Текст книги "Две жизни в одной. Книга 1"

Автор книги: Гайда Лагздынь

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 45 страниц)

Ее произведения неизменно входят в хрестоматии издательства «Просвещение», а в 2001 году ее стихотворения вошли в «Хрестоматию для самых маленьких», которую «Аст-Пресс» издавал в рамках целевой федеральной программы книгоиздания России. Музыкальные издательства Москвы и Санкт-Петербурга публикуют ее музыкальные спектакли и песни.

Гайда Лагздынь – член Союза писателей России, член правления областного отделения Детского фонда России и правления Ассоциации женщин-писательниц России. Творчество Гайды Лагздынь отмечено премиями и дипломами многих конкурсов; она лауреат II Всесоюзного конкурса Госкомиздата и Союза писателей СССР, победитель Российского конкурса профессиональных драматургов и композиторов (2002 г.) и т.д. Международная ассоциация детских фондов удостоила ее особой награды – диплома «Признательность». В 2002 году ей был вручен нагрудный знак губернатора Тверской области, а в 2003 году Тверская областная универсальная научная библиотека назвала ее «открытием года».

– Столько идей, они мне жить не дают спокойно! – жалуется Гайда Лагздынь, и на какое-то мгновение из ее глаз выглядывают Том Сойер с Геком Финном вместе. Я давно знаю Гайдочку (она позволяет мне так себя называть), и все эти годы меня не оставляет подозрение, что ей частенько приходится самой себя удерживать за шиворот – ну так и подмывает выкинуть какой-нибудь фортель! Понимаете, она и мудрая бабка, и сорванец-внук в одном лице. Такой вот феномен случился-приключился, а в результате Россия получила одного из лучших своих детских литераторов. В московских издательствах ее рукописи давно уж нарасхват, и у нас наконец-то вышел первый том антологии «Моя книга». Долгожданное событие! Большая, прекрасно иллюстрированная книга издана, что называется, «на вырост» – на отличной бумаге, надежно прошитая, она рассчитана не на одно поколение. Правда, наши внуки могут искренне удивиться, встретив иные строки, – уже сегодня некоторые ее стихотворения считают народными, их не раз записывали студенты в фольклорных экспедициях. То ли еще будет лет через двадцать! Да и песни на ее стихи на эстраде исполняют, тоже не всегда предварив уважительным упоминанием ее имени. Несколько лет назад тверская девчушка в Санкт-Петербурге на очень престижном конкурсе пела про черноглазую мышь Генриетту. Как, значит, гуляя, зашла она в дом, где на буфете лежала конфета – аж с прошлого лета, потому что одна тетя боялась диабета.

Вы догадались, что было дальше? Исчезла конфета, и вслед – Генриетта, девочка получила первый приз – золотую статуэтку, а Гайда Рейнгольдовна обо всем узнала лишь из газет... Точно так же, как и о том, что ее произведения где-то ставятся, включаются в какие-то сборники и антологии, а то и переиздаются целыми книжками в братских республиках и некоторых отдаленных российских губерниях. Обидно, спрашиваю? Она честно задумывается, к себе прислушивается, потом с неким даже удивлением сообщает: а мне не жалко! И не желает обсуждать, почему при таком количестве книг у нее такие тощие гонорары... Да вы и сами понимаете, ну как сочинять про веселых свинок-хрюндей, про злыдней из Мрачного царства, про ворону Глафиру и кошку Фрау и при этом подсчитывать рубли, баксы, тугрики?!

