Текст книги "Лебёдка аэронавта (ЛП)"

Автор книги: Джим Батчер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 32 страниц)

Глава 17

Шпиль Альбион, хаббл Монинг, дом мастера Феруса

Фолли села в постели в маленькой мансарде над библиотекой мастера-эфироманта, она была покрыта холодным потом, сердце колотилось, а дыхание было тяжелым. Она тупо сидела несколько безмолвных мгновений. Кошмар оставлял кисловатые испарения в воздухе вокруг человека – не то, что можно унюхать, даже если бы у нее было острейшее обоняние, но, по какой-то причине, она всегда могла заметить эту вонь.

– Учитель, – позвала Фолли. – Кажется, я снова видела тот сон.

– Ты поймала его? – спросил мастер. – Если нет, должен сказать, что тот сон победил тебя.

Фолли выпрямилась и оглядела свою маленькую мансарду. Множество ее банок наполненных чуть-чуть использованными осветительными кристаллами (она никогда не понимала слово «выгоревшие» в отношении кристаллов, которые больше не отвечали воле обычного человека) придавали помещению мягкое подводное свечение. Она повернулась, чтобы проверить ловец снов.

Между двумя рядами стеклянных банок находилась сетчатая воронка, сплетенная из отдельных нитей эфшела. Фолли проверила сеть и небольшую эфирную клетку за узким концом воронки, представляющую собой нейтральный кристалл в рамке из медной проволоки.

На самом деле Фолли подумала, что это довольно таки хорошо, что она ученица эфироманта, потому что из нее получился бы неудачный паук. В воронке были десятки провисающих нитей, а некоторые из них даже полностью оборвались, и их концы уворачивались от ее пальцев, когда проводила рядом рукой. Сеть была перекошена, спираль завивалась неровно, и в узоре было несколько явных ошибок, где узелки и клей выглядели неуклюжими.

Но она подумала, что это не обязательно должно означать, что сеть плоха, особенно для того, у кого не было таких же возможностей выучиться плести, как у пауков.

А маленький кристалл в эфирной клетке светился тусклым огненным светом.

– Полагаю, я успешный паук-самоучка, – крикнула она мастеру Ферусу.

– Я всегда надеялся, что ты им станешь, – сказал Ферус. Его стул скрипнул по полу, и шаги раздались на лестнице в мансарду. Лестница скрипнула, когда он поднялся и увидел ловушку.

– Во имя Строителей, Фолли. Какая ты чудесная маленькая мухоловка!

Пока он говорил, Фолли улыбалась и слегка раскачивалась, протягивая руку за клеткой.

Маленькое устройство быстро отскочило от ее протянутой руки, казалось, что кристалл напрягся в медной клетке, жужжа и вибрируя среди прутьев, словно злая оса. Она несколько раз моргнула и убрала пальцы, вспомнив о неприятных взаимоотношениях с некоторыми пауками и кое-какими осами.

– Ах! – хихикнул Ферус. – Ах, ты сделала это. Я так и думал!

– Я же только что сказала вам, что сделала это, учитель, – заметила Фолли.

– Не ты, – раздраженно произнес Ферус. – Я говорил о Враге.

Фолли склонила голову, рассматривая небольшой медный каркас.

– Там Враг?

– Да, во имя Бога на небесах, – ответил Ферус. – Уверен, что говорил тебе. Я отчетливо помню это.

– Возможно, это было завтра, учитель.

– Может быть, – сказал Ферус. – Но да, абсолютно. Враг с большой буквы В.

– Если у человека есть Враг, то он и сам должен быть достойным. А этот сон? Его послал Враг?

– Я бы скорее заподозрил, что это в большей степени восприимчивость Фолли, – ответил Ферус. – Дай-ка его нам; давай посмотрим.

Фолли мгновение обдумывала эту проблему, потом осторожно потянулась рукой к дальней стороне медной клетки. Она приблизила к ней руку, и та снова начала жужжать, уворачиваясь. Фолли загнала ее к стене мансарды, и Ферус ловко перехватил ее, когда она отскочила от девушки.

