Текст книги "Мастер фиолетовых идей (СИ)"

Автор книги: Ева Никольская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 32 страниц)

– Тебе не нравится? – он чуть заметно улыбнулся, обернувшись.

– Ну что ты, – немного насмешливо ответила она. – Очень актуальное имя… для тебя.

– Почему?

– Разве ты не знаком с греческой мифологией? – тонкие брови собеседницы удивленно взметнулись.

– А должен быть знаком? – спросил Стикс, продолжая медленно идти в сторону башни.

– Это за двести сорок восемь лет пребывания на Земле Вы не соизволили прочесть ни один миф?! – Женя слегка повысила голос, придав ему интонацию возмущения. – Как не стыдно, сударь, как не стыдно.

– Ни как не стыдно, – он усмехнулся, – так что ты хотела сказать насчет моего имени?

– Советую тебе заглянуть в словарь, – нравоучительно заявила она. – Это такая толстая, тяжелая книжка без картинок, там слова проясняются. Никогда не встречал? – язвительный тон девушки ничуть не задел Стикса, он смерил ее насмешливым взглядом с ног до головы и совершенно спокойно проговорил, пропустив мимо ушей вышесказанное:

– Спасибо, но в последнее время для данной цели я предпочитаю использовать "интернет", гораздо меньше весит и быстрее работает.

– Ну-ну, – пробормотала собеседница хмуро, ее бесило то, что все попытки задеть за "живое" этого человека рассыпаются прахом, она даже начала склоняться к мысли, что у него просто-напросто нет ничего "живого", – вот и поищи там, авось найдешь что-нибудь полезное и познавательное.

– Хорошо, – он остановился перед двустворчатой железной дверью с узкими прорезями застекленных окон, сквозь которые была отчетливо видна крутая винтовая лестница с утопающей во мраке башни вершиной, – так, значит, ты любишь изучать словари, – задумчиво улыбаясь, произнес Стикс, прислонившись спиной к двери, открывать которую он почему-то не спешил.

– Тебя это удивляет? – Женя гордо вздернула маленький острый подбородок и открыто уставилась на него.

– Нет, меня это радует, – ответил он, – приятно встретить образованного собеседника, который хорошо знает греческую мифологию, например, – в его обычно холодных глазах заиграли совершенно необычные лукавые огоньки. – А также неплохо разбирается в толковании чужих имен.

– Здесь и разбираться нечего, ты полностью достоин своего имени, а оно – тебя! – девушка начинала нервничать, ей не нравился ни его ироничный тон, ни этот странный блеск в прищуренных серых глазах, от которого веяло подвохом.

– Что конкретно ты имеешь в виду? – Стикс стоял в расслабленной позе, засунув руки в карманы джинсов, и не сводил с собеседницы внимательного взгляда. – Которое из значений? Река, отделяющая мир живых от мира мертвых или соответствующее имя богини?

– Так, значит, ты в курсе, – Женя осуждающе покачала головой, с укором посмотрев на его довольную физиономию. – Зачем же нужно было морочить мне голову, скрывая это?

– Я хотел услышать твое мнение, но ты упорно не желала его говорить.

– Ясно.

– Так первое или второе? – повторил свой вопрос Стикс.

– Первое, естественно, – хмуро отозвалась девушка, глядя куда-то мимо собеседника.

– Хорошо, – он немного помолчал, будто что-то мысленно взвешивал, после чего продолжил, – по-твоему, я олицетворяю образ реки между жизнью и смертью, верно я понял?

Она утвердительно кивнула, не утруждая себя ответом.

– Возможно, ты и права, вот только стоит уточнить, где жизнь, а где смерть, – сказал он и загадочно улыбнулся. – Размеренные однообразные будни, давно опостылевшая работа, на которой нужно торчать каждый день от звонка до звонка, предварительно заставив себя продрать глаза и встать с постели под громкую, занудную трель ненавистного будильника. Мерзкие рожи сослуживцев, секс с женой или с мужем, больше напоминающий тяжелую обязанность, нежели удовольствие, и теплые тапочки возле кресла напротив телевизора. Это ЖИЗНЬ? – Стикс слегка наклонился к Жене, заглянув в ее хмурое лицо, хранившее отпечаток невысказанного несогласия, озвучивать которое она упорно не желала. – Или это СМЕРТЬ?

