Текст книги "Квест в стране грёз (СИ)"

Автор книги: Федор Крылов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 30 (всего у книги 32 страниц)

Глава 44. Она и твоя хозяйка

1

Перешагнув через вахтера, спящего глубоким сном, Стас вышел в коридор, ведущий к главному корпусу.

Коридор был всего лишь простым переходом, не имеющим по сторонам никаких скрытых помещений. Это, разумеется, облегчало дело: опасаться следовало лишь того, что таилось в его дальнем конце.

А таилась там, как тут же выяснил Стас, небольшая засада.

Они не рискнули сунуться ближе. Не рискнули контратаковать, возможно, уже зная о судьбе тех, кто прикрывал центральный выход.

Впрочем, прошло не так уж много времени с начала атаки, а связи у них не было. Так что ничего они, скорее всего, не знали, кроме того факта, что проходная подверглась нападению. Просто имели приказ контролировать этот переход и уничтожать всех посторонних.

Стас прикинул: кабинет генерального директора находится на достаточном удалении. Здесь еще можно использовать парализующий газ.

Быстрая настройка сенсорного блока, и универсальная антенна, укрепленная под курткой на груди, дала четкую картину.

Двое справа, сразу за углом. Еще двое – слева, но на некотором расстоянии. Это несколько осложняло задачу.

А вот короткие, в половину ширины коридора, баррикады из чего-то вроде установленных друг на друга ящиков никакой защитой для боевиков не являлись. О чем, разумеется, те и не догадывались.

Антенна уловила чей-то тяжелый, вполголоса произнесенный вопрос:

«Ну, что там?»

«А хер его знает. Все тихо».

«Надо бы посмотреть».

«Вот сам и смотри, а я высовываться отсюда не намерен».

Мудрое решение, прокомментировал про себя Стас, нацеливая «изделие» в конец коридора, в правую его часть.

Левую баррикаду пока придется оставить в покое: на естественную циркуляцию воздуха надежды мало – сквозняк, несильный, но устойчивый, тянул вдоль коридора Стасу в лицо.

Он нажал на спусковой крючок.

Приглушенный хлопок выстрела. Пологая дуга полета ярко-розовой гранаты. Траектория еще не завершилась падением, а Стас уже бежал, быстро и по возможности бесшумно.

«Что это?!»

«А хер его…»

Приглушенный хлопок разрыва. Правый угол исчез в розовом тумане.

Слева кто-то послал длинную и почти беззвучную – через качественный глушитель – автоматную очередь. Пули лишь прошили розовую взвесь, застучали по штукатурке. Ни одна из них, даже рикошетом, не залетела в коридор.

«Отставить!»

Стрельба стихла.

К моменту, когда Стас добежал до конца перехода, облако газа затянуло уже всю прямоугольную арку. Не только правый, но и левый угол скрыло розоватой дымкой. Впрочем, она быстро редела: парализующую взвесь относило сквозняком в коридор.

Голоса слева:

«Кто-то бежит!»

«Не слышу».

«Да, точно! Там кто-то есть».

Заработал автомат. Сразу же к нему, судя по возросшей плотности пулевого потока, присоединился другой.

Стас усмехнулся. Верное решение, но вас оно все равно не спасет.

Уже подбегая к самому концу коридора, он упал на колени и последние два метра прокатился таким манером по не очень чистому, но вполне гладкому линолеуму.

У самого угла он тормознул и снизу, почти от самого пола, швырнул влево ручную газовую гранату.

Они его так и не заметили. Просто какой-то предмет вылетел из розового тумана и, ударившись о баррикаду, разорвался с глухим хлопком.

Стас подождал ровно секунду. После чего завернул за угол и, обогнув штабель деревянных ящиков, за которыми в поредевшей розоватой дымке неподвижно лежали два боевика, побежал по коридору.

Первый этап операции прошел благополучно: он уже в главном корпусе.

Остается разыскать порученный ему объект.

2

Заводской корпус в действительности находился дальше, чем мне показалось в первый раз. Добираться до него пришлось довольно долго, хотя особого труда это и не составляло.

