Текст книги "Слуги света, воины тьмы"

Автор книги: Эрик Ниланд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 44 страниц)

28
Сотня глаз, полных ненависти

Близнецы быстро добрались до окраины Дель-Сомбры, где назначил им встречу Роберт. Несмотря на съеденные в пиццерии конфеты, Фиона смертельно устала уже после пятнадцати минут ходьбы быстрым шагом.

В такой дали от главной туристической трассы смотреть было особо не на что. Заброшенная стройка, мусороперерабатывающая фабрика с горами картонных коробок и пластиковых бутылок, маленький Франклин-парк.

Фиона и Элиот сели на скамейку в тени, под кипарисом, и стали ждать. Жужжали цикады. Неподалеку находился терракотовый фонтан, но он не работал – воду отключили в целях экономии. Ветер переменился и приносил запахи расплавленного пластика и мокрой бумажной массы.

«Здесь было бы очень мирно и приятно, – думала Фиона, – если бы не дурацкое волнение, от которого я вся дрожу».

Ей хотелось уйти – как можно дальше и как можно быстрее. Но даже бабушка сдалась перед Сенатом и согласилась, что они должны пройти испытания… которые могли стоить им жизни.

– Ты не ошибся? Он точно сказал – здесь?

– Да. – Элиот утер пот со лба, вытащил из рюкзака бутылку воды, которую прихватил в пиццерии, и протянул сестре.

Она взяла бутылку и долго, жадно пила. Весь съеденный шоколад плавно опустился в желудок, а горло от сахара пересохло.

– Есть соображения насчет того, какое героическое испытание нам здесь устроят? – спросил Элиот.

«Современные легенды» – так сказал Роберт. Фиона обернулась и посмотрела на мусороперерабатывающую фабрику. Может быть, им предстояло своротить одну из этих гор картона? И превратить ее… но во что? Фиона искала глазами хоть что-нибудь, напоминающее детскую сказку, такое, что с первого взгляда узнал бы ребенок. Кажется, была какая-то история насчет превращения соломы в серебро? Или бумаги в золото? Ничего не приходило на ум. Бабушка всеми силами постаралась оградить их от подобной чепухи.

Фиона покачала головой и вздохнула. Все, что случилось с ними после дня рождения, плохо сочеталось с реальностью. А может, наоборот? Может, их жизнь до сих пор была нереальной? Учитывая то, что бабушка столько от них скрывала, как им понять, что происходит и кто они на самом деле?

Элиот достал из рюкзака полиэтиленовый пакет и вытащил из него кусок чесночного хлеба с маслом. Джулия дала ему этот хлеб, когда они с Фионой уходили с работы.

– Хочешь? – спросил он у сестры.

– Я не голодна.

Элиот принялся жевать хлеб.

У Фионы засосало под ложечкой. Ей так хотелось съесть еще хоть пару конфет.

Она жалела о том, что пришлось рано уйти с работы. Там она успела съесть только три конфеты: одну с начинкой из миндаля и алтея и два трюфеля – один в прохладной лимонной глазури, а другой – с начинкой из крема и какао. Фиона запомнила божественный вкус каждого кусочка.

А потом ее разыскали Элиот и Джулия и сказали, что появились «срочные семейные обстоятельства». Элиот добавил, что им придется уйти. Джулия приказала Линде отменить посещение дантиста, а Джонни – загрузить тарелки и вилки в посудомоечную машину после ланча. Майк бы для них никогда такого не сделал. Может, Джулия вела себя так мило, потому что ей и вправду нравился Элиот?

Что-то тут явно было не так.

Издалека донесся рев мотора мотоцикла. Все мысли Фионы о Джулии, брате и конфетах как ветром сдуло.

Близнецы вскочили и прикрыли ладонями глаза от солнца.

Роберт мчался к ним. На границе парка он остановил мотоцикл и слез с него, даже не удосужившись снять шлем и кожаную куртку.

– Сюда, – на ходу крикнул он. – У нас не так уж много времени.

Его взгляд был полон железной решимости. Он с таким видом отвернулся от Фионы, что она подумала: «Уж не обидела ли я его чем-нибудь?»

Фиона и Элиот вышли из парка и последовали за Робертом. Вскоре они оказались на заброшенной строительной площадке, где им пришлось пробираться через полуразрушенные стены, сложенные из шлакоблоков, лавировать между бетонными фундаментами, шагать по потрескавшемуся асфальту.

