Текст книги "4-05. Finale spiritoso (СИ)"
Автор книги: Евгений Лотош
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 44 страниц)
Фуоко поежилась.
Когда после оплеухи Кира, от которой звезды из глаз посыпались, девушка попала сюда и оказалась в начальной деревне, она вовсе не собиралась сидеть ни в какой темнице. В ее планы входил лишь марш-бросок по лесной тропе и попытка обнаружить Юно. Под равнодушными взглядами медитирующей на площади толпы живых мертвецов она обнаружила лежащий на земле свой двухклинковый жезл (полностью заряженный, судя по светящимся индикаторам). С его помощью она уже привычным движением обрезала дурацкую узкую юбку и соорудила из обрезка материи топик. Брошка на сей раз не материализовалась, несмотря на все усилия, и пришлось усиленно затягивать ткань узлами, чтобы ненароком не развязалась. Тугая повязка страшно мешалась, и Фуоко уже всерьез подумывала, чтобы выбросить ее. Переживет Юно ее в голом виде, тем более что она не такая уж и отвратительная на вид.
Закончив с одеждой, она попыталась вызвать своих гвардейцев, но тут из переулка между домами высыпало сразу десятка два окольчуженных солдат. Как и в прошлый раз, они наставили на нее свои дурацкие пики – и в тот момент, когда Фуоко уже почти решила шарахнуть по ним огненным шаром, ее осенило. Если Юно оказался где-то здесь, возможно, он сдался солдатам и сейчас томится где-то поблизости. Можно начать кидаться огнем, вызвать своих гвардейцев, устроить большое побоище, захватить языка (если получится) и допросить его (опять же, если получится), но, возможно, есть вариант и попроще.
Бросив на землю жезл, она подняла руки и осторожно опустилась на колени. Если местным ходячим декорациям взбредет в голову ее проткнуть, кто знает, чем может дело кончиться. Протыкать ее, однако, не стали. Вместо того ее грубо вздернули на ноги и повели по узким пыльным переулкам меж высоких глухих частоколов, покалывая копьями в спину. Через пять минут стража доставила ее к большому деревянному пакгаузу с узкими не то бойницами, не то недоразвитыми окнами и ввела внутрь. Там ее без единого слово заставили спуститься по лестнице в подвал, освещенный лишь крохотным круглым окошком в потолке, и засунули в обшитую досками камеру, заперев снаружи дверь (точнее, решетку из толстых деревянных палок) огромным ржавым висячим замком. Затем стражи удалились из подвала, по-прежнему не проронив ни звука – а из соседней камеры ее окликнул обрадованный Юно.
Выяснилось, что он сидит здесь уже третий день. После падения гигантского медведя он очнулся в деревне и обнаружил себя в кольце стражников. Зная, куда ведет единственный путь из деревни и чем заканчивается, он решил не сопротивляться и исследовать альтернативный вариант. Однако такой выбор тоже оказался тупиковым: засунув его в камеру, тюремщики больше не появлялись. К счастью, есть и пить не требовалось по-прежнему. Как следует отоспавшись на голой жесткой лавке, он уже начал прикидывать, как выбираться из темницы при помощи своего меча, послушно появившегося рядом, но тут стражники привели Фуоко. В нескольких словах описав ему обстановку, она попробовала использовать клинки своего жезла на деревянной решетке и обнаружила, что они вполне снимают тонкую стружку. Она уже почти разрезала первый прут, когда сообразила, что ее вызывает Кирис.
Почему-то ее совсем не удивило, что тот принял образ гигантской обезьяны. Она вдруг вспомнила, какого персонажа он избрал себе во время позорно продутой игры с Оронзо Смеархом. Возможно, он уже видел себя во сне в образе такой обезьяны и на Арене подсознательно выбрал из стандартной галереи нечто похожее. Или, как вариант, неб по имени Стаси, рисующий местную виртуальность, каким-то образом прочитал из его головы привычный образ и воспроизвел его в меру своих умений. Вот и подаренная отцом брошка на сей раз не появилась, но выпуклый узор на золотом жезле между растительными элементами отчетливо воспроизводил изгибающуюся ящерку с длинным хвостом. В прошлый раз она точно отсутствовала. Ну, пусть на сей счет Дзии с координатором гипотезы строят, ей не до того. Главное, что связь с Киром работает.
