Текст книги "Беременная для Зверя (СИ)"

Автор книги: Эллен Росс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 32 страниц)

Глава 31. Арина

Через стекло наблюдаю, как машины одна за другой с места срываются. Я цепляюсь пальцами за ручку специальную. Чтобы не упасть. Мне кажется, как будто подо мной пропасть разверзается. Бездонная. Сожрать хочет. Это неизвестность пугающая. Тварь алчная и безжалостная. Силы выпивает по капле. Чтобы не сходить с ума, спрашиваю у Ризвана:

– Почему Зверь говорил, что тебе «красный тюльпан» массажем покажется?

Мне страшно знать о таком. Не могу представить даже, что за обозначением этой пытки скрывается. И знать не хочу. Но это последний крючок, за который я могу зацепиться. Чтобы Ризвана на разговор вывести.

Кавказец молчит упорно. Управляет автомобилем. Губы сурово сжаты в линию прямую. Почти бескровную.

Я провожаю взглядом лоснящиеся бока чёрных машин, гадая, в какой из них сидит сам Зверь. Мне почему-то знать нужно, что он рядом. Может быть, потому что беречь для нужд своих обещал? Страшусь остаться с кем-нибудь из его банды один-на-один. Кроме Ризвана, возможно.

– Ты на себе это испытал?

Мой очередной вопрос остаётся без ответа. Ризван выбрасывает руку вперёд и врубает радио. Какая-то местная радиоволна. Звучит попса. Ризван громкость прибавляет так, что в ушах басить начинает.

– Куда вы меня везёте? – пытаюсь перекричать музыку. Но похоже, что у Ризвана терпение для меня закончилось. Он не обращает внимания на меня.

Я словно место пустое. Могу сорвать голос до хрипоты – ответа не будет. Не могу себе представить, что меня ждёт. Куда меня везут. Что со мной будут делать?

В голове ужасы всякие проносятся. Подвал сырой. Цепи у стены каменной. Постель продавленная с матрасом скрипучим. Пружины торчащие. Скрип. Мерный. Частый. Крики мои. Неужели так всё и будет? Зверь меня будет каждый раз оприходовать, пока не забеременею? И всегда ли это будет так, как в первый раз – сучка на вязке. Или так, как было потом – грязно и пошло. Но сладко.

Это морок. Дурман. Пытаюсь из головы ростки дурной похоти с корнем выдрать. Я не такая. Не шлюха и не подстилка. Не стану этого амбала ублажать. Ни ртом, ни другими местами. Пусть себе другую дырку найдёт для удовлетворения аппетитов своих огромных и жарких.

Машину потряхивает на ухабах. Знакомые пейзажи быстро остаются позади. Мы выбираемся на трассу.

Внезапно в машине тихо становится. Оглушающе тихо. Ризван музыку выключает и ныряет одной рукой в карман. Достаёт телефон.

– Да. Нормально. Смирная…

Ризван бросает на меня колкий взгляд через зеркало заднего вида.

– Хорошо. На М-29? Будет сделано…

Я не задаю ни одного вопроса. Просто перебираю в голове сказанное ранее и добавляю к нему то, что услышала несколько мгновений назад. Зверь говорил, что разделяться надо будет или пересаживаться. М-29 – трасса региональная, но старая. Дорога там дрянная. Все местные предпочитают по новой трассе разъезжать. Но Зверю надо следы замести. От кого-то спрятаться.

Глаза прикрываю, представляя атлас дорог. Память у меня хорошая. Гадаю, в каком направлении двинемся. Да в каком угодно… Если добраться до крупной транспортной развязки, можно считать, что весь мир на ладони.

– Не спишь? – спрашивает Ризван.

– Нет. Не сплю.

– Хорошо. Сейчас на трассу выберемся. Мимо поста патрульных светанёмся. Остановят – молчи. Ты немая, ясно?

– Ясно, – киваю. – Зачем показываться патрулям, если вы скрыться хотите?

– Затем и показываемся, чтобы потом эту тачку искали, а не другую.

– Теперь понятно… Долго будем ехать?

– А что? – спрашивает Ризван. – В туалет приспичило?