Территория за оградой оказалась сильно захламленной: кучи мусора, который можно было бы назвать строительным, если бы не тот факт, что образовался он в совершенно противоположном процессе – разбора и сноса различного рода сооружений, построенных в иные, лучшие времена; остатки этих сооружений, торчащие кое-где из земли обломанными зубами неведомого чудовища; отдельные возвышенности и целые насыпи грунта и соответствующие им ямы и траншеи, из которых этот грунт был вырыт, – похоже, здесь из земли извлекли целую сеть трубопроводов, чтобы сдать их в металлолом.

И все это окутывал холодный речной туман. С каждой минутой он становился все более густым и непроницаемым, но при этом странным образом не утрачивал своей белизны, словно и не туман это был, а густой молочный кисель, чуть подсвеченный изнутри спрятанными невесть где люминесцентными лампами.

Инфракрасный монокуляр – идеальное оснащение спецназовца в других, более благоприятных условиях – показывал лишь темный размытый фон, за которым не просматривалось ни одного, даже самого близко расположенного, предмета. В конце концов я сунул его за пояс, решив не тратить больше времени на попытки что-либо разглядеть.

Капитан, имеющий на своем индивидуальном стереодисплее картину местности, снятую с нескольких источников, включая дрейфующий в космических глубинах спутник-шпион, уверенно руководил нашим перемещением.

В другой ситуации, или, вернее, с другим напарников это было бы на самом деле важным и ценным, да только сейчас все его указания пропадали впустую. Вела нас Лиза, и вела так уверенно, будто мы и не крались по сильно пересеченной местности мимо вооруженных до зубов головорезов, а неторопливо гуляли под теплым солнышком по аллеям городского парка.

Как она различала в сплошном тумане невидимые глазу препятствия, для меня оставалось загадкой.

Только раз она остановилась, чтобы прошептать на ухо вопрос:

– Малыш, ты уверен, что они не засекли нас?

Я сделал короткую паузу, мысленно переадресовав вопрос Капитану.

Он меня понял и тут же откликнулся:

– Все в порядке, Малыш. Они понятия не имеют о вашем проникновении. Их индивидуальная связь нарушена, но охранные системы работают и показывают, что все в порядке.

– Уверен, – коротко ответил я.

Лиза бросила на меня странный взгляд, значения которого я так и не смог расшифровать, и тут же отвернулась.

– Малыш, не теряй бдительности, – предупредил Капитан. – В помещении вы окажетесь беззащитными, а я почти уверен, что там будет засада.

Догнав Лизу, я тронул ее за локоть и кивнул в сторону близкой уже громады производственного корпуса.

– Скорее всего, нас там поджидают, – прошептал я.

– Знаю, – коротко сказала она, а потом, словно не удержавшись, добавила: – Тебе еще не поздно уйти.

Наверное, я понимал ее состояние и причины такого ее ответа, но все же почувствовала обиду.

А потом ее вытеснила печаль.

Наш мимолетный роман, каким бы страстным и искренним он не был, заканчивался, а вместе с ним подходила к концу и моя очередная жизнь.

Очередная, а может быть, и последняя.

Лиза отвернулась и пошла вперед, безошибочно огибая невидимую в тумане глубокую яму. Я последовал за ней.

Больше – никаких чувств, никаких эмоций.

Только холодная, отстраненная готовность к немедленному действию.

Мы приближались к ключевому объекту здешнего преступного предприятия. А значит – и нашей операции.

Операции Команды Смерти.

3

Погоня сзади.

Стас увидел ее на внутреннем экране шлема, прежде чем она появилась во плоти в дальнем конце коридора.

Он толкнул первую попавшуюся дверь. Заперто.

Приостановившись, чуть понизил центр тяжести, формируя устойчивую широкую стойку. Качнулся к двери – назад и чуть влево. Провел удар.

Подошва впечаталась в деревянную поверхность – чуть ниже дверной ручки и врезного замка.

Дверь была настоящая – из толстых деревянных пластин, и замок в ней был вполне приличный, но сила заднего удара ногой, нанесенного мастером рукопашного боя, достигает полутора тонн, поэтому ничего удивительного не было в том, что дверь не только распахнулась, но и переломилась пополам. Одна половина, рухнув на пол, отлетела в глубину помещения, другая мотнулась на дверных петлях, ударилась о стену и, отскочив, вновь закрылась.