Передав Юно содержание разговора и хорошую новость, Фуоко с энтузиазмом принялась кромсать деревянную решетку. Поглядев на нее, Юно извлек из хрустальных ножен огненный меч и начал резать свою дверь. У него получалось не хуже. Выбрались на свободу (точнее, из клетушек) они почти одновременно, но Фуоко успела на несколько секунд раньше. Она победно улыбнулась своему компаньону и показала ему язык, на что тот лишь усмехнулся. Уставшая девушка села на еще одну скамью, слабо освещенную льющимся из оконца светом, и вызвала Кириса. Того, как оказалось, координатор успел вытащить обратно в реальное тело, так что выходило, что и у нее с возвращением проблем не возникнет. Правда, ее тут же кольнуло острое чувство вины: она-то вернется, а вот Юно остался здесь навсегда. Но сделать пока ничего нельзя. Как показывает практика, опасность его жизни не угрожает, так что со временем они что-нибудь придумают. Главное – выйти на контакт со Стаси и связать его с координатором.
А потом – потом оказалось, что довольно хлипкая деревянная дверь в подвал открывается не на лестницу вверх, ведущую в деревенский сарай, а в длинный каменный проход, освещенный голубоватыми мечущимися огнями несгорающих факелов. И окошко под потолком вдруг пропало, словно никогда не существовало, а вместо него на стене одиноко замерцал еще один факел.
А дальше началась унылая бесконечная скука.
Проход оказался частью бесконечного запутанного лабиринта. Коридоры, коридоры, коридоры сливались и расходились, поднимались и опускались, то тянулись бесконечными извилистыми кишками без единой развилки, то вдруг начинали ветвиться десятками боковых проходов. Кое-где попадались другие тюремные камеры – иногда крохотные, с парой лавок, на которых угрожающе белели человеческие скелеты, иногда обширные, с десятками небольших клетей вроде тех, откуда выбрались компаньоны. Изредка встречались слепые закутки, в которых валялись ржавые мечи и тусклые панцири. Однажды утомленная Фуоко отстала от Юно на полтора десятка шагов и внезапно обнаружила, что осталась одна, и на ее отчаянные крики отвечает лишь встревоженный писк (крысы?) откуда-то издалека. Минут двадцать она в панике металась по лабиринту, пытаясь обнаружить своего спутника, но безуспешно. Если бы не связь с Киром, она, наверное, тут же и спятила бы, но его напоминание, что ее в любой момент можно вернуть в реальность, подействовало отрезвляюще. Если ей так плохо, то что же с Юно, у которого вообще никаких надежд нет?
Нашлись они так же неожиданно, как и потерялись – просто столкнулись на пересечении коридоров. Фуоко вцепилась в руку Юно, сейчас ощущавшуюся как реальную человеческую, и какое-то время не могла себя заставить ее отпустить. Молодой мужчина успокаивающе гладил ее по бритой голове (египетский парик она решительно выбросила еще в камере), и в конце концов она отошла достаточно, чтобы продолжать поиск. Как сообщил Кирис, к тому моменту прошло около четырех часов, как они выбрались из камеры. Фуоко уже утомилась настолько, что брела, опираясь на стену рукой. Вероятно, следовало бы сделать паузу и передохнуть, но упрямство гнало ее вперед.
Вскоре она случайно провалилась в стену – точнее, в место, выглядящее в точности как стена, но на самом деле пустое. Обнаружившийся за маскировкой тупичок содержал массивный деревянный сундук, обшитый бронзовыми полосами и запертый на встроенный замок. Попытавшись его открыть, Юно сломал свой меч, немедленно рассыпавшийся тучей искр, но тут же появившийся снова, целый и невредимый. Юно пробормотал что-то сквозь зубы насчет криворуких дизайнеров уровней, махнул рукой, и они отправились дальше.
