Текст книги "Запертые двери (СИ)"

Автор книги: Игорь Бер М.

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 27 страниц)

   – Не надо, Тим. Прошу тебя, – взмолилась вновь Сьюзен. – Нам надо всего лишь добежать до стоянки, а это не больше тридцати метров. А там уже будет навес.

   – Сьюзен, – произнес он с грустью ее имя. – На улице ливень, а ты только в одной рубашке. Для того, чтобы вымокнуть с головы до пят хватит и пяти метров. Ближайшую остановку мы сможем сделать лишь спустя час, а то и больше. И все это время тебе предстоит носить минимум белья и к тому же мокрого.

   – Но! – почти прокричала она. – Вы ведь будете тоже в мокрой одежде.

   – Мы возьмем всю сумку, – вступился в разговор Майк. – Надеюсь у тебя там не одна пара сменой одежды. Вы с Мэри одного размера и роста, а потому вы сможете поделить одежду. А мы с Тимом закаленные. В детстве мы не упускали ни одной возможности побегать под дождем, так что нам теперь ни один ливень не страшен. Верно, друг?

   – От А до Я. А теперь скажи нам где ты оставила сумку.

   Небольшая пауза, после которой Сьюзен, сдавшись, произнесла:

   – С левой стороны постели. Сама постель находиться также с левой стороны от двери.

   – Отлично. Мэри?

   – Я около Джима, Тим.

   – Сьюзен присядь и ты рядом с Джимом и Мэри и...

   – При опасности – бежать.

   – Так точно. – В голосе Тима прозвучала улыбка.

   " Боже, как же я тебя люблю". Эти слова произвольно закрались в ее голову и больше не желали ее покидать. "Я всегда тебя любила, еще до нашего уединения в номере мотеля. Еще до нашей первой встречи".

   К Уолтеру она тоже испытывала чувства, не смотря на его поступок и обидные слова, но теперь она сомневалась, что это была любовь. Нечто сильное, но несравнимое с любовью.

   Дверь номера 206 тихо отворилась...

  13.

   То что дверь не открылась, почему-то совсем не удивило Уолтера. Он этого ожидал. Неужели кто-то и на самом деле хотел, чтобы они здесь остались, причем не на одну ночь, а навсегда?..

   От этих мыслей по его спине пробежал холодок, твердящий о том, что дальнейшие подобные предположения обязательно приведут к панике.

   Он напряг мышцы рук и вновь потянул дверь на себя. Та не поддалась, ни на йоту. Даже не отозвалась глухим стуком, словно перед ним была не обычная дверь отеля, а бронированная дверь банковского хранилища.

   – Черт! – взревел он и ударил изо всех сил кулаком по стеклу. То, лишь загудело, но не треснуло. Уолтер отошел назад и с разбега, ударил в дверь ногой.

   Преграда между ним и свободой осталась невредимой.

   Уолтер прорычал сквозь зубы очередное ругательство и огляделся по сторонам в поисках чего-либо тяжелого.

   Его взгляд привлек камин и он, быстрым шагом, направился к нему. В подставке были щипцы и савок, а вот кочерга отсутствовала, но Уолтер не стал заострять на этом своего внимания. Он схватил металлические щипцы и вернулся обратно к двери.

   Схватив их обеими руками, он представив, что держит в руках биту, которой требовалось отбить крученый мяч. Он крайне редко промахивался по мячу, когда играл за команду восточного крыла. И когда мяч соприкасался со сжимаемой им битой, то сила удара, отправляла его далеко ввысь, а иногда и за приделы поля. Так что, разбить этой штуковиной стекло не составило бы ему труда.

   Размах и поворот всем корпусом. Будь на самом деле в его руках бита и попади он по мячу, то, пожалуй, поставил в эту минуту рекорд. Не мировой, но университетский – безусловно. Но в руках его были щипцы, которые с ужасным металлическим стуком ударились об стеклянную поверхность и отскочили назад, не оставив на ней даже царапины, зато сила противодействия привело к тому, что они разбили бровь и переносицу Уолтеру.

