард смотрел на Леонара с интересом. А Метте тем временем сделала глубокий вдох, будто собираясь с силами, подошла к Айне, наклонилась, обняла за плечи и что-то зашептала на ухо. Лицо слушавшей женщины меняло выражение с удивления на гнев и обратно. Несколько раз она с возмущением порывалась отстраниться, что-то сказать, но Метте удерживала тетку и продолжала говорить.

Мельком взглянув на Лео, Фреда поняла, что от его вампирского слуха ничего не укрылось. Но на лице застыла маска невозмутимости, и прочесть по нему ничего было нельзя.

– Как ты могла?! – рявкнула Айна, когда Метте, наконец, закончила. – Твои мозги на месте были, когда ты принимала за нас всех такое решение?

– Тетя, своими силами мы не справлялись, и ты это знаешь, – отозвалась Метте. – Подумай сама, после чего все пошло на лад. И еще пару раз позже.

Фреда не сомневалась – речь идет о той самой таинственной сделке между Вагнером и Метте, которая началась с услуги, оказанной Рейном. А вот родственница рыжей норвежки, похоже, до этого момента была не в курсе.

– И как я ничего не почувствовала? Должна же была проверить, понять! Да мне даже в голову не могло прийти! – не унималась Айна. – Матиас, а ты был в курсе? – она повернулась к мужу.

Тот сдержанно кивнул.

– Вы все с ума посходили, не иначе, – взвилась Айна. – Клан такого не потерпит, если узнают.

– Никому и незачем знать, – Матиас положил на плечо жены широкую ладонь, легка сжал. – Столько времени прошло, а никто не знает до сих пор. А очевидный результат ты отрицать не можешь.

– И я был в курсе, – подал голос Гард. – И тоже поддержу Фреду.

Айна едва не рычала, поглядывая на родственников горящими темными глазами.

– Боже, Метте, сколько же лет?! – не выдержала снова женщина, стряхивая с плеча руку мужа. – Позволь спросить, а какого черта, вы не сказали мне всего до нашего приезда сюда?!

– А ты бы захотела приехать, если бы узнала? – Матиас выразительно посмотрел Айне в глаза. – Ты должна была сама увидеть Фреду и все услышать из ее уст.

Женщина скривилась, словно понюхала что-то крайне неприятное.

– Ладно. Всё, – она хлопнула ладонями по столу и глубоко вдохнула. – Всем здесь присутствующим не стоило быть свидетелями всего этого. Мои родственнички просто водили меня на поводке. А теперь ставят перед фактом, что я, некоторым образом, обязана… Обязана признать, хм… услугу, оказанную нашей семье тем вампиром. Я это признаю и сделаю все возможное, чтобы помочь тебе, Фреда.

Фреда на мгновение прикрыла глаза, испытывая безмерное облегчение. Она по-прежнему не одна и, может быть, еще не все потеряно.

В стенах маленькой штаб-квартиры что-то заворочалось, словно в темной, холодной пещере после долгой спячки оживал какой-то очень опасный и непредсказуемый зверь.

Фреда содрогнулась, поборов мимолетное желание отступить. Но понимание того, ради чего она это делает, не оставило от сомнений даже пыли.

Все так, как и должно быть, и она пойдет до конца.

Возможно, «зверь» жил всегда, как Минотавр в легендарном лабиринте. И когда Лео стер их с Эйвином жизни и выстроил новые, «зверь» не исчез, а просто уснул. Минотавру самое время проснуться, и он ждет, пока она войдет в Лабиринт.

Фреда слышала теорию о существовании множества реальностей. Одновременно и повсюду их было нечеловечески невероятное и великое множество. Эти реальности толклись на границе друг друга, временами соприкасались, чуть проникали одна в другую, мешали или помогали. Подсказывали или все путали. Но где-то есть одна единственная реальность, в которой все идеально правильно для конкретно взятого человека. Или НЕ человека. Хорошо бы ее найти или сразу в ней родиться.

Фреда почему-то в эту самую минуту была уверена, что находится не в своей реальности, но может ее найти, если… Если узнает это самое «ЕСЛИ».

Рейнхард не хотел погружать ее в свой мир, несмотря на то, что выбора ни у него, ни у нее особо не было. Он посвящал ее в тайны неохотно, осторожно и очень выборочно, не выдавая подробностей и внятных, своевременных объяснений. И она сейчас понимала, почему он так поступал.

Но теперь Фреде приходилось протискиваться «за грань» самой практически вслепую, по ходу дела приглядываясь, прислушиваясь и пробуя «на вкус».