– Нет. Приспичило узнать, что со мной дальше будет. И где. Но отвечать никто не собирается, да?

Я молчу. Мысли беспокойные крутятся в голове. Хоть и понимаю, что ответа нормального не добьюсь, но потом вопрос задаю Ризвану. Будто нарочно к пропасти подхожу добровольно. Гнев вызываю. Самоубийца, наверное.

– Ты говорил, что у тебя жена есть.

– Есть, – не отказывается от своих слов Ризван.

– Дети? – спрашиваю я.

– Сын.

– Жена и сын. Семья. Но ты головорез же. Скольким ты дорогу перешёл? Око за око. Зуб за зуб. Что, если кто-то придёт и навредит твоей семье в отместку. За то, что ты другим навредил, а? По вашему кровавому закону у того, обиженного есть ублюдское право уничтожить твою семью, да?

Ризван крепче руль сжимает. Так что костяшки побелели. Я наблюдаю за лицом мужчины через зеркало заднего вида. В густой бороде мелькает белозубая усмешка.

– Вот и гонор прорезался. Всё-таки Зверь прав был. Насчёт тебя, Порохова.

Стискиваю зубы почти до хруста.

– Намекаешь, что гиен Пороха по следу моему пустишь? – ледяным тоном интересуется Ризван.

– Я не о себе говорю. Понятия не имею, кто такой Порох. И даже если я подкидыш, как сказал участковый, то о делах чужих ничего не знаю. И знать не хочу. И уж тем более никого против вас послать не могу. Только богу молитвы. Но он похоже меня не слышит. Я просто рассуждаю. Понять пытаюсь. Ты сеешь зло. Кто-то может добраться до твоей семьи и причинить им вред… Ты отступишься? Покачаешь головой, сказав, что у них было право?

– Нет! – резко отвечает Ризван. – Я отомщу.

– И всё утонет в крови… Не надоедает?

– Послушай, Арина. Лепишь ты правильно и красиво. Но когда сама кровь почуешь, тогда ты мнение своё поменяешь. Порох тебя нефигово спрятал, постарался. Выглядишь ты блаженной и… – Ризван кривится, выплёвывая это слово. – Чистой. Но я людей хорошо нутром чую. Другая бы под Зверем уже сломалась или прогнулась, все щели подставляя добровольно. А ты – нет. Характер даёт о себе знать, гены ублюдские. Настанет момент – и ты глотку зубами перегрызёшь. Когда надо будет. Как твой папаша.

Думаю над словами Ризвана. Но губы сами размыкаются, чтобы ещё один вопрос задать.

– Это просто выражение красочное? Про глотку?

Ризван издаёт странный звук. Булькающий. Смеётся так удивлённо, что ли.

– Нет. Папашу твоего хрен поймаешь. Один раз только ментам удалось его словить. Отчаянный какой-то сунулся один-на-один и даже смог Пороха вырубить. Руки заковал за спиной. Думал, звёзды, блять, ему за поимку ублюдка прямо с неба на погоны посыплются…

Замолкаю, прислушиваюсь к низкому голосу Ризвана. Шорох шин. Мерное покачивание автомобиля. Спокойные, глубокие интонации мужского голоса картины рисуют. Мрачные. Жестокие. Но завораживающие.

– Что дальше?

– Недолго он о звёздах мечтал. Порох угондошил мента, будучи раненым и скованным. Повалил и глотку ему зубами перегрыз. Реально. Так что тяга к выживанию любой ценой у тебя в крови, Арина.

– Всё-таки ты Шехерезада, – отвечаю дрожащим голосом. – Заслушаться можно.

– Зубы мне не заговаривай, лиса, – бросает мрачно Ризван и внезапно напрягается. – Впереди патруль.

Ризван застёгивает куртку так, чтобы не было видно ножей, но быстрым жестом один из них в рукаве прячет.

Я смотрю на дорогу. По правой стороне вдалеке красно-синие шашечки мелькают. Полицейские.

– Сиди смирно. Ты немая, помнишь? – гулко спрашивает Ризван.