Одним словом, бизнес-леди из Лагздынь, уж извините, никакая, зато поэт большой, веселый, добрый, с широко распахнутыми любопытными глазами ребенка и простодушно лукавым сердцем. Это я о том, что детская наивность всегда сродни мудрости; мы с годами это чудесное свойство напрочь утрачиваем, а Гайда Рейнгольдовна смогла сберечь. Зрелый опыт много повидавшего и познавшего человека служит ему оправой... Откройте книжку «Волшебная тропинка» и прочитайте, как девочка Аня шла по тропинке. Глядь – она розовым бантом перевязана. Потянула Аня за ленточку, и распалась тропинка на две – сине-голубую, с цветущими васильками, и желтую, по которой можно дойти до самого солнышка. Любовалась, резвилась, а потом поняла, что нужно поскорее сделать все как было, иначе домой не вернуться, да и самого дома, может, не станет. Побежала Аня назад, завязала ленту, и тропинки снова слились воедино, став зеленой-презеленой дорогой к дому. Вот вам полторы странички, которые целого философского трактата стоят, – о природе вещей, гармонии мироздания и опасности нашего извечного искушения просунуть нос поглубже, объять необъятное и разъять то, чему существовать должно по высшему замыслу исключительно в единении. Да я бы эту притчу ввела в обязательную школьную программу!

Вся жизнь Гайды Лагздынь с Тверью связана крепко-накрепко. Она окончила пединститут, между прочим, с отличием. Затем более тридцати лет преподавала химию и биологию, в том числе – в колонии в Больших Перемерках. Те впечатления легли в основу одного из немногих ее произведений «для взрослых» – повести «Зона».

Лагздынь давно могла перебраться в столицу, но не мыслит жизни без своего города. И детский авторский музыкальный театр, который она создала едва ли не первой в стране, стал еще одним ее подарком Твери, как и детское литературное объединение «Курочка Ряба». Первый театр она организовала при Дворце культуры профсоюзов в 1987 году, и вскоре он получил звание «Народный». Лагздынь была его директором, режиссером, драматургом, костюмером...

За двадцать лет Лагздынь создала более двадцати спектаклей, а ее театр трижды становился лауреатом Всероссийского конкурса «Экология. Творчество. Дети».

Сейчас Лагздынь со своими юными артистами ставит «Войну глазами ребенка». В основе – ее повесть о военном детстве «Тетрадь в клеенчатом переплете», но это еще и осмысление нашего нелегкого времени. Она убеждена, что с детьми об этом говорить необходимо – честно, без скидок. С ними вообще надо говорить обо всем – они поймут, нужно просто уметь сказать. Она это умеет – совершенно необыкновенно, с безошибочным попаданием.

Появление на тверских прилавках антологии Лагздынь «Моя книга» – это большое и радостное событие в культурной жизни области. Во многом итоговое, потому что, как ни хотелось бы забыть о календаре, а все же Гайде Рейнгольдовне в августе исполнится 75. Она полна энергии и творческих планов; дай Бог, придумает еще удивительные истории, издаст новые книги, в том числе и для взрослого читателя, к которому она в последние годы стала чаще обращаться, хотя детская литература остается ее главной любовью. Однако первый том – это только начало. В него вошли все ее стихи, когда-либо публиковавшиеся в издательствах СССР и России и созданные за последние годы. Но у Лагздынь остаются сотни страниц интереснейшей прозы – рассказы, сказки, повести, в том числе и то, что она называет «биохимией в сказках». Познавательная литература для детей – вообще жанр крайне сложный, дается немногим, а Лагздынь – мастер признанный. У Гайды Рейнгольдовны десятки пьес, многие из которых еще никогда не были опубликованы. Неизвестным широкой аудитории остается ее песенное творчество... Все это могло бы составить второй и третий тома антологии. Однако без финансовой поддержки властей, без участия общественности их издание, увы, немыслимо. Хочется надеяться, что они откликнутся...

P. S. Когда статья готовилась к печати, мы узнали, что издательства «Дрофа» и «Дрофа-Медиа» выпустили в свет восемь новых совершенно прелестных книжек Лагздынь. И еще четыре увидят свет до конца месяца.

«ЗА ШОКОЛАДНУЮ КОНФЕТУ» – «ЗОЛОТУЮ НИКУ»

В дни школьных каникул в Санкт-Петербург на II Международный конкурс эстрадной песни «Маленькие звездочки-96» съехались юные таланты из 14 стран ближнего и дальнего зарубежья.

