Текст книги "Хроника взятия Сеуты (ДП)"

Автор книги: Гомиш Ианниш Зурара

сообщить о нарушении

Текущая страница: 30 (всего у книги 33 страниц)

ГЛАВА XCVII
Как Король держал свой совет относительно охраны города

Многие разговоры велись относительно охраны сего города, в ходе каковых были [высказаны] разнообразные мнения. Однако как только сии дела [церковная служба и посвящение в рыцари] были окончены, Король повелел собрать всех тех, кого определил в свой совет; и как только они были собраны таким образом, высказал Король пред ними следующие слова относительно своего намерения:

– Хорошо ведомо вам, – сказал он, – все основание, что имел я в начале сего деяния, и будьте весьма уверены, что не так уж и легко было мне привести к концу это намерение, как известно моим сыновьям, что были основными двигателями сего предприятия. И хотя многие и достаточные причины представляли они мне, по коим я должен был то содеять, я всегда весьма добро рассматривал (resguardei) все препятствия, что могли помешать нашей победе; и главным образом рассматривал я, будет ли службою Богу начать нам подобное дело. И хорошо ведома вам вся манера, коей я относительно того держался.

– Еще более обдумывал я, удастся ли мне удержать и сохранить сей город под верою и религией нашего Господа Иисуса Христа, поскольку в ином случае представляется мне, что наш труд не окажется должным образом потрачен; каковую вещь я не пожелал много рассматривать, принимая во внимание, что коли будет воля нашего Господа Бога на то, чтобы отдать его [город] в наши руки, то не будет Ему трудно дать нам способ и путь, коими мы смогли бы его охранить и удержать. Теперь по Его милости мы достигли всей полноты нашего желания (cobramos toda a fim de nosso desejo), за что напрямую мы должны много благодарить Его по трем причинам: первая – за то, что Он дал нам победу, вторая – за то, что Он дал нам ее в столь краткое время, и третья – поскольку Он пожелал охранить нас от весьма великих опасностей, кои могли нам выпасть, кабы не были Его милость и помощь. Посему мое желание – это с милостью Божьей оставить сей город в подчинении у нашего Господа Иисуса Христа и короны моего королевства, к каковой вещи меня подвигают четыре причины весьма достаточные согласно моему суждению, ss. [scilicet, «а именно»], первая – дабы совершалась в нем божественная жертва в память и воспоминание (renembranca) смерти и страстей нашего Господа Иисуса Христа: сей есть истинный знак благодарности (conhecimento), кою можем мы Ему выказать за великую милость, кою относительно сего Он оказал нам, ибо в ином случае ошибочным было бы первое наше основание, в коем говорили мы, что подвигнуты были службой Ему; ибо коли сейчас таким образом оставили бы сей город, то не знаю, какую службу получил бы Он от нашего труда, ведь неверные тотчас возвратятся сюда, и, в оскорбление Его святой веры, в тех домах где была свершена жертва Ему, станут творить иные вещи, к нашему вящему позору и бесчестью.

– Вторая же причина та, что, если город сей останется таким образом под нашею властью, то сможет стать поводом, что подвигнет некоторых христианских государей явиться сюда и со своею мощью и флотом подчинить (sojugarem) некоторые иные места сего завоевания – главным образом меня или каждого из рексов [королей], что после моих дней сменятся на моем престоле, каковые, имея пред очами открытую дверь, более легким образом подвигнуты будут на то, чтобы приумножить свою почесть.

– Третья причина – та, чтобы добрые [знатные] люди моего королевства не имели повода забывать о благородном ратном упражнении или, может статься, желая в том потрудиться, не отправлялись бы на поиски чужих королевств, где потребовалась бы их сила, имея пред собою дело столь подходящее, где они могли бы то содеять. Ведь ведомо вам, что когда некоторые просят у меня дозволения отправиться воевать во Францию или в Англию, необходимо есть, чтобы я снарядил их (que os correja) и оказал им милость для их путешествия; с расходами же меньшими, чем те, я смогу снарядить и отправить их в сей город, где они сослужат мне гораздо большую службу. И к тому же многие из моих земляков, что за какие-либо дела изгоняются из моих королевств, лучше пребудут здесь, свершая службу Богу и исполняя свой приговор, нежели отправятся по чужим землям и навсегда порвут связь со своею землей (desnaturarem-se para todo sempre de sua terra).

