Текст книги "Квест в стране грёз (СИ)"

Автор книги: Федор Крылов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 32 страниц)

С громким топотом охранники набегали из узких проходов между станками. Пальба продолжалась, и пули все еще залетали сквозь решетку в камеру Дени.

Ее разум уже смирился с тем, что она мертва, но голос Дени подсказал ей совсем другое:

– Мама, беги!

Она не стала больше перекатываться, поскольку это было слишком долго и слишком больно. Хотя казалось, что это невозможно, хотя слабость и боль от пулевых ранений сделали ее немощным бестелесным призраком, она поднялась и побежала.

Фигура охранника выросла перед ней. Лиза была слишком слаба, чтобы обогнуть его. Она просто сделала шаг вперед.

Взвизгнув, охранник после столкновения отлетел в сторону. Второй шарахнулся сам.

Из двери впереди повалила толпа вооруженных людей.

Она бросилась направо, мимо станков, к дальнему окну, такому грязному, что едва пропускало свет.

С ее восприятием времени и пространства что-то случилось.

Окно было далеко – и вот оно уже рядом. И вот уже стекло разлетается на тусклые закопченные осколки.

И вот уже пули перестают свистеть вокруг. И заводской корпус, из которого, сама не зная как, она вырвалась, остается позади.

А впереди – свобода и боль, и слезы по Дени, и понимание того, что она не может уйти насовсем, не может скрыться, пока ее ребенок находится у них.

И ей остается бродить вокруг, как дикой степной волчице, детеныша которой забрали злые охотники. Бродить, пока не придет понимание, что без него никакой жизни у нее не будет.

А значит, надо идти к нему, к ее любимому Дени.

Идти, зная, что это будет в последний раз.

Идти и умирать.

Глава 40. Зона повышенной опасности

1

– Что это за собаки, Капитан?

Голос генерала, доносящийся из акустической системы, был таким же скрипучим, как всегда. Даже едва заметные искажения из-за многочисленных кодировок, перекодировок, сжатий и восстановлений совершенно не изменяли его обычного звучания, знакомого каждому оперативнику организации.

Капитан обдумал вопрос. Ответ не удовлетворил и его самого.

– Обычные собаки. Ничего в них не было примечательного.

Стас добавил:

– Я стрелял сверху и рассмотрел их чуть получше. Это действительно внешне обычные собаки. Разных пород, в том числе и метисы. Размеры от средних до крупных. Но в рамках нормы. Ничего в них нет от монстров или каких-нибудь биороботов.

– За исключением поведения, – уточнил генерал.

– Да, двигались они слишком быстро. Думаю, одному человеку, даже с автоматическим оружием, было бы трудно их сдержать.

– Хорошо бы их обследовать нашим экспертам, – задумчиво проскрипел генерал.

Капитан медленно кивнул, хотя их собеседник и не мог видеть этого жеста. В принципе, они могли бы организовать связь через Интернет, в режиме видеоконференции, но это в несколько раз увеличило бы интенсивность установленного со штаб-квартирой организации информационного канала и, соответственно, вызвало бы проблемы с его маскировкой.

– Это было бы неплохо, – согласился он. – Но, думаю, сейчас это не самая важная задача. Собаки, пусть даже чрезвычайно опасные – это всего лишь собаки. А нам в первую очередь нужно выяснить – что происходит с людьми.

– Я думаю, в общих чертах мы это уже знаем, – откликнулся генерал.

2

Лиза вздрогнула и, словно очнувшись от сна, огляделась вокруг.

– Мне пора, – сказала она.

– Нам пора, – поправил я.

Она уже одевалась, быстро, но аккуратно. Я последовал ее примеру.

– Ты знаешь, куда я иду, – сказала она и добавила, желая, наверное, расставить все точки над «i»: – на смерть.

Я рассмеялся. Это вышло непроизвольно, меньше всего я хотел сейчас дать ей хотя бы малейший повод для обиды.

Лиза удивленно взглянула на меня.

