Текст книги " Октавия "

Автор книги: Джилли Купер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 37 (всего у книги 54 страниц)

– О Боже, – сказал Рори, – а вот и добродетельный доктор. Динни, – обратился он к хозяйской дочери, – что здесь делает великий специалист?

– Он совершенно исцелил мамочкину язву. – У Динни заблестели глаза.

– Он же ей скорее всего ее сначала и устроил.

– Я думаю, он просто чудо, – продолжала Динни.

– Вы меня удивляете, – сказал Рори, – разве врачей приглашают в гости?

Финн подошел к Коко.

– Как нога?

– Намного лучше.

– Но танцевать даже и не думайте, – сказал он твердо.

– Кто это с ним? – шепнула я Кэлену Макдональду.

– Наверное, одна из медсестер.

– Хорошенькая, – сказала я.

– Не мой тип.

Кален принялся нашептывать мне на ухо всякий вздор. Меня же больше интересовало, как Рори и Финн будут реагировать друг на друга.

– Рори, – сказала Коко. – Финн пришел.

Рори, зажигавший сигарету, взглянул на Финна без особого дружелюбия.

Финн холодно кивнул.

– Привет, Рори.

– Добрый вечер, доктор. – Рори улыбался, но в глазах его был холод, а лицо стало белее мрамора. Последовала неловкая пауза.

– Ну разве не чудесно для всех нас, что Финн вернулся? – с воодушевлением обратилась к окружающим Коко.

– Только не для меня, – сказал Рори.

– Это Фрэнсис, – не обращая на него внимания, представил Финн элегантную брюнетку. – Она работает в больнице.

– А, экскурсия для персонала, – протянул Рори, – забавно. Вы приехали сюда на автобусе с ящиком пива или это входит в программу курса для медсестер – ночь страсти в объятиях доктора Маклина?

– Только для самых старательных медсестер, – Фрэнсис улыбнулась Финну.

– Не понимаю, мисс, как это вам удалось отвлечь его от извлечения на свет младенцев и аппендицитов, – сказал Рори.

Фрэнсис явно не знала, как ей отнестись к словам Рори.

– У доктора Маклина остается мало времени для отдыха.

– Разумеется. – В глазах Рори блеснуло злое озорство. – Он всем нам пример. Я полагаю, поэтому ваш брак и не удался, Финн. Я слышал, вашу бывшую жену не устраивал ваш напряженный график, а быть может, то обстоятельство, что вы проводили слишком много времени у чужих постелей. Однако, – он широко улыбнулся Фрэнсис, – похоже, вы вполне утешились.

Я в замешательстве отвернулась; ну почему он такой вредный? Рори схватил меня за руку.

– Вы еще незнакомы с Эмили, Финн?

– Мы знакомы, – сказала я быстро.

– Вот как? – Рори приподнял бровь.

– Мы встретились однажды у Коко, когда Финн приходил по поводу ее лодыжки.

Рори поставил стакан на поднос проходившего мимо официанта.

– Вы все еще пытаетесь рисовать? – спросил Финн.

– У Рори в апреле выставка в Лондоне, – поспешила вставить я.

– Она ему не нужна, в сущности, – сказал Финн. – Он сам себя уже давно выставляет на посмешище. – Взяв под руку Фрэнсис, он направился в другой конец комнаты, где заговорил с хозяином.

– Блещет остроумием, как всегда. – Рори зажег одну сигарету от другой, рука у него дрожала.

– Вам нравятся шотландские танцы, Эмили? – спросила Марина.

– Когда я выпью, мне любые танцы нравятся, – сказала я, допивая стакан.

Мы сели за ужин.

С фамильных портретов на нас смотрели предки хозяев. Огонь свечей играл на полированных панелях стен, рыцарских доспехах, длинном столе, уставленном серебром и хрусталем, и на жемчужно-белых плечи Марины.

– Я надеюсь, передо мной окажется какой-нибудь огромный букет, чтобы мне не сидеть лицом к лицу с доктором Маклином, – буркнул Рори.

Я с ужасом увидела, что они с Мариной сидят как раз напротив. Я села рядом с Кэленом, который не терял времени, – подвигая мой стул, он провел рукой по моей голой спине. Но самое ужасное – с другой стороны от меня помещался неодобрительно взиравший на окружающих с высоты своего без малого двухметрового роста Финн Маклин с его тициановской шевелюрой.

