Текст книги "Откройте Америку!"

Автор книги: Григорий Яцкарь

сообщить о нарушении

Текущая страница: 30 (всего у книги 49 страниц)

и распродавала последнее, я же проводил большую часть времени вне дома,

и глядя на озеро и заедая самогонку дикой уточкой, печёной под костром в глине,

по-философски раздумывал о хорошей стороне измотавших нам нервы событий.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Разорив гнездо в Переславле, жена, когда безумный прожект эмиграции рухнет,

наверняка прекратит противиться переезду в Москву, куда меня давно уже звали

и где вовсю идёт « первоначальное накопление капитала ».

Процесс этот естественный, без него невозможно дальнейшее развитие страны

и разве постыдно умному человеку в нём участвовать.

Об отказных билетах нет и слуху, до отлёта брата и родителей, назначенного

на 1 июня, остаётся одна неделя, и скоро всё так или иначе должно разрешиться.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Брат запланировал на 30 и 31 мая грандиозную отвальную, куда, разумеется,

был приглашён и я с домочадцы и где предстояли трогательные прощания,

а также, конечно, богатый стол и малодоступная по тем временам выпивка,

доставленная заранее к проводам знакомым из Грузии.

И тут, словно гром с ясного неба, пришло сообщение от « чёрного » кассира

о возврате комплекта из четырёх билетов на 29 мая, последний день, когда брат

ещё мог помочь нам в крайне сложной организации отъезда.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

У нас оставалось два дня на сборы, и я сообщил об этом нефтяному магнату.

Он появился у меня через пару часов с легионом помощников и фургоном,

полным импортной мебели, ковров, обоев и сантехники, и его летучая бригада

сразу принялась обращать мою квартиру в комфортабельную мини-гостиницу.

Жена тем временем упаковала намеченное, и барон отдал приказ шофёру

отвезти нас в Люберцы, на прощанье уверив, что готов освободить помещение

по первому же требованию владельца, буде отъезд его за рубеж не состоится.

Впрочем, добавил он, если в том случае я захочу поступить к нему на службу

в качестве референта, меня ждут прекрасно обставленные апартаменты в Москве

и достойный моих талантов доход в конвертируемой валюте, а впоследствии

даже и партнёрство в его успешной и расширяющейся компании.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Получивши для нас горящие билеты, брат сейчас же приостановил подготовку

своей отвальной и он и все люберчане полностью посвятили себя нашим делам.

Прежде всего, нужно было познакомиться со сводом таможенных уложений,

относящихся к отъезжающим за пределы Империи по гостевым приглашениям.

Такая брошюра существовала, но ни у кого из друзей брата её не оказалось,

поскольку все они, не связанные допуском, эмигрировали открыто.

Также ни таможня, ни отделы виз и разрешений не выдавали копии их правил

обычным гражданам, и брату пришлось потрудиться немало, пока он раздобыл

заветную довольно объемистую книжицу.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Соответсвенно ей, каждому гостевику полагалось иметь лишь одно место багажа,

к тому ж ограниченного размера, правда, пределы определялись не всем трём,

а максимальному измерению ноши.

Оттого отъезжанты приспособились шить в ателье специальные мягкие сумки,

раздувавшиеся чуть ли не точно в шар, и брат заказал нам уже четыре таких.

Вывозить можно было только одежду, и женщинам предстояло пересмотреть

и уложить гардероб каждого в заданный объём.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Им же следовало решить исключительно важную задачу – укрыть в багаже

рентгенограммы большого формата, без которых беженцев не впускали в США,

согласно действующему на протяжении многих десятилетий закону этой страны.

Выезжая в гости всей семьёй, мы явно смахивали на будущих невозвращенцев,

и пограничники превосходно знали, что им нужно искать в подобных случаях.

Я на пробу прибинтовал пружинистые пластины к телу, но жёсткий панцирь

заметно сковывал движения, и ничего другого не оставалось, как замотав их

носильными вещами, рассредоточить снимки-улики по баулам, где всё равно

они сразу выдавали себя при прощупывании характерной упругостью.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Те, кто покидали Союз по эмиграционным визам, покупали билеты заранее

и загодя по телефону либо по переписке устанавливали персональные контакты

с чиновниками еврейских организаций, занимавшихся размещением беженцев,

и к моменту прилёта выбирали себе место и общину поселения.

