Текст книги "4-05. Finale spiritoso (СИ)"
Автор книги: Евгений Лотош
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 44 страниц)
«Ч-Т-О-?»
«Т-Р-А-Х-Н-И-М-А-Р-Т-У», – терпеливо повторила Фуоко. – «К-А-К-Р-А-Н-Ь-Ш-Е».
«С-К-А-З-А-Л-Д-З-И-И», – после долгой паузы сообщил Кирис. – «О-Д-О-Б-Р-И-Л. Т-Ы-У-В-Е-Р-?».
«Д-У-Р-А-К. Д-Е-Л-А-Й».
«Хорошо. Ждать».
– Кажется, он слегка обалдел, – уведомила она Юно, чувствуя, что губы против воли кривит ехидная усмешка. – Дзии начал действовать. Только быстро все равно не получится. Сначала Марту найти надо, потом романтическую обстановку им обеспечить, все такое. Полчаса пройдет, не меньше. Ну, а если и так не получится... ладно, здесь тоже неплохо. Интересно, во всяком случае.
– Вы удивительно спокойно относитесь к ситуации, дэйя, – заметил ее спутник. – Не уверен, что сам бы вел себя настолько хладнокровно на вашем месте. Я впечатлен.
– Да что там! – Фуоко дернула щекой. – Подумаешь, парень с подругой перепихнулся раз-другой! Я уже и голой на людях ходить привыкла, вы же видите, и в качестве лабораторной крысы уже сколько времени работаю, и молниями швыряюсь, и волют вызываю, а здесь вот солдат египетских. Если хотя бы половина в газеты попадет, обязательно ненормальной эйлахо-извращенкой на всю жизнь обзовут. Брат меня уже и за человека не считает, мертвой назвал, даже в суд подает... Дэй Юно... я на самом деле извращенка, да?
– Вообще-то я имел в виду ваше отношение к перспективе невозвращения, а не к сексу парня с подругой, – невозмутимо откликнулся тот. – Как я уже сказал, в детали ваших отношений я вникать не намерен, не мои проблемы. Хотя могу согласиться, что подавляющее большинство женщин на Типпе и Торвале, да и на Фисте, пожалуй, тоже, вряд ли сумели бы обойтись без ревности. Однако, дэйя, видите ли, я родился и вырос на Могерате. У нас в порядке вещей, когда богатый мужчина помимо официальной жены содержит еще и одну-двух постоянных любовниц на стороне. Они все друг о друге знают и обычно остаются в неплохих отношениях... ну, всякое случается, конечно, но сцены устраивать на сей счет не принято. Для королей и глав аристократических родов несколько любовниц даже не возможность, а обязанность – престиж, все такое. Они и на официальных мероприятиях рядом с женами сидят.
Он хмыкнул.
– Да и профессия куртизанки у нас если и не почетная, то и не постыдная, как проституция в Кайтаре – фактически одна из немногих, доступных женщинам. Хорошая куртизанка пользуется уважением и влиянием – она обязана уметь играть на музыкальных инструментах, слагать стихи, развлекать беседой и так далее. Ну, и в сексе тоже искушена. Так что нет, дэйя, извращенкой я вас не считаю. Скорее, я нахожу отвратительными заокеанские манеры унижать и презирать женщин, познавших больше одного мужчины. Все равно брачные партнеры по всему миру массово изменяют друг другу, но все лицемерно строят из себя добродетельных супругов и смешивают с грязью тех, кому не повезло попасться. А уж сколько возможностей для шантажа и психологических манипуляций дает такая система!..
– Вот и Риса говорит, что у нас ужасное отношение к сексу и всему, что с ним связано, – вздохнула Фуоко. Она заложила руки за спину и устроилась на песке поудобнее. – Типа, монотеизм, как в церкви Рассвета, что западной, что восточной ветвей, ведет к доминированию патриархата и унижению женщины, и против религиозных предрассудков надо бороться. Но ей хорошо говорить, она инопланетянка... даже целый Демиург, а я кто? Просто девчонка.