   – Твою мать! – заорал Уолтер, чувствуя гудение в голове, острую боль и что-то горячее и липкое текущее ему по носу вниз. Во рту появился ржавый привкус крови. Зубы, похоже, остались целыми, хотя два верхних резца немного пошатывались. С ненавистью он отбросил в сторону щипцы и сжал ладони, которые также болели из-за не менее сильной отдачи. Хотелось выть от досады, но Уолтеру удалось успокоиться и взять себя в руки. Злость была ни к чему, она могла только навредить. Стоило успокоиться и хорошенько все обдумать. А для этого надо было присесть.

   Уолтер спокойно повернулся к двери спиной и зашагал к дивану. Упав на него и запрокинув ноги на журнальный столик, он прикрыл глаза и глубоко вздохнул. Воздух вырвался с булькающим звуком, при этом повторно испачкав его исполосованную майку кровью. Из-за сломанной перегородки было трудно дышать и он, как будущий врач, прекрасно знал, что нос стоило вправить, если он только не хотел всю свою последующую жизнь проходить с искривленным носом или прибегнуть к помощи пластического хирурга.

   Он задышал глубоко и равномерно, после чего потянулся к сломанному носу. Боль тут же отдалась у него в висках, от чего Уолтер отдернул пальцы назад. Боль пульсировала, но казалась терпимой, в отличие от той, что предстояла ему испытать, а потому он не мог заставить себя это сделать. Но прежде чем его мозг попытался отговорить его от этой затей, напомнить, что врач сможет сделать это профессиональней, хотя бы потому, что у того есть в арсенале обезболивающие средства, Уолтер схватил большим и указательным пальцами свой нос и почувствовав место смещения, резко вправил его назад. Чтобы не закричать, он укусил губу и уже в который раз почувствовал на языке вкус собственной крови.

   В глазах потемнело, но он выстоял, не закричал. Боль начала отступать и дышать стало гораздо легче.

   Уолтер посмотрел в сторону лестницы. Правый глаз заливало кровью, а потому он мог видеть только левым. Ему совсем не хотелось, чтобы его кто-то застал в эти секунды, но там никого не было. Даже звука шагов не было слышно. Только шум дождя и звуки грома за окнами.

   Находясь в холе отеля, Уолтер не мог знать, что на втором этаже отсутствовал свет. Но, случись ему узнать об этом, он бы порадовался. Не назло оставшимся наверху, а за себя, ведь тьма усложнила бы то положение, в котором он сейчас находился, которое и так было не простым.

   Посмотрев по сторонам, Уолтер обратил внимание на подушку, что лежала рядом с ним. Компресс из нее был никудышный и все же это было лучше, чем его многострадальная майка. Кровь надо было остановить, так как теперешние раны, никак не хотели исцеляться самостоятельно, как это было с теми, что он получил от мясницкого ножа. Можно было заглянуть на кухню и поискать там аптечку или же мороженое мясо, но времени у него было в обрез, а потому стоило смериться с тем, что есть.

   Так Уолтер и поступил, приложив к глазу и носу подушку, на белой бархатной наволочке которой начало быстро расплываться красное пятно.

   Отняв подушку от лица, он провел пальцами по брови, исследуя величину полученной травмы. Прикосновение к рассеченной ране вызвала новую волну боли и вдобавок неприятное чувство прикосновения к открытой ране, глубина которой, казалось, была ужасно большой. Следовало ее зашить и чем быстрее, тем лучше, не говоря о дезинфекции.

   – Нужна аптечка, друг. Одним компрессом делу не помочь.

   Но ходить по комнатам и искать ее, не было времени, сил и желания. Хотя, аптечка была в автобусе, к тому же там был и портативный холодильник с большим количеством льда. Но автобус был заперт и ключ был у Тима – пожалуй, единственного человека, которого он ненавидел сильнее, чем кого-либо еще. Да и дверь отеля была запертой, а потому...

   – Ключ! – Уолтер даже подпрыгнул на диване. – Как я сразу не додумался!

   Конечно, если дверь была заперта, значит, где-то, должен был быть ключ, который бы смог ее открыть. А где находятся все ключи и дубликаты в отеле?

   Конечно же, в комнате диспетчера.

