Текст книги "Дебютантки"

Автор книги: Джун Зингер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 33 страниц)

Мейв снова начала чувствовать присутствие своего отца, но теперь от этого присутствия исходили совершенно иные флюиды – флюиды ненависти, злобы, готовности отмщения за нежелание общаться и – самое главное – за ее недавний успех! Снова она начала оборачиваться и искать его позади себя, боясь, что увидит его стоящим у нее за спиной на приемах в тени драпировки. Она боялась, что человек, столкнувшийся с ней в книжной лавке, может оказаться Пэдрейком. Она опять слышала шаги за своей спиной.

Мейв все чаще оставалась дома, старалась почти не выходить, пока не стала настоящей затворницей. Она стала пленницей своих фантазий. Что бы ни говорили ей Сара и Крисси – ничего на нее не действовало.

– Ты же хочешь, чтобы я работала над своей новой книгой, Сара? – шутила Мейв, хотя ей было совсем не смешно. – Тогда оставь меня в покое, мне нужен покой.

Но со временем она стала испытывать уверенность, что он настигнет ее даже дома.

8

Сара ни за что на свете не хотела пропустить прием в английском посольстве, который должен был состояться в июне, – английское посольство было самым элегантным во всем Париже. Но ей пришлось идти одной. Мейв не собиралась выходить из их апартаментов в «Ритце», а Крисси уехала в «Лидо» со своими друзьями, приехавшими из Штатов. Все новенькие обязательно хотели посетить «Лидо», считая, что это типично французское развлечение.

Нэнси Чартерс подошла к Саре в посольской туалетной комнате, отделанной в черных с золотом тонах.

– Один человек хочет познакомиться с тобой, Сара.

Сара старательно расчесывала свою новую, в итальянском стиле, прическу, чтобы придать ей растрепанный под ветром вид. Она хотела знать, кто желает ее видеть.

– Я не могу тратить время неизвестно на кого – это такая тоска. Кто он такой? Он знаменит или хотя бы красив? Он – кинозвезда? Это Кери Грант? Я слышала, что он сейчас здесь.

Нэнси Чартерс засмеялась:

– Он и знаменит, и красив, но не Кери Грант и не кинозвезда. Но он желает тебя видеть!

Сара улыбнулась своему отражению в зеркале, ей нравились ее волосы.

– Почему он хочет меня видеть? Он что, сражен моей незабываемой красотой?

Нэнси подумала, серьезно размышляя над вопросом Сары.

– Нет. Я так не думаю. Он точно знает, кто ты такая, и вообще все знает о тебе. О твоих подругах, о том, что вы живете в «Ритце». – Она засмеялась. – Мне даже кажется, что он специально все узнавал о вас и пришел сюда сегодня, чтобы встретиться с тобой!..

– Ну, ладно, – Сара была заинтригована. – Пошли, Не стоит заставлять моего поклонника ждать!

Сара сразу же узнала его, хотя до этого видела только его фотографии. Она даже представить не могла, что это будет дорогой Пэдрейк О'Коннор, отец Мейв, так долго не появлявшийся милый папочка!

– Мейв будет просто вне себя! – Это были ее первые слова. Сара сама боялась упасть в обморок. Никогда, нет, правда, никогда она еще не встречала такого красивого мужчину, столь великолепного в черной визитке. Он совершенно не был похож ни на кого. Сара решила, что невозможно прочитать возраст на его гладком лице без единой морщинки, таком прекрасном и великолепно бледном, как у настоящего поэта! Эти глаза – такие синие, даже отдающие чернотой! Когда они смотрели на девушку, у нее сладко замирало сердце. Сара подумала, что он мог бы быть кинозвездой. Пэдрейк излучал животный грубый магнетизм! Он был одним из тех мужчин, чье присутствие заставляло гореть щеки и возбуждало тело женщины. И такой великолепный блестящий интеллект!

«Как могла Мейв все эти годы жить не видя его!»

– Я просто боюсь приводить вас домой, – сказала Сара, и он наклонил голову, чтобы услышать ее тихий голос, продолжая крепко держать ее за руку, после того как Нэнси Чартерс представила их друг другу и ушла.

