Текст книги "Венец Бога Справедливости"

Автор книги: Елена Шихматова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 30 (всего у книги 66 страниц)

Беатрис осторожно опустила его голову на подушку, а сама устроилась на полу подле дивана. Она так и не встала, когда в комнату вошли Дармиева и двое учеников, она лишь сделала то, что должна была: повторила заклинание. Сейчас в этом новом для нее, чужом времени, она была совершенна одна, или должна была быть, но что-то подсказывало ей, что этот дракон не оставит ее. Странное чувство, раньше мысль надеяться на помощь мужчины могла показаться ей насмешкой в её адрес, но не сейчас. Ведь он помог ей, не смотря на то, что она сделала, и это не могло диктоваться только значением ее имени или испугом перед игрой со временем. Она почти на подсознательном уровне ощущала его расположение к ней, как и он её.

12 глава. Первые шаги Богини Любви

Бойкий огонек в камине звонко прыгал и трещал, отражая на потолке, полу, стенах отзвуки своей игры. Он словно говорил: «Ну, поймай меня!», достигал заманчивой близости, а потом резво отскакивал. Однако эти игры достигали максимум середины комнаты, остальная её часть оставалась во мраке

Дверь открылась, и в комнату вошел Марк Сметин

– Ну, что? – спросил он лекаря, Николая Грошева Юрского, тот сидел в кресле в правом углу от камина.

– Ничего нового: спит. А как Арман?

– Тоже спит. А рана… раны больше нет.

– Ну, вот видишь, а ты требовал: перевяжите ему голову чем-нибудь нормальным! Она, наверняка, приложила яд! Она – настоящая целительница, нам до нее жить и жить, учиться и учиться.

– Да, – Марк подкатил второе кресло поближе к камину, сев напротив Николая. – А ведь мы, можно сказать, похоронили Армана.

– Её так и держат взаперти? Под охраной?

– А как иначе? Мы ведь даже не знаем, кто она. То есть по внешности, конечно, знаем, но такое ведь невозможно. Ник, это невозможно!

– И все-таки, вы не правы, её нужно отпустить, тем более она ясно сказала: "Позвольте быть рядом с Андреем" Искать вам ее не придется.

– Ну, если бы она еще хоть что-нибудь сказала, например, ответила бы на часть вопросов, а то мы дождались от нее только двух фраз. Первая: "Позвольте осмотреть раненого юношу", и вот эта, вторая.

– Знаешь, если она действительно та самая Беатрис, то правильно и делает, что молчит, я бы тоже молчал! Это же прямое оскорбление.

– Оскорбление – не оскорбление, – настаивал Марк, – а нас тоже можно понять.

Николай только хмыкнул в ответ.

– Вот погодите, проснется Андрей, он вам всем устроит! Возмездие за недоверие Беатрис!

– Андрей не компетентен в данном вопросе, ты же знаешь его ненормальное отношение к той самой Беатрис, заметь к той самой, а не к этой, просто он ослеп. Это нормально, его можно понять, но мы должны быть трезвы в принятии решений.

Но Юрский только покачал головой.

– Всё равно, в трезвом подходе или каком, но вы не имеете права так обращаться с ней. И тем более, никто не имел права поднимать на нее руку! А что касается Андрея, то попробуйте: остановите его, ты же знаешь, не хуже меня: что он, что принц Георгий, если им надо, они горы свернут на свои пути и уберут любого, вспомни: кто их мать, и как она их воспитывала.

Марк сделал вид, что не слышал последних слов, он помолчал некоторое время и только потом мрачновато заметил.

– На счет руки, это, да, перебор. Но Храмов, сам знаешь, тоже, горячий. А ты бы, Ник, как отреагировал, когда тебя игнорируют и отвечают на все вопросы упорным молчанием?

– Еще раз говорю, – твердо сказал Юрский, – правильно делает, что молчит. А Храмова не надо было и близко пускать для допроса. Сам бы лучше допросил.

– Ну, ты скажешь! – почти в полный голос воскликнул Марк. – Как будто это я решаю! Кто Храмов и кто я!

