Текст книги "Венец Бога Справедливости"

Автор книги: Елена Шихматова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 55 (всего у книги 66 страниц)

– Прости, – прошептал он едва слышно, так, что только Андрей мог расслышать эти слова, и, быстро подошел к Дэ" Найяле, на пути бросив Алиеву. – Меж собой мы можем говорить и более резкие замечания.

Алиев скорчил недовольную физиономию. Дэ" Найяла ничего этого не заметил. Дракон, казалось, разом, постарел, если раньше многие терялись, узнавая о возрасте Дэ" Найялы, то теперь жалели: так плохо он выглядел. Когда Георг обратился к нему, то испугал его больше, чем только что Андрея.

– Учитель, мне нужно поговорить с вами.

Дэ" Найяла не смотрел на него, но взгляд, обращенный в стол, выдавал его смятение, растерянность. Усилием воли он заставил себя ответить.

– Я слушаю тебя

– Возможно, и наверно, я не имею праву давать вам советы, но я должен сказать. Вы хотите совершить ошибку, большую ошибку. Ибо это малодушие.

И он поспешно отошел от преподавательского стола. Андрей, до которого дошли эти слова, устало вздохнул и, с горя раскрыл письмо. Все и так плохо, и если добавится гнев родителей, то…

"Нет слов, но мы принимаем твое решение, лишь бы только ты, сынок, был счастлив…", – это единственное, и самое главное, что он успел выхватить взглядом, прежде чем раздались слова Дэ" Найялы.

– Друзья, прошу тишины. Прошу внимания, участия и… согласия.

Наступила тишина, все напряженно ждали, что скажет глава Долины.

– Друзья, мы собрались в этом зале в последний раз, потому что Долины скоро не будет. Разрушены магические границы, и пустота разрушения надвигается. Мы стоим перед серьезным и безумно сложным решением: покинуть наш дом. Серьезным потому что мы должны принять положение дел, сложным потому, – на мгновение он замялся, и после слегка надтреснутым голосом продолжал, – потому что мы вынуждены оставить Долину. Не отстаивать, нет, но оставить. Вы должны покинуть это место! И вами должны командовать настоящие герои, не я, не даже ты Сергей, но те, кто может повести вас за собой. Я прошу проникнуться в смысл этих слов, понять, что, складывая с себя полномочия, я поступаю разумно. Конечно, вы можете осуждать меня, но я не могу вести вас, – Дэ" Найяла, с трудом сдерживая слезы, покачал головой. – Я поручаю возглавить эвакуации Долины князю Андрею Дэ" Эстену Бероеву и княгине Беатрис Кудашевой Нежинской.

18 глава. Разбитая надежда

Известие главы Долины повергло всех в недоумение: как может он сейчас отказываться от своих полномочий? Тут дело даже не в назначении князя и княгини Бириимии, никто не отрицал их достоинств и возможностей, за ними, действительно, могли пойти, но дело состояло в том, что глава Долины сам отказывается от своих полномочий в такой трудный, быть может, самый трудный момент в истории Долины Времен Года. Он остается для того, чтобы попытаться дать ответ Сину Балскове! Что это? Знак величайшего мужества и смелости или наступившего безумия? Большинство склонялась в сторону последнего ответа.

"Задержать его! По мере сил и возможностей!" – это становилось похожим на бред, в голове Дэ" Найялы не преставали звучать эти слова. Чем чаще, тем сильнее. Реальность подавила его своей неизбежностью, ужасом грядущих событий. Но сам он такого отчета себе уже дать не мог. Сердце каждого сжималось, когда он видел лихорадочное лицо Дэ" Найялы, его горящие безумным огнем глаза. Дать достойный ответ Сину Балскове – в это верил только сам Астэлиас.

Эльфы, тэнийцы, люди, страдающие от налетов змиев, сходили сума, и даже драконы не могли устоять перед тяжестью реальности. Сеять страх, панику, безумие – поощрять слуг хаоса – Балскове мог начинать праздновать победу. Сожженные селенья, множество погибших, нескончаемые слезы детей и родителей. Постоянный страх и ужас перед грядущим. Не все могли это выдержать.

Эвакуация Долины шла полным ходом, в чем-то Астэлиас Дэ" Найяла помог остальным не впасть в отчаяние: видя его путь – пример того, как не надо делать – даже самые маленькие ученики, крепко сжимали зубы и продолжали делать начатое. Боль и негодование наполняло сердца всех: и преподавателей, и их подопечных.

