Текст книги "4-05. Finale spiritoso (СИ)"
Автор книги: Евгений Лотош
сообщить о нарушении
Текущая страница: 35 (всего у книги 44 страниц)
Цели и методы войны этаи оставались загадочными. Иногда соперничающие кланы вторгались на территорию других кланов, в одиночку или с союзниками, иногда гибли сами, иногда уничтожали противника – но иногда совершенно необъяснимо вдруг прекращали сражение и мирно расходились «по домам». А иногда кланы вдруг сливались воедино, случалось, прямо посреди жаркой схватки, уничтожающей десятки кубических лет пространства со всем его содержимым. Иногда они дробились на независимые кланы – обычно союзнические, но иногда начинавшие враждовать сразу после обретения независимости.
Кланы этаи также отличались характерами: некоторые постоянно вели захватнические войны, некоторые сидели в одной звездной системе, обороняясь от чужих вторжений. Но все кланы объединяла одна черта: они постоянно строили межзвездную сеть гипертуннелей, протягивая ее между мирами. Как правило, узлы сети создавались вблизи звезд, пульсаров, коллапсаров и прочих источников сырой энергии, но иногда – просто в пустоте вдали от любых объектов, доступных сенсорам разведчиков Стаси для обнаружения. Систему и здесь обнаружить не удалось: иногда один или несколько союзных кланов вдруг выполняли гиперсдвиг в, казалось бы, совершенно случайном направлении и создавали очередной узел. Несколько раз Стаси обнаруживал гипертуннели, соединяющие пустые ничьи миры без единой стабильной структуры этаи и даже без сторожей.
Однако ни один из обнаруженных Стаси узлов не находился в Большой Вселенной (или как минимум на расстоянии распознаваемости Млечного пути), а потому неб не мог передать накопленным им знания кому-то, способному использовать их для установления контакта. Ему оставалось лишь тихо сидеть в уголке паутины и терпеливо рассылать разведчиков, проверяя состояние хотя бы той части сети, что оставалась ему доступна. Именно так в один прекрасный момент он обнаружил новый канал к звездной системе, где, как оказалось позже, находилась Палла.
Судя по всему, этаи не имели ни малейшего представления о том, что такое жизнь на основе твердого вещества – вероятно, просто потому, что встретились с ней впервые за свою историю, или же потому, что попросту уничтожали ее самим своим появлением, даже не замечая. Лишь в одной из занятых ими звездных систем обнаружилась планета в зоне жидкой воды, покрытая тонкой пленкой органической жизни. Но и та не поднялась в своем развитии выше простейших, не обладавших нервной системой (благодаря чему и выживших в измененном пространстве). Еще на одной планете нашлись руины зданий давно вымершей расы, так и не открывшей даже электричество. В общем, у этаи не находилось даже поводов подозревать, что в мире существует кто-то помимо их самих.
Однако Палла с точки зрения Чужих являлась, очевидно, загадочной аномалией. Окрестности одной из ее планет не только сопротивлялись попыткам преобразования пространственной метрики, но еще и генерировали упорядоченную электромагнитную активность необъяснимого происхождения. Более того, континуум возле планеты превращался в нечто странное по мере ее движения сквозь пространство. В нечто, радикально отличное как от окружающего систему естественного континуума, так и от того, что этаи создавали в качестве комфортной для себя среды. Хотя этаи обычно оставались абсолютно равнодушны к вещественным объектам, от недостатка любопытства они не страдали. Так что в звездной системе толпились представители минимум трех кланов этаи, не только не атакующие друг друга, но и проявляющие склонность к нехарактерной долгосрочной кооперации.
Их миролюбивость позволила Стаси тщательно исследовать звездную систему и саму Паллу с помощью спешно отправленного туда прокси-модуля. Максимальный размер фантома, способного пройти через гипертуннель, не привлекая внимания сторожей, являлся относительно небольшим, что ограничивало мыслительные способности прокси вторым уровнем. Но даже в таком виде он немедленно распознал генераторы метрики на основе технологий Демиургов в двух лунах Паллы, а также спектральные линии хлорофилла на ее поверхности. Вывод следовал однозначный: Стаси наконец-то нашел один из Игровых миров. Однако все попытки контакта с местной управляющей Станцией в электромагнитном диапазоне остались без ответа – та либо погибла, либо успела эвакуироваться вместе с Игроком при вторжении этаи. Но с поверхности планеты шло структурированное электромагнитное излучение, а следовательно, там все еще существовали разумная жизнь и цивилизация.