– Смерть – моя старая подруга, – сказал я. – У нас с ней очень теплые отношения.

Лиза застегивала пряжку на креплении ножен, но в этот момент остановилась и едва заметно покачала головой, глядя на меня со странным выражением почти материнского сожаления.

– Мой сын – это не твоя дочь, – мягко сказала она. – Ты не отомстишь за нее, если умрешь за чужого ребенка. Который, к тому же, и так умирает.

Я попытался улыбнуться, но сам почувствовал, что улыбка выходит кривой и жалкой.

– Те, кто убили мою семью, давно уже мертвы, – сказал я.

Она застыла, посмотрела на меня долгим внимательным взглядом.

– Ты… Это сделал ты?

Я просто кивнул головой, ответив односложно и механически:

– Да.

Она все так же смотрела на меня, не отводя глаз, а потом спросила, так же механически, без всякого выражения:

– Кто ты? Кто ты на самом деле, Малыш?

Я удивился. Не ее вопросу, а тому, что у меня нет ответа на него. По крайней мере, простого ответа.

Я вздохнул. Ее глаза смотрели неотступно и требовательно.

– Когда все кончится, Лиза, у тебя начнется новая жизнь. Не знаю, что ты изберешь, но, если захочешь, станешь такой, как я.

Ее губы изогнулись в горькой усмешке.

– Ты говоришь о жизни, а надо готовиться к смерти.

Я тоже усмехнулся.

– Быть готовым к смерти – это не работа. Это всего лишь состояние духа, и я думаю, оно давно у тебя внутри.

– А что – работа?

– Работа – это то, что нужно сделать. Там, куда мы направимся. Сделать как можно лучше.

По глазам ее было видно, что она все равно не верит ни в какой иной исход, кроме одного – окончательного, завершающего жизнь.

– Умереть – это не работа.

Тогда я сказал ей то, о чем не должен был говорить, но что, я уверен, она давно уже прочитала в моих глазах, о чем догадывалась, может, еще прошлой ночью, под пулями на крыше.

– У меня есть друзья, – сказал я. – И они нам помогут.

Ее улыбка была все такой же горькой.

– И сколько у тебя друзей? Десять человек? Двадцать? Все равно этого мало, чтобы победить.

– Двое, – сказал я.

Она опять улыбнулась и со вздохом покачала головой. Она накинула куртку и поднялась с голого пола.

Я тоже поднялся, но потом наклонился и поднял с бетона горошину радиомаячка.

Пригодится. Для отвлекающего маневра.

– Пора, – сказала Лиза.

3

– Вы уже получили препараты, – догадался Капитан.

Стас добавил:

– И успели их обследовать.

– Получили и обследовали, – подтвердил генерал.

Почему-то его голос, вроде бы такой же спокойный, потерял привычные для подчиненных скрипучие нотки, более подобающие не человеку, а насекомому, вроде гигантского кузнечика или богомола.

Стас с Капитаном быстро переглянулись. Должно было произойти действительно что-то по-настоящему серьезное, чтобы руководитель организации хотя бы таким образом проявил эмоции.

Первым затянувшуюся паузу нарушил Стас:

– И что вы обнаружили? – спросил он напряженным, сдавленным голосом.

Через тысячу километров, отделяющих их от штаб-квартиры, до оперативников донесся тяжелый вздох генерала. Затем шелест бумаги, ясно давший им понять, что генерал, наверняка уже не в первый раз, перелистывает страницы докладной записки, подготовленной, по результатам обследования, экспертами аналитического отдела.

– Тут много всякой научной белиберды, – глухо произнес генерал. – И много всяких умных выражений, за которыми, однако, стоит только одно: никто не знает, как такое стало возможным. Поэтому достоверными являются только факты.

На этот раз напряженную тишину, виртуально переливающуюся из кабинета генерала в салон набитой спецоборудованием оперативной машины, нарушил неестественно спокойный голос Капитана:

– По версии Малыша, Алекса использовали в качестве подопытного кролика.