– Беатрис, – донесся до них голос Андрея, оба дракона вздрогнули. Марк невольно укорил себя за то, что повысил голос. Но Юрский только пожал плечами и, подойдя к стене, зажег свет. В комнате сразу стало светло, комната была достаточно большой, красиво и богато обставлена, когда-то она принадлежала настоящему главе башни постижения законов Природы, теперь заместителю – Андрею Бероеву. Со времен родителей Андрей мало что изменил в этих покоях, говорили, конечно, что роскошь навеяна воспоминаниями о прежней жизни, но и аскетизм предпоследнего руководителя башни тоже никто не одобрял.

– С возвращением, князь, – произнес, было, Марк, но Андрей осек его сразу и решительно.

– Где она?

– Кто?

Андрей смутился – а что если всё это ему приснилось, и не было никакой Беатрис. Или была, и теперь… исчезла?.. Но что-то подсказывало ему: она здесь, иначе с чего это Марк отводит взгляд, а делает он так всегда, когда не хочет отвечать, да и то, что он обратился к нему, именно так, тоже наводило на подозрения.

– Беатрис, где она?

Да, Марку было из-за чего отмалчиваться, он только вздохнул, встал и подошел к окну, провожаемый пристальным взглядом Андрея. А на край кровати сел Юрский.

– Как ты себя чувствуешь?

– Хорошо. Где она?

– Это ты у него спроси, – кивнул лекарь в сторону Марка. – И что они сделали, тоже спроси.

Андрей побледнел. Нет, как они посмели? Что-то сделать? И что именно они сделали?

– Я требую, чтобы меня отвели к ней! – заявил он, вставая с постели.

Развернувшись, Марк окинул его чуть удивленным взглядом, и почти насмешливо спросил.

– Так и пойдете? В одной рубашке?

– Надо будет, и пойду! – зло отрезал Андрей и, со всей силы хлопнув дверью, ушел переодеваться в соседнюю комнату.

– Ты бы предупредил Храмова, что ли, – предложил Николай.

– Да, князь уже в бешенстве, а ведь сейчас как раз допрос идти должен – увидит, полшколы разнести может.

Не прошло и минуты, как Андрей вышел в полной амуниции, он даже успел захватить плащ, но не простой учительский, а белый, с вышитым гербом Бириимии, на ходу одевая его, Андрей уже вполне спокойным голосом предложил.

– Марк, давайте по-хорошему. Вы отведете меня сейчас прямо к ней.

– Соглашайся, – подхватил Юрский.

Сметин только вздохнул и, не глядя на Андрея – точно, виноват, чуть слышно сказал:

– Идемте.

Еще один признак: он перешел на "вы", значит, ни к какой откровенности не расположен. Если Андрей всегда обращался к Марку на "вы", отдавая дань возрасту Сметина (он годился князю Бероеву в отцы), то Марк к нему в исключительных случаях. Неужели это один из них? Андрей нервно кусал губы, в душе всё клокотало, но когда они свернули в сторону темниц, то стали понятны все увертки Сметина. Позеленев от негодования и возмущения, Андрей едва сдержал себя, чтобы не расквитаться со всеми и сразу сию минуту.

– Отвечай! Выпускали ли ты чудовище Балскове?! – кричал заместитель главы школы, эльф Виктор Храмов, держа в руке приличной величины кнут. Беатрис гордо молчала, не желая удостоить его даже взглядом.

Храмов начинал выходить из себя: да как она смеет, вот так сидеть и молчать, игнорировать его?! Эльф зло ударил кнутом, пока только в воздухе, а вот следующий удар.

Услышав гневный тон Храмова, Андрей забыл о шаге и, стремглав бросился вперед.

– Ну вот, – подытожил Марк, – началось!

При виде разъяренного князя Бероева, оба стражника в страхе отступили – они не понаслышке знали о его победе над лианой Кавериса, и спасенной им Долине. Андрей ударом ноги вышиб дверь, а, увидев занесенный Храмовым кнут, он выпустил в этот самый кнут огненную стрелу. Эльф взвыл – стрела задела ему руку.

– Ты что, с ума сошел?!

– Нет, это ты с ума сошел!

– Как ты смеешь тыкать мне, гадёныш, да я тебя!

Последние слова он произнес шепотом – Андрей припечатал его в стене и сжал рукой его горло, не посмотри, что рука тонкая и изящная, силы в ней было немало. Взглянув в эти глаза, Храмов не на шутку испугался: он знал о мощи Бероева, знал и потому ненавидел, и боялся одновременно.

– Успокойся, Бероев, я ей ничего не сделал!

– Андрей, возьми себя в руки! – воскликнул подоспевший к месту Марк.