Еще минут через пятнадцать Фуоко выдохлась окончательно. Они с Юно полчаса полежали на лавках в очередной камере, а потом снова двинулись по коридорам. На сей раз они на ходу скребли по стенам остриями своего оружия – и очень быстро обнаружили еще с десяток замаскированных тайников (все те же не открывающиеся сундуки) и здоровый обоюдоострый меч с волнистым клинком, ни капли не тронутый ржавчиной. Меч вертикально стоял в скрытой нише рукоятью вниз (за нее могли одновременно ухватиться штук шесть рук размером как у Фуоко, а острие возвышалось над ее макушкой), и по его лезвиям изредка пробегали шипящие красноватые искры.
– Двуручник базовый плюс один. Или плюс два, – пробормотал Юно, осторожно дотрагиваясь до клинка пальцем. – Приз, типа, для бойца. Нет, дэйя, даже не просите, я такую дуру на себе не потащу. Однако интересно – меч есть, а врагов нет. Не сходится что-то...
Враги действительно не обнаруживались – ни стражники, ни лесные зубастики-сэраикко, ни даже крысы, по-прежнему попискивающие где-то в отдалении, но на глаза не показывающиеся. Выход из лабиринта обнаруживаться не желал. Еще два раза Фуоко связывалась с Кирисом и через него передавала координатору короткий отчет из нескольких фраз. На второй раз Кирис пообещал снова превратиться в обезьяну с дубиной, чтобы в жопу расхреначить все мариконовы лабиринты. По ходу столь длинной фразы он несколько раз ошибся в кодах букв, так что девушке пришлось догадываться о смысле, о чем она не преминула сообщить в короткой ехидной сентенции. Тоже нашелся крутой расхреначиватель! Пусть лучше за языком следит, шпана недовоспитанная.
Прорыв случился примерно сутки спустя после ее возвращения в виртуальность. К тому моменту в реальности, по прикидкам Фуоко, уже наступало утро следующего дня. Кирис, вероятно, все еще дрых без задних ног, и тревожить его вопросами о времени она не стала. За очередным поворотом перед ними неожиданно возникла крутая и узкая железная винтовая лестница, ведущая вверх. Поднявшись по ней вслед, компаньоны обнаружили еще одну дверь – на сей раз глухую, без решеток, обшитую железными полосами и без признаков замочной скважины. Открываться дверь отказалась категорически. Фуоко прикинула, не стоит ли вызвать своих гвардейцев, чтобы высадить ее при их помощи, но отказалась от идеи: на крохотной площадке с трудом помещался один Юно, и то вынужденный стоять на полусогнутых из-за нависшего над головой факела. Вариант шарахнуть по преграде огненным шаром тоже не выглядел привлекательным из-за ограниченного пространства. Посовещавшись и признав отсутствие альтернативных вариантов, Юно и Фуоко принялись по очереди ковырять дверь своими клинками. Она поддавалась куда как хуже, чем прутья решеток в камерах, но все же поддавалась. Еще пара часов работы – и дерево возле предполагаемого наружного засова, выдававшего себя ржавыми болтами, удалось ослабить настолько, что Юно, наконец, сумел выбить его пинком.
И вот теперь – коридор с окнами, выходящими на разные пейзажи.
Каждые несколько секунда оглядываясь на Юно, чтобы удостовериться в его присутствии, Фуоко пошла вдоль деревянных рам, протирая в пыли дырки и выглядывая через них наружу. Картина каждый раз открывалась иная. За пять минут у них с Юно составилась богатая коллекция местностей: пронизанный солнечными лучами лиственный лес, вплотную подступающий к окну; обнесенный невысокой живой изгородью плавательный бассейн с несколькими лежаками у воды; песчаная пустыня с уходящим за горизонт дюнами; лежащий у подножия холма средневековый город с замком; автостоянка с одиноким автомобилем неизвестной конструкции – красным, занесенным снегом, стоящем задним багажником к окну; волнующийся бесконечный океан, покрытый слоем неизвестных Фуоко водорослей с торчащими стебельками белых невзрачных цветов; школьная спортплощадка, неплохо гармонирующая с классами в коридоре; вход в пещеру в заросшем кустарником склоне, из которого мерно выдавливались и сразу же втягивались обратно клочья сизого тумана, словно там дышал неведомый дракон; далекий город на белой столовой горе, с одной стороны которой плескалось море; двор кузницы с ярко пылающим горном и висящей на заборе диковинной конструкцией из блестящих металлических полос... Объединяли все места лишь две детали: солнце, стоящее в одной и той же точке относительно окна, и полное отсутствие людей и животных.