– Все мы просто люди, – покачал головой Юно. – Даже паладары. Суоко-атара... я узнал о ее настоящей природе и Игре задолго до остального мира. Я видел, как она живет на грани гибели, колеблется, сомневается, принимает решения. Она человек. Нет, Демиурги обрели могущество, но не божественность. Карина-атара... она рассказывала о своем прошлом?
– Нет. Ну, как бы упоминала насчет диктаторства в какой-то стране. И каких-то экспериментах. Но без деталей, просто упоминала.
– У нее очень тяжелая судьба. Суоко-атара рассказала мне не так много, но Карина, как и вы, в детстве обрела особые способности – силу и умение видеть предметы насквозь. Но ее мир оказался куда более жестоким, чем наш. Два года она провела в лабораториях, где над ней и другими детьми ставили эксперименты, больше смахивающие на пытки. Потом она попала в руки Демиурга по имени Джао. Он ее вылечил, вправил искалеченную психику – и искалечил заново, беспощадно вырвав из наладившейся жизни и отправив заниматься кровавой политикой в далекую дикую страну. Да и здесь она оказалась в результате его манипуляций. Поверьте, она знает, что такое в одиночку бороться против общества без какой-либо надежды на победу, постоянно ходя под смертью. Она не станет впустую сотрясать воздух. Слушайте ее.
– Я слушаю. Но все равно мне когда-то придется домой возвращаться, в Барну, а там не особенно-то голой по улице походишь. Арестуют и срок впаяют за оскорбление публичной морали. Или в психушку посадят, лечиться.
– А зачем голой по улице? С вашими деньгами вполне можно оборудовать приватный сад или пляж и ходить там, как заблагорассудится. Или закрытый клуб организовать для единомышленников-нудистов. Впрочем, не в моем положении давать вам советы, и без меня разберетесь. Мне другое в голову пришло. Говорите, паладары забрали у Анъями мое тело?
– Ну... да. Мы с Киром и паладаром Саматтой ездили забирать у Мэя. Мэй Лю Сянь, оябун «Кобры».
– Знаю его. Скользкий мерзавец, но умный, и язык хорошо подвешен, не чета остальным оябунам. Но не о нем речь. В каком состоянии тело?
– Не знаю, не видела. Мне не показали... и правильно, наверное.
– Да, с учетом того, что я в центре взрыва оказался, зрелище наверняка неаппетитное. Передайте, пожалуйста, Дзии, что я готов попробовать в него вернуться, если оно еще не сгнило окончательно. Догадываюсь, что ощущения окажутся не из приятных, но я бы рискнул.
– Хорошо, передам. Только, дэй Юно...
– Да?
– Я вас не брошу. Обещаю. Я... я что-нибудь придумаю. Обязательно.
Юно тихо рассмеялся.
– Дэйя, у нас на Могерате принято, чтобы мужчины защищали женщин, не наоборот. Да и у Суоко-атары я работал в том числе и телохранителем. Я весьма признателен за доброе отношение, но принять его не могу. Вы ничего мне не должны. У вас есть обязанности перед человечеством в целом, и вот на них и сосредоточьтесь, пожалуйста.
Девушка сердито фыркнула. Словно сговорились с Рисой! Тоже мне, нашли защитницу человечества! Она открыла рот, чтобы сказать что-нибудь колкое, но сообразила, что нота Кириса уже не в первый раз вибрирует последовательностью «на связь». Тьфу ты! Почему он не может вызвать ее так же, как она его, по имени?
«Слушаю».
«Готов».
«Хорошо. Н-А-Ч-И-Н-А-Й».
– Дэй Юно, они начинают, – сказала Фуоко вслух, расслабляясь и глядя на тростниковый навес. – Только не думайте, я вас все равно не брошу. Вернусь через сутки.
– Удачи, дэйя.
Секунды капали одна за другой, но поначалу ничего не происходило. Потом откуда-то издалека накатила первая волна удовольствия, слабая и неуверенная. «Сижу в пивной, и вдруг чувствую – кончаю», – мелькнул в голове старый анекдот. Девушка подавила смешок и сосредоточилась на ощущении. Вот накатила вторая волна, затем третья, а потом ее тело пронзила мощная сладкая боль, гораздо более сильная, чем раньше, скрутившая ее судорогой. Под закрытыми веками замелькали огненные пятна... нет, сполохи пламени и огненная пляска ночного мира, а потом ощущение песка под спиной пропало, и какое-то время она плавала в бесконечном космическом пространстве, ничтожная и бестелесная. Мама-роза мирно дремала за горизонтом, грезя о расцветании, братья и сестры бегали и играли где-то далеко-далеко, но все равно иногда бросали на нее любопытные взгляды. А потом еще одна волна наслаждения грубо и бесцеремонно выдернула ее в реальность.
