Текст книги "Квест в стране грёз (СИ)"

Автор книги: Федор Крылов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 32 страниц)

Глава 22. Странный расклад

1

Ночь все еще продолжалась, хотя, казалось бы, вместить в себя что-то еще она уже физически не способна.

Я устал, смертельно устал. Устал слишком сильно, чтобы сохранить нормальное восприятие. Настолько сильно, что это разрушало не только бодрствование, но и сон.

Мы находились в старой, не очень опрятной квартире, в которой из мебели был только засаленный обеденный стол, да четыре расшатанных стула. Квартиру на четвертом этаже ветхого кирпичного дома Капитан снял еще утром по объявлению у немолодой четы алкоголиков. Снял за наличку, без оформления каких бы то ни было документов.

Новенький надувной матрас, на котором я лежал, был удобен – в меру мягок, в меру упруг. Приглушенный свет купленной утром настольной лампы не слепил глаза, едва освещая лишь поверхность стола и два работающих ноутбука. Плотные новые шторы не пропускали свет уличных фонарей.

Ничто, вроде, не мешало мне уснуть, но сна не было ни в одном глазу. Мысли вертелись вокруг одного: где теперь Лиза? Не знаю почему, но мне ее было отчаянно жаль. Умом я понимал, что она сильная женщина, гораздо сильнее, чем кажется на первый взгляд, но все же мне она представлялась в другом свете – испуганной одинокой девочкой, на которую ополчилось по неизвестной причине все зло этого мира.

Впрочем, неизвестной эта причина была только для нас. Она-то сама понимала, что происходит и, как мне казалось, принимала свою участь как крест, который надо пронести до близкой уже последней вершины.

Мне все это не нравилось. Сильно не нравилось.

Кем бы она ни была, загонять человека в такое положение – неправильно. Совершенно неправильно.

Здесь не то, что попахивало, здесь буквально смердело злом. И этот запах, я уверен, чувствовали и Капитан со Стасом.

Но они не видели глаза Лизы. Не видели ее лицо.

– Малыш, тебе нужно заснуть.

Я перевел взгляд к столу. Капитан глядел на меня с беспокойством, как заботливый отец на заболевшего сына.

Откуда во мне эта вспышка раздражения? Черт! Я не должен забывать, что мы одна команда. И делаем одно дело.

С большим трудом я обуздал свои чувства.

– Я знаю, Капитан, но что-то не спится.

– Постарайся заснуть. Завтра ты должен быть в форме.

Я послушно кивнул.

– Да, конечно.

Стас оторвался от ноутбука, на экране которого мерцали какие-то пронумерованные списки.

– Малыш…

Взгляд осторожный, сочувствующий, словно разговаривает с больным.

С немалым трудом я подавил новую вспышку раздражения.

– Что, Стас? Говори. Старческое слабоумие пока еще меня не коснулось. Юридически я все еще дееспособен.

Он широко ухмыльнулся, но глаза его не смеялись. В них была та же обеспокоенность, что и в глазах Капитана.

– Малыш, мне не совсем понятно, что случилось там, на крыше в последний момент. Из перехвата я понял, что вас все-таки нагнали. Даже стали стрелять… Что произошло потом.

Рассказывать именно это мне совсем не хотелось. Уж лучше бы я лежал с закрытыми глазами. Авось объяснения сами собой отложились бы на неопределенное время. А там уж что-нибудь бы да произошло, что изменило бы точку зрения моих товарищей.

Они ведь не видели ее глаза, напомнил я себе. Они не могут заглянуть за личину голых фактов.

Но их взгляды были направлены на меня. Я не мог молчать.

– Меч, – сказал я.

Мне очень хотелось, чтобы они удовлетворились таким коротким ответом. Похоже, именно это и произошло. Они переглянулись, а потом Капитан, который все видел и понимал, ободряюще кивнул мне.

– Отдыхай, Малыш. Восстанавливай силы.

Напряжение, сковывающее меня железными кандалами, бесследно исчезло. Я почувствовал, что падаю в сон.

