Текст книги "Лебёдка аэронавта (ЛП)"

Автор книги: Джим Батчер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 32 страниц)

Глава 13

Шпиль Альбион, хаббл Монинг, вентиляционные тоннели.

Вспышка получилась действительно ослепляющей. Когда разряжаешь наруч, свет получается достаточно ярким, чтобы чётко видеть кости своей руки через, кажется, ставшей прозрачной плоть. Сила заряда наруча с рёвом ворвалась под гулкие своды тоннеля, врезавшись в офицера, будто полыхающая кувалда. Она бросила его внезапно обмякшее тело на землю так, будто его ударили огромной дубиной.

Затем Гвен усилием воли погасила маленькие кристаллы на своих серьгах и погрузила тоннель во мрак.

Она не видела ничего кроме ослепительного хоровода цветов, а её глаза были, по крайней мере, хоть частично защищены от всполоха разряда наруча. Лже-гвардейцы, которые смотрели непосредственно на кристалл, должны были оказаться в худшем положении. Никто не сумеет ничего разглядеть при внезапном переходе от яркого света к полной темноте.

Никто, кроме одного из рождённых воином.

Гвен бросилась на пол в тот самый момент, когда резкий звук, подобного которому она не слышала до этого, рык, неотличимый от гортанного рыка большого охотящегося кота, раздался из темноты. Послышался быстрый шуршащий звук ботинок по каменному полу, вздох, а затем крик боли во тьме. Ещё шуршащие звуки, голос что-то прокричал на аврорском, больше криков, а затем вспышка наруча выжгла на её сетчатке картину – двое мужчин уже лежат на земле, а Бенедикт сошёлся в схватке с третьим, чей наруч выстрелил, в то время как сражающийся безоружным Бенедикт направил его на четвёртого противника.

Осветившаяся картина дала Гвен лишь мгновение, чтобы понять, где стоял ее кузен, и еще более короткое время, чтобы отреагировать. Он нацелила свой наруч в сторону от Бенедикта и сделала еще один выстрел, послав вспышку в переодетых захватчиков. Она не имела никакого представления, поразит ли она друзей или врагов, но подумала, что оставаться на месте не самая лучшая идея, на случай, если кто-нибудь из аврорцев подумает так же. Она откатилась налево до тех пор, пока весьма болезненно не уперлась плечом в холодную каменную стену.

В темноте послышалось движение, шумная возня, звуки ударов и затем короткий резкий вдох.

Бриджит.

Господь на небесах, в минуту безумной опастности Гвен совсем забыла об их спутнице.

– Остановитесь, Альбион! – рявкнул голос с сильным акцентом. – Или девчонка умрет.

Свет снова зажегся, в этот раз один из нападавших держал световой кристалл. Четыре тела лежали на земле, совершенно неподвижные, и пока она моргала глазами, изо всех сил пытаясь привыкнуть к новому освещению, увидела Бенедикта, который держал пятого мужчину за горло, подняв его так, что сапоги едва касались пола. Кровь была на руках кузена и на его обнаженной груди.

Захватчики, державшие носилки, уронили их. Под одеялами был не раненный – они были забиты кожаными футлярами обмотанными фитилями. И хотя у них было лишь краткое знакомство с устройствами на лекции по боеприпасам, Гвен знала достаточно, чтобы узнать военные подрывные заряды, когда их увидела.

Всего в нескольких футах справа от нее, один из захватчиков стоял позади Бриджит. Он держал ее за горло одной рукой, а другой поймал ее руки за спиной. Свежие следы ожогов на плече его униформы подсказывали, что второй выстрел наруча Гвен нашел цель.

Глаза Бриджит были яростными и широко распахнутыми, ее шея была вывернута под болезненным углом. Ее захватчик уставился на Бенедикта поверх головы Бриджит, свет от кристалла отражался в его кошачьих глазах.

