Текст книги "Лебёдка аэронавта (ЛП)"

Автор книги: Джим Батчер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 32 страниц)

Глава 19

Шпиль Альбион, хаббл Лэндинг

Майор Ренальдо Эспира, аврорский пехотинец, тихо шел по тесным, людным улицам хаббла Лэндинг одетый в местную одежду. В руках он нес ящик с логотипом одной из водных ферм Лэндинга. Несмотря на то, что в хаббле царило оживление, гул голосов и слухи, власти хаббла Лэндинг, очевидно, еще не осознали, в какой мере его батальон вторгся в шпиль Альбиона, и никаких пропускных пунктов и патрулей еще не было создано. Он все еще мог передвигаться относительно свободно.

Первоначальная атака прошла с тем успехом, которого разумно ожидать от любого боевого задания. У него еще не было вестей от штурмовых команд, атаковавших хаббл Монинг, но месяцы тренировок его пехотинцев в точности парашютного маневра щедро окупились. Уже более четырех или пяти сотен человек под его командованием вышли на контакт и начали собираться. И поступали сообщения о менее чем двадцати пехотинцах, которые не смогли должным образом нацелиться на одну из многочисленных вентиляционных шахт шпиля.

Это выглядело, словно избежание неудачи, у него было более чем достаточно людей, чтобы достичь своих целей, и если ему удастся увидеть завершение самого дерзкого рейда в истории любого шпиля, то куча денег в шпиле Авроры обеспечит его жизнь.

Эспира прокладывал путь по суетливым улицам Лэндинга. Большинство хабблов в каждом шпиле доработали первоначальные помещения спроектированные Строителями, добавляя укрепления, дополнительное жилье, больше чановых, то что необходимо, но обитатели Лэндинга довели это почти до безумия. На самом деле, они поделили вертикальное пространство своего хаббла пополам, фактически создав два повторяющихся уровня одного и того же хаббла, один из которых расположен поверх другого. Это означало, что потолки обычного хаббла, как правило, высокие превратились в низкие и нависающие, которые вызывали у Эспиры чувство, что потолок медленно опускается на него сверху.

Словно этого безумия было недостаточно, они до отказа наполнили оба этих пространства каменными и деревянными конструкциями, лучшими из тех, что приходилось видеть Эспире. Улицы превратились из широких аллей в тесные и узкие, где не более трех человек могли идти рядом друг с другом. Дома и предприятия находились стена к стене, а двери были узкими по необходимости. Человек в буквальном смысле не мог и двадцати шагов пройти по улицам Лэндинга, чтобы не столкнуться с другим пешеходом.

Это был не хаббл. Это был лабиринт для крыс.

И все же... почти в каждом доме были деревянные двери. Местами целые дома были выстроены из дерева, и они не выглядели особенно роскошными, скорее, были сделаны с добротной, безвкусной функциональностью, которой отличалось жилье ремесленников и торговцев. Тем не менее, количество древесины, потребовавшееся для строительства одного такого жилища, при продаже могло обеспечить человека едой и питьем на всю жизнь.

И в самом деле, крысы. Жадные, грызущиеся, вороватые крысы.

Пусть они выставляют напоказ свое богатство. Все переменится.

Он проследовал по узким улочками, пробрался по проулку между двумя зданиям к старой, гниющей двери. Эспира остановился и постучал: три размеренных удара, за которыми последовали еще два быстрых, дверь сразу открылась.

По другую сторону стоял ее ординарец Сарк. Человек напоминал Эспире охотящегося паука – он был урожденным воином, высоким, худым, с длинными тонкими конечностями и ладонями, которые казались немного большеватыми для остальной фигуры. У него были короткие черные волосы, которые покрывали лицо, голову, шею и открытую часть рук редким паучьим пушком. Кошачьи глаза Сарка – особенность его вида – располагались под

небольшим углом друг к другу, так что Эспира никогда не мог быть уверен, куда именно мужчина смотрел.

– Чего, – буркнул Сарк. По его тону было понятно, что он скорее убил бы Эспиру, чем говорил с ним.

Эспира стал самым молодым майором в истории аврорской пехоты не потому, что позволял себя запугивать всяким неприятным людям.