И Капитан, и Стас, конечно же, не будут делать поспешных выводов. Несмотря на то, что вечер выдался на редкость насыщенным, информации у нас все еще слишком мало, чтобы выстраивать хоть сколько-нибудь серьезные умозаключения.

Засыпая, я услышал сложное мелодичное созвучие – сигнал прямой связи с Центром.

2

Я понял, что это был сон – один из тех, когда спишь и знаешь, что выпал из твердой реальности и находишься в сновидении.

Мы сидели в кабинете генерала, таком же, как всегда – знакомом до мелочей. Собственно говоря, никаких мелочей, никаких запоминающихся деталей в кабинете не было. Ничего, на чем можно было бы остановить взгляд, чтобы потом, в спокойной обстановке, извлечь из памяти, использовав в качестве спусковой кнопки для воссоздания полной картины.

В кабинете было одно окно, средних размеров, совершенно матовое – оно могло открываться и не во внутренний двор штаб-квартиры организации, а, скажем, в параллельное измерение или, как утверждали некоторые шутники, скрывало за собой панораму чужой планеты, родины самого генерала, заселенной гигантскими разумными насекомыми.

Голые стены, на треть отделанные деревянными панелями. Ряд стульев у стены, напротив – монументальный стол, за которым стоит большое кресло с высокой жесткой спинкой. Те, кому довелось лицезреть это сооружение вблизи, уверяли, что сидеть на нем нормальному человеку в принципе невозможно.

Ни на одном предмете обстановки, равно как и на стенах, полу и потолке даже самый пристальный взгляд не обнаружит ни малейшего дефекта – ни пятнышка, ни царапины.

Согласно наиболее распространенной в организации версии, вся отделка кабинета и находящаяся в нем мебель, прибывшие с той же планеты, что и их хозяин, обладают свойством самовосстановления. Поговаривали даже о некоем эксперименте, поставленном одним очень смелым или очень глупым, зависит от точки зрения, сотрудником организации. Якобы, идя на доклад к генералу, он прихватил с собой маленький остро заточенный гвоздь, которым, улучшив минуту, провел по боковой части сиденья, содрав лак и оставив глубокую царапину.

Легенда гласила, что на следующий день этой царапины уже не было. А еще через день и сам этот сотрудник бесследно исчез.

Я лично полагаю, что в последнем факте нет ничего необычного: время от времени оперативники организации выбывают из ее рядов – такова уж специфика нашей работы. Наивно думать, что люди, пресекающие самые серьезные преступления в нашем государстве, неуязвимы для пуль, ударов ножа или тарана автомобильным бампером.

Но что касается кабинета генерала, то с ним явно не все в порядке – это не столько реальное помещение, сколько его идея, безукоризненно материализованная и по этой причине лишенная не только недостатков, но и каких бы то ни было индивидуальных примет.

Чего, кстати, не скажешь о единственном – хотелось бы на это надеяться – его обитателе.

Сейчас он сидел неподвижно – словно оцепеневшее насекомое-переросток, которое, оказавшись в незнакомой обстановке, предпочитает затаиться до выяснения ситуации. Если бы у него были усики, как подобает всякому уважающему себя насекомому, то они бы сейчас, скорее всего, нервно двигались, ощупывая окружающие предметы.

Но усиков, по крайней мере видимых, у генерала не было, поэтому он вынужден был для той же самой цели – попытки разобраться в ситуации – использовать сугубо человеческое качество – способность оперировать словами и стоящими за ними понятиями.

Нарушив неподвижность, он слегка наклонился вперед, нависнув над необъятной и совершенно пустой на данный момент столешницей.

– И что же мы имеем в итоге? – проскрипел он пронзительным, резким голосом. – К чему привел целый день оперативно-следственной работы?

Я открыл было рот, чтобы ответить, но обнаружил, что не могу издать ни звука – мои голосовые связки больше не подчинялись командам головного мозга. Я вроде мог говорить, но только мысленно; в кабинете генерала меня все равно никто бы не услышал.