Коридор уходил в обе стороны и казался бесконечным, теряясь в дымке. Не рискнув отдаляться друг от друга слишком сильно, Фуоко и Юно сошлись снова у двери в подземелье. За время, что за ней не наблюдали, она сама собой восстановилась и сейчас закрывала проем, прочная и уверенная в себе, без единой царапины на гладких досках – и без каких-либо признаков засова или ручки. Юно постучал по ней костяшками пальцев и пожал плечами.
– Возвращение назад не предусмотрено, – констатировал он. – Впрочем, и делать там нечего. Ну что, какие есть варианты?
– Могу гвардейцев позвать, – неуверенно спросила Фуоко. – Мы их отправим исследовать школу, может, выход найдут.
– Школу? – Юно приподнял бровь. – Какую? Вы имеете в виду один из заоконных пейзажей?
– Ну, вон же школьные классы, – Фуоко мотнула головой. – Доски, парты... или вы их не видите?
– Я вижу глухую деревянную стену, – пояснил мужчина. – Похоже, мы продолжаем воспринимать мир по-разному. Не входите в... классы, хорошо? Иначе, боюсь, мы можем больше не встретиться. А идея насчет гвардейцев... Хм. Они ведь от вас далеко не отходят. Поберегите заряд жезла, мало ли что. Впрочем, одного слугу можно вызвать. Просто на всякий случай, как телохранителя. Мало ли кто может внезапно напасть.
– Ага, сейчас...
Фуоко поудобнее ухватила жезл за рукоять и примерилась, вспоминая нужное движение. Отвернувшись от Юно на случай, если случайно получится огненный шар, она взмахнула золоченой штуковиной – и по ее ушам внезапно ударил веселый звонкий гвалт.
Ошеломленная, она прижалась к стене, потому что мимо промчалась стайка детей лет девяти или десяти на вид. Коридор заполнился людьми – преимущественно детьми и подростками не старше ее самой, среди которых виднелись редкие взрослые в официально выглядящей одежде. Девочки сильно смахивали на горничных белыми фартуками поверх черных платьев до колен и белыми гольфами, темно-синие пиджаки мальчиков серебрились круглыми алюминиевыми пуговицами и щеголяли одинаковыми нашивками на плечах. Девочки сбивались в хихикающие стайки, мальчишки кучковались в суровые строгие группы. Похоже, школа внезапно стала настоящей. Фуоко оглянулась на Юно. Тот стоял, склонив голову на бок, и неторопливо осматривался.
– Интересный эффект, – пробормотал он. – Дэйя, вы ведь видите то же, что и я? Множество детей в ставрийской школьной форме?
– В ставрийской? – с сомнением переспросила девушка. – По-моему, в новостях она выглядела иначе.
– Да, небольшие отличия есть, – согласился Юно. – Например, эмблемы на рукавах пиджаков в Ставрии отсутствуют, и покрой одежды слегка иной. Но что мы очутились в школе – никакого сомнения. Кстати, теперь я тоже вижу классы. Что вы сделали?
– Что вы и сказали, – буркнула Фуоко. Она вдруг осознала, что стоит посреди толпы сверстников, завернутая в два обкромсанных куска цветастой ткани, бритая наголо и с золотой палкой в руке. Наверняка она выглядела чокнутой. Да и ее спутник в снежно-белой набедренной повязке до колен, полупрозрачной накидке и с огненным мечом в хрустальных ножнах тоже с толпой не сливался. Хотя... почему они никак не реагируют? – Я хотела гвардейца вызвать.
– А вызвали целый зоопарк, – усмехнулся Юно. – Ну-ка...
