Текст книги "Хроника взятия Сеуты (ДП)"

Автор книги: Гомиш Ианниш Зурара

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 33 страниц)

ГЛАВА L.
Как Король отбыл из Альюш-Ведруш в галере графа Барселуша и прибыл в Рештелу, и как на следующий он отправился со своим флотом стать на якорь близ Санта-Катарины

В этом малый промежуток, о коем мы сказали, оказалось готово почти большинство всех тех, кому предстояло отправляться в том флоте, и там, где раньше они просили срока в один месяц, им хватило трех дней, и даже не совсем полных.

В среду Король поместился на галеру графа Дона Афонсу, и к нему явились [проститься] Инфанты и многие из тех сеньоров, что там были, и тою же ночью он ужинал и спал в Рештелу; каковая [ночь], как мы вполне можем утверждать, была лучше всего охраняема, ибо волею случая то была ночь рождения Господа Нашего Иисуса Христа (? – a noute da nascenca de Nosso Senhor Jesus Cristo) [280]280
  Примеч. перев....то была ночь рождения Господа Нашего Иисуса Христа... – нам не удалось найти объяснения тому, почему Зурара относит здесь «рождение Господа Нашего Иисуса Христа» к 23 июля – при том, что в главе XXIII настоящей хроники прямым текстом описаны традиционные рождественские празднества в декабре. Единственная напрашивающаяся аналогия здесь – неофициальное или полуофициальное празднование так называемого «рождества в июле», введенное в некоторых западных странах в новейшее время. Если в северном полушарии зимнее солнцестояние, как правило, имеет место около 22 декабря, то в южном – около 21 июля, почему в таких странах, как Австралия и Новая Зеландия, это празднование, в отличие от США, где оно также прижилось, имеет реальный, а не условный смысл. Что же касается прецедентов празднования «рождества в июле» в средневековой Европе (по сути, лишенных какого-либо смысла в северном полушарии), то мы не смогли их отыскать.


[Закрыть], поскольку шум (arroido), стоявший во флоте, был столь велик, что люди не могли уразуметь друг друга; и то побережье было не менее озарено факелами и людно, чем если бы на нем устроили празднества в честь какого-нибудь великого князя; и не меньшею была торговля в городе, по причине многих вещей, что были потребны ему [флоту] для его путешествия.

На следующий день, что был кануном Святого Иакова, двадцати четырех дней месяца июля, Король отбыл оттуда и приказал бросить якоря, и находился тою ночью близ Санта-Катарины. Стоянка эта, кою он устроил столь близко, была для того, чтобы дать людям возможность собраться вместе со всею возможной быстротой; но на следующий день, что был днем Святого Иакова, он приказал играть трубачам на своей галере – поскольку едва оказавшись в Рештелу, он покинул другую [галеру, графа Барселуша]. И так же, как заиграли трубы на его [галере], так же заиграли они на всех прочих кораблях, давая матросам сигнал, чтобы распускали паруса (desfaldrassem), что и было претворено в дело в мгновение ока (em hum ponto); и так, с доброю удачей, они отправились в путь, держа курс на устье.

Король, как я уже сказал, держал командование галерами, Инфант же Дон Педру – судами (naus) [281]281
  Примеч. перев. Под термином naus (суда, корабли) Зурара, очевидно, имеет в виду легкие трехмачтовые парусные суда (позднейшие каравеллы), противопоставленные тяжелым гребным галерам (gales).


[Закрыть], и каждый имел с собою собственный [путеводный] фонарь для управления другими. И поскольку некоторые пожелали узнать, кто были сии принципалы, что отправлялись с Королем, мы записываем их здесь – хоть и не соблюдаем какого-либо порядка в их перечислении, поскольку нашли, что никаким образом не смогли бы того сделать.