– Малыш прав, – тут же откликнулся генерал. – Не знаю, как он смог до этого додуматься. Возможно, его подсознание просто суммировало то, что ему стало известно о, скажем, другом человеке…

– Женщине? – вставил вопрос Стас.

Впрочем, он почти и не звучал как вопрос. Скорее как утверждение.

– Очень возможно, – глухо ответил генерал.

– И что за гадость кололи Алексу? – спросил Капитан.

– Этого мы не знаем. Биохимический анализ выявил присутствие некоторых органических веществ, некоторых микроэлементов, но в целом это не дает представления о введенной субстанции. Слишком мало данных, чтобы сделать хотя бы самое приблизительное умозаключение.

– Хорошо, – Капитан снова непроизвольно кивнул – не своему далекому собеседнику, а собственным мыслям. – Значит, выяснение этого вопроса можно считать частью нашего задания.

– Совершенно верно, – подтвердил генерал. – Если нашего резидента убили, введя в его организм неизвестное химическое вещество, то нужно конечно, выяснить, что это было.

Оперативники вновь переглянулись.

– Разве он умер не от удара колющим предметом в сердце? – спросил Стас, озвучив вопрос, возникший одновременно у обоих.

– Все верно, – ответил генерал. – Именно так его и убили. Но только к этому времени, судя по микроскопическому анализу переданных вами анатомических препаратов, в его организме уже произошли патологические изменения, которые эксперты описывают как интенсивный процесс онкогенеза.

– Рак? – удивленно переспросил Капитан.

– Именно так. Причем не простой, а множественный. Прямые и косвенные признаки указывают, что к моменту насильственной смерти Алекс был болен как минимум лейкемией, раком печени и, возможно, кожи. Предполагается еще рак легких и кишечника. – Генерал опять тяжело вздохнул и добавил после паузы: – Излишне говорить, что в естественных условиях получить такое сочетание попросту невозможно. Вероятно, он в любом случае умер бы в самые ближайшие дни.

Стас задумчиво нахмурился.

– Зачем же его было убивать?

– Наверное, чтобы не возиться. Поставили опыт, получили результат и утилизировали отработанный материал.

– Похоже, опыт оказался неудачным, – уточнил Капитан.

– А вот это как сказать. Эксперты уверяют, что онкологические заболевания – это в данном случае побочный эффект, нежелательное осложнение. А главное воздействие, на которое, судя по всему, был рассчитан вводимый препарат, все-таки было достигнуто.

– Что же это?

Стас выдохнул этот вопрос после короткой напряженной паузы, когда стало ясно, что генерал, по-своему обыкновению, может растянуть ее на неопределенное время.

– Здесь, опять-таки, мы имеем больше догадок, чем твердых фактов. И причина этого – в том, что полноценное обследование можно провести лишь на живом человеке. Тем не менее, кое-что все-таки выяснилось, а кое-что было, так сказать, реконструировано методом дедукции. Общая картина, как уверяют наши аналитики, близка к реальности с очень высокой степенью вероятности.

Повернувшись на своем стуле, укрепленном напротив панели управления бортового компьютера, Капитан выглянул в окно.

Их «Фольксваген» стоял в густых, хоть и безлистных еще, древесных зарослях. Рядом, через лощину, серой громадой возвышался заводской корпус. Он был еще отчетливо виден, особенно в верхней своей части, прорисованной на фоне темно-фиолетового неба отблесками быстро угасающего заката, но уже основание здания размывалось наползающим со стороны реки туманом.

Еще немного, и времени для переговоров по сети не останется.

Стас, как это часто бывало в таких вот разговорах с руководителем организации, взял инициативу на себя.

– Мы скоро выходим, товарищ генерал, – спокойно сказал он.

После короткой паузы генерал спросил:

– Вы планируете второе проникновение?

В его голос вернулись привычные скрипучие ноты. Теперь он звучал так, как и должен был звучать, и это вызывало чувство уверенности.

– Проникновение или штурм, – ответил Стас. – Как получится.