По этим каналам брат мой сообщил и о нашем прилёте и замолвил словечко

за своего единокровного и единоутробного, и именно потому нам в Нью-Йорке

так оперативно отыскали спонсора.

Требовалось ещё организовать нашу отправку с вещами в аэропорт и выяснить

массу связанных с тем деталей, и забот у брата хватало по горло.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Жена его вместе с моей матерью и Галиной занимались упаковкой багажа,

о детях заботились дедушка и две правнучатые тетушки, соскучившиеся о них,

я же оставался уверен, что Лена и дядя-генерал замыслили красиво снять меня

в самую последнюю минуту с трапа самолёта, и меня раздражали казавшиеся мне

совершенно бессмысленными приготовления к отъезду моей семьи, в которые

автора, с его мрачной рожей и брюзжанием, никто даже и не пытался вовлечь.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Пользуясь мигом свободы, я положил освежить многие московские знакомства,

долго не обновляемые по причине Переславского запоя, в чём имелся резон

в свете скоро предстоящего мне переселения в метрополию.

Также нужно было собрать сведения о фирме магната, сравнив его предложение

с другими подобными, да и вообще, оценить обстановку и настроения в столице,

где всё теперь менялось быстро и радикально.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Я посетил несколько посреднических компаний, желавших заполучить меня,

равно и главный оффис нефтяного концерна барона, и несмотря на компьютеры,

факсы, ксероксы и прочие дефицитные вещи, заполнявшие их, остро ощутил

царившую там неустроенность и атмосферу вокзала.

Внутренние помещения, куда не приглашали клиентов, отмечала та же грязь

и неприбранность временного обиталища, какую автору в жизни не удавалось

изгнать из его собственного жилища.

Я прошёлся по неметеным улицам и дворам, посидел с друзьями в ресторанах,

кафе и барах, утративших прежний шик, и решил не особенно расстраиваться,

если вдруг моей эмиграции суждено невозможным каким-то образом произойти.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Пока я проводил разведку и психотерапию, брат мой к 28 мая успел завершить

запланированную им подготовку отлёта моего семейства полностью и с утра

устроил нам отвальную, распечатав запасы грузинских коньяков и вин.

В кругу наших близких и знкомых мы отметили предполагаемое событие,

как положено, пышной тризной, а затем отправились в Шереметьево II

на заказанном братом фургоне.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Тут я оценил размеры исхода из Империи, ибо зал международного аэропорта,

площадью побольше стадиона, был набит плотней провинциального трамвая.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

При таможенном досмотре нашей четвёрки один молодой пограничник

обратил внимание на тот комплект украшений, который носила Галина,

не броский, но элегантный, исполненный в технике северной финифти

из витого чернёного серебра и эмали.

Недорогой и произведенный не так давно, набор, хоть и был редок,

не обладал исторической или музейной ценностью, однако юноша

упорно твердил, что вещь подпадает под категорию антиквариата

и без экспертизы не подлежит вывозу.

Умная моя жена поняла причину его непреклонности, и снявши

перстень, колье и серьги, не отдала их кому-то из провожавших,

а положила на край досмотрового стола, и парень, продолжая

внимательно изучать нашу декларацию и задавать по ней вопросы,

прикрыл украшения листком и будто б ненароком смахнул в ящик.

Благодаря тому баулы с рентгенограммами ушли в багаж без досмотра,

и под сурдинку проехала честно заявленная и действительно антикварная

пудреница " Почитание Помоны ".

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Нас пропустили в закрытый пассажиронакопитель, и я рассуждал о том,

где меня возьмут наведенные Леной чекисты, тут или у трапа перед посадкой.

Но длинная рука советских органов отчего-то мешкала, и я беспрепятственно

прошёл в салон и занял указанное в билете место у иллюминатора.

Впрочем, самолёт Аэрофлота считается территорией Империи, и возможно,

храбрые дзержинцы перестраховываются и решили, пресекая сопротивление,

брать опасного беглеца пристёгнутым к авиакреслу.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

К счастью, Аэрофлот в то время всеми силами завоёвывал репутацию

среди иностранцев и оттого поил и кормил своих пассажиров беспрерывно.

