Текст книги "Тициан Табидзе: жизнь и поэзия"

Автор книги: Галина Цурикова

Тициан Табидзе
АВТОПОРТРЕТ
Избранное

Стихи Тициана Табидзе последний раз выходили на русском языке двадцать лет назад в книге, которую мы полностью воспроизводим в настоящем издании. Она была уникальна благодаря не только вошедшим в нее стихам Тициана, никогда ранее не переводившимся на русский язык, но и новым переводам уже известных стихотворений.

Удивительны и сами обстоятельства ее появления на свет.

Книга была подготовлена к печати Главной редакционной коллегией по переводу и литературным взаимосвязям при Союзе писателей Грузии в конце 1980-х годов (предыдущая книга стихов Тициана Табидзе в русских переводах выходила в 1967 году). Но случился апрель 1989 года, потом война 1991–1992 годов. Здание Коллегии находилось почти в центре боевых действий. Однако машинопись, которая так и осталась лежать на редакторском столе, – уцелела. В начале 1990-х годов ее привез в Петербург составитель книги, поэт Илья Дадашидзе. Книга вышла в 1995 году в издательстве «Всемирное слово» при поддержке президента грузинской диаспоры Бадри Какабадзе.

С тех пор многое переменилось и в мире, и в политических отношениях между двумя странами, Россией и Грузией. Однако грузинская поэзия не перестала быть для нас тем, чем была последние два века: частью русской литературы и русской культуры, чему свидетельством является и эта книга.

Печатается по: Табидзе Тициан. Автопортрет: Избранные стихотворения и поэмы. СПб.: Книгоиздательство «Всемирное слово», 1995.

«А ОН КОВАРНО УЛЫБАЛСЯ»
© Перевод А. Кушнер

 
Я был один, и жаловался я
На жизнь свою, духовное сиротство,
И проклинал я бренность бытия
И всю его жестокость и уродство.
 
 
И небосвод, в союз вступив со мной,
И слезы лил, и в плаче содрогался,
Мы были скорбью связаны одной,
А он… «А он коварно улыбался».
 
 
На черном ложе, смерть свою вдали
Завидев, я томился и метался,
И слезы из очей моих текли,
А он… «А он коварно улыбался».
 

Ноябрь 1909

ЦВЕТОК
© Перевод А. Кушнер

 
В засохшем поле, на пороге дней
Осенних, цвел неведомый цветок.
И не росой, а инеем, скорей,
Он был покрыт, и плакал, одинок.
 
 
Его собратья, видел он, увы,
Впадали в сон, сдавались холодам,
Безмолвно увядание листвы
Он наблюдал, печалясь, здесь и там.
 
 
«Не пощажу, пощады не проси,
Дни сочтены твои», – свистел ему
Злой ветер, прах удушливый вблизи
Его вздымая, торопясь во тьму.
 

Декабрь 1909

ПАМЯТИ МЕЛИТОНА ЧОГОВАДЗЕ
© Перевод А. Кушнер

 
Ночь темна. Облака надо мной
Бродят вяло, как мрачная дума.
Я рыдаю, утратив покой,
Я молчу, озираясь угрюмо.
 
 
Тонет в плотном тумане гряда,
И ручей громыхает камнями:
– Он из мира ушел навсегда! —
Злобный демон смеется над нами.
 
 
Ты нас предал суровой судьбе,
Избежать ты не вправе укора:
Для того ль доверяли тебе,
Чтобы нас ты покинул так скоро?
 
 
Но под гнетом судьбы не пригнем
Головы, не забудемся в плаче,
Твое дело продолжить рискнем,
Даже если не будет удачи…
 
 
Прочь унынье! Такой человек
Не подвластен и смерти всевластной,
Не сотрется, впечатан навек,
В сердце лик его, образ прекрасный.
 

Февраль 1910

«Тихая ночь, немота во вселенной…»
© Перевод Ю. Даниэль

 
Тихая ночь, немота во вселенной.
Еле видна в поднебесье луна,
Звезды ее окружают, как войско,
Скорбная, путь продолжает она.
 