   К ней Уолтер и направился, по пути размышляя – как ему еще поступить, случись и диспетчерской оказаться запертой.

   Но дверь в диспетчерскую была открытой. Похоже, в эту ночь – это была единственная незапертая дверь во всем отеле.

   Он вошел в небольшое помещение с тусклым освещением. По правую сторону находился стол с табличкой с именем "Т. С. Мессер.

Менеджер отеля

"" и с телефонным аппаратом. По левую – была полка, за стеклом которой находились все ключи, способные открыть любую дверь в этом отеле.

   В первую очередь Уолтер подошел к телефону, но, как он и ожидал, тот не работал. В трубке была полная тишина и тогда, он направился к полке. Та была заперта на ключ, в отличие от самой диспетчерской. Наверняка ключ находился в одном из ящиков стола, но прежде чем пуститься в его поиски, Уолтер оглядел бирки, что были прикреплены к ключам.

   – Ресторан...Кладовая...Котельная...а, вот и от входной двери, – радостно произнес он и на этой ноте, свет погас во всем отеле.

  14.

   То, что с ним происходит нечто неладное, Майк понял еще до обморока. Его голова гудела от боли как высоковольтные провода, а во всем теле чувствовалась слабость, словно он был простым воздушным шариком, из которого выпустили весь воздух. Наверное, так чувствует себя и муха после укуса паука, когда твои внутренности постепенно превращаются в жидкий суп.

   Первый прилив слабости он испытал еще в своем номере, но учитывая те действия, которые ему пришлось исполнять с местной девушкой (чье исчезновение оказалось столь стремительным и неожиданным) – он не стал обращать на это внимание. Но, уже выйдя из номера, Майк понял, что все не так просто объяснимо и слабость в его теле носило другой характер. Он был истощен – физически и ментально, от чего ему было сложно сосредоточится на чем-либо. Наверное, потому он так легко и принял все слова его товарищей, если и не за правду, то за вполне возможное.

   Входя в номер вместе с Тимом, Майк совсем не был настроен на встречу с сумасшедшей обнаженной девицей с мясницким ножом в руках, которая должна была лежать с биркой на большом пальце ноги, в морозильной камере в Бостоне. Но напряженность Тима передалось и ему, хотя тревога за свою жизнь его не сильно одолевала. В данный момент он напоминал сам себе Майка пропустившего пять бутылок пива и заказывающего очередную вдогонку к предыдущим. Единственное что полностью подчинялось ему – была речь, хотя и она была заторможенной из-за того, что ему приходилось дольше обычного подбирать слова, прежде чем составить предложение.

   Но в чем могла быть причина этих перемен? Почему он сам себе напоминал отстающие часы?

   Как только они въехали в этот городок, он ничего не ел и не пил. Все что они купили в магазине "У Билла", так и оставалось нетронутым в автобусе. После убийства Джоанны, никому и в голову не пришло утолить голод купленными продуктами.

   А это значило, что ответ находился не здесь. Казалось, он был на поверхности, но все время ускользал от Майка.

   – Майк, – раздался голос Тима, хотя никаких эмоций в нем не прозвучало.

   – Я здесь, – ответил Доннахью, сделав еще один шаг в темноте. Вытянутые вперед руки, пока что улавливали лишь пустоту.

   – Я иду к постели, а ты стой в дверях. Не позволяй никому выйти из номера. – От слов Тима у Майка засосало под ложечкой. – Как только я найду сумку, ты станешь моей собакой-поводырем.

   Майку хотелось ответить как всегда иронично или даже проявить сарказм, но вместо этого услышал свой спокойный ответ:

   – Хорошо. Будь осторожен.

   За окном дождь стал постепенно стихать, но по-прежнему сохранял в себе силу. Свет молний стал тусклым, а звуки грома доносились не так близко, как раньше. Но одной небольшой вспышки хватило Майку, чтобы разглядеть темно серые предметы, что обустраивали комнату, силуэт Тима, постель. На постели что-то лежало (джинсы и майка), а рядом с ней была и сумка. При втором сполохе молнии, Майку удалось заметить приоткрытую дверь в ванную комнату, темное пятно на ней в виде ладони сползающей вниз, а также кресло по другую сторону. Кресло ему удалось разглядеть лишь на один короткий миг, уже боковым зрением.