Роберт остановился перед горкой песка, на котором лежал шар перекати-поля. Он достал мобильник, нажал клавишу вызова.

– Мы на месте… Да, сэр, совсем рядом, – доложил он кому-то.

Затем спрятал телефон в карман и разгреб песок носком ботинка. Обнажилась крышка канализационного люка.

– Там внизу – большой коллектор, – сообщил он. – Какой-то мошенник дал деру с денежками, но это было уже после того, как построили дороги, заложили фундамент нескольких домов и подвели канализационные трубы.

– Наше героическое испытание пройдет в очистных сооружениях? – не веря собственным ушам, спросил Элиот.

– В канализации, – уточнил Роберт. – Это большая разница.

– Ладно, – вмешалась Фиона. – Главное, что там – в канализации?

– Аллигатор.

Фиона и Элиот, сделав большие глаза, переглянулись.

– А вы что, не знаете эту городскую байку? – спросил Роберт. – Мальчик покупает в зоомагазине ящерицу, а она все растет и растет. Потом его папочка спускает ящерицу в унитаз, проходит несколько лет, и вот пожалуйста – в канализации городка Дель-Сомбра объявляется аллигатор. [47]47
  Первое сообщение о крупной рептилии, обитающей в городской канализации, относится ко временам Византийской империи. Воины периодически совершали походы по канализационным сооружениям для охоты на крокодилов (правда, эти сведения могли распространяться для того, чтобы отпугнуть от Константинополя возможных интервентов, решивших проникнуть в город таким путем). Первые сведения подобного рода из более близких времен относятся к 1935 году. Речь идет о Нью-Йорке, где в канализации был обнаружен аллигатор, сбежавший по время перевозки из флоридского национального парка. Несчастную рептилию обнаружили двое мальчишек, которые расчищали от снега водосток. Они забили аллигатора насмерть лопатами. На самом деле аллигаторы – существа, крайне подверженные болезням, и поэтому маловероятно, чтобы хоть один из них мог выжить в таких условиях. (Боги первого и двадцать первого века. Том 6. Современные мифы. Изд. 8: Zypheron Press Ltd.)


[Закрыть]

– Ты шутишь? – недоверчиво спросил Элиот.

Роберт покачал головой.

– Наше испытание – аллигатор? – уточнила Фиона. – И что мы должны сделать? Сфотографировать его и доказать, что он существует?

– Сенату уже известно, что он там живет. Они хотят, чтобы вы… – Роберт уставился себе под ноги. Он не мог смотреть в глаза Фионе. – Могу точно передать их слова: «Одолели эту тварь». И еще вы должны вернуться назад через два часа и представить доказательства.

Фиона не могла поверить. «Одолеть» – означало «убить». Но как они с Элиотом могли убить аллигатора? Ну да, у них было ружье, но они же не настоящие охотники, и вообще она раньше никого не убивала. Даже пауков, которые порой падали в ванну, аккуратно вынимала и сажала на подоконник, а уже потом включала воду.

Роберт расстегнул ремешок наручных часов и протянул их Фионе.

Она взяла часы и застегнула поверх резинового браслетика. Это были часы фирмы «Ролекс» – из нержавеющей стали, с тремя хронометрами. Тяжелые и слишком большие, но Фиона ни за что на свете не согласилась бы их снять.

– А если у нас не получится? – прошептал Элиот.

– Слушай, я не знаю. – В голосе Роберта слышалось отчаяние; он как раз точно знал, что будет.

«Пусть докажут, что они достойны остаться в живых», – сказала тетя Лючия. А после всего, что бабушка рассказала им о семействе, о том, как погибли все остальные дети… Фиона понимала, что им придется убить аллигатора – иначе их ждет такая же судьба.

Элиот сглотнул подступивший к горлу ком и ничего не сказал.

Фиона гадала, почему кому-то взбрело в голову, что они с Элиотом способны убить аллигатора в воде – аллигатора, животное, которое миллионы лет питалось зазевавшимися жителями суши вроде них с братом. Правда, возможно, родственники полагали, что в ней и Элиоте есть что-то особенное.

– Когда ты сказал мне, что наша мать была «богиней», – спросила Фиона Роберта, – ты употребил это слово в его прямом значении? Это не сленг? Ты имел в виду, что она действительно была…

Она не смогла договорить до конца. Это казалось невозможным.

Роберт снял мотоциклетный шлем и смущенно почесал макушку.

– А вам про нее никто не рассказывал?

– Нам никто ничего не рассказывает, – буркнул Элиот.