– Четвертая причина – дабы память о подобном деянии смогла бы оставаться пред очами людскими, пока Богу угодно будет сохранять его подданство под властью рексов Португальских и дабы некоторые из благородных людей, что ради почести и любви к нашему Господу Богу пожелают потрудиться против врагов Его святой веры, имели бы дом и место, где могли бы то содеять. Ибо весьма хорошо ведаете вы, что королевство Граадское [Гранадское] не так пригодно для того, как сей город, по причине мирных договоров и перемирий, что между ними [Гранадой и Кастилией] часто заключаются.

– И дабы вы ведали мое намерение, как разумно будет ведать его людям, на коих я так полагаюсь, я довожу то до вашего сведения, дабы получить от вас совет в тех делах, в коих, может статься, мое разумение не достигает того совершенства, что подобает.

ГЛАВА XCVIII
Как некоторые из тех [членов] совета ответили Королю

Когда было представлено таким образом пред всеми то намерение, что имел Король, все похвалили [его, говоря], что оно было весьма доброе, и были в том совете некоторые разногласия, как обычно и происходит во всех великих делах. Ибо весьма надлежит вам принять во внимание, что претворение в жизнь (movimento) подобного дела не могло обойтись без многих сомнений, как вы узрите в сей главе; однако, дабы избежать многословия, мы разделим совет на две части.

Первая относится к тем, кому вовсе показалось добрым намерение Короля, безо всяких оговорок, и о доводах сих нет нам нужды говорить, так как они не выразили несогласия с замыслом; однако те, что [относились] ко второй части, сказали так:

– Насколько, сеньор, нам известна ваша воля, каковая состоит в том, чтобы всегда выслушивать советы (serdes conselhado) во всех делах, и в том, что для вас не есть неприятно, когда вам говорят любые вещи, кои кто-нибудь ощущает против вашего намерения, мы выскажем вам сейчас, что нам представляется для наилучшего вашего предупреждения. И что касается вашего намерения, взятого просто так (assim simplesmente filhada) [рассматриваемого само по себе], то нет там никакого основания, могущего отдалить его от того, чтобы быть весьма справедливым и весьма добрым; следует, однако, рассмотреть, нет ли там иных препятствий, кои могут вас стеснить, и мы назовем вам здесь некоторые, дабы вы увидели, таковы ли они, чтобы иметь место прямым образом помешать вашей воле.

– И во-первых, сеньор, вы должны принять во внимание, насколько сей город удален от вашей земли и в какой мере он находится в окружении ваших врагов, каковые в отместку за оскорбление себе пожелают потрудиться сколько смогут и как только ощутят вас вдали отсюда, найдут себе поддержку во всех [здешних] краях, в каковой с основанием не будет им отказано ради подобного деяния. И нет сомнения, что будет собрано весьма великое [войсковое] соединение на сей город, каковому, может статься, те, кого вы здесь оставите, не смогут противостоять, вы же, хотя и пожелаете направить им помощь, либо не будете осведомлены об их нуждах, либо не будете иметь достаточно флота так скоро, чтобы суметь им помочь, ибо все надлежит учесть. И хотя бы вы однажды и оказали им помощь, не сможете вы поступать так же еще много раз; и когда будете вы в таком отдалении от сей земли, а мавры у ворот, бой будет весьма неравным, каковые [мавры] каждый день станут стараться сколько смогут, чтобы отомстить за свое бесчестье.

– И примите равным образом во внимание величину сего города, для защиты коего потребно вам много войска, и доброго, и может быть так, что когда Король Кастильский придет в возраст [совершеннолетия], то не пожелает соблюдать мирные договоры, кои подписали с нами его опекуны, по каковой причине придется испытать вам нужду в сих войсках и в еще больших, коли они у вас будут, для защиты ваших королевств. И учтите [также], что войскам, кои здесь пребудут, потребуется довольство и деньги для [выплаты] жалованья, и сколь бы малою ни была служба, кою они вам здесь сослужат, чувствуя желание, кое имеете вы к защите сего места, они станут требовать у вас больших милостей, нежели того требует их положение, относительно чего вынужденно придется столкнуться вам с изнурением (fadiga) и возмущением своего народа. И поскольку необходимо будет, чтобы они [войска] оказались стеснены ради многих дел для службы вам, каковой труд создаст им немало затруднений, и тем еще более, коли потребуется им забрать у вас некоторые вещи для его [города] прожития (governanca), то для многих [жителей] то станет причиною покинуть королевство и отправиться в чужие земли.