Он напряжён. Его напряжение и мне передаётся. Как вирус по воздуху. Мгновенно прошибает до самого основания. Ладони потеют. Хоть и не сделала ничего дурного, но обмираю на месте. Едва дышу.

Оглядываюсь назад. Помню, что в начале пути за нами машины следовали. Сейчас пусто. Мы одни на пустынной, ухабистой дороге. И только впереди этот патруль.

Яркое утро уже в права вступает. Но мне жутко становится. Как будто кругом ночь, чернильная темнота и твари за каждым кустом…

Глава 32. Арина

Патруль всё ближе. Платок на голове поправляю. С тоской думаю, что маскарад ряженый сработает только для настоящих слабоумных. Все остальные посмотрят на русскую девушку вместе с громилой-кавказцем и заподозрят неладное.

– Помнишь или нет, что ты немая? – настойчиво спрашивает Ризван.

Молча киваю, отвечая ему на языке жестов парой простых слов.

– Хорошо, – удовлетворённо выдыхает Ризван. – Играешь отлично…

Да, я может себя напрасно накручиваю. Или просто в глубине души напрасную мечту лелею, что кто-то из деревенских в полицию позвонить осмелился, рассказав о произволе и похищении.

Патрульный полицейский машет жезлом. Давая знак остановиться. Ризван притормаживает машину и ждёт, пока к нему подойдёт полицейский. Дверь открывает.

– Утро доброе, капитан, – начинает разговор Ризван.

– Сержант Головкин, – обрывает его полицейский. – Предъявите ваши документы.

– Сейчас…

Ризван копается в бардачке. Он наружу едва не вываливается, сыпля бумагами и мелочовкой всякой. Барахолка, одним словом. Да и вся машина производит именно такое впечатление. Она потасканная и задрыпанная. Стеклоподъёмники даже с водительской стороны не работают.

– Держите, капитан.

– Сержант, – ещё раз скупо поправляет его полицейский. Проверяет документы, протягивает Ризвану, но не отдаёт, а в самый последний момент отводит руку назад.

– Выйдите из машины.

– Зачем? – удивляется Ризван. Натурально так удивляется. Даже я на мгновение поверила. – В чём вообще причина остановки?

– Ориентировочка поступила на угнанный автомобиль. Проверить не помешает.

– Да было бы что угонять, – отзывается Ризван добродушно. – Думаю, как бы на этой колымаге до города дотянуть и не рассыпаться на запчасти. Но дело ваше, конечно. Служба есть служба.

Кавказец спокойно покидает салон автомобиля. Держится он сейчас совсем иначе. В деревне грозной, надёжной тенью казался, а сейчас выглядит, как торговец на рынке, толкающий привозные арбузы и нахваливающий товар во всю глотку.

– Кто ещё в машине? – справляется полицейский, глядя прямо на меня через стекло.

– Жена.

– Пусть тоже выйдет, – командует полицейский.

Ризван останавливается возле двери с моей стороны и распахивает её, подаёт мне руку. Я вылезаю из машины на трясущихся ногах и опускаю взгляд в асфальт разбитый. Он трещинами во все стороны расходится, а рядом с левым носком ноги просто рытвина глубокая.

Звук шагов слышится как грохот грома. Полицейский рядом останавливается.

– Имя и фамилия.

Ризван обходит полицейского и открывает дверь. Мужчина внезапно дёргается. А из патрульной машины окрик строгий доносится.

– Эй ты. Оставайся на месте. Подними руки так, чтобы я их видел!

– Документы достать только, капитан. Всё в порядке, – оправдывается Ризван. Полицейский, стоящий рядом, ладонь на дубинку опускает. Вижу только его тело до пояса. Боюсь поднять взгляд.

– Имя и фамилия! – повторяет твёрже и жёстче.

– Она не ответит. Глухонемая, – раздражённо отвечает Ризван. – Поэтому за документами и полез…

– Давай, что там, – отвечает полицейский.

Но голос его так же напряжён.

Осторожно взгляд поднимаю на мужчину. Лицо рыхловатое, круглое. Губы размазаны, как пятно. Но взгляд настороженный.

Ризван документы протягивает мужчине.