– Она здесь? – поинтересовался он у Сарка.

– Зачем?

– Есть проблема.

Сарк взглянул на, или слегка мимо Эспиры, и зарычал.

Майор вздернул подбородок и прищурился.

– Это не в твоей компетенции, Сарк. Если только ты не желаешь сам объяснить ей, почему прогнал человека, который пришел предупредить об угрозе для ее плана.

Мгновение Сарк не двигался, замерев как любой паук, который чувствует приближающуюся добычу. Затем издал горловой звук и шагнул назад от двери, оставив ее открытой.

Эспира смело вошел и сунул ящик с овощами Сарку в руки, словно тот был обычным слугой. Сарк принял ношу, но его косые глаза прищурились. Эспира чувствовал, как взгляд сверлит ему спину, когда проходил мимо ординарца и дальше по мрачному коридору к обитой медью стальной двери в ее комнату.

Он постучал и ждал, вместо того чтобы войти. Он был смелым, а не самоубийцей.

Через мгновение женский голос произнес:

– Входите, майор.

Эспира открыл дверь, которая легко и бесшумно повернулась на петлях, и вошел в комнату. Это были роскошные апартаменты, оформленные как гостиная. В настенных бра сверкали осветительные кристаллы. Скульптура шпиля Альбион была установлена в одном из углов комнаты, окруженная свободным пространством. Напротив шпиля возвышался изящный силуэт большой арфы около пяти футов высотой. Капельный фонтан, высеченный в одной из стен, издавал шепчущие звуки, а вода стекала в небольшой бассейн, наполненный плавающими цветами и небольшими скользящими силуэтами, которые были едва видны на поверхности.

Она сидела на одном из двух стульев возле бассейна рядом с сервировочным столиком. Она готовила две чашки чая, ее движения спокойны и точны, чем-то напоминая ритуал. На ней было темно-синее консервативное платье, точно по фигуре, элегантное и дорогое. Она была ни молода и не стара, ее тонкие, хищные черты были интригующими, и что-то в ее сдержанных движениях шептало, что под ее идеально выдержанной внешностью может скрываться обжигающая страсть.

Ее глаза вызывали беспокойство Эспиры. Они были холодными и безжизненно серыми, как туманы скрывавшие мир, и она редко моргала.

Эспира сделал надлежащий вежливый поклон. Мгновение она оставалась неподвижной, затем кивнула на второй стул. Эспира подошел и сел.

– Молю вас простить это вторжение, мадам Кэвендиш, но нужно было поговорить с вами.

Вместо ответа она передала ему чашку чая на тонком фарфоровом блюдце. Разумеется, он принял ее с улыбкой и благодарно кивнул головой.

Мадам Сикоракс Кэвендиш была очень правильной женщиной. Насколько Эспира мог сказать, любой кто вел себя по отношению к ней по-другому, не переживал этого. Так что он улыбнулся, подождал, пока она не взяла свою чашку, и сделал глоток одновременно с ней.

Он отметил, что чай был его любимым – олимпийский мятный, сдобренный идеальным количеством меда. Очевидно, его визит не застал женщину врасплох. Она никак не могла знать, что он придет, но, черт возьми, все равно знала.

Ее безжизненные глаза пристально наблюдали за ним поверх чашки.

Он подавил дрожь.

– Ренальдо, – произнесла она. Ее голос был необыкновенным: бархатным, теплым и мягким, подобный голос мог принести отдохновение измученным раненым или кротко заманить аэронавта к гибели на поверхности.

– Вы знаете, что мне нравятся ваши визиты. Я могу что-то для вас сделать?

Ей не понравятся новости, но он ничего не мог с этим поделать.

– Наш командный пункт был обнаружен.

Ее холодные глаза слегка прищурились.

– Оу?

– Боюсь, на него по долгу службы наткнулся дезинсектор, – сказал Эспира, сохраняя нейтральный тон, просто сообщая объективные факты.

– Он был захвачен до того, как смог сбежать и предупредить кого-либо о нашем присутствии.

Мадам Кэвендиш вскинула бровь.

– Захвачен?

Эспира на секунду сжал губы, потом кивнул.