Честь представлять на таком престижном форуме нашу Тверь выпала солистке детского ансамбля «Веселая семейка» (тверская гимназия №44) Лесе Надеждиной. За исполнение песен «Пусть летают бегемоты» (музыка тверяка К. Тушинка, слова Т. Собакина) и «Шоколадная конфета» (Ю. Штуко и Г. Лагздынь) Леся удостоена звания дипломанта с вручением кроме многочисленных подарков специального приза «Золотая Ника».

Доктор филологических наук, профессор, директор Центра русского языка и культуры Л.Н. Скаковская:

«Вот уже несколько десятилетий мы с вами имеем прекрасную возможность знакомиться с замечательными книгами Гайды Лагздынь. Из-под ее пера вышли добрые, милые, красивые стихи, песни, пьесы, сказки, адресованные прежде всего детям. Гайда Лагздынь подарила своим читателям поистине народные произведения. Удивительный дар рассказчика, фольклоризм произведений Гайды Лагздынь не оставят равнодушными ни детей, ни взрослых. Связь ее произведений с фольклором уже в раннем возрасте позволяет детям познакомиться с этим удивительно образным источником исторической памяти народа, почувствовать прелесть родного языка».

Исповедь

Документальный рассказ

Прихватило с вечера. Щемящая боль разливалась сантиметр за сантиметром, охватывая то, что называется сердцем. Приехала «скорая», уложили, понесли, запретили, закололи. Но сознание, зажатое умиротворяющими тихими лекарствами, просыпалось. Одна и та же мысль, подобно сверлу того самого станка, на котором пришлось работать в свои неполные пятнадцать лет, буравила раскисший, размягченный двуполушарный мозг:

– Зачем жила? Чего хотела?

Из глубины памяти выплывало то широкое самодовольное скуластое лицо исторички с тонкими узкими поджатыми губками, то ехидно улыбающийся, ныне покойный однокурсник Вася Иванов. А как цеплялся, держался за жизнь, ловчил? Всеми правдами и неправдами?! Однако умер, и раньше нас.

– Ушел, – говорили узкие тонкие ехидные губы. – Вы – наша передовая, вот и терпите.

Вереница мыслей, цепляясь друг за друга, скручивалась, свивалась в клубки то радужные, яркие, многоцветные, то в мрачные, почти черные.

Жизнь – блоки, блоки, коридоры, лестницы, порой без перекладин, без ступеней, косяк-наперекосяк. Была ли она интересной?Счастливой? А разве бывает все время солнце? Или все время весна? Бывает и ночь, и холодная непроглядная осень. А люди? И люди всякие были. Ехидные губы – они видны. Куда хуже другие. Опаснее зашифрованные люди. Их не было там, за школьной калиткой. А дети? Их разве сравнишь со взрослыми? Разве они могут раздражать, возмущать душу? Школьная суета, уроки, перемены, непосредственность, откровения, огорчения и переживания. Все равно это разное: мир детства и мир взрослых. Особенно тот, по другую сторону школьной калитки, в который я попала – мир утонченных умников-циников.

Работника детского сада, школы узнаешь сразу по каким-то еле уловимым признакам. По простоте речи, мягкости – я говорю о настоящих педагогах, – стремлению объяснить, не забывая о воспитательном моменте. Дидактика так и лезет в глаза.

Попав впервые в детское издательство, я почувствовала примерно ту же атмосферу. Но так как редакция была дошкольная, а работала я в старших классах, то душевный комфорт у меня был наивысший. Дело в том, что трое взрослых мужчин вполне серьезно обсуждали вопрос: как лучше нарисовать на зайце безрукавку? Мехом наружу или мехом внутрь? Была проблема, ее решали подробно и добротно. Я сидела и блаженно улыбалась. Меня не совсем поняли, потому спросили:

– А как вы считаете?

– Нет, я просто так, – ответила я, продолжая улыбаться, на всякий случай отвернувшись к окну. Я наконец попала в мир взрослых, но себе подобных! Это была минута моего литературного счастья. Может показаться кому-то смешным. Но это было выше моих сил, верх моего блаженства.