   Скорее всего, ему все показалось, а может и вправду, в этом кресле кто-то сидел.

   Память в соавторстве с воображением, обрисовала ему восседающую фигуру: небольшое существо с редкими (а может мокрыми) волосами; с бледной, неприкрытой ничем, кожей; с опущенными руками на подлокотники, одна из которых длиннее (или же что-то сжимающая); с одной ногой закинутую на другую.

   Майк уже хотел было позвать Тима и предупредить того, о своем видении, но тут, новая вспышка молний осветила вновь комнату.

   Кресло было пустым.

   Обмозговав всю ситуацию сам с собой, он пришел к одному единственному выводу – ему все привиделось. И все же, он не смог не поторопить Тима:

   – Друг, скорее...

   – Уже, Майк. Сумка у меня. Возьму только и одежду с постели....Все, уходим.

   Как только Тим сказал это, Майк повернулся лицом к двери и сжал пальцами ручку. Стоило его ладони полностью обхватить ее, как чья-то другая рука опустилась ему на плечо. Майк непроизвольно вздрогнул.

   – Это я, парень, – услышал он голос за спиной.

   – Я знаю, – отпарировал Майк в ответ и открыл перед собой дверь.

   Стоило им выйти из номера, Тим плотно запер дверь.

   – Мэри, Сьюзен? – позвал Майк.

   – Мы здесь.

   – Все хорошо?

   – По-другому и не могло быть.

   – Я взял твою сумку, Сьюзен, – сказал Тим, протягивая ее в темноту, подождав пока пальцы девушки не найдут ее на ощупь. Прежде чем взять сумку, ее пальцы сжали его ладонь. – Переоденьтесь, а затем мы попытаемся покинуть этот город.

   Не смотря на то, что в коридоре было темно также как и в номере, к тому же сюда не добирался свет от вспышек молний, Тим и Майк почти синхронно отвернулись, когда Сьюзен зашуршала своей одеждой, начав натягивать на себя майку и джинсы.

   Стоило ей одеться, Сьюзен тут же вернула Тиму его рубашку, поблагодарив его. Затем, парни подхватили под руки Джима и все вместе направились к лестнице.

   15.

   Первое желание Уолтера, было разбить стекло кулаком или локтем, но ему пришлось отказаться от этой затеи. Сильный удар мог повлечь за собой к нежелательным последствиям, к примеру – он мог сбросить на пол ключи (в том числе и нужный ему), что только бы усложнило его положение.

   В эти минуты Уолтер был зол на себя за то, что он вел здоровый образ жизни и никогда не курил. Зажигалка могла сильно облегчить ему жизнь. Имей он бы сейчас хоть какой-нибудь источник света, стеклянная преграда не представляла бы собой столь весомую преграду.

   – Надо принимать решение, старина, – поторопил он себя.

   Уолтер постоял с минуту неподвижно, после чего решительно снял с себя майку и намотал ее на правую руку. Потом, мысленно представил полку, и место где должен был находиться нужный ему ключ и с силой ударил кулаком в стеклянную перегородку.

   Звук трескающегося, а затем падающего вниз стекла, взбодрил его как чашка утреннего кофе. Чтобы не резать себе руку (ран за один вечер он перенес предостаточно), Уолтер нанес еще несколько ударов вокруг той дыры, что появилось вследствие первого удара, но уже менее сильных. Вместе со звуком разбивающегося стекла, Уолтер уловил и три звонких стука о паркетный пол.

   Упало три ключа.

   Уолтер протянул руку вперед и, пошарив верхний ряд, ненароком сбил еще один ключ.

   – Чтоб тебя!.. – выругался он, но стоило ему обшарить весь ряд, ему захотелось рвать и метать. Ключа на месте не оказалось. Нужный ему ключ, оказался одним из тех четырех, которым "посчастливилось" упасть вниз.

   Теперь предстояло искать все четыре ключа, ползая на коленях в темноте и шаря ладонями по разбитому стеклу.