Главными после Короля были Инфант Дуарти, и Инфант Дон Педру, и Инфант Дон Энрики, и граф Барселуш, и магистр [ордена] Христа Дон Лопу Диаш ди Соза, и приор Эшпитала [Госпиталя] Алвару Гонсалвиш Камелу, и коннетабль, и адмирал мисе Лансароти, и марщал Гонсалу Ваш Котинью, капитан Афонсу Фуртаду ди Мендонса, Жуан Гомиш да Силва – алфериш [знаменосец] Короля, граф Виана Дон Педру – алфериш Инфанта, Дон Фернанду ди Браганса – сын Инфанта Дона Жуана, брата, каковым он являлся, Короля; Дон Афонсу ди Кашкайш, Дон Жуан ди Крашту (Crasto) [Каштру], Дон Фернанду – его брат, Дон Алвару Пириш ди Каштру, Дон Педру – его сын, Дон Жуан ди Лоронья (Loronha) [Норонья], Дон Энрики – его брат, Мартин Афонсу ди Мелу – гуарда-мор [командующий гвардией] Короля, Жуан Фрейри ди Андради, Лопу Алвариш ди Мора, Жил Ваш да Кунья, Вашку Мартинш да Кунья, Диогу Гомиш да Силва, Гонсалу Ианиш ди Соза, Перу Лоренсу ди Тавора, Алвару Ногейра, Жуан Алвариш Перейра, Жуан Родригиш ди Са, Мартин Ваш да Кунья, Афонсу Ваш ди Соза, Гонсалу Лоренсу ди Гомиди – эшкриван-да-пуридади [доверенный секретарь Короля], Нуну Мартинш да Силвейра, Жуан Афонсу ди Сантарен, Айраш Гонсалвиш ди Фигейреду, Гонсалу Нуниш Баррету, Алвару Мендиш Сервейра, Менду Афонсу – его брат, Диогу Лопиш ди Соза, Гонсалу Ианиш ди Абреу, Вашку Фернандиш Котинью, Алвару Перейра – племянник коннетабля, тот, чьим сыновьям впоследствии было поручено воспитание Короля Дона Афонсу, как впоследствии будет поведано; Гомиш Мартинш ди Лемуш, Жуан Афонсу ди Бриту, Диогу Алвариш, мештри-зала (mestre sala) [церемониймейстер], Луиш Алвариш Кабрал, Фернан ди Алвариш – его сын, доктор Мартин ди Оссен, Диогу Фернандиш ди Алмейда, Диогу Соариш ди Албергария, Алвару да Кунья, Алвару Фернандиш Машкареньяш, Жуан Афонсу ди Аленкер, Гонсалу Перейра ди Возела, Руй Ваш – его брат, Гонсалу Перейра даз Армаш, Лопу Диаш ди Азеведу, Мартин Лопиш ди Азеведу, Фернан Лопиш ди Азеведу, Гонсалу Гомиш ди Азеведу – алкайд [городской голова] Аленкера, Жуан Мендиш ди Вашконселуш, Руй ди Соза, Нуну Ваш ди Каштелу Бранку; Лопу Вашкиш, Перу Вашкиш, Жил Вашкиш, Пайю Родригиш, Диогу Соариш, Жуан Соариш – все сии братья Нуну Вашкиша, Руй Гомиш ди Алва, Гарсия Мониш, Пай Родригиш ди Араужу, Жуан Фогаса, Вашку Мартинш ду Карвальяль, Фернан Вашкиш ди Сикейра, Фернан Гонсалвиш ди Арка, Эштеван Соариш ди Мелу, Мен Родригиш ди Рефойюш, Вашку Мартинш ди Албергария, Жуан Вашкиш ди Алмада, Перу Вашкиш, Алвару Вашкиш – его сыновья, Алвару Гонсалвиш ди Атаиди – управляющий домом Инфанта Дона Педру, Вашку Фернандиш ди Атаиди – управляющий домом Инфанта Дона Энрики, Перу Гонсалвиш Малафайя, Луиш Гонсалвиш – его брат, Жуан Родригиш Таборда, Перу Гонсалвиш ди Корутелу, Жуан ди Атаиди, Жуан Перейра, Алвару Пейшоту, Перу Пейшоту, Бен-Бендин ди Барбуду, Педру Ианиш Лобату, Руй Вашкиш Рибейру, Диогу Лопиш Лобу, Алвару Ианиш ди Сернаши, Алвару Феррейра, что впоследствии был епископом Коимбрским, Гомиш Феррейра.

Все сии сеньоры фидалгу были начальниками войск, многих или малых, каждый согласно своему положению. И помимо сих были с Королем те иноземцы, о коих мы уже сказали, и один богатый гражданин Англии, коего звали Монду [282]282
  «Монду» (Mondo) – Мондо Арно (Mondo Arnaut).


[Закрыть], каковой прибыл на службу к Королю с четырьмя или пятью судами и многими лучниками и иными войсками. И тем же образом в королевстве по всем комаркам остались фидалгу, распределенные для того, чтобы охранять границы, а над всеми ними – магистр Ависский, каковой остался замещать персону Короля.

ГЛАВА LI.
Как Король в тот день, когда отбыл, весьма благочестиво сотворил свою молитву, и о вещах, о коих он в ней просил

Велико было всегда благочестие, что имел Король во все свои дни, как я уже сказал в прологе сей истории; и говорят, что в ту пятницу, когда ему предстояло отбывать, и уже был приготовлен для него алтарь и распущены паруса его флота, он преклонил колена (jeolhos) [283]283
  Вместо joelhos – колена.


[Закрыть], и вознес очи и руки к небу, и произнес:

– Господи! Бесконечными Твоими милостью и милосердием угодно было Тебе, среди великих и чудесных дел Твоих, содеянных бесконечною Твоею мощью, привести меня, малого раба Твоего, в сие положение, в кое Ты возвел меня чрез Твое благоволение, дав мне королевства и земли, дабы управлять и повелевать, в чем Ты содеял для меня многие и великие милости, главным образом послав мне помощь и подкрепление для противостояния врагам моим; и вот теперь Ты привел меня к сему времени. Да будет угодно Твоей Святой Милости, дабы вспомнил Ты обо мне и сем Твоем народе, каковой Ты поручил мне, ибо мы собрались здесь, дабы исполнить Твою Святую Службу, и пожелай дать нам победу против врагов Твоей Святой Веры, отложив искупление грехов наших на иное время.