– Что ж, может, так оно и лучше. У вашей семьи есть деньги, политические связи. Это самые умные люди, каких я только встречал. Потому что они очень старые – кому-то по сто лет, а кому-то и больше. Но ничего похожего на богов из кино или комиксов, которые стреляют молниями, и всякое такое. Они больше похожи…

Его губы шевелились, он не мог подобрать нужного слова.

– На итальянских князей? – подсказал Элиот. – На мафию?

– Да. Отчасти – мафиози, отчасти – всемирная корпорация, – кивнул Роберт. – И они стопроцентно опасны.

Фионе не хотелось в это верить… но она не могла забыть о Майке, о том, как он обжегся после того, как притронулся к ней. Не забыла она и о том, как Элиот играл на скрипке. Может быть, они что-то унаследовали от своих сверхъестественных родственников?

– Они бы ни за что все это не устроили, – вдруг с улыбкой проговорил Роберт, – если бы не знали, что у вас есть какой-то шанс.

«Интересно, какие у нас шансы, – с тоской подумала Фиона. – Пятьдесят на пятьдесят? Или такие же, как у снежков, которые бросили в печку?»

Роберт запрокинул голову и посмотрел на солнце.

– Я сказал все, что мог сказать… и даже немножко больше, чем следовало. – Немного помолчав, он спросил: – Вы раздобыли все, о чем я говорил?

Фиона достала из сумки обрез двустволки.

– «Вестли-Ричардс», – восторженно присвистнул Роберт. – Подойдет. Цельтесь аллигатору в голову. А еще лучше – дождитесь, пока он раскроет пасть, а потом стреляйте.

Правда, сказал он об этом как-то не слишком уверенно.

Затем опустился на колени и, подцепив крышку люка крюком, поднял ее и откатил в сторону. Из отверстия пахнуло сыростью и плесенью.

Фиона и Элиот наклонились и заглянули в люк. В темноту уходила металлическая лестница.

– Значит, мы все-таки сделаем это? – спросил Элиот.

Фиона положила руку ему на плечо.

– Пара пустяков, – солгала она, опустила руку и шагнула ближе к Роберту. – Спасибо за все.

Фиона не знала, чем рисковал Роберт, подсказав им, как подготовиться к испытанию. И не могла даже представить себе, какова в гневе тетя Лючия… и дядя Аарон, который и в спокойном состоянии выглядел очень свирепо. У нее бы не хватило храбрости сделать то, что сделал для них с Элиотом Роберт.

Очень скоро она могла погибнуть, а ей не хотелось уходить, не поцеловав в этой жизни никого, кроме бабушки и Сесилии.

Фиона прикоснулась губами к щеке Роберта – легко, едва заметно, будто бабочка. Его кожа была горячей, и губы Фионы согрелись. Жар пробежал от губ вниз, по шее. Она покраснела, ее сердце часто забилось.

Она отстранилась, но жар между ними остался.

Это было лучше любого шоколада. Намного лучше.

Роберт отступил на шаг и потер щеку в том месте, куда его поцеловала Фиона.

– Вам лучше поспешить. – Он перевел взгляд на Элиота.

Тому было явно не по себе. Фиона не поняла, что смутило брата: то, что она поцеловала Роберта, или предстоящий спуск в темный колодец, где обитала рептилия-людоед.

Элиот натянул резиновые сапоги, взял фонарик и заглянул в отверстие люка. Облизнув пересохшие от волнения губы, он вытянул шею, чтобы лучше рассмотреть колодец.

– Ну все, – решительно сказала Фиона, надев сапоги и схватив фонарик. – Я пойду первая.

Она в последний раз оглянулась, посмотрела на Роберта и начала спускаться по лесенке. Воздух сразу стал холодным и сырым. Фиону окутала темнота.

– Следите за временем, – крикнул сверху Роберт.

Фиона спустилась футов на пятнадцать и оказалась по щиколотку в воде.

Осветив подземелье фонариком, она увидела, что от колодца в четыре стороны расходятся длинные туннели.

Это были бетонные трубы диаметром восемь футов, по дну которых были проложены канавки. Мимо проплывали мыльные пузыри, обрывки водорослей, размокшие наклейки – отходы с мусороперерабатывающей фабрики. По обеим сторонам каждой трубы тянулись уступы.

Элиот встал на такой уступ и протянул сестре руку.

Фиона нахмурилась, раздраженная тем, что ей потребовалась помощь, но все же ухватилась за руку брата, взобралась на бетонный уступ и потрясла ногой. В сапог залилось немного воды, а Фиона терпеть не могла мокрых носков.