В полной темноте Фуоко глубоко вздохнула, чувствуя, как в легкие вливается воздух – опять настоящий, не имитация виртуальности. Интубационная трубка выскользнула из горла, оставив чувство легкого першения. Потом что-то легко кольнуло ее в паху и нижней части живота. Чувство сексуального наслаждения осталось, но куда более слабое чем раньше.
– Как вы себя чувствуете, дэйя? – в темноте перед глазами начал медленно разгораться экран. На нем проявился женский образ Дзии. – Вы в сознании?
– Да, конечно... – пробормотала Фуоко непослушными губами. – Спасибо, я вернулась. Как... там Кир с Мартой?
– Выполняют необходимые действия. Я сообщу, что вы очнулись.
– Стойте! Не надо. Пусть закончат, а то нехорошо получается. М-м... дэйя Дзии, я их чувствую. Ох...
– К сожалению, вы не можете присоединиться к ним. Сейчас они находится в здании колледжа на Колуне в нескольких цулах от лаборатории. Электроды из вашего тела уже извлечены, но я могу продолжить сексуальную стимуляцию тактильным воздействием. Также могу включить трансляцию фильма эротического содержания. Выбирайте.
Лицо Дзии пропало. Вместо него на экране появилось множество мелких квадратиков с такими живыми сценами, что Фуоко поспешно зажмурилась. Даже мгновенно-беглый взгляд показал, что она все еще имеет слабое представление о... взрослых вещах. Потом, попозже, нужно преодолеть смущение, взять у Дзии фильмотеку и опробовать с Киром кое-какие методы, но не сейчас.
– Спасибо, не надо, – поспешно отказалась она, чувствуя, как капсула вокруг нее пошла волнами, ненавязчиво массируя тело. – Потом. Я лучше с Киром. Пусть они с Мартой продолжают, а я... можно мне в душ?
– Разумеется, дэйя. Сутки с небольшим комы вряд ли сильно подорвали состояние тела, да и я применила новый метод искусственного питания. Сейчас проверим, насколько хорошо вы можете ходить. Сейчас я постепенно увеличу яркость света, чтобы ваши глаза привыкли, а потом раскрою капсулу.
Оказалось, что несмотря на слабость, тело слушается на удивление хорошо – куда лучше, чем после предыдущего пробуждения. Фуоко, пошатываясь и стараясь не наступить на восторженно прыгающую вокруг Зорру, прошла через комнату в ванную и долго лежала в горячей воде, наслаждаясь настоящими живыми ощущениями. Ощущение секса пропало минут через пять (Дзии сообщила, что Кирис с Мартой закончили), и Фуоко смогла полностью сосредоточиться на своих мыслях. Потом Дзии заставила напялить сенко и загнала ее в терминал Арены (как оказалось, временно у них остался только один, а второй Кирис разнес в щепки, запихивая ее в Арасиномэ), где минут пятнадцать заставляла заниматься гимнастикой, проверяя состояние энергоплазмы в теле. Потом явился Кирис, не упустивший, разумеется, повода слинять с занятий в колледже под благовидным предлогом, и сходу заключил в медвежьи объятия. От него слабо пахло сексом и парфюмерией. Понежившись у него на груди и поинтересовавшись, как там Марта (парень почему-то густо покраснел и не ответил), она добралась до своего стола, плюхнулась в кресло, чувствуя себя жутко усталой, и принялась детально описывать приключения, чтобы Дзии могла составить отчет.
Как и в прошлый раз, рассказ превратился в изощренный допрос, где Дзии, переключившийся на мужской образ, по нескольку раз заставлял ее описывать каждую деталь, отложившуюся в памяти. Особенно неба заинтересовала татуировка на теле. Сначала Фуоко пыталась рисовать ее на бумаге, потом – водя пальцем по монитору, а потом в дверь скользнул дрон и выложил на кровать два аккуратных серых свертка.