– Может, вам лучше дождаться прибытия штурмовой группы? – в скрипучем голосе генерала не было вопросительных интонаций. Он, казалось, просто размышляет вслух.

– Нет времени, – спокойно сказал Капитан.

Впрочем, он всего лишь озвучил то, что понимали все – не только присланные в этот город оперативники, но и большая группа экспертов и аналитиков, сформированная для обеспечения эффективности их действий, и, конечно, сам руководитель организации, лично курирующий наиболее серьезные расследования, проводимые его подчиненными.

А когда убивают сотрудника организации, то расследование, конечно, автоматически становится делом чрезвычайной важности.

– В любом случае, группа уже в пути, – сообщил генерал. – Но потребуется минимум полтора часа, чтобы они прибыли к месту назначения.

– Боюсь, за это время противник предпримет меры для сокрытия информации, – сказал Капитан.

Генерал еле слышно вздохнул.

– Понимаю. Для проведения операции вам даются максимальные полномочия. Можете применять любую необходимую степень воздействия на неприятеля, вплоть до физического уничтожения.

В очередной раз Стас с Капитаном быстро переглянулись. Максимальные полномочия подразумевали, что центру уже кое-что известно об их противнике, и эта информация позволяет признать его чрезвычайную опасность – не только для организации, но и для общества и государства.

Такого противника не побеждают с помощью обычных методов расследования. Его уничтожают.

– Ладно, с этим пока все, – подвел черту генерал под первой частью разговора. – А теперь ближе к делу.

4

– Мы установили две группы факторов, и, я думаю, обе они одинаково важны для расследования. Первая и, пожалуй, самая главная совокупность данных касается присланных вами патологоанатомических препаратов. Достоверно установлено, что в них, а значит, и в теле Алекса при жизни, наблюдается выраженная гипертрофия нервных тканей. Причем в их структуре преобладает именно рабочий компонент – проводящие волокна.

– Что это значит? – спросил Стас с легким недоумением в голосе.

– А здесь уже начинается область догадок и экстраполяций. Наши эксперты сошлись во мнении, что такие анатомические изменения свидетельствуют о повышенной интенсивности проходящих по нервам электрических импульсов. Правда, что тут является причиной, а что следствием, сказать однозначно невозможно. Ясно только, что такое не могло произойти естественным путем, следовательно, это является результатом физиологической реакции организма на вводимые химические вещества.

На этот раз вопрос задал Капитан:

– Какой в этом практический смысл? Чего они добивались, за исключением, конечно, того, чтобы избавиться от нежелательного свидетеля?

– Многое тут зависит от того, что происходило в центральной нервной системе пациента, подвергаемого таким биохимическим воздействиям. А это нам, как вы сами понимаете, неизвестно. Если же судить по факту гипертрофии доступных нам участков периферической нервной системы, в практическом плане человек с такими сверхразвитыми нервами будет в несколько раз более быстрым и сильным, чем среднестатистический нормальный гражданин. Адаптивные изменения в доступных нам образцах мышечных тканей подтверждают этот вывод. Причем, скорее всего, мышечные изменения вторичны. Вероятно, химическое соединение, воздействию которого подвергся Алекс, оказало влияние именно на нервную ткань.

– Вот оно что, – понимающе протянул Стас. – Значит, те бешеные псы, которых на нас спустили, были как раз обработанные этой самой химической субстанцией.

– Это весьма вероятно, – согласился генерал. – И здесь мы подходим ко второй группе фактов и вытекающих из них вполне допустимых предположений. Прежде всего, мы установили, что ООО «Биотехнологии» действительно работало по аутсорсингу, то есть, проще говоря, по договору подряда, на ряд компаний-заказчиков. В основном это были так называемые каталожные фирмы, концентрирующие у себя банк данных на новые химические соединения. Но пару лет назад «Биотехнологиям» удалось заключить прямой контракт с одной из крупнейших фармацевтических транснациональных корпораций. Причем договор предусматривал возможность, при соблюдении условий жесткого контроля, углублять сотрудничество. Предполагалось, что с течением времени российские подрядчики будут не только синтезировать в рамках полученного задания нового вещества, но и проверять их на токсичность, а в дальнейшем, возможно, и проводить испытания на животных.