Такое положение дел меня озадачило, но ненадолго: я вовремя вспомнил, что на самом деле в это время лежу в чужой съемной квартире, на в меру упругом надувном матрасе, укрытый пледом, и – сплю.

Поэтому мне не оставалось ничего другого, как играть роль человека-невидимки, а еще точнее – призрака: все вижу, все слышу, но ни во что вмешаться не могу.

Рядом со мной, на соседнем стуле, чуть кашлянул Капитан.

– Мы имеем непонятные, очень масштабные и явно криминальные события. Начались они, судя по всему, не сегодня, что дает нам основания для предположения о связи между этими событиями и исчезновением резидента организации.

Генерал откликнулся немедленно, все тем же скрипучим голосом, в котором, однако, увеличилась доля сарказма:

– Да? Вы так думаете? И на чем же конкретном основана ваша уверенность?

Теперь в разговор вступил Стас, который, хоть и уважал генерала в глубине души, причем уважал, как я неоднократно подмечал, безмерно, в реальном общении принципиально обходился без всякого пиетета перед начальством. Именно из этих соображений он буркнул с подчеркнутой угрюмостью:

– На совокупности фактов.

В данном случае его позиция была мне ближе, нежели позиция генерала – тот, исходя из педагогических соображений, культивировал на подобных разборах въедливый педантизм, стремясь все факты и выводы, в том числе и совершенно очевидные, разложить по полочкам.

Генерал едко усмехнулся, отчего его иссохшее худощавое лицо с углубившимися морщинами стало похоже на не очень аккуратно изготовленную маску из грубого пластика. Маску, которая прикрывает его истинную личину.

– Давайте сразу договоримся: вы поехали туда не на познавательную экскурсию, изучать местный криминальный мир. Ваше задание заключается в выяснении причин исчезновения нашего сотрудника. И именно о ходе выполнения этого задания я вас и спрашиваю.

Стас раздраженно подался вперед на своем стуле, который, как и подобает высокотехнологичному изделию инопланетной цивилизации, даже не скрипнул. Он явно намеревался выпалить что-нибудь подчеркнуто резкое, но Капитан, дружески сжав его плечо, заставил замолчать и вернуться в первоначальное положение.

Наш командир в общении с генералом обладал поистине безграничным терпением. В отличие от нас со Стасом.

– Есть, как правильно указал Стас, целая совокупность фактов, указывающих на прямую связь сегодняшнего происшествия с нашим заданием. Как нам известно, пропавший сотрудник организации непосредственно перед своим исчезновением интересовался двумя предметами: фирмой «Лотос-М» и довольно экзотическим вопросом использования в преступной среде холодного длинноклинкового оружия. Мы вышли на инцидент с девушкой непосредственно через фирму «Лотос». Это во-первых. А во-вторых, в инциденте было задействовано, причем неоднократно, именно длинноклинковое холодное оружие. Не считая, конечно, целого арсенала огнестрельного. Полагаю, этих двух обстоятельств вполне достаточно, чтобы предположить связь между исчезновением нашего агента и событиями сегодняшнего вечера.

Генерал выдержал педагогическую паузу, а потом едва заметно, словно сил на этот жест у него не оставалось, кивнул. Видимо, формулировки Капитана, подчеркнуто осторожные, его устроили.

– Хорошо. Будем считать, что ваши действия действительно имеют некоторое отношение к настоящим следственным мероприятиям. Но давайте теперь выясним, к чему ваше времяпрепровождение реально привело. Какая информация у нас появилась?

Обсуждение начал Стас, за это время успевший справиться со своей горячкой.

– Прежде всего, в городе происходит что-то крупное.

– Что? – тут же проскрипел генерал.

Стас честно признался:

– Не знаю. Информации, чтобы ответить на этот вопрос, у нас недостаточно. Но некоторые выводы, приближающие к разгадке, сделать уже можно.

– Например?

