Текст книги "Венец Бога Справедливости"

Автор книги: Елена Шихматова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 60 (всего у книги 66 страниц)

26 глава. Давняя обида

Солнце быстро поднималось, стремясь быть в зените безоблачно-туманного неба, каким оно стало после извержения глории, но оно не могло дать и обманчивого тепла, чтобы хоть как-то согреть раненую Планету. Сегодня маги из Башни Постижения законов Природы засомневались в столь привычном и непоколебимом для них утверждении: всё в природе взаимосвязано, солнце нужно для живого Планеты, а живое нужно для утверждения роли солнца. Теперь согласия заслуживала только первая часть постулата, а вот вторая подверглась жёсткой критике.

Караван беглецов расположился на небольшом лугу близ бурлистой речки, и сейчас готовился к новому дню перелета. В отличии от их предельно прямого пути, местная речка не боялась делать извилины, на радость детей: им пришелся по душе ее нрав, решительный, смелый. В сторону то и дело отлетали брызги. И часть детей убежала к воде, хотя никто не разрешал им этого.

– Смотрите, какие брызги! – восторженно говорила девочка лет десяти, Амилена.

– Вот здесь! А! По ногам бьёт!

Дети прыгали, кричали, не взирая ни на какие оклики взрослых.

– Да что ж это такое, там ведь и поскользнуться можно! – недовольно сказала Беатрис. – Почему их не вернули? – спросила она у ученика, Рина, того самого, кто не так давно помогал нести Храмова в лечебное крыло.

– Они не хотят, госпожа!..

Беатрис глубоко вздохнула и отправилась туда. В этот момент с другой стороны речки показались четыре всадника, сначала четыре, а потом ещё десять.

– Идите в лагерь, немедленно! – Беатрис сама поразилась своей строгости, но сейчас явно было не до нежностей.

Ребята со всех ног припустили обратно, вместо них к реке отправились Алиев и Беклемишева – они были ближе всех остальных к краю лагеря с этой, восточной стороны. Всадники замедлили ход, перед величественной, прекрасной женщиной они остановились, двое, стоящих к ней ближе всего, спешились.

– Госпожа, – сказал старший из них, в знак уважения перед ней он склонил голову, виски эльфа уже тронула седина, но и тени приближения старости не угадывалось в его ловких и правильных движениях, стремительном и ясном взгляде, в котором сейчас читалось его искреннее удивление красотой и статностью этой женщины.

– Приветствую вас, всадники, могу я знать: случайно ли вы ехали мимо, или намеренно искали наш лагерь?

– Намеренно. Ведь, это лагерь магов из Долины Времён Года?

– Да.

– Тогда можем мы поговорить с князем Дэ" Эстеном Бероевым?

– Вы можете говорить со мной: я его жена, сейчас мы вместе руководим… переселением из Долины.

– Его жена? Я завидую князю!

Беатрис чуть улыбнулась, принимая комплемент. К тому времени к ним подошли Алиев и Беклемишева.

– Это заместитель действующего главы Долины и глава башни боевой магии.

– Я – десятник местной пограничной службы, Гордон Бартаев, позволите узнать ваше имя?

– Беатрис Кудашева Нежинская, – и, словно не замечая вскинутых от изумления ресниц господина Бартаева, Беатрис спрашивала. – Зачем вы искали нас?

– Мы, видите ли, мы ищем девушку, которая предположительно напала на принца Яромира. Князь рассказывал вам о встрече с ним?

– Да, он говорил об этом. Но мы ничего не знаем об этой девушке. Андрей только говорил, что слышал имя "Лидия", но более ни ему, ни нам не известно, – спокойным голосом ответила Беатрис, успев опередить Беклемишеву с прямо противоположным ответом, её намерение не укрылось от Бартаева.

– Нет, мы ничего не видели, но вообще, это возмутительно: напасть на принца! – подхватила Анна, в душе не соглашаясь с Беатрис. Зачем скрывать у себя эту девушку: если она виновата, значит, должна быть наказана, а им сейчас совсем не с руки ввязываться в чужое дело.

– А вы вообще вчера слышали крик? Из-за которого остановился отряд Россельманова?