   Стекло заскрипело и затрещало под подошвами его кроссовок и, теперь, этот звук не казался ему бодрящим. На ум пришел образ человеческих зубов, что превращались в прах под его ногами и Уолтер скривился от неприятной фантазии.

   При первом же прикосновении ладони о пол, Уолтер порезался – один из острых осколков, впился ему между указательным и средним пальцем. Втянув воздух сквозь сжатые зубы, Уолтер вытянул его и с силой отбросил в сторону.

   Он решил действовать лишь кончиками пальцев и после нескольких движений, его наткнулся на первый из ключей. Уолтер тут же сжал его в кулак, словно золотоискатель нашедший кусок золотого слитка на мертвом руднике.

   – Еще три...

   Второй ключ он нашел почти сразу после первого. Тот лежал под осколком стекла размером с ладонь.

   Третий ему удалось отыскать спустя почти десять минут, от чего он не на шутку начал нервничать, уверовав, что в диспетчерской он не один и кто-то успел опередить его в этом слепом поиске. И все же третий ключ ему удалось найти почти у самого стола.

   На четвертом он решил поставить крест, когда тот ударился о носок его кроссовка и зазвенел по полу. Уолтер нагнулся и без труда поднял его. Радость от находки полностью затупила его боль от разбитого носа и от раненой ладони.

   Он поднялся на ноги и направился к выходу, по пути больно ударившись бедром о рабочий стол. Он выругался в очередной раз, потер ушибленное место и, не сбавляя хода, дошел до стены. Изучив ее израненной ладонью, Уолтер набрел и на дверь.

   Когда он вошел снова в холл, в камине горел огонь, но в самом холле, вновь никого не было. Дрожащее пламя огня отбрасывало тени на стены отеля, делая их еще выше и освещало диван, на котором он недавно отдыхал. Уолтер огляделся по сторонам. Лестница на второй этаж была укутана тьмой, двери в подсобное помещение, на кухню и, бог знает куда еще, были как прежде закрытыми. За окнами шел дождь, хотя и с наименьшей силой, чем прежде и теперь, можно было расслышать журчание ручейков, которые (судя по силе и долготе дождя) наверняка могли бы составить конкуренцию таким рекам как Амазонка, Миссисипи и Нил.

   Полено в камине треснуло и скатилось чуть ниже, подняв столб оранжевых искр и полностью обратив на себя внимание Уолтера.

   Темнота теперь перестала волновать Кэмпбелла – ее место заняла гнетущая тишина, скрывающая в себе необъяснимую опасность.

   – Эй! – прокричал он, радуясь, что в его голосе не прозвучало и капли страха. – Кто здесь?!

   Никто не ответил ему и Уолтер не решил повторять своего вопроса. Вместо этого он подошел к огню, доставая из карманов ключи, подобранные с пола диспетчерской.

   Он рассчитывал на то, что он опробует все четыре ключа, пока один из них не подойдет. Теперь же в этом не было надобности – пламя огня прекрасно освещало все помещение, – и теперь следовало, лишь оглядеть бирки.

   Присев перед камином, Уолтер вытянул вперед ладони и оглядел находящиеся на них ключи. Один из ключей на правой ладони, оказался от входной двери. Недолго думая, Уолтер выкинул остальные три в огонь. В его глазах блестело отражение огня, а на губах играла улыбка, когда он смотрел на нужный ему ключ.

   За его спиной что-то зашуршало. Похоже, это были шаги босых ног по мягкому ворсу ковра.

   Кто бы это ни был, Уолтер был не рад его приходу. Ключ быстро перескочил в левую ладонь, а освободившаяся рука потянулась к лопатке, которая осталась одна в трехместной подставке.

   – Уолтер?

   Это был голос охрипшего человека или обессиленного,...или же глубокой старухи. И все же, он узнал этот голос и поспешил обернуться.

   – Мелинда?

   ...Вместо Мелл на него смотрела старуха со злобным фанатичным взглядом, с оскаленными зубами и с вздутыми венами на шее. Старуха была одета совсем не по годам, и Уолтер узнал эту одежду. Старуха явно донашивала ее после Мелинды Мерцер. Именно в этой одежде он видел свою бывшую девушку в последний раз.