– Аллигатор, – задумчиво произнес Элиот. – Существует два вида аллигаторов: alligator mississippiensis и alligator sinensis. По всей видимости, нам предстоит иметь дело с американской, а не с китайской разновидностью.

– Слово «аллигатор» происходит от испанского «el lagarto», – добавила Фиона, – что означает «ящерица».

Проще всего начать с энциклопедических познаний. Но в реальном мире все было намного сложнее. Фиона снова потрясла ногой.

– Средний вес и длина аллигатора составляют шестьсот фунтов и тринадцать футов, – продолжал Элиот, не желая, чтобы за сестрой оставалось последнее слово. – Но длина самой крупной особи, какую когда-либо встречали, составляла девятнадцать футов.

– Аллигаторы способны передвигаться со скоростью до тридцати миль в час.

– При броске, – поправил Фиону Элиот.

– Если так, то нам нужно держаться подальше, чтобы он на нас не бросился. Шкура у него не бронированная. Ружье должно ее пробить.

Фиона говорила холодно и уверенно, хотя внутренне содрогалась от страха.

– Да, конечно, – кивнул Элиот и сдвинул брови.

Фиона посмотрела на часы Роберта. Циферблат оказался с подсветкой.

Два часа. Хватит ли им этого времени? Фиона не понимала, в какую сторону идти. Любой из четырех туннелей мог привести их к аллигатору… или они прошагают несколько миль впустую.

Элиот и Фиона направили лучи своих фонариков в каждый из туннелей по очереди.

В северном туннеле свет упал на крысу и ослепил ее. Крыса пискнула и убежала прочь, цокая когтями по бетону.

Фиона с трудом удержалась, чтобы не поежиться. У них в подвале водились крысы. Несмотря на все крысоловки и яды, бабушка не могла от них избавиться. Но эта крыса была размером с таксу.

– Род – крысы, – предположил Элиот. – Насчет вида не уверен.

На сей раз Фиона не могла щегольнуть энциклопедическими познаниями. Она думала только о том, что крысы являются переносчиками черной оспы и ханта-вируса. Это были грязные и хищные животные, не чуравшиеся того, чтобы пожирать друг дружку, – сплошные зубы, когти и сверкающие красные глаза.

Фиона вздохнула. Нужно сохранять спокойствие. Пока что это всего одна крыса.

– Знаешь, – сказал Элиот, – здесь не было бы крыс, если бы им нечем было питаться.

– Хочешь сказать, что они питаются тем, что не доел аллигатор?

– А у тебя есть идея получше?

Фиона покачала головой, и они зашагали в ту сторону, куда убежала крыса.

– Может, вытащить ружье? – спросил Элиот. – На всякий случай?

Фиона открыла сумку. Ружье было на месте. Конечно, стрелять придется ей. Элиот даже не прикасался к оружию. Порой он казался сущим ребенком.

Фиона достала было ружье, но помедлила. Она ведь тоже побаивалась оружия.

Насколько это будет трудно? Ружье против ящерицы, головной мозг у которой размером со сливу? Вряд ли можно промахнуться, стреляя из двустволки.

Фиона взяла ружье, положила фонарик на бетонный уступ, переломила ствол, вставила патроны, закрыла ствол. Все у нее получилось быстро и ловко, словно она не раз проделывала это раньше.

Потом она запихнула в сумку промасленную ткань, и ее пальцы прикоснулись к красному атласу, которым была обтянута коробка конфет. Фиона осторожно просунула пальцы под крышку, достала одну конфету и сунула в рот, даже не посмотрев, что это за конфета.

Хрустнул молочный шоколад, во рту растворилась начинка из нежного кофейного крема с ирисом и лесными орехами. Фиона сразу согрелась, энергия наполнила ее тело до самых кончиков пальцев.

Теперь она была готова ко всему.

– Что это было? – спросил Элиот.

– Конфета, – ответила Фиона, проглотив последний кусочек. Ириска прилипла к коренным зубам. – Мне Роберт дал.

Что еще она могла сказать брату? По крайней мере, не пришлось рассказывать всю историю насчет «тайного обожателя», иначе Элиот забросал бы ее бесконечными вопросами. Не особенно хотелось Фионе думать и о том, как в такой тонкой коробке могло уместиться три – или четыре? – слоя конфет.

– О, – немного разочарованно проговорил Элиот.