– Да, Андрей говорил об этом, но мы решили: это просто какой-то зверь, звук был настолько неотчетливым, что я даже сомневаюсь: то ли мы слышали. Разве что несколько учеников, которые вблизи собирали хворост, утверждали, что это кричал кто-то из более разумных существ, но этому не придали значения. Что ж, извините, в этом и наша вина. Мы могли бы помочь вам, если бы послушали тех ребят. Просто они такие непоседы, такое иногда сочиняют….

– О, я понимаю. А князь вернулся вовремя?

– Да, – вновь солгала Беатрис.

– А где он сейчас?

– Он занят. Но вы не волнуйтесь, я вполне могу говорить и от его лица.

– Не сомневаюсь. Что ж, простите за беспокойство, хотя я не жалею, что имел возможность поговорить с такой прекрасной госпожой.

– Надеюсь, вы найдёте преступницу, желаю вам удачи.

– О! Благодарю! Позволите последний вопрос?

– Да, пожалуйста.

– Вы, действительно, та самая Беатрис?

– Да.

Бартаев, удивленный и восхищенный, вновь склонил голову.

– Тогда я вдвойне завидую князю! Спасибо за оказанную честь видеть вас и говорить с вами. Безумно жаль расставаться с вами, но!.. Всего доброго.

– И вам всего доброго, еще раз удачи.

Бартаев и второй всадник вновь вскочили на коней и, развернув небольшой отряд, поехали вдоль речки, в лес. Трое драконов спокойно развернулись и пошли обратно в лагерь, не смотря на то, что всадники их уже слышать не могли, они говорили вполголоса.

– Почему вы не сказали им: где девушка? – недовольным тоном спросила Анна. После вчерашнего разговора с Георгом, Беатрис на физическом уровне ощущала ее неприязнь к себе.

– Вы не знаете: кто это девушка, Анна, иначе бы вы так не говорили.

– Тогда, может, вы скажете нам?

– Это принцесса Лидия.

– А именно?

– Я имею в виду принцессу Идэлии.

– Но… что она здесь делает?

– Яромир перенес её сюда и хотел…. чтобы она отдалась ему, за это девушка выдавила ему глаза.

– Ничего себе! – искренне удивилась Анна.

Алиев, до того молчавший, спросил:

– А кристаллы, Беатрис, разве он не может управлять ими, будучи слепым?

– Наверно, смог бы, если бы не появился Син Балскове и не забрал их. Мы вытянули вчера это из Лидии.

– Как она? – спрашивал Алиев.

– Пока спит, и собираюсь дать ей еще успокаивающего напитка, чтобы она проспала хотя бы до вечера, ей нужно сейчас восстановить силы.

– Яромир, Яромир, что с тобою сталось? – печальным голосом спросил Алиев, скорее себя, чем кого бы то ни было.

В лагере хорошо видели, как подъехали всадники, как два из них спешились, как беседовали с Беатрис, а потом к ним подошли Алиев и Беклемишева. Как и все, Георг решил, что они вполне могут сами переговорить с всадниками, тем более что привлекать внимание излишней важностью вопроса сейчас нельзя, ведь эльфы, скорее всего, искали Лидию. Так думал Георг, и он оказался прав. Он внимательно следил за переговорщиками, и невольно вздрогнул, когда сзади на его плечо легла чья-то рука.

– Почему меня до сих пор никто не разбудил? – недовольным тоном спросил Андрей.

– О, это не ко мне! Это воля Беатрис.

Всё возмущение мгновенно исчезло с его лица, он сел рядом брата, и, окинув взглядом лагерь, заметил всадников, а потом и Беатрис.

– Что там такое?

– Наверняка, ищут Лидию.

– Как она?

– Пока никак, спит, но наши дамы вчера смогли успокоить её, так что думаю, сегодня всё будет в порядке.

– Уезжают. Но нам всё равно надо быть осторожными в пределах этой страны. Кто знает: что взбредёт в голову Яромира.

– Но разве он может осматривать каждого в лагере?

– Запросто. Если у него есть доказательства, что мы скрываем преступника, то он имеет права по их законам перерыть все наши вещи. Но ты сам понимаешь: принцу ничего доказывать не нужно.

– Принцу! Успел уж и трон прихватить! Хотел бы я знать как, что-то мне не верится, что на законных основаниях.