– Великолепно, – произнес он довольным тоном. Старый эфиромант нагнулся, чтобы уставиться в кристалл.

– Давай-ка посмотрим, что было у тебя в голове, а?

Его глаза ярко засияли, и затем мужчина замолчал, всматриваясь.

Фолли поднялась с кровати, сняла ночную одежду и натянула вещи, которые казались правильными сегодня: красный чулок, серый чулок в голубой горох, простое желтое хлопковое платье и дюжину ярких шарфов, которые она завязала на каждую руку, зубами затягивая узелки. Затем она надела на талию оружейный ремень, за вычетом ненадежного оружия, и наполнила обе кобуры маленькими сетчатыми мешочками крошечных потускневших кристаллов. Они не привыкли, чтобы их носили подобным образом, но она подумала, что это будет для них хорошим опытом. Она дополнила наряд еще несколькими шарфами вокруг шеи и намотала длинный вязаный шарф на голову. Было жарко, но она подумала, что на сегодня сойдет, и почувствовала себя гораздо лучше, когда закончила одеваться.

У нее было время одеться, сесть и начать желать доброго утра всем своим маленьким кристаллам, когда мастер сделал долгий, медленный выдох и опустил эфирную клетку с зловещим кристаллическим сердцем. Он выглядел ужасно. Лицо посерело, глаза ввалились.

– Учитель? – произнесла Фолли. Она подошла к стене мансарды и присела перед ним, протянув руку к его голове, которая горела, словно в лихорадке.

– Что вы видели?

– Несомненно послание, – сказал он. – Это был не сон и не эфирное эхо, девочка моя. Я уверен, это было послание.

Фолли моргнула.

– Послание? Отправленное через эфир? Такое вообще возможно?

– Мгновение назад я бы сказал, что нет, – ответил он, все еще блуждая взглядом. – Но оказалось, что кто-то придумал, как это может быть сделано – хотя, так же ясно, что они понятия не имели, что могут быть подслушаны.

– Думаете, я подслушивала во сне? Надеюсь, это не оценка моего характера, учитель.

– Нет, – медленно ответил он. Он часто так разговаривал, когда его мозг был полностью сконцентрирован на какой-то задаче.

– Нет, дитя. Твои кошмары в последнее время – сколько ты уже слышишь их шепот? Около двух недель?

– Вроде того, да, – ответила Фолли. – Но, учитель, как же так получилось, что я их слышала, а вы – нет?

– Это отличный вопрос. Я над ним поразмыслю. – Он медленно вздохнул и сказал, – кстати, час назад началась война. Я решил, что не стоит тебя будить.

– В противном случае я могла бы пропустить это... послание во сне, – серьезно сказала Фолли. – Полагаю, это сбивало бы с толку – иметь Врага, но не иметь войны.

– Давай не будем делать предположений, – сказал мастер.

– Тогда я задам пару вопросов, если вы не возражаете.

– В кои-то веки.

– Вы сказали, это было послание. Кому его послали?

– Вопрос грамматики, Фолли. Ммм. – Ферус потер подбородок. – Другому эфироманту, почти наверняка.

– Разве есть другие в хаббле Монинг?

Ферус покачал головой.

– Нет уже... очень много лет. Думаю, ближайший – Бернард Феззинг внизу в хаббле Солас. Но ты же знаешь, что он абсолютно сумасшедший.

Фолли осторожно поправила одну из сотен баночек выдохшихся кристаллов, которая необъяснимо выбилась из ряда.

– Бедняжка.

– Это случается с лучшими из нас, – произнес Ферус и скользнул на лестницу, удерживая захваченное эфирное послание одной рукой. Фолли заметила, что он забыл одеться с утра, за исключением пары толстых черных носков и ночного колпака.

– У меня есть предчувствие.

– Оно хорошее?

– Думаю, нам понадобится тот угрюмый капитан.

– Капитан Гримм?

– Не исправляй мою речь; это эстетический выбор порядка слов. И да, тот приятель, у которого была заражена рука.