– Привет, Финн, – сказал Кэлен. – Как дела? Вы знакомы с этой потрясающей особой?

– Доктор Маклин не принадлежит к числу моих поклонников, – сухо заметила я.

– Пусть так, – сказал Кэлен, – но его рост позволяет ему заглядывать в ваше декольте, если я не поправлю ваш шарф. Вот так будет лучше. Не будем поднимать вам давление, Финн. Эти врачи чересчур мнят о себе, воображают, что все медсестры и пациентки от них без ума.

Я засмеялась. Финн и глазом не моргнул.

– Должно быть, очень интересно управлять своей больницей, – сказала я. Он собрался было ответить, но в этот момент между нами оказалась огромная разливательная ложка, полная горячего супа. – Здорово, наверное, управлять больницей, – опять завела я. В это время Финн уже занялся своим супом.

– Чем здесь больше всего болеют? – спросила я.

– Недержанием речи, – пробормотал Кэлен себе под нос.

Я только вошла во вкус, расспрашивая Финна о больнице и операциях, которые он там проводит, когда Кэлен приподнял свешивающуюся над моим левым ухом прядь волос и прошептал:

– Боже, до чего я хочу вас.

Я рассмеялась посередине фразы и покраснела.

– Извините, – сказала я Финну. – Это просто Кэлен меня насмешил.

Финн явно решил, что с такими дураками связываться не стоит, и, повернувшись ко мне своей огромной спиной, заговорил с девушкой, сидевшей справа от него.

Официанты двигались вокруг стола, стук тарелок смешивался со звяканьем ножей и вилок, звоном бокалов и шумом голосов. В конце стола сидела леди Даунлиш, внушительной наружности дама, некогда, вероятно, довольно красивая. Рори и Марина сидели молча и почти ничего не ели. Мне казалось, что они не видят и не слышат ничего вокруг. И вдруг мне стало страшно. Мне представились их переплетенные ноги наподобие дьявольских раздвоенных копыт. Я уронила салфетку и наклонилась за ней. Под столом было темно. Я надеялась, что мои глаза адаптируются к темноте, но этого не произошло, наверное, мне в детстве давали мало витаминов. Я не могла различить, где чьи ноги. Я схватила чью-то лодыжку – она оказалась слишком толстой для Марины и судорожно дернулась. Не могла же я оставаться там вечно. Я вынырнула обратно.

– Что с вами, миссис Бэлнил? – Леди Даунлиш смотрела на меня несколько испуганно. – Вы здоровы?

– О да, – пискнула я. – Какой восхитительный суп!

– Все ждут, когда вы его наконец доедите, – сказал мне вполголоса Финн.

– О я уже закончила. У меня, право, нет никакого аппетита.

Пока меняли тарелки, все заговорили о рыбной ловле.

– Вы с Мариной совсем непохожи, – сказала я.

Он бросил на меня настороженный взгляд.

– В каком смысле?

– Ну, она порывистая, а у вас такая выдержка. Не могу вообразить себе, чтобы вы, когда были студентом, засовывали чучела обезьян под кровать сестре-хозяйке.

Он улыбнулся мне легкой мимолетной улыбкой – прием, которым он пользовался, чтобы вежливо держать людей на расстоянии.

– У меня не было на это времени, я был слишком занят делом.

– Все эти люди ваши пациенты? – спросила я. – Должно быть, забавно сидеть за столом, зная, как выглядит каждая женщина, когда она разденется.

– Кэлену это в любом случае известно, – сказал он. – Что вы целые дни делаете дома?

– Мало что делаю. У меня нет способностей к домашнему хозяйству. Читаю, ворчу, иногда даже грызу ногти.

– Вам нужно найти работу, чем-то заняться, – продолжал он. – Что вы делали до встречи с Рори?

– Печатала с ошибками письма в разных конторах, когда похудела, поработала немного моделью, потом обручилась с членом парламента. Не думаю, что я стала для него ценным приобретением. А потом появился Рори.

– Сегодня полнолуние, – говорила сидевшая напротив нас блондинка с лошадиным лицом. – Интересно, появится ли сегодня ночью привидение. Кто ночует в западном крыле?

– Фрейны, – отвечала Динни Даунлиш, понизив голос, – и Рори с молодой женой.