– Арина Дадаева, – читает полицейский. – По губам читать умеет же, если глухонемая?

Ризван забирает паспорт. Моим он быть не может – сожгли. Непонятно откуда документы взялись. Фальшивые, скорее всего.

– Русская, да? Но мусульманскую веру приняла? – медленно спрашивает полицейский. Смотрит прямо в глаза. На лжи поймать хочет. – Мусульманский платок зачем надела? Не жалеешь?

Не знаю, как себя вести. Дрожащими пальцами несколько простых фраз складываю. Жестами. Чушь несу. Околесицу полную. Надежда только на то, что полицейский языка жестов не понимает. Или лучше прямо сейчас в полную глотку закричать, что меня похищают?

Но что-то удерживает меня. Как будто крюк у горла. Одно неосторожное слово – хуже будет. И это не от Ризвана исходит. Извне.

– Что она говорит? – нетерпеливо спрашивает полицейский у Ризвана.

– Если Аллах заберёт у тебя то, что ты не ожидал потерять, то он одарит тебя тем, что ты не ожидал приобрести, – отвечает кавказец.

Полицейский задумчиво жуёт губу.

– Ехать можем? – спрашивает Ризван.

Полицейский задумывается, поглаживая пальцами дубинку. Слышится треск рации. Со стороны.

– Головкин. Кажется, их засекли. Кончай возиться! – командует второй полицейский.

Сержант грубо толкает документы мне в руки и машет:

– Поезжайте! Живее.

Сам трусцой бежит в сторону полицейской машины. Автомобиль резко разворачивается и с рёвом сирены срывается прочь.

– Садись, – командует Ризван. – Пора сматываться… Наши отвлекли.

Я забираюсь в салон автомобиля. Крепко сжимаю паспорт в руках. Чужой. Но раскрываю и вижу свою фотографию.

– Это же фальшивка.

– Дай, – забирает из пальцев документы Ризван. – Это не фальшивка. Паспорт моей жены.

– Но фото моё.

– Фото твоё. Малевич постарался, – усмехается Ризван. – У него больше суток на это было.

Информацию перевариваю про себя.

– Откуда язык жестов знаешь? – вырывает из раздумий голос Ризвана.

– У одного из школьников мать глухонемая. Я только пару фраз знаю.

– Ага, – усмехается Ризван. – «Сходи в магазин за хлебом. Ложись спать. Почему уроки не сделаны?»

Удивляюсь, откуда он знает. Мужчина нехотя объясняет.

– Знаю немного.

– Откуда?

– Жена, – хмурится Ризван.

– Глухонемая? – удивляюсь я.

Ризван кивает, жестом обрывает желание задать вопрос телефонным звонком. Отчитывается. Перед Зверем. Знание того, что с этим головорезом всё в порядке, странно меня успокаивает.

– Хорошо. Встречаемся, где договорились, – соглашается Ризван.

У них уже всё обговорено и решено. Мне остаётся только действовать согласно указке.

– Скоро тачку сменим. Эту бросим, – коротко инструктирует Ризван. – Почему не заорала?

– Неужели всё так понятно? – спрашиваю, даже не пытаясь отрицать очевидного.

– Яснее ясного. Хотела же крикнуть, так? Почему не сделала?

– Не знаю. Просто не смогла. Страшно стало.

Ризван кивает.

– Чуйка соврать не даст, да, Порохова? Патруль наполовину ряженый. Головкин – мент. Второй – нет. Они быстро поймут, что там, куда помчались, пустышка. Так что чем скорее доберёмся и пересядем в другую тачку, тем лучше. Безопаснее.

– Тогда зачем разделились? – недоумеваю я. – Вместе безопаснее.

– И внимания больше. Чем больше сопровождения, тем сильнее мысли, что там и есть самый ценный объект. Всё, не трепись. Держись крепче. Сейчас с трассы съедем. По бездорожью напрямую рванём.

Глава 33. Арина

Через часа полтора седан останавливается на обочине.

– Ноги разомни, – советует Ризван.

Брожу вокруг машины. Тугой воротник платья длинного шею натирает. Да и жарко уже становится. В машине – как в консервной банке.