Девушка продолжала молчать, и он, не дождавшись ответа, вновь заговорил:

– А потом наступают долгожданные выходные, плавно переходящие в давно запланированную культурную программу, заканчивающуюся либо больной с похмелья головой, либо крепким, беспробудным сном, которого как всегда недостаточно, чтобы наконец выспаться. После чего… новое ожидание такого же быстротечного и столь же примитивного отдыха. День ото дня человек загибается от скуки, превращаясь в раба собственного тела и окружающих это тело вещей. Или вариант, который предоставил ему я: игра, полная ярких ощущений, переживаний, достижений, мир, в котором сбываются его самые заветные мечты, пусть он виртуален, но кто почувствует разницу? И это СМЕРТЬ?.. Или ЖИЗНЬ?

– Это отсутствие права выбора! – наконец подала голос собеседница, сердито глядя на него. – Быть может, домашние тапочки и телевизор – все, о чем он мечтает? Ты ведь никогда не спрашивал людей об этом!

– Да, верно. Ты права по обоим пунктам. И такие субъекты встречаются на твоей планете, – рассудительно произнес Стикс, – но их точно нет среди моих коробочек, – он улыбнулся уголками губ и, отворив дверь, возле которой стоял, сказал: – Идем, я хочу показать тебе корабль.

– Туда? – Женя с опаской посмотрела вверх, где исчезали в темноте тонкие металлические ступеньки невероятно крутой лестницы.

– Да.

– Твой корабль в башне?

– А где, по-твоему, он еще может быть? – собеседник скрестил на груди руки, ожидая, когда она все-таки соизволит начать подниматься.

– Там слишком темно, мне это место напоминает вход в средневековую комнату пыток, – сказала Женя мрачно и сделала шаг назад. – Я туда не пойду.

– Следовало ожидать, – Стикс вздохнул и, крепко схватив свою непокорную спутницу за руку, потащил ее вверх по лестнице, нисколько не интересуясь ее мнением по этому поводу.

– Отпусти, я же сейчас упаду! – завопила Женя что было мочи, пытаясь вырвать свою маленькую ладонь из его цепких длинных пальцев, но это у нее почему-то не выходило.

Сердце девушки бешено билось, а в голове одна за другой возникали картины из ее недавнего сна. Воображение взяло верх над реальностью и ей уже казалось, что там, наверху, расположен тот самый подвал с жуткой п-образной установкой, на которой, призывно сверкая в полумраке освещенного свечами помещения, висят длинные, железные цепи. В тот момент, когда она готова была закричать от сдавившего горло ужаса, Стикс гордо сообщил, открыв перед ее носом высокую, узкую дверь:

– Вот это – мой корабль.

Яркий свет ударил в глаза Жене и она непроизвольно зажмурилась, отпрянув назад. Он по-прежнему крепко держал ее за руку, увлекая за собой в царство ослепительного белого света, прикосновение лучей которого она не столько видела, сколько чувствовала кожей, продолжая покорно идти следом с закрытыми глазами. Когда девушка наконец решилась поднять веки, ее взору предстали холодные серебристые стены длинного коридора, высокий потолок которого был усеян яркими прямоугольными лампами. Раздраженная их резким светом, она сильнее дернула руку и, к ее великой радости, сумела вырвать кисть из ослабившей хватку ладони Стикса. Окружающая обстановка напоминала комнату пыток гораздо меньше, чем она это себе представляла, и подобный факт придал ей смелости. Внимательно рассмотрев гладкую поверхность серых стен, Женя язвительно осведомилась:

– И на этой "консервной банке" ты сюда прилетел? – она выразительно посмотрела на широкую спину идущего впереди Стикса, который от ее реплики остановился и медленно повернулся. – Не удивительно, что ты застрял на нашей планете.