На халяву я спорол несколько канопе с икрой, жюльен и пару котлет по-киевски,

запивая всё изрядным количеством дармового армянского коньяка, а затем уснул,

и забывшись, хотя некрепко, прокимарил большую часть полусуточного перелёта,

и лишь встав на почву другого континента в аэропорту Кеннеди начал трезветь,

медленно осознавая, что теперь я сверхъестественным стечением обстоятельств

или чем-то иным отсечён от корня и переселён в Америку.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

РОССИЯ. ЛЕПТА ИУДЕЯ

Рослых сосен в шишаках

Стройноногие когорты.

Большеротый плачет птах

Явно на разрыв аорты

И холмы круглят бока,

Каждый чья-нибудь Голгофа,

А в лазури облака,

Словно кудри Саваофа.

ПОМУТНЕНИЕ

О, предотъездный шиз и шик

Роскошных липовых вериг

И пьяный трёп, и пьяный сплин,

И в пьяной Мурке шесть маслин.

По миру – миром. Клином – клин.

Леча недуг родных осин,

Дотянем до аэродрома.

Арриведерчи, терцо Рома !

Прощай, преступница Москва !

Увы, живописуя смело,

Найду ли краски и слова ?

Ещё живая голова

Лежит, отсечена от тела,

И умиранья каждый миг -

Беззвучный, но ужасный крик.

* * *

Изящен, точен, словно пентаграмма,

Лес в инее красив, как Райский сад,

Застывший по изгнании Адама,

Когда дрожа от холода и срама,

Назад он обратил последний взгляд.

А Хава шла не обернувшись, прямо,

Туда, где умирал заката свет,

И Мать народов не дрожала, нет !

* * *

Запах неухоженных больных

На подземных улицах столицы.

В пролежнях мой давний-давний стих,

Словно Лазарь, вышел из гробницы.

Скоро уж отнимется Жених.

Сбудется, что и должно случиться.

Плачь в тарелку красной чечевицы,

Если можешь, плачь за нас двоих.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Глава 13

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ,

где героя, в конце-то концов, устраивают на штатскую работу

Развёрнутые отступления предыдущих глав способны сбить Читателя с толку,

создавши ложное впечатление, будто бы автор манкировал основной задачей,

для решения которой и затеял ежедневные поездки в библиотеку.

На деле же я никогда не менял приоритетов и в первую голову и прежде всего

упорно занимался трудоустройством.

Я сошёлся ближе с бизнесменом-псаломщиком и дантистом-дьяконом из церкви,

и когда они достаточно узнали меня, попросил их написать мне рекомендации.

Я составил точно по образцу своё резюме и начал рассылать его по объявлениям.

Деньги, полученные от отца Николая за картины, я употребил на уплату залога

в местную телефонную компанию « Южный Белл » и приобретение аппаратуры,

включая автоответчик, и установив её, стал ожидать ответов.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Теперь каждый день в дополнение к проверке « мусорной почты » приходилось

прослушивать и стирать с десяток депеш, оставляемых телефонными торговцами,

ибо телемаркетинг в США – динамичная и процветающая отрасль.

Но, наперекор всем усилиям, американские работодатели оставались немее рыб,

хоть немало вакансий в университетах, по описаниям, хорошо соответствовали

моей научной квалификации и опыту.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Интернет – мощнейший источник всякой информации, и я имел возможность

производить поиск по мировой сети с помощью библиотечного компьютера.

Хорошие поисковые системы проще пареной репы в пользовании, и однажды

я набрал, повинуясь интуиции, в окошечке для ввода одной из них, называемой

бесшабашным ковбойским кличем « Йа-ху ! », имя моей alma mater, по наитию

представив его на латинице как « Fiztech ».

Немедленно я получил перечень сайтов-страничек, употребляющих такое слово,

и в первой строке его стоял список интернетовских адресов бывших выпускников

лучшего изо всех институтов незабвенной Империи, проживающих ныне в диаспоре.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Среди них один в прошлом был моим близким другом, покинувшим Союз

в конце семидесятых годов на волне диссидентского движения – настоящего,

а не той позднейшей пародии на него, в которой участвовали соседи-ташкентцы.

Теперь он руководил отделением в академическом университете Нью-Йорка,

и я послал ему сообщение по сети, обрисовав свою ситуацию и попросив совета.