– Какое привидение? – шепотом спросила я у Кэлена.

Он засмеялся.

– Да ерунда. Лет двести тому назад один из предков Даунлишей влюбился в жену своего старшего брата. Та, видимо, тоже была к нему неравнодушна. Однажды, когда мужа не было дома, она пригласила его к себе в спальню. Ночью, облачившись в белые одежды, он пробирался в Западную башню, когда неожиданно вернулся супруг и, сорвав со стены кинжал, заколол его. С тех пор призрак младшего брата бродит по коридорам в полнолуние, пугая всех в отместку за свою неудавшуюся жизнь.

– Какой ужас! – пролепетала я.

– Не волнуйтесь! Я о вас позабочусь. – Кэлен положил руку на мою ногу и замер, ощутив обнаженную кожу. – Господи, – сказал он удивленно.

– У меня порвалась единственная пара колгот, – объяснила я.

Финн Маклин притворился, что ничего не заметил. Кэлен то и дело доливал мой бокал.

Мы наконец поднялись из-за стола, и начался бал. Хозяин и хозяйка направились к запоздавшим гостям. Гости все еще прибывали. Каждый раз, когда открывалась дверь, внутрь врывалась волна холодного воздуха. Эти замки, конечно, весьма величественны, но в них такой жуткий холод. Единственный способ согреться – это стоять у горящего в каждой комнате огромного камина. Тогда через две минуты лицо у вас багровеет Теперь-то я поняла, почему Берне утверждал, что его возлюбленная похожа на алую розу.

Ко мне подошел Рори.

– О чем говорил с тобой Финн Маклин? – подозрительно спросил он.

– О том, как важно найти себе занятие в жизни.

– Я ему бы нашел занятие, – процедил сквозь зубы Рори.

– Пошли танцевать, – предложила я.

К нам подошла Динни Даунлиш.

– Нам нужна четвертая пара, Рори, – сказала она.

Отказаться было неудобно.

Там, тара-рам, там-там, та-та-там, – заливались аккордеоны. Временами мужчины издавали какие-то странные сверхъестественные звуки, напоминающие свист мчащегося поезда. Каждые две пары двигались по кругу, то вправо, то влево.

– Не туда, – прошипел Рори, когда мы образовали один большой круг.

Когда пришла моя очередь делать соло, я еще больше запуталась.

– Ради Бога, прекрати дурачиться, – шептал мне Рори. – Женщины не машут руками, не прищелкивают пальцами и не орут.

Следующий танец, слава Богу, был нормальный. Я танцевала с Бастером, который стиснул меня так, что чуть не выдавил меня из платья, как зубную пасту из тюбика.

– Почему все они такие постные? Разве им не весело? – спросила я.

– Трудно сказать. Вот когда они повадятся на пол, тогда и узнаем, весело ли им, – сказал Бастер.

В другом конце зала Марина танцевала с Хэмишем. Она была так ослепительно прекрасна, а он так стар и безобразен, что я вдруг вспомнила о Марии Стюарт, затанцевавшей своего мужа до смерти.

Вечер тянулся бесконечно. Кавалеров у меня было в избытке. Я не пропустила ни одного танца.

Явился волынщик, сильно поддатый, и начал терзать наши барабанные перепонки мелодиями рилов. И тут я превзошла самое себя. С виду я, наверное, походила на сорвавшуюся с круга лошадь на скачках, полностью утратившую контроль, наслаждающуюся своей свободой и поэтому опасную. Сквозь алкогольный туман и душевные терзания я сознавала только два момента: полное безразличие Рори и неодобрение Финна Маклина. И то, и другое меня еще больше подзадоривало. Я много танцевала с Кэ-леном и только чуть-чуть пришла в себя, когда они перестали играть эти идиотские рилы.

– Ваша жена – профессиональная танцовщица? – спросила Рори осуждающе смотревшая на меня почтенная старая дама, когда закончился изнурительный чарльстон. Кэлен и я пошли в гостиную еще выпить. Я поставила стакан на столик орехового дерева. Когда я снова взяла стакан в руки минуту спустя, на сверкающей поверхности осталось белесое круглое пятно.

– О Боже, – ахнула я, – какой ужас!

– Так даже лучше, – сказал Кэлен. – Придает комнате более жилой вид.

Он снова увлек меня танцевать. Медленная музыка звучала теперь мечтательно.