– Причина, по которой, как ты выразилась, я здесь застрял, была куда более банальной: мне подсунули плохое топливо. А вот сравнивать мой корабль с жестянкой не надо, – он холодно посмотрел на свою спутницу, в облике которой читался откровенный вызов. – Я сам лично проектировал это судно. И знаешь что, одна из ведущих кораблестроительных фирм конфедерации купила мое изобретение, запустила в массовое производство и сейчас наверняка многие жители девяти галактик летают на таких вот малогабаритных "консервных банках" и вполне этим довольны.

– Ну и что с того? – спросила Женя, когда он закончил.

– А то, что корабль хороший, вопреки твоим ироничным высказываниям, дорогая, – все тем же ледяным тоном ответил Стикс.

– Да хоть самый лучший, – она нервно повела плечами, отвернувшись от него, – мне-то что с того? Я хочу вернуться домой! А не торчать здесь с тобой в каком-то непонятном амплуа: то ли неизвестно зачем нанятой переводчицы, услуги которой тебе явно не нужны, то ли "шута горохового", призванного развлекать своим присутствием "Ваше Инопланетное Величество".

– Ну почему же сразу шута? – колючие, светло-серые льдинки в его прищуренных глазах растаяли, сменившись теплым блеском загоревшихся в самой глубине зрачков огней.

– А кто я тогда? – Женя грустно усмехнулась. – Рабыня? Да? Без денег, с фальшивыми документами и в чужом доме, то есть на корабле, где мое мнение никого особо не интересует, как, впрочем, и мои желания.

– Я лучше знаю, что тебе нужно, – спокойно ответил он и вновь крепко взял не успевшую вовремя среагировать девушку за руку. – Сейчас тебе нужно отдохнуть с дороги и поесть.

– Приятно, когда люди думают не только о себе, но еще и ЗА других, – обречено пробормотала Женя, медленно идя за ним по длинному, хорошо освещенному коридору. – Genio y figura hasta la sepultura.

– Tambie`n pienso lo mismo, – согласно кивнул Стикс и улыбнулся.

– Que? – собеседница оторопела, непроизвольно замедлив шаг. – Что ты сказал?

– Se lo que te hace falta, – повторил он свою первоначальную фразу на другом языке. – Я сказал, что знаю…

– Ты говоришь по-испански? – она нахмурилась.

– Тебя это удивляет, Евгения? – его глаза искрились смехом. – Изучение некоторых языков – мое давнее хобби.

– Значит, те переводы… – она замолкла, не закончив фразы.

– Распечатки из интернета, – Стикс улыбнулся.

– Но зачем ты отдал их мне? – Женя не сводила с него пристального взгляда больших карих глаз.

– Чтобы у тебя была работа.

– Работа, высосанная из пальца? – она укоризненно покачала головой. – Я тебе зачем?

– Ты уже спрашивала об этом.

– Я не получила вразумительного ответа на свой вопрос, – девушка была серьезна.

– За всю мою долгую, очень-очень долгую по земным меркам жизнь меня мало кто удивлял, – пожал плечами он, задумчиво рассматривая собеседницу. – Тебе это удалось.

– Что во мне особенного?

– Многое, – Стикс загадочно улыбнулся, глядя на нее. – Ты очень необычная девушка, Евгения. До встречи с тобой я просто изнывал от скуки. Теперь же ситуация в корне изменилась.

– Значит, я здесь в качестве лекарства от скуки? – Женя прищурилась.

– В качестве нанятого мной работника, – вздохнув, сказал он. – Эта каюта будет твоей до истечения срока нашего контракта, – указав жестом на ближайшую дверь, сообщил Стикс.

Он набрал на маленьком черном дисплее нужный код, и дверь бесшумно отъехала в сторону, открыв взгляду девушки просторное, светлое помещение, в котором, как ей показалось, было все необходимое для жизни.

– И что я буду делать? – она подняла на него голову. – Переводить то, что ты и сам легко можешь прочитать?

– Да, если понадобится, – собеседник немного помолчал и добавил. – Впрочем, я думаю, что не понадобится.

– Тогда что? – Женя выглядела озадаченной. – Что-то же я должна буду делать?

– Прежде всего ты должна будешь отдохнуть.