Стас не стал ее трогать. Быстро проскользнул в зияющую чернотой пробоину, мягко ушел в сторону к стене, и, застыв на пару секунд, быстро проверил помещение.

Никого.

А вот коридор становился все более многолюдным. Чуть искаженные эхом, по нему, как по гулкому горному ущелью, прокатились голоса.

– Он там!

– Где? Не вижу.

– Зашел в комнату! По левую сторону.

Несколько пуль, басовито жужжа, словно быстрые, но крупные шмели, пронеслись мимо двери. Две или три из них задели потолок. С него брызнули осколки пластика и стекла. Сразу же в коридоре стало заметно темнее: несколько ламп дневного света оказались разбиты.

– Ты куда палишь, придурок? – возмутился кто-то, в чьем голосе сквозь неуверенность и страх проскальзывали командные нотки.

– А что, ждать, пока он и нас… так же, как этих?

– Отставить стрельбу!

А вот и напрасно, ухмыльнулся Стас. Тот, кто лепил пули наугад, пусть даже в «молоко», был все же чуть ближе, пусть не к успеху, но хотя бы к выживанию, чем его правильный, но безмозглый командир.

Голоса между тем звучали уже значительно ближе.

Быстро присев в нижнюю стойку с упором на колено, он сунул в коридор широкий ствол «изделия», произвел выстрел из подствольника и тут же втянул оружие обратно.

Глухой разрыв гранаты-газовки.

– Вот он!

– Черт!

– Что это?..

Голоса захлебнулись.

Подавшись вперед, Стас выглянул из-за косяка.

Розоватая дымка затопила середину коридора, окутывая три новых неподвижных тела.

– Что и требовалось доказать, – буркнул он себе под нос.

Однако сразу выходить в коридор не стал. Вместо этого, вытащив из кармана миниатюрный, но мощный смартфон, нашпигованный спецпрограммами, приступил к проверке поступающей в систему информации.

Как выяснилось, «жучок», подсаженный им собственноручно на пиджак здешнего босса, все еще благополучно работал.

4

Стена заводского корпуса, все время маячившая где-то впереди, вдруг выросла, казалось, до самого невидимого неба, заслонив всю панораму перед нами.

Лиза остановилась так внезапно, что я едва не налетел на нее. Чтобы удержаться, я обнял ее за спину, ощутив ладонью мягкий ременной корсет и жесткие ножны.

Совсем недавно я познал эту женщину, но теперь передо мной была незнакомка – холодная, чужая, внутренне отстранившаяся от всего, что некогда было самым главным, самым ценным, самым дорогим в ее жизни.

От всего, кроме любимого сына.

И я чувствовал, что уже не имею на нее никаких прав, даже самых призрачных. Я мог лишь быть рядом, ни на что не претендуя.

Ни на что, кроме возможности умереть, защищая ее.

– Пришли, – шепнула Лиза.

Я вдруг понял по ее голосу, – а может, это передалось мне через кожу, – что в ней, под твердым ледком решительности бурлит и еще одно всепоглощающее чувство – страх. Обыкновенный женский страх.

На мгновение я прижал ее к себе – она словно стала ближе и уж во всяком случае понятней.

Она судорожно вздохнула.

– Я сейчас, – прошептал я. – Сейчас.

Здесь, в непосредственной близости от здания, инфракрасный монокуляр уже кое-что показывал.

Поспешно натянув крепление прибора на голову, я подогнал пряжку на затылке, а потом осторожно снял автомат с предохранителя.

– Кажется, вход там.

Сзади, в отдалении, что-то глухо хлопнуло.

Я узнал разрыв газовой гранаты. Значит, Капитан сопровождает нас. Вернее, страхует. От этого как-то потеплело на душе.

Он тут же дал о себе знать.

– Не стоит совать голову прямо в петлю, Малыш. Налево от вас есть пристройка. От нее исходит сильное инфракрасное и электромагнитное излучение. Похоже на генератор. Возможно, там больше шансов незаметно проникнуть внутрь.