Императивом нулевого уровня, служащим базой психоматрицы любой Станции, является наблюдение, а по возможности – и защита цивилизации Игрового мира. И потому Стаси попытался немедленно принять вновь найденную планету под свое крыло. Но тут возникли осложнения.
Каждая контролирующая Станция на игровых площадках обладает полной базой знаний о внутризвездных процессах и их эволюции, поскольку им зачастую приходится контролировать свою собственную звезду. Благодаря имеющейся информации Стаси распознал, что звезда Паллы постепенно менялась. В ней начинались процессы, абсолютно нехарактерные для желтых карликов. Пока еще медленно, почти незаметно повышалась температура и нарастало давление во внутренних областях, сдвигался спектр излучения, повышалась его интенсивность, рос поток высокоэнергетических нейтрино. Обнаружив нестандартную ситуацию, Стаси немедленно экстраполировал идущие процессы с помощью известных ему моделей. Выходило, что в самом скором времени – несколько сотен планетарных лет как максимум – окрестности звезды в лучшем случае станут непригодными для биологической жизни из-за слишком интенсивной солнечной радиации. В худшем звезда могла стать сверхновой.
Наука Демиургов не допускала подобного сценария для одиночной звезды столь малой массы, но либо этаи умели взрывать подобные звезды, либо просто накачивали ее энергией через канал структуры, видимой в оптическом спектре как большой красный сгусток. В одном из узлов сети этаи Стаси уже обнаружил загадочную картину: черную дыру малой массы, окруженную расширяющимся ударным фронтом взрыва сверхновой. С учетом наблюдений за солнцем Паллы там вполне мог произойти взрыв нехарактерно мелкой звезды с ее последующим схлопыванием в коллапсар вместо образования обычного пульсара. Сколько времени оставалось существовать Палле, спрогнозировать за такое краткое время наблюдения представлялось невозможным. Однако сам прогноз заставлял предполагать худшее – что время на исходе.
Второй проблемой стало то, что ни фантомы Демиургов, ни структуры этаи не могли существовать в околопланетном пространстве, где лунные генераторы метрики создавали пузырь уникального континуума. Однако этаи в конце концов сумели подобрать способ создавать в нем более-менее стабильные структуры. Чтобы сопротивляться лептонной энтропии, энергетические поля приходилось сворачивать в сложные структуры, из-за чего они превращались в энергоплазму – странную субстанцию, промежуточную между обычной энергией и веществом, напоминающую серую слизь. Но полностью преодолеть особенности паллийской защитной сферы не смогли даже этаи, из-за чего энергоплазма легко теряла стабильность и разрушалась из-за кинетических и термических воздействий. Кроме того, зонды этаи, наиболее оптимальной стабильной формой для которых стал скрученный спиралью эллипсоид, оставались недолговечными и крайне грубыми, не способными на тонкое восприятие. Поэтому исследовать с их помощью околопланетарное пространство оставалось крайне сложным.
Этаи также пытались пойти экстенсивным путем, создавая большие конструкты – то, что люди Паллы назвали кольчонами. Внутри конструктов метрика менялась на комфортную для этаи, позволяющую им нормально функционировать без создания зондов-волют. Однако участки планетарной поверхности, накрытые кольчонами, немедленно утрачивали свои странные электромагнитные свойства и становились скучными и неинтересными.
Более того, с течением времени волюты и кольчоны начали разрушаться из-за контакта с еще одним совершенно необъяснимым для этаи явлением. Некоторые крупицы твердого вещества на Палле каким-то образом игнорировали гравитацию. Перемещаясь рядом с планетарной поверхностью, они высвобождали значительную тепловую и кинетическую энергию, дестабилизирующую чувствительные структуры их конструктов. Попытки анализа странных объектов не дали ничего: при контакте с зондами, а тем более с кольчоном они утрачивали загадочные свойства, как и планетарная поверхность. Еще иногда на поверхности появлялись источники довольно мощного когерентного излучения, что, видимо, вообще не лезло ни в какие ворота. Во всяком случае, каждый раз после применения людьми лазерных пушек количество структур этаи, сопровождавших планету, возрастало на порядок, сокращаясь до прежнего уровня в течение нескольких часов.