– Понятное дело. В принципе и хорошо бы посудиться с ним, но времени нет. Это только в крайнем случае. Ладно, пойду я хоть умоюсь.

– Ты только недолго, а то Беатрис меня покалечит, если ты не успеешь поесть.

– Ладно, не волнуйся! А дети наши где?

– Вон там, видишь: целая толпа малышни, они там играют.

Согласно кивнув, Андрей направился к реке, издалека помахал рукой Беатрис, которая к тому времени ушла в восточную часть лагеря. Его провожали взглядами, вопросительно-пытливыми: все знали, что вчера в бессознательном состоянии князя принесла в когтях Беатрис, и с ними был кто-то еще, но о подробностях произошедшего никто почти ничего не знал. Андрей постарался не замечать всех неозвученных вопросов, вскоре он остался один, выбрав чуть наклонный засчет холма берег, он стал спускаться к воде, но, сделав пару шагов, остановился. У воды сидела Беклемишева, она не видела его, и хорошо бы было, подумал Андрей, если б и не услышала. Но услышала, она резко повернулась, встретившись с ним взглядом. Досадливо вздохнув, Андрей собрался идти обратно.

– Не надо, я сама уйду, – холодно отозвалась Анна, и, встав, пошла к вершине холма.

"Она специально пошла именно этим путём. Она десять раз могла обойти!" – недовольно промелькнула гневная мысль в голове Андрея, он хотел уйти, но переборол себя и тоже пошёл вниз. Как же хотелось ему, чтобы всё было иначе! Он восхищался ей, испытывал искренне уважение, но она не стремилась видеть в нём просто друга. Тогда, десять лет назад, когда он, любознательный, подающий большие надежды юноша, слушал её лекции по искусству боевой магии, охотно помогал после занятий в лаборатории, он доверчиво искал дружбы и понимания своего наставника, он не мог и хотел видеть её в другом качестве. А она, она изначально преследовала одни цели, обманывая себя и других ложными разговорами и поступками. Часто спрашивал себя Андрей: почему? Неужели она не может иначе? Не хочет, это куда сильней.

– Это правда, что ты голосовал не за меня, а за Храмова? – как бы невзначай бросила Анна на ходу.

Также, не оборачиваясь, Андрей обронил.

– А как вы думаете?

– Думаю, что я ошиблась, выбрала не тот подход. Мне не следовало с тобой знакомиться, тогда бы ты…

Слушать до конца Андрей не собирался, резко шагнув назад, он схватил ее за локоть, с силой, и, срывающимся от гнева голосом, сказал.

– Замолчите! Я никогда не позволял себе так обращаться с женщинами, но у меня уже никакого терпения не хватает! Не смейте, слышите, не смейте напоминать мне о ваших низких помыслах!

– Смог обратить на меня внимание, – докончила Анна, не взирая на его угрозы.

– Я не желаю ничего слушать, ни сейчас, ни впредь!

Резко отбросив её, он, не оборачиваясь, пошёл дальше, но она стояла на месте.

– Деспот, как и твоя мать, как и все Ти-Ирисы!

– Меня это устраивает! Как и вас ваш метод общения.

– Ты глупец, сколько бы ты мог иметь, если бы не твоя дурость!

– Вы, кажется, хотели, уйти, Анна!

Не просто гневный, бешеный взгляд бросила на него Анна, и собиралась ответить, основательно и продолжительно, если бы не чей-то оклик. В пылу гнева женщина даже не поняла: кто это, но её всё равно пробило током: кто бы это ни был, он не должен был слышать этот разговор. Поймав взгляд Андрея, он испугалась еще больше, тот был буквально ошарашен.

– Анна! – повторил… Алиев – женщина побелела. – Анна! Могу я с вами поговорить?

Алиев вернулся сюда за Анной, он, действительно, хотел посоветоваться с ней, а теперь еще и побеседовать, в назидательном стиле.

– Иди, куда шёл, Андрей, – говорил Алиев, спускаясь с холма, подойдя к Анне, он взял её под руку, и повёл наверх – она безвольно повиновалась.

– Не жалко! – бросил вслед Андрей, вполголоса, проводив их взглядом, и пошёл, наконец, к реке.