– Гильдия Дезинсекторов в Лэндинге требует, чтобы они работали в парах. Он утверждает, что работал один, потому что не хотел делить контракт с кем-нибудь из товарищей.

– И он добровольно поделился этой информацией?

– Его история не изменилась даже после жестоких пыток, – произнес Эспира. – Но мы слишком близки к нашим целям, чтобы позволить какому-то маленькому недоразумению нам помешать. Мы должны быть уверены.

– Понятно, – ответила она, сделав еще один маленький глоток чая с задумчивым выражением. – Вы хотите, чтобы я подтвердила его правдивость.

– В сущности, – сказал Эспира. – Лучше перебдеть, чем сожалеть.

– Можно сказать, – вкрадчиво пробормотала она, – что большая предусмотрительность помешала бы произойти этому досадному событию.

Он видел, как люди умирали сразу после того, как женщина использовала этот особый тон. Эспира сделал паузу, чтобы тщательно обдумать ответ.

– Можно также сказать, что задним умом всегда рассуждать проще. Всегда есть непредвиденные проблемы. Самое важное умение командира – распознавать их появление и делать все для преодоления.

Мадам Кэвендиш наклонила голову, словно обдумывая это заявление.

– Полагаю, это практичный склад ума военного человека, – признала она. – Следовательно, вы заручились поддержкой союзника для преодоления этой неприятности.

– Именно, мадам, – подтвердил он. – Вы знаете, как высоко я ценю ваши суждения и навыки.

Незначительный намек на улыбку мелькнул по ее губам.

– Майор, я точно знаю, что вы обо мне думаете. – Она взяла чашку по-другому и слегка кивнула. – Очень хорошо. Я помогу вам.

– Вы очень любезны, мадам, – произнес Эспира, поднимаясь. – Время имеет значение, так что...

Голос мадам Кэвендиш прозвучал двумя импульсами сладкозвучной музыки, а осветительные кристаллы на стенах одновременно с этим вспыхнули зловещим алым светом.

– Сядьте. Немедленно.

Сердце Эспиры резко подскочило к горлу, нервная дрожь, похожая на чистую панику, скрутила живот. Он подавил этот порыв и неуклюже – быстро – снова занял свое место.

Губы мадам Кавендиш растянулись в улыбке, и она произнесла, словно объясняя ребенку:

– Мы все еще пьем чай.

У Эспиры пересохло во рту.

– Конечно, мадам. Прошу вас, пожалуйста, простите мой... энтузиазм.

– Полагаю, большинство удачливых солдат несут такое же бремя, – ответила она, все еще улыбаясь. Они вместе пили чай еще несколько минут, тишина была оглушающей. Затем мадам Кэвендиш поставила чашку с блюдцем и сказала:

– Я надеюсь, вы приняли меры, чтобы утилизировать останки, как только я закончу.

– Да.

– Замечательно, – сказала она. Женщина взяла сервировочную тарелку с искусно разложенными угощениями, подходящими к обстановке, и с улыбкой предложила ему.

– Возьмите булочку, майор. Я сама их испекла.

Глава 20

Шпиль Альбион, Хаббл Монинг, особняк шпилеарха

Гвендолин Ланкастер первая следовала за адъютантом шпилеарха вглубь особняка. С момента нападения аврорцев прошло почти полдня, но очень многое изменилось – не в последнюю очередь из-за того, что они с Бриджит вместе с остальными новобранцами сменили тренировочную форму на практичную униформу гвардии шпилеарха – простую белую рубашку с синими брюками и курткой, расшитыми золотыми кантами на рукавах и штанинах.

 – Отчего-то мне это кажется нелогичным, – сказала Бриджит из-за ее спины. – Началась война. Разве мы вдруг мистически  приобрели знания, которые нам нужны, чтобы служить в гвардии?

– Я бы сказала, что это практичный поступок, Бриджит, – ответила Гвен. – В конце концов, мы уже столкнулись с врагом и одержали победу.

– Победа кажется... чересчур громким словом, особенно по сравнению с тем, что произошло на самом деле. – с сомнением произнесла Бриджит

– Мы встретили врага огнем на поражение, сорвали их планы и выжили, – парировала Гвен.