Несмотря на занятость, профессор отозвался подробным письмом, из которого

выяснилась полная бесперспективность моего текущего способа трудоустройства.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Университеты Америки совершенно перестали доверять заявлениям в резюме

о степенях образования, приобретённых в покойном Союзе, ибо ушлые наши люди

научились печатать какие им вздумается дипломы-фальшаки.

Единственный путь преодолеть стену недоверия – устроиться по рекомендации

влиятельного сотрудника университета на полтора-два года волонтёром, то есть

выполнять это время обязанности прислуги за всё бесплатно, после чего обычно

удаётся получить, по открытии подходящей вакансии, место в штате.

Мой друг взялся обеспечить мне необходимое содействие и советовал тут же

всё бросить и перебираться из Джекса к нему в Нью-Йорк.

Я искренне поблагодарил своего участливого бывшего соученика и немедленно

стал обмозговывать и подготавливать предстоящий нам переезд.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

По нью-йоркским газетам несложно было установить арендную плату в городе,

очень варьировавшуюся в зависимости от района, однако поскольку Галине,

скорее всего, светила работа лишь в русскоязычной части Бруклина, следовало

в первых прикидках ограничиться только ею.

Односпальная квартира стоила там около семи сотен в месяц, двухспальная -

свыше восьмисот, против трехсот пятидесяти, которые мы платили в Джексе.

Также всюду оговаривался залог-депозит в размере оплаты за два месяца,

а не за один, как вносили у нас в « Дубах ».

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Объявления позволяли выяснить и спрос неквалифицированной рабочей силы,

подобной нам, и несмотря на рецессию экономики, приезжий безо всякого опыта

мог сходу легально устроиться в мегаполисе подсобником в магазин или ресторан.

Стартовая почасовая зарплата порой достигала шести с половиной долларов -

существенно больше четырёх и квотера, минимума, диктуемого законодательно,

с которого автор стартовал в « Кристале » поваром.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Начнём с расходов. Семьсот на жильё, сотня на электричество, по сведениям,

в Нью-Йорке можно обойтись без машины, однако на общественный транспорт

нужно положить хотя бы сотню в месяц.

Далее, поскольку я волонтирую, а жена работает, Павлику понадобится детсад

( 150 в неделю, 645 в месяц ), а Мишеньке группа продлённого дня ( 70 в неделю,

300 в месяц ).

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Если наш доход покроет вышеуказанное, программа продовольственных талонов,

никак не учитывающая различную стоимость жизни в разных районах, лишит нас

всякого вспомоществования, почему на питание отслюним-ка ещё три сотенных.

Кроме того, медуслуги – самая дешёвая семейная страховка стоит не меньше

двух с половиной сотен в месяц, не включая сюда частичного погашения расходов

на посещение докторов, процедуры, медикаменты и, не дай Бог, госпитализацию.

