Текст книги "Поле под репу (СИ)"

Автор книги: Елена Тыртышникова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 31 страниц)

– Не надо мяса, – она бы захныкала, не ощущай сухости в горле. – Не надо. – Бедняжка спрятала лицо в ладонях, вновь позабыв, что собеседнику тогда будут видны те части тела, которые она не выставляет на всеобщее обозрение. – Не надо.

Она их убила. И… Дуня не знала, что способна на такое: она, как за алтарём по поводу зарезанных детей, нисколько не печалилась, не переживала из-за того, что убила их. Она не сожалела об этом. Но вот о том, что убивала… А ведь если подумать, это у неё не первый раз.

– Не надо – так не надо. Не настаиваю, лишь предлагаю. Ты вегетарианка? Дала обет почтения братьев наших?

– Н-нет. Тут деревня каннибалов. Была.

– Была. Так ведь давно, нечего уж о ней вспоминать… хотя там до сих пор ничего не растёт при целом-то озере. Ты лучше скажи, кто тебя обидел настолько, что ты голая гуляла по безлюдной, не одну сотню лет безлюдной пустыне.

– Безлюдной? Не одну сотню лет? – отстранённо почти удивилась девушка и спросила невпопад: – Можно попить? И поесть… ничего нет? Пожалуйста.

– Хм, то не надо ей мяса, то надо…

Дуня дёрнулась.

– Ладно-ладно, извини. У меня есть каша. Предупреждаю, на молоке. И вода, просто вода. Будешь?

– Буду, если можно.

– А зачем бы я предлагал, если нельзя?

Он принёс тыквенную бутыль и котелок-каску, наполненную чуть ли не до краёв белой пупырчатой массой. Над котелком клубился ароматный пар. Действительно – каша, наверняка рисовая, такая же как у полисменов, только во много-много раз вкуснее.

– У меня есть кружка, – с трудом оторвав взгляд от еды, сказала девушка.

– У меня тоже, – фыркнул хозяин и перелил прозрачную жидкость из бутыли в округлую чашечку, из похожей подружка-соседка Флора пила редкостную гадость, вроде как чай – мате. – Не удивляйся, я немного подсластил воду, тебе полезно. – Дуня лишь благодарно кивнула, припадая к кружке. – А вот тарелку и запасную ложку я в своих завалах не нашёл. У тебя нет? – Странница покачала головой. – Ну нет, так нет – ешь прям так, сколько влезет. Только не переборщи.

Как ни удивительно, дельный совет оказался лишним: девушка, предполагавшая, что съест всё да ещё добавки попросит, насытилась всего десятком ложек и впрямь вкусной до экстаза каши. Мужчина, улыбнувшись, забрал котелок, поставил его себе на скрещённые колени и сам принялся за еду.

– Ничего, мы тебя попозже ещё покормим, – хозяина в отсутствии аппетита обвинить никак нельзя было. – Ну что? Расскажешь о себе? Или это тайна за семью печатями?

– Нет. В смысле, не тайна, – ответила Дуня. – Здесь правда никого нет?

– Никого.

– А вы?

– Я есть, – после некоторой паузы хмыкнул русоволосый. – Так ведь у меня профессия такая быть там, где никого нет. Я археолог. Род деятельности такой. Ну… ещё я маг. Да ты догадалась уже. Твоя очередь.

– Как вас зовут? – проигнорировала девушка.

– Септ. А тебя?

Дуня молчала.

– Значит, всё-таки тайна?

– Нет, задумалась, – странница, потеребив повязанное слюнявчиком одеяло, посмотрела на волшебника. Тот внимательно наблюдал за ней. Внимательно, спокойно. Пожалуй, с интересом. Ещё один маг на пути. И наверняка тоже не вернёт её домой, даже если попытается, как мастер Лучель. – Меня зовут Лебедева Евдокия Семёновна. Я из другого мира. Обидели меня каннибалы. Я в долгу не осталась.

– А ты боевая девушка, Лебедева Евдокия Семёновна.

– Не очень. То, что сделала, вышло случайно. Но я хотела это сделать.

– Вот потому я и говорю, что ты боевая девушка. Это ведь не значит, что ты великая воительница.

– Не значит, – согласилась Дуня. Она огляделась.