– И были спасены теми аэронавтами

– Вне всякого сомнения, мы не были спасены, – возразила Гвен.  – Ни аэронавтами, ни, тем более, человеком, который был изгнан из Флота за трусость.

– Как интересно, – подал голос Бенедикт. – А что же тогда   случилось, дорогая кузина?

Гвен фыркнула.

– Мой план предполагал необходимость сотрудничества для преодоления численного преимущества. Мы удерживали врага до подхода основных сил. Мы были наковальней для молота нашего подкрепления.

 – Она не шутит? – спросила Бриджит Бенедикта

– Милая Гвен живет в особенном мире, – спокойно, даже ласково ответил Бенедикт. – По-видимому, он только отдаленно напоминает место, где живут простые смертные.

Гвен развернулась и, сощурившись, взглянула на кузена.

– По сути, какая часть моего описания неточна?

При этом высокий молодой человек нахмурился. Через мгновение он пожал плечами и сказал:

– Там, где ты утверждаешь, что это был план, а не то, что ты импровизировала под влиянием момента

– Конечно, я спонтанно импровизировала, – огрызнулась Гвен. – Они заманили нас в засаду.

– Но... , – промолвила Бриджит . – Гвен... бой начался, когда ты разрядила наруч офицеру в лицо.

– Вряд ли я виновата, в том что они не устроили засаду на нас более эффективно, – ответила Гвен. – И если бы у них получилось, или если бы я не сделала то, что сделала, никто из нас сейчас бы здесь не находился.

Она сделала еще несколько шагов, прежде чем сказать:

– И в любом случае, мы сохранили головы во время паники, и мы спасли жизнь бедного Барни. Думаю, это то, чем и должны заниматься обученные члены Гвардии.

– Это, безусловно, так, – с одобрением сказал Бенедикт. – Также должен сказать, что ни разу не видел тебя дрогнувшей перед лицом опасности, но никогда заранее не скажешь, как человек будет действовать в настоящем бою. Ты более чем оправдала мои ожидания. Стальные нервы.

– Спасибо, кузен, – сказала Гвен, смягчаясь. Она не стала оглядываться назад. Вспышка разрядившегося наруча раз за разом проигрывалась у нее в голове. Аврорский офицер совершенно не ожидал взрыва. Его лицо было слегка смущенным, как будто он не расслышал последнюю фразу, и хотел, чтобы она её повторила. Позже она осознала, насколько молод он был. В панике и в беспокойстве о Барни, в пыли и крови, она видела лишь человека в форме. Но размышляя, она постепенно поняла, что он был не намного старше, чем она, и, конечно же, не старше Бенедикта.

Молодой офицер, возможно, один из элиты новых выпусков Корпуса морской пехоты Авроры, был выбран возглавить небольшую команду в простой, но важной вспомогательной миссии, доставить взрывчатку штурмовой команде стратегическую точку. В глазах людей, планировавших атаку, это должно было стать идеальным назначением для яркого перспективного молодого человека – простое задание, вряд ли могущее привести к непосредственному бою, в котором офицер с живым умом был бы гораздо ценнее, чем испытанный в бою, особенно если за ним для подстраховки приглядывал бдительный глаз опытного сержанта, вроде Сирьако. Наверняка, какому-то командиру эта миссия показалась прекрасной возможностью начать восхождение новой звезды.

И Гвендолин стерла его жизнь так же быстро и точно, как темнота поглощала падающие в ночи звезды.

Ей хотелось чувствовать угрызения совести, сожаление о содеянном. Ей казалось, что это именно то, что должен чувствовать достойный человек. Но когда она принималась искать такие эмоции внутри себя, обнаруживала только глубокое облегчение, что она и ее спутники все еще живы.

Но никак не могла перестать думать о его лице.

Взрыв оставил исковерканное месиво на месте его лица. Разумеется, она должна была стрелять именно туда – не было никакой возможности узнать, был ли эфшел под фальшивым мундиром. Она продолжала видеть его лицо в этой короткой, фатальной вспышке, продолжала представлять слова, которые соответствовали его выражению. «Прошу прощения, мисс? Не могли бы вы еще раз повторить, пожалуйста? Что, Бога ради, вы делаете?»