– А потом? – спросила она тихо.

– Потом я дам тебе выбор.

– Какой?

– Полететь со мной к звездам, чтобы увидеть другие, отличные от этого, миры, посетить мои собственные планеты, узнать много новой информации, даже самая малая часть которой для человека, живущего здесь, может показаться полным абсурдом, в то время как там, за пределами твоего нынешнего понимания все это будет абсолютно реально и доступно, – он пристально взглянул на нее, следя за реакцией на свои слова, лицо девушки стало задумчивым, а в поднятых на него золотистых глазах отразилось недоверие. – А также ты сможешь проследить за дальнейшей судьбой столь не безразличных тебе коробочек.

– Или? – спросила Женя после непродолжительного молчания.

– Или ты останешься жить на Земле, я сделаю тебя своей наследницей: переведу деньги с моего довольно внушительного счета в Швейцарском банке на твое имя и спокойно улечу отсюда к звездам… один. Но до этого тебе придется еще немного меня потерпеть, – его тонкие бледные губы слегка растянулись, отобразив некоторое подобие улыбки, в то время как глаза по-прежнему оставались серьезными.

– Ты отдашь мне все свое состояние?! – воскликнула девушка в изумлении.

– А почему бы и нет? Считай, что у тебя появился богатый бельгийский дядюшка, – проговорил он спокойно, – Только не думай, что я пытаюсь тебя обмануть. Всего несколько недель, и мне будут совершенно не нужны ни деньги этой планеты, ни ее недвижимость. Дом я собираюсь оставить управляющему, а все остальное будет твоим. Став материально обеспеченной и ни в чем не нуждающейся девушкой, ты сможешь купить себе роскошную виллу где-нибудь в центре Европы, приобрести дорогой автомобиль, подыскать хорошего мужа, завести с ним парочку маленьких, крикливых детишек, а лучше троих или даже четверых. Потом ты разобьешь во дворе садик, сделаешь по своему вкусу ремонт и будешь проводить свободное от готовки, уборки, воспитания детей и сексуального удовлетворения плодовитого супруга время, сидя в кресле у телевизора, обув ноги в мягкие домашние тапочки. Чем не счастливая жизнь, верно, Евгения?

Она одарила его мрачным взглядом и, ничего не ответив, шагнула в комнату, где ей предстояло прожить еще целых пять недель. Пять недель, предусмотренных контрактом, истинный смысл которого так и остался для нее загадкой.

– Ты собирался меня накормить, – не оборачиваясь, напомнила ему Женя и устало опустилась на мягкий прямоугольный диван со странными цилиндрическими подлокотниками из сверкающего серого металла, на которых причудливой сетью были нанесены крошечные черные символы.

Глава 3 Болезнь

Холодный пот струился по ее лицу, стекая длинными прозрачными каплями на измятую подушку. Согнувшись пополам, Женя с трудом сдерживала рвущийся наружу крик. Ей казалось, что тысяча острых ножей раздирает ее тело изнутри, стремясь превратить несчастную плоть в кровавое месиво из отдельных частей. Стиснув зубы, девушка застонала, сильнее сжав бледные дрожащие пальцы на левом боку, который насквозь пронизывала неутихающая боль.

Ее слух уловил какие-то неприятные, скрипучие звуки, постепенно превратившиеся в слова, смысл которых она никак не могла понять, продолжая думать только о своем истерзанном теле. Противный голос вновь заговорил, с каждой секундой становясь все более знакомым; скрипучесть, которую придавало ему Женино болезненное воображение, исчезла, вместо нее появились беспокойные нотки.

– Где у тебя болит? – в очередной раз повторил свой вопрос Стикс.

Он сидел на корточках возле постели девушки и тщетно пытался привести ее в чувство. Продолжая извиваться от боли, Женя негромко постанывала, глотая горячими сухими губами стекавший по лицу пот, который обильно выступал на ее лбу, пронизанном от сильного напряжения вертикальными морщинками. Глаза ее были закрыты, а длинные черные ресницы дрожали под тяжестью застывших на них капель.