– И зачем он нам понадобится?

– Он показался способным. И вежливым. А это такая редкость, встретить кого-то действительно вежливого по правильным причинам. – Он замолчал. – Здесь холодно?

– Вам нужно надеть свой теплый халат, учитель, – неуверенно предложила Фолли.

– Ах, да, я знал, что что-то забыл, дитя. Спасибо.

Мастер подобрал халат – на полу библиотеки лежало несколько тех, что он рассеяно сбросил за последние несколько недель – и надел его наизнанку. Но он был очень занят размышлениями; Фолли могла сказать это по тому, как он сжимал челюсть. Он еще хорошо справился, вообще попав руками в нужные отверстия, когда был в таком состоянии ума.

Фолли закончила прикасаться к каждой банке маленьких кристаллов, а затем аккуратно спустилась по лестнице. Когда она наполовину пересекла комнату, то услышала резкий, тяжелый грохот из прихожей.

Голова Феруса рывком повернулась на звук, его глаза засияли лихорадочно ярко, мелькая вправо и влево на произвольные расстояния. Он поднял одну руку, чтобы указать, и голос его был похож на вкрадчивое рычание.

– Фолли, к той стене, на пол.

Фолли поспешила повиноваться. Когда мастер сканировал так много вариантов будущего с такой скоростью, и говорил таким голосом, нужно быть очень глупым, чтобы поступить по-другому. Она низко присела, поджав ноги, на случай, если придется бежать и потянулась к кобурам, чтобы успокаивающе похлопать кристаллы, если они вдруг испугаются.

Ферус кивнул и рассеянно поднял правую руку. Кристалл в навершии его трости издал тихий звон, когда он выпустил поток эфирной энергии из кончиков пальцев, а затем трость плавно проплыла по комнате в его руку.

Как только он это сделал, библиотечные двери распахнулись и в комнату ворвались трое мужчин в униформе, приближенной к той. что носили гвардейцы шпилеарха. У них было всевозможное солдатское снаряжение, включая наручи и мечи. Один из них держал топор, который он только что использовал на прекрасной деревянной двери Феруса, а оба его подельника наступали, подняв заряженные наручи. Они разрядили наручи с секундной задержкой друг от друга, ослепительная энергия затопила комнату разрушительным потоком, призванным разорвать стоящего перед ними старика в клочья.

Фолли моргнула и почувствовала что-то похожее на жалость к бедным дуракам.

Ферус просто поднял трость, и кристалл в ее навершии впитал смертельный выплеск эфирной энергии, как губка впитывает воду. Он направил трость вперед, и кристалл продолжил вытягивать эфирную силу оружейных кристаллов из наручей, впитывая ее одним долгим непрерывным потоком.

Наручи не были рассчитаны на такой непрерывный выплеск энергии и начали перегреваться почти мгновенно. Медные провода, служившие рамкой для оружейного кристалла и обхватывающие предплечья солдат, задымились, раскалились и начали светиться. Двое мужчин разразились жалобными криками и упали, сражаясь с кожаными ремешками и пряжками, которые обжигали пальцы, даже когда их пытались расстегнуть.

Третий мужчина, посмотрев на двух других, блеснул искрой интеллекта. Он быстро снял наруч и бросил его на пол. Но затем он уничтожил всю свою тяжелую умственную работу, подняв окованный медью меч и атаковав мастера с мечом в одной руке и топором в другой.

Ферус нетерпеливо мотнул головой, поднял трость и выпустил единственный мерцающий заряд обжигающего света через комнату. Он полетел по странной волнообразной траектории, облетая вокруг колонны, под столом, скользя по нескольким стопкам книг, прежде чем врезаться в широкую часть тяжелого окованного медью топора.

Заряд выжег трехдюймовую дыру в стали, рассыпав множество искр и мерцающих огненных вспышек, а мужчина закричал и уронил оружие, уставившись на мастера огромными глазами.

– Вы нарушаете правила, сэр. Прочь. Пока еще можете, – спокойно произнес Ферус.

