Текст книги "Во всем виновато шампанское (ЛП)"
Автор книги: Фиона Коул
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 34 страниц)
Глава 4.
После встречи с князем прошло несколько дней. Я осваивалась в замке и уже лучше разбиралась в бесконечности ходов и коридоров. Совсем скоро установился и мой распорядок дня: утром, почти на заре, едва в окно заглядывали первые лучи солнца, я вставала и умывалась. Габриэла уходила чуть позже и могла себе позволить понежиться в кровати подольше, но и возвращалась позднее меня, всегда молчаливая и замкнутая. Изредка мы все же разговаривали с ней, избегая только той темы, как попали в замок. Как я поняла, отчего-то швее это было неприятно, ну да, я не настаивала. У каждого могут быть свои заморочки.
Шагая на кухню, привычно следила за вспыхивающим огнем. Светильники гасли за спиной, я же продолжала свой путь уже почти ничему не удивляясь и ничего не опасаясь. В замке слуг не обижали и это наводило на одну мысль: большая часть слухов о Крыле, не более чем выдумки, хотя, касательно князя, все было предельно ясно.
К моему счастью, или по стечению обстоятельств, мы больше не встречались с Вацлавом, хотя я бывала после знакомства еще несколько раз на этаже, где располагались хозяйские покои. Зато я много слышала о князе от горничных, которые не скрывали своего интереса к красивому и опасному владельцу замка. К моему удивлению, под мрачное обаяние князя попала, и глупышка Юстина. Когда мы встречались с ней на половине слуг, она то и дело возвращалась к своим встречам с Его Сиятельством, не замечая при этом, как горят ее большие красивые глаза.
– Не так он страшен, как рассказывали у нас в деревне! – сообщила она мне доверительно во время обеда. Мы сидели в помещении, примыкавшем к кухне и которое я мысленно окрестила как обеденный зал прислуги, а Юстина расположилась по правую руку от меня и без устали трещала, словно позабыв о том, как в первый день упала в обморок при виде пана Казимира, к которому о сих пор, правда, относилась с опаской и страхом.
– Князь просто очень требовательный, – тарахтела она, а я пыталась подавить в себе желание попросить девушку замолчать. В конце концов, она не виновата в том, что мне так не нравится Вацлав. Даже Трайлетан казался более милым, ведь я прекрасно помнила того жуткого демона, которого встретила на третьем этаже перед покоями хозяина замка. Вряд ли девушки видели Вацлава в подобном виде.
Иногда я задавалась вопросом, как князь перемещается в замок, но затем поняла, что вряд ли когда-нибудь узнаю об этом, так как все до единой девушки утверждали, что князь красив, как Бог и только пани Машкевич хитро улыбалась, подслушав подобные речи.
Замок «Черное Крыло» поражал меня своими размерами. И если раньше я считала, что он не так велик, то познакомившись поближе с его бесконечными комнатами и укромными уголками, с огромными темными залами, таящими в себе призраков давно ушедших времен, отзывавшихся эхом даже на звук шагов, я поняла, что сильно ошибалась и замок более таинственен и огромен. Но мне нравилось исследовать его уголки, открывать тяжелые скрипучие двери, слушая треск огня, вспыхнувшего в очередном пустынном зале, поросшем пылью и паутиной.
Как я позже поняла, большая часть замка не использовалась и находилась в весьма печальном и запущенном состоянии. Пани Машкевич время от времени отправляла девушек, дабы не слонялись без дела, вымыть ту или иную комнату или зал. Чаще всего шли я и Радка. Вооружившись швабрами, ведрами и тряпками, мы до заката мыли, чистили и убирали, продвигаясь в глубь восточного крыла.
Радка эту работу не любила. Ей привычнее и милее была кухня, мне же нравилось осваивать замок, а убираясь я имела возможность заглядывать туда, куда меня так просто не пустили бы, а так, всегда находилось объяснение любопытству. Мол, убиралась, зашла нечаянно, попутала двери, новенькая!