– Попробуем с другой стороны, – тихо сказал я Лизе и, придерживая ее за руку, двинулся налево.

Туман, казалось, обрел фактуру твердого вещества. Кое-где он сбивался в плотные сгущения, вроде комьев ваты. На них уходило так много взвешенной в воздухе влаги, что между этими сгущениями оставалась лишь реденькая дымка, почти прозрачная.

Это создавало жутковатое впечатление хоровода призраков, плывущих вокруг нас в медленном танце.

Лиза остановилась, шепнула со страхом:

– Камера.

В разрыве тумана прямо на нас смотрела со стены камера видеонаблюдения.

– Не обращай внимания, – спокойно прошептал я. – В любом случае оператор нас не видит.

Она резко повернулась. Лицо ее было напряженным и странным. А в голосе, кроме напряжения, прозвучала еще и угроза.

– Кто ты, Малыш?!

Я ждал этого вопроса и боялся его. Разве можно ответить на него так, чтобы уместить в один ответ всю правду…

Она смотрела молча, пристально.

Мне стало ее безумно жаль. С ее вновь обретенным даром или, вернее, проклятием, она была обречена на абсолютное одиночество. И, возможно, последним толчком, направившим ее на этот путь, будет то, что она обязательно сочтет моим предательством.

– У меня есть хозяйка, – сказал я. Сказал потому, что не мог отмолчаться под этим пристальным вопрошающим взглядом. – Моя хозяйка – Смерть.

– О чем ты говоришь? Не пытайся лгать мне.

Плотные клубы тумана окутали нас. Весь окружающий мир исчез. Мы остались одни – два бесконечно одиноких человека, глядящие, как в зеркало, друг другу в глаза.

– Ты знаешь – я не лгу. Ты знаешь – она и твоя хозяйка.

Она отчаянно мотнула головой.

– Не говори так! Я не хочу об этом слышать.

Я улыбнулся, с болью и сожалением. Я так любил ее, но понимал: сейчас я теряю ее навсегда.

– Ты уже все поняла сама. Прислушайся к себе. Все ответы у тебя внутри.

– Нет! – в ее голосе была мука и отчаяние.

Туман отхлынул. Опять вокруг нас поплыли бестелесные тени. Мы оказались как бы в центре чужого, потустороннего праздника.

Праздника смерти.

Она огляделась, будто очнувшись от тяжелого забыться.

– Нам надо идти, – сказал я.

– Надо идти, – эхом откликнулась Лиза.

Повернувшись, она шагнула прямо в призрачный хоровод.

Меня пронзил страх: на мгновение показалось, что она и сама стала бесплотной тенью.

5

«Что происходит?!»

«Э-э-э…Не знаю, Владислав Константинович».

«Что значит – не знаю?! Какого хера, я спрашиваю, тут происходит?!»

«Мне кажется… пока все в порядке, Владислав Константинович».

«Тебе кажется?! А что это, по-твоему?!»

«Э-э-э… телефон, Владислав Константинович».

«Он не работает! Ты понял, придурок?! Почему он молчит?!»

«Наверное… поломка на линии».

«А это что?!»

«Э-э-э… сотовый телефон».

«Он тоже молчит! Нет связи! Почему?!»

«Э-э-э… Иногда это бывает, Владислав…»

«А рации?! Почему молчат рации?!»

«Э-э-э…»

«И что происходит на проходной?! Что это был за шум?!»

«Э-э-э… сейчас уз…»

«Немедленно узнай! И направь ко мне группу, с полным вооружением. Что-то тут нечисто. Я чувствую – что-то происходит…»

«Так точно, Владислав Константинович!»

«И сразу возвращайся. Ты мне еще понадобишься. Надо подготовить все документы. Возможно, придется эвакуироваться».

«Так точно, Владислав Константинович. Я сейчас».

Губы Стаса раздвинулись в злой усмешке.

Эвакуироваться? Это уж вряд ли. Разве что прямиком в ад.

Тут же, словно подтверждая его умозаключение, по оперативной связи разнесся мелодичный четырехтактный зуммер.

Сигнал связи с центром.

Сразу за ним – привычно скрипучий голос генерала:

– Вниманию оперативной группы!