То есть, ежели повезёт со здоровьем, чистыми нам потребуется 1845 в месяц,

430 в неделю.

~~~~~~~~~~~~~~~~

Автоматически вычитаемые работодателем налоги и взнос в социальный фонд

составляют примерно пятнадцать процентов, поэтому зарабатывать надо около

пяти сотен в неделю.

Следовательно, при стартовой почасовой зарплате шесть с половиной долларов,

на это уйдёт семьдесят семь часов.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Цифра выглядела вполне достижимой, особенно учитывая обилие в мегаполисе

магазинов, ресторанов и, очевидно, работы в сфере обслуживания.

Конечно, обоим придётся подрабатывать и вечерами, и по выходным, но ради

будущего семьи стоит поднапрячься полтора-два года.

Теперь нужно было изыскать средства на переезд в город « большого яблока ».

Добраться туда можно за восемнадцать часов автобусом « Серая гончая »,

что обойдётся всего лишь в четыре сотни.

Сразу потребуется внести депозит и плату за месяц вперёд в апартментах,

залог за воду и электричество, да и жить до получения первого чека, итого

искомая сумма выливается в добрые три тысячи долларов.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Как раз к тому времени в « Кристале » вновь назрели серьёзные изменения.

Юная помощница менеджера Пэм, управлявшая дневной камбоджийской сменой,

объявила о своём решении учиться бухгалтерии и собиралась вскоре уволиться.

По этой ли причине или нет, вся камбоджийская бригада целиком уходила тоже

и уже подыскала себе другое место работы.

На позицию Пэм назначили морячка, показавшего себя умелым организатором,

а вечернюю смену возглавил новонанятый громадный негр в золотых серьгах

и витых цепях с висюльками.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

После процедуры знакомства главы вечерней смены с её наличным составом,

я и несколько других белых работников были вызваны по одному к морячку.

Мне, как, по-видимому, и остальным, он мягко, но настоятельно предложил

перейти вместе с ним в дневную смену, предлагая большие прибавки и льготы,

и я охотно согласился, ибо не имел уже нужды отправляться с утра в библиотеку.

Теперь я получал ровно пятёрку в час, но существенней было то, что пока

бригада оставалась недоукомплектованной, я мог работать с шести до шести,

семьдесят два часа в неделю !

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Такое выпадает в Америке чрезвычайно редко, и вовсе не потому, что здесь

мало кто столько занят, напротив, большинство иммигрантов ежесуточно пашут

по 16-18 часов без выходных, и я знаю одну железную филиппинку, вкалывающую

по 20 часов каждый Божий день, уделяя для сна лишь минуты урывками.

Однако для того все должны трудиться на двух-трёх различных предприятиях,

тратя изрядно дорогого времени на дорогу.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Причина заключена в законе, призванном якобы охранять интересы наёмников.

По нему владелец бизнеса обязан предоставлять служащим, занятым в неделю

свыше тридцати шести часов, льготную медицинскую страховку, оплачиваемые

отпуска и « дни недомоганий », для получения коих достаточно устно сослаться

на неважное самочувствие, а также платить в полуторном размере за время,

сверх сорока часов проработанное в протяжение календарной недели.

Предложение морячка давало не мыслимые нигде сверхурочные, 32 часа,

и хотя малина закончится немедленно, лишь компания заполнит вакансии,

всё ж она могла продлиться месяц-другой, а то и больше, ибо американцы,

несмотря на объявление о найме, крупными буквами запечатленное на табло

перед рестораном ниже « приманки дня », не торопились подавать аппликации

в смену, на которую приходились оба пика наплыва посетителей.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Кроме быстроты, работнику в ней требовался весьма широкий набор навыков,

поскольку ассортимент завтрака включал в себя яичницы, глазуньи и болтушки,

приготовляемые прямо на плите, пшеничные каши из крупы грубого помола,

жареные кружочки фарша и замешиваемые вручную бисквиты.

Зато вместе со сверхурочными я получал 440 в неделю, и после уплаты

налогов и отчислений, счетов за апартмент, электричество, воду и телефон,

мог откладывать почти что тысячу чистыми в месяц и таким образом скопить

сумму, необходимую для переезда и первоначального нашего обустройства

в славном и перспективном Нью-Йорке всего лишь недель за четырнадцать.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Вообще-то говоря, можно было б сократить вдвое « период первоначального

накопления капитала », подыскавши ещё дополнительную работёнку, скажем,

с шести тридцати до десяти-одиннадцати, и я оставил аппликации в ресторанах,

магазинах и лавочках, расположенных вокруг, однако пока подходящая смена

никак не подворачивалась.

Впрочем, скоро уже начнутся летние каникулы и жизнь в университетах замрёт,

а к началу нового учебного года я вполне успеваю перебраться и обосноваться.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Таким образом, вечера и воскресения очень кстати получились у меня свободны,