– “Я жду тебя, дыхание весны”, – напевал Кэлен, прижимаясь щекой к моей щеке. Мы сделали несколько кругов по комнате, и потом я улизнула в туалет. Костистые девицы, сбившись в стайку, болтали о модах и о своих первых балах. Да, вид у меня тот еще, подумала я, глядя на себя в зеркало. Тесное платье, свободная мораль – одно к одному.

Потом я бродила по галерее, сверху наблюдая за танцующими. Два ряда пар с серьезными лицами исполняли очередной рил. Марина и Рори напротив друг друга, с отсутствующим выражением лиц. Боже, до чего они дивно танцевали! Мне пришли на память чьи-то стихи:

И все любовались той парой прелестной,

Его гибким станом, красой ее небесной,

Шептали подруги: “Прекрасным бы ей

Был мужем красавец – младой Беверлей”.

О Боже, думала я в тоске. Для “младого Бевер-лея” поезд ушел, он опоздал, и его возлюбленная замужем за Хэмишем.

Танец кончился. Все зааплодировали и разбрелись по залу. Если бы только Рори подошел и пригласил меня! Но мне, видимо, придется дождаться белого танца, если я хочу потанцевать с ним.

Я услышала у себя за спиной шаги. Чьи-то руки обхватили меня за талию. Я с трепетом обернулась, но это был Кэлен.

– Я достал бутылку, – сказал он. – Пойдем выпьем в каком-нибудь более уединенном местечке. – Он поцеловал меня в плечо и повел по длинному коридору в зимний сад.

Китайские фонарики по стенам освещали огромные тропические растения. Запах азалий, гиацинтов и белых хризантем смешался с моими духами, которыми я щедро себя опрыскала. Из зала доносились едва слышные звуки, оркестра.

– “Я жду тебя, дыхание весны”, – пропел Кэлен, заключая меня в объятия.

– Здесь нет омелы, – осадила его я.

– Нам она не нужна. – Серые похотливые глаза Кэлена пожирали меня.

Ты же испорчен насквозь, думала я. “Безумен, порочен и опасен”. Кто это сказал про лорда Байрона? От Кэлена было мало проку. Но и от Рори мне тоже много ожидать не приходится.

– Боже, до чего я хочу тебя! – Кэлен дрожащими руками расстегнул верхнюю пуговицу на моем платье и целовал мне грудь, шею, подбородок, медленно подбираясь к губам.

Я не ощущала ничего, кроме острого желания разделаться со своим вынужденным одиночеством. Целоваться он умел. Могу себе представить, сколько женщин он соблазнил на своем веку! Его руки гладили мою обнаженную спину.

Вдруг в соседней комнате вспыхнул свет.

– Кэлен, – раздался мужской голос, – вас к телефону.

– Убирайтесь к черту. – Кэлен зарылся лицом в мои волосы. – Не отравляйте людям удовольствие, Финн.

Через голову Кэлена наши с Финном взгляды встретились.

– Это Дэйдре, – сказал Финн.

– О Господи, – неохотно отпуская меня, проговорил Кален. – Вы видите перед собой самого затюканного мужа в Шотландии. Спокойной ночи, сладких снов. – Он поцеловал меня в щеку и, пошатываясь, вышел. Финн и я со злостью смотрели друг на друга.

– Господи, ну что вы за человек! – возмутилась я. – Ну почему вам нужно влезать в чужую жизнь? Вы же доктор, а не священник.

Без поддержки Кэлена я с трудом держалась на ногах.

– Рори вам так не вернуть, – убежденно сказал Финн. – Вы не решите ваши проблемы, если будете напиваться и спать с Кэленом.

– Нет, решу. По крайней мере, на полчаса, а полчаса в Шотландии – это вечность.

Я прошла в библиотеку и обнаружила там бокал шампанского, приткнутый на оленьей голове. Я выпила его залпом. Финн не покидал меня.

– Скажите мне, доктор, вы знаете местную обстановку лучше меня, что такое у Рори с вашей сестрой?

– Ничего, – ответил он резко. – Это одно ваше воображение, и своим поведением вы только все осложняете.

Я пристально посмотрела на него.

– У моей матери был когда-то сеттер с такими же веснушками, как у вас. На собаке они смотрелись очень мило.

Мы вышли в холл, где, к счастью, было пусто.