– Отпусти его, – прорычал вражеский урожденный воин.

Бенедикт оскалил зубы, но выпустил пятого человека, который соскользнул на пол почти как мягкое мясо из чановой и тихо застонал. Гвен потребовалось время, чтобы понять, что захватчики рассеялись, двое ближайших присели на колено, так что стоящим за ними представилось свободное пространство для выстрела. Наручи у них были готовы и нацелены – некоторые направлены прямо на Гвен. К сожалению, она не направила собственный наруч на них и, более того, была уверена, стоит ей только пошевелить левой рукой, она даже не успеет заметить их выстрелы.

– Три человека за три секунды, – сказал аврорец Бенедикту тихим, ровным голосом. – Не страшно. Но я бы схватил тебя, если бы малышке не повезло со вторым выстрелом.

Бенедикт поднял левую руку, кристалл его наруча стал разгораться.

Аврорец слегка улыбнулся и сильнее притянул Бриджит между собой и Бенедиктом.

– Насколько ты уверен в своей цели, Альбион? Выстрелишь – и мои люди убьют тебя и твою малышку. И как только вы будете мертвы, я убью эту и отправлюсь дальше.

– Стреляй в него, Бенедикт, – просипела Бриджит. – Он воняет. Да я лучше...

Аврорец слегка сжал пальцы и Бриджит резко замолчала. Он приложил губы к самому ее уху и сказал:

– Мужской разговор.

– Если я отступлюсь, – сказал Бенедикт, – ты все равно ее убьешь. Почему бы мне не прихватить с нами хотя бы тебя?

– Мое слово, – сказал аврорец. – Ты умрешь. Вот как это будет. Но ты можешь их спасти. Отступись – и я свяжу остальных и оставлю их невредимыми.

Бенедикт  мгновение смотрел на другого рожденного воином в тишине. Затем сказал:

– Назовите ваше имя.

Аврорец склонил голову.

– Диего Сирьяко, мастер-сержант, Первый аврорский флот.

– Бенедикт Соррелин, гвардия шпилеарха, – сказал кузен Гвен.

– Бенедикт Соррелин, – сказал Сирьяко, – даю вам слово.

– Запомните мое имя, – сказал Бенедикт.

И затем опустил наруч со странно спокойным выражением лица.

– Запомню, – сказал аврорец. Затем он повернулся к своему товарищу и сказал:

– Стреляй по моей команде.

Между тем, наруч Гвен был направлен не на  вооруженных мужчин, а на кое-что другое.

– Вы не станете, – отрезала она неожиданно холодным тоном, всячески стараясь скопировать властный негодующий тон своей матери, который та использовала лишь по особым случаям. – Если кто-нибудь выстрелит или как-либо нам навредит. клянусь Богом на небесах, что разряжу наруч в вашу взрывчатку. Это не тот конец, на который я рассчитывала, но он будет быстрым, и если я умру, защищая Альбион от аврорских захватчиков, моя жизнь окажется потраченной не зря. Можете ли вы сказать то же самое, мистер Сирьяко? А ваши товарищи?

Настал момент полнейшей хрустальной тишины.

Затем Сирьяко тихо зашипел и рявкнул:

– Не стрелять.

Зубы Бенедикта блеснули в жесткой улыбке.

– В таком случае, сэр, возможно мне стоит предложить вам капитуляцию. Мои условия будут намного более щедрые, чем те, что вы предложили мне. Отпустите молодую леди, сложите оружие, и вы будете взяты в качестве военнопленных.

Сирьяко фыркнул.

– Чтобы ваши мастера пытками получили у нас информацию? Я предпочитаю взрыв, сэр.

– Тогда мы в тупике.

Сирьяко согласно пробурчал:

– Ваша правда. Но этот баланс неизбежно изменится. Кто-нибудь придет.

– Уверяю вас, сэр, – сказала Гвен, – я без зазрения совести взорву любое количество ваших товарищей, достаточно дурно воспитанных, чтобы нас прервать.