– Беатрис, ты должна что-то сделать! – не унимался Георг, преследуя ее буквально по пятам, не давая, таким образом, ни ей в полною силу приступить к делу, ни себе.

– Георг! Я клянусь тебе, что не знаю лекарства от безумия.

– Но ведь это тоже болезнь!

– Я знаю, но это неизлечимая болезнь души, неизлечимая! Прости, но я бессильна что-либо сделать.

– Может, все-таки попробовать твое лекарство?

– Во-первых, у меня его с собой нет, во-вторых, делать его нужно очень долго, не за час, не за два, и даже не за день, и не за месяц, в-третьих, это здесь все равно лишено смысла.

– Не верю! Не верю!

– Георг! Я прошу тебя, помоги сейчас тем, кому можно помочь!

Георг остановился, в его глазах читалась боль, нарастающее отчаяние, он знал, что Беатрис не лгала, но так хотелось изменить это, совершить невозможное. Сзади послышались шаги Андрея.

– Георг, я могу попросить тебя помочь укладывать магические предметы из башни концентрации сил? Там почти одни ученики, но в таком деле нужно быть предельно осторожным и внимательным. Сейчас любой сбой опасен для всех.

Коротко кивнув, Георг, наклонив голову, не глядя, пошел в обратную сторону, но Андрей, едва он поровнялся с ним, задержал его, цепко поймав за руку.

– Я хочу, чтобы ты знал: мне тоже безумно жаль его, но мы не можем вернуть ему разум! Ценой его безумия укрепилась твердость других, сейчас, я более всего желаю, чтобы ты был в числе последних, мне нужна твоя помощь. Брат, – Андрей посмотрел ему в глаза, – умоляю, не бросай меня сейчас.

Не говоря ни слова, Георг накрыл его руку своей рукой и крепко сжал.

– Спасибо!

Весь оставшийся день все, по мере своих сил и возможностей помогали общему делу, от самых маленьких учеников до самых могущественных магов своего времени. Сборы не прекратили даже на ночь, только под утро Андрей позволил всем отдохнуть несколько часов. С каждой минутой границы разрушения росли, но каждый старался не думать об этом, и вообще о грядущем.

В то время как Долина готовилась к отъезду, Син предвкушал ее падение, представляя себе, как души погибших унесут с собой в заоблачный край воспоминания о былом величии оплота мира волшебников. Отказать себе в удовольствии посмотреть на них в последний раз, он не мог и переместился сразу в центральную башню. Но, к своему великому удивлению, Син никого там не встретил за все время своего путешествия по коридору. Странная тишина, подозрительная. Что бы это могло означать? Возможно, сейчас идет какое-то важное совещание, решил Балскове, хотя отсутствие караульных не могло не настораживать.

Син поднялся на два этажа и вошел в сводный зал центральной башни, но там никого не было, никого, кроме…

– Я ждал вас, господин Балскове! – раздался за его спиной голос, с явной ноткой вызова.

Син ухмыльнулся и медленно повернулся к наглецу. Окинув небрежным взглядом мага, глаза которого, горели, определенно, нездоровым огоньком, Балскове даже разочаровался. Месть безумного хороша только своим безумием, но удовольствия от победы здесь Балскове не находил. Не раз те, кто имел несчастье встретиться с ним, сходили сума, он готов был поклясться, что и здесь не обошлось без него. Пока это было единственным, что радовало.

– Я ждал тебя! – повторил Дэ" Найяла.

– Ты жалок, старик! – небрежным голосом бросил Балскове, собираясь уйти, он уже поворачивался, как заметил летящий в него предмет. Это был нож, большой, хорошо заточенный. "Назад!" – отдал приказ Син.

– И это все? – тем же небрежным голосом спросил Балскове, подойдя к рухнувшему на мраморный пол дракону. – Все, на что ты способен?

Словесного ответа не последовало – ответ действия, такую форму избрал Астэлиас, вонзив кинжал в ступню Балскове. Он слишком поздно заметил его, слишком поздно.

– А-а!