Но молодой дракон и не думал слушать его, а вот Беатрис, увидев вбежавшего Андрея, едва не вскрикнула (от радости! Часто ли такое с ней бывало!), и неприятностей ему из-за себя не хотела. Она быстро подошла к Андрею и, положив ему на плечо свою ладонь, попросила.

– Пожалуйста, отпусти его, не нужно никаких стычек из-за меня. Андрей, прошу тебя!..

До конца своих дней будет вспоминать Храмов тот день, и, ненавидя всей душой обоих, отдавать должное Беатрис: она спасла его, не дав, по крайней мере, покалечить. Андрей брезгливо оттолкнул от себя эльфа, еще раз ударив, тем самым, о стену – Храмов зло прошипел в его адрес не слишком лестные слова – дракон уже развернулся, но Беатрис еще крепче сжала его руку, занесенную, было, для удара.

– Нет!

– Пошли отсюда!

Как и утром. Андрей взял Беатрис за руку и повел за собой – Беатрис не противилась, она словно, вообще не заметила этого. По пути они встречали и учителей, и учеников, но никто не остановил их до самых покоев князя Дэ" Эстена Бероева в башне постижения законов Природы.

– Проходи.

После сумрачной холодной темницы хорошо освещенная уютная гостиная заставила Беатрис впервые за всё время пребывания здесь улыбнуться. Она благоговейно вдохнула этот приятный воздух, сделав три глубоких вдоха, отчего даже немного, но приятно, закружилась голова.

Андрей меж тем закрыл изнутри двери. Убирая ключи в карман, он столкнулся с несколько удивленным взглядом Беатрис.

– Так надежнее, – пояснил он. – Хочешь принять ванну? Идем, я покажу где.

Он вновь взял её за руку и повел вглубь комнат, в четвертой они остановились, Андрей осторожно отпустил её ладонь и подошел к правой от входа стене.

– Здесь от мамы осталось два платья, ну, не сказать, чтобы очень красивых, но все-таки лучше, чем испачканное в крови.

Он открыл дверцу шкафа, столь умело встроенного в стену, что Беатрис поначалу его даже не заметила.

– Какое тебе больше нравится. Белое или розовое? Они по фасону одинаковые, только… – Андрей прикусил гуду, ему стало жутко неловко, – оно чуть ниже колена.

– О! Если честно, я даже рада, а то длинное платье далеко не всегда удобно.

– Тогда ладно, а то я уж, было, испугался! Так…

– Белое, – закончила за него Беатрис.

– Да, возьми еще полотенце и тапочки, это тоже от мамы, когда они с отцом вдруг решают навестить меня, это весьма пригождается. Ванна там, за той дверью, а я буду в кабинете – это через боковую дверь в предыдущей комнате, потом до конца залы. Да, если тебе еще что-то понадобится, я имею в виду из вещей, не стесняйся, бери. До встречи.

Он и улыбнулся и оставил ее одну, Беатрис еще минут пять неподвижно стояла на месте, не понимая, что произошло, происходит, или должно произойти, почему она не злится на такое внимание, и не то, чтобы не злится, а не может злиться! Или она слишком устала? Так, что теперь безумно рада этой помощи, ведь можно отдохнуть, принять ванну, забыться… "Но только с тем, чтобы потом во всем разобраться! – решила Беатрис. – На свежую голову" А допросы, кнут, пощечина – всё это осталось там, за дверью, и пока можно было не думать о том, что ключи придется достать.

13 глава. Решение принято

Андрей не сразу пошел в свой кабинет, решив сначала убрать кровать, возможно, в последний раз – он твердо решил оставить Долину, резко и решительно, чтобы не дать никому даже опомниться, в том числе самому себе. «Вы все только и мечтаете об этом, – думал он про себя, возбужденно и нервно, – что ж, получите море удовольствия, я вас, наконец-то, оставлю, не буду мешать вашим достижениям и делам! Андрея Бероева в Долине больше нет! Боги, наконец-то я вернусь домой, всегда так страшно было, даже подумать об этом, а теперь, нисколько, наоборот, легко и спокойно!»

Андрей открыл дверь в спальню и едва не вскрикнул от неожиданности: еще чуть-чуть и он столкнулся бы лбом с Юрским. Тот дожидался Андрея, а, заслышав резкие шаги, решил открыть дверь.