– Лучше бы я лук чистила, или рыбу, чем драить эти грязные полы! – возмущалась Радка, я же попросту молчала.
В тот день я как и прежде встала на заре и умывшись, переплела косу, после чего отправилась на кухню, чтобы помочь Радке выгрести золу из главного очага. Для этого нам пришлось встать раньше кухарок, чтобы к их приходу очаг был чист.
Радку встретила в коридоре. Девушка шла сонная, кивнув мне вместо приветствия, зевнула, всем своим видом показывая, что не прочь бы еще вздремнуть, но спорить с указаниями пани Машкевич никто не смел. С виду полненькая панна могла так отсчитать служанку, что после век на глаза ей не хотелось показываться. Сама лично наблюдала подобную сцену после того, как одна из девушек на кухне сожгла пирог, предназначавшийся Его Сиятельству.
Отчитывали ее долго и с умением, после чего отстранили от работы на кухне, перевели мыть уборные, что совсем не считалось почетным трудом.
– Спать охота! – проговорила Радка, почесывая плечо. Прогоняя свои мысли, я повернулась к девушке.
– Сейчас начнем работать и сна как не бывало! – пообещала ей.
Радка только хмыкнула, а затем поплелась следом, то и дело зевая, да так, что меня и саму едва в сон не стало клонить.
На кухне в столь ранний час было удивительно тихо. Я первым делом прошла к окну и раскрыла шторы, бросив взгляд на совершенно новый пейзаж. Замок перемещался едва ли не каждый день. За все время, что я провела в Крыле, насчитала пять совершенно новых видов из окна и ни единого разу мы не оказывались возле городов, все сплошь леса и горы, луга да озера. Сегодняшний вид меня немного удивил, да так, что я даже обратилась к Радке, сомневаясь в своем зрении.
– Радка! – позвала тихо.
Девушка подпоясалась фартуком и лениво покосилась на меня.
– Ммм? – промычала она в ответ.
– Это что, город? – спросила я, едва не ткнув пальцем в стекло.
Девушка подошла ближе и выглянула в окно.
– Ах, да! – кивнула, подтверждая и при этом заметно оживилась. – Город – это плохо! – добавила со знанием дела.
– Почему? – удивилась я.
– Потому что, значит, скоро в замке будут гости, – тут же ответила Радка и отошла к очагу. – Редко они у нас бывают, зато метко.
Я вопросительно приподняла брови, но тут Радка меня удивила, при ее-то обычной болтливости.
– Хватит болтать, – неожиданно сухо проговорила она, – пора за дело приниматься.
Я помедлила, рассматривая башни домов и высокую крепость, возвышающуюся вдали на зеленом холме. Успела разглядеть крыши домов и ворота, а также крепостную стену, окружавшую город, который, скорее всего, был достаточно большим и населенным. Перед городом был лесок и широкой синей лентой, отражая плывущие по небу облака, вилась река, через которую был перекинут мост: каменный и крепкий.
– Валеска! – окликнула меня требовательно Радка. – Сейчас пани Машкевич придет, увидит, что ты без дела стоишь и задаст нам обеим трепку. Тебе за безделье, а мне за компанию, чтобы не повадно было!
Напоминание о домовихе придало мне сил и энергии. Я отошла от окна и завязала на талии широкий фартук, затем опустилась рядом с девушкой и стала помогать ей выгребать остывшую золу на квадратный кусок ткани. К приходу экономки, очаг был уже вычищен, и я сворачивала ткань в узел, а Радка переместилась ко второму очагу, поменьше, опустилась на колени, расстилая холстину.
– Доброе утро, панночки! – пани Машкевич переступила порог, шагая едва слышно. Оглядела нас с Радкой, одарила улыбкой. К слову говоря, улыбалась домовиха редко, так что я даже немного удивилась, с чего это у нее настроение такое хорошее уже с утра.