Наконец, еще одной проблемой Стаси оказались разнонаправленные векторы времени. Грубо говоря, время возле Паллы текло гораздо быстрее, чем там, где он затаился, а векторы времени в промежуточных узлах сети, отделявших две системы друг от друга, давали большие задержки при перемещениях фантомов. В отличие от этаи, передвигавшихся от туннеля к туннелю с помощью гиперсдвига, фантомам приходилось медленно тащиться в обычном пространстве со скоростью света. Прокси-модулю, не обладающему развитым интеллектом, приходилось постоянно отправлять Стаси пакеты с собранной информацией для дальнейшей обработки, что выливалось во многие декады задержек. Получив пакет, Стаси анализировал его и отправлял обратно к Палле корректировки программы, что удваивало задержку. Из-за такой схемы до появления паладаров Стаси успел провести лишь считанные циклы обмена сообщениями и корректировки программы.
После первых циклов обмена данными Стаси быстро осознал, в каком состоянии находится цивилизация Паллы. Мертвые спутники на околопланетарных орбитах, не менее мертвые автоматические исследовательские станции на поверхностях лун, радиационное заражение огромных территорий говорили сами за себя. Но цивилизация продолжала существовать: радиосигналы и спектрографический анализ атмосферы свидетельствовали, что она не скатилась в средневековье и сохранила по крайней мере часть накопленных достижений и промышленности. К несчастью, Стаси не знал ее состояние точно и даже не мог связаться с ней с помощью радиосвязи: сигналы прокси-модуля настолько искажались на фоне пограничных лептонных флуктуаций, что паллийцы, утратившие компьютеры, просто не воспринимали их как сигналы разумного происхождения. Проникнуть же внутрь защитного кокона прокси не мог, не распавшись. Кроме того, Стаси, изначально являвшийся инструментом для управления игровым континуумом, попросту не знал ни одного языка Паллы, и у него отсутствовали лингвистические модули для их анализа.
И тогда Стаси пошел на рискованный шаг. К тому моменту, пользуясь более быстрым течением времени в своем мире, он вдумчиво исследовал технологию этаи, позволяющую создавать стабильные вихреполевые структуры внутри паллийского защитного кокона, и построил несколько наиболее вероятных физических моделей, в теории позволявших проделать то же самое ему самому. Он отправил к Палле еще несколько прокси-модулей, под завязку нафаршированных модулями игровых виртуальностей Демиургов, а также оснащенных новыми генераторами фантомов. Также прокси-модуль получил довольно примитивную программу для обучения языку при прямом контакте с его носителем. Замысел Стаси заключался в создании фантомов внутри кокона и использовании спроецированных на них элементов виртуальности для установления сначала визуального, а потом и полноценного речевого контакта. Риск состоял в том, что для создания и контроля фантомов требовалось использовать гиперсвязь, что могло повлечь атаку этаи. Предполагалось, что один прокси начнет создавать и контролировать модули контакта, а остальные станут следить за ним и реакцией этаи, обмениваясь данными через радиосвязь. Ни самому Стаси, ни Палле такие действия не угрожали. В крайнем случае Стаси терял несколько прокси и какое-то время, потраченное на бесплодные попытки.
Его замысел оправдался и не удался одновременно.
То ли благодаря совершенной мимикрии, то ли просто по беспечности вдали от туннелей, но поначалу этаи не обратили внимания на гиперканалы прокси-модуля. Прокси удалось создать фантомы внутри защитного кокона, практически неотличимые от волют. Но выяснилось, что попытки генерировать изображения с их помощью блестяще проваливались. Более того, попытки сблизиться с людьми вызывали у тех паническую реакцию, бегство и агрессию. Ни о каком контакте в таких условиях не могло идти и речи. Однако Стаси сдаваться не собирался. Получив информацию об итогах первых экспериментов внутри кокона, он отправил прокси новые инструкции, корректирующие технологию.
И в тот момент, когда прокси получил их, этаи все-таки обратили на него внимание.