– Ты же, Госпожа моя Дева Мария, коя моим делам всегда была заступницей (vogada) [284]284
  Вместо advogada – здесь: заступница, покровительница.


[Закрыть], – да будет угодно тебе продолжать помогать мне, дабы чрез заслуги твои я получил победу в том, о чем тебе ведомо и о чем я буду просить с таким желанием.

Холодный ветер в парусах начал выводить флот чрез вход устья, каковая вещь была прекрасна для лицезрения, ибо те, кто зрел то, не могли вообразить, что превыше подобного наслаждения существует иное, большее. И все скопище тех, кто остался в Лиссабоне, разместилось по стенам крепости (alcacova) и равно по всем прочим местам, откуда можно было хорошо видеть выступление того флота, от каковой вещи все ощущали немалую радость, кроме лишь некоторых, тех, кого Король по необходимости заставил остаться.

– О Господи! – говорили они. – Какую любовь выказал Ты к народу Португалии, когда даровал ему подобного государя для управления им! Блажен тот день, когда мир сей отметил его рождение, ибо он воистину возложил подлинный венец на главу своего народа!

– Иди же – говорили они – с удачею столь доброй, чтобы слава победы твоей вызвала зависть у всех князей мира!

И каждый там желал удостоверить, что ведал суть (virtude) того секрета, однако никто, все же, не знал того наверняка; иные желали потрудиться ради того, чтобы узнать численность флота, хоть труд их относительно сего и служил немногому. И так они пребывали в своих обсуждениях, немногим памятуя о том, чтобы есть и пить; и у многих из них лица были исполнены влаги, ибо не могли сдержать силу своих слез пред величием чудесной своей радости, и не желали уходить оттуда до тех пор, пока горы Сезимбры [285]285
  Примеч. перев. Сезимбра (порт. Sesimbra) – малый город (вила) и порт в Португалии, центр одноименного муниципалитета округа Сетубал. Расположен в небольшом заливе, окруженном горами (кряж Аррабида).


[Закрыть] не скрыли весь вид флота.

Так совершали все те корабли свое путешествие, таким образом, что в субботу после полудня начали огибать мыс Сан-Висенти; и по причине некоторых [святых] реликвий, что там покоились, в знак почтения свернули (mesuraram) все свои паруса при огибании мыса, и в ту ночь весь флот вместе стал на якорь в заливе Лагуш.

И на следующий день, в воскресенье, Король сошел на землю и тотчас держал там свой совет, на коем было постановлено, чтобы ясным образом было оглашено все подлинное намерение того движения; посему были приказано магистру брату Жуану Шира прочесть проповедь, дабы весь народ смог доподлинно узнать, каково было намерение, ради коего Король был подвигнут на то, чтобы составить то [флотское] соединение.

ГЛАВА LII.
Как магистр брат Жуан Шира проповедовал пред лицом всего народа, и о суждениях, что он высказал

Много раз говорил я в предшествующих главах, с какою заботой и усердием всегда сохранялся секрет того деяния до того момента, когда нарушение его уже не могло принести никакого вреда. И посему постановил Король с согласия своего совета, дабы он был там оглашен, для какового дела он приказал читать проповедь магистру брату Жуану Шира [286]286
  Фрей [брат] Жуан Шира был исповедником короля.


[Закрыть], каковой, извещенный о том, что ему следовало говорить, поднялся на свою кафедру, проповедовать пред тем народом. И хотя дан ему был весьма краткий промежуток [времени], он как человек, весьма преисполненный учености, сказал много вещей великой авторитетности, из коих мы берем некоторые малые части, так, как можем постичь их согласно длине времени, дабы нам сопроводить нашу историю.

– Думается мне, – сказал он, – что после того, как Король, наш сеньор, принял решение об исполнении (enxucucao) сего деяния, стали ходить среди вас, прочих, разнообразные суждения относительно его намерения, с немалым желанием узнать его истинную цель; он же как государь весьма благоразумный, остерегаясь (acaudelando-se) ущерба, что мог произойти для вас и для него, всегда сохранял свой секрет, как и подобает величию подобного деяния.

– Теперь же, почтенные сеньоры, когда он чувствует, что разумно будет вам его открыть, он доводит до вашего сведения, что, приняв во внимание многие и великие милости, кои Бог оказал сим его королевствам и вам, прочим, его народу, даровав ему столько и столь великих побед над его врагами, вследствие коих он привел дела свои к такому завершению; и поскольку, в ходе занятия теми первыми делами, хотя бы то и было супротив его воли, было причинено много вреда христианам, за каковой он всегда желал свершить полную епитимью – не потому, что ощущает он совесть свою тем отягощенною, ибо малой вины заслуживает тот, кто грешит без согласия своей совести, но потому, что доброй воле пристало, как говорит Святой Бернард [287]287
  Святой Бернард – Бернард Клервоский, французский богослов-мистик, цистерцианский монах, аббат монастыря Клерво. Канонизирован в 1174 г., провозглашен Учителем Церкви в 1830 г. Участвовал в создании ордена тамплиеров, проповедовал Второй крестовый поход. Цистерцианский орден при нем распространился по всей Европе, в религиозной сфере его влияние на общественную жизнь было преобладающим; одним из крупнейших центров цистерцианцев в Европе стал монастырь Алкобаса в Португалии.