   Белая маичка с большим вырезом и короткие шортики того же цвета, прекрасно смотрелись на дочери табачного магната и просто непристойно на этом дряблом старческом теле. И все бы ничего, если только старуха стоящая сейчас перед ним и не была Мелиндой Мерцер. И в этом Уолтер Кэмпбелл не сомневался.

   Это открытие буквально поразило Уолтера, а потому он даже не обращал внимания на вверх поднятые руки старухи, которые сжимали кочергу.

   – Привет Уолтер, – злорадно прошипела старуха. – Похоже, у тебя есть то, что нужно мне.

   Уолтер не слышал ее, он все еще находился в глубокой прострации, пытаясь понять – как могла Мелл подцепить прогерию, да еще в столь короткое время?

   – Я помню, что тебе всегда нравились "Байки из склепа", – это были последние слова, перед тем как ее руки резко опустились вниз.

   Острый крюк впился в макушку Уолтера и застрял глубоко в мозгу. Старуха опустила кочергу и отошла на два шага назад. Рот Уолтера широко открылся, глаза поползли вверх и их застелило потоком крови. Голову потянуло вперед и Уолтер полетел на пол. Кочерга слетела из его головы, как только его лицо ударилось об пол, оставив открытой зияющую рану в голове. Ключ от входной двери выпал из его сжатой ладони.

   Вначале, старуха просто стояла и глядела без малейших эмоций на молодого человека лежавшего на полу, а после, по всему ее телу, от ног к голове, прошла волна дрожи. Из ее рта вырвался крик, скорее похожий на стон и она прикрыла в блаженстве глаза. Дрожь продолжалась еще несколько секунд, но уже меньшими волнами и она не преставала стонать от удовольствия.

   ...Когда Мелл вновь открыла глаза ее ждало приятное удивление – кожа на ее руках немного растянулась, грудь приподнялась и обрела кое-какую форму, плечи выпрямились, а с ног почти сошла дрожь. Груз двадцати лет смыло с нее, также как водой смывается пот и грязь жаркого дня.

   Восьмидесятилетняя старуха исчезла и все же, Мелл рассчитывала на большее.

   Она посмотрела на Уолтера, что лежал перед ней, словно поверженный бык у ног тореадора и ее губ коснулась улыбка.

   – Бедный Вини! Спасибо тебе огромное за помощь. Пусть даже она была и неосознанной.

   Мелинда присела перед ним и провела ладонью по его волосам, которые впитали в себя его кровь и серое вещество. Ей захотелось наклониться и поцеловать его в щеку, как тут же резко вскочила на ноги и оглянулась в сторону лестницы, откуда доносились приближающиеся шаги.

   "Нужно бежать на кухню", – подумала она. "Там должны быть ножи. Они все же лучше чем кочерга".

   На счет трупа, она не беспокоилась – теперь это была забота той Силы, что правило здесь.

  16.

   Холл вновь опустел, но в камине продолжали гореть дрова, когда Сьюзен с Мэри, а за ними Тим и Майк несущие Джима, спустились со второго этажа. Парни подтащили Джима к дивану и опустили его. Теперь Джим отрешенно глядел стеклянными глазами на огонь, который полыхал в его пустых зрачках. В том, что Джим безнадежен, Тим не сомневался, также как и в том, что знаменитому ди-джею радио "Бостон-Джой ФМ" не произнести больше ни единого членораздельного слова.

   Что он увидел в своем номере? Что его настолько сильно напугало?

   Тим не мог найти на это ответа. Он не мог себе представить ничего страшнее ожившего из мертвых старика, что прокладывает себе путь на поверхность из своей могилы.

   Сьюзен и Мэри присели рядом с Джимом, а Майк пошел проверить входную дверь.

   "В газетах утверждалось, что в большинстве случаев погибали приезжие", думал Тим, с усталью глядя на Джима. "В чем была причина этого? Почему именно приезжие? Ведь проводившие казнь над знахарем были жители города. Да, я это заслужил – по моей вине погиб сторож, – и я не понес за это наказание. Но в чем вина Сьюзен? В чем вина Мэри? Из-за того, что одна захотела стать хирургом и помогать в дальнейшем людям, а другая сбежала из дома, спасаясь от зверских побоев?!"