– И взгляните также, сеньор, на малость крепости, что есть в сем городе, каковая, хотя и добро ограждена, но все же не так, как подобало бы; ибо тогда лишь была бы она добро и достаточно защищена вкруг себя (ca logo acerca dela seria boa e assaz defensavel), когда бы город весь был полон людей, что в нем проживали бы; однако, пребывая здесь [лишь] как пограничные [войска], никогда не сможем мы быть столькими, чтобы заполнить его хотя бы наполовину (que a somente possam de mear).

– Что же до сказанного вами, сеньор, относительно того, что в основном вы есть подвигаемы службою Богу, желая, чтобы здесь справлялась (se trate aqui) божественная жертва, то должны вы распорядиться образом таким (assim deveis vos ordenar semelhante cousa), чтобы добро, содеянное вами здесь, не оказалось бы причиною иного гораздо большего зла; ибо что касается строительства вами церквей, где бы свершалась святая жертва, достаточно есть их у вас в вашей земле, кои [к тому же] почти разрушены, и было бы большею заслугою отстроить их и починить, нежели строить здесь подобные заново, ради защиты коих ваши слуги и земляки окажутся в подобной опасности. Насчет чего представляется нам, что более следует сожалеть о потере каждого из них, нежели принимать как заслугу возведение церквей, чего столь обоснованно можно было бы избегнуть. Ибо говорит апостол [Святой Павел], что мы, прочие, [сами] являемся храмами Божьими, вследствие чего представляется, что заслугою большею будет сохранить храмы духовные, нежели возводить заново храмы материальные.

– Кроме того, поддержание сего города [как места для ссылки] может стать причиною для появления большего числа преступников в вашем королевстве, нежели было их до сих пор; ибо дерзновенность свободы, кою предстоит им обрести, поощрит их к свершению более тяжких преступлений, кои они свершат, когда не будут знать, что постановление о наказании столь верно [как сейчас].

– И, наконец, сеньор, приняв во внимание все сии вещи, вы сможете разглядеть те, коим настать надлежит; и коли наши доводы представляются вам достаточными, отдавайте на основе их ваше распоряжение, таким образом, чтобы в дальнейшем то не смогло бы доставить вам помех.

ГЛАВА XCIX
Как Король все же постановил удержать город и как он поручил его Мартину Афонсу ди Мелу

– Хорошо помнится мне, – ответил Король, – сколько препятствий было в начале сего деяния, и сколько раз советовали мне некоторые из вас, прочих, чтобы я прекратил следовать своему притязанию, представляя мне многие иные доводы, в силу коих я должен был так поступить. Я же всегда имел пред своими очами основание, кое взял для следования сему делу; и как только вспоминал я, что то было службою Богу, тотчас же казалось мне, что не было у меня причины прекращать доведение его до конца, но напротив, что я должен предоставить себя любым трудам и опасностям, дабы привести его к завершению. И теперь размышляю я о том, как сверх стольких представших препятствий наш Господь Бог пожелал дать победу супротив всякого естественного суждения людей; так же надеюсь я на Него и в том, что Ему будет угодно привести мое намерение к завершению святой службы Ему. И воистину чем больше я о том размышляю, тем более крепнет во мне ощущение, что город сей еще станет причиною иного и гораздо более великого блага для меня или кого-нибудь из моего рода. И, в конечном счете, я передаю дела сии в руки нашего Господа Бога и моей Владычицы Девы Марии, Его Матери, с надеждою на коих я постановляю охранять и удерживать сей город к вящей Их почести и славе.

Когда те суждения были таким образом окончены, тотчас же Король, дабы сразу положить начало своему намерению, там же, на том самом совете, сказал Мартину Афонсу ди Мелу, чтобы тот был готов остаться за фронтейру [404]404
  Примеч. перев. Фронтейру (порт. ист. fronteiro) – губернатор пограничной крепости.


[Закрыть] в том городе.

– Мартин Афонсу, – сказал он, – как по причине многих услуг, кои вы, и ваш отец, и все прочие из вашего рода оказали мне и рексам [королям], от коих я происхожу, так и чувствуя, что вы сумеете то весьма добро свершить, мне угодно вручить вам сей город, в каковом, как я ощущаю, вы сослужите службу Богу и мне и приумножите честь вашу и вашего рода. И я оставлю вам [помощников] из числа фидалгу дома моего и моих сыновей, и равно из иных моих земляков, дабы вам оказывалась добрая помощь в вашей работе. И равным образом я оставлю вам артиллерию, и снаряжение для вашей обороны, сколько вам потребуется. И затем, на текущее время, вам будут оставлены съестные припасы (bitalhas) и продовольствие (mantimentos) для вашего поддержания. И как только, с Божьего соизволения, я отправлюсь в Португалию, я буду блюсти то попечение о вас, какое подобает.