– Доброго утра, пани Машкевич! – нестройным хором ответили мы.
Женщина прошла на кухню мимо нас, достала с пояса ключи и открыла дверь на склад. Исчезла в небольшом помещении, пока я узел оттащила в угол, а когда вернулась, на кухне уже появились кухарки.
– Город! – произнесла Мария, бросив взгляд в окно.
– Гости будут! – повторила слова Радки Ивана и мне показалось, что и вторая кухарка тоже не особо рада этому факту.
– Что не так с городом? – спросила я.
На меня посмотрели косо и промолчали, а пани Машкевич прикрикнула на кухарок, чтобы приступали к работе.
– Сегодня у вас много дел! – заявила домовиха и принялась раздавать распоряжения. Я только диву дивилась, остальные принимали все, как должное. Судя по количеству угощений, которые должны были приготовить кухарки к вечеру, гостей в замке будет немалое количество, так что, отдохнуть не удастся.
– Все, кто не занят на кухне, ступайте мыть большой зал! – обратилась пани Машкевич к девушкам, что сейчас стояли без работы, поглядела и на меня.
– Тряпки, швабры, веники и прочее найдете в шкафу, да смотрите мне, чтобы ни пылинки! – она нахмурилась брови так сурово, что мне показалось, будто панна заранее недовольна нашей работой, хотя мы еще даже не сделали шага к выходу с кухни.
– И гардеробную приведите в божеский вид! – добавила пани Машкевич, затем проводила взглядом стройный ряд прислуги, потянувшейся выполнять поручение. Меня, однако, ухватила за рукав, дернула на себя.
– А ты, погоди, панночка!
Не скрывая удивления, посмотрела на домовиху.
– За мной иди. Одна из горничных приболела, заменишь ее на сегодня!
– Но… – попыталась было воспротивиться, только экономка так на меня взглянула, что все слова застряли в горле, и я смогла лишь кивнуть, соглашаясь. Да и куда мне было перечить хозяйке? Такая захочет, со свету сживет, так что лучше помалкивать и делать то, что велят.
Пани Машкевич провела меня в смежную комнату, где я увидела только множество полок, поднимавшихся от пола до потолка. Комната была узенькая, посередине со скамейкой и домовиха велела мне присесть, сама же принялась рыться в вещах, сложенных на полках аккуратными стопками. Проводилась она не менее пары минут, после чего протянула мне простое платье, такое, как выдали Юстине и велела:
– Надевай!
Я встала, поспешно скинула свое, в пятнах сажи и осталась в одной сорочке. Домовиха подала мне платье и помогла надеть, после чего протянула белый фартук с кружевом и забавный чепец.
– А теперь иди за мной! – приказала в привычном тоне.
Мы покинули комнату и снова вернулись на кухню. Пани Машкевич отсчитала девушек, заболтавшихся у очага, затем велела подать ей большой поднос и начала расставлять на нем завтрак для князя.
Пока мы возились с платьями, кухарки уже приготовили все то, что по утрам обычно ест хозяин замка: омлет, несколько кусков хлеба, нарезанные большими частями овощи и кофе, аромат которого я ощутила еще, когда мы вернулись на кухню.
– Неси! – велела домовиха и указала на поднос. Обычно она сама относила завтрак князю, потому я снова была удивлена, да и идти в покои Вацлава, да еще когда он там будет присутствовать, мне совсем не хотелось. Другое дело убираться в комнатах, пока господин князь в кабинете своими делами занимается, а другое вот так, стоять и ждать, пока не поест, подливая ароматное кофе.
– Что встала, как пень? – прикрикнула экономка. – Поднос в руки и пошла! Князь не любит, когда ему поздно подают завтрак!
Делать нечего. Бросив взгляд на суетящихся на кухне девушек, я подняла поднос, оказавшийся достаточно тяжелым и направилась к выходу.