Рожденный воином посмотрел на нее с непроницаемым лицом.

– С другой стороны, мисс, если появятся ваши люди, это довольно сильно уменьшит вашу угрозу. Сколько ваших людей вы готовы убить вместе с нами?

– Даже вничью у меня преимущество, – сказала Гвен. – Пока я вас тут задерживаю, вам не удастся выполнить задание, которое вам дали. У вас невыигрышная комбинация.

Он оскалился.

– Пока нет. Как думаете, сколько времени пройдет, прежде чем ваши люди разберутся с этим беспорядком и пошлют вооруженные патрули по боковым тоннелям? Часы? День?

Он кивнул в сторону бессознательного тела Барнабаса Астора.

– Как долго продержится ваш раненый, прежде чем умереть? Я знаю, когда ожидать моих людей. И я знаю, что они будут вооружены. Меня совсем не удивит, если в следующий момент вас застрелят из глубины тоннеля ружейным выстрелом, прежде чем вы успеете осознать опасность. Время на моей стороне, мисс, не на вашей.

Гвен почувствовала холод внизу живота.

– Сдавайся, – грубо сказал Сирьяко . – Спаси, кого можешь.

Он посмотрел на Бенедикта.

– Уверен, ты понимаешь. Прикажи ей.

– Насколько мне известно, сэр, – извиняющимся тоном сказал Бенедикт, – никто никогда не мог приказать что-либо моей дорогой кузине. Вообще.

Лицо аврорца потемнело, и он снова повернулся к Гвен.

– Здесь победа для вас невозможна.

Она оскалилась.

– Пока, – сказала она с неким порочным удовлетворением. – Думаю, нам всем следует подождать и посмотреть.

Глава 14

Шпиль Альбиона, хаббл Монинг

Гримм ненавидел рукопашный бой.

На борту дирижабля сражение было приливной волной, бурей, силой природы. Да, люди умирали, и это было ужасно и преследовало его, но они умирали по власти сил настолько мощных, что с трудом можно было предположить участие человеческого фактора. Чаще всего никто никогда не видел лицо врага, только его корабль, висящий, как модель в небе, часто на вид вполне спокойный и красивый.

Конечно, это было иллюзией. Боль и смерть  были реальностью. Но сражение на дирижабле являлось чем-то отдаленным. Независимым. Беспристрастным. Ты  борешься с другим при помощи умения, сердец и разума своей команды, в то время как другой капитан делает то же самое. Ты видел, что враг сделал с твоим кораблем, но лишь изредка ты имеешь четкое, вселяющее ужас представление о том, что ты учинил над противником. Важнее всего, что хороший командир может принимать решения, которые защитят его команду и принесут им победу, корабль повинуется его воле, как единое огромное живое существо.

Рукопашный бой был совсем другим делом.

Кеттл вернулся с большей частью команды в считанные секунды, а мистер Джорнимэн уже готовился раздавать оружие и куртки с шелковой подкладкой. Куртки были старыми, шелк превосходил их по возрасту минимум на одно поколение и мог защитить только от ненаправленного удара слабой мощности, но это было лучшее из того, что Гримм смог найти для своих людей и уж точно лучше, чем полное отсутствие обмундирования.

– Мы готовы, капитан, – сказал Криди. Молодой здоровяк уже надел наручи и держался за меч. – Куда нам идти?

– Туда, где вы нужны, – ответил Гримм. – Разумеется...

Он сделал паузу, когда Кеттл подошел к нему, чтобы надеть на него портупею, к которой крепились ножны. Потребовалась сноровка, чтобы закрепить ремень на груди таким образом, чтобы перевязь не запуталась в нем, а правая здоровая рука могла свободно вытащить оружие из ножен.

– Капитан, – сказал Криди. – Что вы делаете?