– Где у тебя болит? – Стикс повернул девушку на спину и слегка тряхнул за плечи? – Живот? Бок? Где?

Она наконец поняла его, вернувшись к реальности. Ее веки медленно поднялись и на собеседника взглянули полные муки глаза, белки которых были покрыты алой паутиной полопавшихся капилляров. Женя ничего не могла сказать, ее рот несколько раз неуверенно приоткрылся, но из него не вылетело ни одного членораздельного звука, как будто она в одночасье перезабыла все известные ей слова. Не в силах больше наблюдать ее страдания, Стикс резко поднялся и вышел из каюты. Дрожащие ресницы девушки снова опустились, и она вновь застонала, чувствуя, как прогрессирует не подвластная ей боль.

Пять минут спустя тонкая игла плавно вошла в руку Жени, и по венам, смешиваясь с кровью, заструилось обезболивающее лекарство. Стикс терпеливо ждал, сидя возле нее на полу, когда укол начнет действовать, и девушка наконец сможет нормально говорить. Вскоре она перестала стонать, ее тело расслабилось, а слегка опухшие глаза открылись и в них уже не было муки, зато там появился страх.

– Ты можешь говорить? – спросил Стикс, аккуратно вытирая тонким платком ее лоб.

– Кажется, да, – еле слышно прошептала Женя. – Мне… мне срочно нужно к врачу, – она села на диване, прикрывшись одеялом. – Здесь… ведь здесь должен быть доктор, да? У меня, наверное, аппендицит или, быть может, отказывают какие-то внутренние органы, или я очень боюсь, пожалуйста… Мне необходимо в больницу! Понимаешь?!

– Угу, – задумчиво покачал головой Стикс, выслушав ее сбивчивую речь. – Тебе действительно необходимо… в мою лабораторию. Сейчас же! – его высокая фигура нависла над ней мрачной тенью, когда он поднялся с пола.

– Зачем? – она испуганно отшатнулась, сильнее прижав к груди одеяло, в глазах девушки было непонимание, граничившее с сомнением.

– Чтобы выяснить причину твоей болезни, – спокойно пояснил он.

– Каким образом? – Женя прищурилась, недоверчиво глядя на собеседника; боль отступила, позволив измученному рассудку начать нормально функционировать.

– Я просто просканирую твое тело на предмет отклонений в организме. Это не причинит тебе неприятных ощущений и займет совсем немного времени, поэтому одевайся быстрее и пойдем. Обезболивающее не может действовать вечно, – не дожидаясь ответа, он направился к двери, бросив на ходу: – Я жду тебя в коридоре, поторопись.

Оставшись одна, девушка осторожно отогнула край одеяла и неуверенно взглянула на собственный бок, причинивший ей столько страданий. Гладкая кожа ее тела выглядела вполне обычно и ничто не напоминало недавнее ощущение раздираемой изнутри плоти. Задумчиво осмотрев себя, Женя медленно поднялась и, одевшись, вышла из каюты.

Глава 4 «Хрустальный гроб»

– Ты уверен, что это хорошая идея? – настороженно оглядываясь по сторонам, спросила девушка.

Окружающая обстановка не внушала ей доверия. Она первый раз была в лаборатории и ей здесь совсем не нравилось. Бледно-зеленые, гладкие стены казались холодными и бесстрастными, как и серый блестящий металл расставленных по периметру приборов, основания которых были крепко привинчены к полу. Немного левее центра помещения стояла огромная капсула с прозрачной крышкой, увенчанной вытянутой овальной панелью с множеством разнокалиберных клавиш. Возле стены располагались еще две капсулы несколько меньшего размера и, в отличие от первой, они занимали вертикальное положение, отчего крышки их больше напоминали двери. Напротив них был длинный белый стол на очень толстых металлических ножках, которые вырастали из пола, как стволы геометрически правильных деревьев. Потолок над ним напоминал антресоли со створками; что хранилось там, Жене оставалось лишь гадать. Возле высокой раздвижной двери, в которую они вошли несколько минут назад, двумя массивными зажимами было прикреплено к стене большое, тяжелое кресло на круглых блестящих колесиках, каждое из которых по величине могло сравниться с апельсином. Привычным движением Стикс освободил кресло от тисков и покатил его за собой в центр лаборатории, где с потолка навстречу ему медленно опускался серебристый куб, на вершине которого лежала круглая клавиатура с огромным количеством клавиш.