– Заберешь посуду и вернешься, – донеслось в спину повеление пани Машкевич, – я дам тебе другое задание.
– Да, панна! – ответила громко, чтобы домовиха услышала, но оглядываться не стала, опасаясь уронить поднос или хрупкую фарфоровую чашку.
Подъем по лестнице на третий этаж оказался не таким простым делом, как я могла подумать. Я все время смотрела на поднос, опасаясь уронить или разлить что-нибудь и вызвать гнев демона. Признаться, я видела князя только в таком обличье. Меня не обманывал его человеческий облик и память услужливо подбрасывала видение жуткой рогатой твари со светящимися холодным разумом глазами. И эти его крылья, что волочились по земле, будто длинный черный плащ… До сих пор мороз по коже, стоит лишь вспомнить первую и такую незабываемую встречу с князем Вацлавом.
Но вот и третий этаж. Покои хозяина замка простирались не него полностью и хотя я сама не бывала в многочисленных комнатах князя, но со слов Юстины могла себе представить то, что они из себя представляли.
– Там спальня, словно огромное поле и такой же огромной кроватью! – рассказывала девушка. – Она располагается возле кабинета, того самого, где князь принимал нас, чтобы взглянуть, что да как. Есть его комната с камином и диваном, наверное, создана для отдыха, только я не видела, чтобы князь там бывал, хотя мы постоянно убираем там пыль! Еще есть гардеробная и библиотека, а также ванная комната с мраморными колонами и плитами на полу!
И все это на третьем этаже, по которому я сейчас шагала спешно, но осторожно, выискивая комнату Вацлава.
Я знала, что князь завтракает в своей спальне. Впрочем, об этом знали все, поскольку горничные часто выбалтывали мелкие подробности привычек Вацлава. Так что и направилась я прямиком в спальню хозяина, благо расположение кабинета я запомнила хорошо.
Возле дверей остановилась. Перенесла вес подноса на левую руку, согнув ее в локте, затем постучала, предупреждая князя о своем приходе.
– Заходите, пани Машкевич! – услышала ответ на свой стук. Протянула руку, схватилась за дверную ручку, дернула на себя, распахивая так широко, чтобы можно было пройти с подносом в руках, затем переступила порог и посмотрела вперед.
Спальня князя действительно оказалась просто огромных размеров. Широкая кровать с откинутым одеялом, была смята, на полу – ковер с высоким ворсом, на стенах гобелены и картины. В расштореное окно проникает солнечный свет, а сам князь стоит у камина и держит в руках часы.
Я увидела здесь же и стол красного дерева, да красивый высокий стул с резной спинкой. Поспешила поставить поднос и стала расставлять тарелки, стараясь не смотреть на Вацлава. Князь был одет в темные облегающие штаны, заправленные в высокие сапоги и белоснежную рубашку, рукава которой закатал до локтя.
Он же весь заметно напрягся. Повернулся так резко, что волосы упали ему на лоб, но он небрежно и даже чуть раздраженно, отбросил их одним движением руки. Посмотрел на меня так пристально, что сразу же захотелось провалиться сквозь землю от этого недовольного взгляда.
– Ты то что тут делаешь? – проговорил он.
Я сначала поклонилась, а затем подняла голову и встретилась взглядом с синими глазами демона.
– Пани Машкевич прислала, Ваше Сиятельство! Она сама занята в связи с предстоящим пиром, да еще и девушка одна приболела, так что я за нее сегодня.
Одна бровь князя поползла вверх, придав его лицу чуть надменное и, вместе с тем, удивленное выражение. Мне показалось, что мужчина весьма недоволен тем, что пришла именно я. И тут, словно подтверждая мою догадку, он сказал:
– А что, больше никого не нашлось, кроме тебя?
Я пожала плечами.
– Когда пани Машкевич приказывает, мое дело подчинятся! – ответила спокойно, а про себя недоуменно подумала: «И чем я ему не угодила? Невзлюбил, кажется, с первого взгляда!», – впрочем, мне было все равно. Один день побуду за горничную, а затем вернусь к своим обязанностям на кухне. И чему тут только Юстина радовалась?