– За кусты сбегай, если надо…

– Не надо! – почти огрызаюсь.

Пристальное внимание на нервы действует. Кажется, это только начало. Через некоторое время рядом несколько машин останавливаются. Из чёрного джипа Тахир выпрыгивает и хлопает по лоснящемуся боку машины ладонью.

– Карета подана.

– Вперёд, – командует Ризван.

Я залезаю на подножку и оттуда уже на заднее сиденье перебираюсь. В этой машине значительно комфортнее и удобнее. Воздух прохладный – кондиционер работает. Через окно вижу, как из одной машины вылезает Немец. Но не один. Немец направляется к седану старому и Кристину под руку ведёт.

– Намотай платок, – отрывисто советует ей Ризван.

– Зачем? – капризно спрашивает она и брезгливо морщится, глядя на машину.

– Наматывай, млять, или сопли будешь на кулак мотать! – грозным тоном приказывает Ризван.

– Полегче. Своей бабой командуй, – просит Немец. Как будто нарочно нарывается.

Ризван сплёвывает ему под ноги.

– Не твоя эта баба. Была бы твоей – под других не подкладывал. А так – общая. Расходный материал. Поэтому хавальники прикрывайте и садитесь в тачку… Или ты уже не с нами?

Немец губы поджимает, но отвечает почти сразу же:

– С вами.

– Вот и отлично. Отвлечёшь внимание.

– Хорошо. Стрелканёмся на кемпинге?

– Да. На связи будь, – просит Ризван.

Он не трогается с места и наблюдает, чтобы Немец и Кристина указания выполнили. Кажется, что-то в этом есть. Теперь если будут искать серый седан с кавказцем и девушкой, подумают на эту машину. Только в ней буду не я с Ризваном, а другие.

Опасно ли это для них? Не знаю. Но Кристина, кажется, добровольно на это пошла. Только взглядом рассерженным по машине мазнула, будто я ей костью поперек горла стою. Блаженная дурочка…

Седан с места срывается. Пятый и Ризван о чём-то тихо переговариваются. Потом наши машины разъезжаются в разные стороны.

– Ляг, если хочешь…

Я уже и без совета лежу на заднем сиденье, подложив локти под голову. Телефон Ризвана опять звонить начинает.

– Бля, чё не терпится, что ли? – ругается вполголоса, но отвечает на звонок. – Да… В порядке. Тачки поменяли. К вечеру доберёмся до места. Нормально. Да…

Потом Ризван ловко перебрасывает телефон мне на заднее сиденье.

– Зверь на проводе. Поговори с ним. Услышать тебя хочет.

Телефон у Ризвана простой. Допотопный мобильник с кнопками. Кажется, такие кирпичами называют.

– Эй… Малая!

Отдалённый голос Зверя доносится из мобильника. Подношу его к уху. Пальцы дрожат. Сердце в бешеном ритме заходится.

– Язык проглотила? – слышится голос Зверя. – Слышу, как дышишь. Давай, выдави из себя пару звуков.

– Алло, – запоздало говорю, как будто отстаю от жизни минут на пять или больше.

– Живая. Хорошо. Не зажарилась в банке консервной?

Что это? Забота? Издаю смешок. Не верится. Просто Зверь беспокоится, что его средство мести окажется слишком тепличным цветком. Помрёт от первого же порыва студёного ветра. А я… не знаю. Кажется, по моей жизни ураган недавно пронёсся. И меня им потрепало. Но не убило же.

– Нет.

Молчание. Гул слышится на фоне. Зверь тоже в дороге.

– Слушай Ризвана и делай, всё, что он тебе говорит. Усекла?

– Да.

– С ним будешь в безопасности. А вечером…

Мне становится смешно. Я подношу пальцы к губам, чтобы сдержать смех. Зверь так говорит, будто мне свидание назначает.

– Что будет вечером? – уточняю, перебивая его. Это неправильно, конечно. Но сейчас Зверя рядом нет. Он может только словом грубым обжечь или одёрнуть. Но взгляда я его на себе сейчас не ощущаю. Только представить могу, как он сжирает меня тёмными колодцами. Бездонными.