– Я боюсь, что для Мейв это будет слишком сильный шок!

Он согласился с подобным предположением и попросил пока держать в секрете его присутствие в Париже. Сара поможет ему и подготовит Мейв, не так ли? А Сара – Сара была вне себя от возможности сохранить их общий секрет и планировать сюрприз для Мейв. Он объяснил ей проблему со своей дочерью. Его собственная сестра Мэгги, у которой не было детей, очень хотела, чтобы Мейв принадлежала только ей одной, и настроила его милую и наивную Мейв против него. Сара была поражена, когда узнала об этом.

В свое время Мэгги казалась ей милой и умной женщиной. Но Сара понимала, какие странные вещи может творить любовь и желание одного человека обладать другим. Конечно, она хотела помочь ему вновь обрести любовь его дочери и помогать ему в восстановлении их отношений.

– Вы ей так нужны, – говорила Сара Пэдрейку. – Бедная Мейв, ей так сложно найти свое счастье. Как ужасно то, что сделала с ней тетушка Мэгги во имя любви! Мейв стала такой нервной. Мы, Крисси и я, стараемся, чтобы Мейв получала удовольствие от жизни, чтобы она смеялась и развлекалась, но… – Сара беспомощно покачала головой.

Пэдрейк улыбнулся, глядя прямо ей в глаза, его рот почти касался рта Сары.

– Вместе мы сможем помочь ей, не так ли, Сара? Утонченная, маленькая Сара…

Они вместе брели по улицам Парижа, держась за руки. Они смотрели в ночное небо и пытались понять друг друга. У Сары было к нему так много вопросов. Он приехал в Париж, чтобы найти Мейв и помириться с нею? Пишет ли он новую книгу? Будет ли там фигурировать Париж? Читал ли он книгу Мейв «Временное проживание в Париже»? Что он о ней думает? Он, конечно, так гордится Мейв!.. Откуда он узнал, что Мейв в Париже? О чем будет его новая книга? Не считает ли он, что он и Мейв пишут в одном ключе?

Сара была так занята задаванием все новых и новых вопросов, что даже не заметила, что Пэдрейк по-настоящему так и не ответил ни на один из них. Она старательно изучала его профиль, пока они бродили, и не замечала расплывчатость его ответов. Она была так опьянена звуком его голоса, что совершенно не разбирала слов.

К тому времени, когда рассвет начал вставать над Парижем, Сара падала с ног от усталости и эмоционального восприятия отца Мейв. Она не узнала ничего нового, не получила никакой новой информации с самого начала их встречи. Да, он приехал в Париж, чтобы помириться с Мейв, ему было несложно отыскать ее – она и ее подруги… о них постоянно упоминают в светской хронике. Нет, он не считает, что возможно сравнивать его произведения и работу Мейв. Он занимается экспериментами с области изучения человеческого духа и психологии человека. Сара даже не стала размышлять, что бы это значило. Если бы она и попыталась это сделать, то была настолько взволнованна, что все равно ничего бы не поняла. Ей и в голову не приходило сомневаться в том, что он говорил.

Они решили позавтракать в рабочем кафе. Он пристально глядел ей в глаза и совсем ее загипнотизировал. Не пойдет ли она с ним в его отель? Она его так околдовала, сказал Пэдрейк, что его воссоединение с Мейв может подождать еще денек. Сейчас для него существует только Сара, так он ей сказал.

Сара почувствовала его неотразимость с того самого момента, как они были представлены друг другу. Она не могла ему ни в чем отказать. Пойти с ним? Боже! Да! В этот момент она могла забыть о Мейв, о своем собственном отце, забыть всех и вся! Только не надолго.

Сара не возвращалась в «Ритц» в течение трех дней. Может быть, Али и был великим возлюбленным, но он был всего лишь человек. Пэдрейк О'Коннор был богом. Она лежала в постели в комнате маленького отеля на левом берегу Сены, и это продолжалось трое суток. Она вставала, только чтобы принять душ, чего-нибудь поесть или выпить. Она не выходила из комнаты, даже когда он оставлял ее, идя по своим делам.