Выявленного чужака этаи не уничтожили, вероятно, из-за повышенного любопытства к планете и ее окружению. Вместо того они попросту захватили его, ассимилировав в своих структурах. А ассимилировав – разобрали на части, проанализировали и собрали обратно, добавив множество загадочных элементов и гиперканальных интерфейсов, назначения которых позже не смог понять даже сам Стаси. Но диагностический модуль после активации обнаружил лишь странный провал в памяти и отсутствие других проблем, а потому прокси продолжил работать по заданной ему программе. И занимаясь этим, он внезапно обнаружил, что некоторые из гиперканалов связывают его с энергоплазмой, явно взаимодействующей с центральными нервными системами людей. Характерные биоритмы человеческого мозга прокси-модуль Станции, специализирующейся в том числе на эффекторах и интерфейсных коконах, не мог бы спутать ни с чем в мире.
Несмотря на то, что гиперканалы создали этаи, захваченный прокси-модуль обнаружил, что может прекрасно с ними работать. Более того, энергоплазма на дальних концах канала поддавалась воздействиям почти в той же манере, что и фантомные модули, созданные самим модулем. Собранные результаты наблюдений он добросовестно переправил владельцу. Получив новые данные, Стаси (как и ученые паладаров много позже) пришел к единственно доступному выводу: этаи поступили со странным незнакомцем так же, как человеческие ученые поступают с животными при наблюдениях в естественной среде. Иными словами, ему повесили на шею ошейник с передатчиком, увешали весь лес внимательно следящими телекамерами и даже разместили в нем множество корыт с разнообразным кормом, чтобы лучше выявить предпочтения.
В этой странной ситуации Стаси мог отдать всем прокси приказ изобразить из себя мертвых и прекратить всякую активность, чтобы усыпить бдительность этаи и продолжить эксперименты позже. Такой вариант являлся наиболее безопасным, но при том не давал никаких гарантий, что в будущем ситуация изменится к лучшему, и расходовал драгоценное время. Кроме того, он понял, что ему наконец-то выпал шанс установить прямой контакт с Чужими. И Стаси решил действовать активно. Он отправил прокси-модулям новые инструкции. Получив их, все прокси, кроме захваченного, перешли в полностью пассивный режим, чтобы исключить свое обнаружение этаи, лишь изредка активируясь для сканирования планетарной системы и обнаружения изменений. Захваченный же прокси занялся сразу двумя делами одновременно: преобразованием энергоплазмы в человеческих телах в интерфейсные коконы и попытками контактов с этаи.
Подстройка даже идеально работающего интерфейсного кокона к «ветру в листве» человеческого мозга (здесь Фуоко лишь молча пожала плечами в ответ на недоуменный взгляд Кириса) требовала значительного времени. В нормальных условиях интерфейсный кокон видит, слышит и чувствует то же самое, что и человек, перехватывает и сопоставляет его нервную активность с получаемой извне информацией и поведением, изучает абстрактную активность мозга и связывает ее с теми или иными образами, воспоминаниями, раздражителями и так далее. Фактически кокон является первой стадией создания постепенно улучшающейся модели нервной системы, в первую очередь мозга, в дальнейшем служащую для переноса сознания на иной носитель. Но прокси не мог сформировать из энергоплазмы полноценный сенсорный массив, чувствующий вместе с человеком. Более того, энергоплазма передавала сигналы нервной системы в хаотично искаженном виде, а попытки воздействовать на нервы с ее помощью поначалу очень часто приводили к полному пропаданию сигнала – вероятно, гибели подопытного из-за выгорающих нервов.
Однако после множества экспериментов (Фуоко содрогнулась, представив, сколько людей стали их жертвами) прокси удалось, наконец, подобрать параметры, позволяющие более-менее уверенно взаимодействовать с нервной системой зараженных людей. И тогда, базируясь на эвристических алгоритмах распознавания мозговой и периферийной активности, общей для всех существ на базе классического человека, прокси начал адаптировать прообразы новых интерфейсных модулей к носителям. Хотя поведение энергоплазмы в биологических телах во многом оставалось хаотичным, и из-за дестабилизации кокона (позже названного «кипением энергоплазмы») биоформы погибали гораздо чаще, чем хотелось бы, холодный разум Стаси счел потери приемлемыми. Первый этап завершился. Настал второй: построение полной нейрофизиологической модели, позволяющей передавать людям Паллы внятные образы и звуки, а позже – и полный спектр ощущений. Требовалось лишь набрать массив данных для анализа, сопоставляя наведенный сигнал и реакцию на него.