– А где же ваша приятельница – лучшая медсестра местной больницы? – спросила я, качаясь на геральдическом леопарде, украшавшем подножие лестницы. – Как это она вас не хватилась?

– Это вас не касается, – ответил он весьма нелюбезно.

– Знаете, я ведь обычно не веду себя так глупо. Жаль, что вы не умеете чинить разбитые сердца так же успешно, как сломанные кости.

– Я полагаю, сейчас вам лучше отправиться спать. Примите на ночь три зельтерские таблетки, и к утру вам будет лучше. Пошли. – Он сделал движение, чтобы помочь мне подняться по лестнице, но я отстранилась.

– Убирайтесь, – прорычала я и бросилась бегом наверх. Повалившись на постель, я приготовилась плакать, пока сон не сморит меня, но отключилась мгновенно.

Я проснулась где-то после полуночи, не соображая, где я. В комнате была кромешная тьма. Камин погас. Было ужасно холодно, за окном завывал ветер и валил снег. Ставни хлопали, двери и лестницы скрипели, как на корабле во время бури. И вдруг волосы у меня встали дыбом. Я вспомнила рассказы о привидении в белом, бродившем по замку в полнолуние. Я громко всхлипнула при мысли о том, как привидение подкрадывается ко мне по длинным, затянутым паутиной коридорам. Меня бросило в дрожь. Выбравшись из постели, я судорожно стала нащупывать на стене выключатель, но никак не могла его найти. В комнате стало еще холоднее. Я ахнула от ужаса, когда шевельнулась под ветром занавеска, и поняла, что окно открыто. Я бросилась обратно в постель. Где же Рори? Как он мог меня оставить? Вдруг кровь во мне застыла. Тихо, очень тихо скрипнула дверь. На секунду все затихло, потом снова раздался скрип, и дверь начала понемногу открываться.

Боже, нет, нет! Я пыталась закричать, но как в кошмарном сне не могла издать ни звука.

Дверь отворялась все шире. Занавеси на окне колыхались на сквозняке, и в полумраке фигура в белом, остановившись на мгновение, начала продвигаться к моей кровати Паника охватила меня. Сейчас мне придет конец.

Вдруг раздались пронзительные крики. Внезапно я поняла, что кричу я сама. Комната была залита светом, а в дверях, смущенный и растерянный, в белом шелковом халате стоял Бастер.

– Эмили, прости, детка. Ради Бога, перестань орать. Я заблудился, попал не в то крыло.

Перестав визжать, я истерически зарыдала. В спальню ворвался Финн Маклин, все еще в брюках и вечерней сорочке.

– Что здесь, черт возьми, происходит?

За ним появились Фрейны. Волосы у Фионы были перевязаны голубой лентой.

– Где Рори? – рыдала я. – Где он? Извините, Бастер, я приняла вас за привидение. Я так испугалась.

Я едва дышала. Бастер неуверенно похлопал меня по плечу.

– Ну, ну, бедняжка. Я попал не в то крыло, – объяснил он Финну. – Она подумала, что я – даун-лишское привидение.

– Неудивительно, после того как она столько выпила. Я сейчас принесу ей успокоительное. Я никак не могла перестать рыдать. – Успокойтесь, Эмили, возьмите себя в руки, – говорила Фиона. – Быть может, вы бы дали ей пощечину или что-нибудь в этом роде? – сказала она возвратившемуся со стаканом воды и парой таблеток в руках Финну.

– Выпейте, – сказал он мягко.

– Не хочу, – рыдала я и снова взвизгнула, когда из-за занавесей появился Рори. Его волосы и плечи покрывал снег.

– Что за сборище в спальне моей жены? – сказал он, оглядываясь по сторонам. – Я и не думал, что у тебя гости, Эмили. Странное ты выбираешь время для приемов. – Мускул дергался у него на щеке, выглядел он ужасно.

– Где ты был? – Я тщетно пыталась сдержать слезы.

– Курил себе спокойно на замковой стене. Размышлял о том, есть ли жизнь после смерти. Привет, Бастер. Тебя-то я и не заметил. Как это мило с твоей стороны навестить Эмили. А моя мать знает, что ты здесь?

– Она была в настоящей истерике, – с упреком заметила Фиона.

– И неудивительно, – сказал Рори, – с таким количеством народа. – Он подошел ко мне и погладил меня по плечу. – Ну, ну, хватит, все в порядке, успокойся.