 
Ангелов стая летит в поднебесье,
Звуки их арф отзываются здесь,
Славу Творцу они в небо возносят,
Это их пенье – бессмертия весть.
 
 
Длите же пение – не выпускайте
Арфу Давида из трепетных рук.
Кто воскресит мое сердце? Один лишь
Вашего пенья ласкающий звук.
 
 
О, если б я, горемычный, сегодня
Мог бы примкнуть к вашей рати святой
И отрешиться от грешного мира,
В край сновидений уйти за мечтой!
 
 
Тщетно… Впустую бушуют желанья,
Тщетно мечта устремляется вдаль,
Скорбь воцарилась у сердца в глубинах,
Душу мне снова тревожит печаль.
 

Февраль 1910

«Ветром вечерним, еле слышимым…»
© Перевод Ю. Михайлик

 
Ветром вечерним, еле слышимым,
Нежным зефиром травы трогая,
Прямо на луг, росою вышитый,
Сумрак спускается за дорогою.
 
 
В небе луна плывет слепящая,
С воинством звезд во тьме аукаясь.
Это сияние землю спящую,
Как колыбельная песня, баюкает.
 
 
В небе окутанные туманами
И налитые небесной силою,
Горы сомкнулись надежной охраною,
Оберегая землю милую.
 
 
Радостью жизни преисполнено,
Спит в ликованье мироздание.
Только поэт, словно стон в безмолвии,
Так одинок в своем вечном страдании.
 

Февраль 1910

ЭЛЕГИЯ («Темная ночь. Ни луны, ни звезды…»)
© Перевод А. Кушнер

 
Темная ночь. Ни луны, ни звезды
На небе черном глаза не найдут.
Призраки выступят из темноты,
Сумрачно, сыро, и дождь тут как тут.
 
 
Спит, заблудившись в ущелье, ручей,
Словно в туманный попал лабиринт.
В роще безмолвно скорбит соловей,
Плачет, не слыша его, гиацинт.
 
 
Поверху легкий скользит ветерок,
Ропщет во мраке Риони, шумит…
Словно печаль одолела поток
Или былого мучительный вид.
 
 
Царствует в небе глухая тоска,
Черные тучи лениво бредут;
В трауре, вот она, рядом, близка
Горная цепь, и гранит ее крут.
 
 
Край разоренный темнеет родной
Горьким укором для жарких сердец…
Будет ли стольким слезам, Боже мой,
Скорбному плачу положен конец?
 

Март 1910

МАТЬ ПРИРОДА
© Перевод А. Кушнер

 
Судьбой замучен, братьями гоним,
Неверных мыслей жаром обуян,
Природа-мать! Стремлюсь я, нелюдим,
К тебе, спаси меня от тяжких ран.
 
 
Земных страданий вынести не смог,
Лишь тихий край мне снится, сельский дом,
И с человеком лживым, видит Бог,
Не смог сойтись, безбожником, рабом.
 
 
Люблю твою извечную красу,
Залог бессмертья нам мерцает в ней,
С тобой какой обиды не снесу,
Какого груза горя и скорбей?
 
 
Жизнь – это боль, мир – это суета,
До роковой преследуют черты.
Но облегченьем мысль мне будет та,
Что и моей могилой будешь ты.
 

Апрель 1910

ТРЕПЕЩИ, ВАЛТАСАР!
© Перевод П. Антокольский

 
Трепещи, Валтасар, сметено твое царство, —
           Трепещи, Валтасар, трепещи!
Уже смерть рассчитала последний удар свой,
           Скоро сгинешь ты в черной ночи.
 
 
Да, бедняга, по грубым, по скользким ступеням
           Ты спускаешься в смертную тьму.
Нет пощады ни пиршествам, ни песнопеньям,
           Ни гостям, ни тебе самому.
 