С каждым словом, крошечный ослепительный пучок света вырывался из кристалла и начинал вращаться вокруг головы мастера с белоснежными кудрями в прекрасном и смертоносном венце эфирного огня.

Мужчина облизнул губы, затем оглянулся назад. Его раненные подельники смогли сорвать наручи с рук и вытащили короткие прямые мечи. Он повернулся назад к мастеру и оскалил зубы.

– Не надо, – произнес Ферус смягчившимся голосом. – Пожалуйста, не надо. На этом пути слишком много боли.

Двое мужчин на полу поднялись на ноги. Третий глубоко вздохнул.

– Фолли, – сказал мастер, – закрой глаза.

Фолли сразу же повиновалась.

Раздался гортанный крик незваного гостя. Затем поток шипящих звуков и хор пронзительных воплей.

Затем крики.

И тишина.

И запах горелой плоти.

Фолли сглотнула и медленно поднялась. Она разлепила один глаз, потом другой. Мастер не говорил, что ей нужно держать глаза закрытыми бесконечно.

Он был не ранен. Стоял на том же месте, склонив голову, кристалл его трости, снова потемневший, упирался в пол, словно трость стала слишком тяжела, чтобы ее удержать.

Фолли не стала смотреть на то, что осталось от переодетых злоумышленников. Это было неприятно, а она и так была на пределе, благодаря паучьим способностям. Ей не нужны дополнительные кошмары. Она старательно не позволяла себе расплакаться, хотя, ей очень этого хотелось. Мастеру причиняло боль видеть ее плачущей, а она лучше сгорит заживо, чем причинит ему боль. У него и так уже слишком много боли.

Она подошла к нему и нежно коснулась руки.

– С вами все в порядке, учитель?

Она наблюдала как его запавшие усталые глаза в течении долгих ударов сердца смотрят на обгорелых нелюдей, которые теперь усеивали пол библиотеки, прежде чем он ответил.

– Чему мы сегодня научились, Фолли?

– Что не следует применять эфирное оружие против эфироманта?

– Хотя то, что ты говоришь, истинная правда, я надеялся на другой контекст.

– Ах, – она подумала мгновение и сказала, – Кто-то послал этих людей вас убить, специально.

– Хорошо. Продолжай.

– Им нужно было знать, где вы живете. Поэтому их послал кто-то, кто знает вас или знает о вас.

– Верно, – подтвердил мастер, он понизил голос до неразличимого бормотания, – признаю, я не уловил даже малейшего отблеска этого будущего.

Фолли внезапно нахмурилась, сморщив нос. Она знала, что на самом деле не могла этого чувствовать, но разум утверждал, что ее нос заполнила вонь.

Страх клубился вокруг Эфферуса Эффренуса Феруса, мастера эфироманта.

– Вы знаете, – сказала Фолли. – Знаете, кто их послал.

– Полагаю, что так.

– Кто это, учитель?

– Старый друг. Друг, который был мертв уже десяток лет.

Фолли мгновение раздумывала над словами, прежде чем осторожно произнести:

– Это не кажется возможным.

– О, да, – подтвердил мастер. – Это полное сумасшествие. Но так и есть.

– Учитель, я не понимаю.

– Не нужно спешить, – мягко ответил он. – Ты все поймешь достаточно скоро.

Фолли немного покачала головой.

– Учитель?

– Да?

– Что нам сейчас делать?

– Будь добра, принеси мой дуэльный костюм, – сказал он. – Кроме того, три пера и молоток. Подготовь мою коллекцию. О, и упакуй сумку.

– Сумку?

– Сумку. С... едой, одеждой, книгами и тому подобным. Мы покидаем хаббл.

Фолли несколько раз моргнула.

– Что? Покидаем? И куда направимся?

– Сначала повидаемся со шпилеархом и попросим предоставить нам угрюмого капитана, – ответил он.

– А потом?

Что-то темное и жестокое поднялось на мгновение в глазах мастера, и взгляд заставил Фолли задрожать.

– А потом, – тихо произнес он, – мы навестим старого друга.