Лежала, точнее, уже сидела девушка на охапке чего-то трубчато-волокнистого, имеющего склонность к расползанию тонким слоем по полу, охапка эта была накрыта застиранной белой простынёй. Под поясницей – валик, на котором до того покоилась голова. Из меблировки, если тюфяк можно назвать мебелью, всё. Само помещение походило на беседку или веранду: бревенчатый пол, крыша, поддерживаемая тонкими, увитыми резными лианами столбами, да перила шпалерой. Край ограждения находился вровень с Дуниной макушкой, потому с места девушки просматривалось лишь бело-голубое небо, из-за чего казалось, что продуваемый свежим ветерком домик находится где-то высоко в горах, уединённый и недоступный. Наверняка обманчивое впечатление, иначе как бы к Дуне мог тянуться губами васильковый жираф Лео?

– А ещё ты везучая.

– Сомнительно.

– И я о том же, – кивнул Септ. – От одних людоедов угодить к другим, пусть давно уж уничтоженным, – это надо уметь.

«Совсем не надо», – подумала про себя гостья, вслух сказала иное:

– Почему вы считаете, что это не одни и те же людоеды?

– Потому что твои тебя обидели, а моим такое не под силу – даже их прах истлел, а призраков я что-то не замечал. Да и кого способны обидеть призраки?

– А вдруг я из прошлого?

– Из прошлого? Вероятность мала, – он помолчал. Не подбирая слова, а облизывая ложку. – Переноситься из мира в мир можно, перемещаться во времени – нет. Во всяком случае, напрямую.

Дуня нахмурилась, но спорить не стала. Магу виднее, хотя возразить имела что. Сейчас ей и впрямь могло «свезти» из одной сухой степи угодить в другую, но как же быть со златовлаской, несчастной госпожой Л'лалио? Или с предком сэра Л'рута, что сражался с грозной саламандрой?

– Я хочу домой, – сначала стоило выяснить главное, а потом уж расспрашивать о непонятных мелочах. – Вы можете меня вернуть?

– У тебя есть парень? – видимо, теперь хозяин решил отвечать невпопад, не на чужие вопросы, а в угоду своим желаниям и мыслям.

– Что?

– У тебя есть парень? Мужчина? Жених или муж?

Странница вместо того, чтобы искренне возмутиться – а какое, собственно, мимохожему, пусть и доброму, волшебнику дело?! – задумалась. Интересный, пожалуй, вопрос. Есть ли у неё кто?

Мужа точно нет… если, конечно, верить Ливню, который утверждал, что стал мужем только почти. Женихом он, кстати, при этом не был, не успел как-то. Зато других оказалось – хоть отбавляй. Да все донельзя сомнительные, самозванные или втюханные (практически безвозмездно) сердобольным окружением. Разве что Райдан… хм, он-то в парни – в свои парни – годился, не будь по уши влюблён в куда более экзотичную Матальду и не появись Олорк с предложением покинуть утерянный город Эстрагон.

Тогда – Тацу? Назвать своим мужчиной человека, который из-за тебя умер или, хуже того, должен умереть, язык не поворачивался. Да и кто менестрель Дуне? Случайный встречный, случайный попутчик, случайный источник пары-другой случайных неприятностей и случайный защитник. А кто ему Дуня? В целом, то же самое.

Оставался Сладкоежка. Но врагу такого счастья не пожелаешь! Этому мальчику жить да жить – и незачем ему встречать смерть, как Тацу и Ливню…

И девушка сказала:

– Нет.

Не было в этом ни грусти, ни сожаления, ни злости. Нет – и что тут такого?

– И, подозреваю, не будет.

– Это ты зря. Зачем же так мрачно? Ты юна, – вновь улыбнулся Септ.

– Мне, кажется, исполнилось двадцать.

– Вот и я говорю: юна. Всё у тебя будет… – и вдруг без перехода: – Выходи за меня замуж, Лебедева Евдокия Семёновна.

– Лес, – только и сумела произнести ошарашенная Дуня. – Зовите меня Лес.

– Хорошо, – маг пожал плечами. – Выходи за меня замуж, Лес.