Сейчас есть только его голос хриплый. Волнующий. Обдирающий до мяса. Опаляющий.

– Вечером… – начинает Зверь. Медленно. Словно раздумывает. – Блять! – резко вскрикивает.

Грохот раздаётся. Шорохи странные. Ещё грохочет. Грохочет. Без конца.

– Зверь! – сажусь, вскрикивая. Звонок обрывается.

– Что? Телефон дай сюда! – просит Ризван.

Я на месте леденею. Кажется, недавно я проклинала своего похитителя. В душе желала, чтобы он сгинул в единый миг. Без следа.

Но сейчас… Там что-то произошло. Случилось. Небезобидное. Опасностью смертельной от этих звуков пугающих веет. И мне страшно. Не за себя. За него…

За жизнь его ублюдскую страшно становится. И в этот момент шепнуть бы просьбу богу, чтобы избавил меня от ига Зверя. Вдруг услышит меня и дожмёт так, что от Зверя не останется ни следа.

Но я же не такая… Никому смерти не желаю.

– Дай сюда! – рычит Ризван. Перезванивает. Никто на звонок не отвечает. – Что слышала? – требует кавказец.

Губы трясутся. Зубы стучат. Клацают. Почти крошатся.

– Не жуй сопли, Арина. Говори, что слышала. У меня нет, блять, записи телефонных разговоров, – с досадой говорит Ризван, лупанув кулаком по рулю.

Пересказываю ему всё, что слышала. Пытаюсь дать определение этому. Но не получается.

– Что с ним? – спрашиваю еле слышно.

Я сажусь. Держу спину прямо, как палку проглотила. Пальцы леденеют. Нутро в узел тугой скручивается. Бешеный пульс в висках пулемётной очередью бьётся.

– Скорее всего, там жарко, – нехотя отвечает Ризван.

– Он один?

Ризван смотрит на часы.

– Да. Пятый ещё полчаса назад по другой дороге пуститься должен был. Зверь один.

– И что дальше?

Ризван бросает на меня хмурый взгляд.

– Ничего. Всё по плану. Едем на кемпинг.

– И ты не поедешь проверять, что с ним? – хватаюсь пальцами за изголовье водительского сиденья.

Не понимаю, что в моей голове творится. Ураган. Сумбур. Хаос кровавый. Страх колотит по нервам дробью.

– Нет. У меня есть приказ Зверя. Относительно тебя.

– Но…

Зачем это «но»? О чём я говорить собираюсь? Сама не знаю.

– Никаких «но»! Ляг! – командует Ризван. – И не высовывайся. Неймётся – помолиться за Зверя можешь, если есть желание.

Глава 34. Арина

Ризван постоянно созванивается с другими членами банды, выясняя подробности. Но мне ничего не говорит. Оставляет мучиться в неизвестности. А она, как известно, дрянь безжалостная. Выматывает очень сильно.

К назначенному месту мы подъезжаем уже поздним вечером. Почти ночью. Дорогу еле видно – фонарей нет, только фары тьму рассеивают. Но к кемпингу Ризван подъезжает на небольшой скорости и погасив фары. Сначала делает круг и, только заметив другие машины припаркованные, останавливает тачку. Звонит кому-то.

– Пятый? Ты на месте? Кто ещё из наших здесь?

Я замираю, желаю услышать сведения о Звере. И страшусь одновременно узнать что-то конкретное.

– Ясно. Мы заходим.

Ризван первым выходит из машины. Распахивает дверь.

– Пошли.

Руку протягивает мне. Я думала, что смогу без помощи обойтись. Но от долгого пребывания в одной позе всё тело ноет. Ноги плохо слушаются и в голове круговерть странная. Едва не падаю. Ризван за локоть поддерживает меня. Носом в его грудь утыкаюсь. Кавказец отстраняет меня, словно обжёгшись. Ведёт к зданию.

– Что дальше? Зверь здесь? – задаю вопросы. Один за одним.

– Переночевать надо. Договаривались встретиться здесь. Место проверенное. Зверя ещё нет. Ты под моей защитой.