Он потянулся и попытался ухватить за рукав одного из мальчиков, проходивших мимо. Однако его пальцы провалились сквозь материю, словно в туман. Мальчик, не поведя и глазом, прошел дальше по коридору. Тогда Юно шагнул к центру коридора – и группка девочек, хихикающая и перешептывающаяся (слова Фуоко разобрать не смогла, как ни прислушивалась) прошла прямо сквозь него.
– Фантомы, – констатировал Юно, возвращаясь назад. – Дэйя, попробуйте-ка вы.
Фуоко послушно потянулась вперед, однако и ей повезло не больше. Бегущий по коридору мальчик проскочил сквозь ее руку, не оставив после себя даже ощущений.
– Фантомы... – задумчиво повторил спутник. – Или не до конца пересекающиеся реальности. Или просто очередная поломка виртуальности. Ну, если Станция мира Брагаты действительно оказалась повреждена, то иного и ожидать не приходится. Вопрос только в том, действительно ли тут все нарисовано Станцией и ждет ли нас где-то впереди именно Брагата...
– А кем еще?
– Я не верю в гипотезу паладаров, что Арасиномэ – бездумное животное. Слишком сложно для него...
Что-то громко и неприятно затрещало, и Юно осекся. Школьники интенсивно задвигались и сгрудились у дверей классов, поспешно просачиваясь внутрь. Сквозь внутренние окна было видно, как они рассаживаются за парты. Учителя, дождавшись, когда все ученики окажутся в классах, вошли вслед за ними, закрывая за собой двери. В коридоре наступили тишина и спокойствие – однако не полностью. Внезапно мимо отпрянувших Юно с Фуоко пробежала группа из четырех парней и девушки лет пятнадцати на вид. Несмотря на то, что они носили всю ту же школьную форму, на бегу они оглядывались и палили назад из короткоствольных автоматов. У девушки за спиной на ремне болталась гитара. Оружие громко тарахтело, но в классах никто даже ухом не вел (в ближайшем учитель писал что-то на доске, неразборчивое из-за преломления в стеклах).
Когда стреляющая компания исчезла в дымке, Юно с Фуоко переглянулись. Обычно невозмутимый, Юно выглядел слегка удивленным.
– Интересная сцена, – проговорил он. – Интересно, в кого...
Закончить фразу он не успел. Перед ними вдруг из ниоткуда появилась девочка – на вид на пару лет младше стрелявших, в той же школьной форме, но словно истыканной чем-то острым. В прорехах виднелась неестественно-белая кожа, и пряди почти таких же, в цвет, длинных волос спускались на плечи и спину. Из длинных рукавов, скрывавших кисти ее опущенных рук, тянулись мерцающие полупрозрачные лезвия острых клинков. Юбка и фартук на левом бедре вдруг словно взорвались изнутри, и девочка, пошатнувшись, упала на левое колено. Фуоко машинально потянулась к ней, но маленький цилиндрик пули уже выпал и покатился по паркету пола, едва слышно погромыхивая, а девочка не спеша выпрямилась. Сквозь новую прореху виднелась кожа без единой капли крови. Девочка медленно повернула голову – и Фуоко поняла, что та ее видит.
– Ви эстас джом мортинта, – глухим невыразительным голосом сказала неуязвимая девочка, поднимая руки. Рукава ее платья задрались, и стало видно, что клинки она вовсе не держит в руках – они росли прямо из кожи предплечий чуть выше запястий. – Иру алла лумо.
– А-а... привет, – неуверенно откликнулась Фуоко, которой очень не понравилось заявление. С Юно вопрос сложный, но себя она мертвой точно не считала. Да и к какому свету идти, когда все вокруг залито солнечными лучами, тоже вопрос открытый. Если к тому, что церковь упоминает, то как-нибудь в другой раз. – Saluton, – поспешно добавила она на эсперанто. – Kio estas via nomo? Mia nomo estas Фуоко.
– Канадэ, – после все тем же глухим голосом ответила девочка после некоторой паузы. Затем, отведя правую руку назад, она с силой ткнула Фуоко клинком в живот.