– На связи! – откликнулся, как и положено, Капитан.

– Штурмовая группа только что высадилась в местном аэропорту. Они уже выезжают. Скоро будут на месте.

– Пусть оцепят территорию, – немедленно среагировал Капитан. – Никого не впускать и не выпускать. Всех задерживать. В наши действия вмешиваться только в случае полного выбытия команды из игры.

– Ясно, – проскрипел генерал с ноткой досады в голосе. – Будет сделано.

Потом, возможно, он объявит выговор всей оперативно-следственной группе за излишнюю самодеятельность, но сейчас, когда операция вступила в фазу активных военных действий, командир на поле боя мог быть только один – Капитан.

Стас вновь усмехнулся, на этот раз по-доброму, хоть и с оттенком снисходительности. Генерала он уважал, как никого другого на всем белом свете, а все его странности и чудачества воспринимал как побочный продукт уникального процесса мышления, способного обнаружить и вытащить на свет божий любое, даже самое замаскированное преступление.

А еще генерал знал, когда нужно отойти на задний план и не мешать подчиненным.

Как сейчас, например.

Стас перевел взгляд на экран смартфона. Место нахождения объекта установлено. Он вовсе не в своем кабинете, что подтверждает и молчание установленного там «жучка». И даже не в одном из производственных помещений, где они с Капитаном не так давно побывали с ознакомительной экскурсией.

Он на втором этаже, очень высоком, сооруженном в этом бывшем заводском цеху под самой крышей. Там у него, похоже, второй, неофициальный офис.

Стас сверился с планом здания. Лестница неподалеку, за углом коридора.

А значит, представление продолжается.

Выскользнув за дверь, Стас побежал по коридору.

Время поджимало. Время уплотнялось в тугую гулкую массу, внутри которой – сжатая до упора пружина.

Машинально переступив через тело парализованного газом боевика, Капитан двинулся в сторону пристройки.

Патруль, который он вывел из строя гранатой-газовкой, был мобильным. Сам он легко мог бы от него уклониться, но патруль направлялся к зданию – туда же, куда ушли Малыш и женщина.

Капитан предпочел не рисковать.

Теперь те трое очнутся лишь завтра – в камере предварительного заключения. Можно сказать, им повезло: парни из штурмовой группы вовсе не склонны к деликатному обращению с вооруженным противником. Боевики-охранники, конечно, всего лишь пешки в чужой игре, но в таких партиях, как та, что разворачивается здесь и сейчас, именно пешки, не имеющие мозгов вовремя сообразить что к чему и поднять руки, несут наибольшие потери.

Впрочем, и фигуры рангом повыше очень скоро будут выведены из игры.

Все до единой, включая ферзей и местных королей.

Но до конца партии еще надо дожить. А это трудно. Очень трудно.

Особенно для Малыша и его спутницы.

Трудно, но необходимо.

Для их повелительницы – Смерти у Капитана были намечены другие жертвы.

Глава 45. Другая реальность

1

Перед поворотом лестницы, уже оставив позади и внизу не один лестничный пролет, Стас остановился.

На внутреннем экране очков плясало, набирая яркость, одинокое бесформенное пятно.

Кто-то спускается ему навстречу. Лучше сказать – бежит, сломя голову. Не иначе, как недавний собеседник генерального директора. «Не знаю, так точно, будет исполнено, Владислав Константинович».

Стас подался чуть в сторону от железных перил, прижался к стене, приготовился.

Ждать пришлось недолго.

Очень скоро на лестнице появился долговязый молодой человек в миниатюрных очках с тонкой золотой оправой. Он бежал, прыгая через две ступени и был так поглощен этим трудным для себя, судя по его субтильному телосложению, занятием, что не сразу заметил притаившегося оперативника.

А когда заметил, было уже слишком поздно.

Стас метнулся вперед и, врезавшись в хлипкого бегуна всей своей почти стокилограммовой массой, отбросил его к стене.

Юнец открыл было рот, чтобы завопить от ужаса, но пальцы оперативника, сжавшись стальной клешней, сдавили ему горло.

Лицо Стаса, на которое уставились выкатившиеся глаза молодого человека, было равнодушным и немного скучающим.