Стас зло усмехнулся.

– Так вот откуда взялись наши милые собачки.

– А вот это предположение не соответствует действительности, – строго проскрипел генерал. – Испытания проводят чаще всего на крысах и лабораторных мышах. Собаки не являются частью программы. Скорее всего, это самодеятельность сотрудников «Биотехнологий». Тем более, что официально до стадии испытания на животных сотрудничество не дошло. Старший партнер вдруг выяснил, что программа аутсорсинга понимается его российским агентом слишком широко. Была даже подготовлена официальная претензия к руководству ООО «Биотехнологии». Около двух недель назад для улаживания конфликта на предприятие прибыла делегация, в состав которой, кроме специалистов-химиков, были включены и эксперты по патентному праву. А еще, как нам удалось установить, в этой группе, которая до сих пор, по официальной версии, ведет переговоры на предприятии, присутствуют, скажем так, специалисты по решению конфликтных ситуаций, имеющие в прошлом опыт работы в государственных спецслужбах.

– Силовая поддержка, – резюмировал Капитан.

– Причем очень квалифицированная. Не просто боевики, а специалисты самого высокого уровня.

– Капитан сделал вывод:

– Значит, заказчик уже предполагал, что дело нечисто.

– Здесь надо знать контекст, – продолжил генерал. – Транснациональная корпорация, о которой идет речь, в последнее время приобрела несколько крупных предприятий спортивного питания, имеющих многомиллиардные уровни продаж. А для обеспечения этой многоходовой комбинации она же, как подозревают, правда, без особых доказательств, аналитики, спровоцировала в конгрессе США ситуацию, которая в итоге вылилась в законопроект об ужесточении контроля над производством и распространением спортивного питания и биологически активных добавок. Конгрессмены, близкие к нашей корпорации, предлагают распространить на рынок БАДов и спортивных продуктов те же жесткие требования, что применяются и к производству лекарственных препаратов. Будет этот закон принят или нет, сейчас неизвестно, но своей первой цели корпорация уже добилась: за сравнительно небольшие деньги был захвачен огромный и очень перспективный рыночный сектор высокотехнологичных пищевых продуктов и добавок.

– Но что это даст, если весь этот рынок может оказаться под запретом? – вставил вопрос Капитан.

Он, как и Стас, отдавал себе отчет в том, что информация, излагаемая сейчас генералом, во-первых, имеет самое непосредственное отношение к их операции, а во-вторых, получена в результате огромной работы, которую провели, наверное, десятки, если не сотни сотрудников организации, включая и собственных агентов, и огромный штат аналитиков, и тех законспирированных агентов, что официально числились сотрудниками совсем других структур и ведомств.

И эта информация, без сомнения, очень многое объясняла из того, что происходило здесь – совсем рядом, за дырявой изгородью, под прикрытием заброшенных городских корпусов, основания которых сейчас все гуще затягивали темнота и туман.

– По мнению аналитиков, рыночная стратегия нашей транснациональной корпорации базируется на комплексе перспективных фармакологических разработок, которые ведутся сейчас в самой компании и под ее эгидой. Речь идет о целой группе новых веществ, которые могут быть использованы как в качестве лекарственных препаратов, так и в роли активных компонентом новых высокотехнологичных продуктов питания с заданными свойствами. Информация об этом проекте, естественно, составляет коммерческую тайну, но что касается той его части, что была отдана на аутсорсинг фирме «Биотехнологии», то кое-что о ней известно. Картина, конечно, далека от полноты, но, вероятней всего, речь идет о синтезе низкобелковых соединений, которые могут выступать в нервной системе человека в качестве универсального транспорта. Иначе говоря, эти соединения включаются в локальный обмен веществ и с легкостью встраиваются в любую другую функцию в любой части физиологической структуры. При этом сами не расходуются в реакциях синтеза и катализа, а лишь предоставляют для них свои свободные химические связи. Благодаря этой их особенности они могут служить идеальной основой для очень точного, дозированного переноса многих активных веществ в любую часть нервной клетки, для воздействия на любую ее функцию. Это и есть, по мнению наших экспертов, та сверхзадача, для решения которой часть разработок была передана по аутсорсингу фирме «Биотехнологии».