– Вы?! Я думал вы ушли!

– Нет, я жду тебя.

– Меня?! Зачем?

– Ты уже забыл, что с тобой было утром?

– Ах, это, да все в порядке, вы зря беспокоитесь.

– Ну, зря, не зря, и пока я не осмотрю твою голову, отсюда не уйду.

Андрей тяжело вздохнул, но покорно прошел в комнату и сел на мягкий табурет. С лекарями спорить бесполезно, это он усвоил еще с раннего детства. Разматывая повязку, что до сих пор оставалась на голове Андрея, Юрский спрашивал:

– Я так, понимаю: ты забрал её оттуда?

– Конечно, забрал. Жаль, вот только, Храмова не прибил, а надо бы было, но скажите спасибо Беатрис, не дала мне дать волю законному чувству возмущения. Потому что тому, что вы тут в вашей Долине сделали можно только возмущаться.

– Вы, в нашей Долине? Откуда такой тон? – но ответить Андрей не успел, Юрский перебил его. – Да, она настоящая целительница…, древности, как ни странно это звучит. Я бы при наших современных методах лечил бы тебя не менее трех дней. А тут… потрясающе!

– Ну, насчет возможностей – вы не правы – лечила она меня при помощи нашей, современной пашкры.

– Пашкры?! – воскликнул Юрский, не веря своим ушам, а ведь он так яро настаивал на отсутствие её в аптечках, но мог ли он знать… – Андрей, а нельзя ли будет спросить у неё хоть парочку другую способов лечения?

– Думаю, что можно, только не прямо сейчас.

– Я подожду?

– Да, пожалуйста! Это всё равно не мои владения, но собственность Долины и Школы.

– Не твои? Что ты хочешь этим сказать?

– Ничего особенного, только то, что я, наконец, избавлю высокое общество Долины от своего присутствия. А теперь, извините, я вас покину, если что, то я в кабинете, а то входные двери заперты.

Юрский несколько ошарашенный таким заявлением и таким тоном, так и остался стоять на месте, пока Андрей не вышел из комнаты. Нет, конечно, это оскорбление, но вот так сразу всё бросать, всё! "Да, вот и скажи потом – неродной сын Альчести – весь в неё!"

Первые волны гнева миновали, так что Андрей подбирал уже куда более уместные слова, но о сути своего заявления ни на секунду не забывал: бросить всё, уехать из Долины, вернуться, наконец, в Бириимию, князем которой он являлся. Да, вернуться в Каримэну – выход есть, и весьма привлекательный. Он пригласит с собой Беатрис, ведь, ей нужна определенная адаптация к новой эпохе, все настолько изменилось за те годы, которые она пересекла по милости Великого Бога Справедливости всего за долю мгновенья. Появились новые страны, все языки изменились, за исключением такового у драконов. Но, конечно, если она захочет отправиться в другое место, то он с радостью последует за ней, и, опять-таки, если она позволит.

Закончив с заявлением, Андрей решил дождаться Беатрис и заодно пока изъять кое-какие бумаги: кого бы не назначили на его место, он не должен знать лишнего, только то, что касается дела. Андрей частенько записывал приходящие на ум замечания, комментарии, восклицания и недоумения, нередко это становилось частью тех бумаг и документов, которые он вел как учитель и заместитель (а фактически руководитель) главы Башни постижения законов природы.

Так, разбирающегося в ворохе бумаг, его застала Беатрис, дверь была не закрыта, и, уже, войдя, она легонько постучала по двери, чтобы он обратил на нее внимание. Теперь на Беатрис не было испачканного в крови платья, волосы не были спутаны, а лицо не было испачкано в пыли и крови – прекрасная, величественная предстала она перед Андреем – он невольно замер, восхищенно взирая на нее – она смутилась.

– Я не вовремя?

– О, нет, что ты! Проходи, садись.

Андрей тут же отбросил папку, которую перебирал и подкатил к столу кресло, к слову сказать, единственное в комнате, если не считать того, что стояло у стены за рабочим столом. Беатрис смущенно улыбнулась, но охотно приняла приглашение.

Какое-то время они оба молчали, пока, наконец, Беатрис не прервала уже затянувшееся молчание.

– Мы частично знакомы. Тебе, я так понимаю, известно мое полное имя?

Андрей кивнул, и Беатрис продолжала.

– А вот мне имя моего спасителя – нет.

