Текст книги "Юго-Восточная Азия с древнейших времен до XIII века"

Автор книги: Эдуард Берзин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 29 страниц)

В Бирме современником Швен Хва был младший брат Пейттауна царь Нгахкве. Его правление тоже было очень коротким, и он тоже погиб насильственной смертью. «Хроника Зеркального дворца» сообщает, что его убил конюх Мьиндживе, выходец из крестьян. Историчность этого конюха-узурпатора вызывает сильное сомнение. Но оставив в стороне легендарный характер этой версии, рассказанной в «Хронике Зеркального дворца» дважды, нетрудно понять, что династия Швеонти пресеклась вскоре после падения Мэн. Вслед за сеньором пал и вассал, лишенный его поддержки.

Падению династии Швеонти, очевидно, способствовала и внешняя агрессия. Царь находившейся в это время на подъеме Камбоджи Яшоварман I (889—910) стал претендовать на бирманские земли [250, с.63]. В одной из своих надписей он даже заявил, что владеет землями от Китая до Бенгальского залива. Успехи Яшовармана I в Бирме вряд ли были долговременными, но могли оказаться последним толчком, который решил судьбу царства Пью. Если после китайской агрессии с севера в III в. н.э. центр страны переместился на юг, сначала, очевидно, в старый Паган, потом в Тарекитару, то теперь, при агрессии с юго-востока, центром сопротивления внешней агрессии стала не Тарекитара, а расположенный гораздо севернее Паган, который на третий год своего правления царь Пьинбья по одной версии основал, а по другой только обвел стенами.

Согласно традиционной хронологической схеме, Пьинбья (846—878) был младшим братом царя Хкелу (829—846) и основал Паган в 849 г. Согласно предложенной нами хронологии, царь Пьинбья правил в 908—941 г., после убитого царя Нгахкве (902—908), и основал Паган в 911 г. Рассмотрим эту последнюю дату. Помимо приведенных выше соображений она также входит в число аргументов, подкрепляющих предложенную нами хронологию. Основание новой столицы, демонстративно носящей название древнего независимого царства Паган, несомненно, было своего рода актом независимости, как и сооружение оборонительных стен. В 849 г., когда государство Наньчжао находилось на вершине своего могущества, а Бирма еще не могла оправиться после катастрофы 832 г., вероятность такой акции, а тем более сопровождающий ее успех практически были равны нулю, в то время как 911 год, когда Наньчжао, раздираемое внутренней борьбой, уже пришло в глубокий упадок, представляется нам вполне реальной датой. Эта дата, кстати, довольно близко совпадает с приблизительной датой смерти Яшовармана I. Его наследник Харшаварман I (около 910 – около 922) уже не проявлял интереса к бирманским делам.

Наконец, следует принять во внимание то, что, по мнению подавляющего большинства историков, новое царство Паган было организовано бирманцами, пришедшими в Бирму с войсками Наньчжао. Базой для этого государства послужили 18 племенных образований – каруинов (11 в округе Чаусхе и 7 в округе Минбу), созданных бирманцами пекле их прихода в Бирму. Осесть на земле, прочно там укорениться и взять после этого власть в стране – для всего этого срок в 17 лет (832—849) маловат, а срок в восемь десятилетий (832—911) вполне реален.

Посмотрим теперь, подходит ли Пьинбья на роль основателя династии и нового царства. Помимо того что он основал Паган, сведения, которые сообщает о нем «Хроника Зеркального дворца», скудные, но отнюдь не нулевые. Во-первых, дается объяснение его имени. «Его так называли, – говорится в хронике, – потому, что, будучи юным принцем, он ел (т. е. получил в кормление. — Э.Б.) деревню Пьинбья» [586, с.55]. А в 919 г. он основал город Таунгдвин и дал ему имя Раммавати. В «легендарной» части «Хроники Зеркального дворца» крайне редко сообщается об основании городов (помимо столиц), а точная дата приводится только в данном случае. Объяснение же имени помимо данного случая дается только один раз – для легендарного основателя царства Паган – Пьюсохти или Пьиминти. Там говорится о том, что он получил это имя потому, что его воспитала пожилая чета пью.