Призрачный Лабиринт, вход в который пока был закрыт, безмерно пугал, как темная бездонная нора, в котором и дремал тот самый страшный и неизвестный зверь. Но где-то там, в самом центре, по-прежнему находилось нечто, что могло все изменить для нее и Вагнера. А, может быть и не только для них двоих.

Оставалась самая «малость»: найти дорогу, пройти по ней и вернуться обратно, держась за нить Ариадны, которую им всем вместе и предстояло сейчас сплести.

Фреда поглядывала на Лео и брата. Настороженный скепсис закрепился на лице вампира в виде неснимаемой маски. Глаза Эйвина скрывались под нахмуренными бровями. Однако выражение напряженного лица юноши менялось всякий раз, когда он и Метте соприкасались мимолетными взглядами.

Айна покопалась в своей сумке, извлекла бумажный пакетик и, открыв крышку курильницы, что-то еще насыпала туда и легонько раздула тлеющий огонек. Запах, пряный, резковатый и немного удушливый, усилился.

– Что это? – поморщился Лео.

– Травы – коротко ответила Айна.

– Просто травы? – скривился вампир. – Что-то сомневаюсь. У меня от этого запаха странные ощущения.

– Так и должно быть, – вскинула голову Айна. – Это действительно не просто травы, они особым образом… обработаны. А перед сушкой их вымочили в воде с содержанием серебра. И там еще кое-что…

– Серебра?! – вампир отпрянул от стола, хотя несколько запоздало – их «окуривали» этими травами уже добрых три часа.

Айна насмешливо вскинула брови.

– Не беспокойтесь, – сказал Матиас. – Это не причинит вам вреда, поверьте. Вы не дышите, а значит, в ваш организм дым не попадает. Во всяком случае, в том количестве, которое может причинить хоть какой-то вред. У этой травяной смеси другое назначение. Подожженная, она очищает ауру помещения, предотвращает проникновение враждебной энергетики, защищает и частично делает наши разговоры неслышными.

– Частично?

– Если бы было известно, где мы находимся, то тогда защиту можно нарушить и подслушать. Но дым также маскирует нас, скрывая наше месторасположение и делая почти неразличимыми.

– Почти. Частично. А есть что-то наверняка? – проворчал Леонар.

– Ничего не бывает наверняка, – пожал плечами Матиас. – Вам ли этого не знать, мистер Борегар.

Айна усадила Фреду перед собой, и, сохраняя на лице крайне недовольное выражение, стала задавать вопросы. Некоторые были настолько грубы и прямолинейны, что Фреда боролась с желанием послать сердитую норвежку куда подальше. Однако постепенно поняла, что та вовсе не пользуется возможностью сорвать на ней свое раздражение, как-то унизить или уязвить.

Айна что-то записывала в большом блокноте, разглядывала руки Фреды, поворачивая их так и эдак, прикладывала к ним теплые сухие ладони и при этом прикрывала глаза, словно прислушивалась к ощущениям. Пару раз женщина обращалась к мужу, неслышно шепча ему что-то, потом подозвала Гарда и отдала ему свой блокнот с записями.

Все толпились у стола, переходя с места на место. Гард и Матиас внимательно изучали те материалы, которые показывал им Эйвин в своем айпаде.

– Мистер Борегар, у вас есть что-то, что можно добавить ко всему этому? – обратился к вампиру Матиас. – Вагнер вам что-то еще говорил, объяснял?

– Никаких подробностей, он не углублялся – ответил Леонар. – Только вот.

Он вытащил из кармана куртки потрепанную салфетку, на которой Рейнхард когда-то начертил схему лабиринта с крестом.

Салфетку бережно уложили на свободное место, разгладили, и Матиас и Гард стали ее тщательно изучать.

– Я, конечно, не алхимик и никогда не увлекался этой областью человеческих интересов, но кое-что знаю, – заговорил Матиас.

Метте наклонилась к уху Фреды и быстро прошептала:

– «Кое-что» – это значит много чего. Дядя Матиас историк, физик, химик, эзотерик, и еще Бог знает, в чем сведущ. Он о-оооочень много знает. У него голова, как Библиотека Конгресса США.

– А Гард? Кто он? – шепнула в ответ Фреда.

– Гард долго жил и учился в Швеции, изучал биологию и медицину в Упсале.

Рыжеволосая норвежка помолчала и добавила:

– А тетя Айна вообще у нас непростая, она уникум. В молодости работала акушеркой. Позже выучилась на гематолога. А еще она по жизни ведьма, причем во всех смыслах, – Метте щекотно фыркнула на ухо Фреды. – Ну, это ты, наверное, и так уже поняла. Но ты верь ей. Айна многое может.

Фреда кивнула в ответ.