ибо шёл Великий Пост и Анастасия ежевечерне заезжала за нами, дабы отвезти

на семичасовую службу во Храм « Откровения ».

Пели её только по-гречески, но Анастасия снабдила нас Постной Триодью,

акафистами и другими текстами для полных десяти предпасхальных недель

на славянском, ритмикой превосходно соответствующими оригиналу, потому

мы не ощущали никаких сложностей с восприятием смысла, и впервые я смог

оценить логику протяжённого действа о преодолении нашей падшей натуры

и через то – смерти.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Я запомнил исповедальный канон Св.Андрея Критского с понуждающим лик

простереться на полу мощным припевом: « Помилуй мя, Боже, помилуй мя »

и крик-молитву осознавших невозможность восстать плотью самим: « Покаяния

отверзи ми двери, Живнодавче, утренюет бо дух мой ко Храму святому Твоему,

храм носяй телесный весь осквернен ; но, яко Щедр, очисти благоутробною

Твоею милостию ».

Также хорошо помню прошение из Литургии Преждеосвященных Даров:

« Положи, Господи, хранение устом моим и дверь ограждения о устнах моих.

Не уклони сердце мое в словеса лукавствия, непщевати вины о гресех. »

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Службы Святой Четыредесятницы неожиданно явились чудной терапией,

принося необходимый мне тогда катарсис, ибо меня, как и всех эмигрантов,

донимали в те дни призраки минувшего, вызывая упрёки совести, вроде тех,

коим я дал волю в прошлой главе, и воспоминания эти, симптом ностальгии,

выглядят много реальней действительности, оттого кажущейся одноцветной

и игрушечно-выморочной.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Кончалась флоридская зима с её перепадами погоды, когда сейчас можно

ходить в шортах и в рубашке с короткими рукавами, а через шесть часов

налетает колючий норд-ост, от которого спасает лишь толстая меховая парка.

Такие моменты провоцируют приступы переселенческой болезни,

и всё ж переносил я их сравнительно легко, и не только благодаря

целительному действию великопостных служб.

Ведь я считал себя первооткрывателем « шестого чувства » и вскорости

предполагал пожать все причитающиеся по такому поводу лавры.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Так думать имелись веские основания. Фундаментальность открытия

наводила на мысли о его связи с потаёнными глубинами Мироздания,

в частности, о его ключевой роли при решении проблемы бессмертия,

каковую задачу старается разрешить и любая религия, хотя и совсем

иным подходом,

И опять забегая вперёд, скажу, что мои интуитивные догадки

оказались верными, хотя покамест и не в отношении лавров.

Но теперь, в свете всего, открывшегося мне, это меня никак,

совершенно, ничуть, ни на волос, абсолютно, ни в коей мере,

то есть, никоим образом н е в о л н у е т.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Итак, моя церковная жизнь обрела не бывалую прежде интенсивность.

Хотя ежевечерние службы собирали немного народа, после них всё же

устраивался общий ужин, и невзирая на пост, кто-нибудь обязательно

приносил тарелку сыра, тунцовый салат или даже блюдо долмы.

Ужин в церкви заканчивался полдевятого, и пару часов перед сном

я всегда уделял живописи, неторопливо делая заказанную мне икону,

предназначенную в подарок морякам греческого эсминца « Македон'ия » -

раздумчивое занятие хорошо успокаивало и после него я спал крепко.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Тут пришлось изрядно пораскинуть мозгами, чтобы выполнить условия,

выдвинутые церковным советом.

Я написал морской залив и на нём длинную тушу эсминца, вдали – горы,

купу кипарисов и среди них монастырь с округлыми куполами, а над ним

в облаках – Богоматерь и Младенца.

Обоим следовало благословлять корабль, причём Приснодеве как еврейке

для того требовались обе руки, что принуждало иконографа размышлять,

где же в таком случае должна находиться фигура Сына.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Одно каноническое решение позволяло поместить ещё не рождённого Спаса

во чрево Его Матери, условно обозначаемое кружком на Её животе – приём,

иронически переосмысленный Шагалом в его летающих беременных ослицах.

Однако циклично-симметрический образ претендовал на роль центра композиции,

кроме того, до Рождества не вочеловечившийся Бог по канону представляется тут

не Младенцем, умилительно обнимающим Деву, но предвечным Иммануилом,

иначе, невоплощённым Логосом – строгим ангелоподобным юношей.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Куда больше мне импонировал другой вариант, правда, встречающийся редко -

Троеручица, где Приснодева по-современному дерзко снабжена третьей рукой,

и после некоторого колебания я остановился на нём.

Левую часть полотна заняли благословляющие зрителя Свв. Иоанн и Николай,

а Храм « Откровения », несмотря на его позднеконструктивистскую архитектуру,