Что бы она сказала в ответ? «Позвольте, превращаю в труп чьего-то любимого ребенка, сэр.»

С тех пор она не ела.

Адьютант лорда Альбиона подошел к концу богато обставленного коридора и постучал в дверь. Дождавшись ответа, он открыл ее для Гвен и ее друзей и слегка поклонился, приглашая войти.

Гвен вошла в комнату, которая была обставлена и устроена как небольшой уютный кабинет, но на самом деле являлась чем-то гораздо большим. О, конечно, стол и освещение: и световыми кристаллами и свечами, были вполне кабинетными, как и книжные полки, забитые невероятным количеством толстенных томов, однако вся это являлось лишь маскировкой. О чем свидетельствовали некоторые книги, которые мог заметить внимательный посетитель: и если истории Альбиона, написанные Даггетом и Дином, были обычным делом и встречались повсеместно, то сборник Монклера, объявленного вне закона два века назад, за распространение скандальных слухов о первом Шпилархе Альбиона, стоявший по соседству вызывал вопросы. Один довольно толстый том назывался «Различные способы пыток сквозь века» и поддерживал элегантный баланс небрежности и доступности взгляду, расположившись на уровне глаз любого, кто попадал в эту комнату. Угроза была почти подсознательна и, вероятно, книга была расположена именно с таким умыслом.

За столом, в витрине располагались миниатюрные модели каждого дирижабля Эфирного флота Альбиона от могучего линкора «Дредноут», размером с Роула, до самого маленького эсминца «Энергичный», не больше мизинца Гвен. Несколько мест пустовало. Их было видно по чистым островкам в пыли, где стояли модели. Возможно, отсутствовали корабли, уничтоженные при нападении аврорцев?

Напротив ящика с моделями, за столом, была большая секция стены, на которой расположились различные карты, от крупномасштабных изображений известного мира до древних копий схем Шпиля Альбиона. Гвен видела подобные карты в кабинете своего отца. Географические карты и карты эфирных течений. Они постоянно и скрупулезно обновлялись, активно использовались Флотом и хранились в секрете капитанами кораблей с четким приказом уничтожить их, если корабль окажется в опасности.

Гвен подумала, что в целом для монарха, который утверждает, что он слишком стар, чтобы поспевать за течением истории, лорд Альбион, похоже, довольно внимательно следил за игрой.

Это был не кабинет.

Во всех отношениях, имевших значение, это был тронный зал.

В комнате находилось двое мужчин. Один из них был, очевидно, Шпилеарх, сидящий за столом, выглядел таким же приветливым и любезным, как и при первой их встрече. Друим был изгнанник – капитан Гримм. Он стоял в углу, ближнем к миниатюрам, с одной рукой на перевязи и спиной к стене. Он был все в той же одежде, в которой вместе со своими людьми устроил атаку в тоннеле, хотя, возможно, крови на его куртке прибавилось.

Лорд Альбион, улыбаясь, поднялся, когда они вошли.

– А, герои этого поистине отчаянного часа. Если бы та группа сумела донести взрывчатку до своих товарищей, Альбион мог бы пострадать от повреждения или необратимой потери нашей крупнейшей чановой кристаллов. Пожалуйста, садитесь.

Гвен и Бриджит присели в реверансе, который у Бриджит не очень-то получился. Бенедикт изогнулся в безупречном поклоне, а затем каждый из них сел на один из пяти стульев перед столом Шпилеарха,  Роул же устроился на коленях Бриджит.

– Сир, – произнес Бенедикт. – Как ваша Гвардия может служить вам?

– Вы можете начать с того, что оставите церемонии, – Ответил Альбион. – По крайней мере, пока мы здесь. Я в курсе, что я – шпилеарх, вы, очевидно, тоже. Мне это кажется достаточным, и это сэкономит время.

– Ах, – произнес Бенедикт, но нахмурился, усаживаясь на стул. – В таком случае, как ваша гвардия может вам служить?

– Подождав минутку, – ответил Альбион. – Я ожидаю еще двоих.