– Центр всех происшествий – женщина. Все усилия ее оппонентов, причем к исходу вечера очень масштабные, свелись к тому, чтобы ее ликвидировать. Следовательно, она представляет опасность.

– Какую?

– Стас угрюмо пожал плечами.

– Неизвестно.

– Но женщину вы все равно упустили, – сухо прокомментировал генерал.

3

Стас погрузился в мрачное молчание, но Капитан решительно мотнул головой.

– Позволю себе с этим не согласиться. С женщиной установлен контакт, который в дальнейшем может быть развит. Более того, от нее получена кое-какая информация.

Генерал кивнул – не медленно и еле заметно, как в предыдущий раз, а быстро и резко. Этот жест ничем не напоминал принятый у людей знак согласия. Скорее это было движение гигантского насекомого.

– Прекрасно, прекрасно, – голос генерала не просто скрипел, но и приобрел визгливые нотки от нескрываемого сарказма. – Кое-какая информация – это хорошо. Может быть, это даже отлично, если продвинет наше расследование. Но давайте все же подытожим реальное содержание этой информации.

Возникла пауза. По-хорошему на этот вопрос должен был ответить я, но я спал и меня бы они все равно не услышали. Опять начал говорить Капитан:

– Женщина знает, что на нее ведется охота. Хотя, судя по ее поведению, до сих пор она не отдавала себе отчета в масштабах направленной против нее операции. Возможно и даже скорее всего, этот вечер она бы не пережила, если бы не наше вмешательство.

Голос генерала стал задумчивым, когда он добавил:

– Но она не пытается далеко убежать, потому что ее враги удерживают ее ребенка…

– Совершенно верно, – согласился Капитан. – Кажется даже, что она готова умереть, более того, она знает, что рано или поздно умрет, но все равно не покидает города.

Генерал помолчал. Возможно, он уже забыл, что должен играть роль язвительного скептика. Он даже вроде бы вздохнул или, по крайней мере, сымитировал достаточно удачно человеческий вздох.

– Ну, что же, будем считать данную мотивационную схему нашей рабочей гипотезой. Но о причинах развязанной на нее охоты она так и не сообщила, насколько я понял.

Тут я сообразил, что разговор с генералом происходит уже после обязательного информационного доклада. Мои товарищи, пока я спал, успели сообщить генералу обо всем, что с нами произошло. Так что сейчас я присутствовал, пусть и в виде бестелесного призрака, на заключительной и самой главной стадии разговора – той самой, где делаются выводы и намечаются текущие рабочие задачи.

– Не сообщила, – согласился Капитан. – У меня сложилось впечатление, что она пыталась оградить Малыша от опасного для него знания.

Генерал задумчиво пожевал сухими пергаментными губами.

– Так, ладно. Что еще мы узнали об этой женщине? Что она носит меч и умеет с ним обращаться?

– Достоверно нам известно только об одном случае применения ею оружия – когда их с Малышом на крыше настигли автоматчики.

– А остальные порубленные трупы, значит, сами собой расчленились? – сарказм без всяких колебаний вернулся в голос генерала.

Капитан напомнил:

– Я видел человека, вооруженного мечом.

– И ты можешь утверждать, что это была не ваша знакомая? Не слишком ли много любителей колюще-режущего оружия?

«Нет! – закричал я. – Это была не она!»

Никто меня, естественно, не услышал.

– Я не могу утверждать ничего, – спокойно ответил Капитан.

– Хорошо, – согласился генерал. – Этот вопрос оставим открытым. Просто учтем, что у нас имеются две возможности: либо эта женщина пользуется мечом гораздо чаще, чем в этом признается, либо на месте операции присутствовал еще один ниндзя с аналогичным оружием. Как минимум один, – тут же поправился он. – В принципе, конечно, их могло быть и больше.

– Я видел только одного, – спокойно уточнил Капитан.

– Ладно, – отмахнулся генерал. – Одного, так одного. Какой еще информацией мы теперь обладаем?