Сара понимала, что ей нужно вернуться и поговорить с Мейв. Убедить ее, как сильно ошибалась тетушка Мэгги. Объяснить ей, что она самая счастливая девушка в мире, потому что у нее такой отец. Все дело в том, что Сара не была готова поделиться им с Мейв и воспринимать его как чьего-то отца. Она хотела наслаждаться им, оставаться в его номере и ждать, когда он придет к ней, будет целовать ее, заниматься с нею любовью, выцеловывать все ее пальчики на ногах, подниматься вверх по ее бедрам, сначала по одной, потом по другой ноге, проводить языком между бедрами, вылизывать ее живот, щекотать языком ее пупок. Она чувствовала его губы на своих губах, потом на грудях, под мышками, на всей поверхности тела, пока не начинала дрожать и конвульсивно ждать его следующего прикосновения. Она не могла ждать, пока он мучительно медленно вводил в нее свой член, настолько медленно, что сам процесс стоял на грани пытки. Сара просила его ускорить движение. Чтобы его язык оставался у нее во рту, и потом, Боже, какое это было блаженство, его губы начинали ласкать ее интимное отверстие. Он опять замедлял движение, пока Сара не начинала царапать его, чтобы он доставил ей как можно большее наслаждение! Ей хотелось все больше и больше ласки. И когда она начинала сходить с ума от почти смертельной агонии этого восхитительного наслаждения, приходила в экстаз, Пэдрейк переворачивал ее и начинал все с начала, с ямочки в начале шеи и медленно спускаясь вниз, легко касаясь языком каждого позвонка на ее спине, направляясь через мягкие и нежные ягодицы к ногам. Он ласкал и возбуждал ее анальное отверстие, пока Сара не начинала его умолять, чтобы он вошел в нее именно здесь. Он превратил Сару в дикое создание из каких-то отдаленных прерий. Она стала нескромной, несдержанной, постоянно жаждущей новых ощущений, развратницей. Когда они кончали, она без всякого стыда вылизывала и выцеловывала все самые сокровенные части его тела, чтобы хоть как-то отблагодарить его за доставленное удовольствие.

Сара смогла выйти из его номера, только когда Пэдрейк сообщил ей, что хочет жениться на ней и увезти свою принцессу в замок в Ирландии на острове Эрен, где вода и суша были такими же дикими и бескомпромиссными, как их любовь. Она крепко обняла его. Да, ей хотелось этого. Но сначала они обязательно должны повидать Мейв. Немедленно! И после того как Сара и Пэдрейк смогут убедить Мейв, как она ошибалась в отношении своего отца, после того как Пэдрейк и Мейв помирятся, как обрадуется Мейв, что Сара, ее любимая подруга, и ее обожаемый отец нашли друг друга. Да, они должны сразу же поехать к Мейв!

Так как Сара приехала к Пэдрейку в бальном платье, он вышел, чтобы купить ей какую-нибудь обычную одежду. Пока он отсутствовал, Сара приняла душ, привела в порядок волосы, наложила косметику. Глядя на свое отражение в зеркале, она вдруг ощутила какое-то сомнение. Она выходила замуж за Рика Грина также второпях, и как все плохо кончилось! Но она не спала с Риком до свадьбы, уговаривала себя Сара. Она не знала Рика так, как она знает Пэдрейка. Но что скажет Мейв? Будет ли она рада, что Сара выходит замуж за ее отца? Так странно все получается – она станет мачехой Мейв? Сара засмеялась. Действительно, как забавно. Им всем станет смешно – Крисси, Мейв и Марлене. Может быть, Мейв даже поедет с ними и поживет в Ирландии? И ее мать. Беттине обязательно понравится Ирландия. Все говорят, что она такая прекрасная: зеленая и полна цветов. Они все будут Счастливы!

Сара начала красить ресницы. Без краски она плохо выглядела – ее ресницы были такими светлыми, что их было почти незаметно. Вдруг у нее мелькнуло сомнение: почему ею заинтересовался такой человек, как Пэдрейк О'Коннор? Кто его знает, подумала она, он такой умница, а она совершенно обычная девушка. Рику были нужны ее деньги, но Пэдрейк богат, у него своих денег куры не клевали. Конечно, она была хорошенькая – многие даже говорили, что она красива. Но красивых женщин много. Что он в ней нашел, задумалась Сара, что так привлекало его в ней?.. Сара надушилась. Но она же была Сара, Сара Голд! Все восхищались ее остроумием и ее сильным характером, ее стилем и флюидами, исходившими от нее, словом, в ней что-то было… И потом, зачем обсуждать подарок судьбы?