С силой Балскове направил волну огня на Дэ" Найялу, испепелив его в одно мгновенье. Вновь вспышка гнева, но никакого удовлетворения. Балскове тяжело дышал, его трясло от негодования, боли, и страстного желания вернуть к жизни старика и отомстить ему по-настоящему, на ходу это желание усилилось воспоминанием о невозможности вернуть своего главного противника, поражение которого все более отчетливо проступало лишь в фантазиях Сина, но никак не в реальности. Сжав зубы, не взирая на боль, Балскове переместился в запретный коридор башни постижения законов Природы, именно здесь, по словам Яромира, держали Мурлычика – щенок не солгал.

"Мое творение!" – с гордостью подумал Син и на миг даже улыбнулся. Пожалуй, если бы он наделил свое детище способностью выражать иные эмоции кроме злобного шипения и довольного урчания при поглощении пищи, то Мурлычик бы тоже улыбнулся – он обрадовался приходу хозяина. После всех опытов, которые пришлось выдержать зверьку, он вновь обрел свободу. На миг Балскове показалось, что его радость увеличилась, едва он почувствовал свежую кровь. Мурлычик выберется и сам. Тяжело дыша, Балскове переместился в храм Адорио – теперь замок пустовал, возвращаться сейчас в храм Адели было слишком рискованно. Нога ныла, кровь текла, не останавливаясь, но позвать хоть кого-то на помощь он не решился. Увидев слабость господина слуги, руководимые взращенным в них страхом, могли разделаться с ним. Скажем, вместо хорошей воды они могли принести отравленную, или пропитать бинты каким-нибудь я дом. Нет, он обойдется без чьей бы то ни было помощи!

Син с трудом опустился на кровать, для начала надо извлечь нож. Он уже примерялся взглядом к рукояти, как вдруг его осенило: почему бы ему не использовать кристаллы и здесь? Однажды он уже использовал и для лечения. Син направил свою волю на нож, пожелав его растворения в воздухе. Сработало – нож распался на отдельные молекулы, но боль осталась. Вопреки здравому смыслу она заныла с большей силой, так, словно, разлетевшиеся в разные стороны частицы проходили через барьер его тканей. В глазах потемнело, а на черном фоне замелькали острые огоньки. Вновь и вновь желал он исцеления, прекращения боли, но нога продолжала ныть. Почему? Почему это вышло в прошлый раз и не получалось теперь? Или тогдашнее исцеление было также обманчиво, призрачно. Нет! От таких мыслей еще хуже. Син стиснул зубы. Он не мог наклониться – это стоило бы потери сознания, но и позвать слуг он тоже не мог.

Слуги нашли его сами, лежащим на кровати, две эльфийки открыли дверь с помощью запасных ключей, о которых они умолчали. Балскове! С неподдельным ужасом обе узнали о присутствии хозяина, и поначалу хотели убежать, но, увидев: в каком он состоянии остались, и даже оказали помощь. Почему? Что руководило ими? Страх, что он проснется и разделается с ними за их бездействие.

***

Тень разрушения росла, захватывая все новые и новые территории, росла во всех направлениях, во всех сферах. Гибель уверенной поступью приближалась к Долине, смыкая ее во все более плотное кольцо. Как вибрацию от сильного ветра это чувствовал Андрей, до сердца Долины от ее границ далеко, но вот просветы между бывшими завесами очень скоро могли закрыться. Длинная вереница способных лететь драконов с эльфами, тэнийцами, и даже людьми и гномами в качестве седоков, и всевозможными поклажами из имущества Долины петляла, во главе летели Андрей и Беатрис, они попеременно брали на себя маленьких Нику и Элю, Георг занимал привычное для него теперь место, на пушистой спине преображенной Руфины.

Путь, намеченный картой расположения завес, сильно изменился, приходилось буквально уворачиваться от безжизненных зон. В то же время не требовалось никаких разъяснений: все видели засохшую внизу растительность, трупы животных, не успевших убежать. Именно не успевших: животным, чье острое понимание действительности, необходимое для жизни, говорило о разрешении пространства, не требовалось никаких дополнительных разъяснений. Они также бежали, вереница вверху, вереница внизу. Драконы летели вместе со стайками птиц, теперь разделенных безмолвной границей – их объединяла общая беда.