– Я приняла Бастера за привидение, – объяснила я, чувствуя себя ужасно глупо. – Я видела только его белый халат и волосы.

– Ты приняла его за привидение? – Рори посмотрел с минуту на Бастера и потом, прислонясь к стене, затрясся от хохота.

– Я попал не в то крыло. – Бастеру явно было не по себе. – Вполне можно ошибиться в этих старых домах, я думал, это моя спальня.

Рори, все еще смеясь, потянул носом.

– Я не знал, что от привидений разит лосьоном после бритья. Знаешь, Бастер, в другой раз лучше бери с собой путеводитель. А что, если бы ты оказался в хозяйской спальне? – Он оглянулся. – Ну если вы тут все выяснили, я бы хотел лечь спать.

Метнув на Рори свирепый взгляд, Финн Маклин вышел, сопровождаемый Бастером. За ним последовали Фрейны.

– Что за странная пара, – долетели до меня слова Фионы, – тебе не кажется, что они немного не в себе?

Все еще смеясь, Рори стянул с себя галстук. Послышался стук в дверь.

– Наверное, Бастер что-нибудь забыл, – сказал Рори.

Так оно и было. На пороге показался Бастер.

– Рори, мой мальчик, можно тебя на одно слово?

– Ну, одним ты вряд ли ограничишься.

– Прошу тебя, не говори ничего матери, – услышала я его тихий голос. – Она в таком напряжении из-за своей больной ноги и только что приняла снотворное. Не хотелось бы ее тревожить.

– Ты старый козел, Бастер, – сказал Рори. – Но Эмили и я сохраним твою тайну. Увы, я не могу поручиться за доктора Маклина и за эту парочку, что мы сюда привезли.

– Неужели ты думаешь, что он изменяет Ко-ко? – спросила я, когда Бастер ушел.

– Очень может быть. Моя мать и он в равной мере не доверяют друг другу, что служит вполне солидным основанием для счастливой супружеской жизни.

– Но в чью спальню он пробирался? – спросила я.

– Скорее всего он действовал наугад.

– В Маринину, наверно, – отчаянно сказала я и готова была откусить себе за это язык.

– Марина давно уехала. Они не ночуют здесь, – покачал головой Рори. – У нее с Хэмишем вышла перед отъездом жуткая ссора. Иногда им надо бы воздерживаться от скандалов, чтобы подзарядить батареи на будущее.

Значит, Рори не был с Мариной? Он был один на стене, среди снежной бури, с Бог весть каким отчаянием в душе. Это было еще хуже. Он лег, обнял меня и поцеловал в лоб. Я никогда не могла постичь внезапную смену его настроений.

– Мне очень жаль, что Бастер напугал тебя, – сказал он и через пять минут заснул.

Я долго лежала без сна. На рассвете он повернулся и, потянувшись ко мне, простонал:

– О, моя любимая крошка.

Я знала, что говорит это он во сне, и с мучительной болью в душе поняла, что слова его адресованы не мне.

Глава 15

Впервые в жизни я ожидала Рождество со страхом. У нас дома это был особенный, уютный, добрый праздник. Но там, где Рори, не могло быть “ни мира на земле, ни в человеках благоволения”. Без всякого энтузиазма я выбрала елку на плантации за нашим домом и установила ее в ведре, украсила стены остролистом, подвесила ветку омелы к люстре в гостиной.

Накануне Рождества я поехала в Пенлоррен, чтобы купить кое-что для дома и сувениры к празднику. Я собиралась положить подарки Рори в носок. Когда я уезжала, он чистил ружье, готовясь к охоте. Рори и Бастер на второй день Рождества собирались отправиться на охоту.

Когда я вернулась, обвешанная покупками, около нашей калитки стояла машина. Я вошла в дом и только было хотела сообщить, что я вернулась, когда до меня донеслись из студии громкие голоса. На цыпочках я приблизилась к двери. Один голос был резкий с отчетливым шотландским акцентом, другой – аристократический, тянущий слова, вкрадчиво опасный. Дверь была полуоткрыта, и я увидела Финна и Рори друг против друга – как огромный лев и гибкая блестящая черная пантера – в пылу самой ожесточенной ссоры.