Биоформы не могли не реагировать на такое бесцеремонное вторжение в их нервную систему. По большей части наведенный сигнал воспринимался ими в виде хаотичной пляски огненных линий и пятен, а также какофонии звуков. Чтобы не разрушить психику биоформ, сигнал являлся очень слабым и подавался лишь изредка, обычно во сне, определяемом по характерным проявлениям дельта-ритмов, так что большинство людей не осознавали его присутствия. Хотя такой метод резко замедлял исследования и осложнял верификацию результата, прокси упорно продолжал экспериментировать, постепенно приближаясь к нужному результату.
И так получилось, что первым человеком на Палле, сумевшим не только выжить после активации прототипа интерфейсного кокона на смешанных технологиях этаи и Демиургов, но и быстрее всех интегрироваться с ним, стала девочка по имени Фуоко Деллавита. Хотя энергоплазма, проникшая в ее тело, в некоторой степени повредила ткани, в целом активация прошла успешно. Подопытный образец выжил и медленно, но неуклонно двинулся по пути адаптации.
– Это я-то подопытный образец? – осведомилась Фуоко, невольно поглаживая пальцами едва заметный шрам на левой груди, оставшийся после злосчастного инцидента с волютами и прогулочной яхтой. Инцидента, после которого она превратилась в эйлахо. Невидимая рассказчица замолчала, на панели управления замигал значок паузы. – Встречу Стаси в следующий раз – башку ему откручу за такие опыты!
Что-то громко щелкнуло за стеной, свет мигнул и тут же разгорелся гораздо ярче, чем до того. Глухое тарахтение генератора стихло, и наступила глубокая тишина, нарушаемая лишь тихим шелестом вентиляции.
– Энерговвод с материка заработал, – зачем-то сообщил Кирис. – Починили, видать.
– Я поняла. Давай дальше слушать, – Фуоко наклонилась вперед и ткнула пальцем в значок воспроизведения.
Несколько циклов сбора данных и корректировки технологии практически позволили достичь нужной цели. Однако тут, непосредственно перед появлением паладаров, в дело снова вмешались Чужие.
Параллельно с адаптацией интерфейсного кокона прокси начал передавать по всем гиперканалам, не связанным с людьми, модулированные сигналы для этаи. В качестве базы для сигналов прокси задействовал то единственное, что имелось в распоряжении Станции, не запроектированной для контакта – все те же игровые виртуальности. Стаси рассудил, что если этаи сумели разобраться с весьма сложными схемами прокси, то и сигналы виртуальности они как-нибудь проанализируют. И он просто отдал прокси приказ транслировать по молчащим каналам полноценный поток данных с сотен и тысяч виртуальных игровых площадок, как если бы на том конце находились настоящие игроки-Демиурги.
В течение нескольких паллийских лет Чужие упорно молчали, никак не давая понять, что принимают передачи от прокси. Но в один прекрасный момент, когда интеграция интерфейсных коконов вышла на финишную прямую, они попросту принялись контролировать их самостоятельно. По всей видимости, в конце концов они сопоставили нервную активность людей с аналогичными шаблонами, содержащимися в транслируемых им сигналах игровых площадок. Более того, они начали анализировать человеческие тела на атомарном уровне, разбирая по косточкам идущие в них биохимические и биоэлектрические процессы. И после примерно двух лет экспериментов они научились изменять человеческие тела так, как им заблагорассудится.
Каким образом этаи достигали таких впечатляющих результатов с помощью настолько грубых инструментов, не смог разобраться не только прокси-модуль, но и сам Стаси. Однако факт оставался фактом: воздействуя на вегетативную нервную систему, этаи научились изящно и непринужденно управлять биохимическими процессами как организма в целом, так и отдельных его клеток. Первые их эксперименты зачастую приводили к перерождению нервных тканей в нейробластомы. Среди прочего прокси-модуль бесстрастно зафиксировал несколько тысяч смертей, вызванных злокачественными опухолями головного и спинного мозга.