– Я не собираюсь отправлять команду туда, куда не могу пойти сам, старпом, – ответил Гримм. – Спасибо, мистер Кеттл.

– Капитан, – сказал Кэттл. – Ваш наруч?

Гримм пошевелил левой рукой на перевязи и вздохнул.

– Едва ли я смогу его надеть.

– Капитан, – сказал Криди. – Вы ранены. Вам нельзя двигаться.

– Глупости, – возразил Гримм.

Криди сжал зубы и перевел взгляд на Кеттла.

– Мистер Кеттл?

– Сэр? – ответил Кеттл.

Гримм уловил нотку скептицизма в этом уважительном обращении.

– Поскольку наш дорогой капитан решил подвергнуть себя неоправданной опасности, я возлагаю на вас лично обязанности по наблюдению за ним. Я хочу, чтобы вы не отходили от него ни на шаг, пока все это не закончится. Ясно?

Лицо Кеттла приобрело расслабленное выражение, и на мгновение на нем даже мелькнула улыбка.

– Предельно, сэр.

– Ха. Я могу приказать вам не делать этого, вы же знаете, – сказал Гримм.

– Что вы сказали, сэр? – громко спросил Кеттл. – Я вас совсем не слышу. Взрыв, уши, сами понимаете, сэр.

Гримм смерил его взглядом, но Кеттл остался все таким же вежливым, извиняющимся и глухим. Криди стоял, упрямо хмурясь. Гримм оглянулся на остальных членов команды, которые смотрели на них, ожидая, что произойдет дальше, и вздохнул.

– Ладно, ладно.

Он наградил обоих раздраженным взглядом, хотя на сердце у него потеплело.

– Как я уже говорил, десант не будет пытаться высадиться на крыше башни. Там пехотинцы, суда, экипажи. Если бы они хотели открыто напасть, то уже сделали бы это.

– Тогда где? – спросил Криди. – Думаете, они направляются к Лэндингу?

Резонный вопрос. Предприимчивые жители Хаббла Лэндинг многие годы вкладывали средства в то, чтобы прорубить собственные ворота в башенной стене, а затем построили свой собственный воздушный порт на внешней стене башни. Раньше в башню Альбион было только два входа: на крыше и у основания, а теперь их стало три. Появилась возможность сократить сроки погрузки и разгрузки вдвое, чем не преминули воспользоваться торговцы и ремесленники шпиля Альбион, что сделало Лэндинг почти таким же обеспеченным, как Монинг.

– Возможно, – сказал Гримм. – Но даже там им придется поработать кулаками, чтобы попасть внутрь. Уверен, они используют другой способ.

– Вентиляционные шахты?

– Наверняка. Они запустят в тоннели столько солдат, сколько смогут, и постараются ослабить Альбион изнутри.

Кеттл присвистнул.

– Входы в эти тоннели размером не более чем четыре на четыре фута и расположены прямо на стене башни. И там нет никаких выступов или чего-то похожего, капитан. Чертовски сложная задача для парашютиста.

Гримм направился к траппу.

– Усердие и целеустремленность, мистер Кеттл, превращают сложность в рутину, – сказал Гримм. – Мы можем предположить, что из вентиляционных тоннелей они направятся в запасные, а оттуда – к своим целям. В хаббле Монинг существует несколько объектов, которые могут представлять для них интерес, к тому же они могут направиться к верфи. Наша цель – не дать им покинуть запасные тоннели. Преследовать их нет необходимости – уверен, что наша пехота будет рада это сделать, когда вернется.

Гримм обернулся и увидел, как идущие за ним люди всё еще завершали экипировку.

Кеттл смог собрать их за рекордно короткое время. Восемьдесят семь человек, не хватало только девятерых. Видимо, все они находились неподалеку друг от друга, делая ставки на дуэль.

Многие ли останутся в живых к закату, подумал Гримм.