– Уверен, – ответил Стикс, располагаясь в кресле напротив странного кубообразного монитора, который замер на уровне его глаз, замигав четырьмя, перпендикулярно расположенными друг к другу экранами. – Раздевайся.

– Что? – ее лицо удивленно вытянулось, а глаза возмущенно расширились. – Зачем это?

– Чтобы поместить твое тело в капсулу и просканировать его, – пояснил он, продолжая что-то набивать на снятой с куба клавиатуре, которая теперь покоилась у него на коленях.

– Вот еще, – Женя недовольно фыркнула. – Я так и знала, что это глупая идея. Отвези меня к НОРМАЛЬНОМУ доктору, пока я здесь не "загнулась", – ее губы слегка надулись, а тонкие черные брови съехались на переносице, красноречиво говоря о хмуром настроении своей обладательницы.

– Ясно, – Стикс оставил в покое монитор и, бросив клавиатуру на кресло, в котором только что сидел, стремительными шагами направился к заупрямившейся девушке. – Сама разденешься или помочь? – проговорил он, не сводя с ее побледневшего лица пристального взгляда прищуренных холодных глаз. – Я не собираюсь потакать тому, чтобы моя маленькая наследница "загнулась" прямо у меня на глазах.

Женя метнулась к двери, мысленно оценив его недвусмысленный настрой довести начатое дело до конца. Но убежать ей не удалось. Сильные мужские руки крепко схватили ее за плечи, заставив обернуться. Она попыталась вырваться, но безуспешно. Он двигался быстро, слишком быстро для ее понимания. Ни одно земное существо не обладало такой бешеной скоростью, как Стикс, и это обстоятельство сводило на нет все отчаянные попытки Жениного сопротивления.

– Я устал с тобой нянчиться, Евгения, – пробормотал он мрачно, легко увернувшись от ее острых ногтей, нацеленных на его лицо. – Это для твоего же блага! – его ладонь молниеносно опустилась на шею девушки, всадив в нервно пульсирующую жилку тончайшую голубую иголочку, точно такую же, какую он использовал в машине по дороге сюда.

В следующую секунду девушка поняла, что не может больше двигаться, ее внезапно ослабевшее тело покачнулось и начало безвольно падать назад, не найдя достойной опоры. Подхватив Женю на руки, Стикс отнес ее на длинный белый стол, от соприкосновения с которым ей стало жутко. В голове, как тревожно горящее табло, вспыхнула горькая мысль: "Здесь-то меня и препарируют".

– Прости, но ты не оставила мне выбора, – он наклонился над ее неподвижным телом и задумчиво проговорил, осторожно убрав с девичьего лба короткую прядь непослушных малиновых волос: – У меня совсем нет времени на уговоры, поэтому я применил силу. Поверь, я действительно хочу помочь тебе.

Его речь, сильно походившая на оправдание, не очень-то впечатлила Женю. Продолжая лежать на холодной поверхности стола, девушка изо всех сил пыталась восстановить контроль над отказавшимся подчиняться телом, но это у нее, увы, не получалось: мешала все еще торчащая из шеи тонкая игла с пропитанным парализующим раствором наконечником. Глядя в полные ярости глаза своей молчаливой собеседницы, Стикс вздохнул и, решив не откладывать в долгий ящик намеченное, принялся ее раздевать. Он делал это медленно, аккуратно расстегивая маленькие пуговицы на ее блузке одну за другой, будто боялся повредить тонкую ткань. Молния шелковых Жениных брюк негромко звякнула, сдаваясь под натиском его сильных пальцев, некоторое время неуклюже возившихся с крошечным замком. Девушка чувствовала легкие прикосновения прохладных мужских рук к своей коже, когда он снимал с нее нижнее белье, все так же медленно и осторожно, одну деталь за другой, постепенно обнажая красивые женские бедра и большую высокую грудь, темные соски которой непроизвольно напряглись, затвердев от холода. По телу Жени пробежала предательская дрожь, подавить которую она не имела возможности. Ее щеки пылали алым румянцем, а длинные ресницы беспрерывно вздрагивали, прикрывая полные отчаяния темные глаза. Девушка была готова провалиться на месте от стыда и злости, адская смесь которых, точно яд, разъедала ее душу, требуя немедленного выплеска.