Фуоко даже не успела испугаться. Жезл в ее руке провернулся сам собой, парируя удар, и полупрозрачный меч сумасшедшей дуры воткнулся в стену. Мир вокруг дернулся и рассыпался радужными клочьями. На мгновение огненные полотнища и линии ночного мира прорвались сквозь разноцветный хаос, короткий приступ дурноты скрутил Фуоко, и когда она справилась с головокружением, обнаружила себя сидящей на траве. Рядом на четвереньках стоял Юно, трясущий головой.
После того, как ее взгляд сфокусировался, Фуоко поняла, что они находятся посреди большого круглого газона на городской площади, рядом с каменным конным памятником какому-то генералу. Памятник подозрительно напоминал монумент неподалеку от консульства паладаров в Шансиме, мимо которого Фуоко проходила в компании с Варуйко. Никакой школы поблизости не наблюдалось, зато прямо перед ними возвышалось величественное здание с куполом и колоннами. С других сторон площадь окружали двух– и трехэтажные дома – выкрашенные белым, со скрещенными на стенах наискось то ли деревянными балками, то ли просто нарисованными темными полосами, с частыми переплетами окон и высокими острыми крышами под красной черепицей. На первых этажах, судя по витринам, располагались магазины и рестораны. По дороге, идущей по периметру площади вокруг газона, неспешно катили конные экипажи с седоками в пышных средневековых костюмах, а мимо них сновали люди, одетые попроще и победнее. Никто не обращал на новоприбывших ни малейшего внимания.
– Обратите внимание, что на сей раз мир с самого начала населен, – прокомментировал Юно, вставая на ноги и отряхивая колени. – Разрешите помочь?
Фуоко ухватилась за его протянутую руку и поднялась.
– Где мы? – с спросила она, с интересом озираясь. Город казался неестественно ярким и чистым, словно сошел с картинки.
– Мои догадки ничем не хуже ваших, – пожал тот плечами. – Очередная декорация к игре, я полагаю. Она находилась как раз за тем окном, где на нас напала та... странная девушка. И опять нас не видят.
– Сейчас проверим, – Фуоко решительно прошагала по газону, ступая прямо по невысоким цветам, смахивающим на бархотки, но переливающиеся голубым перламутром, и вышла на дорогу. К ней как раз приближался очередной конный экипаж. Не обращая внимания на предостерегающий окрик спутника, она встала на пути лошади и замахала руками у нее перед мордой. Ее ладони обдало теплое дыхание, и... ее руки погрузились в лошадиную голову, словно та состояла из тумана. Совершенно игнорируя помеху, лошадь индифферентно прошла сквозь Фуоко, а затем сквозь нее точно так же проехала коляска. На мгновение ее голова оказалась внутри длинной, до пят, юбки женщины, восседавшей на заднем сиденье. Там царила угольно-черная темнота.
Торопливо подошел Юно, взял ее за плечо и оттащил с дороги.
– Не надо так делать, дэйя, – укоризненно сказал он. – А если бы вас переехало?
– Ну и что? – легкомысленно отмахнулась Фуоко. – Тут же не умирают. Вернулась бы в ту деревню...
– А я? – осведомился Юно. – Меня вы можете больше и не найти. Где гарантия, что в том подвале вы найдете нужный выход на следующий уровень? И что там не завелись интересные чудовища, способные схрумкать и вас, и ваших гвардейцев? Про меч в подвале не забыли? Он как раз против них. Да и сюда нас забросило случайно, нет никакой гарантии, что вам удастся снова найти дорогу. Нет уж, давайте договоримся: если мы путешествуем вместе, то вместе. Пожалуйста, не рискуйте понапрасну.
– Ладно, – неохотно согласилась Фуоко. – Только давайте договоримся, что делать, если кто-то из нас и в самом деле погибнет – ну, понарошку, по-местному. Мало ли что. Ой! Мне же назад возвращаться максимум через двое суток! Дзии говорит, что не надо тело в коме дольше держать, какие-то нехорошие процессы там происходят. А сутки уже прошли. Меня же скоро назад выдернут! Я попрошу разрешения задержаться, но не знаю...