– Прямо уж, спасителя! Меня зовут Андрей, как тебе уже известно, Андрей Дэ" Эстен Бероев.

– Князь Бириимии?

– Да, и, кстати, о Бириимии и Каримэне в целом. Не хочешь посетить? Это приглашение.

– С удовольствием, но… я так понимаю, ты служишь здесь?

– Пока еще да.

– Что значит "пока"? Андрей, если из-за меня ты хочешь…

– Нет, нет! Это лишь добавило последние капли в чашу, что и так уже была до краев наполнена! Думаешь, охотно высшее магическое общество приняло двадцатидвухлетнего победителя Кавериса и заместителя Башни Постижения законов Природы? Мягко сказать – не очень, а по правде – с огромной неприязнью. Просто ситуация такая сложилась, что я не мог тогда вернуться в Каримэну, а когда все преграды пали, то я вроде как привык, остался. Но теперь не хочу. Я, в конце концов, соскучился по родине, Бириимию помню с трудом, а ведь её жители зовут меня, просят, чтобы я вернулся в родовое поместье.

– На этот счет можно спросить совета у короля и королевы, – предложила, было, Беатрис, на что Андрей только широко улыбнулся и пояснил.

– Они не будут против любого моего решения, с радостью примут, если я вдруг вернусь на Родину, охотно будут навещать, если я останусь здесь.

Беатрис недоуменно посмотрела на него.

– Они мои приемные родители, они воспитывали меня с четырех лет.

– Значит на мне платье?..

– Королевы Каримэны Альчести Амадос Ти-Ирис.

– Это честь для меня!

– Я думаю, если бы она сейчас была здесь, то сказала бы тоже самое. Так, значит, ты принимаешь мое приглашение?

– Да, то есть, нет, не сразу. Сначала я хотела бы выяснить все о том юноше, из-за которого чуть не убила тебя, – Беатрис виновато опустила глаза, – выяснить, почему он назвал местом назначения храм Зору. Неужели он не разрушен до сих пор?

– По-видимому, что-то осталось. Георг рассказывал мне, что замок был огромен, находился и на поверхности, и под землей, ты и сама не хуже нас это знаешь, так что вполне возможно, могла уцелеть одна или даже несколько подземных галерей. Или, например, его просто перенесли на то место, где раньше находился храм Зору.

– Последнее, скорее всего. А Георг? Я так понимаю – это тот юноша, которого в прошлое перенес перстень королевы?

– Да, а тот мальчик – Яромир – ныне убийца своего бывшего одноклассника и беглец.

– Что?! То самый мальчик? Но это невозможно!

– Увы, это так. Я только сейчас понимаю все опасения Георга: его, действительно, нельзя было принимать в школу, слишком велико его разрушительное начало.

– Я не могу поверить! Он показался мне… совсем другим.

– В нем было это другое… – да, всё это очень печально, но виноват не он один, мы тоже, приняв его на обучение. Фактически, его обманули, ничему не научив, и не дав возможности учиться, и что мы имеем теперь? Фёдор мертв!.. Неизвестно, что будет с Арманом!

– Не беспокойся о нем, с ним всё в порядке, ваши… маги разрешили мне вылечить его.

– О, спасибо! Хоть одна благостная весть. И все же… Я всё думаю, если бы я сам вчера остался дежурить – ничего бы не было. Всё равно ведь не сплю сейчас по ночам из-за этих кристаллов. Надо было отправить Фёдора на моё место, в лабораторию, а мне пойти за него дежурить!..

– Не вини себя, в конце концов, мы принимаем решения исходя из известных нам обстоятельств, исходя из наших предположений, симпатий, предугадать наверняка очень сложно, если вообще возможно без специального дара или разрешения богов.

– Да, я знаю, но всё равно, тяжело как-то, я преподаю в его классе, к тому же он мой родственник… был. Спасибо за волеизъявление свыше, что ты оказалась среди нас, иначе бы и Армана не удалось спасти.

– Да, уж волеизъявление свыше. Не знаю: кто из Богов перенес меня в будущее, но думаю, нет, скорее просто чувствую, что это Тэат. Она снилась мне, что-то говорила, что именно не помню.

– Может, вспомнишь потом.

– Да, может быть.

– Беатрис, я думаю, у нас есть множество тем для разговора, но сейчас позволь спросить тебя: не могла бы ты побеседовать с одним из наших лекарей? Он очень просит.