Глава 18

Шпиль Альбион, хаббл Монинг, особняк шпилеарха

Спустя двенадцать часов после окончания боя, Гримм ничего так не хотел, как принять ванну и оказаться на своей койке на «Хищнике». По сути, он этого жаждал. Когда он был настолько усталым, его сон бывал слишком глубоким, чтобы его беспокоили люди, которых он потерял в бою. Он мог, по крайней мере, на одну ночь отложить мучения от являющихся во сне лиц и конечностей, которые были раздроблены, обожжены и порублены во время первой битвы того, что могло стать долгой и затратной войной.

Однако, вместо отдыха они с Криди следовали за худощавым пожилым джентльменом по имени Винсент из прихожей особняка шпилеарха по коридору с полированными деревянными стенами и полами, украшенному несколькими лучшими образцами искусства в шпиле Альбиона. Судя по латунным табличкам с гравировкой под каждым объектом, там были картины легкомысленных времен Нового Рассвета, два века тому назад, скульптуры мастера-олимпийца МакДаггета и другие образцы, некоторые из которых были творениями сравнительно неизвестных художников, работающих в настоящее время в шпиле Альбиона. Гримм нашел их восхитительными. Он одобрил вкус того, кто оформлял коридор.

Их провели в помещение, напоминавшее кабинет, также полностью обставленное деревом и освещенное свечами, а не осветительными кристаллами. Там был большой стол и пять стульев, аккуратно стоявших перед ним.

Винсент кивнул на стулья и произнес:

– Господа, будьте любезны подождать здесь, он вскоре к вам присоединится.

– Разумеется, – ответил Гримм. Они с Криди сели, а Винсент удалился.

Прошло не больше двух или трех минут, перед тем как дверь в задней стене кабинета открылась, и в комнату вошел шпилеарх. Он не был человеком внушительного роста и обладал телосложением, милосердно называемым телосложением ученых, но взгляд Лорда Альбиона был остер и тверд, и двигался он порывисто, с кипучей энергией, приближаясь к ним. Гримм и Криди одновременно поднялись ему навстречу.

Альбион обошел вокруг стола и подал Гримму руку.

– Капитан Гримм, – произнес он. – Я слышал необыкновенные вещи о вашей службе шпилю перед лицом неожиданной атаки.

– Сир, – сказал Гримм, слегка кивнув головой. – Это мой старпом, Байрон Криди.

Криди пробормотал что-то, чего Гримм не смог разобрать и пожал шпилеарху руку с выражением застывшего шока на лице.

– Ну что ж, – проговорил Альбион, – Я знаю насколько вы оба устали, поэтому сидите, сидите, а я буду кратким насколько это возможно. – Они присели, в то время как лорд Альбион уперся бедром в край своего стола, спокойно оценивая их взглядом. – Боюсь, вы допустили серьезную ошибку сегодня.

– Сир? – удивился Гримм.

– Вы проявили себя необыкновенно умелым, капитан, – сказал Альбион. – Я не могу позволить, чтобы что-то подобное осталось незамеченным.

– Я не понимаю, сир, – сказал Гримм, нахмурившись.

– Капитан, ваша ясность мысли перед лицом неожиданной катастрофы – редкое качество. Это плохая награда за такой героизм, но боюсь, что должен настаивать на том, чтобы продолжить использовать вас на благо моего шпиля.

Гримм мгновение помолчал. Он хотел погрузиться в ванну и смыть с себя насилие и ужас перестрелки с аврорскими пехотинцами. Он хотел поспать. Разве его люди не достаточно потрудились?

– Сир, – произнес он тихим, размеренным голосом. – Я уже предлагал свои навыки на службу Альбиону. Шпиль ясно дал понять, что во мне не нуждаются.

– Да, инцидент с «Опасным», – ответил Альбион. – Я знаком с тем, что произошло. Или, лучше сказать, я знаком с обеими версиями истории – тем, что случилось и тем, что на самом деле произошло. Вы не должны были мириться со своим увольнением, капитан. Но вы это сделали.

– Так было лучше для флота, – сказал Гримм.