– Мистер Криди, будьте любезны передать мои слова офицерам. Убедитесь в том, что каждый из них понимает нашу задачу, и я ожидаю ее выполнения независимо от того, что случится с ними или со мной. Каждый должен довести это до сведения своих людей.

– Так точно, капитан, – ответил Криди и тут же развернулся, чтобы передать информацию ближайшему члену команды.

– Мистер Джорнимен, – не оборачиваясь позвал Гримм.

– Да, капитан?

– Вы остаетесь.

Джонимен разразился скептической, крайне резкой тирадой.

– Нахальный воллипог, кажется, так вы выразились? Если вы считаете себя слишком важным, чтобы проявлять уважение и вежливость в отношении моего старпома, то вы определенно слишком важны, чтобы рисковать вами в стычке с аврорскими солдатами, Джонимен. Такие дела.

Гримм и его люди устремились вперед, и непрекращающиеся проклятия инженера потонули в нарастающем шуме.

Они спустились по винтовому трапу, который вел от верфи к хабблу Монинг, прокладывая себе дорогу среди тех, кто спешил в обратном направлении. Хаббл погружался в хаос.

Обстрел аврорских захватчиков не был направлен непосредственно на хаббл, но через стены башни прошло столько энергии, что из кладки начали вываливаться камни, что нарушило целостность стены и угрожало обрушением крыши шпиля. В воздухе витал запах дыма, повсюду слышались крики. Это было страшно. Затаившегося врага можно можно одолеть, но дым, заполняющий хаббл и туннели, мог убить каждого, не прибегая к мечу или наручу.

Гвардейцы шпилеарха сновали тут и там, спасая тех, кто попал под завалы или заботясь о раненых. Это была ответственная реакция на кризисную ситуацию, но недостаточно организаванная. Они передвигались небольшими группами по три-четыре человека без явной согласованности. Насколько Гримм мог сказать, никто не пытался направить движение или успокоить людей на улицах атриума.

– Сэр! – произнес Криди, указывая на что-то.

Гримм перевел взгляд в сторону дальней стены хаббла, туда, где периодически вспыхивали ослепительно белые огни, превращающие находящиеся рядом здания в черные силуэты

– Перестрелка, – сказал Гримм. – Хорошее зрение, старпом. Поприветствуем наших гостей?

Не дожидаясь ответа, он перешел на медленный равномерный бег. Рука ужасно болела, но тут уж ничего нельзя было поделать. Хаббл Монинг занимал весь обьем шпиля, большая часть приходилась на просторный атриум практически двести футов высотой, и это было одно из лучших мест в двух милях от стены огромного цилиндра, который представлял собой шпиль Альбион. Им нужно поспешить, но прибыть не слишком запыхавшимися, чтобы уверено целиться и точно наносить удары мечами.

Бег был словно какой-то ужасный сон. Большая часть зданий казалась лишь слегка поврежденными, но временами мелькало какое-нибудь, раздавленное упавшей кладкой. Раненые лежали на полу из шпилевого камня или  бродили по улицам ошеломленные. Гримм, сцепив зубы, поборол желание помочь маленькому ребенку, у которого очевидно была сломана рука. Бедный бродяжка страдал от боли, но не находился в опасности – что могло оказаться неправдой, если захватчикам удастся поджечь достаточную часть хаббла Монинг, взорвать чановые или водяные сады, или убить членов Совета Шпиля – хотя Гримм испытывал  смешанные чувства о поводу тех потерь, которые могли бы произойти, или тех враждебных действий, которые еще только задумывались.

Вероятно, прошло четверть часа, пока они добежали – целая вечность во время любого боя. К тому времени, когда они достигли места, которое видел Криди, Гримм предположил, что бой, скорее всего, уже завершился. Но он ошибся. Приближаясь, они услышали вой наручей.