Фиона взяла ружье на изготовку и не слишком ловко прикрепила к нему фонарик. Боясь, что Элиот попросит у нее конфету, она торопливо зашагала вперед.

– Сюда. Свети фонариком вперед. Свой я могу в спешке выронить.

Они двинулись дальше по туннелю. На уступе были заметны цепочки маленьких следов.

Фиона шла по крысиным следам до очередного пересечения туннелей, после чего свернула направо.

Она старательно запоминала дорогу, чтобы они с Элиотом могли вернуться обратно. Бетон был покрыт плесенью, кое-где – водорослями. Подошвы резиновых сапог оставляли заметные отпечатки. Меньше всего Фионе хотелось заблудиться. Часть испытания, в конце концов, заключалась в том, чтобы вернуться.

В луче фонарика Элиота мелькнула еще одна крыса. Нет, не одна, а три.

Фиона чуть было не выстрелила в них. Подняла винтовку, но в последний момент сдержалась.

Это были просто крысы. Даже если их здесь десяток, они не могут причинить им вреда.

Грызуны завизжали и ощетинились, глядя на двустволку, затем умчались вперед.

Фиона пошла дальше, а Элиот остановился.

– Что такое? – спросила Фиона.

– Мне показалось, что эти крысы… ну, даже не знаю, как сказать. Похоже, они понимают, чем мы занимаемся.

– Это всего лишь крысы. Вечно ты что-то придумаешь.

Фиона запустила руку в сумку, вытащила из коробки очередную конфету и сунула в рот. Это была карамель с начинкой из алтея – липкая и восхитительно вкусная.

– Сколько еще конфет ты намерена съесть? – прошипел Элиот за спиной Фионы.

– А тебе-то что? – буркнула девочка, прожевала карамель и зашагала дальше.

Еще одна крыса перебежала дорогу футах в пяти впереди них, потом мимо промелькнули еще две. Похоже, они были крупнее той, самой первой, но Фиона не могла сказать точно, потому что крысы двигались слишком быстро. Пятно серой шерсти и хвост появлялись в луче фонарика и тут же исчезали.

– Я слышу: они бегут за нами, – сказал Элиот.

Фиона прислушалась, но услышала только журчание воды и стук собственного сердца. Из-за съеденных конфет у нее участился пульс.

Наконец она различила еле слышное царапанье. Потом – писк, быстро перешедший в ультразвук… И все эти звуки доносились не только сзади, но и по обе стороны от них и впереди.

– Видимо, мы приближаемся к цели, – прошептала Фиона.

Она сделала три осторожных шага к очередному пересечению туннелей. С этого места начиналась старая кирпичная кладка. И пахло тут иначе: землей, тухлым мясом и мочой.

– Не нравится мне это, – сказал вполголоса Элиот.

Фионе все это тоже не нравилось. У нее по спине побежали мурашки. Но разве у них был выбор?

Неожиданно Элиот направил луч фонарика вправо.

Фиона резко остановилась, нащупала свой фонарик и повернулась, чтобы посмотреть, что привлекло внимание брата.

Крысы. Не три, не четыре – гораздо больше. Они сбились в кучу в правом туннеле. Их усики дрожали. Сотня глаз, полных ненависти, уставилась на Элиота и Фиону.

Это были умные глаза. И голодные.

Элиот посветил фонариком влево.

С огромным трудом Фиона отвела взгляд от крыс и посмотрела туда, куда Элиот направил луч света.

Там тоже были крысы. Несколько десятков, и каждая из них была втрое крупнее любой крысы, какую только Фиона видела в жизни.

Девочка медленно попятилась назад и налетела на Элиота.

– Назад, – прошептала она. – Осторожно. Очень медленно.

Не терять головы. Бояться нечего. Просто надо вернуться тем же путем, каким пришли.

Спереди донесся визг – такой громкий, что Фиона чуть не выронила двустволку, чтобы зажать уши ладонями. Но тут она услышала цокот тысяч когтей по бетону.

Она схватила фонарик и направила его луч вперед. Свет озарил движущийся ковер крысиной шерсти. Зловещие взгляды, подрагивающие хвосты.

Фиона развернулась, чтобы убежать. Элиот тоже.

Но сотни крыс отрезали им путь к отступлению.

Тогда Фиона повернулась к наступающим грызунам и подняла двустволку.

29
Песенка флейтиста

Одна особо наглая черная крыса бросилась вперед. Элиот ударил ее ногой, и она свалилась в воду. Фиона взвела курки.