Пэдрейк вернулся со строгим простым черным платьем, Сара заметила, что он выбрал неподходящее платье для будущей невесты. Он должен был принести ей яркое, цветное платье, с огромными цветами, под стать ее настроению!

– Боже, – сказала она. – У меня такое впечатление, как будто я собираюсь на похороны, вместо того чтобы идти на радостную встречу!

По дороге в «Ритц» Пэдрейк снова предупредил Сару, что Мейв сильно настроена против него. Ее так подготовила тетушка Мэгги, что Мейв, в свою очередь, стала считать его монстром! Он также предупредил ее, что Мейв расстроится, когда услышит, что Сара и Пэдрейк решили пожениться. Сара должна понять, что в основе неприязни к нему Мейв лежит скрытый комплекс неполноценности. Бедная, милая Мейв никогда не признается даже себе в этом комплексе!

– О, – воскликнула Сара. – Моя бедная, милая Мейв. Конечно!

В этом нет ничего удивительного, если как следует поразмыслить. Умница и красавец отец, их близость и полная изоляция от всего остального мира, без матери – естественно, что Мейв идеализировала и обожала отца, даже воспринимая его в образе как бы своего любовника. Не осознавая в полной мере происхождение своей глубокой привязанности, она будет чувствовать свою вину и трансформировать это чувство в злобу против человека, вызвавшего в ней такие странные эмоции.

Боже мой, как, наверно, страдала бедная Мейв! Неудивительно, что она избегала мужчин, боялась своих собственных сексуальных эмоций. Но они, Сара и Пэдрейк, помогут Мейв. И может быть, она все же поедет в Ирландию вместе с ними. Они будут друзьями, особыми друзьями. Как прекрасно, что у нее есть такие друзья… И этот великолепный мужчина, и такая сладкая любовь! Кто бы мог подумать, что ей так повезет!

Они решили позвонить Крисси и попросить ее спуститься, чтобы они могли ей объяснить, что произошло. Тогда она помогла бы им сообщить новости Мейв. Крисси к тому времени уже «бегала по потолку», так она волновалась из-за Сары: та пропадала три дня, черт возьми, они уже собирались обратиться в полицию. Крисси выскочила из лифта, она была готова вцепиться в Сару и задать ей хорошую трепку за ее эгоизм. Ее подруги так волновались, а она даже не удосужилась им позвонить. Она направилась было к Саре, но увидела рядом с ней высокого импозантного мужчину в черном костюме. На Саре тоже было черное платье. Крисси замедлила шаг, ей показалось, что они странно смотрятся вместе – оба в черном, когда на дворе июнь. От них исходили неприятные флюиды. Когда Крисси подошла к ним поближе, она узнала мужчину. По ее спине пробежала нервная дрожь от какого-то странного и неприятного предчувствия.

Он поцеловал Крисси руку, и у нее подкосились ноги. Итак, это отец Мейв, подумала она. Ей пришлось присесть, потому что ноги ее не держали. Сара и Пэдрейк тоже сели. Крисси смотрела на них. Она всегда представляла его себе диким, необузданным ирландцем, а он в костюме, похожем на одежды эпохи короля Эдуарда, выглядел таким аристократичным и выхоленным. И таким сексуальным! Хотя ее тело не могло на это не среагировать, она была слишком восприимчива, но Крисси ясно ощущала, что его аура была угрожающей и опасной! Теперь она без всяких объяснений поняла, где же три дня пропадала их Сара и чем она с ним занималась.

Сара и Пэдрейк рассказали Крисси о своих приключениях, объяснили, что следует предпринять в отношении Мейв, и попросили ее помощи. Крисси совсем не удивилась, услышав, что они планируют немедленно пожениться. Ей показалось, что это уже было раньше и сейчас снова повторяется. Она опять посмотрела на них – обстановка девятнадцатого века в зале «Ритца», сама Крисси в красном кимоно, Сара в черном простом платье, и Пэдрейк в черном костюме, как будто он сам из девятнадцатого столетия.