[Закрыть], узнавать вину [даже] там, где человек неповинен, – пожелал он быть подвигнутым на то, чтобы свершить такую службу нашему Господу Богу, чрез какую он заслужил бы для себя и для вас, прочих, часть Его славы, каковая [служба] поистине не могла бы быть большею, нежели дать бой врагам нашей святой католической веры. Ибо тот, кто может противодействовать греху и не противодействует, чрез само сие сочувствие как бы его одобряет, как то написано в третьей причине и третьем вопросе декрета (degredo) [288]288
  См. труды св. Бернарда (Комм. перев. Сочинения Бернарда Клервоского разделяются на трактаты, слова (проповеди) и письма. Трактаты (всего 14) посвящены догматико-полемическим, нравственно-аскетическим, мистико-созерцательным, церковно-каноническим и другим вопросам).


[Закрыть], где сказано, что если кто может противодействовать и помешать злодеям и того не делает, то есть не что иное как оказание услуги их злодейству, и не избегнет тени подозрения в тайном соучастии (companhia escondida) тот, кто явным образом зрит грех против святой веры и не противодействует ему. И, таким образом, он [второй тип] не лучше того [первого], каковой есть не что иное, как подобие тех врагов, что то свершают (e pois tal como este, que e outra cousa senao semelhavel aquelles inimigos que o fazem), вследствие чего он достоин и заслуживает той же самой кары, и посему должен быть судим Богом. Ибо как говорит апостол [289]289
  Апостол – т. е. Святой Павел, великий евангелизатор язычников, апостол по антономазии.


[Закрыть] в первой главе своего послания к Римлянам, не только лишь те, кто суть против веры, достойны смерти, но и те, кто с сим соглашается, не противодействуя тому всеми своими силами. Каковой вещи вследствие представляется, что тот, кто держит себя за католика и истинного христианина и со всею своею силой не отдает себя [при том] защите своей святой веры, не есть настоящий рыцарь и член [Церкви] (nembro) Иисуса Христа, и не имеет с Ним ничего общего, и что он хуже, нежели любой из тех неверных. Ибо всякий из тех, кто живет под каким-либо законом, обязан подвергнуть себя смертельной опасности, дабы защитить его и сохранить. Ибо говорят Туллий [290]290
  Цицерон Марк Туллий (106-43 до н. э.) – величайший римский оратор и наивысший образец латинской словесности. Его трактаты и речи приобрели огромную известность.


[Закрыть] в первой книге о ремеслах [291]291
  «О ремеслах», или «Об обязанностях» (De officiis), – весьма ценный трактат Цицерона.


[Закрыть] и философ в третьей книге этики [292]292
  «Никомахова этика» – главное этическое сочинение Аристотеля (в 10 книгах).


[Закрыть], что тот, кто воистину силен, пусть с пылом выстрадает смерть в защиту своего закона. И уж коли человек обязан защищать законы своей земли, насколько же более надлежит поступать так ради закона нашего Господа Иисуса Христа, коего вследствие мы знаем наверняка, что хотя и умрем в сей жизни, но будем жить вечно в иной, чему свидетельство приводит святой Лев папа [293]293
  Святой Лев папа – Лев I, прозванный Великим, папа Римский в 440-461 гг. Уроженец Рима, в результате своей встречи с Аттилой предотвратил разграбление тем города. Автор проповедей и большого числа посланий.


[Закрыть] в двадцать третьей причине и в восьмом вопросе декретов (degredos) святых отцов, где говорит: «Отриньте всякий ужас и страх и учитесь воевать усиленно против врагов святой веры; ибо Бог всемогущий ведает, что коли кто-нибудь из вас, прочих, умрет, то умрет за истину веры и спасение Его закона, за что Он сам даст тому награду небесную»; приводя в пример Моисея, предводителя (coudel) [294]294
  Примеч. перев. Coudel – звание капитана кавалерии в средневековой Португалии (см. примеч. 5 к гл. XXI), однако в данном случае оно явно употреблено в значении военного вождя или предводителя.


[Закрыть] своего народа, ибо столько опасностей и трудов снес тот ради защиты своего закона.

– Посему Король, наш сеньор, как настоящий рыцарь был подвигнут главным образом тем, чтобы содеять службу нашему Господу Иисусу Христу, нанеся урон тем, кто в оскорбление Его закона живет на земле, кою Он изначально отдал христианам. Ибо вы можете узнать, что город Сеута, вместе со всем прочим мавританством (mourisma), после Страстей Его был обращен в Его святую веру, в каковой оставался до времен графа Жулиана [295]295
  Граф Юлиан (исп. Conde Julian, порт. Conde Juliao) – вестготский вельможа, губернатор Сеуты, в результате прямого предательства отдал Испанию под власть мавров, предложив им начать войну с последним королем вестготов Родерихом (Доном Родриго).