Она могла убить множество крыс, но не на таком расстоянии. А их окружали сотни грызунов.

Крысы, ослепленные светом фонариков, замедлили наступление. Они забирались друг на друга и визжали все громче.

Фиона выстрелила из одного ствола.

Сверкнула вспышка. Грохот выстрела наполнил туннель. Элиот на миг ослеп, у него зазвенело в ушах.

Крысы завизжали от боли, изумления и злости. Казалось, миллион крошечных ногтей заскреб по школьной доске.

Элиот моргнул и увидел, что крысы побежали в разные стороны.

Сработало.

Он перешагнул через крысу, злобно грызущую собственный хвост. Надо выбраться отсюда, пока крысы напуганы. Элиот осторожно отступил на пару шагов назад. Фиона – за ним.

Грызуны пока не двигались. Они принюхивались и пищали друг на дружку.

А потом все как один развернулись к Элиоту и Фионе.

Элиот замер. Нет, ничего не получалось. От стрельбы не было никакого толка – вернее, толк был бы, если бы у них имелась сотня патронов. Крыс слишком много!

Он быстро водил фонариком в разные стороны в поисках пути к отступлению. Со всех сторон, будто волны прилива, надвигались крысы.

– Они чуют запах твоего хлеба, – шепнула Фиона.

Точно. Хлеб! Ими руководит голод.

– Пусть сожрут его.

Элиот сунул руку в рюкзак, достал завернутый в фольгу хлеб и бросил в воду. Воздух наполнился запахом жареного чеснока. Крысы рванулись к дармовому угощению. На бетонном уступе образовался узкий проход.

– Скорее, – шепнул Элиот и схватил сестру за руку. – Сюда.

Фиона выстрелила из второго ствола.

Эхо выстрела в замкнутом пространстве было таким громким, что у Элиота закружилась голова. Он чуть не упал в воду.

Зачем она это сделала? Крысы только сильнее разозлятся.

Шесть шагов – и крысы снова перегородили им дорогу. Одна кинулась вперед и вцепилась в резиновый сапог Элиота. Острые зубы пронзили резину. Элиот инстинктивно отдернул ногу, чтобы сбросить крысу, но она сомкнула зубы и держалась крепко.

Скрежет когтей и визг в темноте стали оглушительными.

Нужно было срочно найти нечто такое, чтобы крысы захотели его съесть сильнее, чем их с Фионой.

– Твои конфеты! – крикнул сестре Элиот.

– Что? Нет!

Но Элиот заметил, что Фиона сунула руку в сумку и начала горсть за горстью бросать конфеты в воду. Туннель наполнился запахами молочного шоколада и карамели.

Крыса отцепилась от сапога Элиота и спрыгнула в воду, как и все остальные. Новый запах свел грызунов с ума. Они толкались и наскакивали друг на дружку, чтобы завладеть конфетами.

Путь расчистился.

Элиот побежал. Фиона за ним.

Впереди плясали лучи фонариков, и наконец Элиот увидел место, где туннели пересекались.

Он замедлил бег и повел фонариком назад и вперед вдоль стен. Его сердце забилось чаще. Крысы были повсюду. Они ползли по стенам, а некоторые забирались так высоко, что не могли удержаться и шлепались в воду.

Перезаряжать ружье слишком долго, никакой еды больше нет. Сейчас крысы набросятся на них.

Фиона налетела на брата. Она вся дрожала. Или это он дрожал?

Сестра нашла в темноте его руку и сжала ее. Элиот сжал ее руку в ответ.

Какая нелепая смерть! Элиот так жалел, что Фиона сейчас рядом с ним. Лучше бы он умер сам, чем видеть, как крысы заживо пожирают его сестру.

Может быть, так и следует поступить? Отдать себя на съедение и дать Фионе шанс убежать?

Крысы приближались, почуяв, что их обед близок и никуда от них не денется.

Все героические размышления испарились в жаре раскаленной добела паники. Элиот хотел закричать, но не смог.

Крысы были совсем близко.

«Я видел это раньше!» – вдруг вспомнил Элиот. Он видел такую картину совсем недавно… в книге. Крысы уже бегали по его сапогам, начали взбираться вверх. Фиона закричала.

В мозгу Элиота бешено мелькали факты, почерпнутые из книг. Сведения о грызунах, статистика… и вдруг он ясно увидел гравюру, на которой был изображен человек, окруженный крысами.

Эта книга была у него с собой.