Пэдрейк помог ей подняться, он протянул ей руку, и Крисси заставила себя принять его помощь. В нем было что-то – и Крисси не могла понять, что же, – что одновременно притягивало и отталкивало. Она вдруг вспомнила строку Шекспира, они учили это на уроке литературы – «Дьявол, принявший привлекательный вид». Боже мой, подумала Крисси, что же с нами будет?

Пэдрейк сказал, что подождет внизу, пока Сара и Крисси поднимутся наверх и сообщат новости Мейв. Они позовут его после того, как сообщат Мейв о предстоящем браке Пэдрейка и Сары, как только Мейв поймет, что они любят и желают друг друга, что существовавшая между ними неприязнь и непонимание – это просто недоразумение, виной которому была Мэгги.

Пэдрейк пошел в мужской туалет, где сделал пару глотков из своей серебряной фляжки. Он и не собирался видеться с Мейв. Все шло четко по плану. Он задумал сюжет, и герои будут действовать так, как он хочет, чтобы они действовали. Он завинтил пробку. Существует множество способов освежевать кошку. Он вернулся в фойе, чтобы подождать, когда к нему спустится Сара. Конечно, одна…

Крисси пошла в комнату к Мейв, а Сара ждала в гостиной. Крисси решила, что она не сразу сообщит Мейв все новости, не следовало слишком ее огорчать. Сначала она сказала, что Сара познакомилась с Пэдрейком. С уст Мейв сорвался крик ужаса. Потом Крисси рассказала, как Пэдрейк представил ссору между ним и Мейв таким образом, что здесь приложила руку тетушка Мэгги.

– Ссору? – задохнулась от негодования Мейв. – Что это за идиотское слово, которое совершенно не объясняет сути наших отношений или, вернее, отсутствия их?! – Она зажмурилась от боли. – О, Крисси, ты даже не понимаешь, о чем ты говоришь, – ты просто ничего не понимаешь!

– Я только повторила то, что мне сказала Сара. Она хочет, чтобы ты и твой отец помирились…

– Помирились? – прошептала Мейв. – Какой ужас – я даже не знаю, с чего начать… Где Сара?

– В гостиной.

– Пусть она идет сюда!

– Успокойся, Мейв. Я тебя прошу. Прежде чем сюда придет Сара, я должна тебе еще что-то сказать.

Мейв сидела на постели, крепко зажмурив глаза. Она раскачивалась взад и вперед и ждала, что же еще скажет Крисси.

– Сара выходит замуж за твоего отца!

– О нет! Нет! – Мейв завыла, как маленький зверек, у которого лапа оказалась в капкане. Она упала на кровать и громко рыдала. Потом протянула Крисси руки. Крисси подбежала к постели, Мейв схватила ее за руку и крепко сжала; она буквально тянула ее за руку.

– Крисси, она не может сделать это! Крисси, он не похож на других мужчин, он просто не человек! Крисси, я боюсь, что он сумасшедший!

Крисси была так поражена реакцией Мейв, что даже не удивилась ее заявлению. Она сразу же поверила подруге, не пытаясь ей возразить. Что-то нужно было делать. «Боже, помоги нам. Что мы можем сделать?»

– Мейв, что бы ты ни думала о нем, мне кажется, что тебе следует поговорить с ним и Сарой.

– Нет, я не стану этого делать! Я не буду с ним разговаривать! Он не должен приходить сюда! Крисси, он не должен сюда приходить!

Мейв вся съежилась, как загнанное и раненое животное. Боже мой, думала Крисси, как Мейв тяжело все воспринимает, она совсем сломлена.

– Мейв, он не придет сюда, я обещаю. Но почему бы тебе не поговорить с Сарой, одной, без меня? Вы сможете все сказать друг другу!

– Нет, ты останешься со мной. Ты должна слышать все, что я скажу Саре. Обещай, что не уйдешь.

– Я обещаю. – Крисси хотелось заплакать. Она даже боялась оставаться одна с Сарой, как будто Сара стала частью его, а оба они были демонами. Бедная Мейв! Бедная Сара! По щекам Крисси потекли слезы. Она не могла помочь ни Саре, ни Мейв!