– Только пикни, – предупредил он ровным бесцветным голосом. – придушу сразу. Понял?

Взгляд юнца поплыл, физиономия стала пьяной, осоловелой.

Стас ослабил хватку и легонько встряхнул жертву.

– Не слышу ответа. Ты меня понял или нет?

Жадно глотнув воздух, юнец прохрипел:

– Понял.

– Молодец, – Стас ободряюще похлопал его по щеке. – Значит, жить будешь.

Юнец, похоже, так привык, что над ним изгаляются, что даже попробовал заискивающе улыбнуться.

– Где босс? – скучным голосом спросил Стас.

– Э-э-э, там, – юнец слабо махнул рукой вверх.

– Поточнее, дружок.

– Наверху. По коридору… э-э-э… четвертая дверь направо. Там табличка «кладовая», но на самом деле это кабинет э-э-э… Владислава Константиновича.

Молодой человек, натужно дыша через сдавленное горло, тем не менее торопливо выплевывал слова, пытаясь завоевать расположение нового хозяина, ставшего таковым по праву сильного.

– Он не один?

– Я…э-э-э… вызвал еще охрану.

– Сколько? Чем вооружены?

– Трое. С автоматами.

– Что он собирается делать?

– Э-э-э…не знаю. Кажется, он боится. Чего-то или кого-то. Готовит документацию, чтобы сбежать.

– Правильно боится, – одобрил Стас. – А ты сам-то кто будешь?

– Я? Э-э-э… я референт Владислава Константиновича.

– Еще пригодишься, – решил Стас.

Его левая рука скользнула в карман и вынырнула оттуда, вооруженная миниатюрным шпицем.

Тонкая игла уколола референта в шею. Тот ойкнул и, закатив глаза, сполз по стене.

Уложив его на ступени, Стас бросился наверх.

Объект был совсем рядом. Еще рывок, и можно будет его отработать.

2

Пристройка была огромна. Возможно, по площади занимала четвертую часть заводского корпуса, к которому примыкала, и который, судя по всему, обслуживала, снабжая электричеством, горячей водой или чем там еще, что вырабатывает установленный в ее недрах генератор.

И, в отличие от самого корпуса, она обладала длинным рядом низко посаженных окон, небольших по размеру, но вполне достаточных, чтобы в любое из них мог проникнуть взрослый человек.

Окна ярко светились, даже сквозь клубы тумана, но свет этот виден был лишь в приборе ночного видения, поскольку, по сути, являлся всего лишь теплом. Оно выходило наружу сквозь многочисленные оконные щели, а кое-где и выбитые стекла.

Мы прошли вдоль стены пристройки несколько метров. Лиза остановилась, повернулась ко мне.

– Малыш, там внутри нас будут ждать. Вернее, не нас, а меня. Тебе сейчас самое время повернуть назад.

Повисла короткая пауза, в которую вклинился голос Капитана:

– Она права, Малыш. Там наверняка поджидает засада. Я тут прикинул: в наружных постах чуть больше двадцати человек. Где-то находятся, даже с учетом потерь, еще пятнадцать-двадцать бойцов. Логично расположить их как раз здесь, для охраны экспериментального материала. Лучше всего было бы подождать подкрепления и не соваться туда в одиночку и без спецснаряжения.

Лиза глядела на меня спокойно, без всякого выражения, но по ее учащенному дыханию было видно, что внутри нее бушует буря чувств.

Голос Капитана не был сейчас таким же спокойным, как всегда – в нем слышалась откровенная тревога.

Возможно, Капитан изучил меня лучше, чем Лиза, и понимал, что я в любом случае последую за ней. Но как ей объяснить свой выбор, я не знал.

Наверное, это было искуплением вины, потому что вина на мне действительно лежала: я сблизился с Лизой, чтобы получить информацию, чтобы выполнить задание. Вздумай она бросить мне в лицо этот упрек, у меня не нашлось бы никаких контраргументов.

Любовь, конечно, ничего не доказывает, поскольку является всего лишь побочным продуктом, не имеющим для проводимой операции никакого значения.

Именно так, подумал я с внезапной горечью. Всего лишь побочный продукт.

Но не для меня.