Несмотря на то, что здесь были представители разных народов, все летели вместе, в Каримэну через Западную страну эльфов, обычно, драконы Долины, во избежание конфликтов с не очень-то дружелюбным государством западных эльфов, переправлялись через Ридану, но сейчас лишние крюки означали задержку во времени, тогда как точной скорости роста разрушительного пространства никто не знал. Конечную же цель, Каримэну, ультимативно назвал князь Бероев. Этому возмущались почти все драконы, в том числе и принц.

– Андрей! Взываю к твоему благоразумию! Каримэна – закрытое государство для представителей всех других народов кроме нас! И, заметь, так решили не мы с тобой, но наш великий предок!

– Я знаю! – отмахнулся от брата Андрей и, не взирая на его возмущение, направился к выходу – это было время единственного во второй день обеда.

– Нет, постой! Даже если родители согласятся с твоим решением, то его не примет Совет.

– Я знаю об этом Георг. Если даже ты…

– Нет, это не так! Мне тоже жаль их, но давай посмотрим на вещи трезво: мы не имеем права давать место для жительства представителям других народов.

– Это временно жительство!

– Неужели?! И чем ты это докажешь? Словом, которое дал?

Последние слова Георга буквально парализовали Андрея: то, что брат не верит в свое обещание, и фактически, отрицает его, он не мог принять. Такого взгляда юный принц выдержать не смог.

– Прости, но я не вижу дороги.

– И я, пока.

– Боюсь. Что это "пока"…

– Нет, Георг! Послушай, возможно, еще не все потеряно. Балскове наверняка спит и грезит в ожидании того момента, когда падет пограничная завеса Каримэны, мы летим туда, рано или поздно мы его встретим. Я знаю: это бред, но я думаю, нужно схватить его и хотя бы попытаться направить силу кристаллов в обратную сторону.

– Хорошо. Можно один вопрос? Почему ты так уверен, что граница Каримэны не нарушена?

– Я не уверен, я знаю это. Прости, но я не могу этого объяснить: я просто знаю…. чувствую.

– Спасибо тебе! Спасибо!

– За что?

– За то, что ты есть и можешь сказать это! О, Андрей, у меня даже в голове прояснилось!

На усталом лице Андрея – а на время общения с братом, он мог сбросить с себя холодную маску беспристрастности – промелькнула улыбка.

– Прояснение – это хорошо, может, и вдали что-нибудь различимым станет, а то столько обещаний, и хоть бы одна трезвая мысль! Хотя бы частичка нужного пути…

Да, обещание, данное королеве Амариллиде, тяготило, давило, особенно, теперь, когда они покидали Идэлию. Если, не сказать, бросали. Руфина, например, думала именно так, но перечить Андрею не стала, подавив в себе переполнявшее ее возмущение и негодование.

– Георг, знаешь что, давай, соберем сегодня совет, у меня есть кое-какие мысли, предположения по поводу этих кристаллов, но в полете отвлекаться на это бы не хотелось. Сейчас начинается самый опасный участок пути: рядом Темное озеро.

– Сегодня, это значит – ночью?

Андрей коротко кивнул. Другого времени, действительно, не было.

– А совет, надо полагать, семейный?

Пристальный, несколько возмущенный взгляд, но потом улыбка, вполне располагающая.

– Да, Георг, семейный, – со смехом сказал Андрей, и как бы невзначай, уже на ходу, добавил. – Интересно, чтобы родители на это сказали?

– А-а – нет! Я имел в виду тебя, но не…

– Ну, конечно! – Андрей вновь улыбнулся, эта была последняя улыбка на весь последующий день.

То, что открылось взору всех представителей Долины Времен Года, не могло не шокировать даже самых серьезных и беспристрастных из них: внизу двигались вереницы эльфов, которые шли не куда-нибудь, но в Долину. Логичные походы: эльфы искали спасения в том месте, которое веками славилось как оплот магического могущества, как реальная сила, к помощи которой настало время прибегнуть. И что же они видели? Летящих в небе драконов, оттуда.

– Модест, – распорядился Андрей летевшему позади него учителю гимнастики, – возьмите с собой нескольких драконов и спуститесь к ним, объясните, что им нужно идти в противоположную сторону. Глен! Мы сбавляем ход!

"Сбавить ход". Слова быстро прокатились по всей веренице драконов, вопроса: почему, ни у кого не возникало. Расшумевшиеся, было, дети притихли.