Но когда в комнату вбежала Сара и обняла Мейв, Крисси обрадовалась, что Мейв не оттолкнула ее. Они несколько секунд держали друг друга в объятиях. Как ни странно, Мейв успокоилась, пригладила волосы Сары, вытерла слезы простыней и спокойно заговорила с ней.

Для Мейв это был все тот же старый рассказ о том, что знали обе – она и тетушка Мэгги. Мейв излагала все проступки и преступления Пэдрейка, она методично перечислила их все, одно за другим, кроме одного, самого главного, которое относилось к ней самой. Но на этот раз роль адвоката этого дьявола играла Сара, она отрицала все его прегрешения, как это делала когда-то сама Мейв.

– Моя дорогая Мейв, разве ты не понимаешь, как легко можно объяснить все эти события? Тетушка Мэгги была больна, больна от жуткой ревности. Пэдрейк все понимает. Он ее простил.

– Он простил ее? – Мейв покачала головой. – Сара, я не могу тебе передать, как для меня ужасно сидеть здесь и все тебе рассказывать о… о нем. Я его люблю, но болен именно он! Я не знаю почему, в чем тут дело. Я не знаю. Может, он родился таким, или же это сделал с ним алкоголь, или же что-то другое, что он постоянно принимает. Но он ненормальный!

Мейв не решалась сказать, что в нем было заключено зло. Она все еще не знала, что же он такое! Она просто знала, что боится его и того, что он может с ними сотворить!

– Сара, он не похож ни на одного мужчину, с которым ты когда-нибудь имела дело. Он вообще не похож ни на одного смертного человека.

Крисси смотрела на них как в тумане. Обе женщины сидели совершенно спокойно и говорили странные и невозможные вещи самыми обычными голосами.

– Да, он не похож ни на кого, с кем я когда-либо встречалась, – сказала Сара. – Никто в мире не может сравниться с Пэдрейком – он так необычен… Неудивительно, что многие его совершенно не могут понять: его сестра, ты, его мать.

– Его мать? – повторила Мейв. – Он разрушил ее жизнь. Ты что, не слушала, что я пыталась тебе объяснить? Неужели ты так сильно запуталась в паутине, сплетенной им вокруг тебя, что ничего не хочешь понимать?! Разве непонятно, что он ослепил тебя?

– Это то, что говорила Мэгги… Что он довел свою мать до гибели, Мейв, дорогая.

– Тетушка Мэгги уже умерла, когда он отвез свою мать на железнодорожный вокзал и столкнул ее под поезд или, может, просто убедил, чтобы она сделала это сама. Так погибла моя бабушка!

– Мейв, – спокойно продолжала Сара, – ты же не знаешь, как на самом деле все произошло. Неужели тебе не понятно, что это все твои фантазии, игра ума! Ты заранее во всем себя убедила – ты намеренно стараешься верить в его вину.

Не было никакого смысла продолжать разговор. Мейв беспомощно посмотрела на Крисси, та ответила ей таким же унылым взглядом.

Мейв повернулась к Саре спиной. Ей было необходимо собраться с силами, чтобы рассказать Саре последний кусок правды, той правды, которая освободит Сару. Это станет финальной частью борьбы за свою подругу, последнее предательство своего отца.

Крисси с ужасом слушала тихий, необычно мелодичный голос, говоривший страшные слова, в которые так было трудно поверить!

– Сара, я еще не встречалась с тетушкой Мэгги, когда он спал со мной. – Ей пришлось употребить грубое выражение, чтобы Сара наконец поняла всю страшную правду. – Мне было десять лет, когда он начал развращать меня, он е… меня каждый день, я не понимала, что происходит, и мне это нравилось. Я любила его, а он е… и е… меня, пока мне не исполнилось двенадцать лет и я забеременела от своего собственного отца!