Мартин Афонсу, таким образом и в тот момент (assim pelo presente), выступил, чтобы поцеловать руку Королю, говоря, что весьма почитал то за милость, но что, однако, он станет держать насчет того свой совет. Однако каков бы тот совет ни был, говорит автор, его постановление было весьма порицаемо большею частью добрых [знатных], что там были, поскольку Мартин Афонсу советовался с двумя людьми, что не обдумали хорошо величие того деяния и не рассмотрели (nem escoldrinharam) верным образом честь Мартина Афонсу, посоветовав, чтобы он не принимал такого назначения; из каковых [людей] один был эшкудейру из Эворы, звавшийся Жуан Гомиш Арналью, а другой – Жуан Жузарти.

ГЛАВА C
Как граф Дон Педру испросил ту пограничную службу (frontaria) и кто были те, что там остались

Весьма не понравилось (desprouve muito) Королю, когда Мартин Афонсу принес свои извинения, отказавшись от того пребывания [назначения] (refusando aquela ficada), ибо воистину совершал Король подобный шаг (movimento) не иначе, как с великою любовью, к нему питаемою, и потому что, кроме того, знал его за весьма доброго рыцаря и весьма годного (bem auto) для подобного поручения. И, помимо великой своей храбрости и мужества, благодаря своему таланту и знаниям написал он [Мартин Афонсу] книгу, называемую «О войне» [405]405
  Кроме этой нам не удалось отыскать ни одной ссылки на такую книгу.


[Закрыть], в коей содержатся многие и добрые наставления и предупреждения для всех тех, кто располагает крепостью или каким-либо огражденным местом в пограничье с врагами (em frontaria de inimigos).

Много раз, однако, дурные советники лишают добрых людей их разумения, по каковой причине говорит мудрец: «От дурного советника охранишь душу твою» [406]406
  Примеч. перев. Книга Премудрости Иисуса, сына Сирахова, 37, 8.


[Закрыть]. И ощутил Король, что основным побуждением [отказа] Мартина Афонсу были те, кто ему таким образом насоветовал, на каковое дело их подвиг собственный их интерес, а не какая-либо иная, справедливая, необходимость, ибо они чувствовали, что коли он [Мартин Афонсу] там останется, то и им необходимо будет остаться [вместе с ним]; а посему приказал Король, чтобы среди прочих, кому надлежало там остаться, оказались бы и те [советники Мартина Афонсу]. То же дело – выбрать своею волею кого-нибудь другого, кому надлежало бы там остаться с тем назначением, – таким образом, [по-прежнему] оставалось у Короля.

Узнал о том граф Дон Педру ди Менезиш, и с великою поспешностью (mui trigosamente) отправился к магистру [ордена] Христа, весьма прося его, чтобы тот пожелал помочь ему в том деле, ибо его [графа] желание было остаться там [в Сеуте], если только Король окажет ему милость тем назначением. Каковую вещь магистр оказал с весьма доброю охотой, чувствуя расположение графа, и равным образом потому, что тот был человеком, выказывавшим ему добрую охоту; и посему он тотчас отправился говорить относительного того с Инфантом Дуарти, моля его, дабы тот испросил у Короля, своего отца, ту вещь для графа, что Инфанту оказалось весьма угодно. И так все было устроено тем образом, как испрашивал граф, чему он был весьма рад и посему отправился поцеловать за то руки Королю и Инфанту.

Руй ди Соза, что затем был алкайдом [407]407
  Примеч. перев. Алкайд (порт. ист. alcaide) – здесь: губернатор крепости.


[Закрыть] замка Марван, отец Гонсалу Руиша ди Созы, был первым фидалгу, испросившим у Короля, чтобы тот оставил его в том городе, говоря, что имел сорок весьма хорошо вооруженных людей с добрым желанием для того, чтобы остаться там с ним на его [королевской] службе; судите же теперь, такое ли было время, чтобы отказывать в подобном ходатайстве. Король был весьма доволен таким прошением (petitorio) и посему сказал, что весьма благодарил его, и что да будет угодно Богу даровать ему за то в дальнейшем приумножение и оказать ему множество милостей; после чего сказал Инфантам, чтобы они выбрали из своих домов некоторых фидалгу и эшкудейру, кои остались бы там [в Сеуте]. Каковы были те, что следуют далее, ss. [scilicet, «а именно»], Лопу Ваш ди Каштел-Бранку, алкайд [408]408
  Примеч. перев. Здесь: городской голова.