[Закрыть], каковой своею собственною волей отдал ее неверным, что обратили святые церкви Его в мечети, убрав оттуда святые вещи и разбросав их, в оскорбление нам, по местам грязным и презренным; и оттуда они нанесли впоследствии много урона Испании, коего вследствие по справедливости можем творить мы тот плач, что записан во второй главе первой книги Маккавеев и что сотворил [впервые] тот святой муж Матфей (Matias) [296]296
  Маттафия (Матфей) – священник из рода Хасмонеев, из-за религиозных притеснений со стороны селевкидских властей в 167 г. до н. э. поднял восстание против царя Сирии Антиоха IV Эпифана. Связанные с Маттафией события описаны в ветхозаветной Первой книге Маккавейской.


[Закрыть] о граде Иерусалиме, говоря: «Горе мне (Guai de mim), ибо я родился, дабы узреть разрушение святого града, видя, как приведен он в руки врагов, святые же вещи брошены в нечистоты, храм же его сделался как муж бесславный, а сосуды его святого жертвоприношения унесены в полон и отданы под нужды мерзкие и нечистые, и вся краса у него отнята, и тот [град], что был свободен, ныне сделан рабом пред очами вашими» [297]297
  Примеч. перев. 1 Мак., 2, 7-12 (приводимые Зурарой цитаты из Первой книги Маккавейской сокращены и не вполне совпадают с синодальным переводом).


[Закрыть]. Каковой святой муж после сего плача, что таким образом творил он с такою болью из-за поражения своего закона, подвигаемый ревностью к добродетели, весьма отважно убил одного иудея из своего народа поверх жертвенника, где тот публично, в присутствии всех, хотел свершить жертвоприношение идолам, и равно убил одного язычника царя Антиоха [298]298
  Антиох IV Эпифан – царь Сирии в 175-164 гг. до н. э. Пытался принудить иудеев отказаться от иудаизма и навязать им языческую религию, что вызвало восстание Маккавеев, которое вначале возглавил священник Маттафия, а затем его сыновья Симон и Иуда Маккавеи.


[Закрыть], поскольку тот требовал, чтобы он совершил то мерзкое жертвоприношение, после чего начал восклицать громким голосом, призывая своих, говоря: «всякий, кто имеет ревность к закону, да выступает вслед за мною (depos mim)!» [299]299
  Примеч. перев. 1 Мак., 2, 27.


[Закрыть] И так он прожил с ними в великих трудах в пустыне, пока не настало ему время умирать, накануне чего он укрепил всех, дабы они стояли твердо, верным образом сражаясь и страдая из любви к закону своего Господа Бога, сказав: «Итак, мои весьма возлюбленные сыновья, будьте почитателями закона, и отдайте души ваши за завет отцов, и помните о делах, что свершили они в своих поколениях, и обретете великую славу и имя непреходящее» [300]300
  Примеч. перев. 1 Мак., 2, 50-51.


[Закрыть].

– Итак, почтенные сеньоры, Король, наш сеньор, доводит до вашего сведения, что по всем вышеозначенным причинам намерение его состоит в том, чтобы с милостью Господа Бога отправиться на город Сеуту и потрудиться, сколько он сможет, ради того, чтобы вернуть его к вере нашего Господа Иисуса Христа; посему он наказывает вам, чтобы вы собрали сами в себе все ваши силы, дабы достичь подлинной крепости, согласно его намерению, и обрести с ним вместе часть великой его заслуги. И отдалите от себя мнения, что некоторые имели в прежние дни в Лиссабоне, когда казалось им тяжким шагом то, что Король таким образом собирался свершить, и то же самое с трауром, что приказал он убрать так скоро по смерти своей супруги; каковое суждение поистине было столь произвольным, чтобы относиться к государю весьма добродетельному и знатоку всяческого добра. Каковой, как вы хорошо должны ведать, имел печаль большую из-за смерти своей супруги, нежели всякий иной человек, но дабы чистым образом свершить службу Богу, он отогнал от себя на текущее время всякий признак печали. И в сем не содеял он чего-то нового, ибо рассказывает Валерий Максим в своей первой книге и Тит Ливий в книге о второй войне, что когда Римляне вели битву с Ганнибалом близ реки Канны [301]301
  Канны – места военного разгрома римлян, понесших большие потери, карфагенским полководцем Ганнибалом. Однако карфагеняне, вместо того чтобы воспользоваться победой, ослабили сами себя, отдавшись «прелестям Капуи» (Комм. перев. См. Тит Ливий, XXIII, 18, 11-12. Канны – название не реки, как утверждает Зурара, а города в Апулии, на реке Ауфид (Офанто), близ побережья Адриатического моря).