– Так что же, доктор? – сказал Рори. Каждое его слово было исполненно оскорбительной дерзости. – Почему вы так назойливо преследуете меня?

– Потому что мне нужно вам кое-что сказать.

– Только не сейчас. Эмили может вернуться в любую минуту.

– Я не знаю, какие дьявольские планы вы строите на этот раз, но вы лучше все-таки прекратите играть в кошки-мышки с моей сестрой. Оставьте ее в покое, вы уже достаточно ей навредили.

В горле у меня пересохло. Я ухватилась за ручку двери, чтобы удержаться на ногах.

– Марина – вполне взрослая женщина. Она может сама о себе позаботиться.

– Как раз этого она и не может, – загремел Финн. – Уж вам-то отлично известно, что она на грани, А о Хэмише вы думали когда-нибудь?

– С чего бы это я стал о нем думатъ?

– А об Эмили?

– Эмили вы оставьте. Это моя проблема. Право же, вы должны чаще бывать у нас, Финн. Ваше присутствие очищает воздух.

– Гнусная тварь! – заорал Финн. – Опять за старое принялся?

– Ситуация несколько осложнилась, доктор, но вообще-то вы правильно представляете себе положение вещей.

– А вы знаете, что я могу заявить на вас в полицию? – сказал Финн.

Рори окончательно вышел из себя. Он был бледен как смерть, глаза его сверкали.

– Не посмеете, – прошипел он. – Вашему семейству придется от этого не лучше, чем моему.

– Мне плевать.

Они стояли так близко друг к другу, что их разъяренные лица почти что соприкасались.

Вдруг Рори впал в бешенство. Выкрикивая ругательства, он схватил Финна за горло. Казалось, еще секунда, и Финну придет конец. Но в следующее мгновение Рори был уже на полу, сраженный сокрушительным ударом в челюсть, а Финн, сжав кулаки, готовился размозжить ему голову.

– Нет! – закричала я. – Нет! Не троньте его!

Финн стремительно обернулся, его глаза горели.

– Это только начало, Рори, – сказал он. – В следующий раз я обойдусь с вами покруче.

Он вышел.

– С тобой все в порядке? – спросила я Рори.

– Со мной все замечательно. Обожаю Рождество, а ты? Оно будит в нас склонность к театральности.

Мне было не до шуток.

– Ты, конечно, скажешь мне сейчас, что все его слова – бред, что в его обвинениях нет ни слова правды.

Рори налил себе стакан, выпил залпом и с размаху опустил его на стол.

– А ты что думаешь, Эмили? Ведь только это и имеет значение.

– Ничего я не думаю. – Я кусала себе губы, чтобы удержаться от слез. – Я знаю только, что ты не спишь со мной уже третий месяц и это сводит меня с ума. А тут еще является Финн, и все это одно к одному.

Взяв со стола ружье, Рори рассматривал его.

– Значит, свой рацион ты недополучила, – сказал он тихо.

– Убери ружье.

– Тебе страшно? Бедная Эмили!

Он поднял ружье. Палец его был на курке.

– Нет! – вскрикнула я.

Он целился вверх. Раздался негромкий взрыв, звон разбитого стекла, и студия погрузилась во мрак. В следующее мгновение я оказалась распростертой на ковре, задыхаясь под тяжестью его тела. Рори с такой силой прижался губами к моим губам, что у меня лязгнули зубы. Я бессильно сопротивлялась, пытаясь оттолкнуть его.

– Нет, Рори, нет, – кричала я.

– Ты этого хотела. Так получай же, черт тебя возьми.

В несколько секунд все было кончено. Я лежала на полу, перекатываясь с боку на бок и зажав себе рот руками. Мне казалось, что от сдерживаемых рыданий у меня разорвутся легкие.

Рори включил боковое освещение, направив мне свет прямо в глаза.

– Ты же этого хотела. Чем ты теперь недовольна?

Я тупо глядела на него, чувствуя, как слезы медленно катятся у меня по лицу.

– Ты же ненавидишь меня, – прошептала я, – люто ненавидишь.

– Ненавижу, – подтвердил он, – ненавижу твою бесхребетность.

Он вдруг обнял меня и притянул к себе. Я отстранилась.

– О Эмили, Эмили, – проговорил он. – Я сам несчастлив и тебе принес только несчастье. Прости меня, я не знаю, что на меня находит.