27 глава. Визит в Кастению

Куда-то ушёл терзавший душу долгие несколько дней страх – дети резвились, кричали и бегали так, словно ничего не произошло! Даже Эля и Ник играли вместе со всеми. Они ничего не забыли, но начали понимать жестокую истину жизни: надо жить дальше, пока ты живешь, и всё равно сознавать счастье каждого вздоха. Стали бы их родители радоваться, если бы узнали, что они всё время плачут, нет, по-настоящему любящие родители только бы расстроились. Конечно, сами дети к такому решению придти не могли, здесь сказывалась умелая работа драконов, и в особенности Андрея, к которому маленькие эльфы успели привязаться. А он как никто другой понимал: что такое потерять своих настоящих родителей, как начать жить заново, как научиться снова любить мир, считаться с его жестокостью и все равно любить.

Дети играли в самую быструю и от того приятную для ребят игру: догонялки. Но, в конце концов, они всё-таки устали и начали играть в прятки. Лес как нельзя лучше подходил для этого: столько широких стволов, удобных собраний кустов и подрастающих деревцев, а также овраги, лазейки. Что значили здесь предостережения взрослых о молчании западноэльфийских животных? Но они в свою очередь не стали связываться с шумной и быстрой толпой детей. Змеи забились подальше и поглубже, белки притихли в дуплах, а различные быстроногие воспользовались своими природными способностями и освободили игровое поле.

Эля пробиралась всё дальше вглубь небольшого леска, она водила и никого не могла найти – все как будто исчезли. И тут сзади раздалось: "Нашел себя сам!", дважды, Эля даже побледнела – неужели она так далеко ушла, что, никого не заметив, прошла мимо?

– Нашёл себя сам!

Опять! Всё, надо возвращаться, лучше потом начать заново. Эля уже собиралась повернуться в другую сторону, как увидела через просветы в деревьях поле…. покрытое пеплом. Девочка смотрела на него как заворожённая, не в силах отвести взгляд. Сзади раздавались крики, смех, а впереди несчастный крестьянин, плакал над погибшей семьёй, над безвозвратным теперь счастьем. Эля вышла из-за деревьев и пошла к полусожжённой деревне. Пепел ложился ей на ноги, и, поднимаясь вверх, мешал дышать. Старик, сидящий на середине поля не слышал её, и всё также неустанно продолжал плакать. Всё погибло, всё, чем он жил и над чем он трудился столько времени! Кто вернёт ему сына-волшебника, попытавшегося создать защитное поле? Кто и как вернёт ему накопленное? И кто и как ответит за случившееся? Когда на его плечо легла легкая рука, он невольно вздрогнул и, растерянно посмотрев по сторонам, увидел маленькую девочку.

– Не плачьте, – тихо сказала малышка, – это ничего не изменит!

Старик понимал идэлийский, но сам на нём говорил плохо, однако это слово он знал хорошо.

– Спасибо!

В глазах его застыли слёзы, своей маленькой ручкой Эля осторожно смела их. Улыбнувшись, она погладила его по волосам. "Откуда этот ребёнок?" – недоумевал старик, но был искреннее благодарен ей. Взяв её ладонь в свою, он поцеловал ручку девочки, и ещё раз поблагодарил:

– Спасибо!

После того, как все нашли сами себя, ребята заволновались: где же Эля. Тем более что в этот момент их позвали. Надо было возвращаться. Без Эли? Несколько ребят собрались идти искать её, видя непонятное замешательство среди детей, Беатрис, находясь рядом, пошла к ним.

– Что такое?

– Э…. Замялся мальчик лет двенадцати, но ответить так и не смог, виновато опустив голову.

– Эля пропала, – донесся голос Ники, – она водила, но мы все нашли себя, а она так и не пришла.

– Идите ко всем, Ника позови наших, пусть поднимаются в воздух – мы найдем её.

Беатрис преобразилась, сделав несколько взмахов крыльями, она поднялась над лесными зарослями и сразу же увидела девочку.

– Ника! – крикнула она сверху. – Ложная тревога, я её уже нашла.