– Новые сенко прибыли, – сообщил с потолка Дзии.
– Новые? – удивилась девушка, дотягиваясь до ближайшего и разворачивая его. – Зачем? Старый же еще не износился.
– Улучшенная модель. Посмотрите внимательно на капюшон.
Фуоко расправила ткань в головной части. Действительно, капюшон казался весьма необычным: площадь овальной прорези для лица оказалась в два раза меньше за счет маски с огромными овальными нашлепками.
– Новые встроенные очки позволяют воспринимать картину в терминале Арены как объемную, а не плоскую. Принцип действия – тот же, что и в ваших кинотеатрах, показывающих объемное изображение: проецируемая на экран картинка состоит из двух смещенных частей, и каждая линза пропускает лишь свою часть изображения. Мы планировали заменить старые сенко в Университете еще три декады назад, но из-за орбитальной катастрофы пришлось временно оставить прежние. Новый контейнер приводнился несколько минут назад, так что комбинезон только что доставлен. Пожалуйста, наденьте его вместо старого.
– А что за катастрофа? – поинтересовалась девушка, с неохотой поднимаясь. Кирис поддержал ее под локоть и помог стащить уже надетый сенко, не упуская случая пощупать ее в разных интересных местах.
– Ничего особенного, – объяснил Дзии, пока Фуоко обрызгивалась гелем и натягивала новый комбинезон. – Почти штатная ситуация. Артефакты Арасиномэ в верхних слоях атмосферы серьезно искажают метрику внутри себя. Если спускающийся контейнер случайно пройдет сквозь него, гравитационные генераторы, корректирующие траекторию, и прочие механизмы поддержки выходят из строя. Спуск становится неуправляемым, и результат – как повезет. Контейнеры обладают положительной плавучестью, и если падают в океан, а во время падения удается сопровождать их радаром, дроны их рано или поздно вылавливают. Но на сей раз контейнер по баллистической траектории едва не рухнул на город в Ценгане. Координатор лишь в самый последний момент сумел отклонить его, ударив другим, контролируемым контейнером, и они оба необратимо разрушились вместе с содержимым. Как вы чувствуете себя в новом комбинезоне?
Фуоко закончила разглаживать на теле тончайшую облегающую ткань.
– Вроде нормально, – с сомнением сказала она, опуская на глаза очки капюшона. Мир вокруг потемнел и слегка расфокусировался. – Но видно плохо.
– Очки рассчитаны на пребывание в терминале, в обычных условиях они действительно не слишком удобны. Помочь вам пройти в испытательный зал?
– Спасибо, я сама.
Гордо отвергнув помощь Кириса, Фуоко доволокла ноги до терминала и забралась внутрь. Суспензорное поле подхватило ее и аккуратно полуопрокинуло на спину, сфера вокруг засветилась мягким белым светом. Привычным жестом она протянула руку вверх и назад, нащупывая интерфейсный кабель, но ухватила лишь пустоту.
– Новая модель не нуждается в физическом подключении, – объяснил неб. – Техника взаимодействия с суспензорным полем усовершенствована, передача сигналов и энергии больше не требует проводов. Приготовьтесь, включаю трехмерное изображение.
Сфера потемнела, а потом в ней проявилось нагое женское тело, в котором Фуоко узнала саму себя. Оно и в самом деле казалось объемным. Вытянув палец, она коснулась его, ощутив мягкость кожи. Она осторожно взялась за «свое» тело руками с боков, и ее пальцы исчезли позади изображения. Иллюзия присутствия казалась почти полной.
– Как ощущения, дэйя Винтаре? – поинтересовался Дзии. – Голова не кружится?
– Нет, все в порядке. Ух, здорово как! Э-э...
– Да?
– У меня действительно так ребра торчат? Вроде в зеркале не похоже...
– Я воспроизвожу ваш облик абсолютно точно. К сожалению, долгое пребывание в коме привело к заметному уменьшению вашего веса. Не беспокойтесь, я быстро восстановлю его с помощью полноценного питания. Для пробы включаю передачу тактильных ощущений.