Спотыкаюсь.

– Зверя нет? Вообще?

Ризван вперёд меня подталкивает.

– Временно мы не знаем. Но хоронить его ещё рано. Не трепись…

Мы идём к зданиям. Небольшой авто комплекс для проезжающих машин. Мойка. Заправка. Магазин. Кафе затёртое. Мотель дешёвый.

Ризван у администратора ключи от номера берёт и велит мне умыться, чтобы привести себя в порядок. Сам комнаты обходит, из всех окон выглядывает. На водные процедуры у меня уходит немного времени. Вода еле тёплая и хлоркой противно пахнет. Так что через десять минут я снова надеваю просторное платье, хиджаб и просто не знаю, чем себя занять.

– В кафе, – направляет меня Ризван. – Поужинаешь.

– Не хочу.

– Целый день ни хрена не ела. Голодовку замутить не получится, – резво обрывает меня Ризван. – Зверь сказал следить за тобой. Не позволять подыхать с голоду в это тоже входит. Вот ты и поешь.

С ним бесполезно спорить. Сейчас я чувствую, что Ризван напряжён. И даже его терпения железного не хватит, если я начну болтать больше положенного. Поэтому держу язык за зубами.

Зал кафе небольшой. Но полон людей Зверя. Пару громил на входе стоят. Лёгким, едва заметным жестом до пояса дотрагиваются, когда двери распахиваются. Потом так же руки опускают, когда видят Ризвана.

На мгновение тихо становится. Говор и смех смолкают. Только стулья поскрипывают. Люди Зверя на меня с Ризваном оборачиваются.

– Опоздал, Ризван! Долго же ты по окргуге катался… – ухмыляется Пятый, но встаёт из-за стола. Сам подходит к Ризвану и хлопает по плечу ладонью. – Проходи… Жрать, небось, хочешь?

Пятый издаёт свист. На короткий резкий звук двое мужчин оглядываются.

– Сдрыснули отсюда, живо! – говорит Пятый.

Двое мужчин без лишних вопросов поднимаются и пересаживаются за другой столик.

– Стол протри, чтобы блестел, как у кота яйца! – Пятый раздаёт приказы и поторапливает официантку.

– Садись, Арина, – Ризван подводит меня к столу.

Пятый широко склабится и отодвигает стул, говоря мне:

– Силь ву пле, мадемуазель.

– Брось это, – коротко бросает Ризван. – Зверь узнает – подавишься своим силь ву пле.

– Спасибо, – благодарю мужчину, но сажусь на другой стул. Тот, что рядом стоит.

– А мы не гордые, свой зад и сюда посадить можем, – Пятый садится рядом и окидывает зал взглядом. – Все в сборе. Кроме Зверя и Тахира. Ещё пару сошек не отозвались…

К столу подходит официантка и начинает расставлять тарелки с ароматным супом, добавляет салат и хлебную тарелку.

– Здесь хавать-то нечего. Слышь, нормальной еды тащи. Мясо-шмясо… – командует Пятый и цыркает сквозь зубы так, что официантка пулей уносится прочь.

Она возвращается через пару минут с жарким и картофельным пюре, добавляет тарелку с пловом из говядины, бросив мимолётный взгляд на Ризвана. Пятый дожидается, пока девушка уйдёт, принимается за еду.

– Ешь, – всовывает мне в руки ложку Ризван.

– При ней перетереть можно? – задаёт вопрос Пятый, имея в виду меня.

– Можно. Ей всё равно не с кем общаться, кроме меня. Есть идеи?

Совсем недавно я думала, что Ризван и Пятый друг друга недолюбливают. Но сейчас мужчины вполне сносно общаются. Если не обращать внимания на матерки, то складывается впечатление, что они хорошо ладят.

– Думаю, гнида среди нас завелась, – выносит вердикт Пятый.

– Согласен. Патрульных было немного, но почти по всем направлениям. Хорошо, что мы разделились и следы запутали.

– Или не запутали, если крыса всё ещё здесь, – возражает Пятый. Окидывает коротким, хлёстким взглядом собравшихся. – Соображения есть?