Мальчик улыбнулся, проводив глазами драконицу – та опустилась практически сразу для себя, через большое расстояние – для Ники. Приземлилась чуть поодаль от эльфов, боясь поднять толстый серый слой. И всё равно лёгкий пепел взлетел вверх – саму Беатрис он окутал облаком, и едва не скрыл Элю – старик заградил её собой. Драконица невольно закашляла.

– Простите! Я не задела вас? – спросила Беатрис, подходя к эльфам.

Старик непонимающе посмотрел на неё: он не знал древнеэльфийского, только страх при виде дракона не требовалось переводить на другие языки. Он не мало удивился, когда Эля, погибший отец которой, будучи преподавателем, знал западноэльфийский язык, перевела ему на современный идэлийский её слова. Женщина – дракон – беспокоилась, не задела ли их волна пепла!

– Нет, всё в порядке, госпожа Беатрис. Этот старик, он, наверно, местный житель.

– Да, похоже…. Ужас, что здесь произошло? Такое ощущение, что рядом извергался вулкана. Но ведь у нас там совершенно чистая поляна!

– Должно быть, облако окончилось здесь. Видите: дальше всё в пепле.

– Пепел! Значит, те туманные облака, что мы видели, образовались от извержения вулкана? И впереди туманность. Скоро мы такого солнца не увидим.

– Он и до Идэлии дойдёт?

– Увы!.. Эля, спроси его: выжил ли кто-то в этой деревне?

Девочка перевела, старик отрицательно покачал головой.

– Бедный! – сердце Беатрис сжалось в комок.

Нет, она его тут не оставит, чтобы не сказал на это Андрей! Да, она знает, что они не могут помочь, не могут ничего исправить, они должны лететь, но хоть кому-то хоть как-то они могут оказать помощь?

– Эля, скажи ему, что он пойдет с нами.

– Дедушка, пойдем с нами! Мы тебе поможем.

– Нельзя помочь! Ничего не вернуть! Нет, нет, дочка, нет. Ты идти, я остаться.

– Но вы погибнете тут! – Эля с нескрываемым ужасом в глазах посмотрела на него, но старик молитвенно улыбнулся.

– Нет, здесь всё моё. Я остаться!

– Нет!

Беатрис не могла понять всех слов, но "нет" звучало практически также. Почему старик отказывается?

– Госпожа, скажите что-нибудь, я переведу!

– Передай ему, что мы унесем его отсюда, ему нечего с нами бояться.

– Не то! Он говорит, что здесь всё его, ему нельзя помочь, и он останется! – девочка глотала слёзы, она не хотела бросать его, не могла даже представить такое.

– Дочка, лететь – вы, а я остаться. Мой дом здесь, мой сын, моя жена.

– У меня тоже погибла семья, но я не буду себя хоронить, я буду жить на радость моим родителям, моему старшему брату!

– И я хочу жить с ними, ты должна позволить остаться.

– Не могу! Не могу!

Старик вновь улыбнулся, сейчас его не мучили боли, не мучил голод, только один короткий выстрел внутри тела.

– Спасибо! – это было его последнее слово, ему было больно, но он умирал с улыбкой на устах, потому что знал: он уходит к своим, и это уход, согретый любовью и вниманием, скоро он станет частью своих близких и друзей.

Беатрис силой оторвала от него рыдающую Элю и преобразилась, крепко держа девочку в лапах, она возвращалась в лагерь. Все уже были готовы к отправке, а вскоре они пролетали над тем самым полем, где нашёл успокоение последний житель деревни Лесной Уголок, который в пепельный дождь уходил в погреб, где его не мог достать горячий пепел.

– Что это?! – с ужасом спросил Георг, увидев внизу поверхность, покрытую пеплом.

– Я боюсь предполагать, – отозвалась Беатрис, – но, похоже, Балскове нашёл друга в лице Горавна.

– Зачем ему Горавн? – удивилась Руфина, – Разве он не может повелевать вулканами самостоятельно, кристаллами?

– Думаю, что нет, – отвечал Андрей. – Вулкан – это не токи пространства, и не какой-то листок бумаги – это комплексное, самобытное, я бы сказал, образование, ему нельзя приказать до тех пор, пока не найдешь нужные силовые точки. Так что Беатрис, скорее всего, права.