Тут же Фуоко ощутила чужие ладони на талии – там, где она держалась за собственное изображение. Она провела руками по своей картинке – и невидимые ладони точно так же огладили ее по ребрам и бедрам. Она дотянулась до подколенной ямки и хихикнула от неожиданной щекотки. Классная штука! Теперь можно без напряга чесать себя между лопатками! Достаточно натянуть новый сенко, влезть в терминал и вызвать свое изображение.
– Работает, – сообщила она. – Но лучше отключить, чтобы не отвлекало.
– Тактильные ощущения отключены. Теперь попытайтесь нарисовать татуировку пальцем. Ваше тело показало в зеркальном отражении, чтобы соответствовать изображению во льду. Его можно вращать просто руками.
– Ага...
Фуоко расположила свое нарисованное тело поудобнее и принялась водить по иллюзорной фигуре указательным пальцем, позади которого оставался четкий темный след. Иногда прочерченная линия вдруг сама по себе слегка сдвигалась и менялась. В первый раз девушка даже вздрогнула от неожиданности.
– Я исправляю рисунок в соответствии с определенными шаблонами, у нас имеющимися, – пояснил Дзии. – Следите внимательно. Если вдруг покажется, что исправление неверное, сразу же сообщайте.
Минут через пять Фуоко закончила разрисовывать свой манекен. Она отодвинулась и окинула его критичным взглядом.
– Как-то так, – задумчиво сказала она. – Не совсем уверена в деталях, но, в общем, похоже.
– Принято. Дэйя Винтаре, ваши рисунок однозначно соответствует парадной раскраске Великой Матери Всего Сущего, Незримо Присутствующей Среди Нас, – пока Дзии говорил, слова вспыхивали в темноте рядом с раскрашенной куклой. – Данная сущность уже не относится к египетскому культурному контексту. Она являлась весьма специфичной для одного из специфичных шаблонов игровой виртуальности, ее роль – местодержатель Тактика.
– Что? – удивилась Фуоко.
– Местодержатель в данном контексте является мифологическим артефактом, существующим в массовой культуре любого Игрового Мира. Грубо говоря, он позволяет Тактику, если таковой решит вступить в игру, в любой момент появиться в Игровом Мире, обладая определенным местом в нем.
– А... кто такой «тактик»?
– Игрок, которому принадлежит Игра, всегда является Стратегом. Его задача – набирать очки, развивая науку, строя государства, умножая население и территории под своим контролем, разбивая вражеские армии и так далее. Обычно он проводит в Игровом Мире от нескольких столетий до одной-двух тысяч локальных планетарных лет. На Текире в течение тысячи четырехсот двенадцати лет Стратегом являлся Демиург Чонда, помните?
– Ага...
– Стратег всегда соперничает с людьми, никогда с другими Демиургами. Два Стратега на одной планете способны привести к разрушительным мировым войнам и чудовищным жертвам среди населения, а потому игра Стратега против Стратега запрещена категорически. Однако проигрыш Стратега населению площадки – явление чрезвычайно редкое, за всю историю Игры такое случалось лишь четыре раза. Предопределенность победы, пусть даже с низким счетом, делает для многих Игру слишком скучной. Поэтому для повышения остроты ощущений в любую Игру может вмешаться Демиург-Тактик. Его задача – с помощью очень маленького отряда, максимум из десятка членов, а обычно не более пяти, прорваться сквозь защиту Стратега, атаковать его лично и, при должном везении или умении, победить. Тогда Игра немедленно заканчивается для Стратега проигрышем с нулевым счетом. Мало кто из Демиургов принимает роль Тактика, специализирующихся в ней едва ли полтора десятка, но слот для Тактика присутствует всегда. Немаловажное уточнение: как только Тактик вступает в Игру, физические и социологические законы площадки перестраиваются, чтобы резко увеличить везение его отряда. Стратегу тоже начинает везти в других сферах, чем опытный Стратег может воспользоваться для ускорения своей победы.
– И я... Тактик?
– Точнее, в виртуальности Арасиномэ вы оказались связаны с ролью местодержателя Тактика. Если площадка продолжает действовать по прежним законам, у вас имеются богатые возможности по влиянию на события. Помните изумление старика в Белом Замке?