– …Так вот лабиринт – это сам по себе символ запутанного и зашифрованного пути к чему-то, – продолжал тем временем Матиас. – Он, этот путь, включает в себя процесс изучения и постижения символов, теорий, экспериментальную составляющую. Просто с наскока это все не возьмешь. Нужна «нить Ариадны». Но что станет путеводной нитью при входе вот в такой лабиринт, каждый решает сам.

Матиас почесал лоб и добавил:

– С точки зрения психологии, Лабиринт – это символ самоанализа, просветления, если, конечно, в этом самом самоанализе не погрязнешь. А еще он олицетворяет возвращение к истокам, в материнское лоно. Это смерть и воскрешение, но уже в новом качестве.

– А что насчет обмена сущностями? – спросил Лео.

– Да, в алхимии есть такое дело, – подтвердил Матиас. – «И так все вещи произошли от Одного посредством Единого: так все вещи произошли от этой одной сущности через приспособление». Это из текста Изумрудной скрижали. Слыхали о такой?

Все закивали утвердительно.

– Эйвин, а ну-ка набери в поисковике – Болос из Менд «О природе и тайне», – обратился Матиас к юноше.

Тот быстро выполнил просьбу, и все столпились вокруг Эйвина, читая на экране текст.

– Вот! Смотрите, – Матиас указал пальцем на экран. – Все описываемые процессы трансмутации этот самый Болос заканчивал одинаково: «Одна сущность обнаружится в другой сущности, одна сущность возобладает над другой сущностью, одна сущность подчинит другую сущность».

– Вот этого самого обмена сущностями хотят Смотрящие. А нам-то что нужно делать? – нетерпеливо подал голос Лео.

– А смотря для чего делать, – отозвался Матиас. – Что именно вам нужно получить в процессе вашего Великого делания?

– Я хочу избавить себя и Вагнера от Смотрящих. Навсегда. Так, чтобы не пришлось прятаться всю жизнь ни мне, ни ему, – громко заявила Фреда. – И чтобы никто из нас не пострадал, – добавила поспешно.

«Дорогой Санта Клаус, подари мне, пожалуйста…»

Матиас встретил открытый взгляд Фреды, коротко кивнул головой. Вроде бы в его взгляде не было порицания. Хотя это могло просто показаться. Сейчас Фреда, словно маленький ребенок, искала малейший признак одобрения своим желаниям. Так невыносимо тяжело идти наперекор всему и всем без капли сочувствия и понимания.

Матиас и Айна переглянулись.

– Скажи-ка, девочка, а ты никак не отмечена? – спросила Айна.

– Отмечена? В смысле? Родимые пятна? Стигматы? Что вы имеете в виду? – удивленно переспросила Фреда.

– Какие еще стигматы! – отмахнулась Айна. – Когда проявились твои способности, с тобой больше ничего особенного не произошло?

– Еще более особенного?!

– Понимаю, куда уж больше, – согласилась Айна. – И все же. Вспомни. Какие-то детали, события, откровения, видения, находки.

Здесь уже переглянулись Эйвин и Фреда. Айна тут же заметила их обмен взглядами.

– Ага! Что-то очевидно имеется. Выкладывайте!

Фреда еще раз посмотрела на брата, словно спрашивая у него разрешения. Тот, подумав пару секунд, согласно кивнул.

– Примерно в одно и то же время к нам попали…эм… предметы, – сказала девушка.

Она вкратце поведала, как обрела свой Custos, и что именно Вагнер ей про него рассказывал. В завершении осторожно вытянула из-под свитера амулет и показала его присутствующим.

От Фреды не укрылся напряженный взгляд Лео, брошенный сначала на Custos, а потом на неё. Он будто был обижен тем, что она не рассказала ему об этом раньше.

– Я слышал про Хранителей Сущности – Сustos entitatem, но никогда, ни разу не видел ничего подобного, – задумчиво проговорил Матиас. – Вообще-то, считается, что это миф, выдумка. Обладание такими вещицами приписывали тем, кто способен управлять своей природой, знает о своих способностях. А если и не знает, то догадывается и не боится попробовать их проявить, какими бы невероятными они не казались. Такие люди очень ориентированы на свои внутренние ощущения. Они могут себе позволить сопротивляться очевидному. И чаще всего оказываются правы. Они не вступают ни в какую борьбу, где речь идет о лидерстве. Борются только за свое и не отступают. Малышка, ты из таких? – обратился мужчина к Фреде полушутливо. Но в глазах его не было веселья, там была горечь и глубина понимания.

Фреда растерянно пожала плечами.

– Да, милая. Ты именно из таких, – уверенно заключил Матиас. – Ну, а у тебя что имеется, Эйвин?