Девушка во все глаза смотрела на хозяина. Какое оригинальное предложение! Почему-то странница его ожидала, хотя поначалу позволила себе удивиться. Наверное, оттого, что Септ не потратил ни мгновения на хоть какие-то ухаживания, не оказался Дуне ничем обязан и был серьёзен, а саму идею, как, например, с Олорком, гостья ему не подбрасывала. Посчитал момент удобным – и позвал незнакомую девицу в жёны.

– Вы настолько одиноки? – наконец, нашлась странница.

– Что? – он моргнул. – Нет, не одинок. И, если честно, я люблю, когда рядом нет людей. Почему ты спрашиваешь?

– Вы буквально только что говорили, что я не в вашем вкусе. А теперь предлагаете создать семью. Или вы внезапно влюбились? Или вам нужен… нужны наследники? – в последний миг Дуня исправила Олорковский «выводок» на что-то более пристойное. – Или…

– А-аа, ты об этом, – перебил чародей. – Извини, не хотел тебя обидеть! Конечно же, я не предлагаю ничего предосудительного – на мой взгляд, прежде чем соединяться телами, нужно соединиться душами. Это явно не про нас. Моя душа уже отдана женщине. И наследники, как ты выразилась, у меня уже есть – на днях домой собираюсь.

Гостья в недоумении ждала продолжения.

– Ты мне подходишь.

Один ей такое уже говорил. Мастер Лучель.

– Н-да, наверное, звучит диковато, – Септ почесал в затылке. – Эх, стоило сначала всё объяснить, а я вечно тороплюсь. Извини. – Он потёр подбородок. – Давай так, Лес, этого предложения не было. Я тебе расскажу что да как и зачем, а ты уж потом решай. Но только попозже, у меня дела. – Он поднялся и направился куда-то в бок, там в ограждении имелась дыра – видимо, выход. – Ещё раз извини. Отдыхай. И… Надень что-нибудь. У меня, правда, только пара рубах. Рядом с твоей сумкой лежат.

Септ вышел, явно спустившись вниз. Всё-таки «спаленка» находилась не у земли. Дуня молча смотрела перед собой.

 
На еловой ветке
С шишкой в коготках
Танцевала белка
В солнечных лучах
Рыжая, пушистая —
Огонёк костра…
Глупая не знает:
Ждёт её беда.
 

Второй раз Дуня проснулась под незамысловатую песенку, исполняемую музыкальным, но ничем не выдающимся мужским голосом.

 
А в зелёной травке,
Залитый росой
Отбивал ей такты
Вислоух косой.
Серовато-белый —
Сумерек дитя…
Ох, не знает глупый:
Ждёт его беда.
 

Странница сладко потянулась и занялась «обновкой». Хозяйские рубахи оказались коротковаты, не то что камзол Тацу – видимо, Септ был чуть пониже и предпочитал другой фасон. К счастью, у девушки в сумке кое-что завалялось. Чёрный костюм «ученика чародея» Дуня отложила – побоялась, что для местного светила цвет не очень подходящий – и со вздохом сожаления обрядилась в свадебное платье, то самое, в котором горе-невеста сбежала из замка сэра Л'рута. Сидело оно намного хуже, чем на последней примерке, но определённо лучше мужских обносок или той же формы Утки, деформированной в красный халат, что в свою очередь превратился в просоленные лоскуты. Да и незаметно, что оно мятое. Почти.

 
Со скалистых склонов
Тянет той бедой —
Наблюдает ворон
За чужой игрой.
Мрачный и опасный —
Сизая стрела…
Эх, понять бы всё же,
Кто из них здесь я.
 

Дуня приблизилась к проёму и замерла. Так и есть – лестница на террасу. Да и воображение не то чтобы обмануло – «спаленка» действительно находилась далековато от земли, где-то на уровне третьего-четвёртого этажа. А, судя по конструкциям внизу, она и была третьим или четвёртым этажом. И что это Септу приспичило тащить её бессознательную на верхотуру?

Дом чародея представлял собою несколько ярусов веранд, без первого нижнего. По крайней мере, топорщившиеся крючками опоры всего здания и не застелённый досками глиняный пол не очень-то походили на полноценный этаж. Впрочем, остальные «беседки» – тоже, но зато их столбики украшала искусная резьба, а периметр ограждала «шпалера». На первом же этаже ничего подобного не было, зато имелись хоть какие-то вещи – по-видимому, хозяин устроил внизу склад.