Они оба, и Капитан, и генерал, взглянули на Стаса. Как человек, осуществляющий прикрытие со стороны, он, естественно, имел и самый широкий взгляд на происходящее. Во всяком случае, он имел возможность взглянуть на события чуть более отстраненно, чем мы с Капитаном.

Стас вздохнул, задумчиво потер лоб. Потом начал говорить – медленно, словно не доверяя своим собственным выводам:

– Мы убедились, что в охоте на женщину принимают участие очень разные структуры, которые, по идее, в нормальной ситуации преследуют свои собственные цели, часто совершенно противоположные друг другу. Здесь же, кажется, у всех них цель была одна – настигнуть женщину и убить ее.

– Они все хотели этого? – уточнил генерал. – Или кто-то из нападавших отрабатывал другую программу?

Стас медленно пожал плечами.

– Трудно быть в чем-то уверенным только лишь из сторонних наблюдений. Давайте перечислим по порядку. Первое, бандиты с битами. Они, возможно, собирались ее избить, искалечить и увезти куда-то в бессознательном состоянии. Впрочем, они наверняка не имели и ничего против ее убийства. В таком случае могли увезти и труп. Вроде бы топора для отрубания правой руки у них не было.

– Ладно, – проскрипел генерал. – Идем дальше. Кто у нас на очереди? Наряд полиции?

– Он самый. Патруль, который заблокировал выход со двора.

– Следовательно, они играли в паре с бандитами?

– Возможно, но необязательно. Они могли быть и самостоятельными игроками. Могли, например, вмешаться в драку, когда девушка была бы уже мертва. Пара выстрелов в воздух, и бандиты разбежались. Можно грузить свеженький труп, который почему-то всех так интересует, и везти его по месту назначения – неизвестному заказчику. Если, конечно, им позволили бы уйти с таким ценным грузом.

Генерал цокнул языком. Странно так цокнул, совсем не по-человечески. Сейчас как никогда он напоминал гигантского богомола, натянувшего на себя не очень удачную имитацию человеческой кожи.

– Это выводит нас на третьего преследователя…

– Да, – согласился Стас. – Человек с карабином. О нем, пожалуй, лучше скажет Капитан. Он видел его в деле.

Капитан кивнул и прикрыл глаза, сосредотачиваясь на извлеченной из памяти зрительной картинке.

– Прежде всего, похоже, снайпер действовал в одиночку. Возможно, он и имел связь с кем-то еще, но непосредственно в операции действовал один. По характеру работы я бы отнес его к профессиональным киллерам с добротной, но несколько односторонней подготовкой. Возможно, бывший военный, получивший навыки действий в городской обстановке. Вероятно, обстоятельства вынудили его воспользоваться запасным вариантом. Первоначально он, конечно, собирался работать по-другому.

– Почему ты так думаешь, – перебил его генерал.

– Все очень просто – оружие, – пояснил Капитан. – Работать на сравнительно близкой дистанции карабином – не самый удобный вариант. Следовательно, запасной. А изначально он собирался стрелять с более подходящей дистанции. Но, поскольку он профи, у него был подготовлен и дополнительный план, которым он в итоге и воспользовался.

– Логично, – согласился генерал. – В таком случае, он, возможно, должен был убрать полицейских и, в свою очередь, завладеть трупом женщины.

Стас громко фыркнул и, дождавшись, когда на нем сфокусируются взгляды всех присутствующих, сказал:

– Давайте все-таки не будем путать логические умозаключения и фантазии, под которыми нет никакой твердой почвы.

Улыбки на плотно сомкнутых губах генерала я не увидел, но уверен, что успел заметить, как она промелькнула в его глазах. Свою задачу он, похоже, выполнил: фраза, только что прозвучавшая из уст Стаса, на самом деле была классической репликой из арсенала самого генерала. Шеф все-таки сумел навязать своим подчиненным нужный ему и, конечно, наиболее продуктивный для следствия стиль обсуждения.

– Давайте, – проскрипел генерал.