я по древней иконописной традиции поставил на ладонь шуйцы его покровителя.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Настоятелю понравилась моя работа, и снабдив её собственноручной аннотацией,

он выставил икону на всеобщее обозрение в концерт-холле, а затем, в день визита,

когда экипаж эсминца в белоснежной парадной форме явился на службу в храм,

после неё на многолюдном гала-приёме, устроенном в честь моряков, отец Нико

вызвал меня на сцену, и представив аудитории как художника, под аплодисменты

вручил обрамленный холст капитану греческого судна.

Потом он поблагодарил меня от лица паствы и попросил в следующее воскресение

организовать в нижнем ярусе храма однодневную экспозицию моих картин.

Я охотно взялся за дело, но держать огромное помещение одной моей коллекции

было никак не под силу и ей грозило потеряться на необъятных стенах.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Воленс-ноленс, пришлось призвать на помощь Романа, и тот оперативно собрал

достаточное количество произведений искусства, вывезенных им и его знакомыми

из терпящей крушение Империи – живописи, ювелирии, павлово-посадских шалей,

палеха, хохломы, гжели, вологодских кружев, расписных эмалей, матрёшек и ложек.

Выставка произвела настоящий фурор, и у меня приобрели даже три листа

мелкой графики, предназначенной мной в продажу, а мой сосед и его жена

успели установить полезные связи с влиятельными американскими греками.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Пришло Пальмовое Воскресение, когда православным положен рыбный обед,

и жена псаломщика София привезла нам голову розового снэппера – гигантского

морского окуня, из которой я сварил неплохую уху.

Традиция пошла от преследуемых первохристиан, применявших образ рыбы

в качестве эзотерического символа, ибо по-гречески слово « рыба » – « ихтис »

есть акроним фразы « Иисус Христос, Божий Сын, Спаситель », и как рыба

не от суши, обиталища людей, так и Избавитель их не от временного сего мира.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Затем наступила Страстная Неделя, и я использовал теперь причитающиеся мне

« дни недомоганий », чтобы участвовать в трагических похоронных ритуалах -

Снятии с Креста, Плаче Иосифа и Богородицы, целовании и выносе Плащаницы

( « Приидите, ублажим Иосифа приснопамятного, в нощи к Пилату пришедшаго

и Живота всех испросившаго: даждь ми Сего Страннаго, Иже не имать где главы

подклонити... » ), в Положении во Гроб с чтением канона « Волною морскою...»,

неожиданно завершающимся голосом Самого Усопшего: « Не рыдай Мене, Мати ».

Но утешение Сына дано слышать лишь одной Пречистой, прочим же смертным

грозно возглашается: « Да молчит всякая плоть человеча и да стоит со страхом

и трепетом и ничтоже земное в себе да помышляет ».

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Ближе к полночи в церкви гаснет всякий свет и желающие восстать с Богом

погружаются вместе с Ним во мрак преисподней.

Ожидание длится вечно, наконец возжигается единственная малая свечечка

и провозвещивается: « .......................... Д'ефте л'авете фос эк ту анэсп'эру Фот'ос

кэ докс'асате Христ'он тон анаст'анта эк некр'он ! »

( ............ Приидите, приимите свет от невечерняго Света и восславите Христа,

воскресшаго из мертвых ).

От первой свечи зажигается вторая, третья, трепетные огоньки размножаются

в геометрической прогрессии, и верующие с пением стихиры выходят на улицу.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Когда они возвращаются, храм озарён полным светом, и бывшие жители могил

троекратно целуются друг с другом. « Пасха красная, Пасха, Господня Пасха !

......................... Воскресения день, и просветимся торжеством, и друг друга обымем.

...... Рцем: братие! и ненавидящим нас; простим вся Воскресением и тако возопиим:

........ Христос воскресе из мертвых, смертию Смерть поправ и сущим во гробех

живот даровав. »

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

В службе, идущей после крестного хода, опускаются кафизмы, шестопсалмие

и даже чтение Евангелия, ибо зачем напоминание о чуде Воскресения людям,

только что самим участвовавшим в нём.

Ритм подхлёстывают восклики священника и дьякона, в американской церкви

произносимые на нескольких языках мира, и энергичные, если не всегда дружные

отклики паствы: « Христос анести ! – Алитос анести ! », « Christ is risen ! – Indeed

He is risen ! », « л-Мессия кам ! – Хакан кам ! », « Христос воскресе ! – Воистину

воскресе ! ».

~~~~~~~~~~~~~~~

На отпусте священник с благословением подаёт каждому красное яичко,

и все садятся за общую трапезу с вином и всякими вещами, кои запрещает,

а по здешней традиции, только ограничивает Великий Пост – бифштексами,

ростбифом, ветчиной, колбасами, маслом, сырами и прочим.

После чего уставшие прихожане разъезжаются отсыпаться, а в середине дня

собираются снова, обычно на большой пикник в парке, который продолжается