– Брагаты?
– Возможно. Возможно, и нет, но сейчас неважно. И старик, и ваша «гвардия» называли вас «принцессой», что также косвенно указывает на роль Тактика. Проблема в том, что в любой Игре, неважно, с Демиургом или без него, Тактик является целью глобальной охоты. Ему везет – но и его противникам тоже. Тактику нужно иметь большой опыт, чтобы достичь своей цели, иначе ему угрожает смерть. В Игре она, разумеется, ненастоящая, но что произойдет внутри Арасиномэ в нынешних обстоятельствах, я даже гадать не возьмусь. Недаром Стаси так упорно пытался не подпустить вас к Замку и увести от старика.
– Фигасе...
Какое-то время Фуоко плавала в пустоте, задумчиво разглядывая разрисованную себя и переваривая сказанное. Потом она встрепенулась.
– Дэй Дзии, если я Тактик, кто тогда Юно?
– По логике вещей следует предположить, что он занял вакантную позицию члена вашего личного отряда. Но ответить точно невозможно без дополнительной информации. Нужно продолжать исследование.
– Хм. А кто тогда мои «гвардейцы»? Их же куда больше пяти и даже десяти.
– Судя по вашим описаниям и связи с жезлом, они – разновидность охранной магии. Но, опять же, в нынешней ситуации твердо сказать невозможно.
– Ясно... А новый сенко действительно классный.
– Мы предприняли специальные усилия для того, чтобы создать максимально полный эффект присутствия при запуске Арены в массовую эксплуатацию. Рад, что вам понравилось. Дэйя Винтаре, мы сообщили вашей маме, что вы вышли из комы. Она хочет вас видеть.
– Ой! Да, конечно! Она уже у терминала?
– Она запросила личную встречу. Я заранее взял на себя смелость предположить ваше согласие. Транспорт прибывает через полминуты.
Фуоко встрепенулась, и суспензорное поле мягко опустила ее на внутреннюю поверхность сферы. Она выбралась из терминала, стянула капюшон с маской за спину и вошла в жилую комнату как раз в тот момент, когда открылась внутренняя дверь входного тамбура. Мать поспешно подошла к ней и заключила ее в объятья. Девушка прижалась к ней.
– Привет, мама, – тихо сказала она. – Видишь, я вернулась, как и обещала.
Мать подозрительно шмыгнула носом.
– Я и не сомневалась в тебе, девочка моя, – надтреснутым голосом откликнулась она. – Ты у меня сильная, вся в папу.
Фуоко отлепилась от нее и подвела к кровати, снова принявшей форму сдвоенного кресла.
– Я ненадолго. Не хочу вас отвлекать, – мать бросила взгляд на Кириса, примостившегося на стуле у рабочего стола. – Фучи, я возвращаюсь в Кайтар.
– Уже?
– Да. Хорошего помаленьку. Я погуляла по Хёнкону, посмотрела... как все здесь устроено. Здесь хорошо, но хватит расслабляться – когда я ничего не делаю, все время папу вспоминаю и реву. Да и из-за смещения по часовым поясам я тут сама не своя, все время спать хочется. Все-таки пять часов разницы многовато. Дня три или четыре потребуется, чтобы акклиматизироваться, а потом домой вернешься – и все сначала. Фучи, я хочу лишь сказать, что я приняла предложение паладаров. В Кайтаре займусь Ареной. Ну, и Симу с его глупостями надо в чувство привести. Хватит уже чуши насчет мертвых!
– Ой, мам! Здорово! – Фуоко просияла, чувствуя, как улучшается настроение. – Ты мне обязательно рассказывай, как получается, ладно?
– Ну еще бы! – усмехнулась мать. – Ты ведь у меня одна осталась несовершеннолетняя дочка. О ком мне еще заботиться, как не о тебе? И я ведь, между прочим, далеко еще не развалина, хотя с высоты твоих замечательных пятнадцати лет мои сорок четыре наверняка кажутся глубокой старостью. Так что и на работу энергии хватит, и на общение с тобой хоть каждый день не по разу.