Я отвернулся, рассматривая уходящий в туман ряд окон и произнес с неожиданной для самого себя ворчливой интонацией:

– Давай не будем терять время, Лиза. У нас его и так совсем немного.

Краем глаза я увидел, что она тоже отвернулась. Слишком поспешно, будто скрывая что-то в своем лице.

Клочья тумана медленно дрейфовали, кружили, плясали в сыром промозглом воздухе, формируя здесь и сейчас другую, совершенно новую, призрачную реальность.

Страну грёз, для кого-то сладких, а для кого-то страшных.

Сказка или кошмар – выбирай сам. Если, конечно, у тебя еще есть возможность выбора.

Было тихо, лишь где-то вдали, на другом конце света, приглушенно гудел огромный город.

Я подошел к одному из ближних окон, с виду более темному, чем все остальные, но окаймленному в зрительном поле инфракрасного прибора яркими желто-зелеными полосами.

Окно оказалось забито фанерой. От сырости она покоробилась, и края ее отходили от рыхлой полусгнившей рамы.

– Давай попробуем тут, – шепнул я.

Лиза подошла ближе. Не успел я взяться за фанеру, как она, поддев лист пальцами, с легкостью оторвала его от рамы. Он остался висеть, как наполовину открытая дверь, на нескольких боковых гвоздях.

В помещении за окном никого не было. Похоже, Лиза и не сомневалась в этом, поскольку скользнула в оконный проем, быстро и грациозно, как кошка, не спрашивая меня о результатах осмотра.

Отвернувшись в сторону, я шепнул так тихо, как только мог:

– Ее органы чувств так же усилены, как и мышцы.

– Принял, – тут же откликнулся Капитан. – Счастливо, Малыш.

Сам не понимая, для чего я это сказал, я взобрался на низкий подоконник, прикрыл за собой лист фанеры и шагнул в помещение.

Лиза уже была у дверного проема.

Стараясь ступать бесшумно, я поспешил за ней.

3

Последний поворот лестницы. За ним – коридор. Не такой длинный, как внизу, но такой же широкий.

Стас сбавил скорость – не потому, что устал, хотя бег по лестнице мог отнять последние силы у любого, даже самого тренированного человека, а для того, чтобы сделать свое приближение как можно более бесшумным.

Предупреждение Малыша он принял не только к сведению, но и в качестве руководства к своим дальнейшим действиям. Потому что нечто значимое, он считал теперь, вполне определилось.

Эта женщина, Лиза, не могла хладнокровно убить старуху-вахтершу. Малыш и раньше в это не верил и уж тем более не верит сейчас – иначе не сопровождал бы ее в этой смертельно опасной вылазке. А Малыш в этих делах – самый большой спец. «Обладает ярко выраженной интуитивной эмпатией», – так об этом написано в его личном деле, составленном, между прочим, тоже самыми лучшими специалистами – экспертами аналитического отдела.

Вывод, отсюда непосредственно вытекающий, прост и однозначен: Лиза не единственный успешный экземпляр.

Есть кто-то еще.

На внутреннем дисплее высветилась тень.

Стас бесшумно преодолел последние метры и вплотную приблизился к углу коридора. Тень обрела устойчивые очертания человека с автоматом в руках.

Человек шел по коридору, направляясь к лестнице.

Впрочем, нет. Не шел, а прохаживался. Сделав несколько неторопливых прогулочных шагов, он остановился, медленно повернулся и направился назад.

Наружная охрана, догадался Стас. Приставлен к двери, чтобы контролировать подходы к коридору.

Что ж, упускать его нельзя.

Он быстро проверил остальное пространство. Коридор, за исключением караульного, был абсолютно пуст. Более того, сверхчувствительная антенна не уловила признаков присутствия людей ни в одном из помещений по его сторонам.

Кроме, конечно, четвертого кабинета по правую руку.

Выскользнув из-за угла, Стас бесшумной тенью понесся вдоль коридора.

Толстое ковровое покрытие практически полностью заглушало его шаги. Караульный почувствовал что-то неладное, когда Стас находился от него уже в полутора метрах. Но даже и тогда он не придал этому особого значения, лишь с легким недоумением на лице начал поворачивать голову – так же неторопливо, как шел.