[Закрыть], то внутри города Римлян умерло сорок семь тысяч триста тридцать четыре, не считая их друзей и союзников (liados), коих умерло в количестве почти неисчислимом, вследствие чего не осталось в Риме женщины, что не облеклась бы в траур; однако по прошествии тридцати дней все они оделись в белые одежды и равно оставили всякий иной знак печали, только ради того, чтобы с большею радостью принести в жертву своих животных (animalias) пред алтарями своих богов. Из каковой вещи мы можем вывести два отношения: первое – почтение, кое питали те [женщины] к смерти своих сыновей, братьев и [прочих] родичей, ибо [таковая] среди них почиталась за почетную и достойную славы, когда ее принимали ради защиты либо приумножения своей собственной земли, и посему полагали, что не должно было их оплакивать столь длительное время, поскольку велики были пыл (acendimento) и рвение, что имели они [женщины] относительно церемоний и жертвоприношений своим богам, так как пред лицом столького пролития их [родичей] крови супротив естественной наклонности их [женщин] желания, лишь с тягою к религии отдалялись они от всякой печали. Каковая вещь поистине есть для нас весьма великое оскорбление: коли сии [римские женщины] поистине ведали, что души тех [их родичей], напрямую идут в ад [302]302
  ...идут в ад... – мы имеем здесь абсолютно тенденциозную точку зрения, лишенную какой-либо ценности. Ясно, что «язычники» не могли отправиться в ад только за то, что были язычниками, верующими или неверующими (Комм. перев. Тем более что они в принципе не могли считать себя «язычниками» и исповедовать подобный религиозный догмат, возможный только у средневекового христианского автора, который им здесь его и приписывает).


[Закрыть], какое основание имеем мы оплакивать смерть той [Королевы], про каковую ведаем, что она пребывает в обществе блаженных святых? Ибо зримым образом видели мы пред нашими очами знаки, чрез кои с великим основанием должны верить, тем более в подобный акт (auto) [поход на Сеуту], для какового с радостью должны направить (enderencar) свою волю, тем более что мы доподлинно ведаем, что цель его есть здравая и достойна всяческих заслуг.

ГЛАВА LIII.
Как магистр объявил крестовый поход, и как он своею властью отпустил всем вину и кару.

После того как магистр окончил таким образом свое суждение, насколько это касалось того процесса, на коем он воздвиг себе [риторический] фундамент, то сказал:

– Почтенные сеньоры, все, что сказал я вам до сих пор, было сказано и изречено приказом и властью Короля, нашего сеньора; то же, что я желаю сказать вам сейчас, будет сказано как бы от моего ремесла, поскольку мы, прочие [т. е. священнослужители], суть не что иное, как дозорные башни народа Божьего, дабы предупреждать его супротив его врагов телесных чрез писания, как то написано во многих [книгах Священного Писания] святыми пророками, в особенности же в третьей и тридцать третьей главах Иезекииля, где он говорит таким пастырям, что [Бог] сделал их дозорными башнями над народом своим, грозя им, что, коли не будут они усердны в том, чтобы вразумлять (amoestar) его всех его ошибках, грехах, опасностях и ущербе, в коих они [люди народа Божьего] в настоящее время пребывают, либо же в будущем пребывать могут, то смерть и урон (danacao), что вследствие сего могут для него [народа] воспоследовать, Он взыщет от их рук и платою за то назначит их собственную кровь [303]303
  Примеч. перев. Иез., 3, 17-18, и 23, 7-8.


[Закрыть]. И тем же самым образом жалуется и пророк Иеремия в плаче и стенании, что сотворил он над Иерусалимом, говоря, что пророки и священники его были причиною его пленения и разрушения, как то более пространно объявляется во второй главе, где он говорит: «Твои пророки принесли тебе вещи ложные и безумные, и не показали тебе зло твое, дабы вызвать в тебе покаяние» [304]304
  Примеч. перев. Плач Иеремии, 2, 14.


[Закрыть].

– Ибо в подобные времена, – говорил магистр, – суть потребно наше оружие, ss. [scilicet, «а именно»] слово Господа Бога, представляющее святые Его таинства верным и католическим христианам, дабы конец их мог произойти так, как то надлежит по святой их религии. И так и написано в той же главе Второзакония, что, когда настал час битвы, священник пребывал пред лицом войска, говоря: «Услышь, Израиль, и вы, прочие, что желаете дать сражение (cometer peleja) против врагов ваших: да не будет страха в сердцах ваших, и не пожелайте устрашиться никакой вещи в боязни вашей, и не пожелайте бежать в ужасе вашем, ибо Господь Бог наш будет сражаться среди нас против противников наших (nossos aversairos), вследствие чего он избавит вас от их опасности» [305]305
  Примеч. перев. Втор., 20, 2-4.


[Закрыть]. И то же самое подтверждает святой Фома в secunda secunde R q. в разделе втором [306]306
  Примеч. перев. Т. е. Фома Аквинский, «Сумма теологии», Часть II-II, Вопрос 40, «О войне», Раздел 2, «Законно ли епископам и клиру принимать участие в сражении?» (См.: Фома Аквинский. Сумма теологии. Часть II-II. Вопросы 1-46. Киев: Ника-Центр, 2011).