Удивительное жилище стояло на берегу неширокой реки, отделённое от воды лабиринтом из акаций, где пасся, подравнивая кусты, словно профессиональный садовник, чудной Лео. За домом начинался отрог. Собственно, благодаря ни с того ни с сего – будто бы ребёнку выдали задание нарисовать горы, когда он только-только закончил лужок с коровками – вылезшему в ровной степи хребту «скворечник» мага не сдуло ветром, ничем другим существование строения не было оправдано.

Хозяин обнаружился между тенью от дома и входом в акациевый лабиринт. Чародей, кажется, собирал огромную объёмную мозаику.

– Ого! – он взглянул снизу вверх на гостью, не торопясь подниматься в приветствии. – А говорила: «Не будет»! Всё у тебя будет, всё… Как самочувствие?

– Хорошо. Но есть снова хочется.

– И это замечательно, – улыбнулся Септ. Он вообще отличался улыбчивостью, но какой-то… всё-таки естественной, но чересчур вежливой. При иных обстоятельствах и не касайся дело волшебника, Дуня назвала бы эти улыбки растерянными. – Будешь уху? Или опять – не надо мяса?

– Рыба – не мясо, – попыталась вернуть улыбку девушка. Удалось разве что процентов на десять. – Однажды мне хотелось съесть ещё живого омара, резвого такого… – Странница, поперхнувшись, побледнела. До неё только сейчас дошло, что в мире города на Древе её желание ничем не отличается от желаний каннибалов. Так, чем же она лучше их? Как в песенке Септа: кто она – белка или ворон?

– Тебе дурно? – обеспокоился маг.

– Нет, всё нормально. Глупые мысли, – Дуня отогнала дикие сравнения и с радостью приняла новенькую, наверняка только что вырезанную ложку и миску густого ароматного варева. Создавалось впечатление, что тарелочку эту хозяин выкопал вовсе не из домашних завалов, а из земли. Археолог! Одна надежда, что отмыл. – Знаете, я никак не определюсь – обижаться мне на вас или нет.

– Лучше нет, – посоветовал волшебник, возвращаясь к своей головоломке. – Благо ты с чистой совестью можешь сделать это на сытый желудок и после моих объяснений.

– Разумно, – согласилась девушка.

– Тогда я начну, – он подождал, когда Дуня примется за еду. – Во вселенной… или в пространстве… хм, не знаю, как лучше выразиться, а терминология у нас до сих пор не устоялась. Пусть будет – в пространстве. Итак, в пространстве существует не один мир. Это тебе уже известно: сама видела, а я подтверждаю, что у тебя не галлюцинации. Тебе осталось поверить, что и я не мираж. Миров, однако, не так много, как может показаться… – Он снова помолчал. – Вернее, миров-то как раз много. Я полагаю, что их бесконечное множество. Есть и другие теории и мнения. Сходятся они, по меньше мере, в одном: обычный человек способен проникнуть в ограниченное число вселенных… Ну вот, опять путаница. Терминология. Кстати, под обычным человеком я имею в виду и тебя, и себя, мага, и даже не людей вовсе, а представителей разумной – в любой степени относительности – расы. Впрочем, без исключений не обошлось. Во-первых, с давних пор известно о внемировом пространстве. И как ни крути, его трудно признать очередным, пусть сумасшедшим, миром. А, во-вторых, в этом пространстве обитают престранные существа. Мы называем их Стражами.

– Стражами? – встряла девушка. Об этих типах она уже слышала.

– Да. Едва ли не единственное общее для всех определение. Что навивает на мысль, а нами ли оно придумано? – чародей нахмурился. Его «мозаика» рассыпалась то ли от дохнувшего ветерка, то ли из-за неосторожного движения – и Септ принялся заново её собирать, казалось, совершенно позабыв и рассказ, и слушательницу.

– И что Стражи? – напомнила та.