Однако этаи очень быстро разобрались, что именно приводит к нарушениям электробиохимической активности в теле, и начали действовать гораздо аккуратнее. Они исключили воздействие на мозг, ограниченный твердой черепной коробкой и не имеющий пространства для роста, и сосредоточились на периферической нервной системе. Благодаря их воздействию нервная ткань не просто разрасталась, но мутировала, перерождаясь в невиданные и в живой природе, и у Демиургов формы. Перестроенная нервная система становилась менее уязвимой к лептонным флуктуациям энергоплазмы и усиленным биотокам, а также лучше принимала наведенные извне сигналы, что резко упростило для прокси-модуля подбор параметров взаимодействия. Также этаи сумели каким-то образом подавить аутоиммунный ответ организма, уничтожающий перестроенные ткани. Трансформированные биоформы приобретали гораздо более высокую устойчивость к внешним воздействиям на нервную систему, чем ранее. Кроме того, этаи начали создавать дублеры нервных систем. Повреждения, ранее летальные (Кирис невольно потер шею в том месте, где его ударила упавшая со стеллажа труба), теперь компенсировались за счет трансляции импульсов в обход, через энергоплазменные структуры, возникающие в пропитанных ей телах.
Раз осознав важность биологических носителей электрической активности, этаи уже не отступали. Они подошли к делу со всей серьезностью вдумчивых исследователей. Вскоре точность их операций внутри защитной планетарной сферы резко повысилась благодаря формированию подземных энергоплазменных линз. В совокупности с конструктами в космосе и мобильными зондами-волютами те создавали нечто вроде гигантских томографов. Заражению энергоплазмой начали подвергаться не только люди, но и прочие паллийские биоформы, имеющие нервную систему – начиная от крупных млекопитающих и кончая червями и насекомыми. Более того, осознав, что лептонные флуктуации пагубно сказываются на биоформах, этаи принялись рьяно экспериментировать с вариантами, постоянно повышая стабильность энергоплазмы и уменьшая вероятность фатальных сбоев. С течением времени им удалось модифицировать даже кольчонов, изменив их внутреннюю метрику – теперь области аномального пространства уже не убивали попавших внутрь людей.
А потом прокси зафиксировал, что интерфейсные коконы начали массово превращаться в считывающие. Процессы в вегетативной нервной системе многих индивидов начали показывать все возрастающую степень корреляции с идущим по гиперканалам трафиком этаи, в то время как активность коры головного мозга начала падать. Этаи шли по тому же пути, что и Демиурги: создав полную модель «ветра в листве», они исключали ненадежный биологический носитель, передав управление модели и подавляя оригинал. Однако в течение очень долгого времени они не понимал, что построение модели требует продолжительного времени, из-за чего перенос сознания проваливался. Иногда жертвы неудачных экспериментов умирали, иногда же активность их мозга внезапно восстанавливалась, а влияние этаи опускалось практически до нуля – этаи оставляли в покое неудачные образцы. Однако с течением времени Чужие накопили данные наблюдений и начали работать с человеческим сознанием все более аккуратно. И вскоре прокси зафиксировал первые полноценные переносы человеческих психоматриц в неизвестную даль.
Трансформированные люди по-прежнему жили, дышали, ели и пили, по-видимому, не замечая никаких изменений, но ритмы и импульсы их головного мозга больше не являлись самостоятельными. Они подчинялись командам извне, приходящим через гиперканалы. Причем, судя по реакциям трансформированных, сигналы, генерируемые органами чувств тела, подвергались фильтрации: все, что выходило за рамки шаблонных процессов, либо полностью обрезалось, либо пропускалось лишь частично...
– То есть что мы боль не чувствуем и на снотворные не реагируем?..
– Ага, – согласился Кирис. – Вот потому и не чувствуем. Дебилы они, вот что. Экспериментаторы, х-ходер...
Более того, импульсы в центральной нервной системе начали играть второстепенную роль, а основная деятельность происходила где-то внутри внешнего носителя психоматрицы. Стаси неоднократно фиксировал у людей серьезные черепно-мозговые травмы, включая пулевые ранения, повреждавшие обширные участки мозга, но не доставлявшие пострадавшим особенных неудобств.
Между тем, прокси продолжал попытки установить связь с людьми. Перестроенная нервная система резко упростила работу не только этаи, но и ему. Вскоре после прибытия паладаров на Палле появились первые люди, способные сначала смутно и неясно, но чем дальше, тем отчетливее и живее воспринимать транслируемую виртуальность. Некоторые даже начинали не только пассивно ее воспринимать, но и понемногу с ней взаимодействовать. Однако вскоре ситуация снова осложнилась: со стороны этаи по гиперканалам хлынул поток трафика, явно и недвусмысленно напоминающий трансляции игровых виртуальностей, ранее посылаемых прокси в их сторону. В результате прокси приходилось конкурировать с этаи в головах одних и тех же людей. Преимуществом прокси оставалось прекрасное знание человеческой психологии и умение оперировать не только с аудиовизуальными образами, но и с базовыми эмоциями, однако о результатах такой суперпозиции оставалось только догадываться.