Таким образом, оба основателя Пагана (и реальный и легендарный) привязываются к коренному населению Бирмы, но с разными целями. Согласно хронике, Пьюсохти был не основателем царства пью Тарекитары (как это было на самом деле), а основателем бирманского царства Паган, и надо было объяснить, почему же в его имя входит слово пью. Реального же основателя Пагана, бирманца, который вошел в хронику под именем Пьинбья, наоборот, надо было покрепче увязать с только что свергнутой старой династией, чтобы подчеркнуть его права на трон.

Можно, конечно, допустить, что Пьинбья действительно был членом царского дома пью, который захватил власть, опираясь на новую политическую силу – бирманские каруины. Такое в истории случалось. Однако наличие у Пьинбья легендарного Дублера говорит об ином, ибо этот дублер – Ньяун-у Сорахан⁸, и здесь речь идет о совершенно ином типе легитимации царской власти. Такую же точно легитимацию дают кхмерские хроники Царю Камбоджи по имени Чай (1336—1340), основателю новой Династии, которого камбоджийские короли XIX в. считали своим предком. Сюжет об огороднике, который убил царя, воровавшего огурцы, и в силу этого сам стал царем, очевидно, долгое время включался и в бирманские хроники как средство легитимации Правивших в данный момент царей. В XIX в. рационалистически настроенные авторы «Хроники Зеркального дворца» отвергли эту версию, как и версию о происхождении Пьюсохти из Змеиного яйца, но полностью изъять и то и другое из истории не решились. Так положительный Пьинбья стал дублером негодяя Ньяун-у Сорахана. Но и положительные и отрицательные характеристики этих героев-двойников говорят об одном – здесь летопись фиксирует одно из важнейших, переломных событий в истории страны. Основание царства Паган, несомненно, было таким событием.

Согласно предложенной нами хронологии (см. табл. VI), после Пьинбьи—Ньяун-у Сорахана и до Анируды правили следующие цари: 941—966 – Таннек, 966—975 – Сале Нгахкве, 975—991 – Тейнхко, 991—1013 – Кунхсо Чаунбью, 1013—1019 – Чизо, 1019—1044 – Соккате.

Эти семь царей (включая Пьинбью), из которых четверо умерли насильственной смертью, представляют по крайней мере три династии. Такое же мелькание династий в это время (X – начало XI в.) происходило и во Вьетнаме. Причины в обоих случаях, видимо, были одинаковые. Страна, только что приобретшая независимость, трудно приходит к стабильности.

Династия Пьинбьи—Сорахана II состояла всего из двух царей. В 966 г. его сын Таннек был убит неким Сале Нгахкве (т. е. Нгахкве из Сале), согласно летописи, конюхом. Этот Сале Нгахкве основал новую династию, которая тоже состояла из двух царей. В 991 г. его сын Тейнхко был убит, согласно летописи, крестьянином-огородником Ньяун-у Сораханом (т. е. Сораханом из Ньяун-у, главного каруина древних бирманцев). Сообразно же реставрированной хронологии, его сменил царь Кунхсо Чаунбью, который сам убил огуречного царя Ньяун-у Сорахана.

Воцарение Кунхсо Чаунбью можно рассматривать как учреждение третьей династии независимого Пагана человеком нецарского рода, который потом попытался оформить себе подходящую родословную. Нам представляется, однако, что одна деталь в синтетической биографии Кунхсо Чаунбью в летописи соответствует действительности, а именно указание на то, что он был сыном царя Таннека, убитого в 906 г. На эту мысль наводят некоторые арифметические расчеты. Согласно хронике, Кунхсо Чаунбью родился уже после смерти своего отца в 906 г., пришел к власти в 964 г. в возрасте 58 лет, стал отцом Анируды в 78 лет и был свергнут в возрасте 80 лет в 986 г., а умер в 1021 г. в экзотическом возрасте 115 лет. Все это выглядит не очень натурально и похоже на попытку любой ценой пристегнуть Кунхсо Чаунбью к кому-нибудь из предыдущих царей. Но если мы примем реставрированную хронологию, то окажется, что Кунхсо Чаунбью родился в 966 г., взошел на трон в возрасте 25 лет (991), стал отцом Анируды в 51 год, был низложен в 53 года (1013), к моменту воцарения Анируды (1044) достиг 78 лет и умер в 1048 г. в возрасте 82 лет.