   Наверняка всему должно было быть объяснение. А может его здесь и не требовалось и никакой карающей Руки здесь не было и в помине и все что происходит с ними просто забава некой Силы, в своей жестокости, не уступающей избалованному ребенку.

   Он посмотрел в сторону Майка, который тщетно пытался открыть запертую дверь входа. Боковым зрением он уловил взгляд Сьюзен. Их глаза встретились и она ему улыбнулась, хотя в ее глазах так и остался страх, закравшийся глубоко в ее душу.

   – Заперто, – констатировал очевидное Майк.

   – Нужен ключ, – заметила Мэри. – Они должны быть в диспетчерской. Но там явно не светлее, чем здесь у огня.

   В словах Мэри был скрыт явный подтекст и Тим его озвучил:

   – Нам нужен источник света. Фонарь, спички,... кухонные зажигалки. Что угодно.

   – Отлично, – согласился Майк. – Пойдем на кухню все или же разделимся на группы?

   – Пойду только я, а вы оставайтесь с Джимом, – заявил твердо Тим.

   – Уоу! – воскликнул Майк, подняв вверх руки. – Только не начинай опять свою браваду, друг.

   – Я пойду с тобой, – вмешалась Сьюзен, вставая с дивана. – Тим уже хотел было возразить, но увидев решительности девушки, решил промолчать.

   – Это другое дело, – одобрил шаг Сьюзен Майк. – Ты с Сьюзен займетесь поисками на кухне. А мы с Мэри обыщем кладовые и чуланы.

   – А Джим?..

   – Не беспокойся, Джим никуда не денется.

   – Одному, ему может угрожать опасность!

   – Минуту назад, ты хотел отправиться на кухню один, – напомнил ему Майк.

   – Но он не в силах постоять за себя – он полностью беззащитен!

   – Мы будем держать его в поле нашего зрения.

   Тим, с неохотой все же согласился и, взяв Сьюзен за руку, они пошли в сторону двери, что вела, судя по табличке, на кухню.

   Они попали в узкий коридор, конец которого с трудом можно было разглядеть. Сьюзен прижалась к Тиму поплотнее и он обнял ее за плечи. Свет от камина сюда почти не доходил. Вскоре они дошли до трех дверей – две по бокам и одна в центре. Те, что были по бокам, скорее всего были холодильной камерой и складским помещением, та, что в центре – нужная им кухня.

   – Пожалуй, зайдем сначала на саму кухню – возьмем спички или зажигалку, а затем заглянем и в кладовую – там мы наверняка найдем и фонари, запасные батареи и, возможно, даже дождевики.

   – А почему нам не зайти сразу же в кладовую? – спросила Сьюзен, чем вызвала улыбку Тима.

   – На кухне, должны быть и газовые плиты, включив которые мы получим хоть какой-то источник света, благодаря которому наши поиски не затянутся на очень долгое время. В кладовой же будет полная темнота.

   Центральная дверь бесшумно отворилась и они вошли в помещение укутанное прохладой, с легким запахом приправ. Здесь было одно окно, в дальнем углу, где находился небольшой коридор, скорее всего ведущий в уборную, от чего здесь не стояла кромешная тьма. Молнии отражались металлическим блеском, от чего у Сьюзен возникла ассоциация с патологоанатомическим блоком. Это сразу же привело к мыслям об острых предметах, которые могут оказаться для них роковыми. Наверняка девушка, что напала на них с Уолтером, прихватила свой нож именно отсюда.

   Воспоминания об Уолтере тут же дали толчок к многочисленным вопросам.

   "Где он сейчас? Не случилось ли с ним, что-то? Волнуется он за нее? Вспоминает? Жалеет о своих словах?"

   Словно прочитав его мысли, Тим спросил:

   – Ты думаешь об Уолтере?

   Появилось желание ответить отрицательно, но Сьюзен осадила себя – лгать, это последнее, что ей хотелось в эту минуту.