Им не требовалось много времени, чтобы осмыслить услышанное. В конце концов, с самого начала, как только прорисовался масштаб проявляемой здесь криминальной активности, они были готовы к чему-либо подобному. Но Стас все же задал уточняющий вопрос.

– Сколько же реально может стоить подобное вещество?

По-видимому, этот вопрос генерал уже ставил перед своим аналитическим отделом – и получил ответ.

– Все зависит от покупателя и способа продажи. Конкуренты, а их немало, и никто из них не брезгует промышленным шпионажем, заплатят за полный пакет документации и образцы действующих соединений сумму, которая весьма приблизительно оценивается от нескольких сотен миллионов до нескольких миллиардов долларов. Корпорация-хозяин, которой юридически принадлежат все результаты работы «Биотехнологий» по соответствующей программе аутсорсинга, заработает на этом, с учетом своих недавних рыночных приобретений, как минимум, несколько десятков миллиардов – даже если законопроект о БАДах и спортивном питании не будет принят конгрессом. А если такой закон все же заработает, то практически весь мировой рынок этих продуктов окажется под контролем одной группы – со всеми вытекающими отсюда финансовыми последствиями.

– Короче, игра стоит свеч, – сделал вывод Капитан.

– Именно поэтому она такая опасная, – развил его мысль генерал. – Как только штурмовая группа прибудет на объект, мы приступим к устранению проявивших себя в этом деле криминальных группировок, а до тех пор это место является зоной повышенной опасности.

– Да уж, этот гадюшник пора почистить, – бросил реплику Стас.

Капитан, хмуро глядя на подступающую к машине стену тумана, спросил:

– Вы считаете, что это вещество, универсальный биохимический транспорт, действительно было создано?

– Аналитический отдел считает это весьма вероятным. Но, поскольку опыты на людях продолжались до самого последнего времени и об их полностью благополучном исходе нам ничего не известно, скорее всего фирма «Биотехнологии» нашла не точную и единственную химическую формулу, а целый типологический ряд, который может быть весьма обширным. Сейчас там, похоже, лихорадочно пытаются сузить этот ряд, хотя бы до группы из нескольких десятков соединений. За счет незаконных опытов на людях это вполне возможно, и это позволит продать результаты разработок за максимальную цену.

Лицо Капитана сложилось в страдальческую маску. В глазах у Стаса появился мрачный, жестокий блеск. От внимания оперативников не ускользнуло, что из голоса генерала к концу разговора вновь исчезли воинственно-скрипучие ноты.

Они вели деловую вроде бы беседу, где не было места эмоциям, но ситуация, которая прорисовалась в итоге беседы, оказалась настолько чудовищной, настолько бесчеловечной, что они уже не могли воспринимать ее отстраненно и холодно, как чужую шахматную партию.

Не в первый раз они сталкивались с тем, что деньги, если их много, с легкостью перевешивают человеческую жизнь, но никогда, пожалуй, за годы их работы это не демонстрировалось так явно, как сейчас.

Сзади что-то щелкнуло. Капитан обернулся.

Стас извлек из хранилища свой автомат и передернул затвор.

– Халявы не будет, – сообщил он куда-то в пространство, в сторону заводских корпусов. – Умирать вам придется без ваших миллионов.

– Связь завершаю, – спокойно сказал Капитан. – Нам пора выходить.

– Удачи! – пронзительно проскрипел на прощание голос генерала.

Ему эхом откликнулся зуммер оперативной связи.

Сигнал от Малыша.