Элиот сбросил крысу, забравшуюся на его рюкзак, запустил руку внутрь и вытащил тяжелый том в кожаном переплете – ту самую книгу, которую они нашли в подвале. Он раскрыл ее наугад.

Ему повезло: это была страница с нужной гравюрой. Одна из крыс вцепилась в рубашку Элиота. Ее когти царапали ему спину.

Он не стал сбрасывать грызуна. Некогда отвлекаться. Надо прочесть то, что написано на полях страницы.

Осветив страницу фонариком, Элиот увидел, что на картинке изображен красивый молодой человек, играющий на флейте. Его окружали сотни крыс, послушно сидевших на задних лапках.

А рядом, на полях, карандашом были написаны ноты.

Элиот прежде никогда не читал ноты с листа, но понимал, что значки, стоящие на разных линейках, обозначают высоту звучания. Все казалось так легко и просто, будто способность читать ноты была запечатлена внутри его генетически.

Он бросил книгу и выхватил из рюкзака скрипку. Дюжина крыс набросилась на его ноги, вцепилась в брюки когтями и зубами.

Элиот попробовал сыграть мелодию, пощипывая струны. Стало тихо.

Крысы мгновенно перестали визжать, все до одной. Затих скрежет когтей. Грызуны навострили уши.

Элиот не смел пошевелиться, ему казалось, что, если он двинется, чары разрушатся.

– Продолжай, – тяжело дыша прошептала Фиона, наклонив голову к его плечу.

Элиот кивнул и снова сыграл мелодию.

Крысы, забравшиеся на него, спрыгнули и уселись на задние лапки.

Элиот медленно опустился на колени и, достав из рюкзака смычок, провел им по струнам. Звук получился хриплый, воющий.

Крысы зашипели, нервно заерзали, скалясь друг на дружку. Элиот зажмурился, постарался расслабиться и снова провел смычком по струнам. Он начал играть.

Мелодия из книги была очень простой – наподобие детской песенки старика Луи. Но та мелодия рождала в мозгу Элиота образы танцующих детей, а эта звучала как марш и звала вперед.

Он открыл глаза и увидел, что все до одной крысы смотрят на него как зачарованные.

Фиона похлопала брата по плечу.

– Давай уходить, пока есть возможность. Ты сможешь идти и играть одновременно?

Элиот не был в этом уверен. До вчерашнего дня он вообще не знал, что умеет играть. Но все же кивнул и сделал несколько шагов по бетонному уступу, стараясь не наступать на присмиревших крыс.

Они дали ему пройти, но дружно повернулись и пошли следом за ним.

Все происходило точно так же, как в книге. Он мог вести крыс куда угодно. Пока твари слышали музыку, они не могли съесть их с Фионой, но этого было мало.

Элиот остановился.

– Так мы не разыщем аллигатора. Мы должны остаться.

– Ты с ума сошел? – воскликнула Фиона. – Если мы останемся здесь, крысы нас сожрут.

– А если мы не найдем аллигатора? Если не выдержим испытания?

Элиот перестал играть. Крысы тут же забеспокоились, и он снова заиграл.

– А я готова рискнуть, и пусть тетя Лючия и Сенат делают, что хотят, – буркнула Фиона и посмотрела на крыс. Они снова успокоились. Фиона поежилась.

Элиот с трудом водил смычком по струнам и зажимал другой рукой лады. Он весь дрожал от волнения, ему хотелось сесть, смеяться и плакать – он даже сам не мог понять, чего ему хочется больше.

Но он нисколько не сомневался в том, что будет, если они не пройдут испытания. Чувствовал нутром. Он знал, что недавно обретенные родственники куда опаснее миллиона крыс, переносчиков бубонной чумы.

– Дядя Генри и тетя Лючия… Они не оставят нас в покое. Если хочешь – беги, но я останусь.

Элиот сам поразился тому, как решительно прозвучал его голос, но он сказал то, что думал. Так или иначе, надо было закончить испытание.

– Один ты ничего не сможешь сделать, упрямец ты этакий, – с отчаянием вздохнула Фиона. И почему она должна всегда соглашаться с братом? – Ну хорошо, есть у тебя какой-нибудь план? Или ты собираешься весь день наигрывать крысам серенады?

– Начнем с книги. Что там еще написано про флейтиста? Фиона положила ружье и взяла том «Mythica Improbiba».

– Просто представить не могу, что я читаю эту дурацкую книжку в окружении тысяч голодных крыс, готовых нас сожрать, – проворчала она и, водя фонариком по странице, сообщила: – Это средневековый английский, и притом плохой. Очень много ошибок, почти в каждом слове.