Не прошло и тридцати секунд, как дверная ручка в кабинет задребезжала. Раздалось несколько судорожных щелчков, и мужской голос раздраженно воскликнул.

– Гром и молния на эти чертовы штуки. Фолли?

Дверь открылась, и вошел довольно странный старик. Он был одет в бутылочно-зеленый костюм, который выглядел так, словно хорошо сидел в какой-то момент последних несколько десятилетий. Костюм отливал странным блеском, как будто...

Гвен изогнула бровь. Господь в Небесах, мужчина не был одет в костюм с шелковой подкладкой. На нем был костюм, сделанный целиком из эфшела, из нескольких слоев дорогого материала.

Девочка, судя по поведению, служанка или ученица, проследовала за ним в комнату, не поднимая глаз. Одета она была довольно странным образом в ворох самой разнообразной одежды, однако ее глаза сразу привлекали внимание: один – серо-голубого цвета, другой – жгучего золотисто-зеленого. Одной рукой, словно младенца, она прижимала к груди банку, в которой виднелись обычные, израсходованные световые кристаллы. Другой – тянула за собой паровозиком пару маленьких детских тележек. Обе были переполнены разными, явно случайно попавшими туда предметами.

– Эддисон! – нетерпеливо воскликнул старик. Внезапно он, не мигая, вперился в Гримма, стоящего в углу.

 – А! – сказал он.  – Именно тот, кого я ищу! Мне нужен этот человек.

Лорд Альбион приподнял бровь.

– Да, – протянул он. – Вот поэтому он здесь.

– Это было чертовски умно, Эддисон, – произнес старик. – Однако, как тебе это удалось?

– Вы вчера рассказали мне о нем, мастер Ферус, – терпеливо ответил шпилеарх, – и посоветовали заполучить его на службу.

Старик откинул голову назад.

– В самом деле? Ты вполне в этом уверен?

– Полностью, – ответил Альбион. – Правда, было сложно выбрать из череды опытных, независимых капитанов с поврежденными кораблями, готовых отвезти вас в Лэндинг.

– Замечательно, – пробормотал Ферус. – И ты уверен, что это точно он?

– Уверен. Мастер Ферус, это капитан Гримм. Капитан, я полагаю, вы встречались с мастером Ферусом?

– Действительно встречался, – ответил изгой

– Ха, – воскликнул Ферус. – Ага, капитан. Разве я не говорил вам что мы встретимся сегодня?

– Насколько я помню, говорили

– Я так и думал, – кивнул Ферус. – Что ж, хорошо. Отправляемся?

Альбион прочистил горло.

– Мастер Ферус. Пожалуйста, поделитесь причиной, по которой вам нужно судно умелого капитана?

– Найти Врага, разумеется, – сказал Ферус.  – Грядет беда.

– Вот как, – сказал Альбион без энтузиазма. – Вы можете сообщить мне что-нибудь более конкретное?

Ферус задумался.

– У дверных ручек чрезвычайно сложная конструкция.

Альбион с трудом подавил вздох.

– Вы полагаете, Лэндинг в опасности?

– Конечно. Все мы в опасности

– Это возможно, – тихо проговорил Гримм. – За исключением Монинга, хаббл Лэндинг является крупнейшим центром торговли в Шпиле. Если аврорцы применят взрывчатку в доках, это вызовет хаос. Я не экономист, но значительная часть торговых путей между хабблами Шпиля Альбиона проходит через Лэндинг.

– Семьдесят пять процентов, – уточнил шпилеарх.

– Господь в Небесах, – удивился Гримм. – Так много?

– Каждый хаббл устанавливает плату за прохождение через свою часть транспортных спиралей, – кивнул Альбион. – Транспортировка на барже или лебедке дешевле, быстрее и безопаснее. В обход некоторых или всех плат торговец может в два раза увеличить свою прибыль

– И если верфи в Лэндинге уничтожить? Какие убытки понесет Шпиль?

– Неисчислимые, – сказал Альбион. – В конечном итоге, разумеется, все будет отстроено заново, но экономика будет искалечена или парализована в ближайшее время и, безусловно, наша способность обороняться, будет значительно снижена, пока верфи не начнут функционировать снова.