Когда наконец перестал литься этот тихий и скорбный монолог, заплакала не Мейв, а Сара. Ее рыдания раздавались на всю комнату. Наконец, Сара еле выговорила:

– Моя бедная, дорогая Мейв, ты настолько полна ревности, что не понимаешь, о чем говоришь. Тетушка Мэгги развратила твои мысли, и твое болезненное желание обладать своим отцом так ранило твой разум. Мейв, дорогая моя Мейв, ты не можешь так желать своего отца! Разве тебе самой это непонятно?

– Ты все еще не веришь мне, – сказала Мейв ровным и невыразительным голосом. – Ты тоже мне не веришь, Крисси?

«Говори же, будь ты проклята!» – скомандовала себе Крисси. Но она не могла вымолвить ни слова. Она подумала обо всех ужасных событиях в своей жизни. Когда ее оторвали от матери в суде. Когда Крисси узнала, что ее мать мертва и что она никогда больше ее не увидит! Когда она больная и обезумевшая от горя валялась на полу в собственной блевотине в школьной часовне в Монреале и узнала, что Жаклин Пайо тоже была мертва. Когда они вырезали из нее ее ребенка в земле пожирателей лотоса в Голливуде. И этот момент, в этом сюрреалистическом сне ужасов, стал самым страшным моментом в ее жизни!..

Мейв слабо и странно улыбнулась.

– Как мне хотелось бы, чтобы здесь с нами был мой ребенок – ты тогда бы поверила мне, не так ли? Но им пришлось отдать мою малышку…

Крисси вбежала в спальню и там ее вырвало. Она старалась поторопиться, чтобы снова вернуться в комнату, кто знает, что там может случиться. Она так боялась, что в ее отсутствие произойдет что-то страшное.

Мейв продолжала хрипло шептать:

– Я умоляю тебя, Сара, не делай этого. Он использует тебя, чтобы отомстить мне! Я ведь отвернулась от него.

Крисси вытерла губы. Ей необходимо что-то сказать! Ради своих подруг. Она не может просто присутствовать и разрешить, чтобы свершилась трагедия.

– Сара, не делай этого! Этого следует избежать. Ты же любишь Мейв. Ты должна поверить ей. Если ты ей не поверишь, твое замужество родится из зла и ненависти!

Сара перевела взгляд с Мейв на Крисси.

– Я просто не могу поверить своим ушам: рождено из зла и ненависти. Какое дерьмо! Какая чушь! Я не верю, что все это происходит на самом деле. Я нашла свою великую любовь, которую я искала всю свою жизнь, и вы обе хотите забрать ее у меня. Я прощаю тебя, Мейв. Я понимаю, как тебе больно и что у тебя не все в порядке с головкой – ты так извращенно желаешь своего отца. Мы, я и Пэдрейк, хотим тебе помочь! Но ты, Крисси? Вместо того чтобы постараться помочь бедной Мейв разрешить эту жуткую проблему, когда она хочет е… со своим собственным отцом, вместо того чтобы почувствовать радость от того, что я буду радоваться жизни и любить Пэдрейка, ты начинаешь забивать мне мозги какой-то помойкой, своими больными измышлениями. Как ты можешь верить всей этой ненормальной блевотине, что вылилась из нас сегодня?! Неужели ты веришь этому? Или, может, ты тоже ревнуешь меня?

Крисси сказала:

– Я не знаю, чему я должна верить. Но мне кажется, что, хорошо зная Мейв, мы должны верить всему, что она нам здесь рассказала. У меня такое ужасное предчувствие – можно даже назвать это предупреждением: с тобой случится что-то ужасное, если ты выйдешь замуж за Пэдрейка О'Коннора!

– Все, я уже наслушалась вас предостаточно! – сказала Сара, ее трясло от ярости. – Я больше не собираюсь слушать подобную чушь! Я только надеюсь, что вы обе подумаете над тем, что вы наговорили мне сегодня. Вам следует сильно подумать над этим!

Она вышла из комнаты, Крисси побежала за ней.

– Сара, что ты собираешься делать?

– Я пойду вниз и скажу Пэдрейку, что я не смогла вас ни в чем убедить. Я не смогу помирить его с дочерью. Он будет так расстроен. Я ухожу. Я пришлю за своими вещами… – Сара вдруг добавила: – Рядом со мной не будет никого, когда я буду выходить замуж…

– О, Сара… я буду стоять рядом с тобой, – сказала Крисси. Ей было так тяжело. Крисси было жаль себя и своих подруг.