Гримм запыхавшись остановился прямо за углом большого дома, одного из первых жилищ со времен Постройки, выстроенный из шпилевого камня, он органично вырастал из пола хаббла. Перестрелка доносилась с обратной стороны.

– Стерн, – произнес он, пытаясь придать голосу спокойствие и размеренность. – Сбегай взгляни и быстро возвращайся, не зевай.

– Капитан, – отозвался худощавый, темноволосый парень, который был сильно младше среднего члена команды «Хищника». Стерн был зеленым курсантом на корабле, где закончилась карьера Гримма, и (вопреки указанию Гримма) ушел за ним с флота на «Хищник». Он так и остался невысоким и худым, когда повзрослел, и при необходимости мог двигаться так же тихо и быстро, как любой рожденный воином.

Криди тяжело дышал после бега, его лицо покраснело.

– Капитан, – выдохнул он. – Мы там, где я думаю?

– Чановые Ланкастеров, – произнес Гримм. – Они пришли за кристаллами.

– Господь на небесах. Если аврорцы их уничтожат...

– Тогда флоту придется сражаться на войне без запасных кристаллов или дополнительных кораблей, – сказал Гримм.

Ему подумалось, что это словно другими словами произнести «проиграть войну».

Стерн поспешил обратно к группе.

– Чановая выстроена из шпилевого камня, – доложил он, – так же подорвать проход невозможно. Слуги Ланкастеров пока еще удерживают дверь, но их недостаточно, чтобы долго продержаться.

– А враги?

– Капитан, – произнес Стерн обеспокоенным голосом. – Это гвардейцы шпилеарха.

– Чушь, – отрезал Гримм. – Скорее всего, это аврорцы в поддельной форме. Сколько их?

– Я насчитал две дюжины – но они заняли позиции, сэр. Они стреляют из укрытия.

Криди удивленно моргнул.

– Что? Если они хотят уничтожить чановую, то должны штурмовать дверь. Разве не так? С каждой минутой нахождения здесь появляется все больше шансов, что они сами попадут под удар. Зачем ждать?

– Ммм, – задумчиво протянул Гримм, прищурившись. – Зачем ждать?

Потом его зубы блеснули в улыбке.

– Действительно, зачем. Затем, чего именно они ждут. Вероятно, ожидают подкрепления. Стерн, где они расположились?

– Там каменная стена вокруг небольшого садика, между чановой и домом, капитан. Она побита огнем наручей, но они используют ее для прикрытия.

Гримм кивнул.

– Криди, будьте так добры, возьмите два отряда и расположите их в тылу с дальней стороны. Я возьму остальных и позабочусь о том, чтобы враг был слишком занят ближним фронтом, чтобы вас заметить. Не мешкайте.

Старпом кивнул, указал на двух офицеров, поманив их с собой. Он умчался бегом, остальные последовали за ним.

Гримм повернулся к оставшейся команде и сказал:

– Эти мальчишки в подобной драке лучше нас, но нас чертовски больше, чем их. Так что отнесемся к этому также, как к абордажу. Нападаем, нападаем, нападаем и держимся вместе. Да пребудет с вами Господь на небесах.

Он повел свою команду вокруг дома, чтобы выйти на участок напротив того места, где появится отряд Криди. Когда Криди туда доберется, он со своими людьми окажется позади укрытия аврорцев, выбивая захватчиков, оказавшихся в ловушке за каменной стеной. Они обрушатся на врага.

Разумеется,  это также означало, что у аврорцев будет сильная оборонительная позиция, в отличие от Гримма и его людей, но это никак нельзя было исправить. Воздух заполнился воем наручей, свет стремительно и ярко вспыхивал в густой завесе смертоносной энергии.

Гримм выхватил меч, поднял его и закричал:

– Альбион!

Оружие команды также поднялось, и они взревели в яростном унисоне:

– Альбион!

Гримм обогнул последний угол и в сопровождении семидесяти кричащих аэронавтов припустил к позициям аврорцев.