 
Ибо участь твоя – это кара Господня,
           Приговор рокового суда.
И твой пепел, что ветром рыдающим поднят,
           Завтра сгинет и он без следа…
 
 
Ошибаешься – думаешь, горе утопишь
           В винных кубках, пока рассвело?
Ошибаешься – думаешь, время торопишь, —
           Ан последнее время пришло!
 
 
Трепещи, Валтасар! То не факелы пира,
           То врывается Кир в Вавилон.
То не кравчие пира, а воины Кира
           Притаились у грешных колонн.
 

Апрель 1910

МУЗА
© Перевод Ю. Даниэль

 
С чего мне петь? Пусть тот поет беспечно,
Кому удача светлая близка;
А я не знаю радостей покоя,
Меня снедает черная тоска.
 
 
По небу растекается унынье,
И сон окутал дальних гор гранит,
И, завернувшись в простыню печали,
Ручей в ущелье, жалуясь, скорбит.
 
 
Спит мир вокруг, окутанный туманом,
Он ночи плотный полог развернул,
И пробудились мертвецы в могилах,
И рыщет, бьет тревогу Вельзевул.
 
 
Уничтоженьем угрожает миру
С улыбкой дерзкой повелитель зла;
Зачем Парнас покинула, о Муза,
Зачем от небожителей ушла?
 
 
Порвались струны, лира онемела,
Ей рабство петь – вовеки не суметь!
И тщетно Музе улыбаться миру,
Когда овладевает миром смерть.
 

Май 1910

МЧИСЬ, ДЕМОН!
© Перевод А. Кушнер

 
Вечно печальная, похоронив
Веру, забыться душа не способна;
Демон, с улыбкой ее подхватив,
К пропасти с нею торопится злобно.
 
 
Сумрачный Демон, лети в темноту,
Молнией ночь рассекай беспрестанной,
Гавань душа бы хотела в аду
Встретить, приют обрести долгожданный.
 
 
Пусть обманусь, как бывало не раз,
Пусть еще раз я обман обнаружу!
Дорог ли мир, унижающий нас?
Воспоминанье терзает мне душу.
 
 
Милая мне изменяет… Тоской
Весь я опутан, как мелкою сетью,
Матушка плачет… А я, Боже мой,
Как я взывал к Твоему милосердью!
 
 
Демон, лети! За тобой, без дорог,
Путь я проделаю темный, далекий!
Небытия где-то есть уголок,
Вот он, мой рай… Мой Эдем одинокий.
 

Май 1910

ПЕСНЬ СТРАННИКА
Подражание Гёте
© Перевод А. Кушнер

 
Воцарилась тоска на ночлег,
Спит вселенная, тих ее сон,
В черный траур оделся Казбек,
Заслонивший собой небосклон.
Ах, никто не услышит мой плач,
Не разделит со мной моих бед,
Сердце глохнет среди неудач,
Одинок я, мне отдыха нет.
О, Всевышний! Как долго, скажи,
Бесприютным мне странником быть?
Нет отрады ни в чем для души,
Крестных мук мне своих не избыть.
Друга верного нет у меня,
По следам моим ходит печаль,
Веры нет, ни звезды, ни огня,
Убран свет в непроглядную даль.
Просит мира душа… Мировой
Скорбью полнится, нет, не вполне
Мертв, с дороги взываю, живой,
Позаботься, молю, обо мне!
 

Июнь 1910

СКОРБЬ
© Перевод А. Кушнер

 
Зашла луна… Затем затмились звезды,
Оделась в траур горная страна,
Темно кругом… Душа скорбит, темна,
Умолкла лира, – порвана струна.
Безмолвие царит, терзая душу,
Как будто кто-то черный натянул
Платок на все, на воды и на сушу,
В аду безмолвно замер Вельзевул.
Высокая застыла ель под гнетом
Печальных дум, что тяжко давят ей
На плечи-ветви, нет над небосводом
Полуночным темней ее, мрачней.
Кура угрюмой кажется и сирой,
В ее рыданье слышится «прощай»,
Оплакивает «Картлосову лиру
Разбитую» – забытый Богом край.
Пора ночная – время скорби жгучей,
Когда поэт на мир глядит в слезах.
И как таится влага в темной туче,
Так скорбь всю ночь стоит в его глазах.
 