Какое-то время Стикс задумчиво смотрел на ее нагое тело, неподвижно лежащее на белоснежном столе. Затем он осторожно поднял Женю на руки и отнес ее к горизонтальной капсуле, прозрачная крышка которой уже была открыта. Аккуратно опустив свою ношу на холодное, металлическое дно, он протянул руку и нежно провел по ложбинке между грудями девушки вверх к шее.

– У тебя очень гладкая кожа, Евгения, – его тонкие губы дрогнули, растянувшись в слабой улыбке. – А теперь… выдохни.

Он резко отдернул ладонь, и Женя заметила, как между его сцепленных пальцев сверкнула голубая иголочка.

Словно по мановению волшебной палочки к девушке начала возвращаться способность двигаться. В этот момент Стикс захлопнул прозрачную крышку ее "хрустального гроба" и, набрав код активизации на расположенной сверху овальной панели, запустил программу сканирования. Женя дернулась, желая подняться, но не смогла этого сделать, потому что все ее мышцы внезапно отяжелели, а тело неуклюже распласталось по дну капсулы, к которому его прижало будто магнитом. Но не это напугало несчастную больше всего. Как только механизм был запущен, металлическая емкость, в которой лежала девушка, начала заполняться прохладной вязкой жидкостью, чем-то напоминавшей бледно-зеленый кисель. Противная масса поднималась все выше, постепенно закрывая ее обнаженные плечи, колени, живот… наконец она достигла лица, на котором бешено горели полные ужаса глаза.

– Сволочь, – прокричала Женя прежде, чем ее губы накрыла густая жижа, но звук этих отчаянных слов утонул под герметично закрытой крышкой.

– Прости, – прошептал Стикс, глядя, как под бледно-зеленой поверхностью усыпляющей массы, насквозь пропитанной жидким кислородом, исчезла маленькая женская фигура его захворавшей наследницы.

Через пару секунд девушка отключилась, погрузившись в странный неестественный сон, завладевший ее измученным рассудком, принесший с собой такой желанный и такой далекий покой.

Глава 5 Единственный выход

Она очнулась в тот самый момент, когда Стикс, придерживая за плечи ее сонное тело, пытался застегнуть на спине девушки бюстгальтер. Она опять находилась на столе, вокруг не было и намека на ужасную бледно-зеленую массу, так сильно напугавшую Женю некоторое время назад. Стикс успел надеть ей на ноги брюки и носки, а вот с верхом дела обстояли куда хуже. Маленькая пластмассовая застежка упорно не желала подчиняться воле больших мужских рук. Занятый этим процессом, он не заметил, как Женя пришла в себя.

Открыв глаза, она мысленно восстановила все недавние события и, оценив всю выгодность своего нынешнего положения, вцепилась в волосы ненавистному мучителю, отомстив тем самым за ужас и стыд, которые ей пришлось вынести. Выпустив из рук бюстгальтер, Стикс отшатнулся, поморщившись от боли.

– Ненавижу тебя, – процедила девушка сквозь стиснутые от злости зубы, ее маленькие пальцы крепче сжали пепельные пряди его кудрявых волос, с силой оттянув их от покрасневшей кожи головы.

– Мне нравится твоя грудь, – сказал он спокойно, опустив взгляд на ее обнаженный торс, на котором точно тряпка болтался расстегнутый бюстгальтер.

Вскрикнув, Женя инстинктивно прикрылась руками, выпустив "добычу". Освободившись от ее болезненной хватки, он улыбнулся.

– Полагаю, что у тебя получится лучше совладать с этой деталью одежды. Когда закончишь, я тебе кое-что покажу. Боюсь, у меня очень плохие новости, – его тон стал серьезным и немного отстраненным, отчего на душе у собеседницы заскребли кошки.