Сара попыталась сохранить гордость и самолюбие:

– Я не уверена, что при подобных обстоятельствах я смогу пригласить тебя. Кроме того, я не понимаю, почему ты этого хочешь, если ты…

«Я этого хочу?» Крисси постаралась улыбнуться и свести все к шутке:

– Для чего же тогда существуют подруги?

Крисси вернулась в комнату Мейв. Мейв стояла у кровати на коленях, в руках у нее было серебряное распятие, распятие тетушки Мэгги. Мейв читала молитвы таким тихим голосом, что Крисси не могла разобрать слов. Она подумала: за чью же душу молится Мейв?

В аэропорту Орли Крисси и Мейв выпили на посошок. Крисси иронически заметила:

– Наверно, это наша последняя традиционная ежегодная встреча. Не выпить ли нам за отсутствующих?

– Крисси, не оставляй ее. Я не могу этого сделать, но ты ее не покидай.

– Я не покину ее, я же обещала, но… – Крисси покачала головой. – Что ты будешь делать, Мейв?

– У меня масса работы. На Луисбург-сквер так спокойно. Люди там не обсуждают свои эмоции и чувства.

– Но ты оставила все свои бумаги, все, что ты написала.

– Сожги их, я говорю не об этой работе.

Крисси хотелось возразить, но уже не оставалось для этого времени.

Крисси не покидала аэропорт, пока самолет Мейв не превратился в крохотную точку. Она вспомнила тот день, когда они прибыли в Париж. Они были такими радостными, так много смеялись. Им казалось, что весь мир у их ног! «Да, наши сердца были молодыми и веселыми!» Сегодня Крисси казалось, что ей сто лет. Но что ждало их впереди? Крисси еще предстояло остаться и наблюдать, как Сара будет выходить замуж. У Крисси не хватило смелости спросить у Мейв о том, что она так хотела узнать. Что же случилось с ее ребенком? Где он?

Обряд бракосочетания был не церковным, а гражданским. На невесте было бежевое шелковое платье. Крисси была в желтом, а жених – в черном. Больше никто не присутствовал. Они посидели в ресторане, из окон которого была видна Сена и Нотр-Дам. Невеста заказала цыпленка и не отведала ни кусочка. Крисси заказала говядину и немного поклевала. Жених заказал грушу в вине и пирожные и все съел.

Он выпил рюмку коньяку и больше ничего не пил, произнес только несколько слов. Вежливо улыбался, но мыслями был где-то далеко. Но когда Сара стала уговаривать подругу поехать и погостить у них в Ирландии, Пэдрейк попросил Крисси принять приглашение. Он наполнил бокал Крисси шампанским, которое он заказал, но не выпил ни глотка. Он начал сверлить ее взглядом. Крисси с трудом оторвала свой взгляд от Пэдрейка и уставилась в свой бокал, который держала дрожащей рукой. Нет, как бы ей ни хотелось присоединиться к ним, чтобы присматривать за Сарой, она не могла себе этого позволить. Крисси не доверяла самой себе!

Крисси и Сара выпили вдвоем две бутылки шампанского. Когда Саре стало плохо, Крисси отвела ее в туалет. Они сидели прямо на выложенном плитками полу в своих великолепных туалетах, и Крисси поддерживала голову Сары, пока ее выворачивало прямо в биде. Им все казалось таким забавным, даже когда Саре было худо!

– Эй, Сара, я думала, что ты выходишь замуж только за еврейские х…

– Я уже это сделала, когда-то. И что из этого получилось – кинжал в брюхо?

Теперь их выворачивало от смеха.

– Крисси, поедем с нами в Эрен, пожалуйста!

Крисси перестала смеяться:

– Я не могу этого сделать. Тут есть одна вещь… мне нужно кое-что сделать. Да, я вспомнила. Мне нужно вернуться домой.

Сара деликатно вытерла рот кружевным платочком.

– Где он, Крисси? Где наш дом? – спросила Сара, наклонив голову.

– Ты однажды объяснила мне это, Сара. Ты сказала мне, что дом там, где находится твое сердце!