Эти цифры выглядят натурально, и аккуратные составители летописи (у них практически нет арифметических ошибок) их бы, наверное, сохранили, если бы им не потребовалось «улучшить» биографию отца Анируды и вставить между ним и убитым им царем Тейнхко, который как-никак наследовал трон отца, фигуру узурпатора и злодея Ньяун-у Сорахана. Кстати, согласно летописи, Ньяун-у Сорахан гибнет не от руки своего преемника. Его насмерть раздавливает каменная статуя, ранее верно служившая ему. Авторы «Хроники Зеркального дворца» в общем-то скептически относятся к чудесным явлениям и отрицают их достоверное», но в данном случае сохранили древнюю версию, потому что легенда о чудесном приходе к власти отца Анируды (помимо всего прочего, его снаряжает на бой сам Индра) входила в набор средств, легитимировавших правившую в тот момент династию.

Любопытно, что Кунхсо Чаунбью, якобы свергнувший Сорахана, на деле, видимо, сам носил это имя, приняв его в честь своего деда, основателя Пагана, Пьинбьи—Сорахана II. В надписи 1212 г., которая сохранилась в Пагане, сообщается о том, что благочестивый царь Сорахан в 1000 г. построил буддийскую молельню на горе Туран близ Пагана [250, с.71]. Это вполне соответствует годам правления Кунхсо Чаунбью (991—1013), которого, таким образом, можно назвать Сораханом III. Что касается двух последних царей в списке «доисторического времени» – братьев-ровесников Чизо (1013—1019) и Соккате (1019—1044), то поскольку Соккате по ряду параметров является как бы дублером Таннека, возможно, их следует рассматривать как одного царя Чизо-Соккате (1013—1044). Более существенно, однако, не это, а то, что в реставрированной хронологии братья (или один брат) остались без отца. «Хроника Зеркального дворца» рассказывает о них такую историю:

«Царь Ньяун-у Сорахан воспитал трех сестер-принцесс, чтобы они стали его царицами... Когда он умер, старшая сестра Таунпьинти была беременна Чизо на девятом месяце, а средняя сестра Алепьинти была беременна Соккате на шестом месяце. Когда Кунхсо стал царем, он сделал их (всех трех сестер) своими царицами и младшая сестра – царица Мьяуппьинти родила Анируду»

[586, с.62].

Таким образом, Чизо, Соккате и Анируда были двоюродными братьями по женской линии, но Анируда родился на 20 лет позже. Из контекста видно, что Кунхсо Чаунбью признал Чизо и Соккате своими сыновьями. Однако они отплатили ему верной неблагодарностью.

«Когда Чизо и Соккате достигли зрелого возраста, они покроили монастырь приятного вида и сказали царю Кунхсо: „Просим прийти и благословить этот монастырь“. И царь, ничего не заподозрив, охотно выполнил их просьбу. И Чизо и Соккате схватили царя, угрожали ему и насильно постригли его в монахи. А потом они распустили слух, что царь, стремясь достичь блаженства в будущих жизнях, постригся в монахи»

[586, с.62].

Следующие 30 с лишним лет Кунхсо жил в монастыре с царицей Мьяуппьинти и сыном Анирудой. Эта идиллия была нарушена в конце правления царя Соккате, который вдруг забрал мать Анируды в свой гарем. Так как прошло более полувека с того времени, как Ньяун-у Сорахан сделал ее царицей, это была уже весьма пожилая женщина. Оскорбленный Анируда вызвал Соккате на поединок и с помощью чудесного оружия и чудесного коня, в свое время полученных его отцом от бога Индры, сразил его. Затем, так как его отец, ссылаясь на дряхлость, отказался снова занять трон, царем стал Анируда (1044—1077). Анируде суждено было стать величайшим царем в истории Бирмы. Но он не смог сразу приступить к совершению своих великих подвигов. Как сообщает «Хроника Зеркального дворца», Анируду терзали тяжкие угрызения совести. Он