Ноябрь 1910

МЕЛОДИЯ
© Перевод Ю. Даниэль

 
Люблю я ночи тихое раздумье,
Тень облаков, укрывшую луну,
Когда один чуть слышно плачет ветер,
А все вокруг одето в тишину.
 
 
И соловей поник над гиацинтом,
И скорбь его разносится вокруг,
И ветерок сроднился с колыбельной,
В ночи лелея увлажненный луг.
 
 
А ель, ссутулясь, пожелтев в печали,
Негромко плачет в чуткой тишине,
Скорбя о нескончаемом сиротстве
И жалуясь небесной вышине.
 
 
Тогда я песню слышу над долиной,
Печальную, как отзвуки дождя,
И лира тоже вторит непогоде,
Бессильными слезами исходя.
 
 
…Я не познал величия и славы,
Один лишь плач – мой горестный удел,
Одна печаль на долю мне досталась,
И от нее уйти я не сумел.
 

1910

«Я прикоснулся к чонгури и замер…»
© Перевод Ю. Михайлик

 
В твоем умирающем гуле
Заслышу ль веселье чонгури?
 

Н. Бараташвили

 
Я прикоснулся к чонгури и замер.
Это движенье струна повторила.
Плачет чонгури твоими слезами —
Так заколдована бедная лира.
 
 
Где ты, любимая? Жизнь моя, где ты?
Если и впрямь ты меня позабыла,
Знай, что я умер, что не жил на свете,
Ибо забвение – это могила.
 
 
Как одиноко в пустынном молчанье
В черных ущельях мой стон пропадает.
Сердце мое – лишь гнездо для печали,
Тронешь крылом – и чонгури рыдает.
 
 
Сколько слепящего света в природе,
Вспыхнут ликующе звездные знаки,
Встанет, сияя, луна в небосводе,
Только глаза мои тонут во мраке.
 
 
Мертвое сердце, оно еще бьется,
Все на тебя, на любовь уповая.
Стону чонгури еще отзовется
Дальнее эхо родимого края.
 

1910

МНЕ ТОЛЬКО СЛЕЗЫ СТАЛИ УТЕШЕНЬЕМ
© Перевод Н. Соколовская

1

 
Мир, возведенный в муке и тоске,
Непрочен, как песчаный дом у моря.
Я рад бы строить замки на песке,
Удерживает лишь соседство горя.
 
 
Всему положен на земле предел.
Вот и мечта, как бабочка, сгорела.
Мне помнится, я счастия хотел…
Но счастие меня не захотело.
 

2

 
Я видел – словно бесконечный сад,
Страна моя свое встречала лето.
Пренебрежением своих же чад
Она была наказана за это.
 
 
И вот над ней сгустились холода.
И в белый траур облачились горы.
В Риони ропщет подо льдом вода:
Но кто из нас поймет ее укоры.
 

3

 
Любовь моя! Ведь ты была со мной!
С тех самых пор, как счет веду лишеньям,
Уже утраты не страшусь иной:
Мне только слезы стали утешеньем.
 
 
Я погружаюсь в них, как в водопад.
Я забываюсь в этой жгучей пытке.
Судьба моя, благодарю, я рад:
Ты даже муки даришь мне в избытке.
 

1910

ПЕСНЬ МЕДЕИ
© Перевод Ю. Даниэль

 
В ночи по морю рыщет ураган,
Бушует море, стонет и ревет,
Наверно, разъярился Посейдон —
Сынам Адама бурей он грозит.
 
 
За валом вал, ревя, о скалы бьет,
Не причинив им зла, уходит вспять,
И, в небо целясь, грозная гора
Стоит неколебимо, как титан.
 
 
Я знаю, знаю – смерть моя близка,
И надо мной ее мерцает тень.
Ее ищу я… О, приди, волна!
Дай мне сродниться, брошенной, с тобой!
 