– Полагаю, это спорный вопрос, – возразил лорд Альбион. – Но без сомнения ваше самопожертвование было лучше для флота, а не лично для вас.

– Я вступил во флот не для того, чтобы искать собственную выгоду, сир, – ответил Гримм.

– Лучше никогда этого не делать, – Альбион слегка улыбнулся Гримму. – Но ваши предыдущие трудности не имеют значения, капитан. Как мы уже говорили, Совет шпиля голосует за объявление войны со шпилем Авроры. Шпилю понадобится каждый способный командир, которого он сможет найти.

– Сильно сомневаюсь, что флот примет меня назад в любом качестве, сир, – произнес Гримм твердым, как алмаз голосом, хотя и не хотел этого, – Никто не хочет работать с признанным трусом.

– Я хочу, – сказал Альбион. – Я говорю не о вашем возвращении на флот, капитан. Я хочу вас для себя.

Гримм моргнул.

– Сир... то, что я сделал сегодня, сделал бы любой профессиональный командир, оказавшийся на моем месте. Это не дает мне права на должность у вас на службе.

– Капитан, возможно, суждение о том, что дает человеку право служить шпилеарху, лучше оставить самому шпилеарху, – предположил лорд Альбион, его глаза с юмором поблескивали.

Гримм неловко поерзал на кресле.

– Сир... я не дипломат, поэтому с вашего позволения просто скажу, и заранее прошу прощения, если это прозвучит неприятно или неуважительно.

Глаза Криди слегка увеличились, но он остался молчаливым как камень.

Альбион вскинул бровь.

– О, конечно, капитан, говорите.

– Мне здесь не нравится. Проведя больше нескольких недель в этом тоскливом старом мавзолее, я чувствую, как будто не могу дышать. Я не понимаю, как вы можете это терпеть изо дня в день. Я аэронавт, сир, живущий на палубе с тех пор, как могу себя помнить. Я принадлежу небу. Принадлежу своему кораблю. Это единственное место, которое кажется... правильным. Спасибо за предложение, но мне не нужна другая работа.

– Понимаю, – сказал лорд Альбион. – Но вы исходите из ложного предположения. Я не хочу, чтобы вы служили советником в моем штате, капитан.

Он сложил руки и слегка прищурился.

– Я хочу дирижабль под руководством капитана, которому я могу доверять.

Гримм и Криди обменялись удивленными взглядами.

– Сир?

– Мне нужен корабль в качестве транспорта и поддержки миссии для моих гвардейцев, – сказал Альбион. – Я решил, что хочу, чтобы «Хищник» вместе с капитаном и экипажем занял эту должность.

– Что если они не захотят этого делать? – поинтересовался Гримм.

Криди издал полузадушенный звук.

– Я могу быть очень убедительным, – сказал шпилеарх.

– У вас нет никаких юридических полномочий, чтобы сделать это, – возразил Гримм.

– Вы правы. Но я все равно решительно настроен увидеть, как это осуществится.

Возможно, дело было в усталости, но Гримм по-настоящему разозлился.

– Сир, – жестко произнес он, – «Хищник» не продается. Я не продаюсь.

Это вызвало хищную усмешку у лорда Альбиона. Он наставил указательный палец на Гримма и слегка наклонился вперед.

– Именно, капитан. Именно. Вы служите Альбиону в качестве капера уже восемнадцать месяцев. Это задание не будет отличаться.

– Это... очень великодушно, сир, – осторожно сказал Гримм. – Возможно, вы не осведомлены о необходимости ремонта «Хищника». Он нуждается в переоборудовании. Может пройти время, прежде чем он сможет снова подняться в небо.

«Возможно, десятилетия,» – подумал Гримм.

– Он двигается только на балансирующих кристаллах.

– Я не аэронавт, капитан, – извиняющимся тоном сказал шпилеарх, – и не эфирный инженер. Что именно это означает?

– Он может двигаться только вверх и вниз, – услужливо подсказал Криди. – И делает это очень медленно.

– А, – просиял Альбион. – Так случилось, что это именно то, что я хочу от вашего корабля.