– И таким образом получается, что Идэлия разрушена, Западная страна эльфов тоже. И еще неизвестно, что будет дальше.

– Война, например, – ответила Георгу Беатрис, – Лидия в бреду говорила об этом. Амнэрис поднимает войну против Западной страны эльфов, Царства Льва и Королевства Серебряного Дерева. Хотя не знаю: как Чертомир сможет вести войну сразу на трех фронтах.

– Неужели Амнэрис, – отозвался Андрей, – тоже с Балскове?

– Конечно! Она, наверно, первая побежала к нему! Сама!

– Георг! – осекла его Беатрис. – Амнэрис – слишком противоречивая личность, чтобы делать такие прямые и поспешные выводы!

– Хм! У меня есть основания так утверждать! Особенно если учесть её недавние приветы в мой адрес, то я вообще ставлю под сомнение ее непричастность ко всему этому!

– Георг! – воскликнула Беатрис, но не успела сказать что-либо еще.

– Одно меня останавливает: вряд ли бы она стала рушить весь мир: самой-то тоже надо где-то жить. А если всё погибнет, то не будет и её Чертомира, и тех, кем она могла бы повелевать, да и она сама вряд ли останется существовать.

– Разумный довод, только вот на что надеется Балскове – он ведь тоже погибнет? Самоуничтожение – странная цель, особенно для того, кто любит и хочет властвовать. Не понимаю, – говорил Андрей. – Может, он сам завел механизм, силу и результаты действия которого, не мог даже представить?

– Скорее всего, – поддержала его Беатрис. – Согласись, если бы Великий Бог Справедливости знал о последствиях, стал он бы он оступаться?

***

Неровные отсветы костра постоянно выбирали разные участки – то стайку комаров, напряженно звенящих, то пышную луговую растительность, то редкие кусты перед началом леса, то переливы расположенной рядом реки, но чаще лица сидящих у огня. Кайл, устав после продолжительной дороги, задремал, а его спутники неотрывно смотрели друг на друга.

– Амедео, пожалуйста!

– Нет!

– Но это безжалостно!

– Я знаю. Еще аргументы есть?

– Это быстро.

– Не верю. Что еще скажешь?

– Что ты безжалостный.

– Ты с этого начинала.

Мирра глубоко вздохнула и отвернулась. Она не хотела соглашаться, не хотела. Ведь они могут залететь в Кастэнию и довезти туда эту женщину. У неё там трое детей, одни, а сейчас, в такое тревожное время, их вряд ли возьмут к себе малознакомые соседи (мать с двумя дочерьми и сыном переехала в город недавно). Но она не может идти через пепел! А об этом пепле говорят все встречные.

– Мне тоже жаль их. Ты, похоже, в очередной раз забываешь о том, что я не бесчувственен. Но я не собираюсь что-то доказывать, только скажу об одном: каждая минута промедления – это десятки, а то и сотни жизней. Сейчас, я уже не говорю, что будет потом.

Она помолчала. Надо заходить с другого конца – например, надавить на Кайла, или, если он прав, то лучше закрыть глаза и не думать. Ужасно! Немыслимо! Мирра встала.

– Ты куда?

– Просто погулять.

– В каком районе?

– Я не пойду к ней, обещаю. Поклясться?

– Чем?

– Например, тобой.

– О, боюсь, это сейчас не самая твердая единица. Найди что-нибудь другое.

– Крылья Кайла подойдут?

– А это величина переменная, в этот адрес лучше не зарекаться для собственного блага.

– О! Амедео, я обещаю, что просто похожу!

– Ладно, иди, твоё право.

– Спасибо.

А в то время та самая эльфийка, которая оставив двоих малышей двух и четырех лет на попечении старшей восьмилетней дочери, вынуждена была ехать на границу Идэлии, где был найден, предположительно, её муж. Опасения подтвердились, к огромному горю эльфийки, а теперь еще мир посходил с ума. Уехать куда-нибудь практически невозможно: все бегут, никто не хочет выделять свой транспорт на других, все спасают себя. А теперь еще и это пепел. Как она пройдет по нему? По территориям, где выжившие эльфы, если не полностью, то частично, наверняка, обезумели? Женщина не знала и боялась даже думать об этом: у нее там, в Кастении трое маленьких детей и она должна быть рядом с ними. Еще вселял надежду тот факт, что путь, по которому ей предстояло идти, мало задело пепельным дождем. А какой-никакой тракт всяко лучше леса, над которым недавно летели беженцы из Долины Времен Года.