Князь некоторое время просто смотрел на меня, затем подошел и сел за стол. Я налила ему кофе, пододвинула осторожно чашку.
– Приятного аппетита! – проговорила, после чего направилась в сторону кровати князя и принялась ее поправлять, пока мужчина завтракал. Все время, пока я разглаживала простынь и взбивала подушки, а после застелила все одеялом и покрывалом поверх него, чувствовала на себе тяжелый взгляд Вацлава. Взгляд, от которого хотелось обернуться и спросить, почему он так смотрит? А ведь смотрел. Иногда, краем глаза, видела, что он рассматривает меня так, словно намерен съесть вместо завтрака. Так, наверное, хищник смотрит на свою жертву, предвкушая скорую расправу и от мыслей таких у меня пробежал мороз по коже.
– Ты боишься меня! – прозвучал голос князя. Я вздрогнула.
– Я чувствую твой страх! – продолжал мужчина. – Тогда, при нашей первой встрече я тоже чувствовал его. Что не так?
Вопрос его показался мне странным. Встретиться с таким чудищем и не бояться могла только дура или слепая, а я не была ни той, ни другой.
Князь продолжал трапезу, при этом поглядывал на меня, а я стояла под его взглядом и не знала, что делать. В комнате царил порядок, рукам работы нет. Поклонилась было и попятилась медленно к двери, намереваясь выскользнуть и подождать в коридоре, пока князь не позовет, но неожиданно он окликнул меня.
– Стой! – и прозвучало как-то с угрозой. – Разве я давал тебе разрешение уйти?
Я застыла на месте, повернулась осторожно к хозяину замка и тут же потупила взор, когда встретилась с его синими яркими глазами. А Вацлав неожиданно встал, промокнул губы салфеткой и направился ко мне. Несколько широких шагов, и мужчина замер в опасной близости, на расстоянии вытянутой руки. Я уже было подумала, что он сейчас начнет обнюхивать меня, как сделал это при первой встрече, но нет, обошлось. Спросил только:
– Подними глаза, панна!
Я послушалась, да и как не послушаться, если сердце упало куда-то в пятки и там ухает совой, а колени дрожат от страха.
– Что ты видишь? – спросил князь так неожиданно, что я даже немного удивилась.
– Отвечай! – тон был приказным, да и вряд ли умел Вацлав иначе общаться со слугами.
Я посмотрела на его лицо и подумала о том, что в действительности вижу. Передо мной был красивый мужчина, даже слишком красивый. Черты лица слишком правильные, слишком идеальные и при этом выглядит опасным. О таких говорят, что красивый мужчина – чужой мужчина. Яркие синие глаза впивались в мою душу, словно пытались прочитать ее, я же тщательно пыталась укрыть свои мысли, так как умела, а умела плохо, не обучена была.
– Я вижу вас! – ответила, когда Вацлав свел брови, в ожидании ответа.
– Опиши!
– А что тут описывать? Нос, глаза, брови, подбородок, щеки, – скосила глаза, – ну, уши, да волосы… – и снова посмотрела на мужчину и тут произошло что-то непонятное. Весь его облик словно поплыл перед моим взором и стали проступать черты чудовища, демона. Князь даже выше стал и шире в плечах. Вместо лица – жуткая морда и рога там, где полагается, да крылья за спиной, огромные кожаные и только глаза…глаза остались прежними.
Наверное, мне не удалось скрыть удивления на своем лице, я кажется, даже отпрянула назад, а демон глухо зарычал, так как обычно рычат собаки, перед тем как напасть и тут я не выдержала, попятилась к двери, не отрывая взгляда от жуткого монстра, появившегося передо мной. Вот только что был красивый мужчина, от которого глаз не отведешь, затем несколько секунд и вместо него демон, с крыльями и рогами, тут любая на моем месте уже визжала бы на весь замок, или того проще, в обморок упала, чтобы не видеть такой красоты. Я же к двери метнулась и потянула на себя тяжелую ручку.