 – Простите, си... Ах. То есть, извините меня, – Гвен, пыталась говорить уважительно, пропуская титул шпилеарха. Она чувствовала себя неловко и неправильно, словно пробовала петь с набитым ртом.

– Я не понимаю. Если аврорцы захотели уничтожить верфи Лэндинга, почему бы просто не послать свои корабли?

– Очевидно, – вставил Гримм, – потому что единственные их корабли, быстрые и тихие достаточно, чтобы проскользнуть мимо наших патрулей – эсминцы. Их орудия разрушительны, но относительно легки. Потребовалось бы значительное время, чтобы разнести верфи в щепки, на что защитные орудия Лэндинга и наш флот определенно бы не согласились. Для совершения чего-то подобного нужны бронированные боевые корабли. Их орудия крупнее и уничтожат цель достаточно быстро, а их броня и защитное поле позволят им продержаться пока работа не будет закончена.

Бриджит нахмурилась.

– Я думала, что все аврорцы, которые проникли в Шпиль, были уничтожены или схвачены.

– Если бы это было так, – тихо сказал Альбион.  – Корабли, которые обстреливали верфи Монинга, сумели уклониться от Флота, но капитан Байард  на своем «Доблестном» подошел достаточно близко к вражеским порядкам, чтобы подтвердить присутствие десантного корабля Авроры.

– Я не знаю, что это значит, – сказала Бриджит.

– Аврорский десантный корабль вмещает полный батальон пехотинцев, – тихо проговорил Бенедикт. – Около пятисот человек.

– Сколько из них было замечено? – спросила Гвен.

– Сорок девять, – ответил Альбион. – Те, что были обезврежены в нападении на Ланкастерскую чановую и, несколько человек, которые, очевидно, пытались десантироваться на парашютах в вентиляционные отверстия, но промахнулись. Их тела были обнаружены на поверхности.

Гвен представила людей, со спутанными парашютами, рухнувших в туман; кричащие, они падают почти две мили, все быстрее и быстрее и быстрее. Она попыталась унять дрожь.

– Я... поняла.

– А я не совсем, – сказал Бенедикт. – Какова наша роль в этом?

Альбион развел руками.

– Боюсь, вы трое – все, что у нас осталось.

– Сир? – сказала Гвен. – О, черт, виновата. Прошу прощения?

Лорд Альбион поднялся и развернул пару больших карт на стене позади, показывая масштабное изображение всего Шпиля.

– Шпиль Альбион, – промолвил он. – Десять тысяч футов в высоту, две мили в поперечнике. Двести пятьдесят хабблов, жилых из которых двести тридцать шесть. Приблизительно четыреста пятьдесят тяжело вооруженных вражеских десантников рядом с нами – где-то здесь. Напомните, сколько гвардейцев в данный момент числится в штате, мисс Ланкастер?

– Чуть больше трех тысяч, – ответила она

Альбион кивнул.

– Мистер Сореллин, вы знаете, сколько десантников служат в нашем флоте?

– Полный полк, – ответил Бенедикт. Он взглянул на Бриджит и добавил: – Плюс-минус полторы тысячи.

– Точно, – сказал Альбион. – Четыре с половиной тысячи человек, чтобы защитить двести тридцать шесть потенциальных целей. Он снова развел руками. – Я был вынужден разослать их всех вверх и вниз по Шпилю.

– Но почему? – спросила Бриджит. – Разве не было бы мудрее сразиться с аврорцами всеми силами? Я хочу сказать, что кажется, что Четыре с половиной тысячи человек могут противостоять пятистам врагам.

– Мы до сих пор не знаем, где аврорцы и наше численное превосходство ничего не значит, пока мы этого не узнаем, – ответил Альбион. – Гораздо важнее, что некоторые враги куда опаснее простых солдат, даже чудовищнее. Прямо сейчас распространяются слухи, а с ними распространяется страх. Страх убивает. Прежде всего, должен быть сохранен порядок – а это означает, что граждаане Альбиона должны быть уверены, что они защищены.

– И вы посылаете нас защитить хаббл Лэндинг? – догадалась Гвен.