«...не мог заснуть целые шесть месяцев, потому что убил своего старшего брата. Тогда Сакра (Индра. – Э.Б.) явился ему во сне и сказал: „О царь, ты можешь искупить свое злое деяние, свой грех против твоего старшего брата, если построишь много пагод, монастырей и домов для отдыха паломников и разделишь эту заслугу со своими старшими братьями. Устрой много колодцев, плотин и каналов, полей и канав и раздели эту заслугу с твоим старшим братом“»

[586, с.65].

В этой истории целый ряд совершенно уникальных ситуаций. Уникально то, что царь, придя к власти, не уничтожил детей своего убитого предшественника, а воспитал их как своих сыновей. Уникально и то, что царь (или два царя), свергнувший своего предшественника, оставил его в живых, более того, устроил ему комфортную жизнь с семьей. Уникально и бурное раскаяние царя после убийства своего предшественника. Несмотря на любовь к тиражированию эффектных ситуаций, присущую авторам «Хроники Зеркального дворца», эти три ситуации ни разу не повторяются в хронике. Поэтому можно с большим основанием предположить, что данный рассказ отражает не мифические концепции, а реальные события, по вполне понятным соображениям «улучшенные» летописцами. Если принять, что добрый Кунхсо Чаунбью и злой Ньяун-у Сорахан – одно и то же лицо, то все становится на свои места. Он не уничтожил детей врага, потому что это были его собственные дети. А его сыновья (или скорее один старший сын Чизо—Соккате) не убили его, потому что еще серьезно относились к греху отцеубийства (полтора века спустя это перестанет смущать бирманских царей, но пока патриархальные истоки нового государства еще не забыты).

И наконец, становится понятным бурное раскаяние Анируды. Этикет того времени позволял называть двоюродного брата просто братом, но в контексте всех остальных обстоятельств, очевидно, следует понимать Анируду буквально. Он действительно убил своего старшего брата ради того, чтобы завладеть троном.

Подводя итог, можно представить наиболее вероятный ход истории нового государства Паган в 908—1044 гг. следующим образом.

Основатель государства Пьинбья—Сорахан II (908—941) стал царем не в силу своей родовитости, а в силу личных заслуг (не исключено, что он был крестьянином – об этом говорит легенда об огуречном царе). Его внешняя политика, видимо, сводилась к твердому отпору кхмерской агрессии, которая, впрочем, вскоре стала ослабевать. Его внутреннюю политику, по-видимому, можно рассматривать как своего рода политику «национального примирения». В биографии Ньяун-у Сорахана говорится:

«Когда этот крестьянин стал царем, он достиг великой славы и могущества. В своем огуречном огороде он разбил большой и прекрасный сад и поставил в нем большое изваяние Наги, потому что Нага благороднее людей и могущественнее их. Более того, он советовался с еретическими монахами Ари относительно пагод типа зигон в царствах Ятепьи и Татон и построил пять пагод – Пахтоджи, Пахтонге, Пахтотамья, Тинлипахто и Сейттипахто. В этих пагодах он установил то, что не было ни изображением духов, ни изображением Будды, и почитал эти изображения, поднося им рис, кэрри и алкогольные напитки днем и ночью»

[586, с.59].

На первый взгляд все это выглядит как губительное нововведение выскочки, дорвавшегося до власти. Но если мы вспомним, что до этого культ Наги в хронике упоминался уже десятки раз, что несколько дальше будет сказано о 30 царях, при которых господствовало учение Ари⁹, ни о каком нововведении здесь не может быть и речи. Совсем наоборот, новая власть в лице нового бирманского царя заверяет таким образом коренное Население, что все его традиции и культы будут соблюдаться, как и прежде¹⁰. А это, несомненно, должно было уменьшить напряженность между этническими группами. Правление сына Пьинбьи—Сорахана II Таннека (941—966) совпало с новым усилением Наньчжао, в 937 г. принявшего имя Дали. Однако никаких сообщений о конфронтации Пагана и Дали в эти годы до нас не дошло. Так или иначе, социальная напряженность в молодом государстве возросла, верным признаком чего является насильственная смерть царя и смена династии. Династия Сорахана, опиравшаяся на каруин Ньяун-у, лежавший к северу от Пагана, была отстранена от власти группировкой, опиравшейся на каруин Сале, расположенный к югу от Пагана.