Облизнув языком пересохшие губы, я ощутила на них Вкус запекшейся крови. Я должна была бы постараться утешить его, выяснить, что вызывало у него эти приступы беспредельной, бесконтрольной ярости.

Но у меня не было сил. Не сказав ни слова, я оттолкнула его, встала и вышла из комнаты, хлопнув дверью.

Глава 16

Оглядываясь назад на самые тяжелые периоды своей жизни, люди, к счастью, легко забывают неприятные детали. Наш брак вступил в критическую стадию. Рождество мы как-то пережили и следующий месяц тоже. Мы почти не разговаривали друг с другом, зализывая свои раны, но на людях все еще создавали видимость благополучия. Я все время собиралась уехать, но никак не могла решиться. Несмотря ни на что, я все еще любила Рори.

В феврале выпал снег, превративший остров в волшебный мир.

Лодыжка у Коко зажила, и она решила отпраздновать день рождения Бастера. Рори поехал в Глазго запастись красками, но должен был вернуться на следующий день к завтраку.

Мне приснился ужасный кошмар: Марина и Рори, спавшие на полу в объятиях друг друга. Я проснулась в слезах при ярком свете луны от собственного крика. Я потянулась было к Рори, но вспомнила, что его нет. Снова заснуть я не могла. Встав утром, я убрала дом сверху донизу – нашу помощницу еще несколько недель назад одолел ревматизм – и несколько часов провела за приготовлением для Рори великолепного ленча. Потом я вышла и купила две бутылки хорошего вина. Я решила сделать последнюю попытку спасти свою семейную жизнь.

В двенадцать часов зазвонил телефон. Это был Рори из Эдинбурга. Он сказал, что вернется к вечеру, как раз к празднику у Коко.

– Стоит ли вообще возвращаться? – сказала я и бросила трубку. Все мои добрые намерения разлетелись в прах. Что мне делать с собой до его возвращения? Плакать я не могла и решила поехать в Пен-лоррен купить Бастеру подарок.

В двух милях от дома я вдруг сообразила, что забыла кошелек. Я решила развернуться и поехать за ним. Обледенелую дорогу замело. Повороты у меня всегда плохо получались. В результате я застряла поперек дороги. Колеса взметали снежные вихри каждый раз, когда я нажимала на газ.

Внезапно из-за угла вылетела маленькая синяя машина. Я вскрикнула от ужаса, не в силах тронуться с места. На этом льду ей никогда не затормозить. Но каким-то чудом водитель сумел круто вывернуть руль вправо, и машина, проскользнув в нескольких сантиметрах от меня, оказалась в сугробе.

Мне, как всегда, повезло. За рулем оказался мой старый недоброжелатель Финн Маклин. Он вылез из машины – сплошные рыжие волосы, темные сдвинутые брови, тяжелая челюсть и взбешенный взгляд прищуренных глаз.

– Какого черта… – начал он, но, увидев, что это я, только глубоко вздохнул. – Я мог бы догадаться.

– Я ничего не могла поделать, – выпалила я, все еще дрожа от страха.

– В том-то и беда, – сказал он. – Конечно, не могли. Только идиот мог пытаться здесь развернуться.

– Я же извинилась. – Краска бросилась мне в лицо. – В любом случае, вы превысили скорость. А мою машину занесло. Ее не сдвинуть с места.

– Выходите, – сказал он.

Он сел и мгновенно развернул машину. Потом вышел и открыл передо мной дверцу.

– Никаких проблем, – сказал он с возмутительным спокойствием. – Вы просто пережали.

Это стало последней каплей. Я села и разрыдалась, а потом изо всех сил рванула домой. Один Бог ведает, как я добралась, не видя ничего вокруг от слез.

Не знаю, как долго я плакала, но достаточно, чтобы приобрести совершенно жуткий вид. И тут я обратила внимание на растение в горшке, которое мне подарила на Рождество Коко. Оно выглядело поникшим и заброшенным.

– Ему нужно немножко любви и заботы, как и мне, – сказала я уныло и, поднявшись, взяла лейку и полила цветок.

Я вспомнила, как кто-то говорил мне, что, если полить водой тростниковый коврик, тон зазеленеет. В это время я услышала шаги. Наверно я оставила дверь открытой. Надеясь увидеть Рори, я подняла глаза. Но я ошибалась – это был Финн Маклин.