Жить среди взрослых с детской душой, а порой и с конкретным мышлением очень трудно. Часто о таких думают: «С приветом».

Почему я пишу для детей? Почему я говорю на их языке? Понимаю их? Мои мозговые полушария срабатывают так, словно я то ребенок, то взрослый. Когда я поняла это, стала себя бояться. А вдруг в решении серьезного вопроса сработает моя другая половинка мышления – детская? Наверно, потому я часто бываю открыта, откровенна, не защищена, как ребенок, чувствительно ранима в малом. И поступаю наперекор разуму. Как дети. Ведь порой без всякого труда, но с пользой для себя можно словчить, уйти в сторону или элементарно промолчать. Это совсем нетрудно. Это ясно и понятно всем.

Нет, не могла. А стоило ли подделываться, если и могла? Ластиться? «Себя не переделаешь» – слышу голос своей удачливой двуличной знакомой. Да и стоит ли игра свеч? Стоила! Свечи сгорели? Сгорели. А вместе с ними и я. Лежу, прижатая к постели, к подушке, рекомендациями врачей, с болезнью совсем не детской, с болью начавшего стареть человека, с головой, полной совсем взрослых мыслей. Лежу, болею, сама себя жалею, что не выстояла. Не душой, так сосудом сломалась. Но ведь рано или поздно у всех что-то ломается?

Вспоминаю себя в прежние годы, летящей на поэтической волне. А радости-то сколько! Первые строчки, первая публикация. Вот и замереть бы на этом первом взлете? Не требовать от жизни большего? Любимая работа, семья, дети и отдых – поэзия – хобби! Нет! Неудержим человек в своем стремлении! Вспоминаю вопрос уже именитого поэта: «А вы можете не писать?»

Вопрос был мне тогда непонятен. При чем он тут, если писать – удовольствие! Почему бы не писать? Кстати, и сейчас те же чувства. Сесть за стол – праздник! Минуты выкраиваю из невозможного. «Сладкая кабала» затягивает. И вот уже понимаю: писать – часть моей жизни. Тогда еще могла отказаться от неблагодарного литературного труда, сейчас – нет, не могу. «Сладкая кабала»: нет ни ночи, ни дня, ни выходных, ни отпусков. Все свободное время, и даже за счет сна, отдыха, отдано этому делу – сочинительству. После двух школьных смен, поздно вечером, когда наконец засыпает большая семья, написав планы уроков, набросав распорядок следующего дня, отдаюсь любимому делу. Порой строчки ползут как змеи, успевай записывать. Голова на излом, валидол под язык. А строчки ползут, извиваются, мозг кипит. А они все ползут и ползут; бросаю ручку, гашу свет, ложусь. А все рифмуется, рифмуется. Ручка с лампочкой, записи на обоях. Наконец засыпаю. Утром в голове, словно на чистом листе бумаги, – ни строчки. Вывожу формулы на доске, решаю задачи. Никакой поэзии. Никаких образов. Зарываюсь в спецжурналах. Все, что касается химии, биологии, особенно медицины, улавливаю, запоминаю, использую. «Литературную газету» с трудом одолеваю. Шестнадцать страниц?! Некоторые из статей порой не понимаю. Часто удивляюсь: юмор это или еще что? Может быть, я неполноценна? Тогда как же диплом с отличием? Или я сухарь, технарь? Что-то тут во мне не вяжется. И снова восторги от стихов чужих и, конечно, от работы над своими. Неповторимая радость от первой поэтической книжки. Остановиться бы, замереть на этом чувстве. Но «сладкая кабала» взяла к себе на полное обеспечение, еще книга, и еще. Союз писателей.

Чаша жизненных весов стоит на нулях: школа, с ее нуждами, заботами, положением ведущего учителя химии, уважение коллектива. На другой чаше: литература, поэзия для детей, встречи на поэтической волне, и бесконечная литературная работа, и бессмысленное, уносящее большую часть энергии, «трудоустройство» стихов. Сам пиши, сам перепечатывай и все остальное сам, сам, сам.