Тот порылся в кармане джинсов и извлек потертый, сложенный в несколько раз листок бумаги. Внутри листка оказался вложен металлический треугольник.

– Вот, – сказал юноша. – Эта штука попала ко мне при очень… не простых обстоятельствах.

Он, коротко, многое опуская, поведал свою историю.

– Когда Фреда рассказала мне о своем амулете, как его нашла, и мы случайно выяснили, что две эти штуковины тянутся друг к другу, как намагниченные, очень захотелось узнать побольше, я поискал – и вот, – парень развернул листок, разгладил его ладонями. Все увидели рисунок – треугольник, вписанный в круг. – Это…

– …Символ Возврата зла, – договорила за него Айна. Она казалась сейчас спокойной, напряженное лицо смягчилось. – Контрмагия. Сокрушения врага его же энергией. Но используется это только в случае причинения именно магического ущерба, а не возникающего в обычной жизни. К грабителю или убийце это применять нельзя.

Женщина приподняла брови, раздумывая.

– Как интересно – разлученным в детстве брату и сестре практически одновременно попадают Хранители. Мистер Борегар, к какой магии вы прибегли, когда творили тот обряд? – обратилась Айна к вампиру.

– Что значит к «какой магии»? – воззрился на норвежку Лео. – Откуда мне знать. Обряд проводила одна ведьма.

– Вы хорошо ее знали?

– Успел узнать достаточно, чтобы убедить провести ритуал. Но особого выбора у меня тогда не было.

– Такие дела, мистер Борегар, никому нельзя доверять. Их и творить нельзя ни в коем случае. Никогда! – гневно отрезала Айна.

– Сейчас уже поздно об этом говорить, дорогая, – примирительно сказал Матиас. – Новая реальность уже создана, и мы сейчас в ней. Итак, что мы имеем – круг и треугольник.

– У Фреды Custos – это круг, символ защиты, – вступил в беседу Гард. – Этот символ везде – лабиринт имеет форму окружности, его центр тоже круг. А у Эйвина – треугольник. Начало, середина, конец; дух, душа, тело; мысль, воля, действие. Три силы, под воздействием которых все приходит в движение – положительных, отрицательных и направляющих или нейтрализующих. На рисунке изображен треугольник вершиной вверх, что означает мужской принцип, огонь и небесные силы.

Гард скорчил небрежную гримаску, цыкнул уголком рта и, будто додумывая на ходу, продолжил, медленнее и обстоятельней:

– Если все это собрать в кучку, то может получиться занятная схема. Но ее еще нужно обдумать.

– Я думаю, что эти вещицы попали к нам не просто так, – заметил Эйвин, крутя в руке свой Custos.

– Как-то я в пылу всей этой беготни забыл про эту твою штуковину, – с досадой заметил Лео. – А ведь мысли разные приходят. Особенно, если вспомнить, на что твоя способна…

– Способна? На что? О чем вы, мистер Борегар? – встрепенулся Матиас, а вместе с ним оживилась и Айна. Оба уставились на Лео.

– Она впитывает кровь, как губка, – отозвался вампир, с отвращением и недоверием поглядывая на треугольник Эйвина.

– Фреда, а твой амулет на такое способен? – почти в один голос спросили муж и жена.

Она растерянно пожала плечами.

– Не проверяла…

Эйвин положил свой амулет на листок с рисунком.

– Возникла идея создать эгрегор, который способен противостоять действиям Смотрящих, – сказал юноша. – Мы уже обсуждали это. Я кое-что почитал…

– А ведь отличная идея! Айна, что скажешь? Ты ведь знаешь про эгрегоры. Правда, у вас они называются по-другому, – Гард хмыкнул и лукаво посмотрел на хмурую женщину. – Предположим, что и Хранитель Фреды обладает свойствами поглощать кровь, – быстро продолжил он. – Тогда… – он задумался, – тогда уже определенно вырисовывается схема, которая вписывается в саму суть наших поисков решения проблемы Фреды.

– Ну, излагай, – подбодрил молодого человека Матиас.

– У брата и сестры есть два элемента, из которых можно составить символ Возврата зла. Это может сработать, не только как основа самого, что ни на есть правильного эгрегора, но и как центральный элемент вот этого самого лабиринта, где должно происходить некое действо. В нашем случае мы соединяем круг Фреды и треугольник Эйвина. Полученный символ скрепляется самой идеей и кровью брата и сестры, чем задается верное направление контрудара – от них к Смотрящим. И таким образом возвращаем зло тому, кто его задумал. Причем, есть огромная вероятность, что это действие будет иметь постоянный эффект – с начала создания эгрегора и до бесконечности. А само действо должно запуститься после того, как будет создан лабиринт и все его составляющие займут надлежащие им места.