   – Да. Я волнуюсь за него.

   Тим кивнул, но не стал оглашать того, что и сам переживает из-за Кэмпбелла. Ведь если дверь выхода оказалась запертой, то тогда, Уолтер, по-прежнему, оставался вместе с ними в отеле, а это значило, что рано или поздно либо они с Сьюзен, либо Майк с Мэри, наткнуться на него. В другом случае...

   Тиму не хотелось об этом думать.

   – Я надеюсь, что с ним не случилось, что-то плохое, – озвучила за него его же мысли Сьюзен. В ее голосе прозвучала вселенская грусть, и Тим понимал, что в любую минуту она может расплакаться. Конечно, она имела на это право, ведь память о времени, которое они провели с Уолтером вместе, не могла испариться в течение пары минут, пусть даже все закончилось на столь болезненной ноте. И Тим не ждал, что Сьюзен тут же разлюбит Уолтера и броситься в его объятия. Он был уверен, что он ей симпатичен, может даже очень, но о любви не могло идти речи. Что же касалось его самого,...ему уже не дано было стать прежним.

   За двадцать три года жизни ему удалось пережить уже два переломных момента. Первый оказался ужасен, другой же был полной противоположностью первому. Но вместе они помогли приобрести ему неоценимый жизненный опыт.

   Ему было приятно думать о том, что они с Сьюзен были созданы друг для друга и их души всегда узнавали друг друга, пусть даже заточенные в разных телах. Ему, несомненно, нравилась идея о том, что – чтобы не произошло с ними в одной жизни, они без сомнения смогут найти друг друга вновь в другой.

   "И все же, судя по фотографии в моем кармане и судя по нынешней передряге в которой мы оказались, нашим отношениям не суждено быть долгими".

   – Ну, уж нет, в этот раз, я так легко не сдамся?

   – Что ты имеешь виду, Тим?

   Он провел ладонью по ее волосам и поцеловал ее в лоб, отчего Сьюзен прикрыла глаза.

   – То, что с нами ничего плохого не случиться. Все мы вернемся обратно в Бостон невредимыми.

   Но, он оказался неправ.

   Свет молнии помог найти им плиту, около которой была электрическая зажигалка. От ее разряда не было никакого света и Тим со злостью выбросил ее в сторону и она с треском ударилась обо что-то.

   – Тим, я кое-что нашла, – сказала Сьюзен и тут же ночь прочертила полоса тонкого света. – Я нашла его в ящичке со столовыми приборами.

   Это был маленький черный фонарик-брелок, прикрепленный к ключам, скорее всего от какого-то автомобиля.

   – Ты просто умница Сьюзен. Это больше, чем я мог рассчитывать. – Он прижал ее к себе и теперь она поцеловала его, достав до его подбородка. – Пойдем в кладовую и возьмем дождевики, и все что сможет быть нам полезным в пути.

   – А как насчет колош? Я всегда мечтала в них походить.

   – Ты никогда не ходила в дождливую погоду в колошах?

   – Нет.

   – Хорошо. В Бостоне я куплю тебе десять пар разных цветов.

   Сьюзен засмеялась и прижалась к нему крепче. Их губы встретились сами, словно они действовали самостоятельно. Они впервые оказались наедине, с тех пор как она постучалась в его номер в Элдоне, штат Миссури и тогда, Тиму казалось, что у них не будет никакого совместного будущего. Сьюзен встречалась с другим и их отношения верно двигались к свадьбе, а он был человеком со стороны, не связанный отношениями ни с кем.

   Теперь все радикально изменилось и он наслаждался моментом – мягкостью ее губ, теплотой ее дыхания, ароматом ее кожи и волос. Это было великолепное чувство. Такого он не испытывал ни с одной из девушек, с которыми он ранее встречался – это было всепоглощающе и незабываемо. Свет фонаря был уставлен под косым углом и терялся где-то в металлических полках с чистой посудой.

   – Я люблю тебя, – сказал он почти автоматически.

   – Я тебя тоже очень сильно люблю. А я-то думала, что подобное происходит только в дешевых любовных романах. Но я ошибалась, чему я очень рада. Между нами есть родство душ.