Но стрелка весов пока стоит на нулях. Чаша весов в равновесии. Что же вдруг заставило отойти стрелку? Лишняя детская книжечка в несколько граммов? Что заставило склониться чашу в сторону литературы? Усталость. Желание успеть еще что-то написать, чего-то сделать. Да и переход не очень резкий. Была школа, дети. Стала «Детская литература».

Целый год настраивала себя, как инструмент, на уход из среды, породившей меня как детского поэта. И вот весы заброшены в биографию, чаши положены на полки памяти. Вот она, желанная свобода для души, для литературы. Хочешь – ночью пиши, хочешь – днем, тем более что дети выросли, муж... Мужьям нужны жены домашние, такие, которые только думают о плите и кастрюлях. Ради справедливости: об этих домашних делах я не забывала. Теперь у мужа новая семья, молодая жена. Зачем нужна думающая, чувствительная, да к тому же и откровенная? Не скрывающая свои мысли и чувства, без дипломатии в семейной жизни, с детским порой складом ума, не умеющая даже выпить с полезными людьми? Относящаяся к алкоголю как к химреактиву!

Свобода. Вот она, бери, радуйся, твори.

Светлые мгновения – это те, что проведены за письменным столом. А сколько раз «сладкая кабала» исцеляла меня от недуга?! Вспоминаю вновь слова именитого поэта: «Можете не писать?» Если бы все было так просто. Один сказал, другой послушался. Не взялась бы за перо, свободно работала, пошла бы на пенсию, ходила с мужем в гости, в театр, смотрела телевизор, нянчила внуков, на огороде копошилась бы. Все так! Но... я познала радость, страдания, удовлетворение от муки творчества. Нервные волокна у меня стали тоньше, чувствительнее. Я познала мир более красочным. Я прочитала его в подлиннике, а не в переводе с чужих эмоций и чувств. Я благодарна жизни, и даже той – за школьной калиткой.

«Сладкая кабала»

Статья молодой журналистки Екатерины Ветровой (газета «Вся Тверь», 14.07.2005 г.) начинается со слов «сладкая кабала» – любимого мною определения творческого состояния, в котором нахожусь я как писатель. Что заставляет превращаться в раба своего увлечения? Дело ясно: никто. Дело добровольное.

Статья обо мне, написанная Екатериной Ветровой, биографична, с небольшими погрешностями, наполнена искренним желанием, пусть штрихами, но описать мой жизненный и творческий путь. Верно подмечено и зародившееся сомнение (после услышанных за спиной слов), что такие стишата может написать каждый. Правдиво и то, что воспитанники детского сада №123 поселка Химинститута не позволили уйти из «рабства» и убедили остаться в «сладкой кабале». А как? Да своим выступлением на утреннике, когда в течение часа читали стихи, пели песни, написанные мною в светлой радости.

Вот таким образом я неожиданно отреагировала маленькой своей рецензией на статью Кати Ветровой.

В своих статьях тверские журналисты, касаясь моего творчества, не оставляли без внимания и состояние издательского дела в России. В этом отношении показательной является журналистская работа на страницах «Тверской жизни» под заголовком «Не расстанусь с Гутенбергом».

Я тоже не хочу расставаться ни с Иваном Федоровым, основателем книгопечатания на Руси, жившим с 1510 по 1583 годы, выпустившим в 1564 году первую печатную книгу «Апостол», ни с Иоганном Гутенбергом (1399-1468), начинателем книгопечатного дела в Германии, создавшим сорокадвухстрочную Библию в городе Майнце.

Эпоха Ивана Федорова и Иоганна Гутенберга не кончается. Для доказательства привожу статью Лидии Гаджиевой, замечательной журналистки, созданной для писательской газетной деятельности, занимающей активную информационно-творческую позицию в нашей тверской журналистике.

«НЕ РАССТАНУСЬ С ГУТЕНБЕРГОМ»

«Тверская жизнь», 17.09.2005 г.