Гримм прищурился.

– Что именно это означает?

– Я отправляю группу в Лэндинг, – ответил шпилеарх. – Это должно быть сделано быстро – по возможности до рассвета. Я уверен, что ваш корабль пригоден...

Гримм поднялся, его сердце билось все сильнее и громче, по мере того как рос его гнев.

– Сир, – он почти рявкнул. – При всем уважении, транспорта до Лэндинга предостаточно. Отправьте их на барже или лебедке.

Лорд Альбион слегка откинул голову и удивленно поднял брови.

– Капитан, я не понимаю, почему этот план вас так расстраивает.

– Мой корабль не баржа. И уж точно, черт возьми, не лебедка, – прорычал Гримм. – И пока я жив, никогда не будет ею. Ни для Флота, ни для чертова Совета шпиля, ни для вас, сир. Спасибо за предложение, но я не могу помочь. Пожалуйста, извините меня. Мне нужно позаботиться о раненых и погибших. Криди.

Гримм повернулся, чтобы уйти, и Криди сорвался со стула, следуя за ним, его лицо побледнело.

Альбион громко вздохнул. Едва Гримм достиг двери, он проговорил:

– Какая жалость, капитан. Хотелось, чтобы мы сработались. А вы, случайно, не знаете кого-нибудь на рынке, кто ищет новые поднимающие и балансирующие кристаллы для корабля размером с «Хищник»? Кажется, у меня есть парочка лишних.

Гримм застыл, положив руку на дверную ручку. Он наклонил голову, а затем медленно, обреченно повернулся к шпилеарху.

Альбион улыбнулся как кот.

– Сделайте это для меня, и вы совершите поездку на Лэндинг с первоклассными запчастями из Ланкастерской Чановой. Мне сказали, что ваш инженер может их установить и откалибровать в течении недели.

– Вы... сделаете это? – выдохнул Гримм. – В обмен на что?

– В обмен на эту работу, – проговорил Альбион. – Одно дело. Переправьте моих людей в Лэндинг. Обеспечивайте всем необходимым пока они там. И привезите их назад, когда они закончат дела.

– Одно дело, – промолвил Гримм.

– Честно говоря, капитан, я надеюсь, что вы увидите преимущества моего предложения и будете склонны работать со мной на постоянной основе. Но если вы не захотите иметь со мной ничего общего после этого, да будет так. Оставьте кристаллы и идтите своей дорогой.

– Если я соглашусь, вы выкинете целое состояние.

Лорд Альбион пожал плечами.

– Предпочитаю считать, что это инвестиция в будущее, капитан Гримм. Что скажите?

Гримм выдохнул через нос. Ярость все еще бурлила, но рядом с ней тлела...

Надежда.

Недосягаемо дорогая замена для поврежденных кристаллов «Хищника», ожидающая установки. Его корабль снова поднимется над туманом, чтобы плыть в ослепительном свете солнца. Команда снова будет обеспечена средствами к существованию. И в то же время «Хищник» будет подчиняться только капитану.

Свобода.

Гримм ощутил внезапное потрясение от осознания того, что ничего на свете не заставит его отказаться от этой сделки.

– Я скажу... – медленно начал Гримм, затем вздохнул. – Скажу, что вы сукин сын с задатками манипулятора, сир.

– Каждый божий день, – кивком подтвердил лорд Альбион. Он встретился с Гриммом глазами.

– И я не отворачиваюсь от своих людей, капитан.

Он не сказал: «Так как это делает Флот», но это повисло в тишине после его слов.

Альбион поднял руки, ладонями наружу, словно объявляя о конце аудиенции, и смерил Гримма откровенным взглядом.

– Все просто: вы мне нужны, капитан. Шпиль нуждается в вас.

Гримм на мгновение сжал правую руку в кулак, потом расслабился.

– Мистер Криди.

– Капитан?

– Возвращайтесь на «Хищник». Сообщите инженеру Джонимену, что его ждет работа. Подготовьтесь к отправлению в Лэндинг.