– Дэйя Марта, – сказала сверху Дзии. – Насчет вашей недавней идеи – посмотрите на монитор, пожалуйста. Подойдет для вашей дочери в качестве базы, как думаете?
Монитор на рабочем столе засветился, и на нем проявилось расчерченное линиями изображение Фуоко из терминала Арены. Оба парса одновременно запрыгнули на содрогнувшийся под их весом стол и уставились на картинку.
– Полосатенькая, – глубокомысленно заметила Зорра. – Абстракционизм. На картину – и в музей.
– Урок геометрии! – не согласился с ней Гатто. – В глазах рябит! Отмыть как следует и нарисовать попроще!
– Хм... – мать склонилась вперед, разглядывая картинку. – А что, ничего себе, оригинально. Конечно, в таком виде аватар за пределами Хёнкона не покажешь... или покажешь, а, Фучи?
– Что? – глупо спросила Фуоко. – Какой аватар?
– Я тут вспомнила, как в компьютерных играх до Удара персонажей изображали. Тогда не просто из списка кукол свое изображение выбирали, а развивали персонажа с нуля. Сначала он простенько выглядел, но чем больше очков набирал игрок, тем больше деталей добавлялось изображению. Доспехи, оружие, татуировки, прическа... Фучи, нам нужно не просто людей один-два раза в терминал заманить ради любопытства, а заставить их возвращаться, чтобы отслеживать состояние на периодической основе. Развитие своего персонажа, или аватара, как они назывались, и есть такой стимул. Чем больше времени играешь, тем больше он развивается. Но аватара увидят люди, а ты на картинке... хм, голая. Здесь, в Университете, как я поняла, такое в порядке вещей, но в остальном мире... как бы сказать... не поймут. Цензура, и все такое.
– Ну... а одеть как-нибудь нельзя? Типа, бикини?
– Ц-ц-ц! – мать покачала пальцем в воздухе. – Во-первых, оно тоже много где считается непристойным. Во-вторых, бикини – банально скучно. Для мужчин тайна и намеки зачастую более привлекательны, чем голая правда, прости за каламбур. Нужно что-то, что и татуировку не скрывает, и тело закрывает, и выглядит заманчиво. Хм... надо поразмыслить. Ну, в дороге на раздумья много времени остается, что-нибудь да изобрету.
– Хорошо. А ты когда улетаешь?
– Хотела завтра, когда ты проснешься. Но раз ты вернулась сегодня и жива-здорова, тянуть незачем. Тем паче обстановка в мире напряженная, и что там с межконтинентальным транспортом в ближайшее произойдет, никому не известно. Полеты и без того массово отменяют, не хочу попусту рисковать. Дэй координатор сообщил, что если я вылечу в Шансиму на аэротакси прямо сейчас, то успею на полуденный рейс до Оохая.
– Рейсы отменяют? – непонимающе спросила Фуоко. – Почему? Что опять случилось – опять кольчоны появляться начали?
– Ты ничего не знаешь? – мать удивленно глянула на нее. – О том, что в последние дни произошло?
– Нет. А что?..
– Мы посчитали, что вам не стоит волноваться лишний раз перед экспериментами, и не стали обрисовывать текущую обстановку, – объяснила Дзии. – Она действительно не слишком хорошая, хотя мы не разделяем пессимизм дэйи Марты насчет перспектив. Дэйя Фуоко, вы можете ознакомиться со сводкой в любой момент, но мне хотелось бы напомнить дэйе Марте, что окно возможности закрывается через пять-семь минут. Гидросамолет уже пришвартован к пирсу возле лаборатории. Если вы намереваетесь отправиться домой сегодня, время прощаться. Однако вы вполне можете задержаться и на день, и на декаду – на сколько хотите. Работать вы можете и здесь.
– Нет, надо ехать, – отказалась мать. – Все-таки Сима меня беспокоит. Зря я его одного оставила – такой стресс со всех сторон! Ну, Фучи, не подведи меня и человечество. Мы все на тебя надеемся. Про ребенка не забывай – с ним нужно что-то решать, и чем быстрее, тем лучше. Хотя бы определиться окончательно надо, вынашиваешь ты его сама, делаешь аборт или... как там? Отдаешь дэйе Дзии на искусственное выращивание?