«...Буду вечным читателем! Итоги XV(!!!) Московской международной книжной выставки-ярмарки, на днях завершившейся в Москве, еще раз убедительно опровергли мрачные прогнозы некоторых футурологов: эра Гутенберга не кончается – во всяком случае, в обозримом будущем. Свыше 50 стран приняли участие в этой выставке. На ней было представлено примерно сто тысяч книг, изданных тремя тысячами издательских фирм на десятках языков. Их не смогли вместить павильоны Всероссийского выставочного центра, и на площади пришлось установить шатры. Вокруг в сотнях палаток шла свободная торговля, и книги уходили влет!

Россия читает, хотя, пожалуй, не всегда те книжки, которые рекомендовал бы учитель словесности. Однако обо всем по порядку. Прежде всего мы поздравим нашу землячку – известную детскую писательницу Гайду Лагздынь. К открытию выставки подводились итоги минувшего полугодия в сфере книгоиздательства и определялись лидеры книжного рынка. Гайда Рейнгольдовна не просто вошла в традиционную «почетную двадцатку» наиболее издаваемых авторов (по детской литературе), но и заняла в ней очень достойное одиннадцатое место, аккурат между братьями Гримм (сверху) и Алексеем Толстым (извини, Буратино!), Андерсен – на седьмом, Перро – на четырнадцатом.

Это весьма приятное известие не только для Гайды Лагздынь, но и для всех нас. И не только из абсолютно законного и естественного местного патриотизма. Лагздынь пишет хорошие детские книжки, которые помогают нашим детям вырасти добрыми, умными и веселыми. Пусть больше читают и меньше играют в стрелялки! За полугодие вышло 13 книжек Лагздынь общим тиражом свыше 300 тысяч экземпляров. Конечно, это не идет ни в какое сравнение с вовек неистребимым «Гарри Поттером», но если не брать в расчет госпожу Джоан Роулинг, то и от лидеров книжного рынка Лагздынь отстала не так уж сильно: Чуковский, конечно, перевалил за миллион экземпляров, но Барто и Носов – разве что за половину.

Кстати, прогуливаясь по этому самому рынку – разумеется, виртуально, – с удовольствием отмечаем, что представлены на нем в основном российские писатели. Среди детских – всего два имени, поскольку Гриммов, Перро и Андерсенов к зарубежным авторам мы уже как-то не относим. Среди «взрослых» – трое (в центре «почетной двадцатки» – Куатье и Коэльо, замыкает ее Хмелевская). Но вот литературные предпочтения наших сограждан... Как бы это сказать? Да нет, не удивляют, просто несколько удручают, что ли...

Госпожа Донцова с ее вездесущими, неукротимыми Виолой и Евлампией – абсолютный лидер как по числу названий (60!), так и по тиражам. Причем по второму показателю она превосходит суммарные тиражи сразу четырех писателей, следующих непосредственно за ней в этой «двадцатке». Разумеется, это тоже детективщики – Устинова, Акунин, Шилова и Куликова. Из русских классиков в списке Достоевский и Лев Толстой соответственно на восемнадцатом и шестнадцатом местах. Правда, в рейтингах прошлого года в нем не было и их имен тоже! Конечно, на рынке спрос определяет предложение, даже когда рынок книжный. Но все же, все же... Помнится, артиллерией мысли называл книгоиздание французский лексикограф Жан Клод Буаст. Вам не кажется, что у нас она то бьет в молоко, то выстреливает разноцветными хлопушками?

Однако оставим брюзжание, книг в России выходит очень много – как по названиям, так и по тиражам, по сравнению с прошлыми годами прирост уже ощутим, и это вселяет оптимизм. А выставка-ярмарка, на этой неделе завершившаяся в Москве, прошла успешно и стала большим, ярким событием для всех российских книжников и просто любителей книги».

В статье «Мудрость ребенка», опубликованной в газете «Горожанин» (03.06.2005 г.), журналист Александр Михайлов пишет о «Моей книге-1»:

«Гайда Лагздынь и скука – несовместимые понятия. Поэтому новое литературное детище под названием «Моя книга» известной детской писательницы получилось ярким, бойким, шаловливым. Да и как могло быть иначе: ведь, как известно, для детей нужно писать так же, как для взрослых, только лучше.