– По-моему, – как ни в чём не бывало, продолжил хозяин, – у них полная свобода действий. Им дозволено всё, в том числе отыскать неизвестный – нам неизвестный – мир, войти в него, выйти или направить туда неясно по какому принципу выбранного человека. Как они действуют, зачем и ради чего, кто или что они – это как с разгулявшейся стихией: понять способен только посвящённый или знающий. А из таковых, похоже, лишь сами Стражи. Зато пользоваться стихией и её последствиями никто не запрещает. Во всяком случае, мы пользуемся. Но… всё это интересно, но, скорее, пища для сторонних, на досуге размышлений, справочная информация, сноска, если угодно – вернёмся, собственно, к теме. Почему ты подходящая. И для чего. Как ты, надеюсь, понимаешь, проникновение жителя одного мира в другой небезопасно.

– Понимаю, – согласилась Дуня. – Что непонятного? Ведь с собой можно принести, э-ээ, прогресс, возможно, даже нужный…

– Хотя и его последствия непредсказуемы – чем навязанное просвещение обернётся для просветителей? – подмигнул Септ. – Ты, наверное, читала много книг? И даже кое-какие по истории?

Странница не стала думать, укор-шпилька ли это или попросту шутка, потому и не нашла поводов для обиды. Тем более маг прав: вопросы и ответы вовсе не Дунины.

– А можно на своих плечах или в себе притащить болезнь, оружие или ещё какую дрянь – и готово, мир уничтожен. Или оказаться источником менее глобальных изменений, но опять же: сейчас, а в будущем – кто его знает? С другой стороны, не буду спорить – последнее применимо к любому действию любого человека в любом из миров. Да и «просветительство» в обоих смыслах вполне работает в пределах одного мира – были бы в нём мирки, а уж что мы за них принимаем – соседний дом, деревню, континент – не суть, верно?

Дуня лишь плечами пожала. Риторический же вопрос, верно?

– Поэтому нет ничего удивительного в появлении как нового рода купцов (в том числе и контрабандистов), так и некоторой службы контроля…

– И вы к ней относитесь? – девушка скорее утверждала, чем спрашивала. И опять ошиблась.

– Отношусь? Ну-уу… отношусь – я же археолог, потому имею хороший шанс оказаться объектом их расследований, – чародей виновато развёл руками, из-за чего его труды вновь пошли прахом. – Один у меня плюс: предпочитаю миры, вроде этого – практически необитаемые или вырождающиеся. Тут интересно, никто не мешает. Ещё я книги пишу, художественные, а сидя здесь, даже ничего выдумывать не надо – хлопай глазами по сторонам да фиксируй увиденное. Вон, – он указал на дом и неуместные горы за ним, – например, остов какого-то животного, может быть, дракона или ещё какого динозавра.

Гостья посмотрела бы на обретшее смысл ландшафтное образование, не будь занята супом.

– Но спешу тебя заверить, я не преступник. И вообще работаю… подрабатываю на правительство.

– Правительство? – Дуня поперхнулась. То, значит, множественность миров, а теперь вот какое-то правительство. Хотя… кто-то же создал службу контроля. В общественных началах девушка откровенно сомневалась.

– Осторожней, не захлебнись! – волшебник постучал странницу по спине.

– Правительство? – повторила девушка, отдышавшись.

– Правительство-правительство, – кивнул Септ. – Но это отдельный разговор. Как и об организации, занимающейся межмировыми преступниками и преступлениями. Сейчас речь немного о другом, если не забыла. Конкретно – о тебе… Пространственные преступления ничто по сравнению с вмешательством во время, в события, которые уже произошли и имеют свои последствия. Да-да, – маг неожиданно поднял ладони вверх, словно пытаясь остановить Дунины возражения. – Я утверждал, что перемещаться, а выходит и влиять на события во времени, невозможно. Однако потом я уточнил, что перемещаться нельзя напрямую. Беда в том, что время в мирах течёт по-разному – и, честное слово, спасибо, что хоть в одном направлении! Во всяком случае, обратного мы ещё не встречали.

Странница пробовала представить себе мир в обратном времени, но фантазии не хватило.

– Путешествуя через миры, всегда можно отыскать дорогу, иногда сложную и длинную, в прошлое какого-то из выбранных миров – и наворотить там такого!

Ну да, это-то Дуня представляла отлично, благо и впрямь читала много книг. Это могло объяснить и встречи с Тацу, и златовласку. Но как же быть с предком сэра Л'рута?