Модест и два ученика плавно спустились вниз. Эльфы к тому времени тоже остановились, в нервном напряжении ожидая приземления драконов. Они тоже понимали: что к чему, понимали, и от того им становилось еще страшнее, если даже Долина Времен Года бежит, то, что делать им? И куда теперь идти?

Дракон преобразился, с ним ничего не произошло. У эльфа приоткрылся рот от изумления, на его глазах последнее время погибло несколько десятков эльфов, которые использовали даже самые незначительные заклинания, а здесь! Заклинание по преображению – отнюдь не шутка!

Видя замешательство эльфа, но, не совсем понимая его происхождение, Модест решил первым начать разговор. Он поклонился предводителю беженцев.

– Мы летим в Каримэну, через Западную страну эльфов, в Долине… больше никого нет, вам лучше повернуть назад.

– Почему? – единственное, что смог из себя выдавить эльф.

Модест несколько смутился, но потом решил сказать правду, в конце концов, сейчас это могло сыграть решающую роль в решении эльфов.

– Пограничные завесы Долины разрушены…. Ударной волной, которая разнеслась по миру после гибели четырех Богов.

– Гибели четырех Богов?! Это невозможно!

– Мне бы и самому хотелось так считать, но я не могу… отрицать правду.

– Откуда вам такое известно?

– От тех, кто был там, в момент их гибели. А вы…. До вас не дошел указ королевы?

– Дошел, только к тому времени мы и так поняли, какими последствиями чревато использование магии. И вот тут я вас не понимаю! – эльф повысил голос и перешел на возмущенные тона. – Вы, вы можете использовать магию, но вы не хотите, предпочитая сбежать, тогда как вокруг страшная смута и разрушение, смерть и убийства. Мы терпели вашу Долину, надеясь, что это оплот силы, что это то место, где жители Идэлии могут найти защиту, но на деле оказалось, что вы обманули нас! Пользовались нашей землей, и строили бы свою Долину в вашей проклятой Каримэне! Вас никто сюда не звал!..

Внезапно эльф осекся. Он кричал и возмущался, но дракона это нисколько не трогало, его лицо оставалось каменным. От ярости эльф потерял дар речи. Зато Модест не стал упускать момента, вставить свое слово.

– Долина стояла здесь до образования Каримэны как государства, и она всегда делала все, что в ее силах, но сейчас мы должны спасти своих учеников. То, что мы можем использовать магию – ошибочное представление. Вы считаете таковым преображение, но вы не знаете всей сути вопроса: при прочтении этого заклинания мы не направляем волшебство во вне, из известных заклинаний такую природу имеет лишь это, – холодно произнес он. На эльфа это произвело такое впечатление, будто его облили ледяной водой, нет, пусть лучше бы она жгла, тогда была бы и надежда. – Мы обещаем вам, что пришлем отряд драконов из Каримэны на борьбу со змиями (об этом заявил князь Бероев прошлым вечером, хотя лично сам Модест не очень верил в такую щедрость со стороны правительственного совета. Может, Альчести и Даниил согласятся с решением сына, но одного их слова недостаточно)

Эльф слабо, болезненно улыбнулся.

– Боюсь, когда ваш отряд прилетит сюда, спасать будет некого!..

Модест промолчал, в глубине души он считал также, тем более что отряд не сможет отправиться сразу. Ему оставалось только повторить.

– Отныне Долина – место гибели. Площадь разрушения растет, вскоре на том месте, где мы с вами стоим, не будет воздуха. Вам нужно уходить.

С этими словами Модест развернулся и пошел прочь, на пути он махнул рукой двум сопровождающим его драконам, отдав короткий приказ: "Взлетаем!" Эльфы долго смотрели им вслед не в силах сдвинуться с места, но если большинство из них ничего не знало, то возглавлявшему отряд пришлось хуже всех: именно ему предстояло принять решение в создавшейся ситуации, времени на разъяснения не было.

– Мы идем на северо-запад!

По рядам прокатилась волна ропота, но потом все потихоньку стали разворачивать свои телеги, повозки и через некоторое время вновь заскрипели колеса.

– Сказали об отряде?

– Сказал, – без всякого энтузиазма ответил Модест.

– Я думаю, что отряд уже сформирован и, вполне возможно, он уже сейчас в пути.

Модест слабо улыбнулся, но ничего не возразил, хотя слова вроде: "Опять вам кажется, князь?", так и просились быть озвученными.