– Постой! – прогремело за спиной, только страх гнал меня вперед. Я не могла понять, зачем князь продемонстрировал мне свою демоническую сущность, напугать хотел, или еще что?
Двери не открывались, и я ударилась в них всем телом, а Вацлав приближался, медленно так, будто был уверен, что не убегу. И видимо, не зря так считал. Дверь не открывалась, как старательно я ее не дергала. Ощутив за спиной присутствие демона, повернулась, прижавшись спиной к двери и тут же поняла, что князь принял свой прежний, человеческий облик. Он с минуту просто стоял и смотрел, затем произнес сдавленно:
– Элкмар, открой. Пусть она идет! – и резко развернувшись, направился обратно к столу, на котором остывал кофе и завтрак. Я же опустила руку с ручки и потянула. В этот раз дверь открылась без сопротивления, только я почему-то уже не удивилась.
– Передай пани Машкевич, чтобы прислала другую служанку за посудой, – прогремело мне во след, пока я кошкой вытекала в коридор.
Двери я не закрыла – они сами захлопнулись, да с таким грохотом, что с потолка посыпалась штукатурка. Не заставляя просить себя дважды, стремглав бросилась к лестнице и слетела на первый этаж, не ощущая под собой ног. Уже в холле столкнулась с дворецким, который будто нарочно поджидал меня тут. Шесть глаз впились в мое лицо.
– Что случилось? – он его взгляда не ускользнул мой испуганный и растрёпанный вид: пока бежала, из косы выбились пряди и теперь я заправила их за ухо.
– Ничего, пан дворецкий! – ответила, стараясь, чтобы голос не дрожал.
– Ты откуда? – он нахмурился и поднял глаза, посмотрел куда-то вверх.
– От господина князя!
– А что, позволь спросить, ты делала в его покоях? – поинтересовался пан Казимир.
– Так, пани Машкевич послала! – сказала правду.
Вид у пана Кондрата стал еще более мрачным.
– Увидишь ее, передай, чтобы ко мне пришла, – приказал он. – А сейчас, ступай, – сказал, а сам к лестнице шагнул, явно намереваясь к князю наведаться, чтобы узнать, что да как.
Я же отправилась на кухню, с твердым намерением передать слова дворецкого пани Машкевич, а тело еще подрагивало от пережитого. Кажется, я увидела то, что не должна была видеть. И дернуло же меня признаться в этом. Стоило сделать вид, что князь, как князь, выглядит человеком, только откуда мне было знать, что его сущность могут видеть только избранные. Зато теперь стало понятно, почему горничные совсем не опасались жуткого хозяина замка. Чего им было бояться, раз видели они перед собой просто красивого мужчину, пусть и мага, а я… мне просто не повезло родиться с даром и теперь вместо синеглазого князя Вацлава я вижу лишь чудовище с рогами и крыльями. Жуткое такое, что во сне присниться лишь в кошмаре.
На кухне кипела работа. Пани Машкевич прохаживалась, проверяя содержимое кастрюль, когда я появилась в помещении, подошла к ней и поклонившись, передала слова дворецкого. Думала, экономка удивиться, но нет. Она спокойно выслушала меня, затем чуть улыбнулась и кивнула, имея при этом весьма довольный вид. Будто все получилось именно так, как она и хотела.
– Что ж, – сказала мне пани Машкевич, после минутного молчания, – ступай за мной, провожу к Радке, поможешь ей с посудой. Гостей намечается слишком много. Нам нужны дополнительные тарелки и бокалы, – заканчивая фразу она обращалась уже к себе самой. Я же шагала за ней следом, размышляя о том, почему панна домовиха показалась мне такой довольной после просьбы Кондрата, переданной мной. Что вообще происходит в этом замке? Слишком много тайн и загадок и все, как я полагала, были связанны только с одним существом…или человеком, если я могла его так называть, с князем Вацлавом.