– Для предотвращения игр со временем была создана куда как более серьёзная организация, нежели служба контроля. Эта организация синхронизирует миры. Не сливает в как бы одно целое, с прозрачной границей и со всякими связями от торговых до политических и личных – для этого существуют иные учреждения и им действовать приходится много осторожнее, – а заставляет двигаться миры с одной скоростью, с одной временной скоростью.

– М-мм, а через обиталище Стражей разве нельзя попасть в произвольное время?

– Разумный вопрос, правильный, – рассказчик покачал головой. – Думаю, сами Стражи на такое способны. Мы на наше счастье – нет. Из внемирового пространства мы можем попасть в любой мир… как, впрочем, из любого мира, а синхронизован он или нет – дело десятое.

– Мы? – отметила Дуня. – Вы – синхронизатор?

– Да. Пусть и не на полную ставку. Внештатник, так сказать.

– И что же такого особенного во мне нашёл синхронизатор? Что во мне подходящего?

– Вот мы и подошли к сути, – он поднялся за откатившейся деталькой, и девушка, отвлёкшись от еды и разговора, поняла, что левое плечо сдавливает привычная тяжесть. Но ведь сумку-то гостья забыла наверху!

Дуня покосилась на груз. Тёмно-коричневый шланг. Едва заметно движущийся – живой. Змея! С визгом странница вскочила, опрокидывая миску с остатками супа на в очередной раз практически собранную «мозаику» Септа, и прыгнула в сторону, одновременно оборачиваясь. Что-то объёмистое, явно испуганное не меньше жертвы, скрылось в полумраке – и только «шланг», теперь нисколько не напоминавший ползучую гадину, подрагивал в воздухе.

– Ганеша! – воскликнул маг в раздражении. Поначалу Дуня решила, что хозяин изощрённо ругается, однако потом сообразила: скорее – ругает, обращаясь к кому-то по имени. Смутно знакомому имени. – Нет, я понимаю Лео – у того мозги с мелкую монету, но ты-то! А я тебя ещё в честь бога мудрости назвал!

Бога мудрости?

– Ганеша? – спросила девушка.

Словно бы откликаясь, к свету явился обладатель «трубы». Невысокий, с мула, округлый зверь. Наверное, тот самый, на котором путешествовал Септ – по крайней мере, тени были похожи. Шлангом оказался хобот… Слоник. Обыкновенный слоник. Только шоколадный – таких Дуня ни по телевизору, ни в зоопарке не видела. А ещё маленький. Вот такого бы она назвала карликовым, не то что боевую махину из сна о Сладкоежке! Судя по кремовым бивням, взрослый, а не детёныш. В чепчике, украшенном драгоценными камнями, с браслетами на ногах-столбиках. На спине животинки лежала лёгкая попона с пушистыми кисточками понизу и золотой искрой в рисунке ткани.

Слоник робко подошёл к Дуне и протянул хобот, определённо желая вновь пристроить его у девушки на плече. Странница не возражала. Более того, с удовольствием, пусть тоже не без страха, погладила чужой длинный нос. Слонику понравилось.

– Ганеша? – повторила Дуня. Зверь кивнул.

– Ганеша, – вздохнул Септ – и от мозаики, и от тарелки остались лишь осколки. – У меня дома, там, где я родился и живу, есть такое божество. Правда, оно человекоподобное, только голова слоновья…

– Ну конечно же! – охнула странница. Внимательно оглядела мага – на индуса он вообще-то походил не более, чем любой европеец, разве что принадлежностью к общей расе. – Я из того же мира!

– Значит, земляки, – он опять улыбнулся, затем сокрушённо покачал головой. – Ганеша-Ганеша. Я же на это месяц угробил!

– На что? – девушка, осмелев, потеребила слоника за ухо. Это Ганеше тоже понравилось.

– Представления не имею, – пожал плечами хозяин. – Решил: соберу – и узнаю.

– Опрометчиво. Может, то, что, хм, это развалилось – знак свыше?