До того момента кланы Чужих просто толпились вокруг планеты, с интересом ее разглядывая и ощупывая, засовывая руки в непонятный черный ящик и отдергивая их от колющих из загадочной темноты иголок. Однако новые шаблоны передач совпали с радикальным изменением их поведения. В звездной системе начали вспыхивать мелкие стычки вроде тех, что зонды Стаси фиксировали в других узлах сети. Десятки и сотни тысяч новых структур возникали из ничего, сливались, делились и пропадали так же неожиданно, как и появлялись. Однажды прокси-модуль зафиксировал внезапный всплеск электромагнитного излучения со структурой, идентичной шаблонам деятельности мозга одной из перестроенных биоформ – той самой девочки, что первой в мире адаптировалась к интерфейсному кокону....
...здесь Фуоко быстро глянула на Кириса и погрозила ему кулаком, чтобы тот не встревал со своими комментариями...
...после чего эволюции этаи в окрестностях солнца Паллы и возле ее поверхности внезапно превратились в настоящую войну с применением тяжелого вооружения в виде пространственного деструктора. Первая война остановилась уже через несколько минут, но с течением времени подобные события начали повторяться все чаще и чаще. Шаблоны поведения этаи быстро возвращались к привычным для них – но на сей раз они включали еще и биоформы. Поведение перестроенных людей внезапно менялось на хаотичное и иррациональное. Они набрасывались на окружающих с кулаками, иногда гибли в несчастных случаях и из-за утраты стабильности энергоплазменных структур в теле – и такие эпизоды хорошо коррелировались с серьезными изменениями в составе и количестве этаи в системе. А еще энергоплазма в человеческих телах начинала проявлять активность, ранее характерную только для волют. Выглядела ситуация так, словно человеческие тела и психоматрицы превращались в новых этаи, вступавших на равных в неведомую игру с остальными Чужими.
А еще чуть позже прокси зарегистрировал все нарастающую активность захваченных участков своей собственной психоматрицы – тех самых, что содержали игровые виртуальности, применявшиеся для адаптации считывающих коконов. И их активность чем дальше, тем больше коррелировала с эволюциями структур этаи в звездной системе. Вряд ли этаи воспринимали виртуальности так же как люди – в виде визуальных образов, звуков, запахов и прочих ощущений, но им явно понравилась сухая математическая логика игры, скрытая от людей за красивыми картинками. Более того, войдя во вкус, этаи принялись самостоятельно комбинировать разные виртуальности, сливая их логику в невообразимые конгломераты, а иногда и добавляя что-то от себя. Модуль самодиагностики прокси сходил с ума, ежечасно обнаруживая, не в силах исправить, десятки и сотни новых связей в модулях памяти.
К тому моменту Стаси как раз получил от одного из на минуту проснувшихся прокси пакет с очередным набором наблюдений. В сыром необработанном материале он немедленно заметил, что в системе появились новые действующие лица. Далеко за пределами освоенных этаи окрестностей, в нормальном пространстве, Стаси обнаружил сигнатуры электромагнитных и гравитационных волн, характерные для трансграничного перехода Демиургов. В окрестностях же Паллы появились сигнатуры тысяч каналов субсвязи – древней предтечи гиперсвязи, технологии грубой и неуклюжей, но именно в силу своей грубости более-менее устойчивой к лептонным флуктуациям измененного пространства.
Колебаться Стаси не стал. Примитивной логики прокси-модулей для взаимодействия с Демиургами в таком сценарии было недостаточно. Накопленные данные следовало как можно быстрее передать Демиургам для анализа. И Стаси пошел ва-банк. Он создал несколько тысяч полных дублей собственной психоматрицы, больших и неизбежно ярко светящихся, и отправил их в систему Паллы в надежде, что прорвется хотя бы один. Так и вышло: прорваться сумела ровно одна копия, достигшая Паллы с большой группой преследователей на хвосте. Преследователи схватились со сторожами у выхода из туннеля, что позволило уцелевшей копии временно уйти от погони и установить прямой контакт с Демиургами...