Поэтическому творчеству Лагздынь присуща высокая простота, столь необходимая для песен и детских стихов. Гайда Рейнгольдовна, с детства живущая в тверском Заволжье, впитала в себя образную народную речь. Но и сама обогатила русский язык. Некоторые исследователи цитируют ее поэтические строки как народные.

– Я ходячий фольклор, – с присущим ей юмором заметила Гайда Рейнгольдовна.

Связь ее детской поэзии с народным творчеством видна даже по разделам книги: лопотушки-топотушки, шутки-прибаутки, кричалки-дразнилки, скороговорки-поговорки, а также различные азбуки, в том числе логопедическая, которую взяли на вооружение театральные педагоги.

Чтобы писать для малышей, надо сохранить в себе детское восприятие мира.

– Половина моей души – детская, – заявляет Лагздынь. Мудрость другой половины позволяет ей распознавать человеческую суть.

На титульном листе книге проставлена единица – первый том. Своего издания ждут детская проза, а также пьесы и сценарии».

Когда в 1997 году обратились к учителям глава города Александр Белоусов и начальник управления образования Евгений Шестернинов написать на себя досье для «Учительской газеты» в специальный выпуск к 8 Марта, все, кого просили, взялись за перо. Жизненные деяния были перечислены, обработаны, многие строчки приумножены, представлены, но не от первого лица. И это правильно. Так, среди досье других педагогов оказалось и мое откровение под названием, которое дали:

«А Я БОГАТА РУКОПИСЯМИ»

«Учительская газета – Тверь», 06.03.1997 г.

«Имя этой удивительной женщины знакомо многим жителям тверской земли, да и не только тверской. Это наша (ваша) писательница, член Союза писателей России Гайда Рейнгольдовна Лагздынь, автор 16 книг, 18 поэтических, прозаических, музыкальных сборников, один из авторов популярных детских журналов «Мурзилка», «Веселые картинки», «Вожатый», хрестоматий для малышей.

– Писать для маленьких – дар редчайший, особый дар. Творчество Гайды Лагздынь любят не только дети, – пишет член Союза писателей в статье «Для милосердия» Л. Нечаев, – у Гайды Рейнгольдовны блестит еще одна грань творчества – проза, и не просто проза, а с большой познавательной нагрузкой, можно сказать, «химия в сказках», сплав фантастической, научной точности, отличающей книгу вообще, с художественной изобразительной выдумкой, фантазией, веселым словотворчеством.

Невозможно представить, как в одном человеке умещается столько начинаний! Закончив с отличием Калининский педагогический институт, начала работать в школе учителем химии и биологии. Непрерывный педстаж в системе образования длится с 1953 года, из которых около двенадцати лет преподавания в системе особого назначения – исправительно-трудовой колонии усиленного режима. Первая публикация в центральной печати в 1966 году. И так работа педагога и писателя рядом все эти годы. И к тому еще общественная деятельность поразительна по широте и многообразию. Она стоит у истоков многих крупных начинаний: 1986 г. – учредительная конференция в Ульяновске – создание Всесоюзного фонда культуры – делегат от Тверской области. Первый праздник «День города» – автор детского блока на стадионе. 1988 г. Создается областное отделение Советского детского фонда. На учредительной конференции своими мыслями об организации творческой работы с детьми, пишет газета, делится писательница Г.Р. Лагздынь. С этого года она член правления фонда.

Для обеспечения всей работы медиков по выявлению ранних заболеваний у детей, живущих в глубинке, покупки оборудования, медикаментов, использования транспорта потребовались немалые средства. Они были получены от продажи книг Гайды Лагздынь «Тайна зеленого золота».