[Закрыть], где он касается сего предмета, заключая (concludindo), что, хотя прелатам и клирикам и не пристало сражаться, но это им главным образом подобает, и есть справедливо и заслуженно, воодушевлять, и побуждать, и укреплять всех верных христиан, дабы они могли честным образом сражаться тем манером, о коем мною уже сказано. Относительно какового намерения говорит святой Лев папа, рассуждая о самом себе в двадцать третьей причине и в восьмом вопросе декрета, что он велел собрать свой народ против мавров, про коих ходила молва, что они прибывали в один морской порт, и он сам своею собственною персоною выступил против них [307]307
  Примеч. перев. Папа Лев I Великий признан автором 97 проповедей (Слов) и 143 посланий (некоторые из которых сохранились вместе с папскими декретами и соборными канонами в церковно-канонических сборниках). Точно установить, что за «декрет» цитирует здесь магистр фрей Жуан Шира (а вместе с ним и Зурара), нам не удалось, однако и так ясно, что ссылка на «мавров», совершающих набеги на итальянские порты, применительно к документу V века является заведомо анахронистичной.


[Закрыть].

– И посему, пользуясь своим ремеслом, я прошу и молю вас всех, сколько вас здесь собралось, дабы вы хорошо обдумали по совести вашей любые грехи, зло или ошибки, что вы совершили, и чтобы вы попросили у Господа Бога прощение за них от всего сердца и со всем желанием, и сотворили бы за них покаяние, возымев твердое намерение воздерживаться от того, чтобы грешить, отныне и впредь. Чрез каковую вещь вам будут отпущены (sereis assoltos) вина и кара в силу одного письма, что Святой Отец [Папа] предоставил Королю, нашему сеньору, видя святое его желание.

Каковое письмо магистр сразу после того там и огласил (pruvicou), в конце какового совершил всеобщее отпущение, и сказал:

– Друзья, следует вам иметь в виду, что жизнь сих неверных не есть среди нас вследствие собственной своей силы, но лишь по воле Господа Бога, коему угодно устроить так, чтобы нам выпали изнурение и тяготы, дабы мы, удрученные (afrigidos) и изнеможенные мощью столь лютых врагов, изведали бы многие ошибки, что против Него совершили, и вернулись бы к нему чрез истинное покаяние; и, вернувшись таким образом на путь истинны, смогли бы получить от Него подкрепление и помощь, дабы их уничтожить; каковые [тяготы] до сих пор были, по великому Его милосердию, выдержаны, не без великого тайного смысла. Ибо также как наш Господь Бог во времена патриарха Авраама терпел язычников, врагов Своей веры, единственно ради исправления народа Своего, так же он поддерживает сейчас этих [неверных] среди нас, в виду очей наших, причиняя урон многим из наших братьев, единственно с целью нас наставить и наказать; где [в книге Бытия] можно прочесть, что Бог сказал тому святому патриарху: «Ты отправишься к своим отцам и будешь погребен в старости твоей, но в четвертом колене [они] вернутся сюда, ss. те, кто произойдет от тебя, ибо не свершились еще до сего настоящего времени злодеяния тех, кто сею землей обладает» [308]308
  Примеч. перев. Быт., 15, 15-16. Разумеется, латинского оборота scilicet («ss.»), типичного для Зурары, в синодальном переводе нет.


[Закрыть]. Так что если мы всецело положимся на Него, надлежит полагать, что Он поможет нам против всего сего злого племени, что поистине будет для нас немалою славой и честью, среди всех народов, что были в сей Испании, [поскольку таким образом] мы станем первыми, кто перейдет в Африку и начнет возлагать ярмо веры на шеи неверных. И таким образом мы обретем две весьма великие выгоды: первая – спасение, кое, как мы знаем поистине, мы получим для наших душ, вторая же – весьма великую почесть среди всех наших соседей и долговременную память, коя останется на веки вечные, пока будут оставаться люди, умеющие говорить; и к тому же не ту славу, что за свои победы и подвиги обретали язычники, ни ту, что получили некоторые христианские князья за то, что пожелали подчинить (sojugar) своих соседей без причины справедливой или честной, – но мы получим славу истинную, поскольку свершаем то единственно из любви и почтения к Тому, кто, дабы прийти на помощь нашему несчастью и наказанию, в коем мы пребывали, и избавить нас от них, не усомнился в том, чтобы спуститься с неба и оказаться среди нас, облачившись в нашу человечность, в каковой страдая, Он положил за нас свою душу, пока не умер на кресте и не освободил нас. В чем, как говорит Святой Петр во второй главе своего первого канонического, Он дал нам чудесный пример, дабы мы следовали по Его стопам [309]309
  Примеч. перев. 1 Пет., 2, 21.