Когда женщина увидела дракона, то несказанно обрадовалась. Он летел в ту сторону. Конечно, Кастэния не совсем на прямой к Каримэне, но неужели он откажет из-за какого-то часа? Девушка сразу выразила горячее желание помочь, и мужчина тоже, но этот юноша…. Эльфийке стало не по себе от одного его взгляда и короткого, исполненного какой-то странной холодности: "Нет!" Почему они послушались его? Так безоговорочно и покорно? Почему-то ей показалось, что и ему жаль её, но он вынужден отказать. Или ей только так хотелось думать? Нет, она словно читала это в его лице, таком знакомом…

Женщина сидела на берегу реки, когда увидела ту самую девушку, она спускалась к воде. Сейчас перед сознанием заново предстал тот разговор. И тут… Невозможно!

Мирра тоже видела её, она просто не могла пройти мимо, она никогда не понимала вечных необходимости и отказа собственным чувствам со стороны Амедео, она мыслила иначе – она страдала за всех и за каждого, и даже за него, ибо ощущала и его душевную боль.

– Как вы?

Женщина подняла глаза, они были полны испуга, если не ужаса.

– Кто вы?

Мирра смутилась.

– Не понимаю.

– Вы, я… вспомнила, где видела его! Книга, старинная книга, рассказывающая о происхождении Богов. Он…

Мирра опустилась на корточки. Посмотрев в глаза эльфийке, она тихо произнесла.

– Поэтому он не может помочь вам. Каждое промедление – гибель для других. Вы должны понять.

– Но почему он ничего не делает? Почему? Зачем нужен весь этот кошмар?! Разве это справедливо?! – на глазах женщины выступили слёзы. – Почему мы должны так страдать?!

– Нет, Микаэла, вы не должны страдать, но миром правят строгие законы, я не могу объяснить вам всего, но одно могу сказать точно – невозможен нескончаемый день, как невозможна нескончаемая ночь. Миром слишком долго правило созидание, разрушение всё это время копило силы, а теперь вырвалось наружу. Это сложно, я знаю, но вы должны понять, что есть такие законы, против которых бессильны даже Боги! Он делает всё, что может. Сейчас он, как и все, лишён возможности колдовать, поэтому он вынужден пользоваться помощью Кайла.

– Но разве он не дракон?

– Дракон, но сейчас он может пользоваться только теми возможностями, которыми обладал в двадцать лет, в этом возрасте драконы ещё не могут летать.

Мирра хотела сказать что-то ещё, но промолчала, она увидела Амедео, он шёл к ним. Женщина испуганно поднялась с места.

– Идёмте, мы сделаем небольшую петлю в Кастэнию.

– Можно спросить, что повлияло на твое решение?

– Когда ты ушла, – говорил он по пути, – к нам вышел местный старичок, он очень хотел поговорить, и рассказал нам о случившемся здесь недавно происшествии. А именно, некая девушка, по имени Лидия, выдавила глаза принцу Западной страны эльфов, когда тот хотел не совсем лестно объяснить ей свои чувства. Ты не поверишь: кого теперь называют принцем, Яромира!

– Что?! Невозможно! Когда он успел? И как?!..

– Меня это не волнует, пока, но, тем не менее, я хочу с ним побеседовать. Он ещё в Кастэнии.

– Думаешь, Балскове делился с ним какими-то тайнами?

– Уверен, что нет.

– Тогда?..

– Есть у меня одна идея, но в нынешней ситуации мне нужно её подтверждение. Микаэла, – обратился он к женщине, отчего та невольно вздрогнула. – Советую вам с детьми идти в Ридану.

***

Глаза, а точнее то, что от них осталось, болели меньше, но всё равно давали о себе знать, особенно тогда, когда Яромир вспоминал причину этой боли. Сейчас в его сердце не осталось и намёка любви к Лидии, только ненависть и отчаянная злоба: это они забрали её, драконы, больше некому. И опять Бероев и Ти-Ирис! Он заставил Россельманова отправить отряд. И что? Что они сказали? Что драконы не видели никакую девушку, и что никто из них не знает Лидию!