Основанная Сале Нгахкве (конюхом-убийцей, согласно версии летописи, но скорее он был конюшим – очень высокий пост) в 966 г. династия Сале продержалась у власти 25 лет. Затем, после очередного кровавого переворота к власти вернулась династия Ньяун-у. Борьба внутри этой царской семьи завершилась приходом к власти Анируды, начиная с которого летописную версию истории Бирмы уже можно подвергнуть перекрестной проверке данными эпиграфики. История Паганской Бирмы, начиная с Анируды (1044—1287), подробно и компетентно рассматривается в монографиях И.В.Можейко¹¹. К ним я отсылаю всех интересующихся.

Бирма III—VII вв. по «Хронике Зеркального дворца»

События бирманской истории до правления Сурьявикрамы (673—688) просматриваются в «Хронике Зеркального дворца» значительно хуже, чем более поздние события. Однако положение здесь нельзя считать безнадежным. Если мы будем продолжать обратный счет от этой даты, то получим такие даты правления царей I династии.

1. 277—322 Тамодарит

7. 514—557 Тинлиджаун

2. 322—337 Ятеджан

8. 557—582 Джаундурит

3. 337—412 Пьюсохти

9. 582—610 Тихтан

4. 412—469 Хтиминьи

10. 610 Мохкаман

5. 469—494 Йинминпаик

11. 610—665 Туйэ

6. 494—514 Паиктили

Проверка этой хронологии твердо установленными датами истории Бирмы крайне затруднительна, потому что таких дат для III—VII вв. почти нет. Однако можно сделать некоторые общие замечания. Начало правления Тамодарита, первого царя в этом списке, нельзя датировать ранее, чем серединой III в., ибо ему предшествовало падение царства Тагауна (Тугмы у Птолемея), а это произошло почти наверняка около 227 г. н.э. (когда в Бирму вторгся китайский полководец Чжугэ Лян), з основанию Пагана, если верить хронике, предшествовало 13 лет анархии и смуты.

Сроки жизни и правления легендарного героя Пьюсохти и его сына Хтиминьи явно завышены (один жил, согласно хронике, 110 лет, другой 107 лет). Но сдвигать их на более позднее время у нас тоже нет оснований. Ведь для столь отдаленного времени возможно и выпадение из списка некоторых малоизвестных царей. Так что в среднем они корректируют друг друга, и существование Старого Пагана (или царства Аримаданна) с III по начало VI в., где бы ни находилась столица этого царства (только не в нынешнем Пагане), вполне реально.

Недостоверность (или, точнее сказать, недоказанность) датировок первых четырех царей не влияет на достоверность дат следующих восьми – ведь они вычислены обратным счетом. Поэтому важные события, которые произошли в правление царя Тинлиджауна (по традиционной хронологии в 334—387 гг., по исправленной 514—557 гг.), с большой долей достоверности можно отнести именно к первой половине VI в. Хроника сообщает:

«Лишь в его царство была распущена группа (возможно, надо сказать союз. – Э.Б.) из 19 деревень, и он (царь Тинлиджаун) основал и построил город Тирипьиссая на месте Локананды, где он жил. Он называл его Тирипьиссая. Он обладал всеми десятью царскими добродетелями и имел сострадание к людям, и к светским, и к духовным. Все министры и деревенские старосты и круги (сельские сходы. – Э.Б.) любили его и возносили за него молитвы. В его царствование трижды падал дождь из драгоценных камней. При нем (в царство) пришли брат и сестра Махагири, и он поселил их на горе Поппа»

[586, с.45].