– Я несуеверный, – отмахнул чародей. И без паузы вернулся к прежней теме: – Лес, ты подходишь синхронизатору, потому что ты способна жить как бы в двух временах. Это не значит, что ты можешь свободно перемещаться в прошлое и будущее или умеешь ускорять и убыстрять время, это… Как бы объяснить-то? Ты существуешь во времени мира, в котором живёшь, и вместе с тем во времени твоей семьи. Если это разные, но стабильные времена, в какой-то момент они выравниваются. Если при этом ты обитаешь в одном мире, а семья в другом (собственно, только так вы и можете существовать в разных временах), то за счёт тебя время этих миров относительно друг друга также выравнивается. А по цепочке выравниваются и миры, крепко связанные с вашими.

– Семья? Моя семья? Поэтому вы предлагали выйти за вас замуж?

– Именно, – Септ был серьёзен. Точно так же, как и при первой недолгой беседе. И спокоен. – Это естественный способ синхронизации, не самый популярный, зато один из самых действенных. Что-то вроде браков королей, в результате которых две страны становятся одной. Конечно, настоящая семья куда как эффективней…

– У меня есть настоящая семья, – перебила Дуня. – Мама с папой. Они меня любят. Обожают! Две близкие подруги – мы с ними вместе с самого детства! Мы как сёстры…

– Боюсь, эта связь оборвана. Не в том смысле, что они перестали тебя любить или ты их – это всё осталось. Но если посмотреть на ваше родство глобально – прости, никакой значимости, – чародей и впрямь выглядел виноватым. Наверно, так же смотрятся принёсшие дурные вести гонцы, к которым эти вести тоже имеют отношение, но хорошее. – Ладно, я вижу: ты оправилась – козочкой уже скачешь. Так что незачем медлить. Моё предложение обдумывай, сколько хочешь, только не забудь предупредить, если замуж за кого-то другого соберёшься – тогда твои возможности сами собой будут направлены уже на возлюбленного, супруга. – Он махнул рукой на непрезентабельную кучку из черепков, супа и частичек мозаики – мол, само высохнет. – Ганеша! Остаёшься за старшего! Присмотри за Лео – я скоро вернусь. Мы ушли.

– Ушли? Куда?

– Искать твой дом, разумеется. Ты говорила, что хочешь домой, – искренне удивился маг.

– Но зачем же его искать? Вы же сами туда собирались! – вернула удивление девушка.

– Я? Я собираюсь к себе домой, а где твой – я пока не знаю. Мы с тобой земляки, но жить нам в разных местах, разных мирах – не зря же ты перенеслась не по своей воле, да и не чувствую я в тебе сродства, иначе б не предложил жениться… Ты пойдёшь?

– Пойду, – смирилась Дуня. – Только сумку прихвачу.

 
Со скалистых склонов
Тянет той бедой —
Наблюдает ворон…
 

Она сбегала наверх, вернулась, а чародей её ждал, не думая исчезать. Не испарились и Лео с Ганешей, не пропала мокрая кучка мусора, в которую превратились уха и артефакты. Перед девушкой не расстилался новый, очередной мир. Лишь спустившись, странница поняла, что не только подспудно ожидала, но и надеялась на продолжение путешествия, как… как то случилось в Эстрагоне. На путешествие без Септа.

– Чья это песенка? – почему-то стало стыдно. Пряча чувства, Дуня задала ненужный вопрос.

– Одного талантливого лоботряса. Хороший был сочинитель.

– Был?..

– Да в оперативники пошёл. Зря он. И если б в угоду отцу! А так ведь – непонятно зачем. Самое обидное, что и оперативник-то из него неплохой получился, но тяги к работе не имел. А в результате вышел бедовый папенькин сынок. Бедовый. Не то слово!

Сердце ёкнуло. Вообще-то к тому не было предпосылок, но отчего-то девушка уверилась, что речь идёт о Тацу, «блатнике», как выразился мастер Лучель, «золотом мальчике» со слов самого менестреля. И уж точно – бедовей некуда.

– Как вы найдёте мой дом? – сменила тему Дуня. Только бы не думать о музыканте! Нет, она не хочет продолжения путешествия, как после Эстрагона. – Вы же не знаете, где он.

– Воспользуюсь стихией, – улыбнулся волшебник. На этот раз его улыбка была покровительственной. Почти Вирьяновской. Всё-таки полный раздражающего такта, Септ нравился девушке больше, чем насмешливо-любопытствующий. – Но нам придётся погулять. – Маг взял девушку за руку. – Перемещения мне даются с трудом, особенно в обитель Стражей. Ты не бойся. У меня получится.