Идут на домашний адрес письма со стихами из городов, сел, деревень, приносят стихи, сказки, рассказы люди разных возрастов. Все волнует педагога-писателя, но больше всего – музыкальный театр и творчество пишущих детей. И один девиз: «Все дети талантливы», «Берем всех и развиваем», и еще: «Никакой оплаты!»

Спрашивают писательницу: «Как справляетесь? Устаете?» В ответ: «Совсем не отдыхаю. Мало сплю, уделяю мизер времени дочерям, зятьям, внукам. Хочу сделать много, боюсь не успеть. Не хватает времени на организацию печати своих литературных работ, хотя знаю – нужны малышам мои стихи, нужна всем познавательная литература, нужны музыкальные спектакли для детского исполнения. А я богата рукописями».

29 сентября 2009 года в «Тверской жизни» появилась статья заведующей отделом культуры этой газеты Натальи Зиминой:

«ПЛАНЕТА ДЕТСТВА В ЦВЕТНОЙ ПЕЧАТИ»

«Мир детской литературы пополнился множеством красочных изданий, в которых приняла самое непосредственное участие известная тверская писательница Гайда Лагздынь. Многие из них не только не успели дойти до прилавков книжных магазинов, но еще и не представлены читающей публике.

В Твери в сети магазинов «Мир книг» пока можно купить только выпущенную издательством «ACT» «полную хрестоматию для дошкольников с методическими подсказками для педагогов и родителей». Подсказки-вопросы помогут взрослым наладить контакт с детьми и максимально полезно и интересно пообщаться с ними по поводу прочитанного. А почитать здесь есть что: в двух объемистых томах собраны как хрестоматийные образцы поэзии и прозы для детей, так и произведения писателей, которых как-то не принято считать детскими, – от Жуковского и Лермонтова до Веры Инбер и Генриха Сапгира.

Безусловный «золотой запас» собран и в роскошно изданной книге «Планета детства» – стихи Гайды Лагздынь прекрасно вписались в контекст знакомых с детства сочинений Маршака, Михалкова, Успенского. «Приятно быть в компании классиков!» – призналась писательница. Правда, странное ощущение оставляет оформление книги: не менее классические, чем стихи, иллюстрации собраны из разных изданий. Они выполнены в очень разных стилях и поэтому не всегда сочетаются друг с другом. Но главным своим достижением Гайда Лагздынь считает не менее роскошное издание «Моя книга» – увесистый сборник стихов и сказок, выпущенный в рамках издательской программы правительства Москвы. Вот эта книга радует в том числе точным, стильным и очень современным оформлением, разработанным студией Артемия Лебедева.

Для самых маленьких предназначена серия из восьми (скорее всего это еще не предел) книжек-игрушек. Это загадки-прятки: сама загадка напечатана на левой половине разворота, а отгадка проявляется на правой, если аккуратно потянуть за такую специальную штучку-задвижку. Оказалось, впрочем, что и вполне взрослые дяди и тети долго не могли наиграться задвижками, да и далеко не все на первый взгляд простые загадки оказались доступны скучному взрослому уму. Любопытно, что эти сочинения читатели обнаружили в Интернете, а напечатаны книжки были ни много ни мало в далеком Китае и Таиланде.

В одном из новых изданий Гайда Лагздынь применила специфику детской сказки к такому особенному жанру, как путеводитель. В книжке «Из века в век в легендах и сказаниях» о музеях Тверской области рассказывают такие сказочные персонажи, как «музейный» (по аналогии с домовым), причем существуют они в привычном современным детям компьютерном пространстве. Традиционный рассказ о музейных экспозициях здесь украшен множеством известных и неизвестных легенд, которые вспоминает, к примеру, шишок, – в свое время он лично общался с бывавшим в доме купцов Арефьевых царем Петром I.

Экспериментальным для Гайды Лагздынь выглядит сборник фантастики «Загадки небесного замка», выпущенный тверским издательством «Линет»: здесь писательница обращается уже не к малышам, а к подростковой аудитории. Эта книга представляет собой авторский тандем: равноправным соавтором издания стал тверской художник Андрей Юдин, дополнивший текст серией весьма точно соответствующих ему пастелей».