Элиот продолжал играть. Его правая рука с непривычки затекла.

Крысы смотрели на него. Море остекленевших глаз в темноте.

– Судя по тому, что тут написано, флейтист зачаровал крыс и вывел их из города, но ему не заплатили, как обещали. И тогда он с помощью своей флейты увел из города детей, чтобы добиться оплаты своего труда… нет, погоди. – Фиона, прищурившись, уставилась на страницу. – В другой записи говорится, что он не уводил никаких детей. А говорится, что флейтист послал крыс обратно в город, чтобы они украли у горожан серебро. [48]48
  Серебряные ноты звучали под луной, и крысы вслед за дудкой отправились гурьбой. Но денег не дождавшись за волшебство свое, всех девушек из города тот дудочник увел. (Отец Силдас Набожный.Mythica Improbiba. Ок. XIII в.)
  Согласно ряду вариантов этой истории, флейтист (дудочник) увел из города крыс, волков или летучих мышей. В одних версиях упоминается о том, что флейтиста казнили. В других – что его избрали мэром, в третьих – что он ушел из города, прихватив в качестве оплаты серебро, детей и / или девственниц. (Боги первого и двадцать первого века. Том 4. Древние мифы (часть 1). Изд. 8: Zypheron Press Ltd.)


[Закрыть]

– Как он это сделал?

Фиона направила луч фонарика на другое место страницы.

– Тут сказано, что он подсказал крысам эту мысль, играя «серебряные ноты».

– На полях есть еще что-нибудь? Другие ноты?

Фиона перелистала страницы назад и вперед.

– Нет. Ничего нет.

Элиот, похоже, понял, что сделал флейтист. Понял не так, как если бы прочел книгу, а так, словно это понимание когда-то вошло в его плоть и кровь, а теперь пронизывало его до самых кончиков пальцев.

– Хочу кое-что попробовать, – сказал он. – Приготовься.

Фиона перезарядила двустволку, подобрала сумку, рюкзак и фонарики.

– Ладно.

Элиот стал играть медленнее, пытаясь сообразить, какие звуки лучше соответствуют образу аллигатора. Звуки стали мрачнее, минорнее, они заструились, подобно змее, в неведомых водах его воображения. Затем Элиот перешел на пиццикато и сыграл фразу, похожую на острые зубы.

– У тебя получилось что-то очень аллигаторское. – Фиона раскрыла рот от изумления. – Как ты…

Крысы взволнованно запищали, начали вспрыгивать друг на дружку. Некоторые бросились наутек, другие забрались в щели в стенах. Но сотни грызунов развернулись и побежали в глубь туннеля.

– Неважно как. Сам не знаю. Смотри! Они найдут его! Как в легенде нашли серебро.

– Продолжай играть. Я пойду первой. – Фиона проводила крыс взглядом.

Она снова прикрепила фонарик к двустволке и осторожно двинулась за стаей крыс.

Элиот шел следом. Он то наигрывал маршевую песенку из книжки, то переходил на сочиненную им «мелодию аллигатора». Постепенно он ускорил темп. Крысы побежали быстрее, они словно обезумели. Элиот едва успевал переставлять ноги в такт музыке.

Бетонные стены сменились кирпичной кладкой, потом старинной каменной.

– Жутковатая музыка, – призналась Фиона. – Я слышала, что музыкой можно успокоить дикого зверя, но чтобы крысы что-то принесли…

Элиот был согласен с сестрой. Действительно, случилось что-то очень и очень странное. Не менее странное, чем волшебный лимузин дяди Генри и заявления Роберта о том, что их родственники – компания бессмертных… Это плохо согласовывалось с реальностью. Не то чтобы было невозможным… но уж слишком невероятным.

Крысы вели Элиота и Фиону по туннелю влево, потом вправо и снова влево. Туннель пошел под уклон по спирали. Вода в канаве бежала все быстрее, на ее поверхности появились волны и водовороты. Старые каменные стены кое-где были укреплены ржавыми балками.

В воздухе появился новый запах – звериный. Пахло кровью и экскрементами.

Крысы остановились перед большой аркой, протестующе завизжали и хотели повернуть назад, но отступать было некуда: сзади подпирали все новые грызуны. Первые ряды крыс стояли на месте. Казалось, они наткнулись на стеклянную стену. Затем они бросились в воду и поплыли вверх по течению.