И они побрели вперёд. Сначала к речке, потом по бережку, затем в сторону, в степь. Медленно и незаметно жар солнца сменился предутренней, росистой прохладой, знойное марево превратилось во влажный туман, свет стал каким-то матовым.

– Извини за дешёвые спецэффекты, но иначе у меня действительно не выходит, – голос был таким, как будто чародей говорил и жевал искусственную вату одновременно – невнятный из-за набитого рта и полный внутреннего омерзения, его же и вызывающий.

– Ничего, – Дуню передёрнуло. Она говорила также. – Мы уже там?

– Нет, мы в процессе.

Сколько они так шли – мгновение или вечность – и шли вообще или топтались на месте, странница не поняла. Да и не желала понимать – ей стало невыносимо скучно, и чтобы как-то развеяться, она вновь заговорила.

– Значит, я всё-таки особенная?

Трудно сказать, нуждалась ли она в ответе. Уж определённо ни на что хорошее не рассчитывала: высшие силы пока представлялись обычными… почти обычными людьми, лишь Стражи вызывали некоторое сомнение, а, следовательно, и мотивы этих «высших сил» были теми же, что и у всех.

– Что? – нахмурился Септ. – Не особенных не бывает.

– Я имею в виду мою способность синхронизировать миры.

– Скорее – предрасположенная. Это как… с болезнью. Практически все могут подхватить вирус – кто-то окажется лишь носителем, кто-то сразу же отторгнет или убьёт в себе болезнь, кто-то заболеет позже, кто-то сляжет от одного чужого чиха. Независимо от свойств организма этот вирус можно и не подхватить, например, очутившись далеко от места его распространения или буквально накануне вспышки пройти курс по укреплению иммунной системы. Думаю, в твоём случае на тебя кто-то чихнул – и ослабленный организм не справился…

– Эть…

– Снова извини – увлёкся. Люблю образные сравнения, – похоже, он действительно смутился. – Думаю, ты имела контакт с иномирцем, который заразил тебя, сдвинул твоё время.

Контакт? Отчего-то перед глазами стоял женишок из песочницы. Впрочем, это-то как раз объяснялось легко: Дуня вспомнила о представительном карапузе, как только увидела Лео, столь же василькового, что и игрушечный жираф. Но если в перемещении по мирам виноват щедрый на подарки и предложения младенец, то чересчур много времени прошло с мгновения, как он «заразил» девушку. Или все эти годы болезнь развивалась, накапливала силу?

– Постойте-ка, Септ, разве я не должна была тотчас вернуться ко времени своей семьи? – осенило Дуню.

– Должна была, – согласился маг, – но не успела – мир, защищаясь, избавился от тебя, выкинул прочь. Видимо, тогда же потерялась связь с твоей семьёй – обрезанные волосы обратно не приклеишь.

Опять «образные сравнения». Хотя нельзя сказать, что непонятные. Другой вопрос: не всё объясняющие.

– Тогда выходит, что синхронизировать миры можно через любого человека. Зачем вам я?

– Не хочу упускать хорошую возможность, – пожал плечами волшебник. – Всё-таки я не профессиональный синхронизатор – я вижу, что «болезнь» у тебя запущена и излечению не подлежит. Почему бы не воспользоваться, благо никому плохо от этого не станет? У меня шесть жён – и все довольны.

– А ваша настоящая жена?

– Она знает, что остальные – это фикция. К тому же эти браки только до тех пор, пока миры не срастутся.

– Разве это не обман?

– Обман. Но я искренне надеюсь, что он не раскроется раньше времени. А если и раскроется, то я позаботился, чтобы не было плохих последствий. Я честно говорю, что мне нужно, а ведь некоторые, пользуясь модными тенденциями в литературе, кружат девушкам и юношам головы, представляются принцами на белых конях или добрыми феями, влюбляют в себя, даже рожают совместных детей. И ради чего?! Нет, случается и впрямь настоящее чувство – собственно, благодаря таким семьям и нашли способ сшивать миры. Оттуда же взялись и многие другие, основанные на кровных узах… О! Теперь мы там!