Юстина работать не любила. Даже когда жила при матери и отце. Никто не заставлял ее ни убирать, ни за хозяйством следить, ведь она всегда знала, что ее будущее – это удачное замужество и непременно за богатого пана, а еще лучше, за такого вот, как князь Вацлав.
В первые дни, еще когда девушка не встретилась с хозяином замка и не привыкла к его жутким и странным обитателям, она старалась и была прилежна. Убиралась наравне со всеми и девушки хвалили ее панне Машкевич, которая, впрочем, на похвалы лишь кивала и говорила:
– Дальше видно будет. Все вы первое время работящие.
И оказалась права, по крайней мере, в отношении Юстины. Когда первый страх улегся, свернувшись клубком, будто сытый кот, девушка поняла, что не стоит проявлять такое рвение, да и не оценит никто. А потому она решила беречь свои силы и красоту, надеясь, что даже в замке сможет найти свою судьбу, правда, из кого, еще не решила.
А в тот день, когда девушка стала невольной свидетельницей разговора, состоявшегося между пани Машкевич и паном Кондратом, она сидела у раскрытого окна, проветривая спальню, предназначенную для гостей. Перина была выбита, постельное свежее и пахнувшее травами и морозом, расстелено на широкой кровати. Полы вымыты и на полках убрана вся пыль. Юстине следовало перейти в следующую комнату, только вот девушка решила устроить себе небольшой отдых, а потому забралась на подоконник и скрывшись за толстыми шторами, наслаждалась видом на город, что раскинулся вдалеке и ловил свое отражение в голубом, цвета неба, озере.
Когда в комнате послышались торопливые шаги, Юстина сперва хотела показаться, но услыхав голос пани Машкевич, испуганно застыла, опасаясь, что, выдав себя получит взбучку от экономки, а потому решила подождать, когда женщина уйдет, а после спуститься в комнату и прихватив швабру и ведра, отправится работать дальше. Но пани Машкевич уходить не спешила и даже более того, она в гостевой спальне оказалась не одна. Голос дворецкого прогремел, будто раскат грома и Юстина испуганно прижала руку к губам.
– Разве я не просил тебя, Ядвига, чтобы не отправляла панну Валеску к князю? – проговорил пан Казимир. Услыхав имя подруги, Юстина навострила уши при этом стараясь едва дышать, чтобы даже дыхание не выдало ее присутствия.
– Я хотела знать… – начала было экономка, но дворецкий перебил ее.
– Ты хочешь все разрушить? – в голосе прозвучала угроза.
– Я хочу, чтобы все закончилось! – заявила пани Машкевич. – Я устала!
Пан Кондрат проговорил что-то совсем тихо и Юстина не смогла расслышать его слов, отчего чуть подалась вперед, подвинув головой штору, только увлеченные разговором ее не заметили ни Казимир, ни Ядвига.
– Чтобы она больше не попадалась ему на глаза! – уже громко сказал дворецкий. – Проследи за этим и больше без твоих штучек!
– Как скажете, пан Корндрат! – голос пани Машкевич прозвучал ровно и спокойно, после чего Юстина услышала шум удаляющихся шагов и выждав несколько минут, осторожно выглянула из-за шторы.
«Они говорили о Валеске! – подумала она. – Интересно, чем же это так она разозлила пана князя, раз дворецкий такой приказ отдал?» – а про себя решила пока не говорить ничего подруге. Кто знает, к чему это может привести.
«Не мое то дело!» – решила она и быстро собрала свои вещи, сунула под мышку швабру и заспешила прочь из спальни не заметив, как в зеркале, что висело над туалетным столиком, мелькнула жуткая львиная морда. Мелькнула и тут же исчезла, словно и не бывало.