 
Я не скорблю, покинуть я хочу
Обманчивый, бесплодный, бренный мир,
Ведь жизнь моя была небытием,
Теченьем дней, тщетою во плоти.
 
 
В пучине моря я найду приют,
Лишь от него самозабвенья жду:
Ведь если мне несчастье суждено.
То для чего судьбой я рождена?
 
 
Как мир обманчив! Мал он для меня —
Моих желаний не сумел вместить;
Зову я смерть: «Не опоздай ко мне!» —
Нет более желаний у меня…
 

1910

В ЦИНАНДАЛИ
© Перевод А. Кушнер

 
В небе дивное разнообразье,
Облака, как плоты, там и тут,
Словно сестры идут Чавчавадзе,
Цинандальскую розу несут.
Ярче синей лозы средь тумана
Цвет высоких вершин Дагестана.
 

1910-е гг.

ПЕСНЯ МАДОННЫ
© Перевод А. Кушнер

 
Ко мне, Ты жив, доверься звездам этим,
К печали здесь живущей не привык,
Здесь душу, словно на другой планете,
Бессмертья озаряет алый лик.
Здесь вольность расправляет крылья… Муку
Прочь, скорбь в могилу велено зарыть,
С любовью – в небо, к небу, словно к другу,
Оно навеет вновь желанье жить.
 
 
Ночной зефир уснувшие вершины
Целует страстно, складки их, морщины.
Спит воздух… Звезды, заглянув в глаза,
Зовут Тебя, Ты жив, на небеса.
Здесь вечность охраняема царицей —
Бессмертной красотой, она – во всем.
Свободен дух и в небо устремиться
Зовет Тебя, охваченный огнем.
 

Январь 1911

ПЕСНЯ ПУТНИКА
Сонет
© Перевод Ю. Даниэль

 
Сей мир я покинул – обитель страстей,
Душа моя ищет покоя, тоскуя,
От этой тоски, от печали моей,
Укрыть свою душу никак не могу я.
 
 
И, как саламандра, горю я в огне,
Никак не сгорая в пылающем гимне;
Я спел свою песнь. Почему же ко мне
Конец не приходит? О небо, скажи мне!
 
 
Никто не развеет изгнанника сны,
Напрасно рыданья в пустыне звучали.
Спит небо, спит мир, и далеко в печали
 
 
Любимая спит на крылах тишины.
 Как жаль, что слезам ее – капелькам света —
Вовек не коснуться могилы поэта…
 

Январь 1911

МОЯ ПЕСНЯ («Душе, в слезах омытой, надоело…»)
© Перевод Ю. Даниэль

 
Душе, в слезах омытой, надоело
Стонать, рыдать, утаивать, не сметь…
К земле обетованной мчится смело
Душа, круша убийцу славы – смерть.
 
 
Судьбы врата откройте, отворите —
Князь славы завершает свой полет.
Заканчивает путь свой победитель,
И я обрел спокойствия оплот.
 
 
Не страшен гул полночного ненастья,
Теперь я сам – времен владыка, царь,
Теперь я сам – кузнец, властитель счастья,
Во тьме исчезла горестная хмарь.
 
 
Душа устала плакать и томиться,
К бессмертию она стремит свой бег,
И, в мир иной перелетев, как птица.
Расскажет о страданьях человек.
 
 
Да будет, чтоб врата судьбы открыли,
Князь славы прилетит к нам, как орел,
Чтоб распростерлись трепетные крылья,
И я обитель радости обрел!
 

Февраль 1911

ПЕСНЯ ГРУСТИ («Когда смеркается, и ночи полог черный…»)
© Перевод Ю. Даниэль

 
Когда смеркается, и ночи полог черный
В потемках грешную ласкает плоть земли,
И тихий ветерок, дитя печали горной,
Целует шпили скал, что в облака вошли,
Когда со дна, из тьмы небесного колодца,
Заслоны туч пройдя, струится свет луны,
Мелодия небес волшебная прорвется —
И все заплачет вдруг под лиру Сатаны.
 