Беатрис улыбнулась.

– Могла бы.

– Тогда пойдем к нему, а потом я расскажу тебе о наиболее важных событиях, случившихся за те три тысячи лет, которые ты миновала за мгновение.

– Что?! – едва не вскрикнула Беатрис и даже схватилась за сердце. – Мне плохо!

– Не волнуйся, – успокоил ее Андрей, – у нас много времени. Идём.

Вновь, как и до того, Андрей взял ее за руку, но на этот раз она даже не удивилась этому, словно привыкла. И вновь она поймала себя на мысли, что к Зору она привыкала не один год, но так и не привыкла, скорее просто жила, чтобы как-то прожить. "Что такого в этом драконе, что я не могу даже возмутиться?" – спросила она себя сейчас и не смогла дать ответа.

А заскучавший, было, Юрский очень обрадовался вошедшим, он почтительно склонился перед Беатрис.

– Беатрис, – представил его Андрей, – это Николай Грошев Юрский – один из лучших наших лекарей.

– Он преувеличивает, госпожа, я – рядовой лекарь, а в сравнении с вами – всего лишь неумелый школьник.

– Может, у этого школьника, просто были не те учителя?

– Выходит, что так.

– Я вас оставлю?

– Да, конечно, князь, останавливать вас в принятом решении, я, так понимаю, бесполезно?

– Вы правильно понимаете.

Андрей вернулся в свой кабинет, взял заявление, свернул его в трубочку и даже перевязал красной тесемкой. Сейчас стало немного тревожно, но он глубоко вздохнул, собрался с силами и пошел к выходу. И едва он подошел к дверям, ведущим в коридор, как прозвучал звонок: соловьиная трель. Андрей вновь невольно вздрогнул.

– Боюсь, что гостей я сейчас принимать не буду.

Андрей открыл двери – у входа стоял Сметин, понурый и мрачный. "Не иначе как, послом отправили", – решил он.

– Андрей, меня…. Я пришел, чтобы.

– Надеюсь, не затем, чтобы арестовать меня?

– Нет, что ты!

– "Ты" – это уже хорошо, значит, не всё так плохо.

– Нет, вообще, давно надо бы на "вы". В конце концов, вы уже давно добились и признания, и положения.

Последние слова буквально взбесили Андрея, он тут же передразнил.

– О! Какая великая честь! Ваше внимание и ваше признание!

– Нет, вы всё неправильно поняли…

– Прекратите, Марк! Я не хочу с вами ссориться перед тем, как улететь.

– Улететь?! Что это значит? – Марк буквально оторопел, а Андрей только продолжал злиться еще больше.

– Вы же сказали: меня не арестовывают – так в чем преграда?!

– Но… служба!..

– Не будет больше службы, – холодно ответил Андрей, в доказательство, подняв свернутое заявление. – Я могу пройти?

– Да, конечно, – Сметин пожал плечами и отошел в сторону, уступив ему дорогу. – Вообще, тебя Дэ" Найяла спрашивал.

– Я как раз к нему!

"Ну, да, к кому же еще с заявлением!" Марк недоумевал, Андрей и раньше бывал резок, порой не в меру, но чтобы вот так отвечать Сметину – такого еще не было. И ради чего? Точнее, кого! Из-за неё, из-за женщины, которую он не знает, которая, может, вообще не та, кем кажется, из-за нее он злится на верных и преданных товарищей! Марк просто негодовал: в этот момент ему захотелось догнать Андрея, развернуть и отчитать; он в любом случае должен был проводить его, но едва Сметин прошел несколько шагов вслед за Андреем, как пожалел о том, что согласился на эту миссию, а желание отчитать молодого князя разом исчезло. Заслышав шаги, Андрей резко развернулся.

– Вам велено сопровождать меня?!

– Ну…

– Я никуда не сбегу, господин Сметин! Слово князя Бириимии!

И Андрей решительно пошел вперед, оставив Марка у дверей в пока еще свои комнаты.

"Да, прошло то время, как я мог влиять на него. Отругать, когда он, больной, вставал с постели, мог отчитать за то, что поторопился с установкой прибора, мог заставить сделать то, что нужно. А теперь…. Теперь он сам кого хочешь на место поставит! Да, и чего я только не натерпелся от него за эти годы!.. И всё равно он мне как сын, только вот как его образумить в нынешней ситуации"