– Не надо задерживаться, – перебил ее Юно. – Раз Дзии говорит, значит, у него есть основания. Но проблема действительно имеет место. Так... Вот что: мы не знаем, что произойдет с вашим местным телом, когда вы переключитесь на реальность. Если вспомнить компьютерные игры времен до Первого Удара, там текущий прогресс позволялось сохранять, чтобы прерваться, а потом продолжить с прежнего места. Мы пока не знаем, как местное окружение среагирует на ваш уход. Возможно, ваше тело останется здесь... хм, в бесчувственном состоянии, а когда вы вернетесь позже, можно продолжить с текущего места. Если так случится, я сижу рядом и не дергаюсь в течение, скажем, трех суток. Потом... потом применяем тот же вариант, что и в случае, если ваше тело пропадает... Или нет, даже если тело пропадает, я все равно сижу трое суток и жду вашего возвращения. В любом случае, через трое суток я совершаю самоубийство и возвращаюсь в самое начало, где сижу в камере еще семь дней, ожидая вас. Итого декада. Если и тогда вы не появляетесь, действую по обстоятельствам. Но тогда действительно появляется шанс, что мы с вами больше не увидимся.
– Хорошо, – кивнула Фуоко. – Только... самоубийство – оно, наверное, больно?
– Не знаю, не пробовал. Когда нас придавило упавшим медведем, я ничего не почувствовал. Мир просто выключился, а потом включился снова. Но вот ведь проблема... – Он вытащил меч из хрустальных ножен и резанул им по предплечью. Клинок соскользнул с кожи, словно с металлического доспеха, не оставив даже царапины. – Как же я самоубийство-то совершу? Н-да. Ладно, возникнет проблема – решим, сейчас пока оставим. Три дня на месте, семь дней в тюрьме, дальше по обстоятельствам – договорились?
– Ага. Давайте теперь посмотрим, что тут за город?
– Можно подумать, у нас есть выбор, – усмехнулся Юно. – Надеюсь, здесь нас стражники в темницу не поволокут...
– Стражники? Хм. А вот и не поволокут.
Фуоко поудобнее ухватила свой жезл и примерилась. Шарахнуть, что ли, по статуе огненным шаром? – мелькнула шальная мысль. Ну уж нет. Непонятно, какие эффекты выдают здесь знакомые жесты. В школе, вон, вышло совсем не то, что хотелось. И с тем старикашкой в замке – тоже. Она как можно аккуратнее махнула золоченой палкой, и на сей раз магия сработала без осечки. Сразу два десятка ее гвардейцев с короткими мечами, похожие как близнецы, возникли перед ней, выстроившись правильным прямоугольником четыре на пять. Пару секунд они выглядели манекенами, но потом зашевелились и, словно подчиняясь неведомой команде, рассыпались вокруг, заключив хозяйку в неплотное кольцо. От них тут же потянуло знакомой братской озабоченностью.
– Ни венис, реджидино. Доймениир, – сказал один из них, опускаясь на одно колено перед Фуоко.
– Ага, ладно, – отмахнулась она. – Следите вокруг, чтобы стража не появилась... а, вот блин! Совсем забыла, что они по-человечески плохо говорят. Юно, скажите им на эсперанто...
– Следите вокруг, чтобы стража не появилась, – ровным тоном произнес гвардеец, поднимаясь. – Приказ понимать. Выполнять.
Фуоко уставилась на него с отвисшей челюстью.
– Ты так хорошо говоришь на кваре? – пораженно спросила она. – С каких пор?
Гвардеец одарил ее бесстрастным взглядом стеклянным глаз и не ответил.
– Позвольте-ка мне, дэйя. Протестируем, насколько улучшилось их владение языком. Эй, приятель! – Юно постучал пальцем по его плечу. – Солдат. Сражаться за принцессу.
– Мы сражаться за принцессу, – эхом откликнулся стражник.
– Мир опасный. Враги рядом.
– Мир безопасный. Враги нет, – на сей раз предводитель гвардии решил не согласиться. – Принцесса безопасный.
– Лесоруб срубил дерево. Дерево упало.
Тишина в ответ.
– Птица взлетела на дерево. Дерево сухое.
Тишина.