 
Тогда приходит вдруг печаль из дальней дали,
И песни горести душе моей близки,
И к сердцу звуки льнут, те, что во мне рыдали
От одиночества, от скорби, от тоски.
Люблю я эту песнь, ее печальный лад —
Могильный зов тоски звучней других стократ;
Но чей, узнать бы мне, чей голос рвется в воздух?
Любимой? Друга ли? Звезда ль поет о звездах?..
 

Февраль 1911

СЕРЕНАДА («Май светлый и горячий наступил…»)
© Перевод Б. Резников

 
Май светлый и горячий наступил.
О, буйство пробуждающихся сил!
Звезда души моей, пойдем со мной!
Встает заря. Ликует мир земной…
Луч солнца я использую как нить,
Чтоб вышить им на небе письмена:
– Хочу любить! Хочу ее любить!
Страданий чашу осушив до дна,
Хочу любить! Хочу ее любить!
Душа моя – проснувшаяся птица,
Готовая в простор бескрайний взмыть
И к вечности вселенной приобщиться!
Бледнеет ночи мгла. Смерть умерла!
Душа поет, свое бессмертье чуя.
Ликует все кругом. Мой друг, пойдем!
Прижмись ко мне! Тебя любить хочу я…
 

Март 1911

ВОСХВАЛЕНИЕ («Я миновал рубеж. Ушел от гор печали…»)
© Перевод Ю. Даниэль

1

 
Я миновал рубеж. Ушел от гор печали,
На крыльях времени вознесся я, поэт…
          Порывы творчества меня к высотам мчали,
          И в душу скорбную вошел веселья свет.
Я солнца верный сын, и век мой с солнцем прожит,
Ему – мой гимн, и с ним судьба моя слита;
Душа бессмертна, да! И умереть не может,
Пока душе моей подвластна красота.
          Огонь поет, поет! Напев его – со мной:
          – Будь Демоном, поэт! Поэт, будь Сатаной!
 

2

 
Обвал того, что ввысь воздвиглось, – неминуем,
Ведь разрушенья ход неумолим, жесток;
          Печаль лобзает гроб прощальным поцелуем,
          И страшен бездны глас, что подведет итог.
Прочь от меня, тоска, тут места нет рыданью!
Пускай уйдет во мрак печаль, как черный сон:
Поэт не знает слез, он весь со светлой далью,
К себе зовет лучи, и сам, как солнце, он.
          Огонь поет, поет! Напев его – со мной:
          – Будь Демоном, поэт! Поэт, будь Сатаной!
 

3

 
Не пощадил меня, сжигая, яркий пламень —
Я зря молил унять любви палящий зной,
          И на былых страстях лежит могильный камень,
          И в сердце мне теперь вошел огонь иной.
Преграды сметены, пути открыты миру,
Я для иной страды готовлю песнь мою,
И, на весенний лад свою настроив лиру,
Гимн разрушенья я вселенной пропою!
          Огонь поет, поет! Напев его – со мной:
          – Будь Демоном, поэт! Поэт, будь Сатаной!
 

Апрель 1911

АНГЕЛ ТИШИНЫ
© Перевод Ю. Ряшенцев

 
Над спящим зефиром – пыльца, словно дым…
Пан дремлет в дубраве без сил…
От ангелов веет жильем неземным
И хладным уютом могил.
 
 
И руки твои – крылья легкого сна.
Я здесь. И какие б дожди
Душа ни извергла, оставшись одна,
Взлетай, не спускайся, лети!
 
 
Влюбленный в молчанье твое, не дыша,
Печально сижу у колен.
И, тайно пылая, уходит душа
И сон оставляет взамен.
 

Май 1911

К АДОНАИ
Сонет
© Перевод Б. Резников

 
Не осуждай меня! Грешник без воли, без сил,
Долго душе беспокойной своей я служил.
Долго во тьме я не знал, что такое заря,
Змия, Врага неосознанно боготворя…
 
 
Лишь у страдавших возможно усердье в хвале.
Бог для того, кто удачлив – в миру, на земле.
Те лишь, кто в муках свои схоронили сердца,
Видели лик Твой и верят в Тебя до конца.
 