Стаса он все-таки увидел, – его глаза расширилась от удивления, – но хоть как-то среагировать уже не успел.

Кулак Стаса обрушился ему сзади на основание шеи. Удар этот не был ни смертельным, ни даже нокаутирующим – скорее слегка оглушающим, рассчитанным на потерю координации и общую дезориентацию.

Караульный пошатнулся и начал было падать, но Стас поддержал его и, мягко толкнув к стенке, заботливо уложил на ковровое покрытие.

Трепыхнувшись пару раз, караульный затих – как только тонкая игла ввела ему в мышцы шеи дозу сильнейшего релаксанта.

Четвертая дверь была уже совсем рядом.

Быстро и все так же бесшумно Стас направился к ней.

4

Пристройка представляла собой хаотичную анфиладу помещений, пронизывающих их коридоров и небольших коротких проходов, часто упирающихся в глухую стену.

Лиза уверенно вела меня в этом безлюдном с виду лабиринте. Иногда она останавливалась, быстро осматривалась по сторонам, прислушивалась, потом шла дальше.

По-моему, услышать что-либо в шуме генератора было невозможно. Ровный, тяжелый, низкий гул наполнял все вокруг мелкой противной вибрацией. На него накладывались многоголосые лязг и дребезжание.

Самого генератора мы так и не увидели, но, судя по звукам, это было огромное сооружение на низком бетонном постаменте, к которому была подсоединена посредством многочисленных трубок и ременных шкивов масса дополнительных приборов, датчиков и приспособлений, каждое из которых издавало свою самостоятельную серию индустриально-музыкальных шумов.

И почему-то за этим воображаемым генератором, словно индейцы или эскимосы в боевой раскраске, прячущиеся за тушей вытащенного на берег, но еще не убитого кита, мне привиделись сгорбленные, напряженные фигурки охотников.

Тут я сообразил, что такие картинки подсознание никогда не посылает просто так.

Лиза шла впереди. Я тихо шепнул ей в спину:

– Ты ничего не замечаешь?

Обычный человек не мог бы расслышать моего вопроса, но она сразу остановилась и повернулась ко мне.

– Что ты имеешь в виду?

Ответила она так же тихо. Я не столько расслышал ее слова, сколько прочитал по губам.

– Тебе не кажется, что здесь кто-то есть.

Она едва заметно кивнула.

– Здесь действительно кто-то есть.

– Они нас заметили?

– Не знаю. Мне кажется, за нами никто не идет.

– Они у генератора?

Лиза чуть замешкалась, словно сверялась со своими ощущениями. В глазах ее промелькнула тень озабоченности.

– Кажется, сейчас уже нет.

Я оглянулся. Помещения за нами, освещенные тусклыми лампами накаливания, свисавшими с низких потолков на неопрятных, заплетенных паутиной шнурах, были полны теней, полутемных углов и просто участков почти полной темноты – там, где лампы сгорели или были разбиты.

Инфракрасный монокуляр в этих жарко натопленных, но наполненных холодными сквозняками помещениях давал лишь картину хаотично перемещающихся ярко-желтых и темно-зеленых пятен.

Людей, во всяком случае в зоне прямой видимости, не замечалось.

– Нам лучше держаться таких мест, где есть укрытия, где в нас трудно будет стрелять.

– Я понимаю, – сказала она. – Мы идем сейчас туда, где много станков.

Я молча кивнул и поправил висящий на плече автомат.

Меня не оставляло упорное ощущение, что кто-то невидимый и вездесущий играет с нами в кошки-мышки.

5

Прежде чем ворваться в помещение – четвертая дверь справа, табличка с надписью «Кладовая», – Стас остановился на несколько мгновений и просканировал универсальной антенной пространство за стеной.

Там было трое: один у самой двери, двое в стороне, у противоположной стены кабинета, стоят у длинного ряда массивных столов и стеллажей.

Стас приготовил автомат, хотя и знал прекрасно, что ни огнестрельным, ни газовым оружием он воспользоваться не сможет: и свидетели, и главный его объект нужны живыми, а парализующий газ исключает применение «сыворотки правды».