– Да, конечно, определюсь, – Фуоко глянула на Кириса. Тот сидел с каменной физиономией, но при упоминании ребенка заметно насторожился. – Только звони, когда можешь, ладно?
– Обязательно. – Мать поднялась. – Счастливо оставаться, ребята. И поаккуратнее тут с... летучими друзьями, а то мало ли что.
– Мам, а Кир сегодня опять с Мартой переспал! – наябедничала Фуоко. – С той, которая из Ставрии. Только я отлучусь, как он шасть налево!
– Сама меня к ней запихнула на случку, как быка к корове, а теперь рассуждает! – возмутился Кирис. – Меня с урока вытащила, Тату с лекции, потом в медпункте, как дураки, перепихон устроили, а я виноват? В следующий раз из Арасиномэ сама выкарабкивайся!
– У меня, между прочим, Михаил есть! – Фуоко показала ему язык. – Теперь я просто обязана с ним переспать, чтобы тебя компенсировать, изменщик! А тебя запру в соседней комнате и руки за спиной свяжу, чтобы мучился, как я, пока вы там развлекались.
Кирис возвел глаза к потолку и покачал головой. Фуоко заметила, что улыбка матери стала напряженной. Через силу – тело вновь охватила неприятная слабость – девушка поднялась.
– Не обращай внимания, – сказала она матери. – Мы так шутим. У нас все нормально, честно. Ну, вот так получается, что поделать.
– Знаешь, сама разбирайся, – мать махнула рукой. – Я даже задумываться не хочу о ваших отношениях. Ну, Фучи, Кир, до свидания.
– До свидания, мам, – Фуоко поцеловала ее в щеку. Кирис молча кивнул. Марта Деллавита в последний раз улыбнулась им и вышла.
Девушка опустилась обратно в кресло и принялась стаскивать с себя сенко. Опять в душ нужно, мелькнула мысль. А может, не мыться? Само ведь впитается...
– Дэйя Дзии, – сказала она в потолок, – Юно просил передать, что он хочет попробовать вернуться в свое тело, пусть даже оно искалечено. Вы можете ему помочь?
– Я уже провела соответствующие исследования после вашего первого возвращения. Я бы не стала рисковать. Мозг мертв необратимо, полностью, в отличие от вашего, повреждения нервной системы и внутренних органов очень серьезные. Если дэй Юнару настроен решительно до последней степени, я помогу, но предупредите его, что эксперимент почти наверняка окончится разрушением или повреждением его сознания.
– Плохо... Ладно, передам. А сейчас покажите мне, пожалуйста, сводку событий. Я хочу знать, что без меня произошло.
02.31.1232. Асталана, столица Ставрии. Палла
– ...итоги неутешительные: из восьмидесяти трупов, которых пытались стимулировать паладары и наши врачи-реаниматоры, частичного успеха удалось добиться только в трех случаях. И во всех трех мы получили клинических идиотов, не способных к разумному общению. Таким образом, операцию по оживлению погибших можно считать провалившейся. Юрий Гордеевич?
Генерал Челубин глянул на министра здравоохранения, и тот неуютно поежился. Разумеется, господину Полюшко не нравилось, что во главе операции поставили чиновника в погонах СБС, не имеющего ни малейшего представления о медицине. Народный Председатель хмыкнул про себя. А что ты хочешь, милый? Чтобы твои разгильдяи, не имеющие ни малейшего представления о секретности, дело в руки взяли? Брали уже как-то раз, когда боевая бацилла утекла из лаборатории в центре Верловска. Там потом полгода медицинскую отчетность подчищали, твоими врачами бездумно заполненную, а слухи и по сей день давить приходится. А Челубин молодец, крепко дело знает. Четко с паладарами работает, ни одного прокола более чем за полгода. Недаром Дропанов ему внеочередное повышение из капитана-третьеклассника до генерала устроил. Курируемая им массовая вербовка, правда, среди ставрийского персонала в Хёнконе окончилась пшиком (интересно все-таки, о чем там паладарский посол наедине с Дропановым говорил на сей счет?), ну да там уже сами паладары сработали, против них не попрешь.