– Единственное, что нам известно, так это то, что снайпер действовал в одиночку. Возможно и даже скорее всего, по чьей-то наводке, поскольку появился с противоположной от девушки стороны квартала. Но, когда основной вариант его работы пошел не так, он вынужден был самостоятельно перейти к дублирующему варианту. Следовательно, своей команды у него не было, и сам он не являлся частью какого-либо подразделения.

Судя по задумчивому наклону головы, который при желании можно было счесть утвердительным кивком, генерал был склонен согласиться с этой точкой зрения. А вот Капитан, кажется, имел свой взгляд на происшедшее.

– Я должен уточнить, – сказал он глуховатым голосом. – Мы знаем, что в микрорайоне, где развернулись события, функционировал наблюдательный пункт. Если он был один, чего, конечно, мы знать точно не можем, то вполне возможно, что информация от него передавалась одновременно разным сторонам.

Генерал вновь задумчиво склонил голову, словно изучая столешницу. А поскольку она была идеально гладкой и однотонной, и взгляду на ее поверхности совершенно не на чем было задержаться, ему не оставалось ничего другого, как перевести свой взгляд на нас. В целом все это не очень-то походило на утвердительный кивок, но, по идее, должно было его обозначать.

– Интересная гипотеза.

Капитан чуть пожал плечами, будто извинялся за отсутствие доказательств.

– Это всего лишь предположение, но … у меня сложилось именно такое впечатление обо всем происходящем: кто-то, возможно, разыгрывал свою собственную партию, последовательно вводя в игру одну силу за другой. Поэтому и наши действия не привели к тому результату, на который мы рассчитывали. Но, с другой стороны, и другие игроки ничего не добились.

– Неплохо, неплохо, – добавил генерал. – А если завтра нам покажется, что где-то здесь села летающая тарелка с инопланетянами, то можно смело проваливать операцию: мы ни в чем не виноваты, это все они, зеленые человечки.

Сарказм генерала был вполне понятен, поскольку сам он, судя по внешности и повадкам разумного богомола, увеличенного до размеров среднестатистического человека, принадлежал к негуманоидной цивилизации, для которой «зеленые человечки» – не более чем сказка. Но я-то понимал, что на самом деле предположение Капитана имеет под собой серьезные основания; изнутри, с театра военных действий это на самом деле выглядело так, словно операцией руководили из единого мозгового центра – не сработала одна комбинация, в ход пускалась другая, более изощренная и масштабная.

Впрочем, я был уверен, что и сам генерал это понимает. А сарказм в его голосе – от остроты ситуации: кто-то вывел из строя резидента организации в одном из крупных мегаполисов страны.

Этот факт был опасен и сам по себе, поскольку существенно затруднял любые возможные операции организации в целом регионе. Мы ведь и сами уже столкнулись с этой проблемой, оказавшись в критический момент без самого необходимого оборудования, не говоря уже об элементарной информации, которая всегда должна быть под рукой, если что-то в данном регионе происходит – что-то, угрожающее интересам государства и, соответственно, требующее вмешательства.

Но проблема, конечно, была еще шире. Если исчезает агент, который ни в какой серьезной операции на момент исчезновения не участвовал, то это может означать все, что угодно, вплоть до начала масштабных военных действий против всей организации. А это, в свою очередь, может являться прелюдией к насильственному свержению власти и смене государственного строя. А может, и к развалу страны.

Все это генерал нам объяснил чуть раньше – когда давал это задание.

И даже если речь не шла о подобном глобальном заговоре, то все равно само по себе исчезновение агента является по определению событием экстраординарным. Велика вероятность того, что и причины этого события не менее экстраординарные.

С этой точки зрения происшествия минувшего вечера вполне вписывались в логику нашего задания. Чего-то подобного и стоило ожидать. Только, конечно, конкретные формы, которые приняло наше следствие, выглядели уж очень экзотическими.

Особенно меч.

Мне почему-то казалось, что именно это – самое главное.