 
Всюду со мною – могилы желаний моих.
Мне никогда не забыть их, не скрыться от них;
Ночью в виденьях – лишь образы мертвого края…
 
 
Перед Тобой я! К Тебе я пришел, Адонаи!
Дай мне, судьбою гонимому, здесь, не в раю,
Свет, тишину и надежду на милость Твою!
 

Август 1911

МЕДЕЯ
Сонет
© Перевод Б. Резников

И. Гришашвили

 
О мертвой, погребенной той весне
Не пробуждай ты памяти во мне!
Увяли розы юности моей;
Кто возвратит мне чистоту тех дней?
 
 
Тоскуя на чужбине, никогда
Я не забуду отчего гнезда.
Увы! Любовь и нежность выжег зной.
И мертвою я не вернусь домой!
 
 
На дочери Аэта – божий гнев.
Молитесь о злосчастнейшей из дев
Колхиды…
 
 
               Средь чужих, в чужом краю
Ей выпало закончить жизнь свою —
Но и в гробу не будет мира ей,
Беглянке, проклятой землей своей…
 

Сентябрь 1911

ПЛАЧ
© Перевод А. Кушнер

 
Я проклял жизнь, мечту я презираю,
Мне смерть мила… Свою весну сжигаю…
Скажите, что ослабит боль мою
Или убьет за пазухой змею?
 
 
Что ад в душе погасит неуемный?
Что жажду мщенья сдержит ночью темной?
Стал черный демон стражем дней моих,
Пусть время мчится, в муках я затих.
 
 
Лей слезы над предательством любимой,
Душа моя, над юностью ранимой,
Над чашей плачь, – горчайшее питье,
Нектара нет, змея на дне ее.
 
 
То, что на горе мне судьба когда-то
Вручила, я бы отдал без возврата.
Как умереть, как сбросить жизни гнет?
Гиена кости пусть мои сгрызет.
 
 
Тянулся к солнцу я, стремился к свету…
Печаль и горе шли за мной по следу…
Что бред – любовь, не стоит и гроша,
Теперь так ясно чувствует душа.
 
 
Сам сатана танцует меж гробами,
Лицо обвито дымными клубами…
Стал черный демон стражем дней моих,
Пусть время мчится, в муках я затих…
 

Октябрь 1911 Новый Афон

ОСЕННЯЯ НОЧЬ
© Перевод А. Кушнер

 
Легкий в горах ветерок засыпает, и горы уснули,
В темном ущелье ручей что-то шепчет, расслышать могу ли?..
Сон накрывает полой своей темной безмолвные дали,
Выросли крылья у темной жар-птицы, у птицы-печали…
Горы уснули, и гаснут последние отблески света,
Только никак не сомкнутся усталые очи поэта.
Плачет душа, и вся горечь времен вторит плачу…
Что мою боль облегчит, что растопит беду-неудачу?
Милая, не оставляй одного меня, гаснет зарница;
Что без тебя буду делать, с кем мыслями мне поделиться?
 

Ноябрь 1911

НА КРЫЛЬЯХ МЕЧТЫ
© Перевод Ю. Даниэль

 
Отец, отец, нельзя ли
Мир зажечь мечтами?
 

«Царь Голод». Л. Андреев

 
Я был рожден, преображен, ищу я
Незримое – стремленью нет преград;
Сорвал с души я амулет печали,
Сорвал с души я траурный наряд.
 
 
И я лечу на остров вожделенный,
И отстает в пути судьба моя;
Огонь души задуть не может время,
Убить не может искру бытия.
 
 
Мне шлет привет земля далеких странствий,
Вершины гор, разливы бурных рек;
Коня мечты кто в беге остановит?
Кто оборвет Мерани вольный бег?
 
 
Не оживить действительностью душу,
И к чуду ей легла тропа своя,
Огонь души задуть не может время,
Убить не может искру бытия.
 

Декабрь 1911