[Закрыть]. В доказательство чего говорит Святой Иоанн в третьей главе своего первого канонического [послания], что так же, как Он умер за каждого из нас, так же пристало нам умереть, если будет в том надобность, ради здравия и спасение Его святой веры, говоря: «В сем узнаем мы милосердие Божье, поскольку Он положил свою душу за нас, то и мы равным образом должны положить свои души против тех, кто хулят Его Святое Имя» [310]310
  Примеч. перев. 1 Ин., 3, 16. Цитата неверна, т. к. в синодальном переводе речь идет о том, что «мы должны полагать души свои за братьев».


[Закрыть]. Так что станем все членами (nembros) сего прославленного тела воинствующей Церкви, коего голова есть Иисус Христос, наш искупитель (nosso remidor), и все совершенства, достоинства, и богатства, и состояния будут нам предоставлены Богом, дабы с ними мы могли помочь и послужить Его Святому Дому, испытывая такую боль за бесчестье, сотворенное в Его святых церквях, что были поставлены на службу врагам веры, как если бы оно было нанесено нам самим, чему более пространно учит нас апостол [Святой Павел] в двенадцати главах послания, что направил он Римлянам, и в другом подобном, что было написано Коринфянам. И много [еще] примеров из Святого Писания я мог бы вам здесь привести (ementar), кабы не чувствовал волю вашу столь склонной ко всяческому добру.

– Однако, дабы мне закончить службу, я хочу привести вам здесь один краткий пример великой любви, что одна святая женщина имела по отношению к службе Богу и Его святой вере; каковою [женщиной] была та святая мать Маккавеев. Ибо поскольку было так, что она видела семерых сыновей ввергнутыми в суровые и тяжкие мучения, по приказу того злого царя Антиоха, так как они не желали поступать против закона своего истинного Бога и есть свиное мясо, сия славная женщина, с любовью к закону и почтением к Богу, забыла о естественном родстве (natural divido), что имела она с сыновьями, и побудила их (espertou-os) к тому, чтобы выстрадать мучительную (doorosa) смерть – смерть своей собственной плоти, что зародилась в ее чреве, – наставив сыновей голосом не женщины, но сильного и святого мужа, дабы они умерли за закон своего Бога. И так и написано о ней в седьмой главе второй книги Маккавеев – о вещах, ею сказанных, и как она укрепляла сыновей, когда узрела их в муках, – и по сему мать столь чудесная в такой манере достойна (dina) доброй памяти; каковая, видя семерых сыновей погибающими на протяжении одного дня, страдала о том с твердым сердцем по причине верной надежды, что имела она на Бога; и так она наставляла сильным образом, отцовским гласом, каждого из них, в такой манере, говоря: «я не знаю, каким образом явились вы в моем чреве, ибо не я дала вам дыхание, ни душу, ни жизнь, и не я собрала вместе члены каждого из вас; но то Творец мира, каковой изначально образовал природу всех вещей и устроил происхождение и начало всех людей, – Он даст вам еще раз с милостью дыхание и жизнь, так же, как вы теперь отвергаете самих себя ради Его законов (suas lex)» [311]311
  Примеч. перев. 2 Мак., 7, 22-23.


[Закрыть]. И последнему сыну она сказала: «смилуйся надо мной, что девять месяцев носила тебя в своем чреве и давала тебе молоко три года, и воспитала тебя, и растила до этого возраста. Молю тебя, сын, посмотри на небо, и на землю, и на все вещи, что есть на ней, и познай, что из ничего создал их Бог, [и что так произошел] и род человеческий; и так же будет содеяно с тобой, [посему] постарайся ради Его милости и не страшись этого мясника, но, сделавшись достойным твоих братьев, прими смерть» [312]312
  Примеч. перев. 2 Мак., 7, 27-29.


[Закрыть]. Каковую вещь юноша с весьма твердым сердцем и претерпел; а затем и мать с великим постоянством и с тою блаженною надеждой, что имела она в сердце своем, приняла венец мученичества. И коли уж та женщина, обладательница слабой природы, столь усиленно наставляла (conselhava) сыновей, дабы они претерпели смерть ради службы Богу, тем более, что принадлежали они еще к старому [ветхозаветному] закону, каковым [исповедовавшим старый закон], согласно сказанному апостолом, все вещи были явлены в зримом образе, то какое еще доказательство (amostranca) могу явить я вам, прочим, кои суть верные члены [Церкви] Иисуса Христа, выкупленные драгоценною Его кровью?

– И поскольку я сказал выше, что память о сем сохранится на веки вечные среди людей, я хочу, чтобы вы знали, что суждения астрологов (juizos estrologos) суть истинны, согласно узнанному мной от некоторых знатоков, коим был известен час, когда изначально было определено сие деяние, так как Марс (Martes) вошел в свою экзальтацию в дом Венеры на выходе Солнца, а тогдашний Сатурн (a Saturno entonce), каковой есть знак Весов, означающий вещи памятные (renembradores), показывает, что памяти о сем суждено сохраниться и быть положенной в записи, коих перевод (tresunto) дойдет до многих краев, в память (renembranca) доблестных ваших делах.