Спустившись со стола, девушка подошла к Стиксу, который, сидя в кресле, задумчиво разглядывал странное красно-коричневое изображение на мониторе. Женя все еще злилась на него, но узнать, в чем состоят "плохие новости", для нее сейчас было гораздо важнее, чем устраивать ему скандал.

– Что это? – спросила она хмуро, подняв взор на экран.

– Твои внутренности, – невозмутимо ответил он, продолжая рассматривать картинку, отражавшую работу ее организма настолько четко, будто весь этот процесс был заснят крошечной камерой изнутри.

– И? – с опаской проговорила девушка, пытаясь понять, что за органы она видит, но не очень хорошее знание анатомии мешало ей в этом разобраться, отчего возникшая в душе тревога только выросла.

– Опухоль в левом боку, гигантская опухоль, – вздохнув, отозвался Стикс, грустно взглянув на нее. – Тебе осталось жить совсем немного, Евгения.

– А операция не поможет? – с надеждой прошептала она.

– К сожалению, уже слишком поздно, – траурным тоном произнес собеседник, подарив ей сочувственный взгляд холодных светлых глаз.

Она молчала, прикрыв кончиками дрожащих пальцев рот, а ничего не видящие от накатившихся слез глаза ее были устремлены на экран, который только что подписал ей смертный приговор. Отчаянно пытаясь не разрыдаться прямо здесь, девушка сильнее сжала челюсти, мысленно ища выход из сложившейся ситуации. Внутри нее все опустилось, тело отяжелело, внезапно став вялым и уставшим, а в больших, покрасневших от недавнего болевого приступа глазах, застыло выражение грусти, граничащее с растерянностью.

Выдержав паузу, Стикс многозначительно сказал:

– У тебя есть единственный выход.

– Какой? – хриплым голосом поинтересовалась она, хватаясь за его слова, как утопающий за соломинку.

– Я могу создать для тебя здоровое тело.

Ее глаза расширились от непонимания, а губы чуть приоткрылись, будто хотели что-то спросить, однако ни один звук так и не слетел с них.

– Я знаю, это звучит нереально, но у меня действительно есть такая возможность. Врачи на Земле занимаются пересадкой отдельных жизненно важных органов, верно? И благодаря этому люди продолжают жить.

– Ты хочешь мне пересадить что-то? – девушка неотрывно смотрела на собеседника, она стояла позади, облокотившись на спинку его кресла.

– Не совсем, – он замялся, подбирая более понятные для нее слова, – мои познания в этой сфере ушли гораздо дальше земных, я просто выращу для тебя новое тело и все.

– Я не… – попыталась возразить Женя, но он перебил ее, резко повернувшись к ней вместе с креслом, отчего девушка невольно отпрянула, потеряв опору.

– Это очень древняя технология давно вымершей расы, – начал он, не сводя с нее пристального взгляда. – Когда-то давно корабль одного из ее представителей потерпел аварию на моей планете. Изучая обломки, я смог многое узнать. Создание тел в конфедерации, к которой я принадлежу, запрещено стоящим у власти Советом Девяти, но сейчас мы находимся в совершенно другой галактике, а это значит, что, имея необходимые приборы, я вполне могу сделать для тебя тело. ТОЛЬКО ДЛЯ ТЕБЯ!

– По-моему, это бред, – обиженно пробормотала Женя. – Я умираю, а ты тут издеваешься, рассказывая мне какие-то нелепые сказки про древние вымершие расы, – на ее глаза навернулись слезы, которые она тут же смахнула рукавом, отвернувшись.

– Это не сказки, – Стикс достал из кармана платок и аккуратно вытер ее вновь намокшие от слез щеки, – мое собственное тело выращено в этом приборе, разве такое доказательство тебе не кажется достаточным?

Она недоверчиво посмотрела на него, но ничего не сказала. Жене было так грустно и обидно от мысли о слишком уж недолгой жизни, с которой ей придется очень скоро расстаться, что она готова была пойти на любую самую невероятную авантюру, лишь бы изменить свое незавидное будущее.