В этом сообщении как бы амальгамировались сведения об основании двух столиц Бирмы. Сведения об окончательном синойкизме 19 деревень (племенных округов – каруинов) в единой столице страны скорее относятся к моменту основания Пагана (которое, как мы видели, произошло в 911 г.). Тинлиджаун выступает здесь и как основатель государственного культа духов Горы, выходцев с прародины основателя Тагауна. Этих духов он поселяет на горе Поппа, возвышавшейся в центре области более чем на тысячу метров. Район изначально контролировался Паганом. Однако эта новая столица не могла быть Паганом, ни Старым (слишком поздно), ни Новым (слишком рано). По археологическим данным, из всех бирманских столиц в первой половине VI в. могла быть основана только Тарекитара. Но летописцы уже вставили в хронику историю Тарекитары, которую они датировали 443 г. до н.э. – 94 г. н.э. Поэтому им пришлось взять один из многочисленных эпитетов бирманской столицы, благо эти эпитеты переходили от одной столицы к другой, и обозначить им старый город.

Тарекитара, стало быть, была основана между 514 и 557 гг.; погибла же она не в 94 г., как сказано в начале хроники, а около 1056 г., о чем сообщает та же «Хроника Зеркального дворца», но в другом месте: «Анируда разрушил город Тарекитару, опасаясь, что мятежники займут его в будущем» [586, с.87].

Некоторые соображения могут быть высказаны в отношении двенадцатого царя в этом списке – Туйэ. В «Хронике Зеркального дворца» говорится:

«В год (610 н.э.) три министра, не принадлежавшие к царскому роду, стали бороться между собой и министр по имени Мохкаман победил и правил три месяца. Потом Туйэ отбил трон у Мохкамана и стал царствовать. Накануне смерти Мохкамана выпал дождь из гравия. Царь Туйэ провел в Нижнем доме (т. е. до того, как стал царем. – Э.Б.) 32 года и умер на пятьдесят пятом году своего процветания»

[586, с.56].

Это время смуты (610—665) отделяет I династию Пагана от II. Хотя в начале заметки летописцы говорят о борьбе трех министров, названы только два, причем срок правления Мохкамана незначителен. Третий узурпатор Туйэ занимает, таким образом, почти весь период смуты. Он правил 55 лет. Однако авторы хроники воздерживаются от какой бы то ни было характеристики этого несомненно выдающегося правления. Ведь по исправленной хронологии получается, что именно он ввел Бирманскую эру, начинавшуюся в 638 г.¹². Так же как и 11 предыдущих царей, он не имеет в летописи дублера, по биографии которого можно было бы чем-то дополнить его образ. Обстоятельства его смерти и перехода власти к следующей династии остаются для нас загадкой. Мы знаем только, что, после того как он умер, министры нашли то ли внука, то ли дальнего родственника последнего царя предыдущей династии и посадили его на трон. Это, кстати, первое сообщение о выборе царя его подданными. До этого царей на трон сажали только боги или же они получали свой трон как родные или усыновленные дети царя.

Каковы бы ни были причины молчаливого неодобрения Туйэ летописцами, он, несомненно, оставил свой след в истории государства Пью, которое при нем явно усилилось и по крайней мере на какой-то срок включало в себя не только Верхнюю, но и Нижнюю Бирму. Об этом косвенно говорят два современных ему свидетельства.

В 629 г. знаменитый китайский путешественник Сюань Цзан впервые упоминает Ши-ли-ча-до-ло (т. е. Шрикшетру – царство Пью) в числе крупных держав Юго-Восточной Азии [817, с.5]. А в 660 г. китайские летописцы отмечают прибытие ко двору императора Гао-цзуна посольства царя Пу-юэ-ци-мо из страны Го-ло-шэ-фэнь [679, с.284]. Страной Го-ло-шэ-фэнь (китайская транскрипция санскритского слова Калачапура) китайцы, судя по всему, называли Южную, монскую Бирму. Восстановить же имя царя Калачапуры, который прислал в 660 г. посольство, пока еще не пытался никто из специалистов. Имена дальних стран и царей китайские летописцы транскрибировали самым причудливым образом. Поэтому созвучие имени Туйэ со слогами Пу-юэ, началом имени царя, правившего в 660 г., заслуживает серьезного рассмотрения.