– В некотором смысле, – сказал лорд Альбион. – Капитаны аврорского флота точно знали, с какого угла атаковать морские верфи, чтобы свести к минимуму эффективность оборонительного огня. Они отправили свои войска в Шпиль и, очевидно, достаточно осведомлены об устройстве тоннелей и вентиляционных шахт, чтобы оставаться незамеченными, по крайней мере, до сих пор. Кроме того, они имели представление, где найти Ланкастерскую чановую, а их униформа почти идентична нашей.

Гвен нахмурилась, размышляя.

– Ни одна из этих деталей не кажется особенно важной, но... если их объединить...

Лорд Альбион улыбнулся ей, явно ожидая ответа.

– Здесь замешан кто-то еще, – сказала Гвен. – Тот, кто знает Шпиль.

Она моргнула.

– Кто-то, кто живет здесь.

– Высший балл, – сказал лорд Альбион. – Среди нас есть предатель. Возможно, даже в моей гвардии.

Роул посмотрел на Бриджит и издал звук.

– Вот почему вы отправляете котят на работу охотника. – перевела Бриджит

Альбион посмотрел на Роула и кивнул.

– Точно. Мне нужно отправить кого-то, кому я могу доверять. Когда эта операция планировалась, ни одному из участников не сообщили подробностей. Схема действий врага указывает на глубокое знание работы Гвардии и Флота.

– Что на счет меня? – поинтересовался Бенедикт.

Альбион неопределенно отмахнулся.

– Ой, да ладно. Это не ты, Соррелин.

Гвен подумала, что кузен не знает, то ли испытать облегчение, то ли слегка оскорбиться, но он смог кивнуть лорду Альбиону.

– Значит, вы посылаете нас? – вставила Бриджит. – Гм. Сделать что? Я спрашиваю только потому, что думаю, будет легче следовать вашим приказам, если мы их услышим.

Лорда Альбиона поморщился.

– Я разослал несколько небольших групп новобранцев с разными поручениями, в разные хабблы. Вас я отправляю в хаббл Лэндинг вместе с мастером Ферусом, чтобы вы помогли в его расследовании.

– А, – кивнула Гвен. – Не будет ли дерзостью спросить, что вы ищете, мастер?

– Будет. – Ответил Мастер Ферус. – И я почти уверен, что узнаю что это, когда увижу воочию.

На этот раз Альбион улыбнулся.

– В Лэндинге больше жителей и больше людей, которые постоянно приходят и уходят, чем в любом другом хаббле в Шпиле. Это рассадник информации и торговли на черном рынке. Если что-то и можно узнать о наших гостях или о гадюке в нашем окружении, это самое подходящее место.

– Ах, – произнес Ферус сдавленным голосом. – Да, точно. Я также буду собирать информацию.

Альбион указал пальцем на Бенедикта.

– Ваша единственная забота в этой операции – физическое благополучие мастера Феруса. Он имеет решающее значение для безопасности Шпиля Альбион. Вы должны находится рядом с ним постоянно. Вы должны его защищать. Что бы ни случилось, он должен вернуться невредимым. Вы понимаете?

Бенедикт серьезно кивнул.

– Так точно.

Альбиона перевел взгляд на Бриджит.

– Я посылаю вас и мистера Роула, потому что, если в Лэндинг грядут неприятности, тамошние коты узнают об этом первыми. Они редко сотрудничают с людьми, но я полагаю, они могут сделать исключение в вашем случае. Вы должны обеспечить связь мастера Феруса с местными котами.

– Я могу это сделать, – сказала Бриджит.

– Как насчет меня? – спросила Гвен. Она была уверена, что голос не выдал ее нетерпения, но в глазах лорда Альбиона светилась улыбка.

– Мисс Ланкастер, приняв во внимание ваши таланты и ваше несомненную, хм, решительность не сворачивать от намеченной цели, не смотря на неблагоприятные условия, я посылаю вас как миротворца.

– Кого?

– Ваша обязанность – облегчить путь для расследования мастера Феруса. Расслдование должно продвигаться вперед. Вы должны избегать, преодолевать или разрушать любые препятствия, которые могут встать на его пути.