[Закрыть] Моры, что был главным ловчим (monteiro-mor) Короля, остался там за кодела (coudel) [начальника кавалерии] всех своих; и [люди] Инфанта Дуарти остались под началом графа Дона Педру, и [люди] Инфанта Дона Педру остались Гонсалу Нунишу Баррету, и [люди] Инфанта Дона Энрики – Жуану Перейре, каковой впоследствии был весьма добрым рыцарем в том городе; и во многих иных [походах] побывали он и другие добрые люди прежде того деяния, каковые, находясь на войнах во Франции и в Англии, услышав новости о снаряжении, что готовил Король, оставили все прелести (docuras) Франции и тех земель, дабы прийти на службу к Королю; каковыми были оный Жуан Перейра, и Диогу Лопиш ди Соза, и Перу Гонсалвиш, что прозывался Малафайя, и Алвару Мендиш Сервейра. Также остались в оном городе, помимо тех, что нами поименованы, Руй Гомиш да Силва, Перу Лопиш ди Азеведу и уже поименованные Перу Гонсалвиш и Алвару Мендиш, и Луиш Ваш да Кунья, и Луиш Алвариш да Кунья, и Фернан Фуртаду, и рыцарь Святого Креста, и Алвару Ианиш ди Сернаши, и Диогу ди Сеабра, и Мен ди Сеабра, и Жил Лоренсу ди Элваш, и Диогу Алвариш Барбаш, и Гомиш Диаш, и Перу Ваш Пинту, и Жуан Феррейра. И с сими осталось всего войска две тысячи семьсот человек, и мисе Итан (mice Itam) [409]409
  Мисе Итан, или мисе Этторе (Mice Ettore) – брат адмирала мисе Лансароти Песаньи.


[Закрыть], что остался там с двумя галерами, дабы охранять пролив. И приказал Король, чтобы оставили им множество съестных припасов (bitalhas) и вооружений, как оружие нательное (armas do corpo) [доспехи], так и арбалеты и арсенал.

Кроме того, среди вещей, найденных в Сеуте, о коих стоит рассказать, было четыре [простых] галеры и одна галера королевская, и множество больших дротиков (virotoes), и арбалеты, и щиты, и одна бомбарда, и множество пороха и серы, и сала и рыбы, дротики, якоря, швартовы (cabres), тросы (treus) [410]410
  Примеч. перев. Мы не смогли более нигде отыскать данный термин, а потому приходится полагаться здесь на трактовку Р. Бразила – «очень крепкие веревки для швартования», т. е. те же швартовы, которые мы вынуждены заменить здесь на тросы, т. к. швартовы упомянуты непосредственно перед ними.


[Закрыть], мачты (mastos), реи, бизани (artimoes), рули (gouernalhos), и все сие в великом изобилии, каковые вещи были найдены в гаванях (taracenas).

И когда сии вещи были таким образом приведены к завершению, Король, прежде чем отбыть оттуда, сказал Инфанту Дону Энрики, чтобы тот ввел во владение замком графа Дона Педру.

– А присягу (menagem), сеньор, – спросил Инфант, – принять ли ее у него мне или же ему прийти принести ее вам?

– Не хочу я иной присяги, – ответил Король, – нежели знания, у меня имеющегося, о его доблести (bondade), вследствие чего я на него полагаюсь, что он охранит его [замок], как то подобает.

И так отправился Инфант снять Жуана Вашкиша с [охраны] замка и вручить тот графу, передав ему те же самые слова, что Король сказал ему самому относительно присяги, каковую вещь, отвечал граф, он весьма почитал за милость Короля и Инфанта; и тогда Инфант взял в свою руку ключи [от замка] и передал их ему, и таким образом оставил его во владении. И хотя Жуан Вашкиш пробыл там к тому времени столько дней и каждый день отправлял оттуда из тех вещей, что там нашел, на корабли, все еще на то время, когда он оставил замок, оставалось их там еще много, впоследствии доставшихся графу, хоть и не из числа первых.