В выдержках из китайских летописей, которые собрал в XIII в. китайский ученый Ма Дуань-линь, Го-ло-шэ-фэнь описывается как крупное государство к западу от Дваравати с сильным военным потенциалом. Ма Дуань-линь сообщает:

«Его столица окружена стеной из тесаного камня. По бокам ворот дворца стоят башни... Царство делится на 24 провинции, но не имеет уездов. Залы для аудиенций украшены драгоценным оружием, расположенным симметричными рядами, и знаменами, украшенными перьями павлина. Жители этой страны имеют в качестве вооружения луки, стрелы, сабли и копья. Они носят кожаные доспехи. Они никогда не воюют без слонов. Корпус у них состоит из 100 слонов, а каждый слон окружен сотней солдат. На седле каждого слона укреплена прочная площадка с перилами. На ней находятся воины. Первый держит копье, второй – лук, третий – дубинку, четвертый – саблю. Налог у них подушный, с каждого берут 2 чу серебра»

[717, с.414—415].

Все это, вплоть до залов, увешанных оружием и знаменами, рисует нам черты крупной военной державы, ориентированной на завоевания и кормящейся от завоеваний, а не от обложения своих граждан. Подушный налог – 2 чу, т. е. 3 грамма серебра в год, это налог для тех времен совершенно мизерный, особенно в стране, которую называли Серебряной. Этот образ мощной и обширной военной державы (24 провинции!) плохо вяжется с нашим представлением о монском юге как цепочке слабо связанных между собой торговых полисов. Но если допустить, что в середине VII в. Бирма была на какой-то срок объединена энергичным царем, таким, как Туйэ, проложившим свой путь к трону силой оружия, противоречие в источниках исчезает. Так называемая II—IV династия (665—758), пришедшая к власти после того, как Туйэ сошел с политической сцены, почти не прослеживается во внешних источниках. Можно отметить только одно любопытное совпадение. Время правления последнего Царя этой династии Хканлата—Мунлата по исправленной хронологии 741—758 гг., а китайские летописи сообщают, что в период 742—759 гг. царство Го-ло (то же самое, что Го-ло-шэ-Фэнь) регулярно присылало посольства с данью [679, с.284; 912, с.55]. Ни до, ни после этого периода оно этого не делало. Такая активность в странах Юго-Восточной Азии обычно связана с сильной нуждой в могучем соседе. Поэтому можно допустить, что Го-ло, как и в 660 г., здесь является просто псевдонимом царства Пью, которое в лице царя Хканлата—Мунлата отчаянно пытается заручиться помощью Китая против постоянно растущей угрозы со стороны Наньчжао. Посольство могло попасть в Китай только через порты Южной Бирмы. Путь в Китай по суше был перерезан как раз царством Наньчжао.

Из внутренних событий этого времени (665—758), с точки зрения авторов «Хроники Зеркального дворца», самым важным было начало распространения в Бирме махаяны и отход от ортодоксального учения Будды, как они его понимали. О царе Тайттаине (он же Тейнсун и Сурьявикрама, 673—688), в хронике говорится: «Это был человек большого роста. Он оставил город Тирипьиссая и основал город в Тамахти и назвал его Тампавати и жил там» [586, с.51]. В другом месте хроники говорится:

«...в правление династий бирманских царств Тагаун, Тарекитара, Аримаданна и Тирипьиссая процветали орден Параматта, орден Самути, священные писания, которые тщательно изучались. Но затем религия стала приходить в упадок, начиная с правления царя Тайттаина, основавшего город Тампавати. И потому что не стало ни питак, ни священных писаний, учение господ Ари и Тамахти было принято как единственное, и в правление царя Сорахана¹³ и царь, и вся страна придерживались этого учения»

[586, с.59-60].

Само учение господ «Ари» авторы хроники описывали с чувством глубокого возмущения.