– Прикинулись идиотами! А вы, вы тоже идиоты, раз так легко поверили им! Вы должны были проверить!

– Господин… – начал было Россельманов, но Яромир зло оборвал его на полуслове.

– А ты вообще молчи! Вы должны были проверить, обязаны, но не сочли нужным найти преступницу! Я требую, чтобы вы вновь отправились к ним и привезли её! Россельманов! Я с вас спрошу о результатах. Если она не будет доставлена в Кастэнию в течение трех дней – вы лишитесь головы! А вы, – говорил он, указывая на пограничников, – отправитесь разгребать кучи пепла! Голыми руками!

Сначала Ингмар отнёсся к этому как к простым словам, произнесенным кем-то кому-то на улице, и только когда Яромира увели лекари, и он повернулся к своим подчиненным, то прочитал на их лице ужас. Они испугались, но он не испугается!

– Идёмте, – сухо произнес он. – У нас мало времени.

Россельманов вышел из голубого кабинета больницы, где родственники и знакомые могли поговорить с больными, и направился по коридору на улицу. Принц ему однозначно не понравился! Уж лучше король Александр, чем это – комок злости и жажды мести. И в его руках была власть….

Россельманов и четверо пограничников возвращались к себе в управление, буквально пробиваясь через толпы испуганных, а порой и обезумевших от страха эльфов. Кастению обошёл пепельный дождь, поэтому сюда, как в один из оставшихся уголков, стекались лишённые домов и семей. Кругом мельтешили голодные дети, просили помощи пострадавшие от ожогов, а они, вместо того, чтобы помогать им, должны были искать девушку, не угодившую принцу! "Либо Яромир безумец, – подытожил Россельманов, – либо я безумец, что не могу поставить его на место, и объяснить ему: что сейчас на самом деле важно, а что может подождать" В какой-то момент глава местной погранохраны налетел на мужчину, едва не сшибив того с ног, он не упал только потому, что его сразу же подхватили шедшие рядом девушка и юноша.

– Простите, – извинился Россельманов, чуть испуганно заморгав глазами: он совсем забылся, и даже не заметил, что он быстро, размашистыми шагами шел по улице, не считаясь с таким движением.

– Он просит прощения, – перевел Кайлу Амедео.

– Скажите, что я не злюсь.

– Он не держит на вас зла.

– Спасибо, а… позволите ли узнать: откуда вы?

– Мы ничего не сделали.

– Я вас ни в чем и не виню, просто вы не очень-то смахиваете на эльфов.

– У нас есть разрешение на перемещение по стране.

– Позволите взглянуть?

– Много же у вас работы, – заметил Амедео, протягивая Россельманову листок с разрешением, полученный на пограничном посту, – тут столько народу…

Россельманов без труда узнал подпись одного из своих капитанов.

– Опять драконы! Чего вам надо в Кастэнии? Вы же в Каримэну летите?

– Кажется, вы сказали, что не вините ни в чём нас, тогда откуда такой тон?

– Не надо меня учить, мальчик, это моя страна, я отвечаю за её безопасность на этом участке, и мне не безразлично: кто и зачем находится здесь.

– Вы не в настроении, господин Россельманов?

– Какая осведомленность! Я скажу Тимуру, чтобы болтал поменьше! Так что вам надо в Кастэнии?

– Хотим кое с кем встретиться.

– Имя!

– Не при свидетелях. Думаю, вы нам даже поможете.

– Что?! – Россельманов рассмеялся. – И ты смеешь говорить мне, что делать?! При свидетелях! И в управлении!

Если бы не создавшаяся обстановка, вокруг них наверняка бы уже собралась толпа зевак. День назад, когда здесь был князь Бероев, такого столпотворения еще не было. Сейчас же их перепалка мало кого волновала.

– Вспомните вашего отца, Ингмар, однажды он тоже не захотел послушать одного тэнийца – результат вам известен.

– Откуда ты…

– Поговорим без свидетелей?

– Хорошо, – медленно произнес Россельманов, – мой дом через дорогу, идёмте. Я скоро приду, идите без меня, – сказал он своим эльфам.