– Ага, всё ясно, – Юно пожал плечами. – Нужно проверять тщательнее, но, полагаю, они все еще владеют лексикой кваре в пределах того, что я обсуждал со Стаси. Ничего нового они не узнали. Если Стаси – действительно Станция, то ваши гвардейцы, дэйя, его порождение. Он пытается вас защищать, что мне крайне не нравится.
– Почему? – удивилась Фуоко. – Если Станция дружелюбна, это же хорошо!
– Станция – хорошо. А что, с ее точки зрения, вас следует защищать от каких-то опасностей, крайне скверно. Вы еще не забыли, надеюсь, зубастых попрыгунчиков с предыдущей прогулки?
– Но вы же говорили, что они часть декораций, тренировочные монстры...
– Да. Но кто сказал, что я прав? Дэйя, мы абсолютно ничего не знаем о мире, в котором находимся. Мы пытаемся описать его привычными шаблонами, ищем в нем знакомые черты, приписываем известные нам мотивы – но такая негибкость может плохо закончиться. Настоятельно рекомендую все время помнить, что мы – внутри воображения совершенно неизвестного нам и, вполне возможно, разумного существа. Мы можем иметь дело с артефактами его сознания, лишь внешне напоминающими привычные сущности – да и те привычны даже не вам, а Демиургам, о которых вы имеете весьма отдаленное представление. Мы даже не имеем понятия, почему до сих пор существуем, а не исчезли напрочь, словно задутые ветром свечи. Считайте, что мы на войне. Или в походе по реальному миру, где нас в любой момент могут заживо сожрать волки. Договорились?
– Договорились... – Фуоко поежилась. Солнечный свет словно бы потускнел и перестал приятно ласкать кожу. Действительно, и что она расслабилась? У нее главная задача – со Стаси на контакт выйти и паладарам его передать, а не развлекаться. Почему он не появляется?
– Отлично. И советуйтесь со мной, пожалуйста, прежде чем действовать, а не бросайтесь под лошадь, очертя голову. За свою хотя и короткую, но все же карьеру террориста я узнал о темных сторонах жизни не так уж и мало. Возможно, однажды мой опыт спасет нам жизнь. Ну, а теперь идем на прогулку. Вон тот проспект кажется мне перспективным. Кстати, опишите мне, пожалуйста, здание на его углу – просто чтобы удостовериться, что мы видим одно и то же.
Какое-то время они, окруженные настороженными гвардейцами, шли по проспекту. Однако прогуляться по нему удалось не дальше пары сотен метров. Потом внезапно, без малейшего предупреждения, белые дома под острыми крышами испарились, и на их месте возникли совсем другие – угрюмые бревенчатые сараи с узкими щелями окон, крытые соломой. Дорога из мощеной булыжником превратилась в грунтовую с наезженной колеей. За сараями виднелись верхушки угрюмых елей. Солнце по-прежнему висело в небе на том же месте, но тусклое и нерадостное, словно пробивающееся сквозь туманную дымку. В густой тени под стрехой одного из сараев Фуоко разглядела огромную летучую мышь, висящую вниз головой и обернувшуюся крыльями. Животное внимательно следило за проходящим отрядом, а торчащие из его рта длинные белые клыки выглядели довольно зловещими.
– А вот здесь мне не нравится, – пробормотала девушка, стискивая свой жезл. – Тухлое местечко...
– Подпишусь под каждым словом, – согласно кивнул Юно. Он неторопливо извлек меч из ножен, и его клинок вспыхнул яркими языками белого пламени. От полуразвалившихся заборов протянулись длинные колеблющиеся тени. Летучая мышь грузно вспорхнула в воздух и неуклюже полетела прочь, громко хлопая крыльями. – Не станем здесь задерживаться. Давайте-ка пойдем дальше.
Отряд неторопливо двинулся по дороге между сараев. Не успели они пройти и десяток шагов, как мир изменился вновь. Теперь под сандалиями застучала гладкая твердая поверхность – голубоватый лед. Гигантские сталагмиты возникли по сторонам тропы, заслоняя окрестности. На их острых прозрачных пиках искрилось, словно на бриллиантах, морозное солнце. Ощутимо похолодало, потянуло несильным, но знобящим сквозняком. Фуоко поежилась.