«Цари этой страны на протяжении многих поколений заблуждались и следовали ложному учению тридцати господ Ари и 60 тысяч их учеников, которые блюли в Тамахти религию. Эти монахи отвергали учение нашего Господа (Будды. – Э.Б.) и следовали собственным мнениям, кто как хотел Они писали книги по собственному разумению и вовлекали других людей в свои сети. Согласно учению, которое они проповедовали, можно убить человека и избежать кармы (т. е. кары в будущей жизни. – Э.Б.), если прочесть соответствующее заклинание. Больше того, можно убить мать и отца и все же избежать действия кармы, если прочесть соответствующее заклинание. И это ложное и беззаконное учение они проповедовали как истинный Буддизм. Более того, цари и министры, великие и малые, богатые люди и простонародье, празднуя свадьбу своих детей, должны были с наступлением ночи посылать их к этим учителям, чтобы отдать им, как тогда говорилось, цветов невинности. И они не могли вступить в брак, пока их не выпускали из монастыря наутро. Если они вступали в брак, не принеся учителю цветок своей невинности, царь жестоко наказывал их за нарушение обычая. И эта отдача цветка невинности считалась религиозным обрядом»

[586, С.70—71].

На деле, по-видимому, все было не так страшно. Во второй половине VII в. в Юго-Восточную Азию начинает проникать тантрийская версия махаяны, разработанная примерно тогда же в Бенгале. Ее популярности, несомненно, способствовал международный авторитет государства Палов, которое возникло в VII в. в Бенгале и особенно усилилось в VIII в. Махаяна с тантрийским оттенком не позже 682 г. проникла в островную империю Шривиджайя, в VIII в. она распространилась на Яву, Малайю, Камбоджу, Тямпу.

Тантрийская махаяна включала в себя обряды с эротическим содержанием, но ничего подобного тотальному дефлорированию всего населения в реальной истории никогда не было.

Авторы хроники (в большинстве монахи хинаянской школы) в своем стремлении скомпрометировать религиозных конкурентов не всегда даже сводят концы с концами. То они говорят, что учение Ари господствовало при 30 царях, т. е. начиная с Тайттаина, то, что оно стало общепризнанным только в X в. при царе Сорахане. Постройку города Тампавати (или Тамахти, совр. Тамадо) они косвенно расценивают как перенос столицы. Но из дальнейшего изложения это никак не вытекает. Тампавати-Тамахти всегда был и оставался только религиозным центром, пока его не разорил Анируда. А Тайттаин—Тейнсун—Сурьявикрама, если и жил там некоторое время (как Иван Грозный в Александровой слободе), похоронен был все-таки в Тарекитаре, где и нашли его урну.

О четырех последних царях II—IV династии сведения хроники более чем скудны. О Тинлиджаунге—Швелауне—Харивикраме (688—695) авторы летописи вообще не нашли что сказать, кроме обычного перечисления знамений накануне его смерти. Это было положено любому царю, даже самому ничтожному. Впрочем, Харивикрама правил всего семь лет и, может быть, действительно не успел ничем отличиться. Его сын, Тинлипаик—Хтунтвин—Сихавикрама (695—718), вошел в историю только тем, что стал жертвой несчастного случая. Как сообщает хроника, «охотясь в лесу, царь упал с лошади, был пронзен шипом и умер» [586, с.56]. Впрочем, этот несчастный случай мог быть организован. Ведь младший брат Сихавикрамы, Хканлаун—Швемаук (718—741), по словам хроники, «...был полон сил и энергии. Способен и задумать план, и осуществить его». В этой краткой характеристике, возможно, скрыта тайная ирония летописца, знавшего суть дела. Хканлауна—Швемаука, в свою очередь, сменил на троне младший брат Хканлат—Мунлат (741—758). Об этом последнем царе II—IV династии, при котором царство Пью было завоевано Наньчжао, а Тарекитара перестала быть столицей, хроника не сообщает ничего, а о правившем вслед за ним Хтунтаике—Хкелу (762—779), первом царе Халинской династии, хроника сообщает следующее: